Прости меня, котик

      По прикроватной тумбочке прошлась волна вибрации. Денис рефлекторно повернул голову в сторону звука, хотя знал, что уведомление пришло не ему. В своем телефоне он прямо сейчас бездумно листал каталог магазина детских колясок. Времени выбрать еще предостаточно, целых четыре месяца, так что Денис ни на чем внимание не заострял – убивал время, дожидаясь Макса из душа. Телефон Кольцова вспыхнул, провибрировал еще раз, посветился несколько секунд и потух. Денис уже было вернулся к созерцанию мегадорогой и навороченной коляски, как Максов телефон задребезжал снова. Раздражает. Титов глянул на верх экрана на время – «0:48». Кто, блять, будет писать в ебучие ноль сорок восемь ночи?! И это явно не по работе. По работе Максу в такое время только звонили и то, если дело до утра не ждет. Значит – личное.       Денис сощурился, подозрительно вглядываясь в яркий прямоугольник света на тумбочке. Обычно он в переписки Макса не лез, да и желания никогда не возникало. А ведь в любой момент мог без чьего-либо ведома перелистать всю Максову личку, или напрямую через ТруТок все вытянуть. Но Денис решил отринуть весь свой технический арсенал и попытаться в нормальные человеческие отношения, избегая и учась на старых ошибках. Макс, конечно, иногда бывает редкостным мудаком, но Денис ему доверял, почти с самого начала, уже три года как. Так доверял, что решился не только связать свою жизнь с Кольцовым узами брака, но и привести в этот мир нового человека, их с Максом.       Поглаживая округлый живот, Денис прислушался. Вода в ванной активно шумела. У Дениса нет проблем с доверием. Ему просто интересно, какая сука пишет его мужу среди ночи. Он подхватил телефон с тумбочки и, поколебавшись, нажал кнопку блокировки. Время, их совместная фотка с какой-то вписки, в самом начале отношений, где они оба спят, уместившись на кресле – Макс развалился, вытянул свои длиннющие ноги и обнимал свернувшегося на нем калачиком Дениса, – и сообщения в телеграме от какой-то Арины. Денис нахмурился и, не успев подумать, тапнул на группу уведомлений, раскрывая их содержимое. Всего три сообщения.       «Привет, Максим! Да, получила. И спасибо за подарок!!» 0:46       Мало ли какой Арине Макс мог подарок отправить. Может, у коллеги день рождения или типа того.       «Соне очень понравилось) *фото*» 0:46       На прикрепленной фотке белокурая курчавая девчушка лет девяти радостно обнимала огромного гуся. Или день рождения у дочки коллеги. Мордашка ребенка показалась смутно знакомой.       «Только спрашивала, почему ты не пришел, ждала тебя((Позвони ей завтра» 0:48       К этому уже сложнее подобрать объяснение. Зато закономерные выводы подкидываются сами собой. Одеревеневшие пальцы крепче стиснули прохладный корпус, в ушах зашумело.       Хлопок двери ванной отрезвил. Денис поспешно вернул телефон на тумбочку и едва успел подхватить с одеяла свой, возвращаясь к листанию каталога. На зашедшего в спальню в следующую секунду Кольцова даже глаз не поднял, всем своим видом старательно изображая скуку, стеклянный невидящий взгляд направляя куда-то сквозь светящийся прямоугольник. Наставил Денису рога и подцепил, мразь, себе омежку с прицепом?       – Дениска, а че ты не спишь? – Матрас прогнулся под весом тела. Макс забрался под одеяло, подкатился Денису под бок, укладывая влажную голову ему на плечо, заглянул в экран и промурлыкал своим урчащим севшим за день голосом прямо в ухо, едва касаясь губами. – А-а, подгончик для Евгении Максимовны выбираешь.       