***
Нет-нет, но Себастиан, сидя за столиком в небольшом ресторанчике напротив матери, то и дело почему-то вспоминал, как Констанца стремительно исчезла вчера вечером. Вроде он ничего такого не сказал. Непонятно. Задумавшись, он не сразу заметил, что Джорджета что-то ему сказала и смотрит на него, ожидая ответа. — Прости… Задумался, — виновато улыбнулся он. — Повтори, пожалуйста. — Я спросила, как дела у Риты? — повторила женщина. — О… Нормально, — Себастиан покивал головой. — Просила передать тебе привет. — О ней задумался? — Джорджета улыбнулась. — Что? А, да, — немного рассеянно отозвался Себастиан. — О ней. Ну что, давай заказ сделаем, что ли… Констанца вновь уткнулась лицом в подушку, пуская слёзы, вспоминая его прикосновения к себе. Тот момент на улице, когда он крепко прижал её к себе, чтобы вода не попала на неё. И как только Флореа не догадалась о наличии у него девушки? Да он сам всем видом делал так, будто никого нет. Сквозь свои закрытые глаза — она видела его, улыбающегося ей. Вытерев лицо уже влажным пододеяльником, она встала с постели и направилась в сторону кухни, чтобы выпить чего-нибудь. Но в основном это было кофе. А что она ещё выпьет? Проводив мать после позднего обеда домой, Себастиан снова вышел на улицу и ноги сами собой понесли его в ту сторону, где жила Констанца. Конечно, он не знал, где она живёт. Но вдруг девчонка тоже гуляет, вдруг они встретятся. Себастиану хотелось попрощаться с Конти по-человечески, чтобы у неё не осталось обиды на него. Почему-то это было важно. Он и сам не мог понять, почему. Дойдя до перекрестка, где он придержал её в прошлый раз за руку, Себастиан перешёл дорогу и, засунув руки в карманы джинсов, неторопливо зашагал по кварталу. Он не искал её целенаправленно, но вдруг повезёт. Странно, но Себастиан почти не помнил этих мест. Что-то казалось смутно знакомым, но возможно, это только казалось. Уютные домики с клумбами и палисадниками вокруг, маленькие магазинчики, где хозяева знают каждого из своих покупателей в лицо и по имени. Себастиан зашёл в один из таких магазинчиков за водой и едва не поперхнулся от неожиданности: прямо напротив входа, за спиной кассира, висел огромный постер Marvel, и оттуда на него в упор смотрели его собственные глаза. Усталая женщина за кассой равнодушно взглянула на него — симпатичный парень. Лицо вроде знакомое. Да мало ли их таких тут. Наверное, заходит иногда, вот и примелькался. Она и не подозревала, что буквально на днях её двенадцатилетняя дочь смотрела фильм, где играл Себастиан, и впервые в жизни влюбилась в его героя. — Вы чего хотели? — спросила женщина. — Пива? — Н-нет, — отозвался Себастиан. — Просто воды. Без газа. Женщина ещё раз взглянула на него — на этот раз чуть прищурившись — но так и не вспомнила, где его видела. Расплатившись за воду, Себастиан вышел на улицу и глубоко вздохнул. Откровенно говоря, было просто везением, что никто из местных журналистов не знал, что он здесь, в Румынии. Флореа была рада, что сейчас в доме никого не оказалась. А вот куда ушла Лилита? Может, в магазин за продуктами. Но для девушки это было на руку. Она в вялом состоянии решила сварить себе кофе. Все её движения были медленными, как улитка. Она была зла на Себастиана и больше всего на себя. Рите не нравились маленькие провинциальные городки вроде этого. А Себастиан неторопливо вышагивал по чистеньким улочкам, испытывая внезапное чувство удовольствия. Ему нравилось всё: играющие в песочнице малыши; дремлющая на послеполуденном солнышке собака, лениво шевелящая мохнатыми ушами; старушка с крашеными сиреневыми волосами, стоящая на балконе второго этажа. Заметив взгляд Себастиана, бабулька улыбнулась, кокетливо стрельнув