Не такой уж ты и идеальный, Леклер!

*обязательно включить (Егор Крид — «Потрачу») (Lily-Rose Depp — «World Class Sinner / I’m a Freak») (The Weeknd — «Starboy»)

      Шарль Леклер — идеальный мужчина, по мнению всех журналов и таблоидов. Считай, эталон мужества и порядочности нашего времени. Он прилежный сын своей матери, не забывающей о ней ни на минуту и благородный брат, готовый примчаться при первом же звонке, в любое время дня и ночи. Он примерный семьянин, игнорирующий все пышные вечеринки Монако, прелестный отец миловидной дочери Каролины, которой вот-вот исполнится пять, и прекрасный муж для модели Шарлотты, которая всегда в разъездах. Монегаск успешен и серьёзен во всех своих намерениях. Он константно не отступает, идёт напролом, никогда не покоряясь судьбе. Наверное, именно поэтому его так сильно любят женщины. Тёмно-каштановые волосы всегда пребывают в симпатичном хаосе, издержки любимой профессии. Он пилот Формулы-1, сумасшедший гонщик. Слишком интригующе, опасно и чертовски соблазнительно. Он это знает. В его венах течёт бешеный адреналин и безудержная страсть, в карих глазах бушует пламя победы. Леклер чертовски силён и не сокрушаем, Леклер уничтожит каждого соперника на своём пути. Для него все люди в этой игре под таинственным названием жизнь — обычные пешки, которых необходимо вовремя убирать, чтобы потом лишних проблем не возникало. Он просыпается стабильно ровно в шесть тридцать, с молодой женой рядом и её приторным, почти тошнотворным запахом повсюду. Мерзость. Шарль прекрасно знает о многочисленных изменах Шарлотты, спасибо выгодным связям, но никаких действий не предпринимает. Сам ничем не лучше, а дочери нужна хоть какая-то, пусть даже беззаботная, но мать. Мужчина почти всегда спешно натягивает чёрные спортивки и направляется в ванную комнату, чтобы принять прохладный душ и прийти в себя после очередного похмелья. Какой вчера последний бокал был по счёту? Десятый? Двадцатый? А может тридцатый? Освежающие струи воды автоматически приводят в чувства, мужская ладонь расслаблено пробегает по влажным волосам, а карие глаза в блаженстве закрываются. По загорелой коже бегут приятные мурашки, смешиваясь с лёгкой пеной геля для душа. Запах ледяной мяты и свежего лимона наполняет лёгкие, когда слышится еле заметный звук, оповещающий о прибытии нового сообщения. На чувственных губах моментально расцветает хитрая улыбка, в душе вспыхивает любовный огонёк, напоминающий о каламбурных жарких ночах. Шарль Леклер не такой уж и идеальный. Спустя несколько минут монегаск расслабленно покидает угловую кабинку душа, сразу же хватаясь за телефон. Экран новенького айфона запотел от жаркой температуры, пока влажные от душа пальца буквально порхали по яркому дисплею. Мужчина моментально открывает входящие, заходя в нужный чат, и тихо усмехается, читая сообщение. Израненное сердце пробивает счастливый удар, занятое теперь только ею. Адель Изабель Алонсо, его маленькая женщина, обжигающая сильнее открытого огня. @adelealonso: Доброе утро, дорогой. Я так сильно соскучилась по тебе, когда встретимся? «Изменять девушкам плохо и низко, милый. Никогда так не делай, играться с сердцами жестоко. Пускать пыль в глаза тоже» — так всегда говорила мама Шарля, Паскаль, пытаясь научить его быть правильным и даже и не догадываясь, что только этим молодой мужчина и занимался чуть ли не с первых дней брака. Шарлотта изначально хотела громкой известности и культового статуса, Шарлотта хотела лёгкий билет в роскошную жизнь. Шарлотте с самого начала, с первых секунд знакомства не нужен был Шарль, Шарлотта грезила лишь привилегированным положением в современной иерархии. А он просто вовремя не понял её расчётливых намерений и наивно попался на острый крючок, ею брошенный. Молодой парень, только-только получивший в руки заветную мечту и оглушающую популярность, даже и не подозревал о настолько меркантильных девушках. 1. Две-три случайных встречи в общей компании. 2. Парочка сладких, поддельно смущенных улыбок в его сторону. 3. Несколько случайных касаний и миловидный румянец на щеках. 4. Серии сумасшедших ночей, иллюстрирующих бесконечную любовь. 5. А после случайная беременность, нелепое стечение обстоятельств, так сильно им не подвластных. 6. Ей даже не приходится идти на риск, она изначально понимает всю идеальность плана. Гонщик слишком порядочный и воспитанный, чтобы бросить её в таком положении. 7. Шарль слишком сильно любит детей, чтобы принудить её сделать аборт. 8. А дальше дело остаётся за малым, свадьба мечты, хоть и не на весь мир. Шарлотта блистает на обложках всех местных журналов в пышном белоснежном платье за немалую сумму и получает заветную фамилию, счастливо улыбаясь. 9. Последний шаг, наверное, самый долгожданный, вскрытие масок, и его сердце моментально разбивается о несуществующую иллюзию хрупкого счастья. @charles_leclerc: Моя маленькая гонщица соскучилась? Поразительно, кажется, от таких сопливых нежностей небеса сойдут на землю. Шарль Леклер умел и хотел любить, совершенно пламенно, возвышенно и верно, но уж точно не такую стерву, как Шарлотта. Шарль Леклер уже разочаровался в любви однажды и захотел от неё полностью отречься, до того момента, пока не встретил её. @adelealonso: Ты просто невыносим, Леклер! Напомни, почему я всё ещё с тобой? Ту жаркую ночь в середине мая мужчина не забудет никогда. Тот же помпезный Монако, те же ночные извилистые улицы, но абсолютно другие эмоции и чувства. В ту ночь брюнет узнал о незаконных автомобильных гонках на самой границе с Францией, прямо на набережной Лигурийского моря. Множество компаний, в основном состоящих из детей успешных и известных родителей, собирались вместе, чтобы пустить бешеный адреналин по венам и провести ночь незабываемо, играя со смертью в догонялки. В одной из компаний находилась и она, на удивление, в сопровождении его младшего брата Артура. Чертовски привлекательная брюнетка просто пылала жгучей страстью вперемешку с мнимой опасностью и нешуточным риском. Шарль тупо не мог отвести взгляд, заворожённо скользя взглядом по подтянутому телу, облачённому в идеально обтягивающие бёдра голубые джинсы, плавно расходящиеся от колена, и в чёрный топ. Тонкая талия девушки была изящно подчёркнута светло-коричневым ремнём, кожаная куртка кофейного цвета была небрежно наброшена на хрупкие плечи, при этом не скрывая соблазнительных ключиц, которые так и манили к ним прикоснуться. Она была чуть ниже его младшего брата, несмотря на внушительную длину каблуков сапог, плотно обхватывающих ногу. Слегка вьющиеся каштановые волосы величественно развевались на шальном ветру, на её манящих губах сияла хитрая улыбка, безупречно подчёркнутая ярко-красной помадой. Той ночью она стала королевой не только гонки, но и его мыслей. @charles_leclerc: Наверное, потому что только я угадываю твои извращённые желания, милая, и заставляю кричать как ненормальную в постели. Этим вечером я только твой. Буду к девяти, жди. В ту ночь Шарль оказался там по просьбе младшего брата, которому отчего-то совершенно срочно понадобилась неотложная помощь. Надумав себе чего только можно, Леклер стремительно сорвался с делового вечера, безразлично оставив собственную жену на попечение состоятельных мужчин и их скользких взглядов. Судорожно сжимая кожаный руль своего чёрного Феррари, он даже и не подозревал, что в ту же звёздную ночь познакомится со своей будущей любовницей, которая, в последствии, вскружит ему голову, как глупому мальчишке. Брюнет уверенно, даже немного вальяжно, подходит к их весёлой компании, одёргивая дорогой двубортный пиджак сумрачного цвета со стильной нашивкой родного «Феррари» и попутно ловя на себе сотни восхищённых, взглядов. Шарль останавливается за спиной брата и мимолётно, совсем сухо покашливает в кулак, чтобы привлечь внимание. Мужчина полностью игнорирует заинтересованные перешёптывания вокруг касательно своей персоны, лишь старательно пытаясь сдерживать нарастающую ярость. — О, Шарль, ты наконец приехал! — Артур, кажется, и вовсе не замечает неукротимого бешенства во взгляде знакомых карих глаз, просто обнимает, привычно хлопая старшего по спине. Младший брат не умирает, медленно истекая кровью. Младший брат не вляпался в долги, не имея из-за этого какой-либо возможности выбраться из заложников местной мафии. Его младший брат просто весело и совсем беззаботно проводит время в компании своих близких друзей, очевидно наслаждаясь захватывающими зрелищами дорогостоящих машин и неиссякаемым морем алкоголя под дикие мелодии соблазнительных танцев. — Я надеюсь ты приехал на собственной тачке, а не на такси? Иначе всё будет очень очень плохо. — Какого хрена тут происходит, мелкий? — от Артура сильно пахнет спиртным, и из-за этого брюнет моментально морщится. Тело юноши еле заметно покачивается, старший Леклер судорожно пытается удержать того на ногах, придерживая за плечи. — Ты мне полчаса назад звонил и просил о помощи, а сам пьяный чуть ли не в хлам смотришь незаконные гонки! — Чувак, всё гораздо круче! Я принимаю в них участие, только машина сломалась, поэтому тебе и позвонил, — младшего брата еле заметно потряхивает от возбуждения, а старший уже просто готов его прибить на ровном месте. Стоило ему нарушать столько дорожных правил, когда с Артуром всё было славно и в никакой помощи он не нуждался? Стоило, потому что в таком состоянии за руль скоростной машины ему садиться точно нельзя. — Мне просто необходим твой Феррари, чтобы принять участие. — Нет, собирайся, сейчас же! Мы едем домой! — голос старшего Леклера наполняется безжалостным холодом, он мимолётно кивает в сторону своей машины, припаркованной на обочине дороги. Ещё чуть-чуть и напускное спокойствие слетит с предохранителя, разнося всё вокруг к чёртовой матери. — Почему нет? Ты ведь сам гоняешь регулярно! — Артур всё никак не хочет успокаиваться, чуть ли не напрашиваясь на конфликт. Молодому парню донельзя весело и хорошо, уезжать домой категорически не хочется. Наоборот, хочется побыстрее ощутить запах новенькой кожи салона, коснуться ободка руля и вжать педаль газа, преодолевая отметку в сто пятьдесят километров в час. — Я гоняю законно и на трассе Формулы-1, а не на непонятном пустыре за городом. Тем более никогда не сажусь за руль пьяным, — голос Шарля повышается до предельных децибел, привлекая к своей персоне ещё большее внимание. — Да брось, парень, Артур трезв как стёклышко. Дай ему погонять! — какой-то незнакомый парень из круга общения младшего брата пытается остановить стремительно надвигающийся конфликт и приводит абсолютно неуместные отмазки, от чего ладони гонщика сжимаются в крепкие кулаки. Брюнет почти что на пределе, ещё одно прекрасное мгновение и незнакомый парень просто получит по лицу. — Ага, вижу, чувак, конечно, — фраза Шарля до трясучки пропитана явным сарказмом и издевательской иронией. Смягчаться и безрассудно рисковать жизнью брата он не намерен. Мужчина кидает последний мимолётный взгляд на рядом стоящую брюнетку, которая уже, к большому удивлению, смотрела на него и тихо усмехалась. От ироничного взгляда изумрудных глаз мгновенно становится невыносимо жарко. Абсурдная мысль моментально вспыхивает в его теле и голове. Ему до невозможности хочется стереть эту дебильную усмешку с её прекрасного лица жёстким поцелуем, впоследствии вдавливая худое тело в кожаное сиденье своего чёрного Феррари, срывая сладостные стоны с пухлых алых губ. — Я сказал быстро в машину, Артур! Мы уезжаем! Шарль больно хватает младшего брата за локоть, даже не предоставив возможности попрощаться с друзьями и принудительно направляет Артура в сторону машины под всеобщую тишину многочисленных компаний вокруг. Гравий противно шуршит под дорогими туфлями, поднимая в воздух облачка пыли, когда до его ушей доносится яростный женский голос, такой желанный и мелодичный, принуждая гонщика остановиться. — Вы не можете так просто свалить отсюда, папочка Леклер! — та самая привлекательная брюнетка бесстрашно и абсолютно резко разворачивает его внушающую фигуру к себе лицом, наплевав на какое-либо чувство такта и границы личного пространства. Её голос пылает яростью и сарказмом, так часто им самим используемыми. От бесцеремонного обращения кровь в венах попросту стынет, вызывая на губах мужчины удовлетворённую усмешку. Она и правда не так проста, как казалась. — К твоему сведению, абсолютно всё здесь реально и это совершенно не детские игрушечки, Леклер! Конечно, ты знаешь обо всём этом лучше нас, не так ли? Ты ведь тот самый популярный гонщик Формулы этого сезона и константный выпендрёжник, так удачно вытянувший билет в золотую жизнь, и теперь постоянно этим кичившийся, — с каждой фразой расстояние между ними стремительно уменьшается, оставляя крошечные миллиметры. Брюнет уже с лёгкостью может ощутить на своих губах её порывистое дыхание. Малышка пахнет дешёвым виски, что почему-то заводит не на шутку. Такая прыткая, характерная и необузданная, такая настоящая, что хочется наслаждаться её компанией