***
Лалиса Манобан никогда не сомневается в себе. Она успешна, дьявольски красива, умна и хороша в сексе. Со своим природным обаянием она действительно могла бы завладеть любым человеком, но девушке никто не нужен: она уже нашла ту, которой готова посвятить всю себя. Покорившая её сердце Дженни Ким (а ныне – Манобан) мягко жмётся к её боку, когда они входят в частный клуб. За ними бесшумно ступает молчаливый телохранитель. Здесь не так много людей, как в публичных местах, но уровень развлечений и веселья гораздо выше. Охрана без лишних проверок пропускает их, узнавая постоянных гостей, и Лиса ведёт свою жену к удобному дивану. Кожаная обивка очень удобна, но Дженни предпочитает мягкости мебели упругие бёдра Лисы, поэтому грациозно усаживается на колени девушки и обнимает её за шею. — Дорогая? Лиса уже чувствует себя пьяняще, когда чувствует ухмылку Дженни на своей коже, ей хочется повестись на это лёгкое поддразнивание и хорошенько изучить знакомое до вкуса на языке тело, но Лиса сдерживается и лишь нервно поправляет пиджак, вдыхая терпкий аромат шампуня в волосах Дженни. Лиса могла бы провести так вечность, но сегодня она здесь по делам, и часы уже просят её поторопиться. — Подожди меня немного. Лиса просит девушку провести немного времени у бара, пока она сама будет проводить встречу с парой потенциальных клиентов. Это уже привычная рутина, но ей всё ещё не хочется расставаться с Дженни – та нарочито медленно сползает с её колен и так соблазнительно облизывается, что если бы Лиса стояла, то точно подогнулась бы в коленях. — Джендыки! — Красивый голос нарушает чувственность момента, и Лиса замечает идущую к ним вприпрыжку Джису. — Я пойду, — с любовью в глазах улыбается Дженни, у Лисы же, словно у подростка, порхают бабочки в животе, и она кивает, неожиданно теряя все слова в очаровании своей женой Нет лишнего беспокойства, нет ревности – Лиса уверена в себе и своём партнёре, поэтому спокойно готова оставить девушку на время. Дженни сладко целует её на прощание, а потом уходит вслед за своей сестрой Джису, которая с недавних пор являлась единственной владелицей клуба. Лиса пару секунд смотрит вслед, немного задерживая взгляд на обтянутой чёрной тканью заднице Дженни (роскошный вид), а потом подзывает своего телохранителя, чтобы отправить в частный кабинет. Лиса очень надеется, что встреча не затянется надолго.***
— Мама наконец-то переписала на тебя клуб? — Дженни приобнимает сестру за талию и расслабляется: она успела соскучиться по Джису, но просто не могла не уделять своей Лисе меньше времени. — Это был непростой бой, — Джису закатывает глаза и передразнивает их родителей, — тебе всего лишь двадцать семь, бе-бе-бе, это слишком большая ответственность, бла-бла-бла. Дженни сдержанно хихикает в кулак, не желая привлекать внимание гостей. В любом случае, она рада за Джису, которая с подросткового возраста желала податься в управленцы. Тем более, может, хотя бы сейчас их родители, наконец, отдохнут от рутины и станут меньше нервничать по пустякам. — Хочу познакомить тебя кое с кем, — интригующе шепчет Джису, подводя Дженни к незнакомке у барной стойки, и делает знак работнику, который тут же принимается готовить напитки. — Розанна? Блондинка неохотно прерывает свой разговор с какой-то симпатичной девушкой, но её недовольство сменяется горячим интересом, когда она замечает Джису. Старшая Ким слегка краснеет от внимания Розанны, но сохраняет выточенную уверенность – Дженни понимает, что здесь веет зарождающейся симпатией или хорошим сексом на ближайшую ночь. Ну, она не может винить сестру, ведь девушка красива, словно ангел, хотя её облегающий чёрный наряд и взгляд, полный самоуверенности, кричат о том, что она, скорее, демон во плоти. — Дженни, это Розанна Пак, глобальный амбассадор Сен Лоран и дизайнер, — Розанна гордо выпячивает подбородок, но