глазами, и послала ему воздушный поцелуй. Себастиан с удовольствием рассмеялся и в тот же миг услышал: — Вот так встреча! Он отвёл взгляд от престарелой кокетки и увидел перед собой ту самую смуглую девицу из парка. Она стояла прямо у него на дороге, скаля в улыбке зубы, и явно не собиралась упускать возможность поговорить с ним. — О… Привет, — отозвался Себастиан, уже привычно просчитывая путь к отступлению. Он хорошо относился к своим поклонникам и всегда старался найти время для общения с ними, но улыбка девушки ясно говорила, что просто фото и поболтать ей будет мало. — Меня зовут Стефания, — сообщила девица. — О, а можно попить? — Да, конечно, — Себастиан без раздумий отдал девушке бутылку, из которой не успел сделать ни глотка. Она даже была ещё запечатана. Мужчина улыбнулся одними губами, как для папарацци. — Рад был познакомиться. Но мне пора. Всего доброго. — А я знаю, где она живёт, — вдруг сказала Стефания, подмигнув ему. — Да? — удивился Себастиан, и тут же спохватился. — В смысле? Кто? — Та девчонка, которую ты провожал. Я вас видела. Ты её ищешь? — голос Стефании внезапно стал скрипучим и обвиняющим. Она крепко взяла его за левую руку. — Я покажу тебе её дом. Но не за просто так. Себастиан не поверил ни единому её слову. — Нет, спасибо, — он выдрал ладонь из её цепких пальцев с очень длинными ногтями. — Извини, но мне правда пора. Счастливо, — мужчина удалился прочь. Сделав себе кофе, девушка присела за стол, где были печенья и конфеты, но ничего из этого ей не хотелось. Но от вкуса кофе она вспоминала Себастиана. Пить горький кофе ей совершенно не хотелось, и она вылила его в раковину, делая себе обычный чай.***
Следующий день начался не самым хорошим образом, потому что Констанца сразу же вспомнила, что ей нужно сегодня идти на занятие. И Флореа вновь увидит Себастиана — его притягательные глаза. Категорически нет. Она только-только начала приходить в норму, старалась меньше думать о нём. Аппетита для завтрака не было, как и вчера. Но в нос ударил ароматный запах еды. Видать, мама готовит что-то вкусное. Но насильно она в себя толкать еду не станет. Вчера Конти почти не выходила из своей комнаты, но Лилита успела заметить, что она подавлена. Ей хотелось обнять дочку, погладить по голове, утешить, как в детстве. Раза два она подходила к двери комнаты дочери, прислушиваясь. Но внутри было тихо. Этим утром Лилита приготовила всё самое вкусное, что только любила Констанца — чечевичку, жареные колбаски, накануне специально для неё купила сметану и свежую зелень — душистый укроп, кудрявую пряную петрушку, ядрёные пёрышки зелёного лука. Было уже около десяти утра, а девчонка всё не просыпалась. Лилита направилась к ней в спальню и нос к носу столкнулась с ней в дверях. — Ох-х, доброе утро, милая. А я как раз за тобой. Кушать будешь? — спросила Лилита. — Ты совсем не ела вчера, Конти. — Привет, — начала девчонка, не ожидая увидеть маму. — А… нет, спасибо. Я не голодна, — ответила она, посмотрев на родителя, обходя её и идя в сторону ванной. — У меня сегодня что-то вроде неожиданного отгула, — Лилита проследовала за дочерью. — Может быть, сходим куда-нибудь после того, как ты отзанимаешься у Джорджеты? Недалеко от её дома открыли рыбный ресторанчик. Я слышала, там превосходные креветки. — Я не знаю, — девушка прошла в ванную, не закрыв даже за собой дверь. — Я устала… — она открыла кран с более прохладной водой. — Нужно возвращаться к учебному режиму. Лилита прислонилась плечом к косяку, глядя на бледное личико дочери в зеркале, и, чуть нахмурившись, сказала: — Ты не просто устала, Конти. Ты вымотана. Я не знаю, что произошло, но тебя словно подменили позавчера, — женщина очень переживала за своего