___________
2 апреля, 1994
Фред знал, что шестнадцатилетний возраст изменит его жизнь. Так сказали чаинки. Или, если быть более точным, Фред решил, что именно это и означает странная форма на дне его чайной чашки. Трелони не стала проверять его работу, просто кивнула на ту, что, по мнению Уизли, доказывало правоту гадания. Кому, в конце концов, нужны настоящие пророчества, сделанные профессионалами, когда существуют самоисполняющиеся пророчества? За двадцать четыре часа с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать, не произошло ничего необычного, но время ещё было. До его следующего дня рождения оставалось триста шестьдесят четыре дня. Терпеливый, как всегда, Фред дал вселенной двадцать дней, чтобы действовать в соответствии с его гаданием. Он был рядом с парадной лестницей, направляясь на обед, когда по вестибюлю прошел запоздалый подарок на день рождения в виде Малфоевского отродья, закрывшего нос руками и выкрикивающего слова, которые заставили бы его мать покраснеть, Крэббл и Гойл вели его к лестнице, ведущей в подземелье. Группы студентов наблюдали за этой сценой и шептались друг с другом, желая посмотреть, как слизеринец идет, и ждали больших подробностей. Только высокий рост близнецов позволил им пройти сквозь сплетничающую толпу и присоединиться к столу Гриффиндора, где их ждали Ли, Анджелина и Алисия с озорными ухмылками на лицах. — Вы никогда не догадаетесь, что произошло! — взволнованно заявила Алисия, как только братья добрались до своих друзей. — Есть что-нибудь, связанное с принцессой Слизерина? — предложил Джордж, только наполовину заинтересованный. — Вы знаете Шона Миллера из Рейвенкло, верно? Он и Эмили Оуэнс были на деревянном мосту ранее и ─ — На деревянном мосту? — Вмешался Фред. — Разве она не встречается с кем-то еще? Мэтью кто-то-там из Хаффлпаффа? — Она изменяет ему уже несколько недель, — отмахнулась Энджи, взмахнув рукой. — Это старые новости. — Что нового, так это то, что Малфоя ударили по носу, — закончила Алисия, которая в этот момент почти подпрыгивала от волнения на месте. — Они сказали, что была кровь и все такое! Фред рассмеялся — поза Малфоя внезапно обрела смысл. — На этот раз он затеял драку с феей? — усмехнулся Джордж рядом с ним. — Ему не надоело подавать на магических существ в суд? — Приятель, это лучшая часть, — ухмыльнулся Ли, наклоняясь ближе к ним, и его голос понизился до заговорческого шепота. — Говорят, Грейнджер ударила его! На этот раз Джордж рассмеялся. Фред, со своей стороны, был слишком ошеломлен, даже для того, чтобы моргнуть. — Грейнджер? Гермиона Грейнджер? Страшно умная, куча волос, всегда с книгой в руках, Грейнджер? — А у нас есть другие Грейнджеры? — Она молодец, — одобрительно кивнул Джордж. — Надеюсь, у него сломанный нос. Фред все еще был ошеломлен. Как мог кто-то столь осторожный и одержимый соблюдением правил — и, прежде всего, маленький — как Гермиона Грейнджер ударить кого-то? Он попытался представить это в своей голове, она никогда не ассоциировалась с чем-то жестоким. Гермиона входила в режим целителя каждый раз, когда видела хотя бы осколок в руке его брата. Гермиона, засыпавшая почти каждый вечер, свернувшись калачиком в кресле, потому что даже усталость не могла удержать ее от завершения книги. Гермиона улыбалась самой яркой улыбкой, которую он когда-либо видел, когда ее друзья оставили ей кусок пастушьего пирога, потому что они помнили о её любви к нему. Образ Малфоя, истекающего кровью и ругающегося, стал еще более смешным, когда наложился на образ маленькой львицы. — Думаю, я влюбился. В компании резко воцарилась тишина, а все головы были направлены к нему. Как ни в чем не бывало, Фред начал складывать еду себе на тарелку. — Ты влюбился? — наконец повторила Алисия. — В Гермиону Грейнджер? Фред пожал плечами, не в силах понять странности его слов. — Знаешь, сколько я думал о том, чтобы ударить этого маленького подонка? Теперь, когда она сделала это первой, меньшее, что я могу сделать — это признаться ей в своей вечной любви. Джордж издал громкое фырканье и, казалось, настроение снова улучшилось. — Полагаю, эта причина достаточно хороша для влюблённости, — размышлял Ли с огоньком в глазах. — Пригласи меня на свадьбу. — О, разумеется, — подыграл Фред. — И это будет самая красивая свадьба, на которую вас когда-либо приглашали.___________