через секунду смеётся своему позёрству и непринуждённо кивает. Дженни уже нравится эта девушка. — Розанна, это Дженни Манобан, моя младшая сестра, муза Шанель и композитор. — Манобан? — Удивлённо спрашивает Розанна, пока скрепляет своё знакомство с Дженни нежным рукопожатием. — Не Ким? Я думала, вы родные. Джису усмехается этому недопониманию, а Дженни гордо поднимает ладонь, демонстрируя дорогущее обручальное кольцо: — Я недавно женилась, — Дженни озаряется улыбкой, когда вспоминает о любимой, — сейчас моя жена немного занята, но, думаю, скоро сможет присоединиться к нам. — Пфф, Лиса как обычно, — ворчит Джису и передаёт девушкам приготовленные напитки, — могла бы хоть раз перестать думать о своих консалтинговых делах и повеселиться с нами. Розанна резко затихает и стискивает бокал с коктейлем, когда следит за разговором и вдруг ясно осознаёт, о каком человеке сестры ведут речь. Неожиданно... Ей требуется всё самообладание, чтобы не выдать своих эмоций, ведь она очень хорошо знает Лалису Манобан: когда-то они были действительно близки, когда-то Лиса сделала предложение и ей, а после – бросила, признавшись в том, что полюбила другую. После этого Пак покинула Сеул на некоторое время в поисках счастья и успеха, но, в конечном счёте, вернулась домой. И вот, эта девушка, притянувшая любовь и внимание Лисы, её жена, сейчас перед ней. Какая ирония им встретиться вот так. В глазах Розанны поселяется завистливый огонёк; она не собирается заниматься местью или подлостями, но кто ей запрещает немного пообщаться с новоиспечённой миссис Манобан? Уж точно не Лиса, которой сейчас даже нет рядом Дженни хороша собой: одни только кошачьи глаза да полные губы выдавали в девушке невероятную сексуальность, её манеры также оставили приятное впечатление. Розанна любит красивых девушек, ещё больше она любит с ними развлекаться. Перед ней – два лакомых кусочка, и Пак облизывается в привычном предвкушении, стараясь не думать о трагичности прошедших отношений. — Дженни, Джису, — протягивает Розанна, привлекая внимание девушек и призывно протягивая бокал, — за знакомство! Звонко раздаётся стук стекла, разговор наполняется смехом, большим количеством выпивки, и Розанна проникается к своим новым знакомым: Дженни оказывается слегка грубой, доминирующей диалог личностью, но всё-таки её милые щёчки и добрая улыбка не могут не располагать; Джису очень забавна и смекалиста, и к тому же безумно прекрасна со своим идеальным личиком и манящим телом (Розанна понимает, что хотела бы узнать о ней побольше, но на сегодня у неё есть свои планы). Итак, спустя пару литров алкоголя, получаса шуток и чистого веселья Розанна утягивает девушек на танцпол.***
Лиса, гордая собой, закрывает портфель с новым договором на крупную сумму и вручает его телохранителю. Очередная сделка обещает быть успешной: её новые клиенты настроены очень серьёзно, и долгое сотрудничество станет выгодой для обеих сторон. Правда, ей пришлось задержаться на целый час; Лиса надеется, что Дженни не успела расстроиться и хорошо провела время с Джису. В любом случае, Лиса собирается присоединиться к сёстрам, немного выпить и, может, даже немного потанцевать с Дженни. Девушка отсылает свою охрану и направляется к бару – в этом клубе вряд ли найдётся человек, желающий причинить им вред; тем более, Ким всегда тщательно следят за порядком и безопасностью. — Хей, — Лиса подзывает знакомого ей по предыдущим встречам бармена и оглядывается в поисках Дженни, которая должна была быть у бара, — ты не видел Джису и её сопровождение? Молодой парень наклоняется и тычет пальцем ей за спину: — Мисс Ким ушла на встречу со спонсором, а две её спутницы должны быть там. Две? Девушка оборачивается и замечает небольшую толпу людей на таннцполе, где удивительно приятно и негромко играет какая-то чувственная музыка. Это вызывает в Лисе