где-то наедине и уж точно не ведя дискуссий. — Но я напомню, что не у всех получается попасть на гоночную профессиональную трассу и существует куча альтернатив, для любителей, например. Это настоящие уличные гонки, хоть и вне установленных законов, но со своими покровителями и нешуточными ставками уважаемых людей, — на секунду в её ярко-зелёных глазах мелькает вспышка судорожной боли, которую та пытается моментально скрыть, но не выходит, Шарль замечает и непонимающе моргает. Ему, как ненормальному, впервые хочется узнать девушку поближе. Брюнетка же поспешно возвращается к привычной дерзости и отстранённости, в конце излагая лишь факты. Мужчина напротив неё нескончаемо бесит. — К чему ты ведёшь, девочка? На что намекаешь? — ему конкретно надоело находиться в компании этих безрассудных, хамоватых малолеток. Конечно, идея взять брюнетку вселяла в старшего Леклера немалый интерес, но времени на это, к сожалению, не было, да и места тоже. — Не принимаешь участие, платишь штраф, — брюнетка издевательски усмехается, ни на секунду не отводя хитрого взгляда от карих глаз. Между ними летают миллионы ярких молний, воздух мгновенно электризуется. Шум гоняющих на фоне меркнет, оставляя их одних, наедине с друг другом. Она небрежно перекидывает свои волосы через левое плечо, открывая вид на лебединую шею, и он почти сразу замечает крохотную татуировку за ушком, которую так и хочется поцеловать. Какая-то надпись на испанском, выведенная идеально-ровным витиеватым шрифтом впивается в память на все последующие часы, впрочем, как и сама девушка. — Сколько? — брюнет без каких-либо раздумий достаёт плотный бумажник из своего кармана брюк и возвращается взглядом к девушке, которая уже не могла скрыть злорадной улыбки. — Всего лишь миллион евро, сладкий. Твой брат подписал договор о принятии участия и неразглашении, а миллион — это резервная сумма победы, — в голове гонщика Формулы что-то шумно щёлкает и замирает, у неё всё-таки получилось его удивить, причём так сильно и конкретно. Брюнет на пятках плавно поворачивается к затихшему за спиной брату и кидает убийственный взгляд, не контролируя рвущихся на волю эмоций. — Ты совсем сдурел? О чём ты только думал, Артур, когда соглашался? — рокочущий баритон старшего Леклера сквозит звенящим негодованием и сильным разочарованием. Карие глаза смеряют младшего холодным взглядом, пытаясь успокоиться, брюнет делает глубокий вдох. — Прости, Шарль. Я поэтому и просил одолжить машину. Такой баснословной суммы у меня на руках нет, зато заработать вполне реально, — детская наивность и вселенское чувство вины в голосе Артура заставляют брата моментально сдать все свои выдвинутые позиции. Как никак, он понимал, какого это, желать этой сумасшедшей скорости и адреналина в венах. Гонки — это небезобидный наркотик, достаточно попробовать однажды, чтобы подсесть навсегда. Понимая, что дальнейшего выбора нет, брюнет поворачивается к улыбающейся девушке и холодно произносит: — Я могу поехать вместо него? Ты хоть и стерва, но должна понимать, что в таком состоянии он убьётся, — её подбородок в превосходстве поднят вверх, меж худеньких пальцев брюнетка изящно крутит золотую подвеску в виде знака бесконечности. Визуально она стала гораздо спокойней и умиротворённой, но не в душе. Хотелось придушить этого самовлюблённого и чертовски делового мужчину собственными руками. Садистски придушить или страстно поцеловать, до боли притягивая его к себе за ворот этой идиотско-белоснежной рубашки? — Понимаю, прекрасно понимаю. Тогда до встречи на старте, папочка Леклер! — брюнетка посылает ему заигрывающую улыбку, салютуя двумя пальцами под конец. Она делает шаг назад и уже собирается уходить, как вопрос мужчины её останавливает, заставляя всё внутри кричать от удовлетворения. — В каком смысле? — он непонимающе приподнимает бровь, сбитый с толку вот уже который раз за эту ночь. Брюнетка лишь подходит ближе, облизывая пересохшие губы и тихо шепчет прямо ему в лицо, безотрывно смотря в карие глаза. — Твой брат должен был соревноваться со мной, — губы чуть ли не сталкиваются при её едких, совершенно хитрых словах. Да простит его Господь за такие грязные мысли, но он, блять, насильно её возьмёт после этой гонки. Выбьет весь этот мерзкий гонор и хамство из её прекрасного рта, отняв сатанинскую гордость. Брюнетка сама будет умолять его не останавливаться, будет унижаться всю эту ночь, пресмыкаться, выполняя любую прихоть, пока он не позволит ей кончить. Пока не позволит уйти. — Готовься проиграть, малыш. — Ещё посмотрим, кто кого. Спустя сорок минут на своеобразную гоночную трассу выезжает её красный Мерседес, а за ним сразу же его сумрачный Феррари. Леклер предусмотрительно снял свой пиджак, оставаясь в одной лишь белоснежной рубашке для полного удобства и комфорта. В новеньком салоне витает прохладный воздух, кондиционер работал исправно и шикарно отрезвлял возбуждающие мысли. Сначала он её обыграет, а уж после трахнет на заднем кожаном сиденье. Брюнет самоуверенно усмехается собственным мыслям и переводит взгляд на её машину. Неплохая, к слову, ей подходит, особенно цвет. Девушка сосредоточена до предела, холодно проверяет исправность нужных кнопок и табло. У них есть только пять минут на прогревание шин. Толпа вокруг восторженно кричит, ликует, наблюдая за выдающимся гонщиком Формулы-1 и местной победительницей, зрелище предстояло захватывающее, почти что легендарное, и не один не мог до конца в это поверить. По проходу между остановившимися на стартовой черте машинам вызывающе проходит сексуальная девушка. На ней коротенькая чёрная юбка, красный топ и километровые шпильки, в руках всеми известный чёрно-белый флажок в клетку. В этот раз именно она является ведущей безумного события и безмерно этим гордится. Блондинка заигрывающе подмигивает Шарлю, легкомысленно, но совсем не невинно накручивая на палец локон своих волос и будто случайно прикусывает нижнюю губу. На эти продолжительные действия флирта брюнетка в красном Мерседесе совсем резко и бешено сигналит. Леклер на эти действия бархатисто посмеивается, попутно поворачиваясь в её сторону и дьявольски шепчет одними губами, ловя её дикий взгляд. — Уже ревнуешь? — она мгновенно, без каких-либо затруднений читает по его губам и моментально вспыхивает. Дарит ему в ответ издевательскую улыбку и добродушно показывает фак. Длинные ногти миндалевидной формы тоже выкрашены в красный. Мужчина почти автоматически делает пометку в своей голове, любимый цвет брюнетки точно алый. Вот только выиграет и сразу подарит комплект дорогого кружевного белья этого же цвета, чтобы та сочеталась с машиной ещё больше. — Иди на хер, придурок! Блондинка начинает озвучивать правила гонок, старший Леклер мгновенно концентрируется, внимательно вслушиваясь, чтобы впоследствии не создать ни себе, ни ей каких-либо проблем. В спорте он всегда был за честность и порядок. — Первое и главное правило — не мешать и не создавать аварии с соперником. Нарушение правила — дисквалификация и запрет на доступ к гонкам в дальнейшем. Второе — двойка участников соревнуется до тех пор, пока один из них не пересечёт черту финиша, то есть нужно совершить один полноценный круг. Соперники — девушка и мужчина — собранно ждут стартового сигнала. Знакомая волна адреналина и наркотическая зависимость от скорости тягуче растекается по венам. На грани сознания брюнета проскакивает мысль, что, может, оно всё сложилось и к лучшему. Сезон Формулы-1 уже давно подошёл к концу, до нового оставалось несколько месяцев, а такого момента родного сумасшествия и полного драйва ему совершенно не хватало в серой рутинной жизни. Будет хоть какое-то разнообразие. Наконец на большом неоновым табло, висящем прямо над трассой, включается обратный отсчёт. Три, два, один, и блондинка подаёт начальный сигнал, резко взмахивая флагом. Обычное движение вверх-вниз, и две машины разом срываются с места, поднимая в ночное небо большие облачка пыли. Один круг займёт у каждого лишь девять километров, кто придёт первым, решит случай. Леклер занимает лидирующую позицию моментально, брюнетка чуть отстаёт, но это не даёт ему расслабиться. Тут что-то не чисто, где-то точно ждёт подвох, и он это прекрасно осознаёт. Педаль газа плотно вдавлена в пол, морские пейзажи пролетают за кристально-чистыми стеклами со скоростью света. Он уверено пролетает первые повороты чуть ли не на 180 градусов и продолжает движение, сбрасывая скорость, чем и мгновенно пользуется девушка. Несколько нехитрых действий, умелая рука на коробке передач и азартная улыбка, она без каких-либо проблем вырывается вперёд. Ремень безопасности болезненно врезается в грудь от поспешных махинаций, колеса послушно уводят машину за следующий угол. Очередной резкий изгиб извилистой трассы. Скоростная трасса подготовила сюрприз, в прочем, ожидаемо, тот самый подвох — череду бесконечных поворотов. Они, словно связанная в узел веревка, опоясывали гранитные отвесы, принимали их форму и стягивались все туже, петляя с такой силой, что даже самая приспособленная к горным трассам машина не смогла бы взять парочку идущих друг за другом петель на скорости, но Леклер смог. Вполне ожидаемо. От напряжения и желания отомстить ладони Шарля плотнее сжимаются на тонком руле, идеально точно наклоняя его в бок. Машина урко скользит по асфальтированной полосе за множественные углы, из-за преодоленного края скалы показывается новый опасный поворот. Метрах в пятидесяти от него красный капот летящего теперь уже сзади Мерседеса сверкнул натертым полировкой боком прямо Леклеру в глаза, и он вжимает газ в пол, бесстрашно преодолевая короткую прямую часть длинного серпантина на предельной скорости. Под таким ненормальным напором резвый мотор хищно зарычал, колеса прокрутились на месте, мускулистая спина глубже вжалась в водительское кресло, а в венах с новой силой забурлил адреналин. Пару секунд брюнетке потребовалось на то, чтобы моргнуть и перевести взгляд на дорогу. И за эти пару секунд черный Феррари Леклера ушел в далёкий отрыв. На асфальте остались лишь черные росчерки шин, в ушах заел рычащий звук его машины. — ¡¿Qué demonios?! ¡Contrólate! (*Да что за чертовщина?! Соберись!) — но что-то менять было уже поздно, шанс догнать, тем более перегнать сместился к нулю мгновенно. Несдержанно рыкнув, девушка сбрасывает ход. Здравость ума еще не оставила её настолько, чтобы пытаться выжать из обычной машины невозможное, но спидометр перед глазами, будто издеваясь, застрял на отметке в тридцать километров в час. Черная машина пилота Формулы-1 скрылась где-то впереди за одним или несколькими поворотами, и как бы ни пыталась брюнетка увидеть хоть луч отраженного от нее солнца, чёрное Феррари не желало попадаться ей на глаза. За парочкой изгибов, так и не увидев впереди знакомого отблеска, девушка ситуацию отпустила, чуть сбавила ход и засмотрелась на тонкую полоску ушедшего за горизонт солнца. Шарль Леклер преодолевает черту финиша первым, как многие и ожидали, с разрывом в минуту и тридцать секунд. Мужчина покидает собственный автомобиль с удовлетворённой улыбкой на лице, под всеобщие аплодисменты и поздравления, нетерпеливо посматривая на линию горизонта в ожидании её приезда. В прочем, она не заставляет ждать себя долго. Буквально через несколько секунд красный Мерседес с диким визгом тормозит рядом, а брюнетка внутри разочарованно бьёт по рулю. В зелёных глазах мимолётно мелькают жгучие слёзы обиды, которые та поспешно вытирает. Ни одна не разбивается о приборную панель, девушка не покажет своей слабости. Она собирается, приходит в себя и покидает автомобиль с высоко поднятой головой, моментально натыкаясь на изучающий взгляд его голубых глаз, от которого по телу бегут колкие мурашки. Оба походят к чуть ли не светящейся от счастья блондинке и вынужденно, соблюдая регламент, берут ту за руки, вставая по обе стороны. — В сегодняшнем заезде, заезде под номером шестнадцать весеннего сезона 2022 года, первым финиширует Шарль Леклер. Чёрное Феррари с номерами C879. Второе же место остаётся за нашей Адель Изабель. Красный Мерседес с номером F297. Примите всеобщие поздравления, гонщики! -– мускулистая рука мужчины победоносно взметается вверх, её же безвольно болтается где-то внизу. Обида нешуточно обжигает пламенное сердце, ей хочется поскорее уйти, пока всеми любимый автогонщик принимает в руки внушительную пачку денег, бережно завёрнутых в чёрно-целлофановый пакет. Будто какие-то бандиты из девяностых, с ума можно сойти. В бушующей толпе испанка находит знакомые лица близких друзей, дистанционно пытающихся успокоить её накатывающую истерику, и еле заметно кивает на выход, намекая на скорый отъезд. Адель не умела проигрывать, категорически и решительно. При любом проигрыше, даже малом и незначительном, хотелось рвать на себе волосы и яростно крушить всё вокруг. Ей не был важен приз, деньги, хотелось лишь осознания, констатации сухого факта, финишная черта пересечена именно ею и первой. Остальное не имело значения.