7 марта, 1995
— Простенькая, но амбициозная девушка, — прочитала вслух Алисия, нахмурившись. — Скитер действительно развела грязь вокруг Гермионы. — Алисия, — отругала Энджи, когда ее глаза метнулись к концу стола. — Она здесь! Фред проследил за направлением взгляда своей подруги, его взгляд остановился на девушке, которая была в центре мельницы слухов Хогвартса. Она завтракала, как всегда собранная, а Рон и Гарри склонились над утренней газетой и шептались друг с другом. Рядом с ней Джинни сердито пихала в рот тосты — единственный признак того, что они видели последнюю статью Риты Скитер. — Кажется, ей все равно, — заметил Ли, нахмурившись так же, как и Алисия. — Зная ее, она, вероятно, не знает. Фред усмехнулся, зная, что это правда. Он, конечно, не хотел, чтобы она расстраивалась из-за кучи лжи, но то, как она не беспокоилась и позволяла людям очернять себя, казалось неправильным. — Это хорошо. Ей не нужно заботиться о том, чтобы мы оставили отзыв Паркинсон за ее вклад в статью. Обвинение ребенка в использовании приворотного зелья было действительно слишком. — О нет, уже есть какие-то идеи мести? — спросила Энджи, хотя по ее ухмылке было ясно, что она уже знает ответ. — Я думаю о навозных бомбах в ее вещах, когда она уедет на пасхальные каникулы, — предположил Джордж. — Короткая стрижка могла ей лучше, — мрачно возразил Ли. — У нас есть время для мозгового штурма, — рассеянно напомнил Фред, снова глядя на Гермиону, которая теперь явно раздражалась на его младшего брата. Фред даже не заметил, как он встал и пошел, оказавшись на уровне Гермионы. Лицо Рона краснело, что было верным признаком предстоящей ссоры, а Гарри смотрел между ними, казалось, потерянно, как он обычно делал, когда ссорились его лучшие друзья. — Она выставляет тебя в плохом свете, Миона, — спорил Рон. — Как какую-то… Какую-то распутную девушку или что-то подобное! — Это не имеет значения, — вздохнула Гермиона. — Люди, с которыми я близка, знают правду, начиная с того факта, что я никогда не встречалась с Гарри. — Да никогда в жизни! — усмехнулся Гарри, который, видимо, совсем забыл о беспристрастности. Он быстро запнулся, увидев приподнятую бровь Гермионы. — Я имею в виду… Не то, чтобы ты не… Ты просто… Это было бы странно. Гермиона кивнула с довольной улыбкой, но Рон еще не закончил. — Не все это знают! Другие люди ─ — Меня волнуют другие люди? — усмехнулась Гермиона. — Конечно, нет. — В ее голосе звучал вызов, и Фред не хотел видеть, как Рон поднимается. — И это очень похвально с твоей стороны, — он сделал комплимент, а улыбка стала шире, когда Гермиона подпрыгнула от звука его голоса. — Хотя я осмелюсь сказать, что некоторые из наших одноклассников могут не получить выпуск. Конечно, мы, близнецы Уизли, всегда готовы помочь. Мы могли бы развеять слухи, может быть, даже выступить в роли твоих верных рыцарей, если кто-нибудь решит высказаться по этому поводу. — За услугу, я полагаю? Язвительный ответ Гермионы только подогрел веселье Фреда, его жесты стали более драматичными, когда он театрально ахнул. — Рана нашей рыцарской репутации! Я чувствую, как мое сердце разбивается на мельчайшие куски! Подумать только, предложение дорогому другу нашей семьи было бы чем-то иным, не искренним! Его улыбка стала волчьей, когда