Он устроил свою широкую теплую ладонь на Денисовом животе и погладил под пупком. На прикосновение тут же последовал легкий толчок. Макс шумно выдохнул и расплылся в улыбке. Пинаться Женька начала совсем недавно. Она каким-то образом всегда ощущала присутствие Макса и не упускала возможности отпинать будущего папку. Денису тоже прям сейчас хотелось его отпинать. Подгончик. Сам он уже организовал подгончик какой-то незнакомой мелочи.       Сука.       – Заснешь тут, когда изнутри тебя к ночи начинают пиздить, – Денис заблокировал телефон, отложил его на тумбу и перевернулся на бок, к Максу спиной, повыше натягивая одеяло. Не так уж Женя ему мешала, толчки были еще слабые и редкие, но видеть сейчас довольную небритую рожу не хотелось. Кольцов тут же прилип сзади, уткнувшись губами в затылок и снова начиная наглаживать плотный живот под пупком, зацепляя пальцами дорожку жестких волос.       – В кого это она, интересно, такая бойкая? – огромная шершавая ладонь сползла ниже, ненавязчиво погладила сквозь белье. Макс, распаренный после душа, горячий как печка, плотно притиснулся грудью к спине Дениса, губами вжался за ухом, поцелуями спустился по шее к плечу, легко покусывая. Рука настойчивее сжимала не подающий признаков жизни член.       А Денис не мог пошевелиться. Перед глазами стояла фотка лыбящейся девятилетки. «Почему ты не пришел», «ждала тебя». А что, если девчонка не Максовой любовницы, а его, родная?       Пиздец. От одной мысли тошно стало. Будь это так, Макс же рассказал бы давно, да?       – Динь, все нормально? – Макс, заметив бездействие, остановился и приподнялся на локте, нависая над Денисом и встревоженно заглядывая в его лицо. Нихуя не нормально, Максик.       – Порядок, устал просто, – спиздел Денис и добавил, скидывая с себя переместившуюся на бок ладонь. – Отлипни по-братски, и так жарко.       – Хорошо, – по голосу Макса слышно, что такое объяснение его не успокоило. Он чмокнул острое плечо, – отдыхай, родной, – мазнул напоследок пальцами по спине и откатился на другую половину кровати.       Ахуенно Денис отдохнул, пол ночи проворочавшись, еле заснув часам к трем. Лучше б вообще не засыпал: снилась ему какая- то лютая жесть, от которой на утро осталось только липкое ощущение тревоги.              ***              Когда Денис проснулся, Макс уже ускакал по своим делам. Зато на кухне нашлась целая тарелка теплых оладий и бумажка на холодильнике, изрисованная сердечками разной степенью корявости. Кольцов делал так либо под настроение, либо, когда чувствовал свой проеб, но еще не понял, в чем проебался. А может и понял.       Запах свежей выпечки подействовал как надо – прочистил мозги, заставляя прибегнуть к логике. Денис устроился за кухонным столом, поедая оладьи и запивая их зеленым чаем. Нельзя сейчас надумывать себе всякого лишнего, накручивать, додумывать невероятных деталей. В первую очередь следует успокоиться и трезво оценить ситуацию, а уже после продумывать способы расправы. В том, что расправа обязательно понадобится, Денис не сомневался. Критически не хватало покурить.              Максу, оказывается, пишут очень даже часто. И ближе к ночи сообщения тоже приходили. Макс отвечал на них, еле заметно поднимая уголки губ, забавно шевеля усами. Наверное, так было и раньше, Денис просто раньше не обращал внимания. А теперь на протяжении недели не замечать просто не получалось.       В поведении Кольцова не изменилось практически ничего. Он также бегал по городу, собирая материал для статей, на протяжении дня скидывал в личку кучу мемов и смешных фоток животных, вечерами, устроившись перед телеком, растирает Денису затекшую за день поясницу и массирует ноги, целуя свод стопы, излучает всем собой столько любви и заботы, что порой хочется позорно разныться от накатывающей нежности. Почти. За каждой мыслю о том, как Денису все же повезло с альфой, сразу всплывает образ кучерявой Сони с гусем и злоебучее «Арина».       