Проект «Вспыхни»

Наступает прекрасная весна. Замечательная времена года. Яркое солнце быстрее съедало тонкий лед. Снег быстро таял. Вокруг стало ярче, а школьники переоделись в легкие ветровки или пальто. И пахнет как-то иначе стало. Легко дышалось, и чувствовалась такая радость на душе. Возвращались птицы, шумно пели в небе, а кругом все блестит и тает, обрушиваясь из-за луча солнца. В растениях появляются росы, вырастают из земли прекрасные цветки. Весна будто открывает перед школьниками новые горизонты, заряжает особенной радостью. На небе не видны тяжелые облака. Будто все отличалось. У всех настроение повышалось. Школьники бегали, игрались на улице, радуясь приходу весны.  Гарри не медля выходит в клуатр, окруженный галереями двор. Видит как друзья расположились под деревом, а на дереве одиноко сидит Элизабет и громко о чем-то говорит. Её лицо сияет от солнца, а сама не перестает болтать. Остальные сидели внизу и также разговаривают между собой.  — О, Гарри! — закричала Элизабет, заметив его издалека и счастливо помахала рукой. Гарри сделал тоже самое, чуть улыбнувшись. Остальные повернули голову и также поздоровались.  — Что вы тут делаете? Разве не надо переодеваться после уроков? — спросил Гарри, увидев их все еще в мантии.  — Мы хотели повисеть здесь поскорее, чтобы никто не занял это место, — ответил Том и посмеялся коротко.  — Аа, понятно, — улыбнулся Гарри, — О чем болтаете?  Он был одет в брюки, теплый серый свитер.  — Да ни о чем, — пожал плечами Арктур, который сидел на земле, уперевшись спиной к дереве, — Правда немного прохладно, но свежий воздух освежает все вокруг. Такое чувство будто легкие отчистились. — Каков мечтатель! — закатила глаза Элизабет. Арктур посмотрел на неё злым взглядом, а она коротко хихикнула.  — Я тебе сейчас достану, и ты упадёшь! — Давай! Попробуй, если сможешь!  Арктур в самом деле встал с земли, чтобы вынуть палочку и помешать Элизабет сидеть на дереве. Чтобы она упала. Начал колдовать, а она стояла и отбивала его слабые заклинания со смехом.  Астрея закатывала глаза, когда Арктур злился, что заклинание не попадает, а Том с Гарри истерично смеялись.  — Мерлин, вы можете хоть один день не драться? — сказала чуть ли не рассмеявшись, когда Арктур отчаянно кидал лепестками, чтобы она потеряла равновесие, пытаясь отгонять их от себя. Гарри уже чуть улыбался, а Том стоял рядом с ним и смотрел на двоих неугомонных друзей.  Астрея улыбалась также и не выдержав, встала и отошла в сторону, так как лепестки падали на неё.  Гарри же вынул из кармана свою волшебную палочку и незаметно поднял Арктура в воздух и рассмеялся, когда он выкрикнул от испуга. То висел вниз головой, то просто летал в воздухе. Орал и смеялся, не показывая свой страх, а потом Гарри отпустил его вниз. Подошел к нему, когда тот, взъерошенный, лохматый, сидел на земле, пытаясь перевести себя в порядок, особенно свое сбивчивое дыхание и колотящиеся сердце. Сел перед ним на корточки, и нежно с помощью кончика палочки открыл лоб, чтобы увидеть глаза, хотя смотрел только в плечо. В мыслях мечтал уметь смотреть людям прямо в глаза, изучать их отблески, любоваться. Арктур смущенно замер, не представляя в мыслях, что друг вообще сейчас делает.  Элизабет от удивления спустилась вниз, и встала рядом с остальными, которые также затихли, смотря на двоих. Гарри молчал и встряхнул голову, будто от чего-то в мыслях избавлялся, и вовсе скрылся между толпами школьников, которые выходили на улицу.  — Что это было? — первой вымолвила Элизабет, которая выглядела наивной, чем остальные. Арктур пожал плечами и встал с земли, потряхивая одежду.  — Кажись, он хотел меня напугать, а потом вовсе пожалел, — весело засмеялся Арктур. Элизабет активно закивала в ответ, соглашаясь с ним, а потом увезла его с собой обратно в школу, чтобы переодеться.  Астрея с Томом незаметно переглянулись, но ничего вслух не стали говорить. Молча последовали за друзьями, которые быстро исчезли из глаз.  Гарри обнаружился поздно вечером читающегося в Большом зале с несколькими волшебниками, которые весело игрались или обсуждали что-то между своими друзьями. Он читал что-то, что другим не было видно. Наложил на книгу заклятие, чтобы никто не знал что же именно он читает.  — Что читаешь? — полюбопытствовала Элизабет, рассаживаясь прямо напротив к нему. Арктур сел рядом с ней, а остальные сели рядом с Гарри.  — Да так, ничего особенного, — улыбнулся Гарри, закрыв книгу и немного отодвинул от себя.  — Что сегодня на ужин? — с улыбкой сказала Эли, рассматривая свою тарелку.  — Ничего особенного? — подняла брови Астрея с холодным видом, — Если так и есть, то почему на неё наложено заклятие неприкосновенности?  Гарри поднял глаза от стола и с явным удивлением устремил взгляд на плечо девочки.  — Что?  — Ты что-то от нас скрываешь, — прищурилась она с ухмылкой на лице, — Что там у тебя? — кивнула, указывая на книгу перед ним.  — Изучаю разные заклинания, чтобы в будущем все знать и практиковать. Раз я волшебник, то считаю, что должен знать все тонкости волшебства. Какие заклинания нужны в разных чрезвычайных ситуациях или знать те вещи, которых нам не рассказывают профессора во время занятии.  Все уставились с изумлением, кроме Элизабет, которая с чего-то горделиво хихикнула.  — А мне нравится то, как ты усердно занимаешься учебой вопреки всем ужасным профессорам, которые просто слепы к твоему магическому потенциалу. Рада, что ты не особо расстраиваешься. Бьюсь об заклад, что через год или два или несколько лет, они убедятся, что жестко ошибались на счет тебя и горько пожалеют. Ведь ты правда хороший волшебник. — она пожала плечами счастливым лицом. Арктур закивал в знак согласия, а остальные лишь недоуменно нахмурились.  Последующие дни, месяцы прошли слишком быстро, чтобы осознать: время неконтролируемо и не остановится, когда захочешь. Весна быстро проходит, что на улице стало заметно теплее, чем было в первом месяце этого года. На улице значительно стало тепло, что игра квиддичь вновь стал играбельным. Стали проходить множества тренировок, чтобы на этот раз точно выиграть факультет Гриффиндора, хотя уже, считая все очки, которых они набрали осенью, стало понятно, что они снова заберут первое место, а факультет Слизерин опять второе место, если выиграют Когтеврана. Это их совсем не устраивало, но что поделать, если там многие участники сильны и быстры? Да и многие в самом деле полагали, что это проклятие Гарри Поттера, который всегда приносил своему факультету небывалые очки, чтобы выигрывать. Многие расстраивает этот факт, что перечить каким-либо другим способом попросту невозможно.  В одним таким днем Гарри поплелся после уроков, в обед, в Большой зал. Он заулыбался, когда увидел Элизабет, разговаривающей с остальными. Отволок её ото всех подальше в укромное место и попросил без лишних вопросов прийти в квиддичное поле во втором уроке после обеда. Элизабет была в недоумении, но быстро согласилась, потому что, если это говорит лучший друг, то ничего опасного не произойдет.  Элизабет стремительно направилась к западу от замка, чтобы побыстрее дойти в указанное место, и в мыслях думала о том, почему же друг попросил её прийти именно туда. Стадион выглядел как овальное поле вместимостью около 100 тысяч зрителей. Он был настолько большим, что создавалось ощущение, будто принадлежит к магловским футбольным стадионам. По краям поля расположено по три шеста с кольцами, и имеют высотой около 50 футов. Представляет собой деревянную каркасную конструкцию, по периферии которой расположено 16 башен, поскольку игра происходит в воздухе. На верху башен расположены небольшие трибуны под козырьками (высота башенных трибун соответствует высоте самого высокого кольца).  Прямо по середине стадиона она увидела одиноко стоящего Гарри, который, кстати, держал в руках чемодан. Подойдя еще ближе, она поняла, что чемодан был для игры в квиддич, и услышала как в них два бладжера бесятся, чтобы выйти. Она нахмуренно устремила взгляд на друга, который с чего-то странно улыбался.  — Ты вовремя. Сейчас придут игроки нашего факультета. Мы оба присоединимся к ним, чтобы играть.  Элизабет активно поморгала ресницами, и открыла рот. — Что? Что ты сказал? В смысле играть?  — Я поспорил с ним на то, чтобы тебя приняли в их команду, — он говорил таким горделивым тоном, что Эли еще больше стала удивляться. — Как ты это сделал? На что ты поспорил?  — Скажу потом. Тебе главное выиграть и доказать, что умеешь летать и достойно играть. Я тебе помогу, так как тоже участвую. — и мило подмигнул, — Не бойся. В любой случае я с тобой.  Элизабет засверкала, услышав, что лучший друг пошел на это, чтобы она попала в команду. Начала набираться духом и внутренней силой, чтобы показать команде, что она достойна играть. Присоединиться в первом курсе - это была её маленькой мечтой, и сейчас, когда есть шанс доказать, нельзя бояться.  Через некоторое время в поле показались старшекурсники, которые были в команде Слизерина, а потом весело их поприветствовали.  Вышел вперед их капитан команды. Он был высокого роста, немного худощав, но с мускулами. Это было видно невооруженным взглядом. Волосы были темно-красного цвета, что очень к нему шло. Глаза темно-карие, а кожа бледная. Глаза лисьи, прищуренные, а волосы густые и волнистые, которые красиво улажены.  Блаженной улыбкой осмотрел их с ног до головы и немного закивал.  — Хм, приветствую вас двоих в наше квиддичное поле. Уверен, вы еще не видели стадион. — голос был томным.  Гарри улыбнулся в ответ, а затем незаметно осмотрел его.  — Как мы договорились, я здесь вместе с Элизабет, которая хочет к вам присоединиться.  — Интересно, — улыбнулся он, а затем повернул голову к остальным командам: — Мы ведь жалеть малолеток не собираемся, верно?  Те согласно загудели вперемешку с издевательским смехом, но это двоих ни чуть не смутило. Гарри итак знал, а Элизабет и не надеялась на хорошее поведение старших.  — Как я уже говорил - пощады не будет, так как игра предназначена не для малолеток, — смотрел исключительно на Элизабет, — которые в плане жесткости еще не доросли. Во время игры загонщики сбивают соперника бладжерами, нанося им серьезные травмы. — начал объяснять и предупреждать заранее. — Игра не предназначена для первокурсниц, которые, не зная всю опасность, внедрили в себе голову, что сможет то, чему ей не под силам. Тебе не стать охотником, первокурсница. — лицо по-прежнему было очень серьезным, — Игра для тебя слишком опасна. Как капитан команды, я должен предупредить тебя, что моя команда не станет действовать мягко, чтобы не сделать тебе больно. Все будет происходить именно так, как и должен быть во время настоящей игры. Ты меня поняла?  Элизабет не выглядела испуганной или нерешительной в своих действиях и желаниях. Наоборот она еще сильнее воодушевилась, предвкушая игру, и заулыбалась от его объяснения.  — Спасибо за заботу, капитан Кеддл! — сказала в высоких тонах, — Я не прошу вас относиться ко мне снисходительно! Действуйте как посчитаете нужным, потому что я от своих желании не отказываюсь. Я смогу это сделать! Я знаю, что у меня получится! И я знаю, что вы обязательно возьмете меня в свою команду!  Капитан и остальные расширили глаза от её непробиваемой уверенности и весело рассмеялись, кроме самого Кеддла, который просто улыбался. Гарри был так горд ею.  — Ну что ж, — пожал плечами Ло(капитан), — Тогда начинаем?! — вопросительно выгнул брови, смотря на каждого человека.  Пока остальные готовили мячи и метлы, Элизабет повернулась к Гарри.  — Почему остальные не пришли? Почему ты им не сказал?  