ребёнка. — Что случилось? — Ничего особенного, — ответила Констанца, выключая воду и вытирая лицо. — Просто некоторые мужчины хотят себе собрать полным-полно девушек. Но они не думают, что другим будет больно. На мгновение Лилита остолбенела, изумленно глядя на Конти. Мужчина? Да где же она его успела найти? Она же почти никуда не ходит, дом-занятия-дом. Да и как от него могут зависеть занятия музыкой? Поражённая внезапной догадкой, она взглянула на дочь, спрашивая: — Себастиан? — Да какая уже разница? — она посмотрела на маму, выключая свет в ванной, выходя в коридор. — Конти, он тебя как-то… обидел? — у Лилиты внутри всё похолодело. — Дорогая, что он сделал? — Да, обидел, мам, — ответила Констанца, идя на кухню, толком не зная зачем. — У него оказывается есть девушка, а он прикасался ко мне, едва ли не обнимая, был слишком мил. Идя следом за дочерью, Лилита слушала её с растущим удивлением и негодованием. — Как это — обнимал и прикасался? Конти, прости, но я не понимаю… — сказала Лилита, смотря на дочь. — Когда же вы успели то? — Когда он провожал меня до дома, когда Джорджета задерживалась по своим делам, — дала ответ Флореа, ощущая, как начала дёргаться нижняя губа. — Как ещё могут обнимать? Обычно… — Я знаю, как обнимают, — немного чопорно и с достоинством отозвалась Лилита. — Я имела ввиду, как это произошло. И… он тебе что, понравился? Он хоть симпатичный? Последний раз вживую я его видела совсем ребёнком, — женщина не соврала дочери. Она хоть и знала, что сын Джорджеты стал актёром, но Лилита не смотрела с ним фильмы. — Да, понравился, — ответила девчонка, доставая банку растворимого кофе, потому что варить напиток у неё не было сил. — Даже красивый… Но это уже не имеет значения. — Да оставь ты эту гадость, — поморщилась Лилита, отбирая у дочери банку с порошком и сажая её за стол. — Сейчас я тебе нормальный сварю, садись, — она достала кофейные зерна, смолола их, засыпала в турку, налила в неё воды и поставила на медленный огонь. Лилита повернулась к девушке лицом, неловко закусив щеку изнутри. — Прости, ради Бога, но… Между вами что-то было? — Нет, — девчонка опустила голову вниз, смотря на паркет. Как бы она не хотела не вспоминать образ Себастиана, но всё было тщетно. — Ага… — проронила Лилита, глядя на опущенную голову Констанцы. Она выключила плиту, оставив готовый кофе для того, чтобы он осел, и аккуратно присела рядом с Конти за стол. Она потихоньку обняла её за хрупкие и напряжённые плечи. — Иди ко мне. Если хочешь — расскажи. Может, я смогу как-то помочь? — Не надо, — ответила Констанца, подняв голову на маму. — Ничего не надо. Всё нормально. Это пройдёт. Скоро к учёбе вернусь и забуду о нём. — Конти… — У Лилиты от взгляда дочери защемило сердце и защипало в глазах — такой убитой она выглядела. — Он тебе что-то обещал, делал намёки на что-то… серьёзное? — Нет… — Флореа тяжело вздохнула, нервно усмехаясь. — Просто он влюбил меня в себя своим милым общением, касаниями… — Милая… — Лилита украдкой сморгнула слезинку. Ей было невыносимо тяжело видеть, как её дорогая девочка страдает. — Мне так жаль. А откуда ты знаешь, что у него… ну, что он… что у него есть кто-то? — Да нужно быть дурой, чтобы не догадаться, кому предназначены слова «милая» и «любимая», — она выпрямила спину и встала со стула, идя к плите, беря турку и наполняя горячим кофе кружку. — Давай опустим эту тему? — Хорошо, как скажешь… — ответила Лилита, и в тот же момент у неё зазвонил телефон. Она взглянула на дочь, которая наливала в чашку дымящийся кофе. Звонила Джорджета. — Конти… Это Джорджета. Вы же с ней не закончили, насколько я знаю? — Да, у нас сегодня занятие, — дала ответ Констанца, отпивая немного кофе. — Вроде