Гермиона закатила глаза, плохо скрывая небольшую улыбку. Он продолжил: —Конечно, друзья делают друг другу одолжения, и нас, разумеется, не интересует возможность вашей помощи нам. Скажем, в небольшом проекте, в котором люди превращаются в птиц с помощью сладостей? — Конечно, — протянула Гермиона, а ее друзья захихикали. — Ваша бескорыстная щедрость растопит мое сердце, правда, но мне не понадобятся ваши услуги. Все забудут об этом завтра, вот увидишь. Фред был вынужден сделать шаг назад, чтобы Гермиона поднялась со своего места и перекинула сумку через плечо, оставив завтрак, с которым она играла, пока они разговаривали. — А теперь я пойду в библиотеку, чтобы вернуть несколько книг перед чарами. Он отпустил ее, не сказав ни слова, слишком занятый наблюдением за ее уходом, чтобы заметить приподнятую бровь сестры. Однако он заметил вопросительные взгляды друзей, когда он вернулся к ним. — Так? — Значит, — вздохнул он, — ей все равно. Она думает, что к завтрашнему утру об этом забудут. — Оно вышло в «Witch Weekly», это не просто детские сплетни. Энджи была права, но делать было нечего, пока Гермиона отказывалась от их помощи. — Она дерзкая, эта девушка, — напомнила Алисия. — Она сможет справиться с небольшой стервой. — Настоящая гриффиндорка, — согласился Джордж. — Может быть, она сделает Паркинсон стрижку. — Я бы заплатил, чтобы увидеть! Смех Ли распространился на остальную часть группы, поэтому никто не заметил, как Фред поставил локти на стол, чтобы поддержать голову руками в идеальном образе мечтательного идиота. — Она говорила о том, что не заботится о чужом мнении, — выдал он с громким вздохом. — Она такая бесстрашная и немного сумасшедшая. Думаю, я влюбился. — О, снова? — Энджи фыркнула, когда все разразились смехом. — Что я могу сказать? — улыбнулся Фред. — Я обожаю сильных ведьм. — Однако твоей сильной ведьме лучше не слушать, как ты шутишь о любви к ней. Иначе тебе могут наложить несколько швов, — предупредил Джордж дразнящим тоном. Фред рассмеялся, громкий звук заставил несколько человек повернуть головы в его сторону. Гермиона была его другом. Вроде как бы что-то вроде. Она знала его достаточно хорошо, чтобы не обижаться на его комплименты в шутливых признаниях в любви. По крайней мере, он на это надеялся.___________
9 февраля, 1996
Амбридж была стервой. Фред уже много раз приходил к этому выводу с начала года, но ощущение жжения на тыльной стороне ладони, естественно, напоминало ему об этом. — Не могу дождаться, когда мы уйдём из школы, — бормотал Джордж рядом с ним. Повернувшись, Фред увидел, как он потер тыльную сторону ладони, пытаясь заглушить боль, хотя ему удалось лишь размазать кровь и, судя по всему, еще больше поранить себя. Парень не стал комментировать это, предпочитая думать о грандиозном побеге, который они запланировали. Их мать наверняка разозлится, но все было почти готово. У них было здание, разрешение, подписанное Министерством, на продажу некоторых из их наиболее взрывоопасных продуктов, и большинство студентов уже были клиентами их бизнеса. Для чего им могут понадобятся ТРИТОНы? Единственное, что им было нужно — это немного времени, чтобы заполнить полки товарами и хорошая рекламная кампания. Фред хотел оставить образцы-сюрпризы повсюду в замке, чтобы студенты могли их найти и поприкалываться. Джордж был более традиционен и думал о фейерверке во время экзаменов. Фред любил фейерверки, но не был уверен в экзаменах. В то время как им двоим, возможно, было все равно, некоторые ученики усердно работали, чтобы быть готовыми. Образ Гермионы, стремительно идущей к библиотеке с книгами в руках и напоминающей всем, что экзамены не за горами, пришел ему в голову, заставив уголки губ дернуться. Гермиона была на курсе СОВ и уже несколько месяцев готовилась к этим экзаменам. Она не