неприятное скручивающее чувство – она отгоняет глупые мысли о ревности (или очень старается) и задаётся вопросом о человеке, с которым могли сойтись Джису и Дженни. Лиса тщательно исследует пьяные двигающиеся тела, ища среди них знакомый силуэт. В итоге, ей требуется пара секунд, чтобы обнаружить Дженни, и целая минута, чтобы осознать то, что её Дженни была в объятьях какой-то блондинки. Чьи-то длинные руки обхватывают Дженни почти целиком, и Лиса с негодованием замечает, что между девушками почти нет расстояния, а Дженни как-то смущённо хихикает, доверчиво опираясь лбом на плечо этой девушки. У Лисы горчит на языке от желчи и моментально закипает кровь, под веками чернеет, в ушах звенит. Она злобно приглядывается к незнакомке, посмевшей так прикасаться к её Дженни, и медленно продвигается к ним. Развеселившаяся парочка становится ближе, тихий смех Дженни – отчётливей, и Лиса на мгновение останавливается, когда неожиданно узнаёт человека рядом с ней. Незнакомка оказывается уж слишком знакомой, и злость в Лисе поднимается до нового уровня. Она подходит почти незаметно, заставляя себя не сорваться с места и не закатить скандал. Лиса кладёт потяжелевшие ладони на плечи Дженни и с вызовом вскидывает голову, ловя бесстрастный взгляд почему-то совсем не удивлённой Розанны. Это раздражает ещё сильней. — Чеен, — ядовито прищуривается Лиса, забирая из чужих рук Дженни, которой приходится быстро осознать присутствие жены, — разве ты не должна быть где-нибудь не в Сеуле? Дженни полупьяно откидывается в чересчур крепких объятьях Лисы, и когда слышит знакомое имя, то ощущает неприятный укол в груди: — Подожди-подожди, тебя зовут Чеен?! — О чёрт, реакция Лисы делает для Дженни всё очевидным. Пак Чеен, бывшая девушка Лисы, которую она бросила ради неё. Пак Чеен, та, о которой Лиса обронила лишь пару слов, предпочитая оставить любую память об этих отношениях в прошлом. Пак Чеен, запретная тема в их разговорах, настоящая загадка, три года жизни Лисы, о которых та упрямо молчала. Уверенность Дженни сдувается и разбегается по углам, когда она понимает, во что влипла. Лиса точно собирается убить кого-то из них — Моё корейское имя, — липкая ухмылка расползается по лицу Розанны, она делает шаг вперёд, нагло, но осторожно хватает Дженни за подбородок и будто в первый раз оценивающе пробегается взглядом по её лицу. — Хороший выбор, Лили. Дженни мгновенно замирает от неожиданности, но Лиса почти вибрирует в ярости, когда хватает Чеен за запястье и с силой отводит его в сторону: — Убери руки от моей жены, — эти слова пробуждают новое напряжение: Розанна перестаёт улыбаться и хмурится, а Лиса сжимает её руку так, что там наверняка останутся синяки. — И не смей к нам приближаться. Розанна закусывает губу, стараясь сохранить своё хладнокровие, и пытается выдернуть руку из хватки Лисы – та же вцепляется сильнее. — Отпусти меня, — шипит девушка и угрожающе нависает над Лисой; Дженни оказывается зажата между двух тел. Лиса упрямо молчит, и тогда Дженни оборачивается. Она сразу замечает остекленевший взгляд Лисы: её зрачки стягиваются в точки, глаза слишком сфокусированы, Дженни даже чувствует горячее дыхание на своём затылке. Она понимает, что Лиса ослеплена злостью, и её нужно успокоить. — Лиса, — голос Дженни прорезается ножом сквозь осязаемое напряжение, — отпусти её. Манобан несколько раз моргает, когда слышит приказной тон Дженни, а после стряхивает наваждение и раскрывает кулак, с полусадистским удовлетворением наблюдая за тем, как агрессивно покраснела кожа на чужом запястье. Розанна понимающе хмыкает, осознавая влияние Дженни на Лису, и глушит в себе сожаление. — Ты всё ещё такая собственница, Лили, — девушка поправляет волосы, потирает кисть, а после того, как бросает разочарованный взгляд на Лису, тепло улыбается Дженни, — приятно было познакомиться, Джен-Джен. Дженни