Наступило утро. Быстро умывшись и причесавшись, Василиса, по пути столкнувшись с братом на лестнице, не без опаски спустилась вниз, в столовую.
Но оказалось, можно было не волноваться — отец куда-то уехал. Госпожа Азалия пребывала в прекрасном настроении: за завтраком она вместе с остальными детьми обсуждала вчерашний вечер. Даже Норт-младший вел себя хорошо и совсем не обращал на Василису с Александром внимания. Эрик тоже был за столом — сидел справа от Норта и даже не смотрел в их сторону.
Василиса лихорадочно соображала, что же ей теперь предпринять. То, что они увидела вчера, не подлежало хоть какому-нибудь разумному объяснению. Поэтому девочка для себя решила, что отец принадлежит к некой странной тайной организации… гипнотизеров. Александр же сидел мрачнее тучи, словно увидел свою смерть.
Но как же быть с остальным? Все эти диковинные события в библиотеке, вращающиеся часы, мост, зеркала и Дух Астрагор в подземелье казались такими реальными… А сам отец? Люди в фиолетовых плащах и, главное, — та безумная женщина, Елена?
Раздался звон. Василиса, задумавшись, не заметила, как выронила вилку, и та звучно ударилась о кафель пола.
— Что с тобой? — покосилась на нее госпожа Азалия. — Тебе что, плохо?
— Вась, всё норм?—покосился на неё Александр.
— Да, мне плохо, — согласилась Василиса.
— Тогда иди в свою комнату и никуда не выходи, — резко произнесла няня.
— А как же… — на миг Василиса растерялась. — Сегодня вроде выходной… Я думала поехать в город, встретиться с…
— Сегодня посвящение, — перебил ее Норт. — Так что никаких прогулок, сестричка. Не пошла бы ты… в свою комнату, набираться сил перед вечером. Я уверен, тебя ждет великое потрясение… Не могу дождаться. — Норт радостно оскалился.
—А не пойти ли тебе куда подальше, Норт? А то, ей богу, если я ещё хоть 2 минуты пробуду в одной комнате с тобой, то ты уйдёшь без пальца, — Прошипел Саша потусторонним голосом, посмотрев в глаза брату так, что его пустотные глаза больше походили на глазницы без самих глазных яблок, — Да ладно, я прикалываюсь над тобой, не понятно что ль?— Тут же рассмеялся парень, увидев немного испуганную физиономию брата.
— Что будет вечером? — спросила Василиса, повернувшись к госпоже Азалии, чтобы эти двое не подрались.
— Дети! — Игнорируя вопрос и атаку на любимчика, няня демонстративно встала из-за стола. — Сегодняшний день вы проведете дома. Отдохните, погуляйте в саду, но не шумите, берегите силы. Подождем того часа, когда приедет ваш отец и начнется великое испытание.
Выдав столь чудную тираду, причем весьма благожелательным голосом, няня позвала кухарку — молчаливую полноватую женщину, чтобы та убрала грязную посуду.
Норт и Дейла первыми вышли из-за стола, Ноель увязался за ними, последним шел Эрик. Проходя мимо Василисы, он тихо шепнул ей:
— В библиотеке.
Василиса незаметно кивнула, удивляясь, как это она забыла об Эрике — единственной надежде хоть что-нибудь узнать о семейных странностях.
— Саш, пойдёшь со мной в библиотеку? Мне нужно кое-что забрать оттуда, — шепнула брату девочка.
— Да, без б. Без б не всмысле без базара, а всмысле без других баб. А теперь погнали
Но возле лестницы поджидал Норт.
— Сегодня вечером у нас будут гости, — ехидно сообщил он. — На посвящение придет госпожа Мортинова, а с ней — Марк.
— Я очень рада, — сказала Василиса, думая, как бы им так незаметно пробраться в библиотеку. Однако путь лежал мимо лестницы, на первой ступеньке которой и стоял любезный братец.
— Марк очень злится на тебя, — продолжал Норт.
— На меня все злятся… — Василиса подумала, что это действительно так: отец, госпожа Азалия, эта Елена, Норт, Дейла, даже Эрик и Ноель — все на них за что-то злились. Она непроизвольно сделала несколько шагов в сторону коридора.
— Норт, иди куда шёл. Иначе я тебе вломлю.
— Я надеюсь, что вы не станетчасовщикомами, — продолжал Норт, преграждая сестре дорогу. — И мы больше вас никогда не увидим…
— Я не хочу становиться часовщиком! — возразила ему Василиса. — Я ничего не понимаю в часах.
— Норт, даю тебе 30 секунд на то, чтобы свалить... — Как-то угрожающе сказал ему Александр, снова одарив его тем взглядо, которым он наградил его минуту назад
Норт округлил глаза, а потом вдруг оглушительно расхохотался.
— Ой, не могу… Я все время забываю, что вы ничегошеньки не знаете!