*обязательно включить (The Weeknd, Kendrick Lamar — Pray For Me) (Michele Morrone — Feel It) (Camila Cabello — Shameless)

Пьедестал брюнетка покидает стремительно быстро и при первой же возможности. Поскорее бы только убраться. Она протискивается сквозь бушующую толпу, направляясь к миниатюрной вилле одного из основателей гонок. Несколько коридоров пролетают под ногами мимолётно, на всей скорости брюнетка влетает в миловидную ванную комнату, мгновенно опираясь о раковину. Она не захлопывает дверь, не пытается скрыть слезы, не пытается их заглушить шумом воды. Она лишь медленно оседает на холодный плиточный пол мраморной отделки, поддаваясь волнам эмоционального скачка. Худые плечи слегка подрагивают, аристократичные пальцы зарываются в длинные волосы. Лишь тихие всхлипы разбавляют гробовую тишину помещения. Адель опирается спиной о стену, утыкаясь макушкой в согнутые колени, и плачет навзрыд. — Серьёзно? Ты плачешь из-за глупого проигрыша? Просто поразительно! — мускулистая фигура Шарля появляется в дверях внезапно и совсем бесшумно. Усмехающийся мужчина грациозно облокачивается о косяк позолоченной двери, ни на секунду не сводя хитрого взгляда с хрупкой фигуры девушки. В его руках всё та же внушительная сумма денег, брюнет в этой же чертовски идеальной и пиздец как облигающей каждый мускул белой рубашке, которую она приметила ещё на старте. Идеален, просто с иголочки, она же выглядела категорически противоположно, вымотанной и разбитой, хоть и в дерзком прикиде. Симпатично-унизительный контраст. — Свали, Леклер! — брюнетка резво, совсем резко вскакивает на ноги и моментально подлетает к успешному автогонщику, буквально опаляя того волной лютой, неприкрытой ненависти. Её до трясучки злит и бесит вся его прициозность и бесконечная самоуверенность, колючий холод, даже несмотря на её подавленное состояние, но сделать что-то с этим попросту невозможно. Ей хочется гордо вскинуть свой подбородок и сильно, совсем неожиданно ударить его по лицу, доставляя не меньше боли и унижений, но противное осознание глупого факта всплывает в мыслях мгновенно: если коснётся его кожи, то, безусловно, умрёт. Сгорит, расплавится, и Шарль бессовестно продолжит отщипывать от неё остатки гордости и былого великолепия. В этом и есть вся суть могущественного мужчины. — Что, если не хочу? — старший Леклер несколько раз моргает, а после удовлетворенно хмыкает своим мыслям и неспешным шагом направляется к девушке. Адель с каким-то непонятным резким придыханием, будто загипнотизированная, наблюдает, как высокий брюнет медленно подходит всё ближе и ближе. Девушка кожей ощущает, как быстро и стремительно нагревается между ними воздух, а кислород через раз поступает в легкие. Максимально близко подойдя к ней, почти вплотную, гонщик Формулы-1 аккуратным движением ухватывается за прядку её чуть кудрявых волос и плавно заправляет ту за ушко. Рука против воли опускается на тонкую шею, чуть сжимая её, он откидывает голову девушки назад. — Что, если мне плевать, чего ты хочешь? Проваливай! — она не понимает собственное тело, так быстро и легко покорившееся мужчине напротив. Голос чуть подрагивает от внезапно нахлынувшего возбуждения, брюнетка судорожно пытается вырваться, ускользнуть от его общества, оставив его в полном одиночестве, но ноги будто прирастают к полу. Смотря на полное согласие с её стороны, негласное повиновение, пусть даже ещё пока официально не признанное, Шарль соблазнительно улыбается, скалисто нависая над ней, и носом проводит жаркую дорожку от скулы девушки до уха, слушая, как судорожно та начинает дышать. Не удерживается, мягко кусает её мочку и хрипло шепчет. — Дура ты, Адель, — брюнетка чувствует, как плавно начинает задыхаться, хоть ладонь Шарля и не сильно сжимала девичье горло. Она явно ощущает, как горячая волна желания прокатывается по венам, а здравый рассудок покидает её в одночасье, оставляя только неукротимое желание. Гонщица лишь открывает и закрывает рот не в силах что-либо сказать. Она пристально разглядывает атлетичную фигуру брюнета, пока мужские пальцы проворно стягивают с худых плеч кожаную куртку, скидывая на пол. Леклер не желал торопиться, хотел насладиться этой шикарной бестией сполна. Он нежно приобнимет её за чуть согнутые локти, а после совершенно грубо дёргает на себя, заставляя Адель удивленно пискнуть. Губы Шарля растягиваются в похотливой улыбке, пока его свободная рука медленно и нагло обследует каждый сантиметр и изгиб желанного тела. Посильнее потянув девушку за шею, мужчина буквально заставляет её приподняться на носочки, а после накрывает алые губы грубым собственническим поцелуем, которого так сильно желал. Брюнет языком раздвигает губы Адель и углубляет дразнящий поцелуй. Свободная рука путается в каштановых прядях, и он, не теряя времени, оттягивает их назад. Мужчина уже обожал её волосы, которые было так приятно тянуть во время приближающегося жаркого секса, порывисто наматывая их на кулак. Старший Леклер явно ощущал, как неутолимое желание накатывает с большей силой и, тихо рыкнув ей в губы, резко дёргает её на себя. В совсем не невинных объятиях друг друга, они больно врезаются в кафельную стену, отражающую блики тусклого уличного фонаря прямо под окнами. Брюнет стремительно срывает с девушки ненужный топ и изумрудное кружево, пуская по разгорячённой коже миллионы мурашек от бурного соприкосновения с прохладной мраморной плитой. Из груди вырывается сдавленный всхлип, а кожу на шее пронзает резким огнем, но девушка упорно это игнорирует. Она, словно кошка, ластится к Леклеру, голой грудью соприкасаясь с его загорелой кожей, нагло срывая с губ мужчины тихое рычание. Идеально-белоснежная рубашка, так сильно её раздражающая, уже давно присоединилась к сброшенным на пол вещам, оставляя за собой лишь её нахалистую улыбку. Женские руки быстрыми, судорожными движениями поднимаются вдоль его предплечий и мышц, пока не оказываются в шоколадных прядях. Адель с немалой силой сжимает волосы Шарля, пытаясь слиться с ним в единое целое, делясь с ним своим иррациональным желанием и нетерпением. Как только она приподнимает колено и медленно проскальзывает им вдоль его ноги, то сразу ощущает горячую ладонь на своем бедре. Тихо стонет, лишь на секунду оторвавшись от его губ, сразу сталкиваясь с вязкой карамелью его карих глаз. Тяжело сглатывая вязкую слюну, девушка снова тянется к нему за очередным поцелуем, но останавливается его рукой, которая за волосы тянет назад. Брюнетка расстроено всхлипывает в его руках, пока на губах Леклера вырисовывается победная ухмылка. — А говорила, чтобы проваливал отсюда вон, принцесса. Может, всё же стоит уйти? — гонщик Формулы изощрённо играется с ней, заставляя гордость девушки трещать по швам. Она на грани абсолютного сумасшествия, яркого безумия, желая его тела до ненормального. В пределах всех границ. — Ты не посмеешь, нет! — пропитанный возбуждением голос явно подрагивает, часто прерываясь на жадные вздохи. Она пиздец как сильно его манит, с этой сексуально размазанной красной помадой и в чертовски облегающих шикарную задницу джинсах. Абсолютно обнажённая по пояс, слишком прекрасна с этим судорожным румянцем на щеках, растрёпанными каштановыми волосами и горящими огнём зелёными глазами. — Попробуешь остановить? — она делает твёрдый шаг к нему на встречу, наслаждаясь жарким дыханием на своих губах и под его игривым, совершенно голодным взглядом, ни на миг не отрывая собственного, плавно стягивает джинсы, моментально срывая все оковы его деланной сдержанности. — Ты не выйдешь из этой чёртовой комнаты, Леклер, пока не трахнешь меня, — уверенный, не терпящий каких-либо возражений тон заставляет мужчину жадно и совсем шумно сглотнуть. Кровь кипит в тех местах, где девушка яростно его касалась. А болезненное возбуждение от сказанных ею слов усиливается в нём с каждой секундой. Леклер подхватывает желанную девушку за бёдра, недолго думая, направляется к окну и аккуратно сажает ту на подоконник, плотно вжимая голую спину в прохладное стекло. Адель обвивает его талию ногами, влажными губами обрушиваясь на его ухо. Она шепчет различные пошлости, грязно постанывая. Ещё немного, и пилот Формулы-1 просто сойдёт с ума. Брюнетка чувствует, как горячие ладони сильнее сжимаются на нежной коже бёдер и ягодиц. Сдавленно прохихикав, девушка проводит дорожку от мочки уха до шеи и там с силой прикусывает пульсирующую жилку, отчего у Шарля окончательно срывает крышу. Гонщица Мерседес моментально ощущает, как одна ладонь Леклера сжимает её ягодицу и, чуть сжавшись в его руках, она еще ближе к нему поддаётся, аккуратно покусывая напряжённую шею. Девушка воплощает все свои грязные мысли в жизнь, попутно давая клятвы внутри, что больше никогда его к себе не подпустит. Она оставляет на жилистой шее мужчины яркий засос, будто ставя собственническую метку на самом видном месте. На эти действия пилот лишь усмехается, наваливаясь на неё сверху. — Что ты делаешь со мной? Блять. — её пухлые губы вновь жадно преподают к его манящим, забирая самые последние остатки разума. Нетерпеливые, почти аристократичные пальцы девушки попутно бегают по застёжке его кожаного ремня. Шарль будто находится в непонятной прострации, слыша только её частые протяжные вздохи и сладострастные стоны. Его язык оставляет после себя влажные дорожки на её острых ключицах, миниатюрной груди и великолепных плечах, порой слизывая жемчужные капельки её пота. — Беру утешительный приз! — Леклер плавно входит в девушку и ловит сдавленный выдох. Удовлетворённо рыкнув, он делает неспешные фрикции, растягивая наслаждение, и с жадностью вслушиваясь, как Адель под ним блаженно стонет. Страсть затмила разум, и он уже не отдавал отчёта своим действиям, рука в волосах с силой тянет девушку назад, чуть ли, не вдавливая в стекло, а другая через раз шлёпает по нежной коже ягодиц. Пилот Формулы чувствует, как приятная нега тягуче разливается по венам, притупляя все остальные эмоции. Расфокусированным взглядом брюнет наблюдает, как его член пронзающе входит в девушку, и от этого вида внутри всё моментально вскипает, вспыхивает адским пламенем. Адель же ощущала, как с каждым его сильным толчком её голосовые связки медленно, но верно срывались. Колени разъезжались в стороны, а шоколадные волосы болели от сильного натяжения. Но это не мешало ей наслаждаться тем, что происходило сейчас между ними. Где-то на периферии сознания она понимала, что останутся следы, или же всё тело будет болеть следующим утром. Но к этому она оставалась безразлична. Слишком прекрасно ощущался старший Леклер в ней. Брюнетка чувствовала, что находится на грани, к которой её подводил мужчина. От грубых и быстрых толчков она ощущала, как подгибались пальцы на ногах, а всё тело начинает бить слабая судорога. С пересохших губ неминуемо срывались грубости и бессвязный бред, направленный только на монегаска. Брюнетка страстно откидывает голову на мужское плечо, попутно