бы последнее. Лилита приняла звонок. — Да, Джорджета, Добрый день. Да… Мне срочно потребовалась натурщица, и я написала Конти, — ответила она на вопрос Джорджеты, всё ли с ней хорошо, потому что девчонка стремглав убежала с прошлого занятия. — Сейчас спрошу, минуту, ей слегка нездоровится… — она прикрыла микрофон рукой. — Конти, она спрашивает, придёшь ли ты сегодня. — Д-да, — она едва не подавилось кофе. Сейчас у девушки было такое ощущение, будто звонит классный руководитель и отчитывает родителя за прогулки уроков. — Я приду, — соврала Констанца, уже зная, что просто погуляет по городу, как и планировала это ранее. — Да, она придет… Спасибо, ты так помогла. Всего доброго, — положив трубку, Лилита внимательно посмотрела на дочь. — Конти. Тебе не обязательно туда идти, если ты не хочешь. Но я бы пошла, чтобы он видел, как мне всё равно. — Но мне ведь не всё равно, — ответила девчонка, вновь присаживаясь за стол. Она смотрела на маму, и та ничего не говорила, что Констанца соврала позавчера с занятием. — Да, да, я понимаю, что ты чувствуешь. Но, Конти… Я не хочу, чтобы тебе было плохо, — Лилита посмотрела дочке в грустные глаза. — Джорджета сказала, что ты поспешно ушла позавчера, сославшись на меня… Ты ведь из-за него ушла… Ты увидела его с той девушкой? — Нет, услышала, — Флореа вновь вспомнила тот самый момент. — Пожалуйста, давай закончим эту тему. Я всё равно уеду и забуду там его из-за учёбы. — Хорошо, — Лилита кивнула. — Может быть, всё-таки попробуешь что-нибудь скушать? Я не настаиваю, но ты и вчера не ела ничего. Смотри, я блинчиков напекла, лимонных… — Я не хочу, правда. Спасибо, — проговорила девушка, медленно попивая кофе, а в голове прикидывая место, где можно будет спокойно посидеть или прогуляться, будто она на занятиях. — Я пойду к себе в комнату, — шатенка встала из-за стола и отправилась в свою комнату, прикрыв дверь. Приближалось время отъезда, и Себастиан вдруг почему-то стал нервничать. Что-то было не так. Какой-то незакрытый гештальт. Модное слово, которое так нравилось Рите. Она вставляла его куда надо и не надо, что вызвало у него усмешку. И вроде бы почти всё было хорошо. Но ощущение того, что он что-то не сделал или забыл, никак не оставляло его, отравляя радость возвращения домой, к Рите, к работе. Констанца. Неужели дело в ней? Почему? Она же сама не захотела с ним разговаривать. Себастиан покраснел от смущения, вспомнив, как старался вывести её на разговор позавчера, и раз за разом терпел поражение. Внезапно он вспомнил, что сегодня у неё занятие. «Интересно, придёт?», — подумал мужчина. Ждать её прихода было глупо. Да и зачем? Но чем ближе стрелки часов подбирались к семи часам вечера, тем больше Себастиан не мог найти себе места. Наверное, лучше всего уйти из дома на время урока Констанцы, чтобы не мотать нервы ни себе, ни ей. Она ясно дала понять, что он ей в тягость. Но вот её взгляд: вопрошающий, немного любопытный, и какой-то тёплый. Себастиан не раз ловил его на себе, но ему и в голову не могло прийти, что Констанца так смотрит только на него. А ведь он даже не спросил, есть ли у неё парень. «А что? Самый обычный такой вопрос…», — пронеслось у него в мыслях. «Ну да.», — одёрнул Себастиан сам себя. «Ты вон уже что-то спросил или сказал». Часы показывали почти шесть часов вечера. Хоть и погода была хорошей — настроение у девушки лучше не стало. Она пила эту кружку кофе около двух часов. Напиток успел уже остыть. Констанца всё-таки решила прислушаться к совету матери и сходить на последнее занятие перед своим отъездом. Настроение на выбор наряда не было, поэтому она надела чёрные джинсы и свитер. Дождя на оставшийся день не наблюдалось. Да и температура стала на