Я утонул в твоих глазах

Ярко светило солнышко. Пели птички. Бегали по Небесной столице мелкие чиновники, исполняя поручения богини литературы Лин Вэнь. Было тихо и спокойно. — Слишком тихо и спокойно, - решил северный бог войны Пэй Мин. К счастью или сожалению, интуиция его не подвела. Во внутренний дворик дворца, где под сливовым деревом с кувшином вина и отдыхал генерал Мингуан, вошел Повелитель вод Ши Уду. Двигался он с неизменной грацией и изяществом, вот только небольшое напряжение и скованность не смогли укрыться от глаз его лучшего друга. — Что случилось, Уду? – поприветствовал его Пэй Мин, отсалютовав кувшином. – Твой младший брат опять что-то учудил? Повелитель вод безмолвно присел рядом и раскрыл веер. На последнем вопросе уголок его губ недовольно дернулся, и Пэй Мин расценил это как положительный ответ, однако следующие слова лучшего друга его крайне удивили. — Утонул я, - безмятежно молвил Ши Уду. — А? В смысле ты утонул? – усмехнулся генерал Мингуан, поднеся ко рту горлышко кувшина. – Ты же Бог воды. — В твоих глазах я утонул. Капля вина застыла на горлышке, не коснувшись губ. Ужас и удивление, что застыли во взгляде бога войны, смогли бы упокоить беснующуюся душу Сюань Цзы, будь она здесь, а узри в этот миг хоть один из последователей генерала, легенды о его бесстрашии сходу переквалифицировали бы в детские сказки. Ши Уду же нисколько не смутила реакция друга. Он с той же напускной безмятежностью обмахивался веером и не сводил с него томного, настойчивого взгляда. Пэй Мин прочистил горло, отложил кувшин вина в сторону (на сегодня, как и на ближайший месяц, с алкоголем покончено) и необычайно высоким голосом спросил: — Ши Уду, что на тебя нашло? — Осознание, - вкрадчиво ответил Повелитель вод. Веер замер у его лица, оставляя на обозрение лишь кокетливо блестящие глаза, отчего у генерала пересохло в горле и туда же подступил ком. – Я, наконец-то, понял, почему все женщины так обожают тебя. А как не влюбиться в такого сильного, умного, красивого… — Пожалуйста, не говори мне это таким томным голосом, - едва ли не проплакал могучий воин. — Непобедимого бога войны, - закончил Ши Уду и подмигнул ему. Пэй Мин открыл и закрыл рот. Мысли из головы не то, что улетучились – в ужасе убежали с криком: "Спасайся, кто может! К нам подкатывает мужчина!" Нет, генерал Мингуан не имел ничего против однополой любви. Он считал, что испытывать чувства можно к кому угодно и как угодно, за небольшими исключениями. Одним из таких была его личная принадлежность к "обрезанным рукавам". Он никогда не испытывал к мужчинам симпатии большей, чем дружеской. И надеялся, что к нему будут относиться так же. Неожиданное осознание пронзило голову Пэй Мина. — А, ты поэтому в банях всегда старался поближе ко мне подсесть? – хлопнул он кулаком о ладошку. – И на брата всегда ругался за его специфические увлечения, потому что сам латентный? И меня, пьяненького, всегда до дворца вызывался проводить, потому что на что-то рассчитывал, да? Уши и щеки Повелителя вод запылали алым, и он поспешил целиком спрятать лицо за веером. Откуда-то с крыши пагоды донесся странный звук. Что-то среднее между кряканьем и карканьем. Он стих так же быстро, как появился, и Пэй Мин спокойно от него отмахнулся. Мало ли, каких экзотических птиц заводят местные боги. Он снова обратился к Ши Уду: — Спасибо, конечно, за признание, но ты же знаешь, я по мальчикам ни-ни. Хотя… Если отказать другу, он ведь обидится, да? А Ши Уду умеет обижаться как никто другой. Пэй Мин это хорошо знал. Как-то раз он доел последний кусок пирога, на который положил глаз Водяной самодур, и потом целую неделю в его дворце царила засуха, а любое вино мгновенно обращалось водой. Второй раз подобный опыт Пэй Мин переживать не горел желанием. Он окинул задумчивым взглядом фигуру лучшего друга. Если сильно не приглядываться, Ши Уду можно ведь и за девушку принять. Высокую, плечистую девушку. С нулевым размером. А если лицо накрасить, так попробуй докажи, что под макияжем скрывается мужчина. — Ведь один раз не… рукав обрезанный, да? – подумал генерал, выдохнул, вытер со лба выступивший пот и деловито сказал: — Я согласен один раз тебя поцеловать, но потом мы эту тему навсегда закроем и будем вести себя, как будто ничего не было, ладно? Кажется, Повелитель вод начал испаряться от смущения, ибо из-под веера поднялся пар, который не каждая баня может себе позволить. И пока Уду совсем не растекся, бог войны поспешил взять быка за рога, вырвал веер из чужих рук и накрыл губы друга своими. Видимо, он немного поспешил и своим действиями