Василиса почувствовала, что ее лицо опять краснеет, густо заливаясь румянцем. В гневе она отодвинула хохочущего братца и зашагала в сторону библиотеки; Норт не препятствовал. Санёк, проходя мимо, молча двинул ему в рожу, и от него отделилась некая сфера, которая влетела Норту в голову. Тут же он оглянулся, пощупал свой нос, и как ни в чём не бывало пошёл по своим делам.
В библиотеке было тихо. Василиса прислушалась: кажется, никто за ней не увязался.
И тогда из-за шкафа вышел Эрик.
— Василиса, мне надо тебе кое-что рассказать… — начал он без предисловий. — Дело в том, что я… вернее, ты. Точнее, вы, раз вы двое пришли. Ух… На вот, возьмите для начала.
На ладони Эрика сверкнул маленький золотой предмет, тут же перекочевавший в ладонь ошеломленной Василисы. При ближайшем рассмотрении вещь оказалась крохотными песочными часами — не больше обычного кулона. За стеклом корпуса блестели золотые песчинки.
Василиса повертела в руках странные часы.
— Они что, золотые? Зачем они мне?
— Да, брат, это красиво, но нахер, прости, оно нам?
— Да, золотые… — Эрик скривился, будто раздумывая, как получше объяснить. — Это непростые часы.
— Да знаю я, песочные. А почему песок в середине заполнен доверху? Как он будет высыпаться?
— Нет, я не о том. Они волшебные. Подуйте на них и потрите ободок, когда вам будет грозить опасность.
— А если я их об яйцо потру, выведу ли я петуха за секунду? — тут же спросил свой вопрос-шутку Саша.
— Не смешно, — зло сказала Василиса и попыталась вернуть часы, но Эрик отскочил как ужаленный:
— Ты не понимаешь! Тебя хотят убить!
— Ты с ума сошел… — Василиса озадаченно посмотрела на брата: кажется, тот действительно был напуган.
— Так, Эрик, слушай сюда. Не знаю, кто тебя подослал, но знай — я убью любого, ктотхоть тронет Василису, так что на её счёт не переживай. И да, с чего такие мысли? — Александр же смотрел на него одновременно со злостью и недоумением.
— Я слышал, что Елена заберёт вас, если вы окажитешь часовщиками. Ну, если вам удастся пройти испытание на часовую степень…
— А ты побольше слушай это шл- ой, точнее гадюку.
— Да кто такие эти часовщики?! — воскликнула Василиса.
Но Эрик не спешил с ответом.
— Давай сначала о часах…
— Ну ладно, давай, — согласилась Василиса, про себя гадая, что же братья такое задумали.
— Ура, ты наконец-то перешёл к сути! — Воскликнул Александр больше саркастически
— Часы откроют временной коридор, на другом конце которого будет один человек… У него ты сможешь попросить помощи. Я советую тебе испытать часы до обряда часового посвящения, потому как после него может быть поздно.
— Ты нас надуть пытаешься? Не бывает такого бреда в реальности! — старался играть роль обычного парня Санёк, причём довольно умело.
— Может и бывает. А теперь расскажи нам о часовщиках… — Василиса попыталась вернуть разговор к интересовавшей ее теме.
— О посвящении отец просил не рассказы-ы-ва-ать… — протянул в ужасе Эрик и осекся. Рот его стал похож на большую букву «о».
— Так это отец попросил тебя отдать мне часы, да?!
— А теперь назови нам одну причину, почему мы должны верить всему, что ты сказал?
— Нет! — выкрикнул Эрик с какой-то тоской в голосе. — Еще до вашего приезда он собрал нас и строго-настрого запретил с вами общаться и хоть что-либо рассказывать об Эфларе…
— Об Эфларе! — ахнула Василиса. — Пожалуйста, расскажи нам о ней… знаешь, наверное, мы были уже там.
— Не обманывай, это невозможно. — Эрик кисло усмехнулся. — Не пытайся меня подловить. На Эфлару можно попасть через любой часовой механизм, но только лишь по-особому перекрутив стрелки. Ты-то уж точно не смогла бы совершить переход… А сейчас, прошу тебя, поверь мне: поднимись в комнату и испытай эти часики.
У Василисы было свое мнение насчет Эфлары, но она рассудила, что не стоит посвящать Эрика в подробности вчерашних приключений. Лучше уж сама разберется.
— Не буду я испытывать эти ча-а-сики, — передразнила она. — Если ты мне ничего не расскажешь.
— Слушай, это твое дело! — внезапно рассердился Эрик. — Я вообще не обязан тебе что-либо говорить!
— Тогда почему говоришь?
— Ну, — Эрик смутился, — просто…
— Это Норт тебя подослал, — уверенно заявила Василиса и, сощурившись, добавила: — Передай, что ничего у него не выйдет.
— Если это так, то передай ему, что если эта хрень что-то сделает с моей сестрой, то я вырву ему позвоночник
— Как знаешь, — окончательно разозлился Эрик. Лицо его побагровело, глаза превратились в обидные щелочки. — Если вас уничтожат, будешь сама в этом виновата!