несколько градусов теплее. Мыслимо ли спасаться бегством из собственного дома от девчонки? Ещё как. И Себастиан намеревался это доказать прямо сейчас. Завязав волосы в хвост, он накинул серую толстовку поверх любимой чёрной футболки, обулся, заглянул в гостиную к матери, готовящуюся к уроку. — Мам, я ушёл, — проговорил он. — Куда ты опять? — Джорджета немного расстроилась. — Я пообещал Раду прийти к нему в гараж, — не моргнув глазом, соврал Себастиан. — Он просил помочь. — Себастиан, у него трое братьев, неужели… — женщина не успела договорить. — Ужели. Я ненадолго, всего на часик, — ответил мужчина. Поцеловав маму в лоб, Себастиан улыбнулся и поспешил вон из дома. Выйдя на улицу, он сунул руки в карманы толстовки и решительно направился в сторону противоположную той, откуда могла прийти Констанца. Девчонка поздно вышла из дома, ускоряя шаг. Ноги несли её туда, а вот разум был против этого. Констанца опоздала на пару минут. Она позвонила в звонок. Джорджета открыла дверь и широко улыбнулась, увидев девушку. — Добрый вечер, Констанца. Проходите, пожалуйста. Как настроение, боевое? — спросила Джорджета с улыбкой на лице. — Хорошее, — ответила Констанца, проходя внутрь, прислушиваясь к посторонним звукам. — Может быть, чашечку кофе перед началом? — предложила Джорджета, внимательно взглянув на Констанцу. Против обыкновения девушка была бледна и даже как-то подавлена. — И не волнуйтесь, сегодня никто подслушивать не будет, — с лёгким смехом добавила она, имея в виду тот случай, когда Себастиан незримо стоял в дверях, слушая игру девушки. — Да мне это не так уж и важно, — проговорила девушка в более-менее мягкой форме, чтобы не отвечать, что ей всё равно. — И нет. Давайте сразу приступим к занятию. — Просто кого-то нервируют непрошенные зрители, — отозвалась Джорджета, немного удивленно глядя на Констанцу. — Что ж, хорошо, проходите, присаживайтесь, пожалуйста. Флореа ничего не ответила женщине, разуваясь и проходя в гостиную, вешая сумку на спинку стула, присаживаясь на него. Констанца уже пожалела, что пришла сюда. Но вроде бы кроме Джорджеты дома никого нет. Себастиан, конечно, не пошёл к Раду в гараж. Вместо этого он взял направление на старый город с твёрдым намерением не возвращаться домой как минимум полтора часа. Она не хочет с ним говорить. «Ну и пожалуйста.», — с какой-то неожиданной обидой подумал Себастиан и нахмурился. Хотя бы сказала, что он сделал. Рита всегда так делает. Не по её — будь любезен, получи и распишись. Хотя Констанца и не Рита. Писк телефона вырвал его из раздумий, и он взглянул на экран. Ему звонила Маргарита. — Да, Рита, — отозвался Себастиан, вышагивая по улице. — Просто Рита? — спросила Левиева с усмешкой. — Нет, — улыбнулся Себастиан. — Самая лучшая, самая красивая, самая милая девушка на свете. Рассказывай, что у тебя случилось интересного. Этот час был самый долгий в жизни у девушки. Композиция уже едва ли не отлетала от зубов, вернее от пальцев. Констанца справилась с этим на ура. Девчонка даже не достала свою тетрадь, чтобы сделать заметки. Она теперь думала: а нужно ли ей это? Будет ли она пробиваться к концу года, чтобы сыграть? Вряд ли. Скорее всего Флореа уйдёт с головой в учёбу. — Спасибо Вам большое за все эти занятия, — сказала девушка, вешая сумочку на плечо, идя в прихожую, обуваясь. — Пустяки, — ответила Джорджета. — Мне было приятно заниматься с Вами, Констанца. Вы смышлёная девушка, — она стояла возле девчонки. — Может, всё-таки выпьем кофе или чая? — В другой раз, — соврала Флореа, улыбнувшись женщине. — Обязательно, — она смотрела на Джорджету и всё-таки сдалась. — Хорошо, давайте. Себастиан тянул время, как только мог, и назад к дому подошёл минут на десять