только напугал Ши Уду, ведь тот совсем не отвечал на поцелуй и даже немного дрожал. — Это хоть не его первый раз? – напрягся Пэй Мин. Он собрался было отодвинуться от друга, как вдруг его неба коснулось что-то мягкое и влажное. На его плечи легли знакомые руки, а губы Ши Уду стали более податливыми и задвигались в одном в ним ритме. Генерал никогда бы не подумал, что поцелует мужчину, ведь он стопроцентный натурал. Тем более не мог представить, что этим мужчиной окажется его лучший друг. И уж совсем он не мог допустить мысль, что поцелуев станет больше одного, а дело зайдет намного дальше. Однако вот они с Ши Уду раскинулись под сливой, его губы покрывали места намного ниже шеи, а чужие руки развязывали его пояс. Да как так вообще получилось?! Ответ на этот вопрос находился совсем рядышком, на крыше пагоды, где лежал пластом Повелитель ветра и обмахивался веером так, что еще немного, и поднимется ураган. Из его ушей валил пар едва ли не сильнее, чем у брата мгновение назад, а лицо было краснее спелых яблок. Он старался смотреть куда угодно, но не на развернувшееся под деревом гейство действо. В отличие от его лучшего друга, Повелителя земли Мин И, который подпер щеку ладошкой и с открытым ртом, не мигая, таращился вниз. — Я же н-не дум-мал, ч-что все т-так далеко зайдет, - пролепетал Ши Цинсюань, нервно посмеиваясь. – Он сам сказал нам, что при желании, сможет даже мужчину соблазнить. Вот мы его и взяли на слабо. Он должен был просто глазки построить Пэй Мину и уйти. П-правда ведь, Мин-сюн? Мин-сюн с трудом сохранял равнодушное и бесстрастное лицо, пока мысленно гоготал и обсуждал происходящее с Собирателем цветов под кровавым дождем. Притаившейся в ветвях сливы серебряной бабочке картина открывалась намного интереснее, и от ее остроумных комментариев Черновод едва ли не булькал от сдерживаемого смеха. А вот лежащему рядом с ним Повелителю ветра было совсем не смешно. — Это же не мы виноваты, правда? – сокрушался он. – Он сам нас застал, когда ты мне помогал с затекшей спиной. И подумаешь, поза была двусмысленная! Смысл-то мы в нее вкладывали самый невинный. Каждый думает в меру своей пошлости, правда, Мин-сюн? Наверное, зря я сказал брату, когда он ругаться начал, что он просто завидует, потому что у него пары нет. Хотя он сам виноват, что ответил: "Да я любую девушку, и даже парня могу покорить". Все же не стоило говорить ему: "Тогда пойди и прямо сейчас соблазни генерала Мингуана". Ой, как неудобно потом перед братиком будет! — Тебе неудобно? – не выдержал бесконечный поток слов Цинсюаня Мин И. – Ты сначала спроси, сможет ли он всем небожителям после такого в глаза смотреть? То, что слухи уже разлетелись по Небесной столице, как листья на ветру, он уточнять не стал. Ведь тогда все подумают, что он – главная сплетница, а Мин И не виноват. Виноват Черновод, а это еще попробуй докажи. — Да и твой братец, я смотрю, - продолжил Повелитель земли, - вошел во вкус. А генерал Мингуан – в него. Ладонь Мин И мигом накрыла рот Ши Цинсюаня, ведь если бы его визг смущения и отчаяния услышали под деревом, представление бы закончилось, едва начавшись. Где-то на подкорке сознания Черновода промелькнула мысль, что не это ли лучшая месть братьям Ши? Одного уже прозвали главным обрезанным рукавом Поднебесной, другой ближайшие сто лет ему в глаза смотреть не сможет. И все же он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Он что, зря разведением безумцев занимался? А как же пафосное разоблачение? Нет-нет, без этого никуда! Клонилось солнышко к закату. Замолкли птички. Богиня литературы Лин Вэнь шокировано застыла на площадке у сада. Она пришла донести Мингуану о нелицеприятных слухах, разошедшихся по Поднебесной о нем и Повелителе вод, но только что поняла, насколько они безосновательны. Больше она в баню в мужском облике с этими двумя точно не пойдет. Безмолвно наблюдал за облачками Ши Цинсюань, чья картина мира сегодня совершила невообразимый кульбит. Радостно улыбался Черновод, впервые со дня своей смерти. Пребывал в блаженстве в Резиденции блаженства Хуа Чен, ибо так он уже давно не смеялся. Смотрел на покачивающиеся на ветру лепестки сливы Повелитель вод и все пытался осознать, что теперь делать и кто виноват. — Это было в первый и в последний раз, - скорее самому себе, чем ему, заявил Пэй Мин. — Мгм, - согласился Ши Уду. — Никто об этом никогда не узнает. — Мгм, - поддакнул Повелитель вод, еще не зная, что все уже знают. — Мы больше не пойдем на поводу животной страсти, а прислушаемся к голосу разума и… Да кого я обманываю?... Еще разок? — А, давай!