Гарри вопросительно и непонимающе выгнул брови, а потом лицом показал «ты сейчас серьезно?». Элизабет ахнула, заметив его выражение лица и куснула губы. — Ах, поняла. Я поняла…  От Гарри не ускользнул её разочарованный вид и вздохнул.  — Они просто волнуются за тебя, Элизабет, и я их полностью понимаю.  — Но ты ведь делаешь все это ради меня, хотя не ты мой друг детства, — немного разочарованным голосом сказала она. Гарри пожал плечами, и кивнул в сторону команды, который подходил к ним и протянули метлу. Они решительно взяли их в руки. Команда против к двоим первокурсникам. Казалось, несправедливое решение, но именно таким поступком было видно, что они не собираются принять её в команду, поэтому сделают все, чтобы сломить дух девочки. Гарри взял в руку биту, чтобы стать загонщиком, заметив как из чемодана со скоростью вылетел мяч. Игра действительно собиралась стать настоящей, чтобы сбить Элизабет с метлы и нанести травму. Таким образом она поймёт, что игра не предназначена для первокурсниц, у которой мало опыта. Лично Гарри не испытывал страха перед игрой и мячом, который не унимался в воздухе. Элизабет немного заволновалась, но это было от предвкушении перед игрой. Легонько подпрыгивала на месте, а глаза горели.  Услышали свист капитана, который уже парил в воздухе, чтобы получше рассматривать игру. Следить за каждым движением, особенно за девочкой.  Они вскарабкались на свои метлы и взмыли в воздух. Приятный ветер нежно обволакивал их волосы. Матч начался так внезапно, что двое не успели разглядеть, как мяч оказался в их руках.  — Только честная игра! — закричал капитан команды, смотря на вратаря, который должен не упускать в кольцо ни один мяч, и не важно от своей команды или от первокурсников.  Матч превратился в ожесточенную игру, где старшекурсники просто издевались над ними, натравляя бладжер в сторону девочки, пока Гарри летал со скоростью, чтобы её защищать. Мяч пока еще не попадал ей в руки, и всячески пыталась отобрать, когда они бросали друг к другу. В этом нужна была особая скорость, чтобы успеть и взять игру на себя, но как же быть, когда ты одна охотница против к двум охотникам? Элизабет активно покачала головой, летая вслед за охотниками, пытаясь отгонять неприятные мысли. Надо срочно забрать мяч и забросить в кольцо.  Матч продолжался комично около десяти минут, но за это время она ни разу не взяла мяч в руки, однако никто еще не смог забить гол, потому что вратарь не позволял своим проворством.  Летая вокруг них, Гарри заметил как бладжер несется в сторону Элизабет и начал быстро летать, чтобы успеть. Через секунду он сам не особо понял, как смог одним сильным взмахом направить мяч в сторону охотника. Бладжер направился к охотнику Салливану и чуть не сбил его метлу. Он бы упал, но чудом спасся. Шокированно уставился на мальчика, а потом на капитана, который все это замечал.  Элизабет, которая все сильнее набирала скорость, успела поймать мяч, который пролетел от Адаланы на Салливана. Они не успели заметить как первокурсница пронеслась между ними словно молния и устремлялась в кольцо.  В этот момент Гарри вновь замечает, как загонщик Эдгар воспользовавшись бладжером, ударяет его прямо к ней. Гарри усиленно пытается догнать, но понимает, что не успевает. Мысленно начал проклинать себя за то, что не заметил, что она возможно упадёт с метлы и сломает в себе что-то.  Мяч несется слишком быстро, чтобы сбить её и направить куда угодно, но не в её сторону. Гарри понял, что не успеет, но отчаяние берет свое с ног до головы. Почувствовал как дыхание сбивается от страха за нее, а потом голова сильно начала кружиться.  Элизабет, которая собиралась бросить мяч в кольцо, неслась по всему квиддичному полю, чтобы уворачиваться от охотников, которые пытались отобрать, сбить её, ударив в плечо. Девочка ни к чему таким маневрам совсем не поддавалась и команда начала паниковать, что она сумеет бросить в кольца, даже если не попадёт. Это уже будет что-то.  Поздно заметив бладжера, она сумела увернуться при полете, сделав круговое движение на метле. Перед ударом она смогла крепко удержаться на метле, повесив вниз головой, а затем также быстро обратно села на метлу. Гарри, который пронесся мимо неё, закричал, что она молодец. Элизабет заулыбалась от адреналина, который бурлил в венах, стала набирать скорость.  Гарри не давал другим охотникам приближаться к ней, направляя бладжера к ним, а затем увидел, как она со всей силой бросила мяч хитрым трюком, сделав вид, что бросает в другое кольцо, и попала прямо в цель.  В эту секунду прозвучал свист, чтобы закончить матч. Все удивленным лицом спустились на землю и бросили метлу.  Элизабет хотела обрадоваться, но держалась из последних сил, чтобы узнать: какое решение они приняли, ведь рано было радоваться.  Гарри стоял чуть позади неё и смотрел на плечо всех людей, которые стояли напротив к ним.  — Скажу честно, — начал капитан команды Ло Кеддл, — моя команда не сочли важным то, что вы можете оказаться серьезными игроками. Не увидели в вас серьезных противников, полагая, что вы всего лишь первокурсники, малолетки. Я искренно сожалею, что моя команда отнеслись к вам слишком легкомысленно, что привело их к поражению перед первокурсниками.  Элизабет нахмурилась, когда как Гарри начал широко улыбаться, понимая его мысль. — Вам повезло тем, что мы отнеслись легкомысленно к вам, но это не говорит о том, что вы плохие. Девочка, я буду рад принять тебя в свою команду, чтобы тренировать тебя как полагается. Ты быстро летаешь и умело выходишь из трудных ситуаций. Нам это на руку. Касательно загонщиков, они старательно будут тебя оберегать, так как ты все равно будешь для нас ребенком, хорошо?  Элизабет почувствовала как слезы выходят из глаз, и кусая свои губы, чтобы сдержаться, закивала головой. Капитан горделиво улыбнулся, когда как остальные начали громко гудеть о том, что они приняли в команду долгожданного охотника. Ло быстро подошел к ней и обнял, когда Элизабет все же не сдержалась и заплакала.  — Ты молодец!  — Её зовут Элизабет! — напомнил Гарри, который стоял в стороне и не мог налюбоваться этим видом. Она смогла доказать, хоть и не столь умело.  — Элизабет, не давай себе слабину. — нежно потрепал по голове девочки и широко улыбнулся, когда она вытерла слезы и вновь кивнула. Затем он повернул голову к Гарри и криво улыбнулся. — Твоё усилие ротиком не прошли даром, да?  Гарри улыбался и кивнул. Элизабет похолодела внутри, не до конца понимая смысл их слов, но чувствовала, что тут что-то не так. Она посмотрела им, и заметила как капитан с чего-то ухмыляется, и взгляд стал каким-то другим.  — Что ты сделал с ним? — её голос страшно задрожал. Капитан выгнул брови, переводя взгляд на неё.  — А ты не знаешь? Тебе не рассказали? — и коротко засмеялся, и посмотрел на Гарри, — Почему ты ей не рассказал?  Гарри моргнул ресницами несколько раз за секунду и разом потерял все свои самообладания, а затем вовсе перестал понимать что случилось только что.  — Что ты сделал с ним? — закричала Элизабет разгневанно. — О чем вы говорите? Расскажите мне!  — Твой друг пришел ко мне с просьбой принять тебя в команду, а для этого ему пришлось за тебя заплатить. Не деньгами, а ротиком.  Элизабет уставилась на него и не понимала, но мысленно утверждала, что это точно что-то плохое.  — Он отсосал мне, Элизабет, — шепнул томно Ло, поняв, что она ничего не понимает, — Он сосал мой член, понимаешь? Ради тебя, девочка, он пошел на такой шаг. Видимо, ты ооочень ему дорога.  Элизабет отшатнулась и чуть не упала. Живо повернулась к Гарри, который уставился только на землю. Подошла к нему и заметила, что друг перестал видеть все вокруг. Его взор был только устремлен на землю. Ничего вокруг не слышал, пока она кричала и хваталась за его щечками, пыталась заставить прийти в себя, но он не просыпался.  Капитан нахмурил брови, а затем попросил других уйти из поле, а сам подошел к нему.  — Он, что, действительно оказался больным?  — Хватит так говорить о нем! — закричала она, смотря на капитана, — Он не больной! Хватит! Хватит! Я не буду вступать в вашу команду! — она плакала настолько сильно, что задыхалась от боли, — Я не буду! Не через таким способом!  Капитан сидел перед ними на корточки, разглядывая отсутствующее выражение лица Гарри.  — И сделать так, чтобы его старание прошли насмарку? — выгнул брови, а Элизабет затихла, услышав его слова. — Что?  — Он, что, зря отсосал мне, унизив самого себя перед остальными, чтобы я смог принять тебя в команду? Старание твоего друга пройдёт насмарку из-за тебя? Ты это хочешь?  Элизабет уронила еще несколько слез и кусала свои щечки изнутри. Капитан не отводил взгляд от мальчика и неслышно вздохнул. — Он… я его травмировал? — его голос задрожал. От нервов взъерошил свои волосы и схватился за них.  Спустя минуту Гарри поднял голову и уставился на их в плечо.  — Что случилось? — шепнул он. Те двое сразу же обрадовались и вскочили с земли.  — Мерлин, Гарри, что стряслось? — озвучил свои мысли капитан.  — Гарри, зачем ты отсосал ему ради меня? Не стоило этого делать! Это того не стоит! Понимаешь?  — Почему? — моргнул Гарри, — Все же в порядке. Тебя приняли, а твоя мечта исполнилась.  — Ты правда ничего не понимаешь? Все то, что ты сделал - это ненормально.  — Я знаю. Я же в приюте через таких вещей проходил, Элизабет. Я же говорил вам, — улыбнулся Гарри, — Я знаю, что это ненормально. Просто в той ситуаций тот человек мне нравился, поэтому… — Это все равно ненормально! Говоришь, что ты знаешь, но ты все равно не осознаешь, что все это ненормально! На самом деле ты ничего не понимаешь, Гарри. Ты не вещь для таких вещей. Ты ребенок, Гарри! Тебе всего одиннадцать. Люди в твоем возрасте такими вещами не занимаются. У них здоровая психика, а у тебя травмированная, сломанная. И именно поэтому тебе все это нравится. Именно поэтому ты считаешь, что это нормально - подвергать себя в сексуальное домогательство. Это не спасение для меня. Это ужасно, Гарри!  Гарри все равно не понимал о чем она мелет. В те дни он ведь все понимал. Знал, что действия Остина была ненормальной, но просто отличие в том, что ему все это нравилось. Это…  — Элизабет, правда все нормально. Ты слишком волнуешься. Я… — ПЕРЕСТАНЬ! — взревела Элизабет, что Гарри вздрогнул, — Ты в самом деле… — ей было настолько жаль его психику, которая здорово пошатнулась, что снова заплакала. — Ты правда ничего не понимаешь, верно? Все полагаешь, что тебе в приюте нравилось, когда над тобой издевались, но… это означает одно: тебе внедрили в голову, что это нормально, хотя совсем все наоборот.  — Нет же, Элизабет… мне правда говорили, что это нормально, но я знал, что все это ненормально. Просто мне нравилось, я… — Это и есть нанесенная травма, Гарри! — пыталась вразумить несчастного друга, — О Мерлин, Гарри, что же с тобой такое случалось, что ты все равно понять не можешь, что ты очень травмированный человек?  Капитан почувствовал укол вины в своем сердце, и прокашлялся, когда из глаз вспыхнули слезы. — Я не понимаю смысл ваших слов. О чем вы?  — Гарри подвергался к постоянным сексуальным домогательствам, когда жил в магловском приюте.  Капитан будто поперхнулся собственной слюной и закашлялся.  — Что? — из глаз вновь покатились слезы из-за удушения. — Значит, я… Ох, Мерлин, я виноват. Я… Мерлин, Гарри, прости меня.  — Почему ты извиняешься? Тебе же нравилось, как и мне. — Гарри не понимает почему его тело вновь дрожит как в те дни, когда убегал воплями от Остина. Он думал, что он играется над Остином, но тело ведь все выдавало, верно? Гарри себя убедил в том, что ему все нравится, когда на деле все обстояло наоборот?  — Гарри, все то, что над тобой сделали все это сексуальные вещи, не важно были ли это простыми словесными действиями или реальные принуждения к сексу — все это травмирует каждого ребенка, понимаешь? Я тоже уже виноват перед тобой, потому что… я насильник. Я сделал это с тобой, не подумав о последствиях. Позволь мне искупить свою вину.  Гарри начинает страшно дрожать и задыхаться. Земля под ногами будто исчезла, и он отходит от них назад, чувствуя как они волнуются, переживают за него. Вот это искреннее волнение, чем то, что он видел в приюте? Вот это искренняя заботливость, чем то, что видел в приюте? Гарри совсем запутался. Ему показалось, что разум делится надвое, делая ему разрушающую боль. Мальчик все равно ничего не понял. Почему они так носятся по отношению к нему, говоря, что он травмированный? Он ведь не такой, верно? Гарри полагает, что они просто настоящие друзья, которые волнуются и не понимают его, поэтому он остался слеп.  — Спасибо, что волнуетесь обо мне, но я в порядке. Я в порядке, Элизабет. Ты присоединишься к команде? — спросил, игнорируя все её переживания на счет друга. Элизабет затаила дыхание, поняла, что вразумить друга не получится. С другой стороны отказаться было немыслимой, поскольку видит, как друг сделал для неё все. Разве не будет несправедливо, если он откажется? Капитан молча посмотрел на девочку. Элизабет взяла себя в руки и решительно кивнула. — Конечно, Гарри. Я же ведь показала себя с лучшей стороны. Они не могут меня не взять в свою команду, иначе проиграют и этот матч!  Капитан глупо рассмеялся, но через несколько секунд погрустнел, смотря на то, как Гарри стал счастливо смеяться вместе с девочкой. Почувствовал угрызение совести, когда Гарри начал уходить от них, а он удержал Элизабет еще на несколько минут.  — Он жил в магловском приюте? — тихо спросил он. Элизабет кивнула, смотря на то, как Гарри ждёт подальше от них.  — Да. Насколько я знаю его родители оставили там, когда Министерство начал травить тем, что они с грязной кровью. Якобы виноваты тем, что их кровь смешались. По этой причине они не выдержали и оставили его там, но мистер Малфой нашел Гарри и вернул к родителям.  — Знаешь, такая травма нанесена не в приюте. Для того, чтобы сломать психику таким образом надо начинать с детства, — шепнул он, глядя на девочку, — Я почти уверен, что он подвергался к издевательству уже со стороны родителей. Не считаю, что его отправили в приют из-за того, что их травили. Это означает лишь одно: родители не любят его. Они просто избавились от него, и мне кажется, что сам Гарри прекрасно об этом осведомлен. Он просто любит своих родителей. Я рад, что у него появились такие друзья, как ты, Элизабет. У него, я полагаю, никого нет, кроме вас четверых.  От такого осознания Элизабет снова захотела заплакать, но всего лишь улыбнулась. Уходя вместе с другом, крепко сжала его руку, когда тот молчал.  Она ни за что, ни при каких обстоятельствах никогда его не бросит. Это обещание.  «Всего-то невинно похлопать ресницами и казаться искренним, рассказывая то, что с тобой произошло - оказывается так влияет на людей. Они захотят стать жилеткой для слез, чтобы повысить свою значимость, полезность. Разве это не говорит о том, что я могу управлять ими?» — подумал в мыслях Гарри, посмеиваясь вместе с Элизабет по дороге в школу.                         *** О том, что узнала во время квиддича, кроме с Аруктуром, она ни с кем больше не поделилась. С остальными ей было не сильно комфортно, чтобы поделиться. Ей казалось, что они ничего не поймут, а Арктур был тем самым человеком, который до конца смерти держит секрет, если его попросят. Мальчик тоже был крайне удивлен и разбит от такого откровения. Ему тоже было очень жаль Гарри, поэтому пообещал себе, что всегда будет рядом с ним и помогать, потому что Вуд это заслуживал больше всех.  Вскоре в школе начались соревнование по квиддичу. Сборная Слизерина встречалась со сборной Когтеврана, чтобы выиграть второе место. В следующую субботу предстояло сыграть с ними, а пока Элизабет постоянно находилась на тренировке, пропуская ужин после уроков, за неё все домашнее задания выполняли либо Арктур, либо Астрея, либо Гарри. Все пытались ей помочь, несмотря на то, как Астрея и Том были возмущены тем, что её все-таки допустили к игре. Гарри уверял их тем, что ничего страшного не случится.  — Это твоя вина! — громко высказалась Астрея, — Её приняли из-за тебя, и именно из-за тебя она получит тяжелую травму. И кто потом будет ответственен за ее травмы? Ты? Она сама будет соскребать за это, но вообще виноватым будешь именно ты! Элизабет не стала бы тебя обвинять даже после травмы.  — Согласен с ней, — кивнул холодно Том, — Она может пострадать, а ты допустил ошибку, отправляя ее к игре, при этом еще и устроив игру, чтобы приняли в команду. О чем ты вообще думал, решая проблему таким образом? Думаешь, осчастливил её? Что будет, если она упадёт или загонщик Когтеврана собьет её с метлы? Ты будешь за это отвечать? Гарри закатил глаза и раздраженно выдохнул, поворачиваюсь к нему, когда они почти выходили из аудитории зельеварения. Элизабет отсутствовала в связи с тем, что у неё идет тренировка. Астрея остановилась, как и Арктур, который испуганно сжался, ожидая ссору в высоких тонах.  — Что ты имеешь ввиду, говоря, что виноватым буду именно я? У неё нет своей головы на плечах? — приподнял брови, рассматривая его плечо. Том от злости стиснул зубы.  — Ты реально не понимаешь в чем опасность этой игры для тех, кто еще ни разу не играл? Особенно для тех, кто еще не дорос для опасной игры? — Том опасно насупился, делая шаг ближе к Гарри, но тот стоял на месте, пристально изучая его злость.  — С чего ты вообще взял, что она не умеет играть? Как мне известно, Элизабет показывала свою скорость во время вашей игры, когда вы еще не получили повестку в школу. Ты тогда должен был заметить как она горит игрой в квиддич, и как настоящий друг должен был поддерживать её энтузиазм, но вы тянете назад, делая ей больно. Она хотела, чтобы вы пришли, чтобы посмотреть как она играет, но вы не сочли нужным хотя бы чуточку поддержать. Показали, что вы совсем ее не поддерживаете, думая лишь об опасности, хотя на деле, вы просто в неё не верите. Вы просто словесно поддерживаете, и это ваша так называемая истинная дружба? Даже пугливый Арктур поддержал, хотя именно он знает как это опасно, потому что сам боится. Уж лучше позаботились бы об ее моральном состоянии, когда она итак изводит себя лишними переживаниями перед первым матчем, чем еще сильнее загонять ее в депрессию, добавляя сверху каплю страха. — выплюнул все это раздраженным и с ноткой злостью тоном.  Он за все эти дни успел накопить агрессию по отношению к этим двум, которые все это время, Мерлин, пытались отгородить Элизабет от игры, чтобы она вразумила, чтобы наконец поняла, что поступает глупо, идя к своей глупой мечте. Говоря о том, что она зря тратит время, калеча себя тренировками. Говоря о том, что она не справится в её-то возрасте. Гарри пару раз хотел наехать по лицу, но упорно держал себя каждый раз, когда Арктур, заметив злость в друге, пинал ногой, никому не показывая, чтобы тот успокоился. Держался как мог лишь для Арктура и Элизабет, но сейчас ему сильнее хотелось врезать по морде, чтобы он понял: Элизабет справится.  — Ты просто себя оправдываешь таким глупым изречением. Говоришь, что мы не поддерживаем, потому что не истинные друзья? Ты просто не понимаешь, что именно Мы волнуемся за неё, чем вы двое, Гарри! Это вы тянете её назад, и я посмотрю на вас, когда она упадёт в субботу и сломает в себе что-то. Что тогда скажешь? Как именно, — Том со злостью оттолкнул его, ударив с силой в плечо обеими руками. Гарри отшатнулся, но смог выстоять и сжал руку в кулак, — ты будешь оправдывать себя?  Арктур испуганно сжался. Астрея вскрикнула и закрыла рот рукой.  — Если упадёт — я её вылечу. Я сделаю так, чтобы все её кости отросли заново. Я сделаю что угодно лишь бы она смогла дальше играть во что душа у неё лежит. Я сделаю для неё все. Стану колдомедиком, если потребуется. Стану колдомедиком, если она захочет стать охотником в квиддиче и дальше после школе. Как тебе такое?  — Сделаешь все для неё? Говоря это, ты хочешь показать, что мы с Астреи вовсе не друзья? Поднимаешь себя выше всех, унижая нас двоих? — его глаза опасно загорелись, — Что? Если ты не забыл, Гарри, это мы с ней друзья в детства, а не ты. Запомни это.  Гарри услышав последнее не выдержал.  — Ах ты, подлец!  Прыгнул на Тома и повалил на спину, ударив со всей силой по лицу друга, а затем сев на нем, начал избивать, пока Том отчаянно брыкался. Арктур пытался остановить их мордобой, а Астрея тем временем стала кричать и звать на помощь. После их двоих наказали, оставив на неделю после уроков мыть все полы школы.  Никто из них ни словом не обмолвился и не объяснил настоящую причину их драки, солгав Элизабет, чтобы она не волновалась перед матчем. Том с Астреи по-прежнему придерживались при своем мнении, что сильно озадачивало Элизабет, но она никогда на них не обижалась, принимая их мнение. Все-таки они искренне волнуются. Обнимала их, улыбалась и уходила на тренировку, обещая тем, что покажет всем Слизеринцам, что она даст им победу на этот раз.  — Ты меня раздражаешь прямо сейчас. Мой пол с другой стороны! Не хочу пересекаться с тобой! — вскричал Гарри, когда Том взялся мыть пол рядом с ним. Он выпрямился и взглянул на Гарри.  — Все еще раздражен? Но почему? Мы выпустили пар и всего-то, хотя все еще придерживаюсь при своем мнении.  — В том-то и дело, Том. Отвали от меня по-хорошему! — прошипел он, замечая, как Том грустнеет от его слов.  — Ты меня ненавидишь? — грустно спросил Том, не собираясь отходить от него. Гарри, который начал мыть, остановился и посмотрел на него, тяжело выдохнув.  — Ты сейчас серьезно? — вопросительно выгнул брови, а затем вновь вздохнул, — Я тебя не ненавижу, но и не хочу прямо сейчас общаться, поскольку раздражен. У меня злость не сразу отходит как у тебя, поэтому, пожалуйста, оставь меня в покое, пока я сам не сочту нужным общаться с тобой дальше.  Том простоял еще минуту, не удовлетворившись его ответом, но поняв, что Гарри правда не собирается общаться, пошел в другую сторону, на конец этого коридора и стал мыть.  Гарри потихоньку начал успокаиваться, наслаждаясь гордым одиночеством. Никого рядом не было, кроме Тома, который, кстати, находился вдалеке, поэтому он был навеселе. Улыбался под себя, а затем отчаяние вновь дало о себе знать, когда вспомнил про Остина. Он-то всегда был рядом и делал все, что он хочет. Умел поддерживать, хоть и вел себя не так, как надо взрослому человеку. Вспоминая былое, Гарри невольно улыбнулся, но улыбка была затравленной, чем радостной. Он сильнее начал скучать. Скучал с каждым днем, когда день сменялся ночами и наоборот.  В день, когда Гарри вернулся в Рождество в пустующий дом, он не терял время зря. Сходил в магловскую, любую улицу и стал искать Остина. Гарри не сразу нашел его след, чувствуя его ауру. А вернулся он оттуда мрачным настроением, так как обнаружил, что Остин вовсе не страдает по нему. Он видел как старший был счастлив рядом с отцом. Как полагал Гарри у него нет мачехи, а значит его усыновил только мужчина. Однако даже так Гарри понял, что Остин по-настоящему счастлив. Он не почувствовал от него грусть, печаль или страдание. Гарри не знает где они живут, поскольку нашел его в ресторане, но однозначно место для богатых людей. Гарри не смог проникнуть, но за то успел увидеть многое. Сердце мальчика больно ныло по нему, но не смог обратить его внимание на себя, хотя хотел закричать «Остин, я здесь! Посмотри на меня!». Это было лишнее. Гарри боялся больше всего от его реакций. Вдруг он сделает вид, что не заметил и дальше будет смеяться вместе с отцом? Гарри не хотел ранить свое сердце и развернулся, чтобы уйти. А вернувшись домой, стремительно сжег подаренный им свитер. Даже сделав все это, чтобы забыть старшего, к положительному результату все равно не привело. Гарри не смог его забыть, поэтому решил еще подождать. Вдруг когда-нибудь ненормальная любовь все-таки выветрится из него, и он сможет задышать полной грудью. А пока ему придется наслаждаться тем, что задыхается от растирающей боли внутри.  — Слушай, я не могу мыть пол, зная то, что ты на меня обижен. — внезапно пришел Том. Он стоял позади Гарри. Блондин выпрямил спину и повернулся к нему. Нервы подкашивались просто от его голоса. Раздражало даже то, что он приходил будто между ними ничего такого не произошло.  — Что ты хочешь от меня, Том? — смотрел на его плечо.  — Почему ты все еще обижен на меня, Гарри? Мы же просто поговорили.  Гарри открыл рот от удивления. Он осекся.  — Это по-твоему разговор? Говорить оскорбительные вещи, которые раздражают людей или делают боль - ты называешь это разговором? Я не должен на тебя обижаться? Почему я не должен, Том?   — Как минимум я ничего такого не сказал. Это прямота, Гарри. Ты просто должен это принять, как я принял твои слова и уже не раздражаюсь. — невинно похлопал ресницами, но нахмурил брови, заметив как Гарри все еще раздражен.  — Как же в твоем мире все так легко, Том, — улыбнулся Гарри, но это не та улыбка, которую можно счесть за радостную, благодарную. Нет, Гарри скорее еще сильнее начал раздражаться. — Не привык, что тебя могут не любить некоторые люди, идеальный маменький сыночек? — поднял брови в издевательском жесте.  Том в миг выпрямился и почувствовал негодование. Оно зародилось в груди и страшно нервировало.  — Заткнись, Гарри. Ты не имеешь право так со мной разговаривать!  — Я имею право на тебя обижаться сколько влезет, ясно? Иногда не по щелочку пальцев можно прощать людей. Рана быстрее не затягивается, как у тебя, ясно?  — Ты делаешь мне больно, не понимаешь? — Да? И каким образом? — сделал шаг в его сторону, еще пристальнее смотря на его плечо.  — Ты говоришь ужасные вещи. С тобой сложно общаться! — Том стал обижаться и надул щечку от обиды, — И ты делаешь запрещенные вещи. Из-за тебя мы использовали темную магию! Из-за тебя теперь пострадает Элизабет! Все из-за тебя, а ты это не видишь. Ты тянешь нас в плохую сторону!  Гарри расширил глаза, когда услышал то, о чем он на самом деле думал о нем на протяжении их знакомства. Том понял, что наговорил лишнего и ахнул, закрывая рот ладонью. Гарри склонил голову в бок и улыбнулся.  — Я меняться для тебя не собираюсь, поэтому, — сказал спокойным тоном, —Том, катись от меня нахрен.  Этим словом Гарри перестал мыть пол именно этого коридора, и пошел на второй этаж, чтобы начать мыть там подальше от друга.                          *** На протяжении всего времени до субботы, Гарри ни разу не разговаривал с Астреи и Томом. Они сидели вдалеке от них, а бедный Арктур разрывался между ними, не зная как быть и поступить. Его мягкое сердце сочилось болью, когда их друзья перестали общаться из-за драки, ссоры. Гарри говорил, чтобы Арктур сел рядом с Томом, чтобы он больше не чувствовал боль из-за них, но все равно не отходил от Гарри, уверяя тем, что наладится.  — Арктур, говорю ведь, тебе не обязательно сидеть рядом со мной во время занятии. Они твои друзья с детства, и будет глупо, если ты из-за меня перестанешь с ними контактировать или просто не сидеть рядом с ними. Уверен, они волнуются за тебя, поэтому, пожалуйста, пересядь. Сиди с ними. Я не обижаюсь на тебя, Арктур. Честно.  Арктур активно покачал головой и упорно сидел рядом.  — Никуда я от тебя не уйду, Гарри.  Гарри посверлил его плечо своим взглядом, и мягко улыбнулся. Нежно потрепал его по голове, и вместе стали смотреть и учить разные заклинания во время урока. Учил как надо держать волшебную палочку, чтобы у него получалось. Вскоре у Арктура получилось, и он обрадовался настолько сильно, что обнял Гарри. И это заметили те двое и похолодели. Гарри сам того не осознавая, прикрыл спиной Арктура от их взгляда, а сам вопросительно поднял брови, смотря на них. Том с Астреи ушли.  После уроков начинается долгожданный матч. Слух о том, что охотником стала первокурсница, быстро распространился, когда поняли кто же все-таки играет. До этого дня капитан держал все в секрете, а сегодня уже не было в этом смысла.  Стадион был забит битком — будто собралась вся школа Хогвартса. Гарри с Арктуром держали в руках бинокль. Они уселись на верхнем ряду, а Том с Астреи сидели еще выше.  — Как думаешь, все будет хорошо? — волнением спросил Арктур, сверля взглядом на поле, где он смог увидеть через бинокль ярко улыбающуюся Элизабет.  — Да! — ответил Гарри, следя за тем, как после свиста команды взлетели в воздух. — Мы не подумали сделать плакат в поддержку Эли, — ахнул Арктур, поворачивая голову на него, и заметив, как тот кусает губы, вздохнул. — В самом деле не подумали об этом, но ничего страшного. Она знает, что мы здесь и болеем за неё! — улыбнулся Гарри. От этого на душе у Арктура полегчало.  Элизабет парила по небу и летала слишком быстро, чтобы кто-то ей помешал. Забирала мяч от противников и бросала своей команде, когда их путь была открытой для броска. Загонщики потели больше всех, потому что пытались защитить ловца и одновременно Элизабет, которая была для них маленькой. В воздухе она кричала им не помогать, пусть они защитят ловца, чтобы она поймала снитч. Серафина - ловец, которая с легким прищуром скользила по небу своим наблюдением, чтобы заметить золотой снитч. Скипировала вниз, когда заметила что-то блеснувшее прямо на земле, и поняла, что это тот самый золотой снитч. Она летала вслед за ним, когда как ей мешал ловец противника. Они сбивали друг-друга, чтобы поймать и больше не наблюдали за игрой.  Элизабет много раз посылала мяч своим охотникам, которые были открыты, чтобы поймать и бросить в кольцо, тем самым заработали себе очки больше чем когтевранцы.  В какой-то момент во время игры Элизабет поняла, что осталась в открытой зоне, и заметила, как Салливан бросил в её сторону мяч, и она смогла поймать. После за ней гонялись три охотника, в том числе и свои, которые помогали открыть ей путь, чтобы не сбивали. Кто-то насылал бладжер в её сторону, а она искусно уворачивалась от них.  Затем охотник противника, который был сильнее, выше и, конечно, здоровее её в тысячу раз, быстро приравнялся с ней, чтобы со всей силой столкнуться. В момент, когда он устремился, чтобы удариться, Элизабет резко понизилась вниз, что охотник Когтеврана пролетела вправо, не управляясь метлой, а затем страшно начал злиться, когда она все же прорвалась между противниками. После нескончаемых преград она смогла со всей своей силой бросить мяч, и смогла забить гол.  Толпа аплодисментов заполнили стадион. Гарри с Арктуром кричали, когда Том и Астрея смотрели со страхом за неё и не могли радоваться.  Противники обозлились страшно, что все их внимание внезапно устремились к Элизабет, чтобы во чтобы ни стало сбить её. Капитан Слизерина это заметил, и приказывал остальным охотникам защищать её любой ценой.  Элизабет никогда в своей жизни не чувствовала настолько сильный прилив адреналина, что начинает нравится именно то, как все начали охоту на неё. Визгом она кричала от радости, заполняя легкие холодным воздухом, а затем летала уже без волнения. Поняла, что летать ей нравится больше всего. После того, как она растеряла все свои страхи, летать стало легче. Охотники противников больше не могли уследить за ней, чтобы поймать или хотя бы направить бладжера. Капитан Кеддл поняв, что девочка быстро летает и ловко уворачивается от противников, налету указывал своей команде бросать мяч ей.  После очередных хитрых маневров, охотники передавали пас ей, а затем защищали, чтобы она смогла пролететь. Снова делая вид, что бросает мяч в кольца, и воспользовавшись секундной запинкой вратаря, бросает в следующую секунду в другое кольцо и забивает гол.  Впервые у Слизеринцев оказались заоблачные очки против противникам. И в следующую секунду игра закончилась громким свистом, когда Серафина сбила ловца Когтеврана и сумела поймать снитч.  Все в суматохе не заметили, как бладжер, который совсем не останавливался пролетел мимо и сбил метлу Элизабет.  Гарри вместе с другом спускались на поле и заметили, как она стремительно падает вниз. Он успел резко направить на неё палочку, и остановить падение легким ударом, что она не почувствовала боль, когда упала.   В неразберихе от шумной вопли кое-как смогли добежать к ней и начали поздравлять её.  — Ты была такой крутой, Эли! — кричал с восторгом Арктур, попутно проверяя не ударилась ли она сильно, не льётся ли кровь ни откуда. После выдохнул, когда с ней все было в порядке. Элизабет, которая сияла от счастья, улыбалась до ушей, поднялась с земли и обняла Арктура. — Я же говорил, что ты справишься. Ты принесла победу нашей команде, — улыбнулся Гарри, сдержанно стояв напротив к ней.  — Большое тебе спасибо за то, что дал мне возможность присоединиться к команде! — сказала она громко от адреналина, который бушевал в крови.  — Спасибо? — закричал Том, который стоял позади них разгневанным лицом. Рядом стояла Астрея, которая также выглядела холодно. — Ты упала на землю! Тебя сбили. Смотри, твоя метла сломалась пополам. Это было опасно. Сходи в Мунго. Прямо сейчас.  — Со мной все в порядке! — улыбалась она, — Гарри помог с заклинанием и замедлил мое падание!  — Это не значит, что ты ничего в себе не поранила. Не всегда Гарри будет рядом, и ты поранишься. — высказалась Астрея.  — Вот именно! — согласился Том.  — Она в порядке. Элизабет сказала, что она в порядке! — сказал спокойным тоном Гарри. Том живо посмотрел на него. — Не тебя спрашивают.  Гарри испустил из себя тяжелый вздох, а Элизабет открыла рот в удивлении, не понимая что сейчас вообще происходит.  — Том, я знаю, что ты слишком зол, чтобы понять простую вещь, но твоя забота об Элизабет крайне смахивает на контроль. Тебе пора успокоится и подумать над своим поведением. Элизабет не ребенок, над которым нужна контролируемая опека.  — То есть, по-твоему, я должен спустить все на рукава и смотреть как из разы в раз она калечит себя, играя в опасную игру? — выгнул брови Том, смотря чисто на Гарри.  — Она не покалечилась, если ты еще не заметил. — сказал уже стиснув зубы. Элизабет вопросительно взглянула на Арктура, чтобы у него спросить, но заметила, что и он почему-то начинает злиться.  — Но в следующий раз точно упадёт с метлы и поранится! — закричал Том, — Ты вообще смотрел как другие играют? Все они пытались сбить её с метлы, и никому не важно её здоровье, когда играешь в опасную игру!  — Что тут происходит? — спросил капитан команды, который заметил развивающую ссору, и обратил на них внимание, отвлекаясь от других, которые горячо радуются победой. Элизабет взглянула на капитана, но ничего не сказала, продолжая их слушать.  — Она знает, что это опасная игра, но хочет в неё играть, Том, но почему ты не замечаешь её желание играть, навязывая ей свой личный страх и ненужное мнение? — подошел к нему на шаг ближе, готовый его ударить, если потребуется. Если опять скажет что-то личное.  — Потому что я лучше знаю как ей лучше быть, Гарри. Ты вырос в магловском приюте и ничего не смыслишь в волшебном мире, поэтому ты ничего не понимаешь! — закричал он. Даже Астрея поняла, что Том говорит уже лишнее, и ахнула, закрывая рот ладонью. Капитан присвистнул, но скрестил руку.  — Почему ты затронул тему про приют? — озадаченно произнёс Гарри.  — За тем, что ты не настолько лучший друг, чтобы думать о благополучии Элизабет, поскольку это мы трое были рядом с ней все это время, когда ты был в приюте вместе с осиротевшими детьми.  Гарри моргнул. Почувствовал как агрессия и боль растут в груди, что замешкался на минуту, разглядывая как Том бесится.  — То есть, ты имеешь ввиду, что я не умею право поддерживать Элизабет, потому что не был рядом с вами с детства? Что я не знаю какого это дружить, потому что позволяю ей действовать как она хочет? Может я делаю это, потому что она отдельный человек, который волен делать так, как сам хочет? Ты об этом не подумал, ты безмозглый придурок?  — Как ты меня назвал? — вспыхнул Том, — Ты даже в глаза людям смотреть не можешь, о какой тогда про защиту друга может идти речь?  Гарри рассердился уже ни на шутку. Он использовал грязный прием, чтобы поранить. Унизил, использовал его слабое место.  Вынул из кармана волшебную палочку, когда Элизабет, услышав слова Тома, ужаснулась. Гарри резко направил на Тома свою палочку и оттолкнул его от всех. Том пролетел на метр и упал на землю.  — Не смей к ней приближаться, Том! Ты человек, который не понимает что говорит!  Капитан хотел отобрать его палочку, чтобы не навредил, но Гарри и его отшвырнул от себя. Встал прямо напротив к Элизабет и заслонил её собою, когда Том встал с земли.  — Не сметь приближаться, когда она моя лучшая подруга? — закричал Том, который тоже вытащил волшебную палочку, — Ты не имеешь право вставать между нами! Лучше тебе стоит вообще уйти от нас, чем говорить это.  — Что ты такое говоришь, Том? — вскричала теперь Элизабет.  — Уйти? Элизабет тоже мой лучший друг, и почему это я должен уйти? Может это тебе стоит покинуть?  —Я лучше знаю как дружить, чем ты, от которого все шарахаются, потому что похож на больного.  Элизабет громко ахнула, услышав это.  — Том, ты преувеличиваешь! — взвизгнула Астрея, которая стояла рядом с ним.  — Я и подумать не мог, что ты окажешься таким человеком, Том, — разочарованно произнёс Гарри, — Использовать против меня моих же слабостей, прекрасно об этом зная.  Том только теперь осознал что наговорил и осекся. Глаза стали круглыми, виноватыми. Тонко сжал свои губы, не зная как извиниться. Осознание прошибло его голову, смотря на то, как обижен сейчас Гарри.  — Я… я просто был очень зол на то, что ты творишь для неё всякое, а я и пальцем не пошевелил. Я в самом деле был в страхе за неё и здоровье. Мне хотелось её защищать, но просто не знал как это сделать. И вдруг появляешься ты, и делаешь все возможное, хотя должен был я, потому что это я дружил с ней дольше, чем ты.  Гарри проглотил огромный комок в горле, который болезненно пульсировал.  — Я больше не хочу видеть тебя рядом с Элизабет. — холодно произнёс он.  Элизабет взглянула на Гарри.  — Гарри, он мой друг! Не ты решаешь с кем мне надо дружить, ясно?  Гарри еле заметно кивнул, а после понял горькую правду: никто не станет также сильно его защищать. Никто не будет хотеть с ним дружить настолько, насколько он сам хочет и делает многое для других. Он в этот момент понял, что навсегда потерял Джея, который делал для него все, доставляя самому себе огромную неприятность. Только Он, как истинный друг, всегда его защищал, несмотря на то, как ему угрожали и избивали. Делали худшие вещи над ним, а никто из них, в этих четверых друзей, сейчас не пойдет на такое ради него. Даже Остин всегда был рядом и слушал именно его. Никто не будет любить его так, как любил его Остин. Все было насмарку. Они не нуждаются в защите Гарри, но он вопреки своему характеру ни за что не допустит, чтобы они были несчастливы. Это скорее всего пережитая травма, нежели искреннее желание помочь.  Гарри улыбнулся самой печальной улыбкой на земле, а глаза стали мягкими из-за боли. Он всего лишь кивнул в ответ Элизабет, которая помчалась к Тому и обнимала, чтобы утешить его, говорит, что все понимает. Понимает его страх за неё и все такое.  Астрея, которая нахмурилась, взглянула на Гарри. Заметила, что тот странно поник, но на лице красилась печальная улыбка. Её сердце больно екнуло и губы задрожали.  — Как ты смеешь обнимать Тома после того, что он наговорил? — внезапно для всех заговорил осуждением Арктур. Все удивлённо посмотрели на него.  — Что? — шепнула Элизабет. — Это Гарри вообще-то делал все, чтобы ты была счастлива, Элизабет, а не Том, который тянул тебя назад все это время, говоря, чтобы ты отказалась от своей мечты. Это Гарри прямо сейчас защитил тебя от падения, чем Том, который, кроме своих словесных демонстраций, ничего не сделал для того, что тебя защищать от падения. Он все время только говорил и говорил о том, что ты поступила неправильно, вступив в команду, чем реально действиями доказать, что ты, Элизабет, сумеешь выиграть. Это Гарри все время тебя защищал от нападения Тома. Он только и говорил оскорбительные вещи по отношению к Гарри, и даже сейчас самым подлым образом упомянул о слабом месте Гарри, но ты в самом деле обнимаешь Тома просто за то, что он «волновался»? Хотя искренне волновался только Гарри? Который тебя поддерживал? Я все это время прорывался и сам избить Тома, но Гарри, как и я, останавливал, говоря о том, что Том мой друг, что будет ссорится только он сам, чем я, который являюсь вашим общим другом. Тем самым не хотел, чтобы мы поругались между собой. Ты в самом деле, Элизабет, поступаешь глупо, защищая Тома? Я не говорю тебе, чтобы ты обозлилась на Тома, но прямо сейчас ты делаешь больно Гарри.  Гарри распахнул глаза, рассматривая плечо друга. Он был так горд им. Мальчик, который был таким пугливым, защищает его, верно подметив факты. При этом не хочет, чтобы они ругались. Сердце Гарри задрожало. Все-таки ему стоит защищать всех этих людей, и даже Тома, который неправильно доносит свои мысли. Гарри все понимал. И это только ради Арктура, который говорит все это.  Элизабет замешкалась, не понимая как поступить со сложившейся ситуации. Она понимала, что Том просто навсего волновался за неё, хоть и выглядел так, будто отгоняет её от мечты. С другой стороны понимала и Гарри, который действовал, чтобы ей помочь и открыто поддерживал. Как же ей быть и что надо говорить в такой ситуации, чтобы никого не обидеть, но при этом померив двоих? К большому счастью, Гарри сам взял все на свою руку, ибо понимал как ей было сложно справится из-за двоякой проблемы, поэтому решил, что закроет на все глаза. Ибо кто, если не они, не будут рядом с ним, когда он в них так сильно нуждается? Гарри возненавидел себя за слабость перед ними, которые за несколько месяцев успели стать чем-то важными, чем просто друзья.  — Арктур, большое тебе спасибо за то, что вступился за меня, но я считаю, что слишком пренебрег своими словами. Мне очень жаль, Том, что оскорбил тебя и вовсе не понимал твое стремление помочь ей. Мне жаль, что так вышло, что все это привело к большой ссоре. — Гарри проглотил огромную обиду ради Элизабет и Арктура, — Вы правда действительно переживали за неё, а я просто понять этого не мог и был слеп. Поэтому простите меня за то, что сглупил и расстроил вас всех.  — Ты не должен извиняться… не ты… — шепнул Арктур, который ослабел от негодования, что просто громко говорить не смог.  — Мир, Том? — широко улыбнулся Гарри, натянув на лицо вежливость, лишь бы никто не заметил как он раздосадован и разочарован.  Том улыбнулся и закивал головой. — Мир, Гарри.  Арктур почувствовал как его живот облился кислотой, когда понял, что Том не собирается извиняться за свои слова перед Гарри. Его одолел страшное разочарование. Впервые в жизни увидел друга с другой стороны, и не мог это принять, но для благо дружбы, как и Гарри, решил закрыть на это глаза и больше об этом не думать.  Вскоре, они все отпраздновали выигрыш в гостиной Слизерина. Старшекурсники купили им разные сладости, блюда, чтобы они веселились.                          *** — Слушай, Гарри. — в один из вечеров остановила его Элизабет. Они были наедине прямо в коридоре, где никого, кроме Арктура, не было, — Думаю, нам нужно поговорить.  Гарри полностью повернулся к ней и внимательно посмотрел на её плечо. Она ерзала, сжимала край мантии и выглядела очень взволнованной, а затем собрав себя, выдохнула.  — Я… Прости меня, Гарри, за то, что наорала на тебя. Я думала, что поступаю правильно, обнимая Тома, но при этом совсем не позаботилась о том, какого было тебе, когда я накричала, говоря, что он мой друг. Прости меня, что не обняла тебя и не поблагодарила должным образом, ведь именно ты, не они, а именно ты сделал многое, чтобы осчастливить меня.  Гарри был потрясен. Он перестал понимать, что его сердце снова тает. Оно полыхало, заставляло набирать носом побольше воздуха и расплыться в улыбке. Он не сдержал себя и заулыбался. Все-таки эти глупые двое друзей заставляют его таять от умиления. Его холодное сердце трескаются для них, не считая Остина и Джея.  — Я не хотел демонстрировать то, что я готов на все ради друзей, честно. Это… случилось само собой. — его щечки стали розоватыми впервые, и он понять это не смог. Это и есть та самая дружба, о котором пишут в книгах?  —Мерлин, Гарри, о таком друге, как ты, многие мечтают! — ахнул Арктур, который стоял позади них, прислонившись спиной к стене, а руки были скрещены. — Мы счастливы, что именно нам удалось сдружиться с тобой.  Элизабет согласно закивала со счастливой улыбкой, а затем глаза стали влажными.  — Я могу тебя обнять? — почти шепнула из-за слез, которые уже полились. Гарри сам крепко её обнял, зарывшись в шею. Арктур не сдержался и обнял их.  «Вышло идеально, чем предполагал!» — подумал Гарри.                                    *** — Остин, я ведь тебе уже сотый раз говорила, чтобы ты больше сюда ни ногой! — вскричала командным тоном Миссис Стаппс, — Его все равно тут нет! Хватит просматривать наш приют в надежде, что он каким-то чудесным образом обнаружится здесь.  — Здравствуйте, миссис Стаппс! — мужчина средних лет подошел к директрисе приюта и вежливо снял с головы шапку и поклонился. Стаппс быстро собрала себя, когда поняла, что парень оказывается пришел не один. Ей стало неловко и слишком широко улыбалась, скрывая свою нервозность. Они стояли на улице, прямо у входа.  — Здравствуйте! Могу ли я узнать по какой причине вы к нам пожаловали? Вы хотите еще одного ребенка забрать? Если да, то я могу предоставить вам эту возможность сию же минуту! У меня отличные дети!  — Нет в этом необходимости. Мне хотелось бы побольше узнать про мальчика по имени Гарри Вуд. Как мне известно со слов моего сына, — улыбнулся, кидая взгляд на Остина, и снова посмотрел на женщину, — он был здесь, но как он может пропасть сразу в того же дня? Калитка вроде была закрытой, верно?  — Да, да, да! Конечно! Я все закрываю на ключи, и сама все проверяю. Загвоздка в том, что в последний раз все его видели в коридоре, где направление ведет прямо на крышу. После никто его не видел. Он будто в воздухе испарился!  — В воздухе говорите? — с сомнением и немного удивлённо спросил мужчина, разглядывая и слушая женщину с большим вниманием. — Я слышал, что в тот день кто-то умер, упав с крыши. Он… — Нет! Это был другой парень. Его звали Джей Кармен.  От этого известия кровь застыла в жилах. Остин резко посмотрел на женщину и стал плакать. Плакать, потому что он был важным человеком для Гарри. Он делал все, что он говорил и защищал. Не мог же он… что же случилось в тот день?  — И вы допустили мысль, что его оттолкнул пропавший мальчик? — его голос звучал очень спокойно, несмотря на все подозрения. На его лице ничего лишних эмоции не увидишь.  — Думаю, нет. Мы сперва так и подумали, но куда же маленький мальчик мог запропаститься в столь короткое время? Когда мы ворвались на крышу, там никого не было. На улице всегда кто-то охраняет, так что проскользнуть никто не смог бы. Вот только мы прочюхали нечто странное.  — И что же? —прищурился он. — Каждый раз, когда мы следим за любыми детьми через камеру, не пропускаем ничего из наших глаз. По началу мы предполагали, что проблема в камере, но позже мы поняли, что это странно. Каждый раз, когда на поле наблюдения камеры появлялся Гарри, она просто потухала. Переставала работать, а потом когда Гарри исчезает, проникая в другие комнаты, где нет камера наблюдения, то сразу включается, будто ничего такого не произошло. Я понять это так и не смогла, уверяю вас. Поэтому доказательство о том, что он бежал прямо на крышу у нас нет.  Мужчина странно покосился на неё, а затем попросил её показать видео.  Остин никогда не переставал его искать с того самого дня, когда увез из приюта новый отец, который стал родным в течение двух месяцев. Мужчина был суров, жесток к требованиям, но никогда не перечил сыну. Делал все, что он хочет, но взамен надо слушаться отца. Остин не напрягался и делал все, что он велит, поскольку то, что он требовал было очень занимательным вещем. Благодаря его требованиям Остин прямо на глазах менялся. Из мыслей выветрились все желания, похоть об изнасиловании малолеток. Он больше таких омерзительных поступков не хотел. Конечно, отчим знал про его прошлое, что он творил в приюте, но ругать или избивать за это не стал. Просто поучительными советами потребовал не делать такие вещи. Остин был рад, что ему попался такой прекрасный отец. Родной отец никогда не был таким. Остин с раннего детства подвергался к сексуальным домогательствам со стороны отца. Отец всегда считал своего сына привлекательным, и Остину приходилось терпеть. В возрасте десяти лет Остин решил сбежать от отца во время его пьянства, сделав вид, что его отдали в приют. Через какое-то время и сам Остин стал копией своего отца, делая все худшие вещи над маленькими детьми, потому что остановить себя совсем не мог.  Сейчас его сердце протяжно ноет по Гарри, которого полюбил с первого взгляда. Сладкий мальчик, который был очень красивым и привлекательным, что в миг забрал его омерзительное сердце. Остин не перестанет его искать, развешивая его фото по всему улицу, чтобы, если кто-то увидит, то немедленно сообщат. Он на это очень надеялся.   Прошел уже больше года, но никто ему не звонил. Ему начало казаться, что ему просто снился прекрасный сон с участием Гарри, который на самом деле, возможно, и не существовал. Просто Остин сошел с ума. Однако его сердце от чего-то ныло и верило, что это не правда. Что Гарри действительно существовал и любил его. Просто его кто-то забрал, а миссис Стаппс скрывает это.  Смотря на Гарри через видеонаблюдение, где камера резко ломается, когда он появляется в поле наблюдения, Остин понимал, что именно с мальчиком что-то было не так. От своей любви к мальчику он не сказал отцу свое подозрение на счет происхождения Гарри. Остин правда его любит. Его любовь даже не увяла весь этот год, и он был уверен, что Гарри жив. Просто он вдалеке от него.  Мужчина хмурит брови, пристально разглядывая камеру, и просит сам двигать видео. Затем смотрит еще несколько видео, и еще сильнее хмурит брови.  — Что-то не так, папа? — тихо спрашивает Остин, смотря на лицо отца. Тот еле шевелит губами, а затем произносит, не отрывая взгляд от Гарри, который всегда появляется на всего лишь секунду, прежде чем камера ломается.  — Смотри, Остин. — указательным пальцем указывает на Гарри, который смотрел на камеру пронзительным взглядом, где в следующую секунду она выключается. — В каждом видео этот мальчик сразу обращает внимание на камеры, после чего она перестает работать. Я пересмотрел все видео, и в каждой Гарри сперва смотрит на камеру, а затем она выключается.  Остин чувствует холодок по спине, и сглатывает, понимая, что отец что-то да найдет, если будет копаться глубже. Остин не должен этого допускать.  — Думаю, это просто совпадение, отец. Гарри был странным мальчиком, который смотрит куда угодно, но не в лица людей. Он не смотрит людям в глаза. Врачи сказали, что в нем есть аутичность. Этим все это объясняется.  — Аутичность как-то влияет на камеру? На сверхъестественность? — поднимает брови мужчина, изучая лицо своего сына и полностью к нему поворачивается. — Ты что-то утаиваешь, сын? Почему ты вообще так упорно его ищешь, что и меня сюда привез?  Остин побледнел. Сжал руку в кулак, но решил честно все рассказать. Отец поймёт, верно?  — Я тебе говорил, что он мой лучший друг, но это было не совсем так.  Мужчина хмурил брови.  — Я люблю Гарри, отец. Он меня тоже любил. Я ищу его по этой причине, потому что не могу его забыть. Прости. — низко отпустил голову и страшно задрожал, ожидая что-то ужасное от отца, — Я ищу его, потому что знаю - это место самое плохое для сирот. Стаппс продает детей для сексуальных игр, а ты этого допускаешь. Уверен, что ты все знаешь.  Мужчина выпрямился и улыбнулся.  — Верно, я все знаю.  Остина прошиб холодный пот и он взглянул на отца удивлённо.  — Что?  — Так работает система наших богатых людей или правителей. Они насквозь прогнили, а мне, если честно, на это все равно. Я изучаю и работаю в другой сфере, и ты скоро об этом узнаешь, сынок. Я просвищу тебя, чтобы ты мог в дальнейшем работать вместе со мной и занимать мою должность в случае моей смерти.  — Смерти? Отец, почему ты… — Нет, я не собираюсь умирать, — глухо и коротко засмеялся он, — Я просто говорю. А теперь тебе придется оставить свою гейскую натуру, поскольку в будущем ты женишься на той, которую я сам выберу. Если не послушаешься, сынок, — его голос начал звучать все грознее и опаснее, — я сделаю с тобой что-угодно, что ты будешь молить меня о пощаде. Мы больше сюда не вернёмся, Остин. Забудь про Гарри. Он умер.  После этих слов он поднялся с места, чтобы выйти, но Остин замечает, что он забрал все видео касательно Гарри, и начал внутри холодеть и холодеть.                           *** В большом зале людей было очень много. Это по случаю банкета в честь окончания учебы. Зал был уже оформлен в золотисто-красный цвет факультета Гриффиндора. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Гриффиндора, на котором был изображен лев.  Через несколько минут, когда все школьники были на месте, с преподавательского стола встал директор школы. Эвермонд величественно стоял на своем месте и ударил в маленький колокол, который был в руках, чтобы все стихли. Наступила тишина, где все взгляды были обращены на директора.  — Итак, еще один год позади! Я вас всех поздравляю с окончанием учёбы. Надеюсь, что во время учёбы вы усвоили опыт и разузнали много чего, чтобы в будущем стать великими волшебниками. Как вы и сами поняли, на потолке развешены флаги и герб факультета Гриффиндора, которые взяли много очков, чтобы выйти на первое место. Итак, начнём с конца. Четвертое место занял факультет Пуффендуй — триста очков. Третье место занял факультет Когтевран — триста пятьдесят очков. Второе место занял факультет Слизерин— четыреста тридцать очков. Первое место занял факультет Гриффиндор — четыреста шестьдесят очков.  Стол, за которым сидели волшебники Гриффиндора, взорвался аплодисментами и громкими криками. Начали поздравлять друг-друга тем, что очередной раз на первом месте.  — Да! Поздравляю вас вашим первым местом. Теперь же мы должны учесть кто набрал высокие балы в разных предметах. Третье место — Саша Кэррол из факультета Когтевран. Второе место — Мишель Аббот из факультета Гриффиндор. Первое место присуждается Элизабет Нотт из факультета Слизерин. Элизабет закрыла лицо руками, и плечи задрожали. Друзья поняли, что она заплакала. На самом последнем месте, как поздно выяснилось, был сам Гарри Вуд. Конечно, он несколько негодовал по этому поводу, потому что считал, что должен был занять первое место, если не было бы несправедливых унижении по отношению к нему, но что поделать. Гарри пытался с этим окончательно смириться.  — Гарри, не забывай мне писать, ладно? — сказала Элизабет, сидящая столом и уплетая за обе щечки воздушные булочки.  — Конечно, Элизабет. Я обязательно тебе напишу. Вы тоже не забывайте, друзья.  — Обязательно будем писать! — ответила Астрея крайне возбужденная чем-то, что несвойственно в характеру.  Через несколько минут, когда начали пировать окончание учёбы, все волшебники собрали свои чемоданы, чтобы отправиться домой на каникулы. Дикая природа сменялась магловскими городами, где поезд уже проезжал, чтобы позже остановиться на вокзале. Всех ожидали их родители, кроме Гарри. Он знал, что они не приедут, но внутри была мельчайшая надежда, которая высасывала их него жизненную энергию, когда понял, что все пропало. Гарри сопроводил всех с улыбкой на лице, заметив как отец Элизабет смотрит на него неприкрытым пристальным вниманием, что он нахмурился.  — Должно быть, ты Гарри Вуд! Друг моей дочери! — любезно начал Герберт. Гарри недоверчиво кивнул.  — Да, здравствуйте, мистер Нотт.  — Я рад, что встретил тебя. Как-нибудь приезжай к нам домой. Мы будем очень рады.  — Хорошо, мистер Нотт. Спасибо за приглашение! — отмахнулся любезно Гарри, чтобы поскорее уйти от любопытных глаз.  Попрощался со всеми, и развернулся, чтобы уйти, как его снова остановили. — Гарри! — раздосадовано произнёс Том. У него щечки порозовели, и губы дрожали от чего-то. Гарри нахмурил брови, разглядывая его плечо.  — Что?  — Мы правда подружились? — с надежой спросил он. — Все это время мы не смогли остаться наедине, чтобы поговорить. Все никак не находилось время…  — Ты правда думаешь, что это случайность? — поднял брови Гарри. Том осекся, смотря на лицо друга. — Ч-что?  — Я избегал тебя, Том, потому что не хотел иметь с тобой дело. Ты меня очень обидел, и я не собираюсь с тобой дружить, но делаю вид ради других. Ради наших общих друзей, поэтому, ради Мерлина, держись от меня подальше, пока они не рядом. Надеюсь, ты меня понял.  — Что? Но я думал, что ты меня простил. Я… — Я тебя, во-первых, не прощаю. Во-вторых, ты даже не извинился.  Том укусил свои губы. Поник и сделался таким маленьким из-за стресса.  — Я… я просто…я правда был не прав, Гарри. Пожалуйста… — Что? Что, Том? Думал, попросишь прощение и все наладится? Сколько раз ты уже нанес мне рану на сердце? Думаешь, это легко прощается? Ради Мерлина, Том, катись от меня, честное слово. Не приближайся ко мне. Я не собираюсь тебя прощать. Ты сделал мне больно.  — Гарри… — сделал шаг, но Гарри резко подошел ближе и сжал руку. — Слышать такие оскорбительные вещи от других школьников легче, чем от своих друзей, Том! Потому что друзья ближе и они знают куда ударить, чтобы было больно, чем враги, которые итак обозначали свое место по отношению ко мне. От них ожидаешь все, чем от друзей. Я вот такого от тебя не ожидал.  Гарри бросил свирепый и обиженный взгляд на плечо друга и ушел, растворяясь в толпе, когда как Том остался чуть ли не плача от обиды. К нему подошли родители, которые успели обыскаться и были раздосадованы, увидев его настроение.                                    *** Дома Гарри чувствовал себя хуже, чем когда-либо. Разного рода манипуляций не действовали на родителей. Они не взглянули на него иначе. Не целовали в лоб, не обнимали, жалея что он пережил во время приюта. Не сжалились над ним, не погладили по голове. Лишь холодный взгляд и безразличие. Сердце бедного мальчика холодало. Ему казалось, что изо рта выходит дым от холода.  Завтракал, обедал и ужинал в одиночестве. Ему не позволяли есть вместе с ними на одной столе, поэтому либо ел в своей комнате, либо приходилось их ждать.  