наивно пытаясь поймать его губы. И как только язык мужчины врывается в её рот, она остро чувствует, как узел внизу живота взрывается. Адель округляет глаза и с силой, совсем нечаянно, прикусывает губу Леклера, чувствуя на языке железный привкус. Приятная усталость мгновенно разливается по организму, и девушка устало откидывается на потную грудь мужчины, ощущая, как каждый его толчок становится всё грубее. Эйфория на брюнета накатывает мгновенно. Он лишь на секунду замирает в ней, а затем ощущает, как его грудь и спина мгновенно оказываются в её нежных объятиях. Сбитое дыхание, учащенный пульс и трясущееся в конвульсиях мягкое тело гонщицы — это всё, что от него осталось. Приятная усталость берёт свое, и, прикрыв глаза, Шарль аккуратно начинает поглаживать мокрые волосы Адель, судорожно пытаясь удержать хрупкое равновесие в ногах, опираясь правой рукой о стену. В тот вечер, в той самой чужой ванне и именно так началась их история. Начинается с грязных слов, неукротимой ненависти и головокружительного удовольствия, которое после запылает адскими искрами, пламенем, поселяя в сердцах всеобъемлющее чувство неправильной любви. @adelealonso: Я проклинаю тот день, когда встретила тебя, Леклер! Слышишь? Ненавижу тебя! Ты самый настоящий мудак! Дочь Фернандо Алонсо мужчина признаёт в ней только после шикарного «знакомства», случайно зацепившись за бросающийся ник в Инстаграм. В тот момент многие детали в его голове встают на свои места, сразу же оправдывается её латинская внешность, лёгкий акцент и неистовая одержимость скоростными машинами. Понятно, от кого достался этот неудержимый темперамент и ненасытный огонёк в глазах. Адель Изабель Алонсо — захватывающий дыхание момент, не имеющий ни малейшего шанса на повторение. Адель Изабель крепко и моментально поселяется в его голове, постоянно мелькая на затворках сознания, к его большому удивлению. Адель становится его тайным желанием, трудно достигаемой звездой, которую он, чего бы ему это ни стоило, сорвёт с небес. @charles_leclerc: Знаю, сладкая, и я тебя ненавижу, но ведь эта ненависть не мешает нам хотеть друг друга, правда? Искал Леклер с ней встреч намеренно и постоянно, впервые в жизни пытаясь добиться определённого женского внимания. Он точно не мечтал с ней разделить неподдельную любовь, в тот момент хотелось лишь жаркую постель. С такой искусной любовницей жизнь в мгновение ока могла приобрести нужные краски бесконечного заряда, перекрывая все чёрные полосы и мотивируя на новые достижения. Алонсо была ходячим сумасшествием, которого ему и не хватало в уже сведённой на нет рутине гонщика Формулы-1. Успешному мужчине нужен был сильный толчок, который она ему и подарила в одну жаркую майскую ночь. Такой бесценный подарок судьбы Шарль терять был не намерен. Решил начать с далека, почему-то не желая даже ненароком задеть её чувств и позволить ощутить себя последней шлюхой на панели, которая так удачно ему приглянулась. Тем же утром к нему на стол приземлилось её досье, кропотливо найденное и составленное руками надёжных людей. Двадцать три года, родилась в Барселоне, но проживает в Монако, работает официанткой в казино Монте-Карло уже второй год, свободна. О прошлом ничего неизвестно. Ну просто идеальная кандидатура для улучшения собственной версии и прекрасного времяпрепровождения. Не будет промывать мозги глупыми вещами, давая лишь то, чего он сам захочет и попросит. Такая цепочка мыслей была слишком наивной с его стороны, впоследствии брюнет это и понял. Леклер начал с дорогих подарков в её адрес, с короткими, но кристально-понятными записками. Пробником был отправлен шикарный букет, состоящий из ста одной красной розы. Доставка была назначена на вечер, около девяти, ведь именно в это время в понедельник её смена подходила к концу. Мужчина спокойно сидел в собственном кабинете, рассматривая последние лучи закатного солнца и вальяжно потягивая дорогой коньяк, когда уже знакомый курьер вернулся и отдал роскошный, нетронутый букет прямо в его руки. Непонимающе хмурясь, Шарль достаёт из алых цветков мелкую открытку и автоматически усмехается, замечая ответ:

«За нашу первую ночь, Адель Алонсо! Надеюсь, не последнюю, потому что трахаться у тебя получается гораздо лучше, чем гонять. Старший Леклер/папочка.» «Засунь себе в задницу этот букет, Леклер, а лучше подари своей очередной подстилке. Уверена, в твой предельно-идеальной компании множество неизвестных запасных, о которых Шарлотта даже и не догадывается!»

— Ну-ну, дорогая, посмотрим, насколько тебя хватит, — букет символически достаётся жене, только-только пришедшей с очередной вечеринки, а следующим же утром Шарль отправляет Адель уже новый. Только теперь уже со сто двадцать одной розой и с абсолютно другой запиской, который, к слову, тоже терпит фиаско. На протяжении всей следующий недели от Алонсо идут сплошные грубые демонстративные отказы и возвраты, что постепенно начинает пилота Формулы бесить и выводить из себя, но сдаваться мужчина уж точно не намерен. Продолжает, хитрым путем запретив возврат посылки, и постепенно увеличивает стоимость «скромных» подарков. Так, совсем неспешно огромные букеты цветов превратились в дорогие вещи всеми известных мировых брендов, которые же, в свою очередь, плавно преображаются в последние коллекции ювелирных изделий Tiffany & Co. Гранёные подвески, изящные кольца, драгоценные серьги, бриллиантовые колье. В её крохотном гардеробе уже просто категорически не хватало места, щедрые, но почему-то такие мерзкие подарки Леклера, не приносили никакого удовольствия, наоборот же, буквально принуждали носить клеймо его шлюхи. Они захламили Алонсо всю скромную квартиру и постоянно заставляли материться сквозь зубы при очередных новых звонках в дверь, которые, кажется, уже беспрепятственно влились в её рутину. О той ночи испанка успела пожалеть уже грёбаную сотню тысяч раз. В такой непривычной суматохе, постоянных эмоциональных скачках, горе показушных подарков и подошёл к концу май. Приближался новый сезон Формулы, а брюнетка всё никак не хотела клевать на острый крючок Шарля, что нескончаемо раздражало, но ещё больше интриговало, до дрожи будоражило. Потому что ему всегда хотелось того, что в руки не шло категорически. Также случилось и с Адель Изабель, к счастью или к несчастью, девушка стала очередным желанным трофеем в его длинном списке, который был просто необходим для усмирения прыткого эго. Спустя парочку жарких летних дней константного игнорирования Леклер не выдерживает, наглеет и взрывается в конец, молниеносно срываясь в Монте-Карло. Под вспышки множества камер папарацци, гонщик уверено направляется прямиком внутрь, легкомысленно кидая ключи от новенькой машины прямо в руки лакею. На нём тёмно-синяя рубашка и чёрные брюки, он вновь идеален и он вновь мгновенно находит её хрупкий силуэт в толпе. Каштановые волосы аккуратно собраны в высокий хвост, открывая шикарный вид на её красивое лицо и тонкую шею. Узкая белоснежная рубашка с парочкой расстёгнутых пуговок безупречно облегает соблазнительное тело, выгодно подчёркивая грудь. Пышные бёдра были совершенно обхвачены чёрной юбкой карандаш, которая прекрасно подчёркивала длину её стройных ног, чуть выглядывавших из-под высокого разреза с правой стороны. На неё смотрел чуть ли не каждый мужчина в этом заведении, пока она ненавидяще смотрела на него. На Леклера, который поражённо застыл при виде неё, такой сексуальной и горячей в форме официантки, за пару недель глупо позабывшего, насколько прекрасна и притягательна её внешность. — Какого чёрта ты тут делаешь, а?! — испанка быстро, почти мгновенно подлетает к мужчине, несмотря на внушительную высоту чёрных шпилек, и резко останавливается прямо напротив, излучая жаркие волны недовольства. Знакомые действия заставляют пилота Формулы хмыкнуть и натянуть уже известную ей ухмылку победителя на лицо. — Надоело доставать меня дома, пришёл подпортить мою жизнь и на работе? — её голос кишит невыразимым отвращением и недовольством, не отдавая в его сторону ни одной эмоции позитива. Между ними сверкающая пропасть уничтожительного огня, в которую шагнуть не составит и малейшего труда. Соглашаясь на все эти семь кругов ада. — И я рад тебя видеть, сладкая, — Шарль хитро ухмыляется, подхватывая тонкую прядь её выбившихся волос на палец и начиная медленно крутить, насильно притягивая к себе ближе. Алонсо вынуждено совершает шаг к нему навстречу, пока мужчина жадно вдыхает терпкий аромат её духов, не сводя карих глаз с её пылающих зелёных. Весь окружающий мир вновь сводится к ним одним, моментально переводя посетителей казино в неназойливый белый шум, мелькающий на кромках сознаний. — Я повторю свой вопрос, Леклер. Какого чёрта ты тут делаешь? Что тебе нужно? — брюнетка намеренно, совсем остервенело отделяет каждое новое последующее слово, безуспешно пытаясь оттолкнуть мускулистое тело мужчины напротив. Она вновь начинает заводиться не на шутку, готовая его придушить, убить, только бы больше не видеть. Весь его наглый, надменный вид будто кричал об их совместно проведённой ночи, выставляя её в глазах знатного общества последней дрянью и беспринципной девкой, так легко отдавшейся успешному участнику Формулы. Чувство омерзения и бесконечного отвращения к самой себе поспешно сжирало её изнутри весь этот месяц, потому что Адель прекрасно знала о его жене, знала о маленькой и очень милой дочке Каролине, но всё равно позволила Шарлю это сделать. — Нам нужно поговорить, — голос брюнета предельно серьёзен, пока внутри всё горит. В голове постоянно всплывают невероятные картинки той ночи, что они совершили, и болезненное возбуждение вспыхивает в венах с трёхкратной силой, заволакивая глаза пеленой лихорадочной страсти. — Не о чем нам разговаривать, Леклер. Забудь обо мне, моём существовании и, пожалуйста, уходи! — на них начинают оборачиваться многочисленные люди в заоблачно дорогих нарядах и принимаются неприкрыто перешёптываться. Фигура Леклера моментально становится опознанной, в сторону брюнетки молниеносно начинают сыпаться нелестные оскорбления, заставляя ту с большим трудом сдерживать последние порывы надвигающейся бури сумасшедшей истерики. Алонсо прекрасно осознавала весь ужас происходящего и мечтала, чтобы это поскорее подошло к концу, всё это непонятное, унизительное положение. За такие игры и выступления её с лёгкостью могли лишить работы. — Я уже сказал, Адель! Повторять не намерен, у вас есть укромные места? — испанка практически незаметно, но резко кивает в сторону прохода, находящегося слева от роскошного бара, и направляется туда первой, ощущая за собой гонщика. Брюнетка неспешно шагает вперёд, но как только они скрываются из вида, Леклер цепко хватает ее за запястье и уже сам тащит за собой, сильно сжимая руку, абсолютно не обращая внимания на ее немалые старания вырваться. — Прекрати! Ты совсем с ума сошёл? — пытается вскрикнуть ничего не понимающая Адель, а Шарль на