Как правильно приглашать на обед

– А? Кэссиди вздрогнул, уставился на Батиста. Внутри кольнуло неприятным предчувствием, что произошло нечто, не слишком приятное. – А мы тут вас на обед ждем, – выдал он самым обыденным тоном, на какой только был способен. – Пицца и сок. И красивые виды на море. Говорят, от морского воздуха аппетит лучше. И вопросительно глянул на Фарию, аккуратно отпуская Ангелу. – О... Фарра... Фария... – неловко пробормотала Ангела, едва не споткнувшись о колени Коула, пока вставала. Потом принялась отряхивать и расправлять абсолютно чистую и ровную футболку. – Ты тоже здесь... вместе с Батистом? Тот как раз первым опомнился и заговорил: – Мне Фарра позвонила и позвала пообедать в одно классное место, как она сказала. Ну, место и правда классное, красиво тут! – он принялся озираться, рассматривая море, которое будто бы окружало со всех сторон и вместе с тем было далеко внизу, а затем продолжил, очевидно чтобы разрядить обстановку... или успокоиться? – Не поверите, никогда тут не был! Может, потому не залезал, что не хотел нарываться, мол, новичок, да еще и из "Когтя", повсюду рыскает и что-то ищет. Все же я очень благодарен Overwatch, что так тепло меня приняли. – Расслабься, если чем Overwatch и славится, так это тем, что собирал раньше даже таких как я, позволяя им повсюду бродить, а тогда тут была военная дисциплина и строгие командиры, – Кэссиди вставать не стал, наоборот, сполз чуть пониже, закинул руки за голову. – А это место мы как-то нашли с Фарией, когда были молодыми и глупыми. Камер тут не было, так что мы отлично прятались, пока нас искали по всей базе, обещая оторвать мне голову. А... Пицца. Он кивнул на коробки. – Сама греется. Распаковать и потянуть за уголки. Выбирайте. Пицца и сок – отличный перекус, я думаю. А на ужин Уинстон обещал приготовить что-нибудь вкусное. – Насчет сока... Фария, тут есть твой любимый, гранатовый! – Ангела протянула ей одну из пачек, а сама выглядела так, будто этот самый гранатовый сок пролила себе на щеки. Фария тоже выглядела смущенной, правда, ее кожа была еще более смуглой, чем у Коула, с этим ей повезло. Рассеянно кивнув в благодарность, она приняла пачку из рук Ангелы и так и замерла с ней. Молчание стало еще более напряженным, и Батист только переводил взгляд между присутствующими и неловко топтался, не решаясь шагнуть в личное пространство трех старых друзей. Кэссиди осмотрел эту картину, негромко хмыкнул и поднялся. – Что ж, думаю, мы с Батистом прогуляемся немного, покажу ему главную местную достопримечательность. А вы спокойно обедайте, мои прекрасные птички, оставляю вам пончо, на нем можно сидеть, лежать и всячески топтаться, это славная боевая накидка, которая повидала немало на своем веку. Идемте, доктор Огюстен, вы еще не видели здешний конференц-зал, он поистине впечатляющ количеством экранов, которые туда напихали в свое время. Не переставая мести изысканную словесную чушь, он направился к лестнице, мимоходом задев плечом Батиста. Тот напоследок оглянулся на растерянных девушек и пожал плечами, ободряюще улыбнувшись. А потом поспешил за Коулом, ибо тот явно вознамерился от него оторваться. – Слушай, прости, если мы вас прервали, – заговорил он, поравнявшись с Кэссиди уже неподалеку от ангара. – Мне кажется, Фарра тоже не знала, что вы захотите уединиться! – Что? – Кэссиди уставился на него во все глаза. – Уединиться на крыше ангара, открытого всем взглядам? Да и с какой целью нам уединяться с Энжи? Пока что тоска по прошлому не настолько настигла, чтобы плакать на плече друг у друга и запивать все это алкоголем. Он развел руками и рассмеялся, насколько хватало