Гарри больше ничего им не говорил, не обращался за помощью. Гарри смирился тем, что останется нелюбимым сыном для родителей.  Смешно лишь то, что они его боятся. Считают его сумасшедшим, ненормальным, хотя никогда не был виноват, что родился таким. Он ощущал их страх перед ним, и ненавидел то, что тонко чувствует все эмоции людей. От них просто невыносимо.  За все время проведенное на каникулах мальчик учился закрываться от всех. Не показывать лишнюю эмоцию, если надо заслужить внимание окружающих. Гарри в них нуждался, поэтому старался быть тише воды и ниже травы.  Гарри был во всем белой вороной для своих собственных родителей.  — Пришла почта, — монотонно сообщил Хардвин, оставив письмо прямо на стол в гостиной. Одри взяла письмо и принялась читать от кого отправлено письмо и кому. Её брови сдвинулись, нахмурились, когда вычитала имя сына.  — Это… тебе, Гарри. — протянула ему письмо, а затем сразу же бросила на пол, когда Гарри потянулся. Он стоял у окна. Взял с пола и вскрыл письмо. Холодное лицо в миг потеплело, прочитав содержимое. Одри заметила его настроение, и живо вырвала с его рук, чтобы прочесть. Гарри ничего не сказал, и просто ушел к себе, чтобы подготовиться.  «Дорогой Гарри, ты мой лучший друг. Я очень была бы рада, если увижу тебя к семи вечера у меня дома. Буду очень признательна. Мой отец очень хочет с тобой встретиться. Представляешь, даже сильнее меня хочет увидеть тебя! Приезжай ко мне домой, Гарри. Мы будем тебя ждать!»  Одри чуть не выронила письмо и удивлённо подняла взгляд на мужа, который уже собрался. Оделся в модную мантию и приподнял брови в знак вопроса.  — Что?  — У Гарри есть друг. Причем девочка. Хардвин пожал плечами. Поправил свои волосы и улыбнулся.  — Уверен, его жалеют, потому что больной.  Одри засветилась и обняла мужа за шею, поднявшись со стула. Повисла на его шее и горячо поцеловала в губы. Хардвин также обнял жену, а после покинул дом, направился на работу.  Одри закрыла за ним дверь, и глубоко вздохнула. Выпрямила спину, высоко вздернула подбородок, а руки были скрещены. Двинулась в комнату Гарри, который перебирал свои вещи.  Гарри посмотрел на вошедшую и сразу же отвел взгляд, продолжив то, что начал. Не мог выбрать что надеть.  — Отойди! — приказным тоном вымолвила мать, и когда мальчик отошел в сторону, она начала копаться в его вещах. Вытащила спустя минуту белую рубашку с галстуком, черные брюки и темно-синюю мантию, но не школьная. Гарри не понимал что она делает, как она повернулась к нему с вещами на руках и выбросила прямо на пол перед ним. Руки по-прежнему были скрещены, но мальчику показалось, что она чем-то напряжена.  — Одень эти вещи. Не позорь меня, появляясь в гостях в лохмотьях. — она все еще смотрела на его лицо в непонятном, по мнению мальчика, выражением лица. Одри сделала маленький, неловкий шаг в сторону сына, и отпустила руку, а затем сжала сильно. Гарри видел, как материнские руки тряслись. Его сердце больно екнуло, когда мать грубо потрепала по волосам сына. — Вымой свой волосы. Не смей меня опозорить перед этими людьми, ясно? Гарри был поражен до глубины души. Из глаз полились горькие слезы, глядя на плечо своей мамы, которая отошла назад, увидев его слезы. Она напряглась, сжимала руку до побеление костяшек. Кусала губы до крови, а потом облизала их. Ключицы сильно виднелись из-за худобы и напряжения. Грудная клетка быстро вздымалась и опускалась, словно тяжело дышала.  Одри покинула его комнату также быстро, как и вошла. Гарри еще долго смотрел на свою одежды на полу, а потом осторожно их взял, чтобы сжать их в своих руках. Прижал их к себе в грудь и вновь заплакал.  Она впервые обратилась к нему. Мать впервые в жизни заговорила с ним.  Гарри чувствовал от неё болезненную заботу. Он так нуждается в ней, что улыбался до окончания дня.                                        *** Поместье было большим. Гарри восхищенно рассматривал её дом, сразу же выйдя из поместья, несмотря на вопль подруги вернуться и познакомиться с отцом. Гарри открыл рот от шока. У него-то дом был самым скромным с несколькими комнатами, но маленький. Не такой большой, как поместье Ноттов.  — Тебе понравился мой дом? — мягко спросила Элизабет, видя как друг внимательно разглядывает.  — Это потрясающе! — улыбнулся в восхищении. — Никогда в своей жизни не видел такого огромного дома. Ох, извини, я не познакомился с твоим отцом. Сразу же выбежал на улицу. — виновато посмотрел на её плечо, но она отмахнулась, ударив в руку друга. — Ничего страшного. Лучше пойдем к трапезной. Отец тебя там ждёт. Дедушка ушел по своим делами, поэтому он не придет. К слову, мы даже ему не сказали о том, что сегодня придет гость.  — Почему? — спросил он, идя с ней в длинном коридоре. Элизабет помрачнела, но быстро улыбнулась. — Да так, не почем ему знать о подробностей. Так даже лучше! Идем! Вот сюда!  Открылась дверь и Гарри снова восхитился красотой трапезного зала. В середине стоял длинный стол с золотистым цветом. Со стула встал высокого роста мужчина, которого он уже видел ранее. Гарри снова ощущает некое любопытство со стороны мужчины, и ему уже не нравится эта атмосфера между ними.  Герберт быстро подошел к Гарри и протянул ему руку любезной улыбкой.  — Здравствуй, Гарри. Рад тебя видеть в моем доме. Прошу, садись ближе к моей дочери.  Гарри с особой силой смог удержать себя, чтобы не закатить глаза. Вместо этого вежливо улыбнулся, глядя на плечо мужчины, а затем принял его приятную руку.  — Здравствуйте, мистер Нотт. Благодарю вас за то, что с удовольствием приняли меня в ваш дом.  Трое уселись на стол, а затем через несколько минут стол наполнился разными вкусными блюдами. Гарри вежливо ел и разговаривал с подругой, замечая то, что мистер Нотт излишне рассматривает и наблюдает за каждым его действием.  — Как зовут твоих родителей, Гарри? — его глаза сверкали от любопытства, а улыбка была заинтересованной. Элизабет неловко заерзала, кидая отцу предупреждающий взгляд, но похоже Герберт не видит этого.  — Хардвин и Одри Вуд. — Ах, Вуды? — закивал он и порезал свой стейк, — Я их знаю. Твой отец хороший человек и выполняет свою работу на отлично.  Гарри не чувствовал к отцу совсем ничего, и ему было безразлично, если речь, конечно, не пойдет о маме.  — Папа, мы же обсуждали про это, — не выдерживает Элизабет снисходительной улыбкой. Герберт чувствует, что сболтнул лишнего или вообще говорит не те вещи, но надо было поддержать разговор, поэтому…  — Да брось, Элизабет! — отмахнулся вежливо Гарри, — Все нормально.  Элизабет с этим не соглашается, но вынуждена молчать.  — На самом деле мне хочется поговорить с тобой лично, — растянул свои слова более серьезным тоном, чем предполагалось, — И я надеюсь, что ты правильно поймёшь мои слова, Гарри.  Элизабет поперхнулась, выпивая яблочный сок и недоуменно устремила взгляд на отца.  — Папа! Я не за этим приглашала моего друга! У тебя была другая цель?  — Не совсем. Меня просто кое-что интересует, дочка. Не могла бы ты оставить нас наедине?  Элизабет протяжно и также тяжело выдохнула, но отказать отцу все же не могла. Пришлось встать со стола и оставить их наедине, чтобы поговорили о чем-то важном или о чем на самом деле они хотят поговорить? Она понятие не имела, поэтому оставалось только гадать.  Разговор длился слишком долго. Посмотрела на часы в коридоре. Ей даже было настолько любопытно, что хотела подслушать, но поняла, что отец поставил заглушающий чар. Любопытство сжирало её изнутри, что сидеть на одном месте попросту не могла. Ходила туда-сюда, и возвращалась, чтобы проверить вышли они или нет, но они беседовали так долго, что подумала: Гарри уже уйдёт домой.  Даже хотела заплакать от безысходности и обиды, что отец забрал лучшего друга с собой и разговаривают не понятно о чем, что Гарри не уделяет ей внимание. Губы были смешно вытянуты, щечки вздуты, что было видно как она очень расстроена.  Через 2 часа Гарри вышел из трапезного зала непонятным выражением лица. Скорее у него лица не было. Элизабет засверкала, увидев друга, что быстро к нему подошла, но заметно нахмурилась, когда поняла, что друг чем-то расстроен или задумчив. Гарри не поднимал голову от пола, сцепившись взглядом и не отрывал.  — Гарри? О чем вы там обсуждали? Что случилось? Ты выглядишь ужасно! — воскликнула она, и ожидала, что из зала выйдет отец. Не дождавшись должного ответа от друга, она направилась к двери трапезного зала и открыла. Отец стоял подальше, в конце зала, где было большое окно. Стоял, уперевшись локтями о подоконник и почему-то застегивал замок в брюки.  Элизабет почувствовала отвращение и резко закрыла дверь, чтобы потом уставиться в неё. Гарри сзади неё по-прежнему не двигался, пребывая в каком-то оцепенении. Она знала что произошло. Вот только… подумать не могла, что собственный отец окажется таким отвратительным человеком, способным любить ломать психику детей.  Пальцы задрожали от нервного напряжения и с трудом заставила себя повернуться к другу, который вовсе не шевелился. Остановилась напротив него и не знала как поддержать, что сказать.  Разве маленький ребенок в состоянии пережить трудные ситуации и самостоятельно успокоить другого ребенка, который это переживает?  Элизабет не понимала что делать.  — Гарри… — шепнула и всхлипнула.  Гарри пошевелился и медленно поднял голову, остановив глаза на районе её плеч. Они сверкали. Зеленые глаза напротив странно блестела и завораживала. Словно в них было что-то загадочное.  —  Прости, Элизабет, что напугал тебя, — на лице появилась приятная, успокаивающая улыбка, — Я иногда выпадаю из реальности. Спасибо, что не потряс меня. Это все равно не поможет. Ты уже видела в квиддичном поле.  Элизабет почувствовала комок прямо в горле и он болезненно запульсировал. Она отказывалась принимать. Его отец, который всегда был хорошим, добрым, совершил немыслимое. Как такое можно принять? Она любит отца. Такое не должно было произойти!  — Ты… ты в порядке?  Гарри активно заморгал ресницами и нахмурил брови. — Элизабет, твой отец оказался приятнейшим человеком. Не с проста ты такая умница, поскольку твой отец умнейший волшебник. Яблоко от яблони далеко не падает. — и улыбнулся искренне настолько, насколько мог изобразить. Элизабет будто ждала такие слова, чтобы успокоить себя, отпустила напряженные плечи. Где-то внутри все равно осталось что-то липкое, отвратительное ощущение, но решила закопать их глубже, ведь друг говорит об отце хорошие слова.  — О чем вы там так долго беседовали? — они шли по улице ночью в легкой одежде.  — Ничего такого о чем можно волноваться. Твой отец интересовался работой моего отца. Просто… мой отец нелюдим. С ним сложно начать общение, когда ты окружен невежественными людьми, которые считают тебя виноватым за то, что женился на женщине с грязной кровью.  Элизабет утвердительно и понимающе закивала. Её сердце сжалось от его объяснения и больше не требовала рассказать о том, о чем они беседовали.  Проводили время до следующего утра. Ночью Гарри должен был спать в комнате, приготовленной специально для него, но Элизабет была при другом мнении.  — Ты не мог бы спать со мной? — переминалась с ноги на ногу и казалась волновалась, ведь понимала, что вопрос смущающий.  Гарри поднял одну бровь. — Что? Элизабет, ты девочка, а я мальчик. Они не спят вместе в одной комнате, да и в одной постели.  Элизабет вспыхнула со стыда, потому что не озвучила об этом, но подумала расскажет потом, но то, как Гарри сказал то, о чем она подумала, заставляет краснеть.  — Н-нет… просто… у меня дома никогда никого не было. Все мы ночевали друг у друга, но не у меня. Да и я… волновалась. Я не приглашала никого, потому что… — не озвучила мысль о том, что ей страшно приглашать домой, где происходит ежедневная ссора, — Ты просто первый кого я пригласила домой. Ни о чем другом я не думала, правда. Ты же мой друг, Гарри! Останься в моей комнате!  