это только со всей силы разворачивает ее на себя, фактически ударяя об дверь подсобки. Брюнет прекрасно видит её ярко вспыхнувшее непонимание и даже капельку боязни. Мужчина прекрасно понимает, что ведёт себя как самый последний и настоящий псих, но поделать что-то не может. Её симпатичная компания напрочь отключает ему мозг. — Заткнись, Алонсо, — слишком напряженно выдаёт гонщик, уже не скрывая своих истинных намерений этого визита. Он оставляет на её загорелой шее очередной еле заметный нежно-розовый след и шепчет прямо на ушко: «Открывай, живо», — Леклер совсем ненадолго выпускает ее руки, но хрупкое тело всё равно продолжает прижимать к двери. Девушка будто в состоянии какого-то гипноза, вытягивает из миниатюрного кармана юбки ключи, но даже не успевает их использовать. Маленькая связка моментально оказывается в руках мужчины, который ту проворно выхватывает. Пара уверенных, точных движений, и дверь открывается. Недолго думая, Шарль затягивает начинающую приходить в себя Адель внутрь и проворно, почти сразу, закрывает за ними дверь на ключ, даже не включая света. В крохотном помещении своеобразного склада вполне хватает освещения с улицы, не нужно, что бы кто-то их заметил. Хотя услышать могли точно, без проблем. — Прекрати эти больные игры, Леклер. Я не твоя шлюха и становится ею не собираюсь! — она наконец берёт себя в руки, давая обалдевшему мужчине нехилый отпор. Алонсо со всей силы толкает его ладонями в грудь, так, что брюнету приходится сделать пару шагов назад, нежеланно выпуская её из рук. — А ты точно уверена в своих желаниях, Адель Изабель? — пилот Формулы не теряет лица, на нём всё так же блистает заигрывающая ухмылка. Карие глаза заинтересовано, в какой-то бешеной агонии скользят по всем живописным изгибам её спортивной фигуры. — Я ведь помню, как сильно тебе понравилось быть со мной той ночью. Помню каждое твоё движение, каждый стон. — Уверена, как никогда, — испанка мгновенно и совсем неожиданно выхватывает связку желанных ключей из его расслабленных пальцев, делая шаг к двери. Зелёные глаза отражают необузданный гнев, фигура отдаёт бесконечной ненавистью и призрением, несмотря на бешеный жар в груди. — Между нами никогда ничего не будет, Леклер, запомни, а лучше запиши себе на лбу, чтобы не забыть. Прекрати преследовать меня, как последний идиот, и найди себе другую дурочку для секса, а меня оставь в покое, — Алонсо поспешно уходит, громко хлопая дверью, оставляя мужчину в кромешной тьме маленького помещения и в состоянии дикого возбуждения. Шарль со всей силы врезается жилистым кулаком в стену, взбешённо шепча ругательства. Сдаваться он по-прежнему не собирался, наоборот же, ещё больше загорелся желанием её покорить. Сезон Формулы, стартующий в Монако, с грохотом провалился, ставя его и команду «Феррари» в неприятное положение. Рейтинги команды падали с каждой секундой, самообладание поспешно покидало его разгневанную фигуру, молниеносно покидающую неисправный болид. Леклер максимально тупо и по-детски вылетел на всей скорости с гоночной трассы прямо у финиша, на предпоследнем повороте, мгновенно заставляя фанатов впасть в ступор. Обычно сосредоточенный и собранный, в тот день он не походил на самого себя. Взвинченный, нервный, почти на грани с безумием и яростью. Хотелось рвать и метать от настолько постыдной неудачи. В тот день мужчина вылетел с гоночной территории чуть ли не пулей, сразу же направившись в ближайший приличный бар. Пару шотов освежающей, чуть сладковатой текилы, после оттенённой резким вкусом кислого лайма, и жизнь уже не кажется полным дерьмом. Экран телефона, лежащего на барной стойке, резко вспыхивает ярким светом, оповещая о новом звонке. Имя дочери моментально согревает и заставляет улыбнуться. Шарль категорически не мог понять, как у такой стервы, как его жена, могла появиться на свет такая не тронутая грехом прелесть. — Привет, солнышко! С папой всё хорошо, родная, правда, я просто чуть перенервничал и сбился, но в следующий раз у меня всё получится, клянусь… — голос маленькой взволнованной Каролины чуть ли не до смерти перепуган, но быстро приходит в норму, стоит только услышать отцовский успокаивающий и убаюкивающий. Дочка всегда была его отдушиной, с самого её рождения. Маленький лучик света в непроглядной тьме этого блядски несправедливого мира, который его уже до чёртиков достал. Ему было почти что физически больно проводить с ней так мало времени, но выбора не оставалось, работа брала своё. — Спасибо, солнышко, я обещаю, что выиграю тот золотой кубок специально для тебя, который тебе так понравился, помнишь? Будешь купать там своих кукол и зайку, точно пригодится… — на соседний стул изящно присаживается девушка, еле слышно заказывая виски с колой. Знакомый аромат моментально попадает в лёгкие, оседая там вязким туманом. — И я тебя люблю, солнышко, папа скоро будет дома, не переживай. Я обязательно прочту тебе сказку, а пока не сильно досаждай бабушке, ладно? — брюнет с какой-то мучительной грустью в глазах завершает звонок, устало откидываясь на спинку высокого стула. Новенький смартфон приземляется на барную стойку, а проворные пальцы молниеносно скользят к новому шоту. — Не советую, Леклер. Дочка вряд ли оценит резкий запах алкоголя, — только заслышав короткое замечание, он понимает, что на соседнем стуле сидит она, Адель, при чём хорошо так потрёпанная жизнью. На обычно румяных щеках виднеются недавно засохшие солёные дорожки и грязные разводы угольной туши. Зелёные глаза покраснели, шоколадные волосы в полном беспорядке. С дня их последней встречи прошло около трёх недель. — О, Алонсо, давно не виделись. Кто это тебя так? — мужчина не сводит пристального взгляда с её задумчивой фигуры, облачённой в потёртую джинсовую юбку и поношенную майку с принтом Титаника. Девушка опиралась локтями о чёрную стойку бара, неотрывно рассматривая каждую алкогольную бутылочку в стеклянном стеллаже. Взгляд зелёных глаз казался максимально отсутствующим и пустым, будто она вовсе не в этом месте. Насквозь пропитана тяжёлой тоской. — Жизнь, Леклер, ну и немного отец, — брюнетка усмехается, совершая ещё один глоток обжигающего горло напитка и еле заметно жмурится. Кажется, привыкла, не в первой. — Поднял руку? — его голос моментально становится серьёзным, на кончиках пальцев начинает покалывать неожиданное лёгкое беспокойство. Он с большим трудом ловит её взгляд и натыкается на ответную, чуть горькую усмешку, от которой внутри всё переворачивается. Видеть её настолько разбитой и подавленной было максимально странно и непривычно. Полыхающей и резкой она нравилась ему гораздо больше. В те моменты Алонсо отражала всю яркость и красоту жизни вокруг. — Нет, просто в очередной раз доказал, что я ничего не стою и являюсь жалким разочарованием всей его жизни, — тяжёлые слова повисают в густом воздухе, неприятно оседая в сердце. Адель сама не понимает, с чего вдруг начала любезничать и откровенничать с Леклером, но почему-то в тот момент только это казалось правильным. — Основания хоть какие-то были? — вести с ней разговор вполне сносно и расслабляюще, наверное, потому что оба достаточно пьяны. Гонщик полностью отражает позу брюнетки, оборачивая голову в её сторону, и мгновенно ловит убитый взгляд, который пытается выдать хоть крохотную крупицу живого. Поразительно, этим вечером их настроения совпадают. — Ошибка прошлого, подойдёт? — в его голубых глазах красиво отражаются мигающие огоньки проезжающих за окном машин, и это заставляет её вымученно улыбнуться. Глупо было отрицать, что-то в нём всё же было, что тянуло так сильно и неправильно опасно. Шарль был красивым, притягательным, наверное, неоспоримый и всеми известный факт. Она же, как оказалось, начинала видеть в нём какую-либо красоту лишь тогда, когда мужчина прекращал вести себя как последний самоуверенный мудак. — Старая добрая классика всех разборок. Сочувствую, — брюнет протягивает гранёный стакан в её сторону, с лёгким звуком чокаясь. Их руки на секунду пересекаются, и этого достаточно, чтобы по телу пробежала приятная волна внезапной дрожи. — Не стоит, по-моему, сочувствовать сегодня нужно тебе. Неудачный день? — Алонсо спрашивает из искреннего интереса и маленькой капли сожаления. Мелодичный голос предельно спокоен. Она прекрасно понимала, насколько больно и обидно проигрывать, знала, не понаслышке, а по горькому опыту. — Неудачная жизнь, такой вариант сойдёт? — неожиданный ответ пилота Формулы в крепкой связи с горькой улыбкой моментально обезоруживает, заставляя непонимающе нахмуриться. В её голове ни разу не проскакивало мысли о неимоверных трудностях в его жизни, помимо гоночных проигрышей. Как оказалось, ошибалась. — Вполне, Леклер, можем выпить за это! — в попытке разрядить меланхоличную остановку брюнетка поднимает наполовину опустошенный бокал и спустя мгновение полностью опрокидывает его в себя. На эти действия Шарль лишь добродушно усмехается. И они пьют. Пьют всю ночь напролёт, в лучах надоедливых софитов, под дебильную музыку, доносившуюся повсюду из громких колонок. Обсуждают миллионы накопившихся проблем и разнообразие воспоминаний, поочерёдно заказывая горячительные напитки из внушительного размера алкогольной карты. Гонщик рассказывает ей о всём своём пути и о глупом, но действенном плане Шарлотты, по итогу стоившем ему дочери. Она же изливает душу про отца, иногда прерываясь на надоедливые слёзы детской обиды. Им хорошо вместе, порой грустно, порой смешно. Стрелка на часах неминуемо приближается к пяти утра, когда парочка принимает совсем неожиданное решение прогуляться по симпатичной набережной в первых лучах рассвета. Адель принимается рыться в маленькой сумочке в поисках кредитной карты, когда на её ладонь нежно ложится его мускулистая рука в останавливающем жесте. — Я оплачу, — гонщик достаёт из собственного портмоне парочку стоевровых купюр, галантно протягивая их бармену. Тот с лёгкой усмешкой забирает деньги, попутно убирая пустые бокалы со стойки, и салютует им на прощание, желая хорошего дня и утра после весёлой ночки. — Какой же ты джентльмен, Леклер, с ума сойти можно, — Алонсо неуверенно шагает на каблуках, еле слышно хихикая. На душе было легко и просто, в голове витал приятный туман. За ней пристраивается Шарль, в любую минуту готовый словить разительно так пьяную Адель. Брюнетка с силой толкает входную дверь, впуская в помещение свежий, чуть прохладный воздух, когда внезапно решает повернуться к мужчине и, улыбнувшись, сказать: «Спасибо». Они медленно шагают по пустынной улице, еле слышно переговариваясь. Её каштановые волосы развеваются на лёгком бризовом ветру, зелёные глаза играются с лучами солнца. Его губ не покидает умиротворённая, даже немного счастливая улыбка, когда он наблюдает за её неизящными, нелепыми, порой сумбурными действиями. За время всей прогулки испанка успела почти что упасть уже около десяти раз, попросту не выдерживая длины и неустойчивости каблуков.