— Кому понадобилось нас уничтожать? — гневно спросила Василиса. — Я никогда никому плохого не делала. Ну, разве что совсем чуть-чуть… — Она вспомнила фиолетовый синяк у Норта под глазом.
— Поверь, Эрик, мы и без твоих подсказок знаем, кому это нужно — неожиданно прервал сестру Александр, перешедший на немного пугающий голос
— Ты умеешь часовать, я видел, — тихо сказал Эрик. — И между прочим, я не рассказал об этом отцу.
— Я не умею часовать… — возразила Василиса.
— Я видел часовой флер вокруг тебя, — перебил Эрик. — Целую кучу чисел!
Девочка смутилась.
— Ну, если ты о тех циферках… Они появились как-то сами… Может, это у многих бывает?
Честно говоря, Василиса сама была не прочь узнать побольше об этом «флере».
— Если у кого-то из вас будет выше степень, чем у Норта, — вдруг выпалил Эрик, — или даже такая же… вас сразу убьют, чтобы вы не стала наследниками. Существует закон: старший сын является первым наследником, но если у девочки часовая степень выше… Марк рассказывал Норту, что наш отец никогда не согласится на ваше посвящение и надеется, что вы — фейры. Но если вы не фейры…
Эрик перевел дыхание.
— Что за фейры такие? — Василиса вспомнила, что уже слышала это слово от Елены.
— Фейры — бездарные, то есть без часового дара рожденные. Рожденная человеком и… Слушай, — всполошился Эрик, — я не должен вам много рассказывать! Меня могут сильно наказать. — Он поежился.
— Ладно.
Василиса решила, что надо действовать осторожно: может, тогда она разберется, где же тут подвох. Поэтому она сказала:
— Ты говоришь, что девочка не может быть наследницей, но ведь, кроме меня, есть Дейла!
С минуту они молча смотрели друг на друга.
— О Дейле разговор не шел, — пожал плечами Эрик, отводя глаза.
— Может, этот Марк просто пошутил?
— Таким не шутят.
— С чего бы это Марку меня убивать? — разговор все больше раздражал Василису. Кажется, Эрик затянул с розыгрышем.
— Не Марку, — еле слышно произнес Эрик. — А… слушай, верь мне и все.
— Ну-ну. Тебя тоже убьют, если твоя степень будет выше?
Эрик вновь отвел глаза.
— У меня нет способностей, — очень тихо сказал он. Так тихо, что Василиса еле расслышала. — После посвящения я все забуду.
— Дай-ка я тебе кое-что сделаю, — неожиданно произнёс с участием Александр
После этого из головы Эрика вылетел белый шарик, состоящий, казавшись, из чистой энергии. Александр сделал пару движений руками, и этот шарик внезапно покрылся цепями и влетел назад в голову пацана, который смотрел на это с вытаращенными глазами.
— Я заблокировал твои воспоминания. Теперь только я и смогу их извлечь. Однако веди себя так, будто я ничего и не сделал.
— Хорошо. Если после посвящения понадоблюсь — свяжись со мной.
— Да что это за дурацкое посвящение?! — не выдержала Василиса. — Что оно означает?
— Слушай, хватит меня расспрашивать! — вдруг взорвался Эрик. — Я не должен был вам ничего рассказывать! Какое мне вообще до тебя дело… Оставьте меня в покое!
Брат развернулся и побежал прочь. Хлопнула дверь.
У Василисы глаза полезли на лоб: что это с ним? Сейчас он больше всего походил на ненормального: говорил какой-то бред, угрожал убийством…
Василиса с опозданием подумала, что стоило еще поспрашивать брата, например о Елене и этом Марке.
Неожиданно дверь вновь открылась, пропуская Эрика обратно.
— Спрячь часы! — Эрик скривился, как от зубной боли. — Скорее!
Только Василиса сунула золотые часики в задний карман джинсов, как дверь распахнулась под мощным ударом, Эрик отлетел к шкафам, распластавшись на полу.
На пороге нарисовался Норт.
— Ничего ему не говори! — выкрикнул Эрик, приподнимаясь на локтях.
Взгляд Норта не предвещал ничего хорошего.
— Что за секреты, а? — прошипел он. — Эрик, ты что, забыл, что нам говорил отец?
— Ничего я не забыл!
Норт подступил к Василисе:
— О чем он тебе рассказал?! — И размахнулся изо всех сил, намереваясь ударить ее.
Но Александр поскочил к нему и, схватив за шею, приложил его головой об шкафы.
Брат пошатнулся и побледнел. Но его глаза опасно сузились.
— Тебе конец, — процедил он, вновь замахиваясь.
И тут Эрик набросился на Норта сзади, обхватив за плечи; они покатились по полу. Эрик, на миг оказавшись сверху, принялся яростно колотить брата кулаками.
— Вот тебе за все! Я тебя ненавижу!!! Не-на-вижу!