Гарри внимательно проследил за каждым её движением и кивнул. Улыбнулся счастливо, когда Элизабет радостно попрыгала на месте, и увела за собой в комнату.  Комната Элизабет казалась идеально обставлена. Нет ни намека о том, что комната принадлежит девочке лет двенадцати, где её должны интересовать всякие безделушки, игрушки. Гарри почувствовал себя на своем месте, потому что его комната была точно такая же. Ничего лишнего, никаких мусор, которые больно делают глазам, цвет в стенах приятные. Гарри нравится комната.  Переоделся в пижаму и вздохнул, когда увидел девочку, сидящей в кровати и ждала его. Лицо сияло, а в руках держала книгу. Гарри поспешно сел рядом с ней, укрывая ногу теплым одеялом.  — История о Гарри Поттере! — излюбленная книга плавно сжалась между её объятием, — Ты знаешь про него. Я обожаю эту историю, и он является предметом моего воздыхания. Только никому не говори, Гарри. Я поделилась этим только с тобой.  — Вообще-то рядом с тобой сидит копия твоего Гарри Поттера! — тихо и коротко засмеялся, заметив как Элизабет вспыхнула и полностью закрыла себя одеялом. Гарри еще сильнее засмеялся. После лег на кровать, укрывшись одеялом и лежал, пока её голова не показалась.  — Ты правда очень сильно на него похож, не считая белые волосы.  — Еще я без шрама и очков, — усмехнулся он.  — Но все равно сильно похож. Это на самом деле сильно завораживает, Гарри. Даже Том очень похож на Волан-де-Морта.  — Думаю, жизнь решила поиздеваться над всеми волшебниками, чтобы боялись, — снова коротко засмеялся, разглядывая балдахин, — А вообще мне все равно. Я не люблю твоего Гарри Поттера.  — Почему? — возмутилась она, чуть привстала, облокотившись локтем.  —  Да так, просто… Он кажется мне слабым человеком.  — Слабым? Ты точно про Гарри Поттера? Он же самый сильный волшебник! — горячо воскликнула она, — Сумел пережить всех смертей членов Ордена, даже своих лучших друзей. И заболел он от горя! Однако перед этим сумел уничтожить Волан-де-Морта силой любви!  Гарри изобразил гримасу отвращения.  — Силой любви говоришь… — и закатил глаза, отворачиваясь от неё спиной. Лег поудобнее и закрыл глаза. Элизабет же нахмурилась.  — Ты не веришь в любовь, Гарри? — шепнула тонким голосом. — Люди должны бороться силой разума, а не любви. Она порой ослепляет сердца и разум. Она ни к чему хорошему не приведет. Спокойной ночи, Элизабет. Я устал.  Элизабет призадумалась о том, о чем он сказал только что, а затем шепотом пожелала ему спокойной ночи. После отвернулась и закрыла глаза, когда Гарри всю ночь не мог уснуть. Его мучало сомнение, боль и слабость. Показалось, что зря подружился с этими людьми, потому что понимал, если потеряешь их, то навсегда будешь прикован к боли. Она отнимет твою радостную жизнь, меняя на вечное страдание. Зачем ему было привязаться к этим друзьям, чтобы потом было больно?                                    *** Впрочем, каникулы Гарри прошли и скучно, и весело одновременно. Проводил свое время у поместья Ноттов, Забини, и также у Паркинсона. Игнорировал приглашение Тома, делая вид, что чем-то более интересным занят. Отказывал вниманию Тома, особенно в попытке загладить перед ним вину. В конечном итоге Гарри просто прикалывался над бедным Томом, который все свое время прорывался поговорить с ним, если виделись в поместьях одного из друзей. Гарри делал вид, что оглох или прятался от него, обращая все свое внимание на остальных друзей. Конечно, дедушки друзей слишком много брали на себя, любопытствуя его внешним видом, ведь всякого поражала его сходство с героем войны. Гарри это наскучило, но никак не показывал, ведь станет грубостью, а наш мальчик учился скрывать свои лишние эмоции.  Каникулы в скором времени завершились, и шестеро школьников возвратились в Хогвартс на поезде, делясь сокровенными воспоминаниями. Лишь Том сидел хмуро, разглядывая профиль Гарри, который весело смеялся вместе с остальными.  — Моя мама все мои уши прожужжала о том, что ты сильно похож на знаменитого героя войны, — воскликнул Арктур больше положенного.  — Ну, это многих в какой-то степени озадачивает. — пожала плечами Астрея, — Вот дедушка считает, что нас прокляли, поэтому родились двое людей похожие на умерших во Второй войне.  — Прокляли? Если да, то в чем мы виноваты! — активно замахала руками Элизабет. Крайне была возмущена с умозаключением дедушки Астреи.  — Откуда мне знать? Это просто предположение, и заметь, не правдоподобное! Просто многие хотят найти к этому верное утверждение, чтобы народ не боялся.  — И поэтому никто не пишет о двойнике Гарри Поттера в газетах? — выгнул брови Том и усмехнулся, — Про меня писали много всякого, но о нем ни слово. Даже Министр магии с чего-то молчит, хотя я уверен на 100 процентов, что все о нем знают.  — Во всяком случае, Том, не нам об этом волноваться, — загадочно улыбнулся Гарри, — Они бы сошли с ума, если бы мы влюбились в друг друга, верно? Пойдет какой слух во всем мире, что мы просто переродились. Это логичный ответ на вопросы.  — Перерождение? — склонила голову в бок Элизабет, — Это и в правду логичный ответ. Ты же ведь любишь парней, Гарри. Странное сходство.  — Гарри Поттер любил девочку по имени Джинни, а влюбился в Волан-де-Морта из-за сумасшествия, потому что ему было одиноко в окружении Пожирателей, которые готовы были в любую минуту разорвать твою глотку, если что-то пойдет не так. Гарри не гей, Элизабет. Он просто слабый воин, который вместо того, что сражаться дальше, решил впасть в объятие самого врага, который погубил его же друзей, родных, и даже в момент смерти продолжил его защищать. Я не считаю это любовью. Это сумасшествие. Гарри просто потерял себя.  Все изумленно замолчали.  — Постой, постой. Ты правда его ненавидишь и отрицаешь сей факт, что он правда любил заклятого врага, когда сам являешься человеком, который любит свой пол или я чего-то не понимаю? — разочарованием спросила Элизабет. — Я просто ненавижу тот факт, что все волшебники с чего-то решили, что он герой, хотя он таковым для меня не считается. Я не навязываю свое мнение, но меня дико бесит, когда его превозносят во что-то высшее! — раздраженно ответил.  — Знаешь, жить в логове врага, когда все вокруг готовы тебя в любой момент убить, следят за твоим каждым шагом, чтобы поставить точку, не думаю, что ты не сойдешь с ума. И как ты выразился, Гарри слабый войн… не считаю это таковым. Для меня Гарри стал примером для подражания. Он не только ослабил самого могущественного темного мага, но и своим обаянием смог заставить его самого просить убить себя. Разве это не любовь? — спросил Том. — Со стороны Волан-де-Морта возможно, но не со стороны Гарри, — с отвращением произнёс Гарри.  — С чего ты решил, что Гарри слаб? — внезапно Том потянулся к нему близко и смотрел прямо в глаза, когда тот следил за каждым его движением, смотря на плечо, — Возможно ты прав в том случае, что Гарри просто не любил его, но это не говорит ли о том, что он оказался хитрым, сильным волшебником, м? Как на это смотришь? — Гарри нахмурил брови, вслушиваясь, — Он будучи, притворяясь слабым, больным, смог заполучить его сердце и заставил попросить убить себя. Волан-де-Морт умер, думая о том, что Гарри действительно его любил, хотя на самом деле Гарри давил на жалость, умирая и сам. Может, Волан-де-Морт не самый могущественный злодей по сравнению с Гарри Поттером, который без особых усилий смог завоевать сердце со своей жалостью и погубить? Даже если так, разве это не говорит о том, что Гарри сильный?  Гарри замолчал, следя за Томом. Затем снисходительная улыбка появилась на лице мальчика с белыми волосами. Его глаза опасно загорелись.  — Мне нравится ход твоих мыслей, Том, — кривая улыбка свидетельствует о заинтересованности. Том слегка покраснел, внутри радуясь, что, наконец-то, о Мерлин, смог как-то поговорить с Гарри. Значит ли это, что они в дальнейшем станут хорошо общаться? Или хотя бы будет ли возможность попросить у него прощение должным образом.  — Гарри, я… — он однако жестом перебил его, делая намек на том, что потом поговорят. С лица мальчика не уходила легкая улыбка, поэтому ощущение о том, что Гарри его простил радовало.  Двери в Большой зал были гостеприимно распахнуты. Поток учеников понёс к ним Гарри, но он успел только увидеть волшебный, затянутый чёрными тучами потолок. В глубине души понадеялся, что в этом году потолок станет ярким, будет осветлен мерцающими звездами или другими яркими цветами, однако ожидание не осуществилось. Значит, профессора не смогли убрать черную мглу с потолка со времен правления Волан-де-Морта. Все это казалось знаком того, кем же светлые волшебники были повержены.  Новых учеников в Хогвартсе распределяла по факультетам Волшебная шляпа. Её надевали на голову очередному новичку, и она выкрикивала название факультета, по её мнению, наиболее для него подходящего.  Директор школы как обычно поднялся с места и поприветствовал всех учеников. Он был одет в строгий костюм, нежели в длинную мантию. Хотя и был стареньким, но одевался со вкусом, не по возрасту. Однако почему-то ему все шло. Костюм был бежевом цвете, а с лица не уходила блаженная улыбка. Глаза сверкали, смотря на всех волшебников в Большом зале.  — Приветствую всех! — сказал директор школы. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьём. Гарри почувствовал, что умирает от голода, и положил себе на тарелку всё, до чего мог дотянуться. Пир был хоть куда! Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Успевали весело разговаривать между собой, игнорируя остальных школьников, которые сидели рядом. Элизабет больше всех ела, и будто бы этим соревновалась с Арктуром, который наполнял свою тарелку жадно и быстро. Астрея же ела потихоньку и медленно. Аристократичность билась из неё через край. Сидела ровно, ковырялась только вилками. Том был таким же и изредка кидал взгляд на Гарри, мысленно утверждая, что обязательно с ним поговорит, иначе вина задушит его до посинения.  Пир закончился, и все школьники пошли по комнатам. Узнали новый пароль, который никого не удивил. Некоторые уже успели забыть. И эти некоторые - это Арктур, который минут десять вспоминал пароль, а остальные делали вид, что вспоминают, но угарают с него.  — Хороший пинок? — попытался снова Арктур под громкий смех, — Э, хорош смеяться! Лучше б сказали! Какой пароль?  — Мы сами не помним! — смеялся до слез Гарри с Томом.  — Незапамятная речь? — выгнул брови Арктур, и смерил их осуждающим взглядом, когда двое умирали со смеху.  — Что случилось? — в гостиную позже вошли девочки, которые не поняли почему они смеются, а Арктур стоит, готовый их ударить.  — О, девочки! Какой у нас пароль?  — Рыцарская честь! — ответила Элизабет, и услышала как Том с Гарри прыснули и усмехнулись. Арктур предупреждающее повернулся к ним, а из носа будто исходил пар от гнева.   — Могли бы и сразу сказать, а не мучать меня!  — Ну, так неинтересно! — еле держит себя Гарри. Том с ним соглашается. Элизабет закатывает глаза и произносит «мальчики».  — Вы просто издеваетесь надо мной! — дуется Арктур.  — Эй, мальчики. Не издевайтесь над ним! — заорала Элизабет, уходя по лестнице, как вдруг все они услышали, как Арктур при первом же ступени шлепнулся, соскользнув ногой. В следующую секунду в гостиной разразился громкий смех. Все четверо начали настолько громко и сильно смеяться, что стоять на ногах попросту не смогли, усевшись на ступени.  Арктур обижался, но позже улыбнулся, заразившись от их смеха.  Гарри понимал, что без этих друзей ему было бы скучно.