*обязательно включить (Егор Крид — Самба белого мотылька)

— Иди сюда, — гонщик аккуратно, даже с маленькой опаской приобнимет девушку за талию, помогая идти. От действия мужчины по её прохладному телу пробегает волна приятных мурашек, от чего-то сердце ускоряет стук. — Ищешь возможности меня полапать, Леклер? — Адель неосторожно цепляется за его футболку, пытаясь предостеречь себя от очередного падения, и обнимает брюнета в ответ. Он приятно пахнет мятой и терпким алкоголем, выпитым накануне. Его крепкие руки на её теле сейчас ощущаются чертовски правильно и горячо, днём она об этом пожалеет. — Ищу возможности тебе помочь, Алонсо, идем, — они неспешно спускаются по коротенькой лестнице к пристани на воде и плавно шагают вперёд, обсуждая яхты вокруг и их счастливых обладателей. Шум Средиземного моря делает момент слишком хрупким и недосягаемым, в её голове просто напросто не укладывается, как с ним может быть так уютно, хорошо и спокойно. — Обалдеть, повезло же кому-то! — мелодичный голос срывается на восторженный крик при виде огромной белоснежной яхты, слегка покачивавшейся на встречных волнах. Девушка вырывается из его тёплых объятий, неуверенно, но с неподдельным интересом проходясь мимо её правой стороны и рассматривая каждую деталь. Цепкий взгляд моментально распознаёт название. Distingué — в переводе с французского — «Благородная», прямо как значение её имени. — Согласен, мне чертовски повезло с этой малышкой, — Леклер оказывается за её спиной бесшумно и максимально неожиданно, его нежные пальцы легонько касаются её спины, вырисовывая замысловатые узоры. Девушка рядом пахнет горной лавандой, что в череде с морским бризом, просто до сумасшествия кружит голову, заставляя шумно сглотнуть. Мужчина оставляет дразнящий поцелуй на её мягкой шее, перекидывая копну шоколадных волос через правое плечо. От таких плавных, нежных действий по телу девушки пробегают волны мурашек, а зелёные глаза прикрываются в наслаждении. — Ты определённо всегда добиваешься своего, Леклер. Глупо было бороться, — брюнетка оборачивается к Шарлю, завороженно вглядываясь в карие глаза, теперь так сильно похожие на неизведанные бездны, которые так и манили в них окунуться. Она нервно облизывает губы, внутренне борясь с сотнями защитных преград, надоедливых сомнений и всё же нетерпеливо прижимается к его губам, совершенно жарко, неистово, ещё более опьяняюще. Алонсо целует мужчину напротив почти что отчаянно и самозабвенно, судорожно зарываясь прохладными пальцами в каштановые волосы. Голова всё ещё болит от бешеного количества выпитого алкоголя, но гонщик скорее бы перерезал себе горло, чем сказал бы девушке остановиться. Монегаск всем свои нутром хотел чувствовать каждый сантиметр её тела в своих руках. Мечтал ощущать её требовательные губы на своих, мечтал ощущать её тонкие пальцы на своих плечах, оставляющие миллионы следов на его мускулистом теле. Мечтал иметь её всю, днём и ночью, только в своей постели. — Именно, Адель. Я абсолютно не умею проигрывать, совсем. Всегда беру своё. И он берёт её. Абсолютно чувствительно, нежно и тонко, прямо на верхней палубе своей белоснежной яхты. Под будоражащий душу шум берегового прибоя, надрывные крики черноголовых чаек, с полосами пылающего рассвета за спиной, срывая с её припухших губ сотни пронзительных стонов. Шарля и Адель хватает ненадолго, блаженное алкогольное опьянение даёт о себе знать, но этих драгоценных минут им вполне достаточно. Достаточно, чтобы понять, насколько хорошо им вместе и насколько не хочется расставаться. Тогда и рождается их секретный договор, скреплённый ласковыми круговыми поглаживаниями по её бедру и его тихим взволнованным шёпотом. Обычный секс по дружбе, без какого-либо намёка на романтические чувства. Жаркие объятия и бесконечность терпких поцелуев, без слов о вселенской любви. Множество секретных свиданий и встреч, приводящих лишь к одному предсказуемому исходу, только в пылких объятиях друг друга. Леклер положит весь этот чёртов мир к её ногам, подарит что угодно, исполнит любой внезапный каприз и осуществит любое сокровенное желание, но никогда не отдаст своего сердца в её руки. Адель Изабель никогда не получит его любви. Что угодно, хоть самую яркую звезду с сумрачного неба, но не её. То лучезарное утро становится их банальной точкой невозврата, Шарль уверенно закрепляет свою фигуру на доске её жизни незамедлительно, то приезжая к ней и днём, и ночью, то забирая её саму в различные места. Брюнет и правда сдерживает слово, осыпая испанку тысячей дорогих подарков и даря той всевозможные свидания мечты взамен на её ненасытные поцелуи. Они катаются на породистых лошадях по самому скалистому и живописному берегу Франции, обсуждая накопившиеся проблемы, и делятся кучей душевных переживаний. Берут урок рисования на холстах масляными красками в крохотной, но безумно миловидной вилле двадцатых веков, в конечном итоге заливисто насмеявшись на год вперёд и полностью измазавшись красками пастельных оттенков. Леклер покупает им билеты на выходные в волшебную Грецию, где они гоняют, как сумасшедшие, по горным дорогам на новеньком вишнёвом кабриолете, страстно занимаясь сексом прямо на песочном берегу дикого пляжа на виду у бриллиантовых звёзд. Эти отношения становятся его единственной и настоящей отдушиной. Они становятся любимым местом, в которое всегда неумолимо хочется вернуться и быть подальше от всех этих людских глаз. Шарль и Адель будто начинают проживать абсолютно другую жизнь в компании друг друга, полностью отрываясь от серых рутин, вдыхая привычный воздух уже совсем по-новому, с судорожным замиранием сердца и бушующим чувством счастья внутри. Последующие месяцы летели молниеносно, сполна наполненные его головокружительным успехом, постоянными победами и её константными душевными ночными терзаниями, заполнившими все одинокие ночи без его тепла рядом. Грязный статус любовницы, хоть и успешного, не счастливого в браке мужчины испанку глубоко угнетал и сильно ранил. Она чувствует себя последней грязной шлюхой, но поделать ничего не может. Теперь уже не может, потому что абсолютно точно что-то к нему испытывает. Что-то гораздо более глубокое, сложное и неоднозначное, что заставляет в его компании сладко благоухать и таять, как ванильное мороженое на солнце, достаточно лишь ему удостоить её фигуру изучающим взглядом. Внегласный договор Алонсо нарушает первой, в чём себя и бесконечно корит. Не стоило соглашаться на эту опасную авантюру изначально, все свои карты она смешала сама, так легко клюнув на его крючок в виде обворожительной улыбки и проникновенных слов. — Мы просто занимаемся сексом, — выдавливает Алонсо, пытаясь убедить в этом саму себя и моментально чувствуя, как обманчивые слова болезненно царапают горло. Брюнетка шепчет смазанную фразу, не отрывая своего мутного взгляда с его выразительных голубых глаз, пока он продолжает до невозможности чувственно и грубо вколачивать её тело в двуспальную кровать, тяжело дыша. — О нет, — с выдохом произносит мужчина, оставляя на её припухших губах пламенный поцелуй. В груди Адель всё болезненно сжимается при ощущении всей этой сладостной нежности в его руках и яростных толчков в себе, от осознания того, что его израненное сердце уже никогда не будет принадлежать ей, — Это не просто секс, Алонсо, это что-то гораздо круче. Шарль становится её мучительной пыткой, дополненной почти что ежедневным изощрённым наслаждением. Регулярное нахождение рядом с ним всегда граничило с невысказанной болью, но оборвать эту связь испанка была не в силах. Продолжала молчать в тряпочку, целенаправленно неся свой тяжкий крест в одиночку. Всепоглощающая страсть между ними не утихала ни на миг. Каждый новый момент ощущался ещё более ярко и остро, заставляя медленно, но верно терять голову. Гонщику нравилось засыпать в трепетных объятиях её нежных рук, нравилось слышать спокойное дыхание под ухом глубокой ночью, когда он просто не мог заснуть и наблюдал за бархатным трепетом её угольных ресниц. Леклеру нравилось по душам разговаривать с Алонсо в мягкой постели, не меньше, чем спать с ней. Затруднительная ситуация медленно выходила из-под контроля, заставляя обоих нервничать и копаться в себе. Определённая часть пазла больше не сходилась, был утерян какой-то фрагмент. Образовался пробел в идеальной схеме, образовавший хаос. Шарль совершенно упустил момент, когда начал испытывать что-то больше инстинктивного влечения и неутолимой страсти к её персоне. Абсолютно внезапно в поношенной душе поселился блаженный трепет и лёгкое волнение в нетерпеливом ожидании следующей встречи. Израненное гнусной ложью и изощрённым обманом сердце вновь затрепетало, собралось воедино из крошечных осколков, как феникс, восстало из рыхлого пепла и полюбило, кажется, всем назло и вопреки. Любить вновь было страшно, любить Адель стало страшнее вдвойне. Кто бы что ни говорил, Леклер прекрасно осознавал, насколько брюнетка была сентиментальна и чувствительна, несмотря на броский, совершенно колко-дерзкий образ. Одно неосторожное действие или неаккуратно брошенная фраза, неосознанно слетевшая с губ производила на неё сильнейший эффект, который внешне хоть и не отражался, но моментально виднелся в её зелёных глазах. — Что значит эта татуировка, Иза? — пилот Формулы-1 невесомо проводит большим пальцем по незамысловатой надписи под её ушком, привлёкшей его внимание ещё в первый день их знакомства, пока Алонсо сосредоточено фотографирует очередную клумбу экзотических цветов. — Это ведь испанский, да? — Это любимая фраза моей мамы: «A toda costa», что в переводе с испанского означает: «любой ценой», — её голос немного напрягается, в нём начинают проскальзывать нервные нотки, почти сливающиеся с отголосками старой сердечной боли. Пара неспешно прогуливалась по небольшим гравийным дорожкам ботанического сада в Нанте. Идею этого свидания предложила именно она, а он без возражений согласился, теперь просто не в силах ей отказать. — Тебе подходит, в этом вся ты, — Леклер задумчиво усмехается, будто своим далёким мыслям, и интимно, совсем нежно приобнимает её за талию, посылая по телам обоих табуны мурашек. Такие незамысловатые, максимально собственнические действия проявлялись на свет сами собой, абсолютно не подвластные контролю. Мужчина безумно боялся себя ими выдать, боялся быть вновь униженным и отвергнутым, но ещё больше вновь обманутым. Держаться на расстоянии под прикрытием обычного секса было гораздо проще, хоть и не менее болезненней. — Уже нет, Шарль, в последнее время я сама себя не узнаю, — брюнетка оборачивается в его сторону, растерянно заглядывая в карие глаза гонщика, и в полной задумчивости усмехается, плавно проводя рукой по его правому плечу. — Но знаешь, что я могу сказать? Узнав тебя получше, я поняла, что это выражение гораздо больше подходит тебе, оно чуть ли не описывает всю твою сущность. — Всё ещё считаешь меня полным козлом, расчётливо идущим по чужим головам? — почему-то голос брюнета переходит на волнующий шёпот, сердце боязливо сжимается, безумно желая услышать её ответ. Их носы слегка соприкасаются, прерывистое дыхание Алонсо так правильно ощущается на его дразнящих губах. — Скорее, считаю тебя целеустремлённым и властным. Вижу тебя человеком, который никогда не уступит другому своё, — этого ответа было вполне достаточно, чтобы с лёгкостью, совершенно безоговорочно согласиться и умопомрачительно прильнуть к её пунцовым губам в нежном поцелуе. Теперь всё ощущалось по-другому, буквально каждый поцелуй. Эти действия, невесомые прикосновения его губ к её уже давно не отражали дикой страсти, одного лишь желания снять вспыхнувшее напряжение, только благоговейный трепет и глубокое желание защитить, уберечь от всей грязи этого дрянного мира. Испанка стала его уютным, тёплым домом, которого так сильно не хватало всё это время и в котором было так чертовски хорошо. Она стала местом слабости и успокоения трепещущего сердца, стала близким другом и милой девушкой, которая поднимет настроение одним лишь кротким взглядом своих добрых зелёных глаз. Но, к сожалению, как и во всех сказках, хоть эта история таковой изначально и не являлась, безмятежной идиллии быстро пришёл разрушительный конец. Спустя несколько месяцев, если быть точнее, в самой середине дождливого октября об их отношениях узнала Шарлотта. Модель не устроила показушных истерик, не кидалась никчёмными угрозами об уходе и разводе, слишком сильно боялась потерять привычную роскошную жизнь. Жена Леклера поступила хитрее и гораздо более расчётливей. Одним вечером она попросту заявилась в съёмную квартиру Алонсо с предупреждением, проявив все свои неслабые актёрские навыки. — Ну привет, Адель! — Шарлотта мощно излучает беспощадную ненависть, полнейшую неприязнь, внутри же сгорая от параноидального страха грядущей потери. Испанка в дверях шокировано замирает при виде гостьи, но после поспешно берёт себя в руки. Унижаться перед такой, как девушка напротив, она не собиралась, даже несмотря на хлынувшие волны лютой ненависти к себе, где-то совсем внутри. — Не расскажешь, какого же это, спать с чужим мужем? — лицо Адель Изабель не излучает ни одной эмоции, оставаясь непристрастным, когда внутри всё мечется в сожалении и колком волнении. — Не вижу какого-либо смысла обсуждать эту тему с тобой, Шарлотта. Если тебе так сильно интересно, задай подобный вопрос Шарлю и узнай желанный ответ именно у него, у своего мужа, — испанка уже собирается закрыть дверь перед самым носом жены Леклера, но та незамедлительно и совсем бесстрашно её останавливает, крепко придерживая дверь правой рукой и кидая на брюнетку безжалостный, испепеляющий взгляд. С этим делом она покончит сегодня же, искоренив будущую проблему прямо на начальной стадии, не дожидаясь стремительного роста чувств. — Ты думаешь, что меня волнует факт того, что ты втихую трахаешься с Шарлем? Нет, дорогая, меня лишь беспокоит положение моей дочери во всей этой мерзкой ситуации. Ты ведь медленно, но верно уводишь мужчину из семьи, тем самым нагло отнимая у Каролины родного отца, оставляя её ни с чем, — манипулировать людьми Шарлотта умела всегда, искусно и уверено, мгновенно находя болезненные точки и надавливая на них. Так и произошло с Адель, которая казалась слишком правильной и немного смущённой от её появления. Девушка явно провела сотни ночей, размышляя о Каролине, и постоянно себя корила из-за содеянного, это было почти что открыто написано на её лице. — Я не пришла оскорблять тебя или проклинать, это полностью дело Шарля, с кем спать, но попрошу от лица Каролины оставить нашу семью в покое. Ты можешь трахаться с ним, сколько захочешь, пожалуйста, но рассчитывать на что-то большее не смей. Просто помни об исходе, из-за тебя, и только из-за тебя маленький ребёнок останется без крепкого мужского плеча и какой-либо поддержки отца. Надеюсь, мы друг друга услышали. Завершая свою пламенную тираду, Шарлотта незамедлительно покидает подъезд высокоэтажного здания, оставляя Алонсо в гробовом молчании и с неприятным осадком в сердце и на губах. Испанка с тихим щелчком захлопывает дверь и медленно скатывается по стене, судорожно пытаясь сдержать рвущиеся потоки горьких слёз наружу. Тщетно — солёные дорожки хлынули по бледным щекам почти что моментально, из груди начали вырываться сдавленные всхлипы, а влюблённое сердце заныло с трёхкратной силой. Что же она творила? Какой ужас совершила? Алонсо трезво осознавала, что поступает плохо, грязно, ввязываясь во всю эту договорённость, но вопреки всему согласилась. Добровольно согласилась стать любовницей женатого мужчины, имеющего маленькую дочь. Чувство вины и сожаления сжирало её изнутри, собственные чувства становились ей противны. Тем же вечером, спустя пару часов, Алонсо решает порвать все отношения с Леклером, как бы больно и тяжело ей ни было.