хотела бы, чтобы ее экзамены были прерваны фейерверком. Она, может, даже разозлиться. Гермиона была прекрасна, когда злилась. Тем не менее, ему нравилось больше, когда он мог наблюдать, как она злится на других людей. Она вселяла страх перед Мерлином из-за людей, на которых злилась, а Фред никогда не умел работать в режиме многозадачности. Любоваться ее раскрасневшимися щеками и тем, как ее волосы вьются от магии, было трудно, когда он был занят, пытаясь убедить девушку не проклинать его. На самом деле, она никогда не проклинала его и, вероятно, никогда не будет, но он не уверен. Звук шагов, эхом разносившихся по коридору, вывел его из задумчивости. — Что вы двое здесь делаете? Вы когда-нибудь слышали о комендантском часе? Словно вызванная его мыслями, перед ним материализовалась Гермиона. Они оба спрятали руки так быстро, как только могли, с молчаливым пониманием того, что она была первая из всех людей, кто не должен знать об этом. — Комендантский час? — Джордж вел себя так, словно никогда не слышал этого слова. — Комендантский час, Джордж, — кивнул Фред, прежде чем Гермиона успела ответить. — Это то странное маггловское животное, о котором мы слышали в прошлом году. Оранжевый мех, желтые бакенбарды, ходит на двух ногах и говорит от имени деревьев. Джордж щелкнул пальцами, как будто вдруг вспомнил. — Точно! Комендантский час! — Это не животное, а персонаж из детской книжки, — закатив глаза, сообщила Гермиона. — «Лоракс» доктора Сьюза. — Серьёзно? — удивился Фред. — Тогда, боюсь, я понятия не имею, что ты имеешь в виду под «комендантским часом». — Правило, согласно которому студенты должны оставаться в своей комнате ночью, — фыркнула Гермиона. Она еще не вычитала баллы, зная, что ничто не остановит их ночные блуждания. — Хотя, полагаю, ты никогда не пытался их изучать. — Она так хорошо нас знает, — напевал Джордж. Фред воспользовался моментом, когда она повернула голову и посмотрела на Джорджа, чтобы закинуть не повреждённую руку, ей на плечи, прижав ее к себе и заставив повернуться на каблуках, чтобы идти в направлении гриффиндорской башни. — К сожалению, некоторые совершенно неожиданные обстоятельства не позволили нам оказаться в общей гостиной раньше, но, может быть, такая чудесная староста, как ты, сможет проводить нас обратно? — С каких это пор вам нужны старосты, чтобы провожать вас куда угодно? — Гермиона, сейчас ночь, а мы всего лишь студенты. Кто знает, что может случиться в темноте? С другой стороны от нее Джордж наклонил голову, чтобы приблизиться к ее уху, и прошептал с притворным страхом. — Я слышал, что в замке водятся призраки! — Вы двое забавны, — усмехнулась она, покачав головой. Ее голова внезапно откинулась назад и повернулась к нему, ее глаза подозрительно сузились. —Подождите, какие неожиданные обстоятельства? Задержание? Она не стала ждать ответа и повернулась к руке, свисавшей с ее плеча, схватив ее и поднеся ближе к своим делам, чтобы осмотреть ее. Над ее головой близнецы обменялись беспокойными взглядами. — Я знаю, что у меня красивые руки, Грейнджер, но что ─ — Покажи мне другую, — потребовала она привычным деловым тоном. Неуверенно Фред поднял руку, спрятанную в кармане, и протянул ей ладонь. Осторожно, как девушка обращалась только с особенно древними книгами, она повернула его руку, открывая беспорядок, оставленный Амбридж. Старые шрамы и свежие шрамы слились воедино, частично скрытые засохшей кровью, которую он еще не смыл. — Ох, Фред. В этих словах заключалась печаль всего мира, и он не должен был так радоваться, услышав от нее такую реакцию. Но счастье было недолгим, так как ее печаль превратилась в ярость, а глаза залились кровью. — Эта сука! Слышать, как Гермиона ругается, было для него новым опытом, и он был слишком ошеломлен, чтобы среагировать, когда она схватила