сглатывает, чувствуя, как нагревается тело Лисы позади неё, как жестко вцепляются в её кожу лисины пальцы, но она не может не ответить девушке, с которой, на самом деле, прекрасно провела вечер, и которая не позволяла себе нарушать никаких границ. — Взаимно, Рози. Лицо Чеен светлеет, и она уходит, оставляя их вдвоём. Лиса расслабляется и опускает руки на талию Дженни, устало прижимаясь к ней, будто после настоящего сражения. — Лиса? — Шепчет Дженни, переживая за эмоциональное состояние девушки. — Иди за мной, — резко рычит ей на ухо Лиса и медленно тащит за собой сквозь толпу прямо в приватные комнаты. Тогда Дженни понимает, что пропала.***
Она не успевает сделать даже вздох, когда Лиса прижимает её к стене комнаты и закрывает дверь. Дженни чувствует, как в неё упираются тазовые кости другой девушки, и поднимает голову: Лиса сосредоточена, её рот приоткрыт, а ноздри раздуваются то ли от гнева, то ли от возбуждения. — Джен-Джен значит? — Певуче протягивает Лиса, скользя ладонями по худым бокам, а после поднимается рукой по спине Дженни, нащупывая застёжку платья. — Может, мне отпустить тебя к твоей новой подружке Рози? Дженни рассеяно качает головой в отрицании и тянется к более высокой Лисе для утешающего поцелуя, но та строго смотрит на неё и за секунду разворачивает лицом к стене. — Я люблю тебя, — в отчаянии бормочет Лиса, — я так сильно люблю тебя. Мне невыносимо видеть тебя в объятьях других женщин. У Дженни горят уши от такого признания. Она знает и знала, что Лиса тяжело переносит её близость с кем-либо, но Розанна действительно была уважительной и комфортной для подобного общения. Теперь Дженни очень жаль, что она не учла чувства Лисы. — Я тоже люблю тебя, — хрипло отвечает Дженни и прислоняется лбом к стене. — Прости. Ответом ей служит звук расстёгивающейся молнии, который заставляет Дженни дрожать, Лиса вжимается в её зад и тяжело дышит прямо над ухом. Она постепенно теряет голову, наблюдая за смиренно ожидающей её действий Дженни, и теперь острая нужда поднимает в ней голову. Глухой стон рвётся из груди Лисы, пальцы гнутся в нетерпении, стягивая чёрное платье, и она прикусывает Дженни за ушко. — Любимая, — смягчается голос Лисы, и Дженни поворачивается лицом, чтобы встретить голодный дикий взгляд, — это зелёный? Дженни больше не ощущает ни капли алкоголя – она пылает жаром, едва ли в силах удерживаться на ватных ногах. Дженни осознаёт своё прерывистое дыхание, своё полуобнажённое состояние, и заливается румянцем, потому что знает, что может ждать её дальше. Она хочет этого, хочет Лису, хочет быть уничтоженной, поэтому с мольбой произносит: — Да, милая, — короткий вздох, — зелёный. Этих слов более чем достаточно: Лиса раздевает Дженни догола и позволяет девушке помочь ей избавиться от собственного костюма. Брендовая одежда и бельё мятой кучей сваливаются на пол, но никого это не волнует; Дженни всё-таки увлекает Лису в мокрый, злой поцелуй, сопровождающийся укусами и соперничеством. Лиса хватает девушку за бёдра и в чувствах царапает тонкую кожу, наваливаясь на Дженни всем телом, забирая преимущество. — Ли-са, — отрывисто выдыхает Дженни между поцелуями, на что другая девушка лукаво усмехается и опускает свой рот на выпирающие ключицы Дженни – её вдохи теперь становятся неприлично громкими. Лиса удерживает Дженни руками и умело украшает засосами чувствительную кожу. Девушка ощущает, как ожидаемо проигрывает, когда Лиса вбирает в себя твёрдый сосок и тянет, осторожно сжимая зубы, – Дженни знает, что это пробное движение, и проклинает саму себя за эти мысли, потому что Лиса действительно смелеет, и вскоре её грудь покрывается красными пятнами и следами от зубов. Страсть и жестокость, с которой Лиса атакует её тело, доводят девушку до безысходного состояния, – она рвётся ближе, требовательно обнимает Лису и ведёт рукой к своей