позже того, когда Констанца, по его подсчётам, должна была уже уйти домой. Он вошёл во двор и неторопливо направился к подъезду, вспоминая разговор с Ритой. Она его любит. Она его ждёт. — Себастиан, а ты меня любишь? — Рита спросила об этом впервые за всё время, что они были вместе. — Да, Рита, — ответил Себастиан, улыбаясь. — Скажи это, пожалуйста, Себастиан, — умоляюще попросила Левиева. — Вот прилечу — и скажу, — изрёк он, посылая ей воздушный поцелуй. Никогда он ещё так не хотел вернуться в Штаты. Он уже поднимался по лестнице к подъезду, когда дверь запищала и стала открываться. Себастиан посторонился, чтобы выпустить того, кто выходил — это оказалась дряхлая бабулька, жившая прямо напротив матери. Шамкая и дрожа, она попросила Себастиана — назвав его Стефаном, да и ладно — проводить её до такси. Вздохнув, Себастиан предложил ей руку, и они неторопливо пошли к жёлтой машине с шашечками. Аккуратно усаживая бабушку в салон, Себастиан снова услышал пронзительный писк магнитного замка на двери подъезда и зачем-то обернулся. Девушка вышла из подъезда, направляясь в сторону дома. А больше никуда ей не хотелось идти. Констанца снова хотела закрыться в комнате. Кажется, она всё-таки сильно влюбилась в Себастиана. И этот поход на занятия только всё испортил. Флореа теперь считала, что не нужно было слушать маму. Констанца. Она слетела по ступеням вниз, лёгкая и тоненькая, зябко обхватив себя руками, хотя на улице было тепло. Её блестящие волосы сверкнули на вечернем солнце, словно крыло бабочки, и Себастиан, абсолютно не отдавая себе отчёта в том, что делает, бросился за ней. — Конти?! — мужчина позвал девушку, ускоряя свой шаг за её фигуркой. Всё тело разом продуло ледяным ветром, когда девчонка услышала своё имя из мужских уст. Она обернулась, чтобы посмотреть: кто же её позвал, и по её спине скатились пару капель холодного пота. Как он мог узнать её? Зачем ему было звать её? Девушка отвернулась от приближающегося к ней мужчины, ускоряясь шаг по тротуару, а затем и вовсе бросилась бежать. Разумеется, она бы проиграла ему, потому что Флореа была уверена, что Себастиан бегает намного быстрее. Констанца завернула в непонятный закоулочек, двигаясь вперёд. Она решила спрятаться в небольшом углублении здания, прикрыв себе рот рукой. Выбежав со двора, Себастиан закрутил головой по сторонам, высматривая Констанцу широко распахнутыми глазами, но она как в воду канула. Просто как сквозь землю провалилась. Если бы Себастиан не видел её своими глазами, то решил бы, что Констанца померещилась ему. Но он видел. Он со стоном уткнулся лицом в ладони. Опустив руки, он прошёл несколько метров по тротуару вперёд, безнадёжно глядя вперёд и назад, и во все стороны сразу — но девчонки и след простыл. Себастиан тяжело вздохнул, стоя на месте, как вкопанный. Он не понимал, что с ним происходит. Констанца старалась выдыхать медленно, но из-за адреналина это не получилось, и она даже слышала стук собственного сердца. Девушка не знала где он сейчас находится. А находится ли вообще рядом? Она посмотрела направо — можно выйти на другую улицу. Но это придётся делать крюк. Уж лучше, чем увидеть его вблизи и снова испытать все эмоции, с которыми она была эти дни. Девушка немного расслабилась, отлипая от стены. По левой стороне в светлом проеме, через который она сюда юркнула — никого не было, а значит Себастиан не пошёл за ней. Но Констанца не хотела рисковать. Ещё какое-то время Себастиан озирался по сторонам, стоя посреди тротуара, сам не зная, зачем стоит и чего ждёт. Ему было досадно, обидно, и он не мог понять, что же сделал не так. Или наоборот — не сделал. Он снова и снова прокручивал в голове их последнюю встречу, зачем-то