его за руку. Джордж тоже не отреагировал, когда она схватила его и пошла быстрее, чем когда-либо, увлекая их обоих в общую комнату. Девушка сердито пробормотала пароль, усадила их на диван поближе к камину, единственному источнику света в пустой комнате, и исчезла, чтобы вернуться менее чем через минуту с аптечкой в руках. Не говоря ни слова, она очистила его руку от крови, продезинфицировала ее и нанесла настойку растопырника, ее действия стали мягче, чем когда-либо. Ей не нужно было просить руки Джорджа, когда она повернулась к нему, близнец был достаточно умен, чтобы сдаться без протеста. — Может быть… — начала она тихим голосом, когда закончила. — Может быть, попробовать больше не злить ее. — Ни в коем случае, — вздохнул Джордж. — Мы можем справиться с ней. — От того, как вы обращаетесь к ней, ты причиняешь себе боль, пока она развлекается! — отрезала Гермиона. — Она не будет здесь вечно, — предположил Фред. Гермиона фыркнула, ее глаза горели чем-то, чем именно он не мог понять. — Нет, ее не будет. С этими словами она снова встала на ноги и направилась к портрету Полной Дамы. Она колебалась у двери, казалось, спорила сама с собой и, наконец, оглянулась на них. — Просто постарайтесь не получить больше травм, вам это абсолютно незачем. Если вы станете однорукими близнецами, то больше не получите клиентов. Дверь за ней закрылась, и Джордж расхохотался. — Шутит о чем-то подобном… — Улыбка на лице Фреда была полна восхищения. — Милая и смешная. Думаю, я влюбился. Тот, с кем бы она ни оказалась, был бы счастливчиком. Эта мысль заставила его нахмуриться. Кроме Крама, который, как она дала ясно понять, был просто другом, он не помнил, чтобы у неё был ухажёр. Ему не нравилась мысль о том, что он у неё был. Ни один из мальчиков в той школе не заслуживал ее. Она была слишком милой, слишком умной, слишком страстной для любого из них. Что касается страсти, он мог сравниться с ней. Он тоже мог быть милым, если бы постарался. Ему было слишком поздно становиться умнее, но двух из трех было достаточно, верно? Почему он вообще об этом думает? Осознание поразило его, как бладжер. — Джорджи! Я влюблен в нее! — Ну да, — фыркнул близнец. — Я знаю это. Фред повернул голову так быстро, что на пару секунд его зрение расфокусировалось. — В смысле? — Я не слепой, а ты скрытный, как тролль. — О, Гермиона, позволь мне отнести тебе эти книги. Его рука потянулась к сердцу, а лицо выражало надежду. — Гермиона, ты хочешь стать моим партнером сегодня? Теперь рука тянулась к подбородку, чтобы погладить воображаемую бороду. — Мы могли бы спросить у эльфов, какая еда идет на ту часть стола, где обычно сидит Гермиона, а над остальными устроить пранк. У нее уйдут часы, чтобы стереть с себя весь этот блеск. — О, заткнись, — проворчал Фред, но его брат еще не закончил. — Прошлой ночью мне приснился сон, что у меня шестеро детей, все рыжие, которые ходят с книгами тяжелее, чем они сами, я никогда не спал так хорошо! — Эй, я никогда этого не говорил! — запротестовал Фред. Он прыгнул на своего близнеца, который понял его и деб и скинул их, заставив упасть с дивана в громком смехе и оскорблениях. К тому времени, когда они закончили, Фред был измотан и все еще не приблизился к решению своей проблемы с Гермионой. — Мы собираемся быть в магазине, а она будет здесь. Два года! — Ой, теперь ты хочешь остаться в школе? — Что? Нет! Джордж пожал плечами, не понимая, в чем смысл этого разговора. В чем-то он был прав. Гермиону никогда не убедить уйти из школы раньше, а у них не было возможности остаться здесь после окончания учебного года, да и желания оставаться не было. — Ты движешься дальше, — наконец предложил Джордж. — Есть много замечательных девушек, которые закончили школу. — Не будь смешным, — усмехнулся Фред, уже приняв решение по этому поводу. — Я женюсь на Гермионе Грейнджер. Джордж ему не поверил, но он ничего не сказал. Из всех братьев и сестер Уизли, Фред был самым упрямым, что было невероятно, учитывая, насколько упрямыми были его братья и сестры. Фред принял решение, теперь его нельзя изменить. Все, что ему нужно было сделать — это сообщить Гермионе о своем решении.___________