промежности. — Дженни, — сузившиеся глаза, грозный тон и недовольство: Лиса не терпит свободы, которую она не контролирует, поэтому Дженни приходится подчиниться предупреждению и остановить себя. — Умница. Лиса прерывается, смотрит на девушку сверху вниз, прокручивая свои представления и фантазии о предстоящем, и неожиданно уводит её в сторону душевой. Дженни внутренне холодеет и вспыхивает одновременно, ведь помнит, как слаба Лиса на подобные взаимодействия, и помнит, в каком прекрасном унижении обычно приходится оказываться ей. Лиса включает душ и настраивает воду, а после тянет Дженни под тонкие водяные струи и заботливо смывает с их тел усталость сегодняшнего дня. Контраст между пылкой и нежной Лисой переплетает в Дженни множество чувств, но самые сильные из них – любовь и желание. Слабость в коленях подводит её, она пошатывается и скользит руками по обнажённой груди Лисы в поисках опоры. Лису пронзает мелкой дрожью от этой небольшой оплошности, и она чувствует, как постепенно теряет контроль. — Что такое, Дженни? — Присутствие Лисы давит, как притяжение, её слова звучат приговором; Дженни приходится сконцентрироваться, когда другая девушка настойчиво сжимает её плечи и самодовольно целует. — Помни, на публике ты моя принцесса, но наедине – не более, чем игрушка. Боже, эти слова... у Дженни краснеют уши от таких заявлений, она не в состоянии вымолвить ни слова и открывает рот в растерянности. Вода до сих пор льётся на них, но почему вдруг она стала такой горячей? — На колени, — резко требует Лиса, удовлетворённая замешательством девушки, но Дженни колеблется и вдруг смущается, так как не желает терять последние остатки собственной воли. Лиса злится, недовольно клацает зубами, наклоняется к девушке и рычит ей прямо в губы, — если ты сейчас же не опустишься на колени, я заставлю тебя кончать до тех пор, пока ты не потеряешь сознание от изнеможения. И разве у Дженни есть выбор, когда обещание Лисы отзывается в ней сладкой судорогой у бёдер? Мрамор неприятно плющит ноги, вода обжигает её, стуча по макушке и спине, но ладонь Лисы бескомпромиссно давит на затылок, и Дженни приникает к промежности, слизывая влагу и стекающие по Лисе капли воды. Она старательно работает языком и сосёт нежную кожу, дразня чувствительный клитор. Лиса громко шипит и стонет, не забывая грубо дёргать Дженни за пряди волос. Она буквально вжимает её лицо в своё тело, не давая свободно вздохнуть. — Ты не встанешь, пока я не позволю, — выдыхает в наслаждении Лиса и тут же чувствует, насколько усерднее становятся движения чужого языка. — Джен-, чёрт... — Стон Лисы – это награда, и возбуждение Дженни нарастает с каждым непроизвольным выдохом Лисы, челюсть которой неосознанно отвисает. Тогда Дженни решается на уловку, скользя коленями прямо под Лису и выбирая более удобный угол; теперь она ведёт кончиком языка сквозь мягкие влажные складки прямо внутрь – Лиса с хриплым полукриком выгибается в спине и насаживается на язык Дженни, движения которого сводят её с ума. — Д-дженни, — голос Лисы так красиво дрожит, она едва может стоять и опирается спиной на стену. Ей приходится выключить воду, чтобы нормально дышать. Смазка Лисы изобличающе стекает Дженни в рот, и Дженни увлекается, забывая о неудобной позе и боли в коленях, – она крутит языком и напрягает его кончик, Лиса над ней близко к тому, чтобы начать умолять. Но этого не происходит. Не сегодня. Лиса замечает гордую ухмылку Дженни, чувствует её изящное поддразнивание и не выдерживает: она поднимает девушку с колен, впечатывает в стеклянную стенку душа и грязно целует до клацанья зубов и стекающих по губам слюней. Дженни жмётся к ней всем телом, и Лиса может чувствовать упирающиеся соски и дёргающиеся в желании бёдра. Как же легко сделать Дженни кроткой и такой мило нуждающейся... И обычно Лиса всегда выполняла любую прихоть