пытаясь найти момент, с которого всё полетело кубарем — и не находил. Никак. «А, к чёрту…», — зло мотнув головой, он снова сунул руки в карманы толстовки и решительно направился в сторону дома. Девушка постепенно приводила дыхание в норму. А затем и вовсе расслабилась. Флореа усмехнулась сама себе, думая про себя, что она кому-то нужна, имея высокую к себе наценку. Но это было неправдой. С этого Констанца хорошо посмеялась, понимая, что и в те дни, когда они с Себастианом разговаривали, прогуливались — она была не нужна ему, потому что его сердце уже занято. И как же всё ужасно вышло. Ей до сих пор больно думать об этом. Вздохнув полной грудью, девушка двинулась влево, бодро выходя из закоулка, бросая взгляд налево — никого. Констанца со спокойной душой отправилась в сторону дома. Хотя, какая спокойная душа, когда она снова увидела его? — Сынок, что-то случилось? — спросила Джорджета. — Нет… С чего ты взяла? — он задал ей встречный вопрос. Джорджета вышла на широкую лоджию и подошла к Себастиану, который стоял, облокотившись об оконную раму, и о чём-то думал. Он вернулся домой около часа назад, и за всё это время сказал едва ли три слова. Джорджета подняла руку, погладила сына по тяжёлым тёмным волосам, аккуратно заправив за его ухо выбившуюся прядь. — Ты выглядишь уставшим и каким-то… несчастным. Совсем как в твоём последнем фильме. Ты поссорился с Ритой? — спросила женщина. Мать почти никогда не упоминала в разговорах работу Себастиана — видимо для того, чтобы вдруг случайно не проговориться в беседе с кем-то посторонним. — Нет, — Себастиан вздохнул и улыбнулся, глядя на маму. — Я ни с кем не ссорился. А вот со мной, кажется, да, а я даже не заметил. — Сынок, ты говоришь загадками, — сказала Джорджета. — А, не обращай внимания. Наверное, это обычная хандра перед отъездом, — Себастиан успокаивающе улыбнулся. — Я в порядке. А может быть, ты полетишь со мной? Рита будет рада. Или у тебя занятия? — Да нет, — вздохнула Джорджета. — Драгош уехал в Венгрию отдыхать, а у Констанцы сегодня было последнее занятие. Себастиан вздрогнул, остро взглянув на мать. Значит, ему не показалось, и она действительно была здесь, приходила всё-таки. «Последнее занятие?», — он мысленно спросил это у себя. Никогда ему ещё не хотелось оставить Румынию сильнее, чем сейчас. Констанца ещё никогда не пряталась от людей в закоулках. Это был её первый опыт. Но страх, когда Себастиан двинулся за ней — был большим. А она и понятия не представляла: что он от неё хотел? Да ничего особенного. Снова поздороваться, наговорить комплиментов, прикоснуться и сделать вид, что так и должно быть. Всё-таки Флореа была рада, что решила спрятаться. Пока она шла в сторону дома, то из-за такого волнения у неё немного кружилась голова. Но Констанца добралась до дома целой и невредимой. Сняв обувь в прихожей, она повесила сумку, в которой был блокнот. А пригодится ли он ей теперь? Девушка пошла в гостиную и завалилась на диван. Как забавно всё выходит, что у неё никого нет кроме мамы, с которой она может всё это обсудить. Лилита подошла к дверям гостиной, вытирая мокрые руки полотенцем, не особо, впрочем, рассчитывая на разговор. — Ужин готов, Конти… — начала она. — Я приготовила жаркое с грибами. Ты как, в порядке? — Лилита опасалась, что Констанца опять виделась с Себастианом, и это причинило ей новую боль. Однако днём дочь дала ей понять, что не хочет об этом говорить, и поэтому она не решилась спросить напрямую. — Я спряталась от него в закоулке, — ответила Констанца, посмотрев на маму. — Спряталась? В закоулке? — недоуменно нахмурилась Лилита. — Он что, преследовал тебя? — она испугалась и одновременно рассердилась. — Нет, — она присела на диване, сложив