— Отпусти, идиот… — хрипел Норт, пытаясь вырваться.
— Я тебя ненавижу, ненавижу отца… вас всех ненавижу! — У Эрика из глаз покатились слезы и потекли ручьями по щекам.
— Оставь его, брат. Он сейчас ещё от меня не получил. И да, приведи ко мне Ноеля, когда я закончу с Нортом, — положив руку на плечо, сказал ему Саша. Эрик посмотрел на него с изумлением, но отступил.
Александр не стал терять времени и сначала вырвал Норту ноготь на безымянном пальце левой руки, а потом начал пинать его в рот, чтобы тот не орал так сильно.
Онемев от изумления, Василиса решительно не знала, что ей предпринять. К счастью, на шум прибежала госпожа Азалия, а за ней — господин Эрн. Последний и разнял, не без усилия, дерущихся братьев.
— Придурок! — кричал разъяренный Норт, пробуя вырваться из стальных клещей, в которые заключил его грозный шофер. — Ты все ей выболтал! Бездарный!
— Неправда! — вскричал Эрик, плача навзрыд. — Мы совсем не о том говорили…
— Не твоё, сука, собачье дело! — всё ещё злой прошипел на брата Александр, за что ролучил затрещину от Василисы.
Няня обменялась с господином Эрном тревожным взглядом.
— О чем же вы говорили, Эрик? — вкрадчиво спросила она, подступая к младшему брату. — Что ты им рассказал?
— Ничего он нам не рассказывал, — хмурясь, заверила Василиса. Кажется, здесь действительно происходит что-то серьезное.
— Эрик? — Няня пропустила ее реплику мимо ушей.
— Ни о чем не говорили, — ответил тот, внезапно успокоившись. — Я просто хотел поцеловать ее.
Воцарилась изумленная тишина.
У Василисы отвисла челюсть. Норт тоже выглядел ошарашенным.
— Да врет все… — заявил он, но уже не так уверенно.
— Поверь, Норт, тебя здесь не было, а я был. И могу заверить, что это правда, — сдерживая смех, произнёс Александр. "А ловко ты это придумал, Эр. Я даже вначале не понял, молодец" промелькнула в его голове мысль
Первой опомнилась госпожа Азалия, она резко шагнула к девочке, схватила ее за ухо и повела вон из библиотеки.
От удивления Василиса даже не сопротивлялась и позволила довести себя в таком положении до самой комнаты.
Раскрыв одной рукой двери, госпожа Азалия отпустила наконец Василисино ухо, не забыв подтолкнуть девочку в спину. После чего ушла, так и не произнеся ни слова.
Оставшись одна, Василиса решила разобраться с мыслями, успокоиться, взять себя в руки.
Поведение Эрика ошарашило ее. И не само заявление о дурацком поцелуе. На девочку куда большее впечатление произвело то, с какой ненавистью Эрик колотил Норта, кричал на него… А она-то думала, что младший во всем слушается старшего брата.
Загадки семьи окружили Василису плотным кольцом, и ни одна из них не хотела разъясняться.
Поэтому девочка вытащила на свет золотые часики — пожалуй, единственный, имеющийся у нее ключ к семейным секретам.
— Э, меня религия позвать не позволяет? — послышалось из открытого окна.
— А, заходи.
После этого Саша, зайдя через окно, оказался в комнате.
Ничего страшного не случится, если она подует на них и потрет стекло…
Крохотные часики легко выпрыгнули из рук и завертелись в воздухе, словно висели на невидимой ниточке. Вращение убыстрялось, сливаясь в одно сплошное золотое кольцо. Кольцо начало расширяться, пока не превратилось в сверкающий солнечный обруч. В середине его неожиданно засеребрился легкий дымок, словно запотело стекло в окне, и вдруг проявилось четкое изображение: смуглое лицо какого-то пацана.
Василиса не сдержалась и ахнула. Мальчишка озабоченно хмурил лоб, чесал затылок, стриженный ежиком, и глядел куда-то вниз. И вдруг он поднял взгляд: глаза у него оказались большие, темно-карие.
— Привет, мальчик! — радостно ляпнула Василиса и сразу же покраснела. Ну надо же так сказать!
— Привет, девочка! — Мальчишка широко улыбнулся. — Ты хочешь сделать заказ моему отцу? Часолист сломался, да?
— Пацан, у тебя крыша поехала, или я как обычно не въезжаю? Какой нахер часолист?
— Э-э, а кто твой отец?
Темные брови мальчика сложились домиком.
— Мой отец — Константин Лазарев, — произнес он после некоторых раздумий. — Часовых дел мастер. Самый лучший.
— Часовщик?
— Да нет же. — Мальчишка все больше удивлялся. — Он просто… мастер. Делает всякие часовые штучки. А еще он советник. А меня зовут Ник. Ник Лазарев. А ты кто такая?
— Василиса… Огнева.
— Какая еще Огнева?
Василиса пожала плечами.