Мог Макс умолчать о сестре, с которой посрался много лет назад так, что вспоминать о ней не хотел, а узнав о племяшке, решил восстановить общение? Это пока было самым нелогичным и бредовым, но самым лайтовым, объяснением. Которое все еще не отменяло масштабный пиздеж, но немного сдерживало Денискину кукуху от съезда.       До взлома лички Денис еще не опустился, но был к этому близок как никогда до этого. Зато отслеживание геолокации вполне вписывалось в Денисову картину мира.       В свой законный выходной Кольцов намылился по резко образовавшимся делам. Красная точка на экране говорила, что торчит он в каком-то дворе в получасе езды от дома. Денис даже не думал, резво собрался и сиганул в такси.              ***              Серая машина проехала арку и тормознула в близи трансформаторной будки, от которой хорошо просматривалась детская площадка. Денис еще раз сверил адрес – красная точка все еще была здесь, – и опасливо оглядел разноцветные горки и качели, надеясь никого там не увидеть. Но длиннющего Макса сложно было не заметить.       – Папа, смотри как могу! – пискляво разнеслось по двору. Макс тут же подорвался и двинулся к качелям, на которых широко раскачивалась девочка. Та самая, Соня. Она неожиданно вылетела вперед из сидения с радостным криком, уверенно приземлилась, упираясь ладошками в песок, и, поднявшись, рванула к Максу. Тот с готовностью подхватил ее на руки и что-то ей восхищенно и активно заговорил.       Пиздец.       – Соня! – к ним стремительно приближалась миниатюрная девушка. – Сколько раз говорила не прыгать с качелей?!       Девушка уже подошла к ним в плотную и принялась отчитывать девочку, на что Макс отмахивался и ржал. У девушки тоже был живот. Чуть больше, чем у самого Дениса.       – Поехали, – голос дрогнул.       – Альфа что ль про семейку свою рассказать забыл? – мерзко хохотнул водитель. – Заказ продлевайте.       Уебок.       Денис суетливо вытянул пятитысячную купюру, швырнул ее водителю, глухо огрызаясь:       – Не твое собачье дело, езжай!       Мужик удовлетворительно хмыкнул, запихал красноватую бумажку во внутренний карман и тронулся, больше не открывая рта, кроме как для уточнения адреса. Денис нервно зачесал пальцами волосы назад, растерянно потер лицо руками. Ладони намокли. Он даже не заметил, когда слезы потекли.       Какой же уебок, господи. Мало того, что есть взрослая дочка, так он этой мадаме еще одного пузожителя организовал. В то же самое время. Или даже раньше, судя по ее пузу. Так радовался еще, когда до усрачки испугавшийся Денис притащил ему тест с двумя полосками, на руки подхватил, зацеловал всего с ног до головы, бормотал, как сильно любит, уткнувшись в пока еще плоский подтянутый живот. И Денис тоже радовался. Беременеть они не планировали, за два года погруженной друг в друга семейной жизни ни разу не заговаривали даже о гипотетических детях. Так что, Денис, обоссав десяток тестов и получив одинаково положительный результат, даже не представлял, какой может быть реакция Кольцова. Он и сам не мог сперва истолковать свои чувства по этому поводу, но, увидев расплывшегося в глуповатой улыбке Макса и его заблестевшие глаза, понял, что с этим придурком готов пойти на что угодно.       Пиздец. Поспешил ты с выводами, Дениска. Наебали тебя, как ни один инвестор, нацелившийся на главную долю компании, или сисадмин, думающий, что самый умный, наебать не смог. Под ФСБэшников и ментов не прогнулся, а самую главную пригретую на груди крысу не рассмотрел. Заставил всю страну в «Правду или действие» играть, раскрывать самые сокровенные секреты, а главной наебки под своим носом не разглядел. Мистер ТруТок, блять.       