1 августа, 1997
Фред не сообщил Гермионе о своем решении жениться на ней. На самом деле, он ни о чем не сообщил ей. Они почти не виделись с тех пор, как он покинул Хогвартс, и каждый раз он был слишком занят, наслаждаясь ее присутствием и задаваясь вопросом, когда он увидит ее в следующий раз, чтобы поговорить о серьезном. Это не означало, что он передумал. Год, проведенный вдали от нее, дал достаточно времени, чтобы помечтать о том, как она станет его девушкой, о том, как он пригласит ее на свидание, а затем сделает предложение, о каждой мелочи их свадьбы и доме, который он купит для них. Она станет юристом, или профессором, или министром магии, а Фред будет рядом каждый день. Когда она будет возвращаться домой с работы, ее будут ждать любимые блюда и теплая ванна, наполненная лепестками роз. Он не был хорошим поваром — мать на самом деле назвала его катастрофой на кухне, это было немного резко, учитывая, как сильно он старался, — но всегда существовала доставка еды. То, что её пригласили на свадьбу, было прекрасно. Это позволило ему увидеть бледную кожу Гермионы из-за оттенка серебра, который Флер выбрала для украшений, и это красное платье. Фред решил, что их свадьба будет в красном цвете, когда она вошла в Нору утром в этом платье. Он даже не слушал Джорджа и Чарли, слишком занятый наблюдением за тем, как она танцует с одним из их многочисленных кузенов, все время воображая, как причинит боль тому, чья рука окажется ниже ее спины. — Верно, Фредди? — Голос близнеца прервал его мечтания. Фред просто кивнул в ответ, не отводя глаз от ведьмы, чтобы показать участие в разговоре. Чарли махнул рукой перед глазами, блокируя вид юбки Гермионы, поднимающейся при кружении. Это помогло перевести взгляд на братьев. — Что на тебя нашло? — Не что, а кто, — сказал Джордж их старшему брату. — Фредди немного запал на мисс Грейнджер. — Не запал, — раздражённо возразил Фред, — Я влюблен в нее. Чарли недоверчиво посмотрел на Фреда и Гермиону. — В лучшую подругу Рона? Фред пожал плечами, не видя, что-то общее между дружбой с его младшим братом и его влюблённостью. — Ты встречаешься с лучшей подругой Рона? — Мерлин, нет, — рассмеялся Джордж. — Он начал шутить о том, что влюблен после того, как она ударила одного парня несколько лет назад. Потом решил, что серьезно относится к ней на седьмом курсе, с тех пор они почти не разговаривали, и он все еще надеется жениться на ней. — Мы слали в этом году друг другу письма. — Ты отправлял ей предупреждения о новых товарах в магазине, а она ответила списком продуктов, которые конфисковала у младшего курса. Это была неправда, но никому из его братьев не нужно этого знать. Он писал ей новости о своей семье и магазине, а она присылала свои новости. Многое было о занятиях или о том, что его брат был идиотом, а Лаванда Браун являлась настоящей стервой общежития, и, нет, она не стала бы прятать бомбочки с краской в занавесках кровати. Тем не менее, это были новости. Он развлекался, пытаясь придумать, как ей отомстить всем, кто ее раздражал. Во всяком случае, некоторые из его идей заставляли ее смеяться. — Понятно, — заявил Чарли, хотя Фред не был уверен, что именно было понятно. Гермиона сменила партнёра по танцам, Фред следил за тем, чтобы белокурый идиот не выкинул ничего смешного. — Ты мог бы перестать это делать? — Джордж тряхнул плечом, чтобы вернуть внимание брата. — Она никуда не денется, перестань быть странным. Грейнджер, может, просто