— Просто Огнева.
— Ты где живешь? — Мальчик озадаченно потер лоб и глянул вниз. — Мой инерциоид не может определить, где ты находишься.
— Мы на, как там вы её, блин, называете-то... на Остале, вот! А именно в России. А ты из какой страны?
— Какая-такая страна? Есть долины и города. Например, я живу в Астрограде — лучшем городе на целой Эфларе. Мой дом находится в Ратуше… над тем самым Лазорем. — Мальчишка гордо выпрямился.
Василиса вздохнула: опять что-то новое и непонятное.
— Так ты говоришь, что с той самой Эфлары? — уточнила она.
— Из Астрограда, — поправил мальчик, все более удивляясь. — А твой отец кто? Кем работает?
— Не знаю…
— Как это?
Василиса подумала, что действительно странно выглядит — не знать, кем работает твой собственный отец.
— Понимаешь, я не знаю, — произнесла она расстроенно. — Сегодня у нас посвящение на часы, э-э, ну, то есть…
— Часовую степень? — Глаза у мальчика расширились. — Так вы можете стать часовщиками? То есть вы из знаменитой, благородной семьи, и я должен был про тебя слышать.
— Думаешь? — удивилась Василиса.
— Ого… — Кажется, мальчик с той стороны нажимал некие кнопки, ибо плечи его двигались. — Я проследил ваш путь… Так и есть, вы живёте на Остале! У меня первый раз связь с Осталой! Надо Фэшу рассказать, вот удивится… Раньше это было почти невозможно, но теперь, когда расстояние между мирами уменьшается… это просто здорово! — Ник явно был счастлив.
Василиса, однако, не разделяла его радужного настроения. Она так ничего и не узнала толком.
В ту же минуту в коридоре послышались чьи-то неторопливые шаги. Кажется, сюда кто-то направлялся.
Шаги замерли у самой двери. Василиса прислушалась… Тихо.
— Ты знаешь, я не уверена… — прошептала она Нику, опасливо оглядываясь, — но вроде мне угрожает серьезная опасность.
— Так вроде или действительно угрожает? — Ник выглядел заинтересованным.
— Мне так сказал один… друг. И вручил эти часики. Пожалуй, мне надо сбежать отсюда… Ты можешь мне в этом помочь?
— У вас очень сильная связь, — неуверенно сказал Ник. — В общем-то, я вас перетащить тебя ко мне… если вам действительно угрожает опасность. Я дам вам часовой пароль. Только отцу это совсем не понравится.
— Давай быстрей, — поторопила Василиса. — Ко мне идут, и я не знаю, получится ли у меня опять выйти на связь.
— Запоминайте, — решился Ник и продекламировал:
— Тридцать три
Ступени в небо,
Вверх смотри,
Где раньше не был.
Василиса несколько раз повторила про себя. Стишок был легким и быстро запомнился.
— А потом мысленно считаешь от тридцати трех до нуля, понятно?
Василиса кивнула: понятно. Хотя и странно.
— Только, чтобы переместиться, надо быть на открытой местности, а еще лучше — на возвышении…
— Слушай, а как это вообще — перемещаться, а?
— Да просто, — удивился Ник. — Ты какой транспорт обычно используешь?
— Я?!
— Ну не я же, — резонно заметил Ник. — Твои часики кто изготовил? Если они протягивают такие серьезные коридоры между Эфларой и Осталой, тут явно работал сильный мастер.
— Не знаю я, — расстроилась Василиса. Разговаривая с Ником, она одновременно пыталась слушать, что происходит в коридоре, но посторонних звуков больше не было.
— Если бы мы знали, то уточнили, какой хмырь отдал их нашему брату, — Дополнил Александр
— Как это, используете такие сильные вещи и ничего не знаете? — Удивление Ника сменилось подозрительностью. — Так кто же вы такие?
За дверью опять зашуршали. Василиса замерла и прислушалась.
— И как зовут вашего отца? — напомнил о себе Ник. — Это он дал вам такой сильный механизм?
Ручка двери начала медленно поворачиваться; Василиса схватилась за края обруча, пытаясь скрыть его; «экран» зашипел, озадаченное лицо Ника мигом исчезло. Не прошло и двух секунд, как в руке у девочки вновь оказались теплые песочные часики, и она мигом спрятала их в карман.
Оказывается, уединение Василисы нарушила госпожа Азалия.
—Идите за мной, — приказала она, и девочке не осталось ничего другого, как последовать за ней. — Будьте на виду, — заявила няня, когда они очутились во дворе. — Садитесь на лавку, под яблонями. И ни на шаг в сторону!
— Можно мне хотя бы книгу, пожалуйста, — попросила Василиса, и няня, как ни странно, кивнула в знак согласия.
Как только няня удалилась, Василиса уныло оглядела «место заключения». Яблони давно расцвели — тонкие ветки с белыми цветами красиво наклонялись над лавочкой, как будто стремились заключить в объятья и спрятать сей укромный уголок от чужих глаз.