*обязательно включить (Taylor Swift — «My tears ricochet»)

Пилот Формулы заходит в знакомую квартиру максимально счастливым, около десяти часов вечера, с шикарным букетом белых роз в руках. Брюнет, взвесив все за и против, наконец принял тяжкое решение признаться ей в своих глубоких чувствах, по итогу же, вышел оттуда в очередной раз с разбитым сердцем. Везло же ему в любви, ничего не скажешь. — Я не буду той, что уведёт тебя из семьи, Леклер, какой бы несчастной она ни была. Просто уходи и забудь о нас. Связаться с тобой было ошибкой, я поступила слишком неправильно, — Адель в сумасшествии носится по полутёмной кухне, чуть ли не рвёт на голове волосы. Сердце в который раз за вечер разбивается на тысячи осколков, впивающихся в тело сотнями противных мурашек. От одной мысли, что его фигуры больше не будет рядом и их пути больше никогда не пересекутся, становится до ужаса невыносимо и тошно. — Ты прекрасно знаешь, что Шарлотта жена только на бумаге, — Шарль всячески пытается подступиться к ней, но тщетно, Алонсо находится в постоянном нервном движении. Мужчина предполагал, что этот разговор случится между ними в скором времени, но не ожидал, что так скоро. Видеть дорожки горючих слёз на её лице было почти что физически больно. — Но Каролина — нет, она твоя родная дочь и ей нужна полноценная семья. О чём я только думала, когда ввязывалась в это? — её обычно трепетный, с лёгкой хрипотцой голос срывается в конце на душераздирающий крик. Слёзы невыносимо душат, перекрывая лёгким доступ к кислороду. Испанка бьёт себя по груди, в полном ужасном принятии мотая головой. — Дура! Дура! Какая же я дура! — Адель… — Уходи, Шарль, пожалуйста, уходи. Я не смогла сдержать своего обещания, я правда в тебя влюбилась, но разрушить чужую семью я не позволю себе никогда, — Леклер поражённо замирает, прокручивая в голове её любовное признание. На душе моментально теплеет, сердце начинает биться чаще в какой-то сладостной неге. Кажется, другие фразы из её монолога он не слышит вовсе, — Нам необходимо всё это прекратить прямо сейчас, поставить точку, пока не стало слишком поздно. — Что, если я не хочу всё рушить? Что, если хочу быть с тобой? — неприятный холодок пробегает по всему телу. В мужском голосе вновь проявляется небывалой силы уверенность, хоть и внутри всю душу выворачивает наизнанку от осознания вероятного окончания этого осеннего вечера. — Это невозможно, не в этой реальности, — нравственные слова даются Адель с большим трудом. Она оборачивается к окну, всячески пытаясь избежать его пылающего взгляда. В голове момент расставания представлялся гораздо легче: стоило просто отпустить его, разорвать все связи и наконец ступить на дорогу правильности, забыв о грязном прошлом, в жизни же это оказалось сущим адом. — Да почему? — в голосе Шарля начали проскальзывать нотки надвигающегося гнева. Мужчина замер на месте, не в силах отвести взгляда от её изящной фигуры, на тот момент сотрясающейся от диких рыданий. Всё между ними было неправильно с самого начала, не так, как нужно, сумбурно и непонятно. У них всё должно было начаться иначе и закончиться должно было всё счастливо, только вот думать нужно было раньше. Теперь уже было поздно что-то менять. Следующий момент пронесётся в его голове ещё сотни раз, заест надоедливой пластинкой, которая никак не пройдёт всех своих кругов. То, как Алонсо плавно оборачивается в его сторону и метает болезненные слова в грудь, словно острые стальные кинжалы, что раздирают нежную кожу одним лёгким соприкосновением. — Потому что я не хочу и не смогу быть чей-то любовницей всю свою жизнь, не имея возможности на полноценный брак и счастье. Посмотри правде в глаза, Леклер, ты никогда не будешь принадлежать мне одной, а делить тебя всё время с Шарлоттой я не намерена. Я хочу полноценную семью, Шарль, а с тобой никогда не выйдет, как бы сильно я этого ни хотела. Дверь за ним оглушительно захлопывается. Леклер пытается оставить испанку в тоскливой тишине крохотной квартирки, ни удостоив и одним словом. В душе мгновенно поселяется пустота, которая медленно съедает. Той ночью Адель сильно напивается, следующим же утром пытается собраться по последним крупицам воедино, вновь натягивая на лицо забытую маску безразличия. Открываться кому-либо было фатальной ошибкой. Каждый новый день на календаре ощущается как долгий месяц, предательские мысли всегда возвращаются к нему. Алонсо постоянно корит себя за болезненную слабость, но не прекращает смотреть всех его заездов, ментально поддерживать и тайно молиться о его благополучии. Нескончаемые часы смешиваются воедино, находиться в кровати становится слишком одиноко, холодно и тоскливо без него. Девушке противно признаваться даже себе в том, как сильно она соскучилась по его нежным рукам на своей талии, по их шуточным перепалкам и тайным свиданиям. Шарль, на удивление, слишком быстро смог влиться в её размеренную жизнь, мгновенно делая её в разы ярче и красочнее, только с ним же эти краски и ушли, возвращая обратно привычную серость и удушающее чувство одиночества. Адель вновь была одна в своей дорогой машине, вновь вжимала педаль газа в пол, вновь проклинала своё существование. Его сообщение, неожиданно поступившее на её телефон тем же вечером, добило её в конец. @charles_leclerc: Иза, я побоялся сказать это лично, боялся, что просто не смогу уйти потом, но осмелюсь сказать тебе это здесь. Я люблю тебя, Адель. Безумно сильно, беспредельно, по-настоящему. Спасибо, что, хотя бы на мгновение подарила мне свою любовь и сделала самым счастливым мужчиной на свете. Теперь я правда знаю, какого это, когда любят искренне, верно, желая лишь одного меня взамен. Я правда надеюсь, что у тебя получится обрести желанное счастье, потому что ты будешь самым прекрасным жизненным партнёром, лучшим другом, понимающей женой и самой лучшей мамой на свете. Жаль, что всё это случится не со мной, и за это меня прости… Брюнетка в истерике кидает телефон на кожаное пассажирское сиденье, перечитав трогательный текст несколько раз и скрещивая руки на руле, и истошно плачет. Они потеряли и обрели друг друга так глупо, абсолютно нелепо, при этом отвоевав у судьбы светлое чувство любви, которое в их контексте и вовсе казалось глупой насмешкой. Неописуемая боль в сердце безжалостно разрывала на куски, бесконечные рыдания душили. Кажется, Адель будет проклинать собственные глупость и слабость всю свою оставшуюся жизнь. Рассвет Алонсо встречает совершенно одна, в пустой машине. Без его тёплого дыхания на своих губах и ласкового шёпота в лучах ослепительного солнца, не вдыхая терпкий аромат его духов и не ощущая сотни трепетных поцелуев на своих губах. Кольцо изящно блестит на её худом пальчике, отражая миллионы солнечных зайчиков, резво бегающих по салону. Испанка грустно усмехается своим судорожным мыслям в звенящей тишине кожаного салона под совершенно лёгкий, доносящийся из далека шум прибоя. Это кольцо стало его последним подарком, который останется с ней навсегда. Если бы он только возразил в тот вечер, если бы только смело подошёл и молча обнял, тихо прошептав, что полюбил в ответ, всё могло бы выйти совершенно по-другому. Возможно, сейчас её холодное тело согревало бы его пылающее, возможно, сейчас её трепетное сердце отбивало радостные удары, прокручивая в голове сотни сладостных слов и признаний. Возможно — это всё, что у них осталось. Одно дохлое, совершенно плоское слово на белоснежном листе бумаги: «возможно». С того момента, как ненависть между ними стала почти что физически ощутимой, они оба поняли, что это было на самом деле, — сильнейшие чувства, вот только совершенно противоположные ярому презрению. На грани сладкого обожания Шарль и Адель идеально дополняли друг друга. Он — постоянно сдержанный и холодный, она — по своей натуре вспыльчивая и до чёртиков эмоциональная. Любовь проявлялось во всем с самого начала, они были идеальными половинками целого, которое бы вряд ли когда-нибудь сложилось и проявило гармоничную картинку на свет.