Так, отставить сопли. Дергано утерев глаза рукавом, Денис глубоко прерывисто вдыхает и выдыхает. Нужно успокоиться. Он тут вообще-то не один. Один будущий человек сейчас (и ближайшие восемнадцать лет) полностью зависит от него. Малышка не виновата, что второй ее папаша оказался кабелем и пиздоболом. Трясущимися руками Денис запахнул толстовку, закрывая живот. Они и вдвоем прекрасно справятся, без помощи всяких уебков. Уж Денис позаботится о том, чтоб его дочурка выросла самой счастливой и любимой, ни одному мудаку не позволит ее обидеть. И самым главным обмудком он займется сегодня же.       Ничего, Жень, будет у тебя только один папка. А Кольцову Денис такую сладкую жизнь организует, что останется тот последний хуй без соли доедать – гнать его ссаными тряпками будут даже из самых задрипанных и никому не нужных региональных издательств, даже самая желтушная газетенка застремается его в штат принимать.              ***              Макс вернулся только к вечеру. Денис уже к этому времени относительно успокоился, продумал план своего монолога под названием «Посылание Кольцова на хуй», а для подачи заявления на расторжение брака оставалось пару раз тапнуть по экрану. Титов с ногами устроился на диване в гостиной, собранный и готовый сходу расписать Кольцову, где и как тот соснет хуйца. Но стоило кучерявой башке Макса появиться в дверном проеме, как вся решимость тут же испарилась, по всему телу прошелся озноб. Сука.       – Дэнчик, здорова, – Макс подошел к дивану и чмокнул Дениса в щеку. Спустив Денисовы ноги вниз, он опустился между ними на корточки, обхватил ладонями выпирающий живот, уткнулся в него лбом.       – Как там наша малышка поживает? – заговорил он, губами касаясь натянутой хлопковой футболки, и, проведя от ребер вниз по бокам и вдоль бедер к коленкам, добавил, – и ее недовольный папаня.       Сразу же последовал поцелуй под солнечным сплетением, и Макс заискивающе поднял смешливый взгляд на Дениса в ожидании ответа. А Денис не в силах был с места сдвинуться. Нахуя Максим все это сейчас делает и говорит? Лучше б он на них хуй забил. Так бы Денису было легче собраться с мыслями и взять себя в руки, запихав свою любовь куда подальше. Потому что, не смотря на весь открывшийся ему сегодня пиздец, он любил Макса. И от этого пиздец как болело за ребрами. Денис молчал, поджав губы, подняв глаза наверх, чтоб уже собравшаяся и замутнившая взгляд позорно не скатилась вниз по щекам. Ну нахуя, блять?       – Динь, – Макс тут же напрягся, сильнее сжимая острые коленки, – что случилось? – тревога в его голосе слышалась отчетливо, но Денис молчал. Если он сейчас откроет рот, то непременно разревется. Или начнет орать. Или все вместе.       – Котик, расскажи мне, что такое, – Макс продолжил умоляюще, без нажима погладил бедра, приподнялся выше, обхватил ладонями лицо Дениса, заставляя посмотреть на себя. – Что бы там не произошло, мы со всем разберемся, слышишь, Динь?       Нихуя Диня не слышит, кровь шумит в ушах, пульс толчками расходится по всему телу так, что его, кажется, потряхивает. В глазах темнеет от ярости, злости и обиды. Первая слеза прочертила мокрую дорожку, сбегая вниз по щеке.       Обидно, сука.       – Хороший мой, – зашептал Макс, вытирая пальцами хлынувшие за первой молчаливые слезы, – посмотри на меня, пожалуйста.       Вдох, выдох. Нужно достойно, с высоко поднятой головой, покончить с этим. Главное – не начать всхлипывать и выть. Денис наконец посмотрел на Макса.       – Руки убери, – собственный голос прозвучал жалко, ну уж как есть. На большее Титов сейчас не способен. И прежде чем Кольцов успел отреагировать, он отцепил от своего лица Максовы руки, оттолкнул, заставляя осесть на пол, и рванул в сторону кухни. Сейчас, еще чуть-чуть и он соберется. Просто сил нет смотреть на эту рожу лживую.       