Вернулась няня, вручив Василисе потрепанную книгу — «Занимательную физику». Кисло поблагодарив, Василиса раскрыла наугад страницу и начала читать первое, что попалось, — как ни странно, это была биография Исаака Ньютона.
«Эх, — рассеянно подумала она, — вот упало бы мне на голову яблоко, может, я сразу бы поняла, что происходит. А надо мной одни цветки…»
Василиса видела, как на полянке Норт с братьями играют в футбол. Эрик выглядел обычно: что-то весело кричал Норту, когда пасовал ему, покрикивал на толстяка Ноеля, красного и громко пыхтевшего. Как будто Эрик и не дрался только что с братом, не кричал: «Я вас всех ненавижу!»
— Эх, Ньютон был великим. По факту, из-за него я научился вообще использовать серпы как крюки, — неожиданно подкинул факт о себе Санёк, хотя Василиса и так это знала.
У Дейлы тоже было серьезное занятие: она ловила бабочек и отрывала им крылышки. Иногда она искоса поглядывала на Василису, но подходить, к счастью, не решалась. Господин Эрн сидел на крыльце, курил с задумчивым видом и в этот раз по-настоящему читал газету.
Василиса пыталась изобразить, что поглощена чтением физики. Но мысли то и дело возвращались к мальчику Нику, часикам и загадочному стиху-паролю, который девочка иногда повторяла, на всякий случай.
Норту надоело играть в футбол. Бросив мяч далеко в кусты, он переключился на более интересное, на его взгляд, занятие: начал кидаться в Василису комьями влажной грязи, взятой с клумбы. Дейла и Ноель присоединились к нему, и вскоре вокруг лавочки засвистели опасные земляные шарики. Когда особенно большой комок грязи попал прямо в учебник, которым Василиса прикрывала лицо, она не сдержалась. Отлепив комок от обложки, Александр послал ответный удар и попал Дейле в глаз, хотя, в общем-то, целилась в Норта, но последний успел пригнуться, а потом ещё и плюнул в глаз Норту, когда тот всё же поднялся.
Вот тогда вмешалась госпожа Азалия и увела двойняшек, а вместе с ними и Эрика с Ноелем куда-то в дом.
Василиса подозревала, что на обед, и это окончательно подтвердилось, когда через минут сорок вышли Норт, довольно поглаживающий себя по животу, и Ноель, громко отрыгивающий.
Когда небесную синь наконец-то приглушили вечерние краски и ленивое майское солнце подошло к самому краю горизонта, Василисе до чертиков наскучило сидеть на лавке. Эх, если бы не господин Эрн, которому почему-то не надоедало крыльцо, газета и сигары.
И вот когда почти стемнело, Василиса услыхала радостный писк Дейлы:
— Отец приехал!
Девочка тут же встрепенулась, а Александр поперхнулся сорванным яблоком. Меньше всего на свете они хотели бы попасться на глаза Нортону-старшему. Пока все радостно кинулись к воротам, чтобы встретить отца, и даже господин Эрн покинул свой пост, Василиса с братом незаметно проскользнули в дом. Она намеревалась добраться до комнаты и сделать вид, что уже спит. Он хотел сделать вид, что тренируется в комнате.
По пути она не удержалась и заглянула на кухню. И вот чудо! На столе возвышалась огромная ваза свежеиспеченного глазированного печенья. А рядом никого не было.
Соблазн был слишком велик!
Быстро оглянувшись, Василиса набрала полные руки печенья и пулей понеслась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Но пробраться незамеченной ей не удалось. Окрик Нортона-старшего застиг ее на середине лестницы:
— Василиса!!!
От неожиданности девочка споткнулась и выронила все печенье. Оно весело поскакало по ступенькам, прямо к ногам озадаченного отца.
Воцарилось гнетущее молчание.
Василиса так и стояла на лестнице, а снизу на нее взирала вся семья, кроме Александра, который уже давно слинял. Нортон-старший нахмурился, лицо няни стало розовым, и лишь Норт с остальными детьми, кроме Эрика, радостно ухмылялись, предвкушая интересное зрелбоже Сам же Эрик был немного взволнован
— О боже! Она стащила печенье! — наконец нарушила тишину госпожа Азалия.
Василиса промолчала, чувствуя, что лицо предательски меняется, приобретая помидорный оттенок.
— Что еще можно ожидать от фейры?.. — раздался вкрадчивый низкий голос. — Малодушные, слабовольные создания.
Василиса подняла голову и чуть не свалилась с лестницы, встретившись глазами с Еленой.
Женщина была одета в зеленое бархатное платье, длинное и пышное, и такого же цвета изящную широкополую шляпу с белым пером. Рядом с ней стоял улыбающийся Марк. На нем были простые джинсы и вязаный голубой свитер, и потому его одежда как-то резко контрастировала с чопорным нарядом Елены.
— Вороватые и бесхарактерные существа эти фейры, — подхватил реплику Елены Марк и осклабился.