*обязательно включить (Taylor Swift — «This Love» (Taylor's Version))

Новый год наступил незаметно, несмотря на постоянные внутренние переживания и ноющие боли в сердце, Адель продолжала жить. Продолжала жить, как умеет. По инерции, с забитым рабочим графиком и нелегальными автомобильными гонками по вечерам. Алонсо всё ещё продолжала держать связь с младшим братом Леклера — Артуром, иногда незаметно вытягивая новости о Шарле из его уст. Пилот Формулы-1, казалось, временно и намеренно пропал со всех публичных радаров, лишь изредка посещая дорогостоящие мероприятия и закрытые вечеринки близких друзей. Со слов младшего Леклера, Шарль просто устал от постоянной публичности и решил взять временный перерыв, долгожданный отпуск, уехав в родную Ницу, на старенькую дачу родителей. Мужчина покинул страну вместе с дочкой, так говорили все источники, без жены, что заставило сердце испанки пробить раскатистый удар. Брюнетка прекрасно понимала, что назад дороги нет, они расстались, поставили в их общей истории точку, но что-то всё ещё продолжало неодолимо тянуть к нему. Израненное сердце трезво осознавало, что любовь так быстро не пройдёт. Адель Изабель пыталась потеряться в работе, найти отдушину в новом хобби. В середине февраля брюнетка поставила у окна шикарный рояль, обошедшийся ей в немалую сумму, откладываемую на протяжении нескольких последних месяцев. Возможно, голова и забыла все музыкальные термины и ноты, но длинные аристократические пальцы помнили каждую клавишу, каждый глубокий звук. Она начала писать собственные мелодии, совсем на разные темы, с абсолютно разными настроениями. В авторском сборнике преобладала ностальгическая грусть. Алонсо выплёскивала на инструмент всю свою давящую боль и гнетущую тоску по нему, радость прошедших тайных встреч. Ей чертовски не хватало Леклера, она будто разучилась дышать без него. Порой, в особенности поздней ночью, в остывшей постели, Адель брала телефон в руки и мечтала написать ему хотя бы несколько коротких сообщений. Хотелось просто спросить, в порядке ли он? Что сейчас делает? Скучает ли по ней? По ним? Но сразу же отбрасывала эти мысли, кидая в стопку неправильных и до безумия бессмысленных, нелепых, не желая ворошить прошлое и вскрывать с трудом заживающие раны. Наверное, если всё ещё не написал ей, то прекрасно справлялся, быстро отпустил, принявшись восстанавливать семью и готовиться к новому сезону. Значит, так было нужно, а она уж как-нибудь переживёт. Не в первой. Её двадцать пятый день рождения подкрался совершенно незаметно. Просто в какой-то момент на экране телефона высветилась знакомая дата — 16/03, и грустная ухмылка коснулась её малиновых губ. Очередной год подошёл к концу, а в жизни ничего не поменялось. Испанка, как обычно, совершенно одна в абсолютно пустой квартире, без искренних поздравлений и тоненькой свечки в дешёвом торте, оперативно подготовленным компанией друзей. Чертовски обидно, почти невыносимо больно, но как есть. Пора было уже смириться. Алонсо не хотела шумных празднований, да и в принципе каких-либо. Брюнетка не собиралась идти в клуб и отрываться там всю ночь напролёт, она просто запланировала прогуляться по пустынной набережной во время рассвета и, может, уже после зайти в любимую кофейню на чашечку крепкого кофе и порцию сливочного чизкейка. Не хотелось беспричинно наряжаться на короткую прогулку, поэтому выбор пал на обычные белые брюки и нежно-голубую, в белую тонкую полоску, рубашку. Из-за прохладного морского бриза и не самой высокой температуры за окном термометр показывал пятнадцать градусов, Адель приняла решение захватить с собой белоснежный свитер с изящной синей вышивкой всадника на груди — от Ральф Лорен. Почему-то носить подарки Шарля вошло в привычку, они ощущались на теле максимально тепло и уютно, девушка будто мгновенно, хоть и на секунду, но погружалась в недавнее прошлое и с наслаждением упивалась предстающими пред глазами картинками. Эта постоянная тоска по нему её медленно и верно убивала, но и отказаться от воспоминаний испанка не могла. Это было чертовски болезненно, можно даже сказать, невозможно. Дойти до центральной набережной не составляет никакого труда. Крошечный Монако крепко спит, лишь изредка невозмутимая тишина разрушается шумными возгласами дружных компаний, возвращающихся в свои отели прямиком из шикарных клубов. Адель пересекает пустынную дорогу только на зелёный, как-то по инерции задерживаясь и рассматривая всё вокруг. В голове ненароком всплывает их с Шарлем давнее утро — момент, когда всё началось. Похожее раннее, почти безлюдное утро, только тогда было гораздо теплее. Задушевные разговоры, литры крепкого алкоголя, шикарная белоснежная яхта и самые нежные в её жизни поцелуи. В груди что-то щемит, зелёные глаза сосредоточенно фокусируются на линии горизонта, пытаясь не проронить ни слезинки по счастливому прошлому. В старых проводных наушниках сменяются десятки лирических мелодий, порой неосознанно заставляющих улыбаться. Все они о любви. Игривый весенний ветерок незамысловато игрался с распущенными каштановыми волосами, всячески их переплетая и путая. В ярко-голубом небе без единого облачка летали большие чайки, постоянно издавая беспорядочные звуки. Шелест бесконечных пальмовых аллей их дополнял, создавая своеобразную атмосферу максимальной лёгкости и воздушности. Возможно, в жизни всё было и не так плохо. Ноги в кедах сами собой ведут Адель к уже знакомой пристани, где вдали виднеется его Distingué. Белоснежная яхта слегка покачивается на морской глади, живописно контрастируя с природой вокруг. Изумрудные глаза, почти как в первый раз, разглядывают её корпус, постоянно, совсем неосознанно возвращаясь к лаконичной надписи. От навеянных воспоминаний на душе моментально становится тепло. Испанка неспешно садится рядом с яхтой, прямо на дощатую корабельную пристань, свешивая ноги вниз, и моментально погружается в никому не высказанные, собственные мысли. Средиземное море начинает пробуждаться ближе к семи часам утра, когда яркое солнце уже достаточно поднимается над линией горизонта и первые машины начинают скользить по извилистым дорогам города. Вдалеке виднеются первые рыбацкие лодки, возвращающиеся с утренней ловли, из порта выплывают прогулочные кораблики в череде с отдыхающими на дорогих яхтах. Бескрайнее спокойствие уступает своё приоритетное место беспорядочному движению. Алонсо делает глубокий вдох прохладного морского воздуха, уже желая уходить, как силуэт, опускающийся рядом с ней заставляет в мгновение замереть. Брюнетка не может поверить собственным глазам, лишь шокировано хлопает длинными ресницами, застыв в полной нерешительности. Шарль рядом лишь ласково усмехается её реакции, не сводя своих голубых глаз с её прекрасного лица. Ему потребовалось целых пять месяцев, чтобы всё наладить. Вернуться к пункту отправления, вновь отматывая застывшую пластинку на начало, и запустить механизм на полной скорости вперёд, с правильными людьми рядом и с чувством бескрайней свободы внутри. — Не поделишься наушником, Адель? — слышать его бархатный голос впервые спустя долгие месяцы после болезненного расставания было максимально непривычно. По застывшему телу побежали сотни забытых будоражащих мурашек, на глаза цвета яркой луговой травы навернулись предательские слёзы. С ним рядом девушка становилась чересчур эмоциональной, сентиментальной и ранимой. Гонщик умел ее успокоить, и это, безусловно, бесило. Главное, что в её день рождения он рядом, на удивление всего мира и судьбы. — Свои дома забыл? — Алонсо с большим трудом находит в себе последние силы, возвращая в пропавший голос привычную нотку доброго сарказма. Испанка уже давно позабыла, какого это, цеплять человека жёсткими словами за живое, желая причинить намеренную боль. Эта терпкая любовь к нему девушку безумно поменяла, такие перемены однозначно было ей к лицу. — С тобой невозможно быть милым, знаешь? — брюнет ловко выхватывает из её протянутой ладони правый наушник, моментально ставя его на место, и улыбается при виде её обворожительно радостной улыбки. Первые нежные нотки популярной песни Тейлор Свифт идеально дополняют их хрупкий, личный момент, заставляя сердце в неверии совершать сотни трепетных кульбитов. Находиться тут вместе казалось чертовски правильно, неправильным было не касаться девушки рядом. — Не знаю, у тебя в большинстве случаев это прекрасно выходило. Особенно, когда ты не включал своего идиотского внутреннего альфа-самца, — Адель в показушном возмущении закатывает глаза, усмехаясь вспыхнувшим воспоминаниям первого знакомства, и переводит задумчивый взгляд к бирюзовому морю. Его тёплая рука чувственно, с предельной нежностью касается её прохладной ладони и бережно сплетает пальцы в надёжный замок, вызывая приятные волны тепла во всём теле. — Прости, я не мог его контролировать, мне чертовски хотелось тебя впечатлить. Такую сексуальную, опасную и до безумия грубую, — Леклер пытается не засмеяться, ни на секунду не сводя светящегося радостью взгляда с её яркой улыбки. Ощущать её присутствие рядом было чересчур приятно и сладостно, это буквально было его единственной мечтой в месяцы разлуки. Мужчина сильно скучал, но прекрасно понимал, что сначала нужно было быстро повзрослеть, наконец собрав всё мужество в кулак, и поставить долгожданную печать развода в паспорте. Так было правильно, так было угодно его счастью, так было правда нужно. — Я думал, что тебе нравятся плохие, уверенные в себе парни. Кто-же знал, что за маской холодного безразличная скрывается такая тонкая натура, — гонщик ласково поглаживает большим пальцем её изящное кольцо, подаренное им же в начале их тернистого пути. Душа внутри тела вопит от счастья, сумасшедше радуясь тому, что она его носит. Не забывает, не хранит в пыльном ящике, а регулярно надевает, неосознанно возвращаясь к мыслям о нём. — На самом деле, в тот вечер на гонках меня твоя мегауверенность в себе всё же чем-то зацепила, хоть и выбешивала до трясучки одновременно. Наверное, тем, что она была впоследствии оправдалась, — та ночь казалась ему максимально далёкой, будто в прошлой жизни, хоть и частенько мелькала в сознании во всех деталях. Сколько раз после он благодарил Бога за эту неожиданную встречу с ней. — То есть я нравлюсь тебе любым? — мужской голос мгновенно до невозможности, теплеет, когда он замечает плавно расцветающий румянец на её щеках. — В принципе, да, но в моей голове ты нравишься мне неженатым ещё больше, — испанка переводит их приватный разговор в неудачную шутку, попутно пытаясь нервно высвободить ладонь из его руки. Леклер останавливает всё её движения одним махом, точным действием, заставляющим мгновенно застыть в полном шоке. В её руках оказывается паспорт монегаска с новенькой пометкой, аккуратной печатью, оповещающей о недавнем разводе. — Стоп, что? Я не понимаю… — голос Алонсо становится предельно взволнованным, даже нервным. Брюнетка судорожно перечитывает короткую надпись, кажется, сотню раз, до конца не веря в происходящее. — Тут ничего и не нужно понимать, mon insaisissable coureur (*моя неуловимая гонщица). Я развёлся с Шарлоттой, Адель, и получил полную опеку над Каролиной за эти пять месяцев. Ты была полностью права, любить тебя втайне было неправильно и как-то грязно. Я будто только и делал, что осквернял наши чистые чувства, смешивая тебя с грязью. Отныне так не будет, обещаю, — на её зелёные глаза наворачиваются счастливые слёзы, влюблённое сердце бьётся в груди, как ненормальное. Такого момента для них она даже представить не могла. Слишком нежно, слишком трепетно, слишком волнительно, слишком сказочно. Главное, не проснуться от этого невероятного сна. — Я знаю, что я не самый лучший мужчина, Адель, и знаю, что со мной будет очень сложно из-за дрянного характера. Ко всему этому, я отец-одиночка, у меня есть маленькая дочка от первого брака, и я постоянно пропадаю на работе, где регулярно рискую жизнью. Я знаю, что нам будет сложно, mon insaisissable coureur, но я также знаю, что единственная женщина, с которой я хочу провести остаток всей своей жизни — это ты, — его карие глаза ни на минуту не отрываются от её великолепного профиля в лучах утреннего солнца, жадно рассматривая каждую деталь. Мужчина говорил от всего своего израненного сердца, честно выворачивая душу наизнанку и чертовски боясь услышать отказ. — Шарль… — дрожащий голос испанки надламывается, кристально-прозрачные слезинки поспешно срываются с угольных ресниц, скользя по щекам. Алонсо не может поверить собственному счастью, не может поверить, что рядом с ней тот самый мужчина, который до сумасшествия любит и только и мечтает сделать её своей. — Я хочу начать всё с начала, Адель. Хочу начать писать нашу историю вновь, только теперь уже на чистой бумаге и с счастливым концом, — пилот Формулы-1 аккуратно стирает большим пальцем слезинки с её щёк, бесконтрольно кидая сотни нетерпеливых взглядов на её приоткрытые губы. Шарль из последних сил собирается воедино, даря ей самую хитрую, самоуверенную улыбку и заинтересованно задаёт вопрос абсолютно мальчишеским тоном, не отрывая взгляда от её прекрасных глаз: «Поэтому, Алонсо, я спрошу именно в твой день рождения, чтобы запомнить знаменательную дату навсегда, ты пойдёшь со мной на свидание? — Пойду, Леклер, пойду, — Адель в его руках заливисто, совершенно счастливо смеётся, накидываясь с долгожданными распростёртыми объятиями. Она еле заметно дрожит в его заботливых руках, плача от долгожданного чувства всеобъемлющего счастья внутри. — И с большим удовольствием познакомлюсь с Каролиной! — слова девушки заставляют гонщика радостно улыбнуться. Брюнетка немного отстраняется от его крепкой груди, но уже в следующую же секунду находит себя снова притянутой к мужчине, только теперь уже в сладостном поцелуе. Голову приятно кружит от всей этой беспредельной нежности и безудержного счастья, так уверенно шагнувшего им в руки. На этот раз они его точно не упустят, потому что обстоятельства теперь точно будут на их стороне…

The end.