Сиделка. Друг. Возлюбленная

      Люция медленно пробиралась по узкому коридору больницы. Ее руки были сжаты в карманах, голова опущена, и она старалась избегать встречи взглядов с другими пациентами и врачами. Каждый ее шаг был тяжелым, будто на ее ноги были надеты стальные кандалы. За которым волочился гигантский валун, оставляющий большой след на земле. Внутри больницы пахло фенолом… и отсутствием какой–либо надежды. Она шла к очень дорогому для нее человеку, но на ее лице невозможно было прочитать ничего положительного. Если бы эмоции или даже душа человека была каким–нибудь звуком. То единственное, что можно было бы услышать, так это белый шум, или протяженный, мрачный писк.       Найдя свободное место на скамейке для ожидающих, Носеда села на нее и опустила свою голову вниз. Смотря в пол, ей казалось, что еще немного и она достанет до него своим лбом. Сидящие рядом люди чувствовали весь гнет и тяжесть на душе девушки и поспешили отсесть от нее.       Наконец, она посмотрела на часы, висящие слева от дверного проема, и увидела: «12:03». Это означало, что уже как три минуты посетители могут навестить своих близких или родственников. Люция встала с скамейки и направилась к двери. Ее сердце колотилось, и каждый шаг был связан с огромным усилием. Она тихо прошла через дверной проем и оказалась в больничной палате. Вокруг были белые стены, украшенные безликими медицинскими постерами. Больничная кровать, на которой лежал ее отец, казалась одновременно маленькой и огромной. Неуловимый запах медицинских препаратов заполнял воздух.       Шагая к кровати, Люция смотрела своего отца, слабого и истощенного.       Его глаза были смирения и спокойствия, будто он уже смирился со своей судьбой, но когда он увидел ее, в них засветился нежный свет. Она подошла к нему и взяла его дрожащую руку в свою. – Папа, – прошептала она, стараясь улыбнуться. – Люция, моя дорогая, – ответил отец, тихо улыбаясь. – Как я рад видеть тебя.       Люция присела на соседнюю койку, которая пустовала и просто смотрела на отца. За последнее время он сильно исхудал, лицо выглядело впалым, а вокруг глаз были темные синяки как у панды. Волосы на голове тоже отсутствовали, после нескольких химиотерапий пришлось распрощаться со своей прической и бородой. – Как ты себя чувствуешь, папа? – спросила Люция, чувствуя, как слезы наваливаются на глаза. – Чувствую себя просто замечательно, – ответил отец, улыбаясь. – Хоть сейчас могу выйти и пробежать марафон.       Люция сжала его руку еще крепче, пытаясь удержать слезы. Она была беспомощной перед этой ситуацией, перед угрозой потери своего отца. – Папа, я тебя так сильно люблю, – прошептала она, в голосе звучала боль и отчаяние. – И я тебя люблю, моя дочь, – ответил отец, обнимая ее слабо, – как у вас дома? Как мама, Луз, Луна? – Да… все хорошо. Живем замечательно, скучаем по тебе.       Люция отвела взгляд, понимая, что откровенно врет отцу. Дела в семье были не очень, Камилла устроилась на работу, но семья едва сводит концы с концами. Пришлось переехать в более мелкую квартиру в не самом благоприятном районе. Помимо этого, им не хватило денег на оплату лечения отца и пришлось продать машину, так что дети встают рано, чтобы успеть на автобусную остановку…       Она еще какое-то время посидела с отцом, после чего начала неспеша собираться. – Погоди, – прохрипел он и перевернулся на бок, открыв тумбочку, он достал оттуда книгу и красную шапку.       Надев шапку на дочь, он вручил ей книгу. – У Луз через пару месяцев день рождения. Передашь им с Луной от меня. – Хорошо…       Она обняла отца и поцеловала его в лоб, зная, что это могло быть их последнее прощание. Выйдя из палаты, Люция почувствовала, что тяжесть на ее душе стала немного легче. Покинув больницу, Носеда поправила шапку и села возле ближайшей скамейки, где открыла книгу и начала ее читать.       А всего через две недели ее отец скончается во сне…       ***       После того, как Люция встала и пошла к Эмити, чтобы помочь ей начать новый день, девушка подошла к корзине с грязным бельем и посмотрела на ее сетчатую оболочку. Полная. Носеда чуть приоткрыла крышку и заглянула внутрь… – Слушай Эмити, а когда в последний раз у вас проводилась стирка? – поинтересовалась девушка, вспоминая, что ни разу не видела в этом доме стиральную машину. – А, – Эмити сложила руку в пистолетик и приложила ее к подбородку. Она задумалась, – честно, я сама не помню. Вроде это было на прошлой неделе, когда мы ушли в кофейню. Тогда Амелия решила сама постирать свои вещи, а заодно и захватила мои… – Ясненько, – ответила Люция, – скорее всего младшие тоже так делали без моего ведома, так как подозрительно, что грязных вещей у нас почти нет…       Они обе пожали плечами, после чего Люция взяла корзину и на миг остановилась. Она начала размышлять о том, как именно стоит начать… сначала перебрать вещи, а потом постирать. Или отнести вещи и там уже все сделать. Ну и, наверное, главный вопрос, где у них вообще стиральная машина? – Я сейчас вернусь, – сказала Люция и вышла из комнаты.       