из вежливости отвечать на твои письма. — Вы, мальчики, либо глупы, либо слепы. А, что ещё более вероятно, всё вместе. Фред застонал, когда услышал голос Джинни. Он не хотел, чтобы кто-то еще знал о его влюблённости в Гермиону, а тем более кто-то из её лучших друзей. — Если ты здесь, чтобы сказать, что Гермиона не заинтересована во мне и стоит идти дальше, встань, пожалуйста, в очередь, — проворчал он. — Там очередь, потому что ты общаешься с идиотами, — пошутила Джинни. — Ты ей интересен. Всё-таки поговорить с лучшей подругой Гермионы было хорошей идеей. Его губы растянулись в улыбке так широко, что у него начали болеть щеки, но ему было все равно. — Серьёзно? Его не заботило ни то, как жалко звучал его голос, ни то, как Джордж закатил глаза, а Чарли ухмыльнулся. Позже над ним будут смеяться, но это была проблема для будущего него. Что вообще может знать Чарли? Он так долго был одержим драконами, что, вероятно, являлся словом «безбрачие». — Она приходила в твой магазин несколько раз, — напомнила ему Джинни. — Громкий, грязный магазин, в котором всегда полно людей. Это все, что Гермиона ненавидит. Каждый раз, когда мы шли в «Косой переулок» она заходила в магазин, чтобы поговорить с тобой. Она присылает тебе больше писем, чем своим родителям. Мысленный образ их будущего дома вернулся в силу. В гостиной должен стоять огромный камин, красные шторы и диван, достаточно большой, чтобы они вдвоем могли удобно лежать и смотреть маггловские фильмы. Джордж, как обычно, лопнул пузырь счастья. — Подожди, откуда ты знаешь, что Фредди влюблен в Гермиону? Было трудно не почувствовать себя оскорбленным ответным смехом Джинни. Однако он не стал возражать, ведь она сказала прекрасные новости. — Назовите хоть одного человека, кроме Гермионы, который этого не знает, — Джинни бросила вызов своему брату. — Она настолько невнимательна, что на это больно смотреть. Ее голос стал высоким и Фред начал думать, что это семейная черта, когда они пародировали Гермиону. — Я просто лучшая подруга его брата и сестры. И он такой классный, наверное, куча ведьм выстраивается в очередь, чтобы встречаться с ним! — Она думает я классный? — Также она думает, что ты бабник, — заметил Чарли. Фред почти не слышал его. Он понравился Гермионе! Конечно, он испытывал больше чувств по отношению к ней, но это поправимо. Мысленно колеблясь между прервать танец Гермионы, чтобы поговорить с ней, или просто использовать сонорус, чтобы объявить об их предстоящей свадьбе. Но он не успел ничего сделать, как вдруг из ниоткуда появился патронус и возвестил о нападении Министерства. Гермиона схватила его брата и Гарри, исчезнув, оставив его без малейшего представления о том, куда она идет и когда он снова ее увидит.___________
2 мая, 1998
— Ты шутишь, Перс! — закричал Фред. — Ты действительно шутишь, Перс… Я не думаю, что слышал, как ты шутишь с тех пор, как ты— Слова Фреда были прерваны ощущением заклинания, прошедшего прямо у него за спиной, из-за чего по ней пробежали мурашки. В одну секунду Фред сражался, а в следующую открыл глаза и понял, что лежит на земле, окруженный облаками. Где-то рядом с ним кто-то, возможно, Перси, выкрикивал его имя или что-то похожее, но голос искажался звоном в ушах Фреда. Ему потребовалась минута, чтобы понять, что цветная масса над ним на самом деле была Перси, то же самое было и с другими чувствами. Его голову держали руки — возможно, тоже он — и эта странная боль в ноге… Слова Перси с каждой секундой становились все более взволнованными, усиливая звон в ушах Фреда. — Ты заткнешься? — Наконец застонал он. Перси понадобилась минута, чтобы успокоиться, и еще несколько, чтобы заставить Фреда сесть. С того места, где он находился, близнец мог видеть обрушившуюся часть стены и руку, торчащую из-под обломков. Рука была покрыта