До кухни Денис добежать не успел. Сильные пальцы вцепились в запястье и требовательно потянули назад, заставляя развернуться. Макс крепко схватил за плечи, не слишком сжимая, лишь пресекая попытки вывернуться и дать по съебам.       – Я тебя не отпущу, пока не расскажешь, че за хуйня происходит, – на этот раз Кольцов говорил серьезно, смотрел прямо в глаза, ни на мгновение не разжимая рук, – Динь?       Сука, что за хуйня происходит? Это Денис должен спрашивать! Какая такая хуйня происходит с его жизнью и правда ли он все это заслужил? Нихуя, блять.       – Отъебись! – Зло выплюнул Денис, со всей оставшейся дури дергаясь в попытке вырваться из стальной хватки. – Арине своей условия ставить будешь, уебок!       Он хотел уже снова дернуться, двигаясь на силе чистой злости, но Максим выпустил его, ошалело распахивая глаза и отступая назад.       – Откуда ты…? – Закончить Денис ему не дал.       – Хуево ты шифруешься, Максимка, – голос креп с каждым словом, – думаешь, я тупой совсем?       – Динь, я все… – Макс примирительно поднял руки, делая шаг вперед. Страшно хотелось ему въебать.       – Ебало завали! Сейчас я говорю, а ты засовываешь язык в жопу и внимательно, блять, слушаешь! – Денис почти сорвался на ор.       – Хорошо, как скажешь, – Макс неуверенно кивнул, понижая тон и подступая еще ближе, держа перед собой раскрытые ладони словно пытаясь успокоить готовящегося к прыжку хищного зверя. – Давай только успокоимся немного, да? Тебе переживать нельзя же.        – Успокоимся? – из груди вырвался нервный хохот. – Я пиздец как спокоен! Что-то не ебали тебя мои переживания, когда бабу левую трахал! – прерываясь на смех, истеричный и противно звонкий, Денис постарался перевести дыхание, но стало только хуже. – Только вот понять не могу, я тебе нахуя? Одна дочь уже есть, второе дите на подходе. Какой там срок у нее? И кто из нас первый залетел? Самец, блять, осеменитель! А прикинь, с Женькой в один день родится, вот это я ахуею, конечно! – Сдерживать резкие судорожные всхлипы уже не выходило. Слова дробно выплевывались из горла, легкие обжигало от резких глубоких вдохов. – Арина эта хоть знает, что ты вообще-то замужем? Или ты нас обоих наебывал?       Всхлипы перешли в рыдания. Слезы вперемешку с соплями текли по лицу. Живот болезненно тянуло. Денис, обхватив себя руками, осел на пол и надрывно завыл. Макс, забив на все просьбы не трогать и отъебаться, рухнул рядом с ним на колени, притянул к себе за содрогающиеся плечи, принялся убаюкивающе раскачивать как маленького ребенка, нашептывать успокаивающее «тише, тише, родной, тш-ш-ш…» и целовать в макушку. Отталкивать его у Дениса сил не было, он только ткнул кулаком куда-то в ребра и прижался лбом к груди, до треска вцепляясь трясущимися пальцами в Максову футболку и продолжая выть. Хлопковая ткать неумолимо намокала.       – Макс, ну нахуя? – переждав истерические рыдания и немного продышавшись, Денис спросил севшим голосом. Горло саднило от криков.       – Динь, вот щас ты реально все неправильно понял, – Макс улыбнулся ему в макушку, зарываясь носом в растрепанные волосы. Боль стала резче и острее. Без истерического припадка игнорировать ее уже стало невозможно. Поясницу тянуло. Макс собирался продолжить, но Денис его прервал.       – Макс, в скорую звони, – пробормотал он на грани слышимости, что Кольцов не смог разобрать.       – Что, родной? – тоже шепотом переспросил он.       Сука, что ж он такой глухой?       – Скорую вызывай, говорю!              ***              Утром Денис пришел в себя уже в палате. Вчера его прямо из машины скорой отправили в экстренном порядке сдавать миллиард анализов и проходить всевозможные обследования, напичкали спазмолитиками и седативными, и, заверив, что причин для переживаний больше нет, отправили спать. Денис, вымотанный истерикой и мотаниями по кабинетам, вырубился, как только голова коснулась подушки и, судя по электронным часам, висящим напротив кровати, – показывали они пол одиннадцатого, – часов пятнадцать точно. Голова тяжело гудела, белый цвет стен, отражающий дневной свет из окна лупил так, что пришлось жмуриться. Палата была обычной, двуместной, не очень просторной. Из всего этого больничного антуража выбивался только Макс, сидящий на табуретке возле Денисовой койки, согнувшийся в три погибели. Голову он уложил на сложенные на краю постели предплечья. Тишину в палате нарушало только его мерное дыхание. Жуть как захотелось зарыться пальцами в его кудри и Денис было дернулся в попытке дотронуться, но его ладонь оказалась зажата в Максовой. В груди защемило от накатившей нежности.       А потом Денис вспомнил, почему он вообще сейчас валяется на больничной накрахмаленной простыни, а не дома на огромной двуспалке с Максом в обнимку. Щемящая нежность тут же испарилась, сменяясь раздражением. Денис резко вырвал руку из захвата. Нехуй тут любящего и волнующегося мужа из себя строить.       Кольцов тут же проснулся, подорвался, приставляя стул ближе к изголовью кровати, и, мельком глянув на время, обеспокоенно затараторил:       – Динь, ну че, как себя чувствуешь? Тут врач с утра заходил, сказал, по анализам лучше, чем могло быть. Нужно будет сегодня на УЗИ сгонять еще, как в себя придешь. И в больнице недельки две полежать. – Голос его неожиданно дрогнул. Макс, прерывисто шумно выдохнув, снова взял Дениса за руку и склонился над замком из ладоней, прижимаясь к тонким пальцам губами. Денис вздрогнул от прикосновения, но руку отнимать не стал. – Пиздец, Динь. Мы ж могли Женьку…       Он не закончил, но Денис и так понял. Он страшно испугался вчера в ожидании скорой. За прошедшие месяцы свыкся с мыслью, что навсегда теперь будет связан с этой незапланированной, но от этого не менее желанной, мелочью, а тут ее в один момент могло не стать. От этой мысли по телу прошел озноб, глаза неконтролируемо намокли.       – Прости меня, Динь, – Макс головы не поднял. Кажется, не у одного Дениса сейчас глаза на мокром месте.       Денис отвернулся от него, поджав губы, зажмурился, позволяя слезам скатиться вниз. Сейчас все прояснится, и есть только два варианта исхода. Они либо поймут, что Денис не так понял, любо разойдутся.       Вдох, выдох.       – Рассказывай, – связки после сна выдали глухой трещащий звук. Денис глянул на поднявшегося Макса, и снова отвернулся. Кольцов на него не смотрел. Он покрасневшими глазами уткнулся в их сплетенные руки, где большими пальцами поглаживал тыльную сторону ладони Дениса, успокаивая этим то ли его, то ли себя.       – Я еще в универе тогда учился, – начал он неуверенно после свистящего выдоха. – С Ариной мы так, тусили иногда. Ну это я тусил, а она вроде как влюблена была, все дела. И вот так появилась Соня, – Макс горько усмехнулся. – Аринка рассказала, когда поздно уже че-то решать было, заявила, что я отец, должен ответственность на себя взять и дальше по списку. Думала, так меня к себе привяжет. А какая мне ответственность? Мне двадцать, я только что за себя ответственным стал. В общем, послал я ее и съебался в закат, вот такой я молодец, – он прервался, собираясь с мыслями, не переставая перебирать Денисовых пальцев. – Года четыре назад встретил ее на улице, чисто случайно. А Сонька мелкая из-за нее выглянула и такая: «Мам, а кто?». А Аринка – сама простота, говорит: «Это папка твой». И меня так переебало в тот момент, все в башке перевернулось. Понял, что в лепешку расшибусь, но выпрошу у Аринки с Соней прощения. И вот с тех пор у меня есть Соня, – Денис все еще на него не смотрел, но слышал, как тот улыбается. – Девять недавно исполнилось. Она шебутная такая и умная, жесть, – Макс поднял их руки и растирал уже на весу. Денис не выдержал и повернулся к нему. Кольцов умиротворенно улыбался, глядя Денису прямо в глаза. – Тебе точно понравится, – и, спохватившись, добавил. – А Арина замуж выскочила в том году. Так что тот, что в пузе – не мой.       