Она зашла к Амелии, старшая Блайт тем временем просто лежала на кровати, держа руки за головой. Увидев Люцию, девушка заметно воодушевилась и чуть приподнялась. – Привет. – Привет. Че, как тебе спалось? – поинтересовалась Люция. – Да нормально, вчера я весь день ведь проспала? Извини за это, я просто всю ночь не могла уснуть… – Ясно, – ответила Люция, склонив голову в сторону и пару секунд молча раздумывая. Затем она вспомнила о причине своего визита к Амелии и сказала, – слушай, я тут подумала устроить стирку. Можешь помочь с этим?       Амелия, слегка удивленная предложением Люции, все же согласилась помочь. Встав с кровати, девушка подошла к любимой, и они вместе зашли к Эмити. – Бери корзину и пошли.       Носеда послушно взяла корзину и вышла за Амелией. По пути она заглянула к себе в комнату и попросила Луз побыть с Эмити. Младшая сестра охотно согласилась и мигом пошла к подруге. Старшие тем временем подошли к лестнице и спустились на первый этаж. – Давай за мной.       Амелия зашла за лестницу, Носеда последовала за ней. В самом углу, в стыке между лестницей и стеной была непримечательная дверь. Люция никогда не обращала на нее внимание, а вот Амелия видимо часто туда ходит. Открыв эту дверь, девушки увидели еще одну лестницу, ведущую вниз, прямо в непроглядную тьму. Блайт пошла первой, прищурившись, она держала руку на стене и медленно спускалась, стараясь не пропускать ступеньки. Пару раз ей уже доводилось падать с этой лестницы и скатываться на копчик до самого низа. Обычно все обходилось только неприятным ощущением в боку и пятой точке…       Спустившись, Люция поставила корзину на пол, а Амелия сделала пару шагов в сторону и нащупала на стене выключатель и нажала на него. Яркий свет сразу осветил помещение, в котором было две стиральных машинки и сушилка. К стене была прибита полка, где лежал стиральный порошок и гель. – Вот, пожалуйста. – сказала Амелия и подошла к девушке, – давай помогу.       Блайт взяла корзину и вытряхнула из нее все вещи, после чего присела и начала все отсортировывать.       Люция поступила так же и уже через пару минут все вещи были распределены. Постельное белье, полотенца, повседневная одежда и нижнее белье с носками. Взяв постельное, Носеда погрузила все в машинку и резко впала в ступор. Она смотрела на приборную панель и никак не могла понять, на что нужно нажать сначала. В голове девушки тут же пронесся тот случай с промышленной гильотиной. Рука уже тянулась на что-то нажать, чтобы просто выяснить ее предназначения. – Давая я сама, – Амелия чуть подвинула Люцию и чуть нагнувшись нажала на все необходимое. Запустила машинку, выбрала режим и температуру, после чего залила гель и просто села у стены. – Так, а когда ее нужно вытащить для ополаскивая?       Амелия засмеялась, – Люция. Их не нужно вытаскивать, машинка все сама сделает. И постирает, и всполоснет, и даже высушит. Ты так можешь, например футболку постирать, а потом сразу еще теплой ее надеть. – А-а, прости. Я не знала.       Когда она с сестрами жила в небольшой квартире, у них прямо в душевой стояла полуавтоматическая машинка с двумя барабанами. И чтобы набрать в нее воды приходилось закидывать туда лейку в душе. А в один раз машинка просто отказалась включаться и девочки недели три стирали вещи на руках. Набирая в машинку воду словно в большой тазик и туда окуная вещи. Люция слегка смущенно улыбнулась, осознав, что недостаточно хорошо разбирается в современных стиральных машинах. Она ощутила смесь легкого стыда и благодарности к Амелии, за то, что та взяла на себя ответственность и помогла справиться с неожиданной задачей. Люция села на ступеньку и просто ждала. По словам Амелии, общая длина стирки и сушки составит приблизительно минут пятнадцать. – Хочешь сыграет? – поинтересовалась Люция, чем привлекла внимание Амелии. – Во что? – Правда или действие. – Правда или действие? – повторила Амелия… – ну давай. – Хорошо, тогда я начну. Что ты выберешь? Сказать правду, или выполнить задание? – Правду, – решительно ответила Блайт. – Итак, чтобы тебе загадать… Когда у тебя день рождения?       