черным плащом Пожирателей Смерти. Он уже собирался встать на ноги, когда до его ушей донесся новый голос, который, как ему показалось, был менее надоедливым, чем голос Перси, может быть, из-за ведьмы, которой этот голос принадлежал, или из-за того, что звон в ушах наконец исчез. — С тобой все в порядке? Она выглядела великолепно. Но немного уставшей. Она была покрыта пылью и выглядела бледнее призрака, с большими темными кругами под глазами. Один из ее рукавов был пропитан кровью, а отсутствие дыры в ткани говорило ему о ране, которая уже была там до того, как битва возобновилась. Она выглядела хрупкой. Одежда свободно висела на ней, Фреду казалось, что порыва ветра достаточно, чтобы сломать ее. Но она была жива, шла и разговаривала, и это было все, на что Фред надеялся весь последний год. Насколько нелепо было быть таким счастливым посреди битвы, которая чуть не унесла его жизнь? — Думаю, он сломал ногу, — сказал Перси. Гермиона тут же принялась за дело, задирая ткань его джинсов до колен и произнося заклинания. Она была так близко к нему, и почему брат находился здесь? — Привет, — наконец обратился он к Гермионе. Ее глаза встретились с его глазами, и легкая улыбка растянулась на губах. — Привет, — почти робко ответила она. — Он был не в себе, может быть, сотрясение. Перси снова встрял, Гермиона кивнула ему, прежде чем произнести еще несколько заклинаний. — У него сломана нога, — сообщила она Перси. — Я сделала все, что могла от боли, но я ничего не могу сделать для кости без костероста. Мы могли бы найти что-нибудь, для трансфигурации в инвалидное кресло, пока не сможет опираться на ногу. — А голова? — Хочешь поужинать со мной? — перебил Фред, пристально глядя на Гермиону. — Что? — Свидание. Например, за ужином. Или где-нибудь ещё. Мы могли бы пойти в книжный магазин, и я смог бы наблюдать, как ты выбираешь новые книги. — Неважно, — фыркнул Перси позади них.— Он в порядке. — Ты приглашаешь меня на свидание? — Гермиона выглядела недоверчиво. — Прямо сейчас? — Я приглашаю тебя сейчас на свидание потом, — пояснил Фред. — Завтра, в идеале. Думаю, послезавтра тоже будет прекрасно. Улыбка Гермионы ослепила его глаза. — Конечно. Завтра будет идеально. Фред не видел собственной улыбки, но чувствовал, как болят его щеки, его всё устраивало. Он услышал шум и повернул голову, Рон и Гарри стояли рядом с Гермионой. — Простите, что прерываю, но идёт война, — с усмешкой напомнил Рон. Гермиона закатила глаза, хотя и поднялась на ноги. — Подожди, Гермиона! — встревоженно вскрикнул Фред, — Подожди секунду. Ее глаза посмотрели на его ногу, ища что-нибудь, что она могла пропустить. Не дав себе времени подумать, он обхватил ее щеки и приблизил достаточно близко, чтобы поцеловать. Его губы прижались к ее губам лишь на несколько секунд, прежде чем из уст Гарри и Рона вышла еще одна волна протеста, побуждающая отпустить ее. — На случай, если что-нибудь случится, — прошептал Фред в губы, ища в глазах признаки беспокойства. Она только улыбнулась, печальной улыбкой, от которой на глазах навернулись слезы, и прижалась своими губами к его губам. — На всякий случай, — повторила она, прежде чем снова встать на ноги и уйти. Он наблюдал за ее удаляющейся фигурой, когда сладостно-горькое чувство взорвалось в груди. — Наконец-то, — прокомментировал Перси своим обычным сухим тоном. На это Фред рассмеялся, добрым, настоящим смехом, от которого фигура Гермионы остановилась наверху лестницы, где секунду назад исчезли Рон и Гарри. — Отвали, — ответил Фред своему брату, чувствуя себя измотанным, чтобы подумать о чём-то другом. Гермиона снова двинулась и исчезла на лестнице. Наконец всё было в порядке. Ему не придется ждать еще год. Она выиграет эту войну, а завтра они точно пойдут на свидание. Он никогда не был влюблен в нее так, как сейчас.