Кое-где Денис и вправду неправильно понял. Но только кое-где. Это все еще не отменяло факта того, что Кольцов, если не пиздел, то по-крупному не договаривал. Целого ребенка умудрился скрыть. Значит, у Дениса все-таки есть проблемы с доверием, но с нюансом, – он его не заслуживает. Сука, пошли нахуй все эти гормоны и перестройки организма! Сколько можно бесконтрольно ныть?       – Ты действительно думаешь, что я уебок такой, и с дочкой запретил бы общаться? Что не понял бы? Поэтому пиздел мне все три года? – прозвучало жалобнее, чем Денис рассчитывал.       Глаза Макса округлились:       – Нет, конечно! Ты что такое говоришь, Динь? Сначала просто к слову как-то не приходилось. А когда яйца в кулак собрал и решился рассказать, ты в интересном положении оказался, и не до этого пока стало, – он покосился на возвышенность одеяла, хотел, видимо, привычно огладить живот, но не решался. – В общем, ссыкло я. И уебок среди нас только один! Если б мне духа хватило, ничего этого бы сейчас не было.       Макс вскочил со стула, приблизился к Денису, обнимая руками его лицо, уткнулся лбом в его лоб и, не встретив сопротивления, отчаянно зашептал:       – Прости, прости меня! Я так люблю тебя, люблю вас, что ебнуться можно! – он принялся осыпать невесомыми поцелуями нос, лоб, намокшие веки, сцеловывать мокрые дорожки со скул и впалых щек. – Если б с вами что-нибудь случилось, я б не пережил! Прости, прости, прости…       Денис отстранился, запустил пальцы в его непослушные мягкие завитки на затылке, заглядывая Кольцову в покрасневшие глаза, стараясь высмотреть там малейший намек на очередную наебку.       – Динь? – Макс не выдержал ни пытливого взгляда, ни неопределенного молчания.       – Ладно, – пальцы на затылке Макса сжались, неприятно оттягивая волосы, заставляя слегка запрокинуть голову. Денис старался строить из себя максимальную суровость и серьезность. – Но с одним условием.       – Все, что захочешь, котенок, – Макс болезненно шикнул.       Кулак разжался, перемещаясь раскрытой ладонью на шею.       – С Соней меня познакомишь, – безапелляционно объявил Денис, на что Кольцов по-дурацки заулыбался.       – Она сама уже ждет не дождется, когда познакомится с тобой и сестренкой!       – Она про меня зна…?! – Полноценно возмутиться Денису не дали, затыкая его поцелуем. И тогда Денис в первые за неделю облегченно выдохнул. Он все так же любит этого долбоеба, не смотря на весь пиздец, который он устроит. И хуй куда его отпустит.              ***              На крыльце роддома Дениса встречали вдвоем – Соня, от нетерпенья преступающая с ноги на ноги, прячущая за спиной большой розовый подарочный пакет, над ее головой колыхалась связка шариков, и растерянный взволнованный Макс с огромным букетом, тупо смотревший на одеяльный сверток в руках медсестры. Арина с мужем Серегой тоже собирались прийти, но буквально вчера вечером их пацан решил, что засиделся внутри и пора ему наружу.       – Ну что вы застыли, папаша? Принимайте пополнение, – медсестра задорно окликнула Макс. У нее таких папаш с ошалевшими глазами по несколько штук на дню.       Кольцов тут же подорвался с места, чуть не выронив букет (Денису пришлось его отобрать), на ватных ногах проковылял женщине и принял в потряхивающиеся руки сверток, завороженно заглядывая в глубь складок одеял и пеленок. Женя беззаботно сопела, смешно поморщив маленький носик. Макс, кажется, даже дышать перестал.       – Маленькая такая… – тихонько, чтоб не дай бог не разбудит, не потревожить, шепнул он.       – Да, маленькая, – умиленно повторил Денис, – на самом деле, еще меньше, чем ты думаешь.       Макс только волнительно усмехнулся, глаза его заблестели.       – А я тоже такой была? – тоже шепотом спросила Соня, стараясь как можно выше подняться на носочках, чтоб тоже заглянуть в сверток. Она уже успела обнять Дениса и передать ему шарики и пакет с блестящей собственноручно подписанным «Сестренке Жене».       – Думаю, да, – ответил Денис, легонько постукивая Макса по плечу. От того сейчас сложно было добиться вразумительного ответа, а надо бы закругляться. – Все, Макс, отмирай, дома насмотреться успеешь. А я капец как хочу спать, ты себе не представляешь. Лариса Валерьевна, сфоткаете нас, пожалуйста?              Украшением дома тоже занималась Соня, вырезанные звездочки и сердечки разных размеров расклеены по стенам, на самом видном месте висел большой плакат «Добро пожаловать домой, малышка!». А Макс в свою очередь самолично отдраил всю квартиру, никаких клинингов, купил и собрал все то, что Денис так и не выбрал – кровать, пеленальный столик, ванночку, коляску и еще всякую разную ужасно нужную мелочевку. Женька решила, что ей пора на выход немного раньше времени и Максу пришлось выбирать впопыхах без Денисовых подсказок, полагаясь на свой вкус и отзывы из интернета.       Малышка проснулась, как только вошли в квартиру. Спокойно смотрела маленькими черными глазками на Макса, а тот все так же завороженно глядел на нее. Денис его понимал, в роддоме он часами просто наблюдал, как она спит, творя одним своим существованием какую-то магию. Ну и обоссаные подгузники и загаженные распашенки тоже творила, не без этого. Но так похуй становилось на все грязные пеленки и бессонные ночи от одного взгляда на пухленькие щечки, надутые капризно сжатые губки и светлый завиток мягкого пушка на голове.       – Макс, давай мне, – попросил Денис, аккуратно забирая Женю из рук Макса. Он, в отличии от Кольцова, уже успел сменить одежду на домашнюю и вымыть руки. – Переодеть ее надо. Ты давай руки мой и тоже в спальню.       Благополучно переодев дочку под чутким наблюдением четырех любопытных глаз и покормив ее как раз в положенное время, Денис со спокойной душей передал малышку на попечение Макса и Сони, раздав указания как правильно держать и как уложить в кроватку, когда заснет, а сам завалился на родную кровать, в первый раз за последние две недели по-настоящему расслабляясь, и сразу же отключился, зная, что ничего с Женей не случится.       Проснулся он от шевеления рядом. Сонно проморгался и глянул на подползшего к нему Макса, выглядевшего как нашкодивший лабрадор.       – Разбудил, да? – Он виновато ткнулся носом в шею и прошептал. – Прости.       – Ниче, это все равно был лучший сон с самых родов, – Денис лениво растягивал буквы, зарываясь пальцами в упругие кудряшки Макса. Он пиздец как соскучился. – Как там дела?       – Соню Серый забрал минут двадцать назад, а Женька только что заснула. Я уже думал, она не укачиваемая, – Макс тихонько хохотнул.       – Это из-за тебя, – протянул Денис, заставляя Кольцова недоуменно вопросительно на него посмотреть. – Она всегда разводила слишком активный движ, когда ты рядом был. Вот две недели тебя не было, соскучилась, – и переместив ладонь на Максову колючую щеку, улыбнулся. – И я тоже.       Макс склонился к нему и поцеловал, неторопливо, ласково и бережно.       – Спасибо, Динь, – еле слышно выдохнул прямо в губы, – Я люблю тебя.       Денис обнял его за шею, притягивая ближе, заставляя вжаться в себя.       – Я тебя тоже люблю.