«Они забыли»

Вокруг было шумно. Сегодня праздновали день рождения Акутагавы и, естественно, не обошлось без выпивки. Ребята, кто умел, играли на гитаре, пели песни своих эпох, да и просто проводили время друг с другом. Уже поздняя ночь, а Хагивара только проснулся. Лицо заспанное, бледное, а глаза красные от слëз, создающие контраст с яркими синяками под глазами. К огромному сожалению о нëм забыли, не пригласили, отчего тот и плакал во сне. Да. Китахара и Сайсэй, его друзья, сегодня были в книге, но успели справиться под конец мероприятия, случилось немного выпить, но даже так они были измотаны битвой, чтобы вообще вспомнить что-нибудь, а тем более кого-нибудь. Хоть поэт и ненавидел разного рода шумные мероприятия, но его приглашали всегда, в надежде, что он передумает и пойдëт. Он бы пошëл, правда. Ненадолго, но пошёл бы. Так или иначе, дни рождения он никогда не пропускал по причине неохоты. Он приходил, пел пару песен, дарил подарок и уходил, если его не попросят остаться, хотя он всë равно весь праздник проведëт в стороне от шума. Но сегодня ничего не произошло. Горько усмехнувшись сидя у себя на кровати, мужчина взглянул в окно. Темно. Даже месяц не появился. Холодно. Не чувствуется, что где-то теплиться. Темно. Ночь не показала звëзды. Холодно. Одеяло не греет. Только придумав подобные строчки и прокрутив их несколько раз в голове, глаза снова казнили воду, а их головы потекли с щëк. Тихо и без длительных завываний. Сейчас не было и шороха, тишину нарушать не хотелось. Казалось, что вокруг не было ни половины пьяного населения дома, ни даже комнаты. Он был лишь в мысленном окружении деревьев, вроде послегоревой галлюцинации, да и те были как искусственные. Многие слушали его проблемы, немногие его успокаивали и только его друзья помогали справиться с ними. Ему было стыдно. За то, что он проблемный; за то, что он плакса; за то, что за него постоянно заступаются. Он раздражал сам себя. "—Не удивительно, что меня сегодня не пригласили. Я им снова испортил бы праздник своим нытьём и вообще гнусным присутствием, будь я там! Ко мне бы снова стали обращаться с притворным добродушием, а в мыслях только с подлинным равнодушием, если не с ненавистью, отвращением, пренебрежением! Я просто всех раздражаю, с кем не был знаком при жизни, как я не понимал такой очевидной вещи! Они так себя всегда и вели! Поэтому все и решили сделать вид, что просто забыли и решили сделать добро, не позвав на шумную вечеринку. Больно... Неприятно от этого осознания на душе." Глаза были пусты. Даже вся злость от личных пустых загонов не могла пробраться в эти потухшие от неугасаемого отчаяния глаза. На следующий день он спросит об этом. Наверное. Если он в очередной раз не решит умолчать. Как бы часто Хагивара не показывал свои чувства, на сколько бы эта проблема не была поверхностна - ему не хватало внимания, хотя он не любил компаний, презирал и огорчался с людей. И это очень сказывалось на нëм самом. Сколько бы шлюх он в молодости не перетрахал, сколько бы алкоголя он не выпил - всë сводилось только к ненависти к себе, к миру, к будущему. И вот наступил следующий день. К сожалению, уснуть Сакутаро так и не удалось. Спустившись ко всем за стол, он съел целых два синих онигири от Эдогавы, будто не почувствовал ни приторного вкуса, ни сахарного запаха. Многие охнули, завидев поэта. Сегодня он явно выглядел куда хуже, чем обычно. Слипающиеся глаза, опухшее лицо, сам он белее снега, щëки до чего красные, ещë более тëмные синяки... Да и с координацией у него явно хуже обычного, раз он успел за только лишь пять минут споткнуться семь раз, а три упасть, чему был свидетелем Сайсэй. Случилось и так, что он чуть не перепутал столовую и бар, хотя они были несколько в разных сторонах. Точнее, вообще в разных, которые Сакутаро никогда не путал. Пришлось после обеда Муроо вести синеглазого к Мори. Психосоматика сказалась, как оказалось позже. Он так себя загнал в свои не лучшие суждения, что его мозг решил просто понизить иммунитет, как бы говоря: «—Ты просто идиот, которому нет дела до себя». Простуда, ничего такого особо плохого, но так или иначе это тоже неприятно. Температура небольшая, 37,5. И всë же, даже пока поэт лежал в постели, он так и не решился задать волнующий вопрос. "—Почему меня не позвали..? Чем я оказался хуже остальных, того же Шимазаки-сана..? Я убеждëн в том, что мне и тут нет места. То же чувство, что было раньше... То же, что и тогда... Я лишь призрак, которому суждено просто быть где-то в темноте." Только он был в бреду, в полусне. Не заметил, как сказал это вслух, а рядом сидел Хакушуу, который смог окончательно убедиться в излишней сентементальности и забывчивости своего друга. Фиолетовый только усмехнулся и погладил больного по голове. На самом же деле всë было куда проще и зря не стоило накручивать себя. Сакутаро потерял сознание из-за того что ему было беспокойно от большой толпы на празднике. Его перенесли в комнату, где он и проснулся поздно ночью, многое позабыв от волнения. Больше всех, помимо друзей, был взволнован и Акутагава. Он виновник торжества и был ответственным за своих "гостей". О нëм не забыли. О нëм беспокоились.