любимой, но она до сих пор иррационально зла – вид обжимающихся Чеен и Дженни будто выжжен на её сетчатке – поэтому девушка не даёт Дженни вольничать: Лиса делает пару шагов назад и поднимает руки девушки над головой, удерживая за запястья. Дженни разочарованно хнычет от потери контакта и опускает голову, стыдясь своего отчаяния. — Маленькая сучка, — отчётливо произносит Лиса, и Дженни стонет от такого дерзкого обращения. На внутренней стороне её бёдер дразняще течёт смазка, Дженни почти скулит, когда тянется всем телом к издевающейся Лисе. — Не можешь совладать с собственным телом? — Пожалуйста, — умоляет девушка, возбуждение, растекающееся жидким пламенем, кружит ей голову, — Лиса, пожалуйста. Дженни хочет всего: хочет руки Лисы на своей коже, хочет её губы у себя промеж ног, хочет её горящего взгляда, хочет заполнить сознание Лисы и завладеть ей. Она понимает, что хочет слишком много – Лиса ведёт её под локоть из душа в спальню и даже не думает о том, чтобы дать Дженни хоть капельку свободы. — Мне нравится, когда ты умоляешь, — в глазах Лисы пылает огонь, Дженни чувствует, как от одного приценивающегося взгляда Лисы вода на ней высыхает, испаряясь с горячей кожи. — А теперь иди сюда. Лиса подводит взволнованную девушку к кровати; она отшвыривает покрывало и опускает туловище Дженни на матрас, заставляя её выпятить зад и упереться коленями в ковёр. Дженни слегка потряхивает, когда она понимает, для чего всё это: Лиса нависает над ней, впутывая пальцы левой руки в её влажные волосы, и свободной ладонью оглаживает упругие ягодицы. Дженни цепляется за одеяло и пытается спрятать лицо, но Лиса не позволяет ей, наматывая длинные пряди на кулак. — Ты знаешь, что заслужила это, — у Лисы во рту словно Сахара, кончики её пальцев сводит лёгкой судорогой, она хрипит в предвкушении, — хочу, чтобы ты прочувствовала каждый мой удар, хочу, чтобы в твоей голове осталась только я. У Дженни и так все мысли о Лисе, её душа и сердце, её тело и желания, – всё принадлежит Лисе, но она не успевает убедить девушку в этом: та замахивается и с силой опускает ладонь на зад Дженни, оставляя первый красноватый след. Так начинается наказание. Удары нещадно сыплются на нежную кожу, Лиса зачарованно следит за тем, как сжимается и расслабляется Дженни, пытаясь предугадать момент нового шлепка. Девушка разбито и тонко всхлипывает от обжигающих ощущений; у Лисы и самой горят ладони, но она умело чередует порку с поглаживаниями и облизываниями чувствительных ягодиц. Ей приходится отпустить волосы Дженни и самой сесть на ковёр для удобства. Лиса продолжает пороть до тех пор, пока не замечает, как раскрываются бёдра Дженни, демонстрируя обильное возбуждение. Дженни сгорает от нетерпения и боли, жжение от ударов переходит в мучительный спазм внизу её живота, её вскрики сменяются стонами, и Лиса специально дразнит девушку едва заметными прикосновениями между ног. Дженни, потерянная в количестве ощущений, извивается, ускользая от пытливых рук Лисы, – за это Лиса яростно сжимает обеими ладонями покрасневшие ягодицы, чем вырывает из Дженни несколько пронзительных всхлипов. Это почти трогательно, как Дженни бормочет имя Лисы сквозь стоны и в полном беспорядке тянет бёдра ближе к другой девушке. Лиса, не в силах ждать больше ни секунды, разворачивает девушку и бросает спиной на кровать. Дженни шипит от тягучей смеси боли и удовольствия, когда её измученная задница вдавливается в шелковистую ткань постельного белья. Лиса, неизбежная, абсолютно губительная и яростная, свирепо запечатывает поцелуй на обсохших губах Дженни, когда в который раз за вечер нависает над ней. Девушки путают конечности, делятся одним дыханием и прижимаются с таким рвением, что могут почувствовать сердцебиения друг друга. Лиса проникает в неё пальцами – сразу тремя – но Дженни ещё никогда не была так благодарна за