Амелия наклонила голову в сторону и посмотрела на Люцию, игриво улыбаясь и поднимая бровь. – А что, не помнишь? – Десять лет прошло все-таки. И давай отвечай! – В декабре, восьмого числа. – Значит не скоро, а сколько? – Это уже второй вопрос. Моя очередь. – Давай действие, – сказала Люция. – Хорошо. Я хочу, чтобы ты поцеловала меня в губы.       Люция прищурилась и медленно начала подходить к любимой. На ее щеках проступил румянец, тогда как на лице Блайт была лишь надменная ухмылка. Этот ее загадочный взгляд, будто золото на солнце блестит. Коварство у Блайтов точно в крови. Носеда села напросив девушки и обвела руку вокруг ее головы, после чего поцеловала в губы. Выполнив задание, Носеда вернулась на свое место. – Итак, я тоже выбираю действие. – Сделай тридцать приседаний.       Амелия не смутилась и решила сразу же выполнить задание. Она встала со своего места и начала приседать, один за другим, сосчитывая каждое движение. Ее грациозная фигура и энергичность в движениях поразили Люцию, которая наблюдала за ней с удивлением и восхищением. Когда она дошла до середины, то заметно замедлилась и дышала чуть сильнее. Последние пять приседаний девушке удались с большим трудом, и выполняла они их куда длиннее, чем первые пятнадцать. Закончив, Амелия села, прислонившись спиной к стене и задрала голову вверх. Лицо девушки было красным, дыхание громким, а на лбу проступил пот. Она поспешила его вытереть и самодовольно посмотрела на Носеду. – Твоя очередь… – с отдышкой сказала Амелия. – …Правда. – Ты девственница?       Люция обескураженно посмотрела на Амелию. Она шмыгнула носом и будто задумалась, хотя в голове и был ответ, ей захотелось немного подразнить свою девушку. – Да. – минуту спустя ответила Люция, – за всю свою жизнь я ни разу ни с кем не занималась сексом. Ни с парнем, ни с девушкой.       После ответа Люции, Амелия облегченно выдохнула. А тем временем машинка закончила с постельным и поры было закладывать новую партию. – Кстати, а почему тут две машинки? – Вторая для обслуги, и в отличии от первой, в ней нет функции сушки. Но мне лично все равно, если надо, то стирай в первой. Мне кажется, мама ей даже и не пользовалась. – Понятно.       Загрузив вещи, девушки продолжили беседу, игру же они решили закончить. Во время разговора, Люция решила спросить насчет невинности Амелии. И когда та ответила, что тоже является девственницей, то Люция вспомнила, что она могла перестать ей быть, если бы не она. В ответ на это, Амелия недовольно нахмурилась и отвернулась надув губу. Внутри она может и была бушующим вулканом, но снаружи больше напоминала недовольную кошку. «Сейчас зашипит, – подумала Люция».       Подойдя к Амелии, Люция села за ее спиной и попыталась поцеловать ту в щеку, но Блайт все время мотала головой и не позволяла девушке хоть как-то подобраться к цели. Пару мгновений, и Амелия уже сама развернулась и набросилась на Носеду. Зубы Блайт вцепились в ухо девушки, отчего та вскрикнула и начала хлопать подругу по спине. – Все-все-все! Поняла! Извини!       Амелия медленно разжала зубы, освобождая свою девушку. Люция тут же схватилась за ухо и закрыла его рукой. Блайт продолжала сидеть на Люции, которая успела покраснеть и отвернуться. – И все равно я тебя люблю.       Девушки какое-то время находились в такой позе. А потом решили закончить со стиркой. Остаток ее они решили молчать. Когда все было готово, Люция начала складывать вещи. Выйдя из помещения, Амелия выключила свет, и они вместе зашли к Эмити. Та вместе с Луз лежала на кровати и читала книгу по Азуре. Луз лежала снизу, а Эмити наверху, обвив свои руки вокруг шеи Луз. – Весело вам? – спросила Люция и младшие ее заметили.       Девочки тут перевернулись и покраснели. А старшие сестры самодовольно смотрели на них. – Да... мы просто книгу читаем... – сказала Луз. – Да! – повторила Эмити – Точно. Читаем... книгу. – Ладно, это не наше дело…       Люция положила чистые вещи на кровать, после чего подошла к шкафу и начала укладывать чистые вещи. Что на вешалку, что на полку, а что вниз. – Слушай Люция. – сказала Луз, – а что у тебя с ухом?       Люция смутилась, после чего подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. На ухе был виден ярко-красный след от зубов, оставленный Амелией. Вокруг было красное пятно, а само ухо чуть припухло. – Это секрет.