сил. – Извини, что так получилось. Я вообще звал на обед Фарию, чтобы притащить туда Ангелу и потом тихонько смыться, оставив их вдвоем. Иначе они никогда не поговорят толком, так и будут вздыхать каждая в своем углу. Мне в голову не могло прийти, что она превратит обед в дружеские посиделки... Батист внезапно повеселел, хотя, казалось, и до этого был не то чтобы грустным: – Но дружеские посиделки – это же прекрасно! Правда... разве вы с Ангелой не... разве она не твоя... э-э-э... дама сердца? – он неловко запнулся и тут же поднял ладони в примирительном жесте. – Ты это, если что, если вопрос нетактичный, можешь не отвечать! – Нет, – Кэссиди рассмеялся, хотя смешок вышел каким-то сухим и неловким. – Моя дама сердца, самая красивая и умная женщина мира, сейчас далеко от меня да и любовь тоже ушла. Впрочем, Ану я любил как любят богинь, крутить романы с красавчиками-агентами мне это ничуть не мешало. Он встряхнул головой. – Прости, тыковка, я пойду. За обед извини, угощу тебя попозже. Пропустим по стаканчику как-нибудь, у меня есть отличное пойло в запасах. Коул Кэссиди, мастер побегов от самого себя, маэстро уворотов от вопросов и гроссмейстер игры в загадки. Типичное поведение. Так что сбежать от Батиста оказалось легко. Нырнуть в ближайшую дверь, пронестись по коридору и свернуть в пустой ангар. Не особо пустой... – Привет, – Эхо радостно улыбнулась ему. – Привет, – Кэссиди улыбнулся чуть более свободно. Эхо приняла форму Джека Моррисона, вопросительно посмотрела, раскрывая объятия. Кэссиди отрицательно мотнул головой. Сегодня не успокаивало подобное. А ведь когда-то он любил Джека, разумеется, глубоко внутри, и не питая надежд, просто млел от его внимания и старался почаще пересекаться. Как еще несколько сотен агентов... И Эхо, понимая чувства Коула, создавала иллюзию, что Джек рядом. Это веселило обоих. Но сейчас Коул не хотел видеть рядом бывшего главу Overwatch. – Поняла, – Эхо мгновенно изменила форму. На Батиста. В свободной веселой рубашке и легкомысленных бриджах. Кэссиди слегка смутился. – Я так предсказуем? – Я просто знаю тебя, Коул. И имею доступ к камерам. Эхо-Батист уселась около стены и посмотрела на Кэссиди. Тот подошел, улегся, пачкаясь в пыли, сложил голову на колени Эхо. – Я чертовски отвратителен как любовник... Возлюбленный... – он поморщился от собственных слов. – Ай, к черту. Я просто сбежал от Батиста, представляешь? Развернулся и свалил, сказав что-то тупое напоследок. – Можешь порепетировать со мной другую речь, – предложила Эхо. Рубашка на ней растаяла. Кэссиди хмыкнул, провел живой ладонью по прессу Эхо-Батиста, огладил плечи. – Это мои эротические фантазии или твои, подружка? – Все воссоздано по камерам из раздевалки, – гордо сказала Эхо. – Если тебе так будет легче, я могу снять остальное. – Воу, полегче, подруга, – Кэссиди закрыл глаза. – Я еще не настолько отчаялся, правда, спасибо, но я не любитель подобного рода замен. Я бы предпочел... Настоящего. Если бы сам все не испортил, – он нащупал руку Эхо, положил ее на свое лицо. – Давай побудем так, в красивой иллюзии интимного полумрака. Эхо мягко улыбнулась губами Батиста, ласково погладила щеку Коула грубыми пальцами и замерла. Некоторое время тишину нарушало лишь их мерное дыхание – хоть Эхо в дыхании и не нуждалась, она старательно воссоздавала образ, – да отдаленные звуки жизни на базе. Где-то проходили тренировки, откуда-то доносился смех, а потом неподалеку включили негромкую приятную музыку. – Твоих рук... эм, систем дело? – усмехнулся Коул, на что Эхо-Батист лукаво подмигнула. Как же хорошо было прятаться от проблем внешнего мира в приятных иллюзиях, что мастерски