ноги по-турецки. — Я вышла из подъезда, и он подходил, а затем пошёл за мной, как только увидел. Ну, а я побежала и скрылась в закоулке от него. Его не было дома, когда я занималась с Джорджетой. — Конти… — Лилита скомкала вышитое полотенчико и присела рядом с Констанцей. — Прости меня, дорогая. Но, Себастиан тебе больше чем просто нравится, так ведь? Иначе бы ты не стала убегать и прятаться от него… — Лилита взглянула на дочь. — Знаешь, а я ведь нашла ваш детский совместный снимок. И тогда ты тоже пряталась от него под стол. Подумать только. Прошло почти двадцать лет, а вы оба совсем не изменились. — Не больше, — ответила Флореа, посмотрев на маму. — Просто, о чём мне с ним разговаривать было? Я сама не хотела разговаривать с ним. — Не о чём, конечно, если ты не хочешь, — Лилита пожала плечами. — Всё верно. Только, вдруг это было что-то важное? Раз уж он пошёл за тобой. Я ни в коей мере не хочу сказать ничего такого, но… Не будешь ли ты жалеть? — Мам, о чём? — спросила девчонка, нервно усмехаясь. — Мне не о чем жалеть. У него есть девушка. — Ну не жена же, — рассудительно заметила Лилита, удивляясь сама себе. — Да и с жёнами иногда… — она вздохнула, поднимаясь на ноги. — Как бы то ни было, я всегда на твоей стороне. И если захочешь поговорить — я всегда тебя выслушаю и помогу, чем смогу. Пойдём кушать. — Я не хочу пока есть, спасибо, — ответила Флореа, вновь ложась на диван. Слова матери заставляли её думать о том, что она зря ушла. — Невесёлые каникулы получились, верно? — женщина немного помедлила, глядя на свернувшуюся калачиком Конти. — Что ж, отдыхай. Я у себя, если что. Чаю, например, захочешь попить. Куда делись целых две недели? Себастиан с обречённым удивлением обнаружил, что ему улетать обратно уже послезавтра. Он лежал в постели, в темноте, и крутил в руках телефон. Минут пять назад он закончил разговор с Ритой. Она позвонила ему с перерыва с пожеланиями доброй ночи. — Себастиан, я тебя очень-очень жду, — нежно проговорила Маргарита. — Я совсем скоро уже буду дома, — в тон ей ответил Стэн. — У тебя какой-то голос… другой. Что-то случилось? — спросила Левиева. — Нет, Рита. Я просто устал, и очень хочу спать. Не сердись, солнышко, — он послал ей воздушный поцелуй, чтобы разрядить обстановку. — Что ж, тогда спокойной ночи, Себастиан, — сказала она, не сделав ничего милого в ответ. — Доброй ночи, — без энтузиазма ответил мужчина. Почему все женщины во время разговора хотя бы раз задают этот вопрос? Совершенно непонятно, какого ответа они ждут. Ещё и перефразируют несколько раз. Разговор с Ритой не принес ему облегчения — впервые за долгое время. Спать не спалось, делать было нечего, и Себастиан зашёл в социальные сети. Вряд ли в Констанце много девушек с аналогичным именем. Девушка всё-таки решила поесть, но только поздний ужин. Остальное время она лежала в своей комнате. Как бы Констанца не старалась забыть о сегодняшнем событии, всё равно ничего не получалось. Говорить ей не особо хотелось с матерью. Чем больше говоришь, тем чаще хочешь продолжать. А вот мысли были постоянны. Часы показывали почти три часа ночи, когда Себастиан отказался от бесплодных попыток уснуть и со вздохом сел на постели: хмурый, взъерошенный и недовольный. Всё-таки социальные сети такая ненадежная вещь. Себастиан насчитал там сто семнадцать своих ненастоящих аккаунтов и примерно столько же аккаунтов на имя «Баки Барнса». Ему ужасно захотелось кофе, и он в одних только пижамных штанах на цыпочках прокрался в кухню. Сварив кофе и налив его в чашку, Себастиан глубоко вздохнул, с удовольствием вдохнул ароматный пар, делая глоток, и только тут он заметил, что держит в руках ту самую чашку, из которой пила Констанца.