подобную грубость. Девушка обвивает ногами поясницу Лисы, заставляя ту ввести пальцы глубже; жар поднимается по телу Дженни до самой макушки, когда Лиса с силой толкается в неё. — Моя, — в пьянящем исступлении произносит Лиса, целуя каждый доступный ей участок любимой кожи, — моя, — повторяет она, и её кисть затекает от того, с каким усердием она вгоняет пальцы. Дженни не способна ответить девушке, но она чувствует до самых глубин своей души слова Лисы, расплавляясь воском под каждым её прикосновением. Её тело сотрясается от исходящей от Лисы силы и этого неоспоримого заявления прав, которое подкрепляется гортанным рычанием девушки и отчаянным скрипом кровати. Влажные хлопки и надрывистые стоны Дженни окончательно обрывают в Лисе терпение: она кладёт ладонь между ключиц девушки, удерживая её на месте, и с новым рвением вставляет пальцы в Дженни, воодушевлено ощущая, как та сжимается вокруг неё. Дженни с готовностью подтягивает колени и сильней открывается Лисе, которая теряется в собственном удовольствии и находит якорь в губах нуждающейся Дженни. — Лис-а, — едва ли связно скулит Дженни, и это является достаточным сигналом для впечатлённой Лисы. Дженни прогибается в пояснице, слёзы выступают на её глазах, когда она чувствует, как неконтролируемо трясутся её колени и сжимаются мышцы; яростные толчки заставляют Дженни кончить, и она изливается прямо на кисть Лисы, не в силах сдержать хриплые мольбы. Дженни сводит ноги, зажимая Лису между них, и хватается руками за чужое предплечье, удерживающее её на месте. Оргазм накрывает её до белых пятен под веками, до судорожной дрожи и жгучего ощущения на её промежности. Лиса неотрывно таращится на зрелище, которое представляет собой её жена, до безумия восхитительная в этом разрушении. К щекам Лисы приливает жар совсем иного рода: глубокое, крепкое, как сталь, чувство наполняет её грудь горячими углями. Дженни всё ещё тихо стонет, и Лиса принимается медленно двигать кистью, помогая девушке избавиться от давящих острых ощущений и пережить достаточно жёсткий оргазм. — Лиса, — хнычет Дженни, и сама точно не знает, почему. В ней смешивается так много всего: от благодарности до отчаяния. — Тшш, — Лиса с нежностью вводит пальцы в чувствительное лоно и свободной рукой гладит черты идеального лица Дженни, заправляя мокрые пряди и вытирая капли пота. — Я здесь. Это всё, что нужно было Дженни, и её горло схватывает, когда она растроганная поднимает полный признательности взгляд на Лису. Другая девушка отвечает ей милой улыбкой и осторожно убирает покрытую смазкой руку от Дженни. — Иди сюда, — Дженни пятками толкает Лису на себя, и та слегка неуклюже падает на девушку. Они переглядываются и смеются, но Дженни мягко берёт девушку за запястье и тщательно очищает его от любых следов произошедшего. Лиса внимательно следит за движениями её языка и губ и снова чувствует жар: — Прекращай, а то я не могу обещать, что ты завтра встанешь. Дженни целует ладонь Лисы напоследок и сипло смеётся, замечая, как всё-таки сорвала голос. Лиса запускает одну из рук под шею Дженни и притягивает к себе. — И что, с кем лучше: с Чеен или со мной? — Полусерьёзно спрашивает Дженни, пот ещё стекает по ней каплями, дерзкая ухмылка украшает покрытое румянцем лицо, и Лиса мысленно отмечает, что хорошо оттраханная Дженни, – это самое сексуальное, что она когда-либо видела. — Не нарывайся, — Лиса с угрозой прищуривается, но мягко целует Дженни, успокаивая и понимая, что под этим вопросом звучит нужда в признании, — нет никого лучше тебя, детка. Дженни счастливо жмурится и жмётся ближе в объятьях, обожание и привязанность наполняют её до краёв; Дженни мысленно благодарит судьбу за Лису. Как же приятно чувствовать эту искренность, заботу и горячую, безудержную любовь. Не было ничего лучше этого... Ну, может, кроме знания того, что нет никого лучше неё.