7 лепесток

      Боков уже давно не спит по ночам. Его лицо осунулось еще больше за последние годы. Взгляд стал жестче. Его квартира, кажется, скоро полностью будет заполнена сигаретным дымом. А ему похуй. Тут нет детей. И никогда не будет. «Не от кого», — как он сам однажды сказал. Боков питается в столовой, изредка может что-то взять домой. Еда не представляет для него интереса. Да, в принципе, как и все в этой жизни. Ему далеко безразлично.       Сегодня ночью идет дождь. В такую погоду он может хотя бы подремать ночью. Ненадолго убежать от реальности.       Боков пытается закрыть глаза. Время уже давно за полночь. В комнате стоит сквозняк, но ему, конечно же, абсолютно похуй. Первые минуты мозг сопротивляется вынужденному отдыху, а потом, вроде как, успокаивается и дает своему хозяину немного расслабиться. Хотя, навязчивые мысли о незакрытых делах периодически входят без стука. Но вот, еще немного и Боков попадает в иную реальность, созданную его воспаленным мозгом.       Сегодня ему снится Марина. Точнее, как они с ней занимаются любовью. Все происходит так реалистично. От этого становится не по себе…       Марина жива. Уголки губ Бокова впервые за долгое время приподнимаются — это даже похоже на улыбку. Редкость, какую не увидеть в повседневной жизни. Дождь продолжает тарабанить по стеклам, оставаясь где-то на задворках сознания Бокова.       Марина улыбается ему. А он — ей. Как хорошо, что теперь она с ним… — А говорила, шо умрешь — звонко засмеялся Боков.       Марина лишь таинственно улыбалась.       Боков с силой прижимает жену к себе, сдавливая ее тонкие руки. Он так боялся коснуться ее, что, кажется, немного переборщил, не рассчитав силу. В такие моменты он мог позволить себе не сдерживаться рядом с ней. Наружу выходит его настоящая суть.       Он-то знает, что Марина любит, когда так.       Марина тихо стонет от обжигающего дыхания мужа. Он жадно целует ее шею — еще бы, сколько же он был в дали от нее, в этой холодной Москве. Как он соскучился...       Теперь, его Маруся точно никуда не денется. Он уже отвоевал ее у больницы, собственной мамы, и всех остальных.       Боков внезапно, даже для самого себя, кусает тонкую кожу на ключице Марины. Она тут же кричит, сильнее зарываясь пальцами в его короткие волосы. Да, часто он — грубый, нетерпеливый, порывистый, но… Она любит его таким.       Боков почти сразу же входит в жену — ему так хочется быстрее оказаться в ней.       Его тяжелое, жилистое тело будто прилипло к ней. Марина хоть и восстановилась, но все равно оставалась достаточно хрупкой, по сравнению с мужем. Но его это особо не волновало. Под ним она уже никуда не сбежит. Как в ней было хорошо. Не прошло и минуты, а он уже сходит с ума. Марине тоже, похоже, все нравится — она обхватывает мощную спину Бокова своими руками, стараясь быть ближе к нему. Как она скучала…       Он двигается резко, местами даже больно, сжимая пальцами ее бедра — там точно останутся отметины. В принципе, как и на всем теле — после таких ночей с мужем на Марине практически всегда оставались следы. Боков не хотел их заметать. Одна мысль об этом будоражила его.       Звуки, исходящие от Бокова, еле различимые, громкие. Марине всегда было неудобно за соседей, которые были вынужденно в курсе их бурного секса, поэтому она с небольшой улыбкой потянулась рукой ко рту мужа, чтобы хоть немного заглушить его.       Но не тут то было! Боков же мент. Он тут же захватил ее тонкое запястье в свою руку и закинул его над головой Марины. — Ты шо, меня не знаешь шо ли… — промурлыкал он ей на ухо, тяжело дыша.       Марина посмеялась, наверное, больше над собой. Конечно, она знает, что главный тут он. И она совершенно не против такого расклада.              Боков наклоняется еще ниже, полностью вдавливая тело жены в старый диван. Зарывается носом в ее волосы — они, как всегда, пахнут его любимыми духами, и конечно, самой Мариной. Он так больше не продержится, слишком уж в ней хорошо…

***

      Боков резко открывает глаза. Его белая майка насквозь мокрая, трусы тоже. Он судорожно щупает пространство вокруг себя на кровати и понимает — больше тут никого нет… — Сука! — неистово и протяжно орет он.       Это был сон. Всего лишь, сука, сон! Блядский сон!       Боков устало встает с кровати. Сбрасывает с себя влажную одежду, оголяя когда –то спортивное тело, сейчас же оставившее после себя худощавую мужскую фигуру.       Вздыхает. Опять вся ночь насмарку. Он тянется за сигаретами, которые лежат на балконе и нервно закуривает. По лбу выступает испарина. Если присмотреться, можно увидеть на безымянном пальце золотое кольцо.       Со смерти Марины прошло 5 лет. Ему часто снятся такие сны — будто у них все хорошо… «Лучше вообще не спать», — каждый раз думает про себя он.       Вскоре тремор утихнет, и он сможет нормально взять следующую сигарету. Беглый взгляд на часы — 4:05. Отлично, почти утро.       Боков открывает тугую фрамугу. Ливень, кажется, не собирается затихать. Но ему это на руку. Не так скучно будет смотреть в окно.       Словно каждый день без нее он медленно сходит с ума. — На кого ж ты меня оставила, а, Марусь..? — прохрипел он, смотря в даль.       На секунду ему кажется, что там, сквозь дождь, пытается пробраться ее силуэт.       Потом он поймет — это мираж. И лучше бы ему пойти, выпить кофе.