— Не смей оскорблять тех, кто живёт в этом доме, если ты в гостях, при условии что тебе не дали чрезвычайного повода, — Сказал из-за его спины Александр, подведя лезвие серпа к его шее. Но тут же, с ухмылкой на лице его оттуда убрал. Неужели он всё это время стоял здесь?
— Я думаю, — медленно произнес Нортон-старший, — что не стоит портить такой важный вечер из-за глупого поступка… Всем в гостиную! — обратился он к детям.
Те, немного разочарованные, повиновались. Василиса осталась стоять на лестнице, а Саша за его спиной.
— Все в гостиную! — повторил отец, глядя на Василису.
На секунду глаза их встретились, и девочке захотелось стать очень и очень маленькой, чтобы спрятаться от холодного отцовского взгляда куда-нибудь подальше.
— Азалия, — обратился к няне Нортон-старший, — все готово?
— Да, господин, — подобострастно прошелестел нянин голос. — Все убрано соответственно случаю, камин давно растоплен, сундучок на столе…
— Прекрасно, Азалия, вы можете идти, — кивнул Огнев. — Елена, пройдите с Марком в гостиную, я буду через миг…
Елена легко кивнула и, больше не обращая на Василису внимания, пошла по коридору. Марк послушно последовал за ней.
Василиса осталась с отцом наедине.
— Что ты наделала? — тихо произнес отец и шагнул к лестнице. — Ты хоть понимаешь, что ты натворила?!
— Я сейчас все уберу. — Василиса быстро спустилась вниз и собралась уже подбирать раскиданное по всему полу печенье, как вдруг отец грубо схватил ее за руку.
— Я не об этом дурацком печенье, — прошипел он ей в ухо. — Я знаю, что кто-то лазит там, где не следует!
— Бать, ты ёбу дал? Ты о чём сейчас?
— Я не понимаю, о чем вы говорите… — Василиса старалась высвободиться, но отец сам резко отпустил ее, и девочка еле смогла удержаться на ногах.
— Не понимаешь… — Нортон-старший продолжал сверлить Василису взглядом. — Вы вчера вечером были в библиотеке?
— Нет, не была… — Девочка низко опустила голову.
— Я — да, она — Нет. Она всё это время просидела где-то.
— Дейла мне сказала, что хотела спросить тебя о чем-то, но не смогла найти.
— Я была в саду. — Василиса старалась выглядеть честно. — Мне не хотелось разговаривать ни с кем… тем более с Дейлой.
Отец хмыкнул.
— Ну а, Александр? Почему ты был в библиотеке?
— Я вломил Норту и решил переждать конфликт в библиотеке.
— Не жалуют вас сестра с братьями, да? — Он насмешливо скривился. — Норт говорил, что и в школе у вас нет друзей... Вы плохо уживаетесь с людьми, что неудивительно.
— Может, это из-за того, что родной отец подает им плохой пример? — выпалила Василиса.
— Может ты скажешь, какого хрена ты пригласил эту гадюку сюда?
Она в страхе закусила губу. Соньку же было плевать. Его взгляд мог убить отца, если это было бы нужно
Взгляд отца потемнел.
— Ты слишком любопытен… задаешь глупые вопросы. — Он снова скривился. — Я последний раз спрашиваю, как ты пробрался в тайный ход? А особенно — как смог выбраться обратно?
— Я увидел, как вы входили в часы, и попробовал, мол "схуяли нет?" Ну и вот.
— Ну хоть признался сам... А ты как там оказалась, Василиса? — взгляд Нортона-старшего перешёл на Василису.
— Я ничего не знаю… — При упоминании о тайном ходе сердце Василисы учащенно забилось. — Я гуляла в саду, честное слово…
— Ты не могла быть снаружи! — взорвался вдруг Нортон-старший. — На двери охранный эфер, и ни один… — Он осекся.
У Василисы округлились глаза:
— Что на двери?
— Ничего. — Отец хмуро взглянул на нее. Внезапно лицо его посветлело: — Узнаешь?
И отец сунул ей в руки… маленькую заколку-гребень с синим цветком.
У Василисы все поплыло перед глазами: она поняла, что выронила заколку перед зеркальной дверью.
— Ну! — Глаза отца торжествующе блеснули. — Что теперь?
Василиса решила тянуть до последнего.
— Спасибо, — сказала она убитым голосом, — и где же она была?
Некоторое время отец с дочерью молча смотрели друг на друга. Внезапно Нортон-старший резко шагнул к Василисе и, больно захватив прядь ее волос, заколол их гребнем.
— Хорошо. — Он задумчиво оглядел дочь. — Сейчас и так все прояснится… Что с тобой?
Василиса изо всех сил старалась задержать катившиеся из глаз градины.
— Неужели это слезы? — холодно спросил Нортон-старший и вдруг присел перед ней на колени. Глаза его насмешливо сузились.