умело создавать творение Мины Ляо... Вот только раздавшийся совсем рядом лязг металла вмиг разбил иллюзию вдребезги. Эхо мгновенно вернула себе собственный облик, но Батист никуда не делся – только теперь он стоял у входа в ангар, растерянно замерев в нелепой позе рядом с какой-то кривой железякой, которая еще покачивалась после того, как наделала шуму. Моментально оказавшийся на ногах Кэссиди растерянно посмотрел на него, медленно убрал в кобуру выхваченный было кольт. – Батист? – зачем-то глупо спросил он. – А ты здесь... эм... давно стоишь? – Я только что нашла в своих записях напоминание о том, что Уинстон просил меня кое-что проверить в системах Афины, – Эхо изящно вспорхнула и умчалась прочь, унося с собой музыку и душевное спокойствие Кэссиди. – Что ж, тыковка, – он неловко кашлянул. – Ты не ушибся? Эта штука выглядит тяжелой и с парой острых углов. – Я в полном порядке, в отличие от этой... штуки? – чтобы сгладить неловкость, Батист поднял железку и попытался вернуть ее на место, так и этак присобачивая ее к торчащим из стены штырям, на которых она, очевидно, держалась. Правда, успехом сия затея не увенчалась, и после нескольких неудачных попыток Батист сдался и положил железку на пол. А потом глубоко вдохнул, расправил плечи и поднял на Коула ясный взгляд, в котором не читалось иных эмоций, кроме решительности: – Ты так внезапно сбежал, что я подумал, будто у тебя что-то случилось, и последовал за тобой, чтобы убедиться, что ты в порядке. А когда догнал, то увидел... в общем, я понял, что ты определенно не в порядке, если считаешь себя плохим возлюбленным. – Ох, черт, – Кэссиди двинул руку к затылку, жалея об отсутствии шляпы, которую можно было бы надвинуть на глаза, безжалостно растрепал волосы. – Ну я... кхм... Да, я малость не в порядке, это правда. Но я надеялся, что успешно это скрываю за своей обворожительной манерой шутить. Так ты давно там стоишь? – он подошел к разрушенной конструкции, поднял отлетевшую деталь и парой движений насадил обратно на штыри, прислушиваясь к шелчкам, после чего похлопал по боку, проверяя, удалось ли зафиксировать. – Достаточно давно, чтобы понять, что ты скрываешь что-то, что меня непосредственно касается, – Батист взял Коула за живую руку, провел большим пальцем по пластырю. – И, как доктор, могу добавить, что постоянное подавление сильных эмоций приносит только вред – и психическому, и физическому здоровью. Кэссиди усмехнулся. – И что же прекрасный доктор Огюстен предложит в качестве лечения? – он улыбался, так привычно и легко. – Для начала, вот это, – Батист сделал шаг навстречу и коснулся губами улыбки Коула, легко и мимолетно, будто на пробу, а отстранившись, лукаво усмехнулся: – А дальше посмотрим, как пациент отреагирует на лекарство. Кэссиди думал не слишком долго, сделал полшага вперед, обхватил Батиста за пояс и притянул к себе, углубив поцелуй. Как бы странно это не прозвучало, поцелуй был успокаивающим. Словно это не Кэссиди так и норовил сбежать. – Пациент ощущает значительные неудобства в нижней части тела, – сообщил он деловым тоном. – Думаю, это свидетельствует о том, что лекарство действует? Дверь в дальнем конце ангара лязгнула, демонстративно медленно поехала вверх, открывая ноги Гэндзи. Кэссиди отпустил Батиста. – Что случилось? – быстро бросил он. – Прости, ковбой, – виновато сказал тот, с первого взгляда оценив обстановку, – срочный сбор. Засекли "Коготь" около руин на Илиосе, туда же подтянулись омники. Уинстон хочет, чтобы вы разобрались. Я пытался напроситься, но позвонил Хандзо… Сам понимаешь, я не могу упустить шанс попытаться его пригласить в нашу команду чуть более настойчиво.