Неожиданно отец ласковым жестом взял ее руки в свои. Его ладони были холодные как лед, и Василису озноб пробрал по спине. Ей стало по-настоящему страшно. Александр отодвинул отца и начал словно засасывать его глаза в свои чёрные дыры.
— Так жалко себя, да, Александр? — Голос отца прозвучал вкрадчиво, даже издевательски. — Вокруг незнакомые люди, говорят странные вещи… И конечно, надо во всем разобраться, проследить, подслушать, подсмотреть.
При этих словах губы у Василисы предательски задрожали.
— Ужасный отец, — продолжил Нортон-старший, — а еще эта Елена… она кажется тебе сумасшедшей? А ведь ты ей не нравишься. Очень не нравишься… Может, она даже хочет убить тебя. Почему ты вздрагиваешь? Тебя это страшит?
— Я если чего и боюсь отец, так это потерять Василису. А насчёт Елены ты кое-чего можешь не знать... Ну ничего, скоро всё вскроется.
— Да, страшит… — тихо произнесла Василиса. — Мне всего двенадцать, и меня это страшит…
— Тебе уже тринадцать, — равнодушно поправил отец. — Что поделать, настали смутные времена, многие из нас не доживают и до этого возраста… — Отец хмыкнул. — Кто знает, может, твои неприятности только начинаются. Так что бояться пока рано… Рано.
Василиса громко всхлипнула. По сути, она ведь действительно была тринадцатилетней девчонкой, и слова отца сильно встревожили ее.
— Отпустите меня, — неожиданно попросила она. — Я не хочу находиться здесь. Я убегу.
— Прости, Вась, но если отец тебя и отпустит, одну я тебя не отпущу.
Нортон-старший прищурился.
— И куда, позволь спросить?
Василиса неопределенно пожала плечами, думая, что Лешка поможет ей первое время устроиться, переночевать где-нибудь, а потом… Лишь бы выбраться отсюда.
— Я не могу тебя, точнее вас, отпустить, — скучающим голосом произнес Нортон-старший. — Видишь ли, как только вы выйдете за ворота, вас сразу же убьют.
— Почему? — изумилась Василиса. — Я никому ничего плохого…
— Разве для того, чтобы кто-то желал твоей смерти, обязательно сделать что-то плохое? Знала бы ты, — задумчиво добавил он, — как ты нам всем мешаешь…
— И моя мама тоже мешала? — внезапно обозлилась Василиса. — Что с ней случилось? Она тоже умерла?
Отец замер. Василисе вдруг показалось, что он впервые заглянул ей прямо в глаза.
Воцарилось молчание. Стало так тихо, что Василиса слышала, как бешено стучит ее сердце.
— Твоя мать… О да, она еще больше мечтала бы избавиться от вас, чем я. — Отец улыбнулся как ни в чем не бывало. Но в черных зрачках его глаз заблестели злые огоньки. — К счастью, — добавил он, — она умерла вскоре после вашего рождения. Сразу после того, как сбежала. Но успела подкинуть ваши маленькие души под дверь.
— Иногда мне кажется, — вдруг произнесла Василиса, — что она… Мама не умерла.
— Вась, я уверен, что он пиздит. Но мы должны притвориться, что нет, — неожиданно прошептал ей брат
Возникла пауза.
— В этом случае для вас было бы лучше обратное.
Василиса дернула головой, но сдержалась. Да, такого ответа она не ожидала.
— Сегодня вы пройдёте испытание на часовую степень, — продолжал Нортон-старший. — И я бы хотел, чтобы вы оказались просто фейрами, не способными к часодейству… Но если у кого-то из вас проскользнет хотя бы вторая степень… Значит, такова ваша судьба.
И отец вновь усмехнулся. После чего встал во весь рост и заложил руки за спину.
Василиса внезапно успокоилась.
— Странно, — она поглядела отцу прямо в глаза, — что Марта Михайловна попала в больницу тогда, когда ты захотел обо мне вспомнить.
Она и не заметила, как перешла в разговоре с отцом на «ты».
— Ничего странного, — заверил Нортон-старший. Его взгляд устремился вдаль, куда-то мимо Василисы. — Простой расчет. Тому, кто знает секреты времени, легко управлять чужой судьбой.
— И своей? — вырвалось у Василисы. Она даже удивилась, что так сказала.
Светло-серые глаза с широкими темными зрачками опять сфокусировались на ее лице.
— И вашими.
— Отец, ты прекрасно знаешь, что я отражаю эферы. Но одного ты не знаешь — на испытании с самого начала будет мертвец, однако есть большая вероятность, что умрёт кто-то ещё...
Василиса неожиданно громко икнула.
— Вспоминают, — произнес Нортон-старший без тени улыбки на лице. — Попрошу в гостиную. И быстро, пока я действительно не разозлился.
Василиса мотнула головой и прошмыгнула в коридор, прилегающий к гостиной. Александр юркнул туда же.
Отец бесшумно последовал за ними, пытаясь понять смысл слов сына.
