Ревнивый

      Когда Тизиан кратко отрапортовал о прошедшем дне и работе приставленного к нему писаря, Амен ощутил чувство, которого до этого никогда не знал. Неразумная злость к македонскому лекарю вскипела в груди, отражаясь гневом на лице и крепко сжатыми кулаками. Тизиан не заметил — продолжал свой доклад. Амен взмахнул рукой, останавливая, он услышал всё, что хотел. Отпустил подчинённого снисходительным кивком и заперся в хижине, насильно заставляя себя не представлять, как Эва пряталась за спиной хилого лекаря от неизвестной опасности, прижимаясь к его узкой спине хрупкой грудью. Не выходило. В голову назло лезли образы напуганной Эвтиды, неосознанно ищущей помощи Ливия. Трогающей его за плечи и спину, как она накануне трогала самого Амена.       В самом деле, разве мог этот лекарь защитить её от крокодила? Амен понял бы, если бы девчонка побежала прятаться к Тизиану, но она предпочла македонца, это не укладывалось в его голове.       Амен приказал себе не думать. Проветрив голову, вернулся к работе, благодаря Ра, что Эва больше не привлекала его внимание.       И он думал так до той поры, пока не увидел их вместе. Ливия и Эву. Они вели беседу вдали от охотников и выглядели увлечёнными своим негромким спором. Не осознавая собственных действий, Амен направился к ним, разрушая хрупкое уединение двух людей. Так взглянул на Эву, что она вся съежилась под его взглядом. Пискнула тонкое: — Простите, — и убежала быстрее, чем Амен смог хоть что-то ей сказать.       Он перевёл взгляд на Ливия, тот встретил его со всем мужеством и хитрой улыбкой на губах. Скользкий, как змея, и такой же вертлявый, Амен понял это о нём с первой встречи. Но, если тогда не придал значения, сейчас ощутил, как сильно его раздражал этот снисходительный взгляд. Будто этот лекарь — лучший здесь, и никто не сравнится с его сиянием.       Амен сжал губы в тонкую линию, прищурил глаза. Он не был агрессивен к людям. Он даже почти не обнажал своё оружие, ведь не был палачом. Но в этот самый момент он вёл ожесточённую борьбу взглядами с Ливием и страстно желал выхватить свой клинок, приставить к горлу хитреца и угрозами добиться, чтобы Ливий больше никогда не приближался к Эве.       Моргнул несколько раз, возвращаясь в реальность, в которой Ливий всё ещё изучал его внимательным взглядом. Развернувшись, не объясняясь, молча ушёл. Нашел Эву, сообщил ей, что сегодня она будет в его группе. Нарушил собственное же слово, клялся накануне, что не позволит этой неферут занять его мысли.       Всё равно вся в них поселилась, особенно после помощи в хижине. Её ласковые и робкие прикосновения навеки отпечатались в его голове самыми дорогими воспоминаниями. Он слышал, как дрожал её голос, когда предлагала помощь, по лицу видел — надеялась, что откажет. Напугал её согласием, но она всё же касалась его спины, добросовестно втирая масло.       И увлеклась. Он и сам увлёкся, наслаждаясь чужим вниманием. У него были женщины, и нередко. Когда стоишь по левую руку от фараона, это привлекает интерес. Сколько наложниц оказались в гареме царя, предварительно побывав в постели у Амена — не счесть. Хоть бы одна отдала предпочтение самому Амену — нет. Он пугал их, внешностью, размерами, суровостью? Эву тоже пугал, видел этот страх в ней, всё равно, дурная, лезла к нему.       Спину массировала, ласково, нежно, увлечённо. Амен через плечо тогда обернулся, Эва задумчива была. Руками на торс переместилась. Он схватил её за запястья, прежде чем она бы скользнула руками вниз, почувствовав, как тело его реагировало на её близость. — Быстро приноровилась. Вошла во вкус? — все силы отдал, чтобы голос не сорвался, выдавая его целиком. Так и не развернулся к ней.       Эва испугалась, Амен отпустил её быстро, расслабился лишь когда за ней дверь в хижину закрылась. Не мог позволить ей узнать о власти, что возымела над его телом. Плоть уверенно отзывалась на женскую ласку, и Амен нетерпеливо ударил кулаком стену. Он владеет собой. Не позволит себя дурманить, не сорвется.       Сорвался.       Когда Ливий сам лично пришёл в поселение к Амену просить, чтобы к лекарям приставили Эвтиду, а не Дию, Амен едва свой гнев сдержал, погнав его из хижины. Тизиану велел наглеца на другой берег вернуть, хотя порывался оставить македонца без сопровождения, чтобы сам в Сет-Маат своим ходом добирался, как умудрился сюда явиться. Просить Амена Эву к нему ближе поставить. И смотрел красноречиво так, с вызовом.       После Амен обнаружил Эву за вечерней трапезой в кругу своих, с Реммао и другими его щенками. Не объяснив ничего, схватил её за локоть, резко поднимая со скамьи. — Идёшь со мной, — бросил раздражённо и пошел к своей хижине, кипя от злости. Без разницы было, что Эва едва поспевала за его широким шагом, и всё норовила руку вырвать из его крепкой хватки.       Не получилось у неё, так и дошли. Амен дверь открыл и Эву внутрь подтолкнул, еле сдерживая силу. Вредить не хотел, только пелена ярости разум затмила. Эва внутрь прошла, ещё пару шагов сделала, и развернулась. В глазах — негодование с испугом пополам, Амен дверь затворил, она в страхе от него назад отступила.       Паника на её красивом лице не заставила его остановиться. Он хотел разобраться со всем немедленно. Как могла она так беззастенчиво касаться Амена и так развратно после липнуть к Ливию? Совсем разницы нет, что за мужчина перед ней? Он надвигался неотвратимо, пока Эва не упёрлась в стену, отступать больше было некуда. Амен навис сверху, отрезая последний путь к побегу.       Склонился к лицу её. Но молчал. Эва первая не выдержала: — Что я сделала, господин? Зачем приволок?       Амен дернулся. Приволок. Насильно. Разозлило напоминание, что по доброй воле она тянулась не к нему, а к лекарю. — Ливий тебе, значит, нравится? — прорычал почти. Эва глаза широко распахнула в удивлении, Амен подбородок её схватил, пальцами челюсть сдавив, и заставил на себя смотреть, глаз не отводя. — Ко мне льнёшь, ластишься, словно кошка твоя. В колеснице сначала, затем в хижине. А за спиной с лекарем связь имеешь. Как мне это толковать? — Что ты несёшь? — пискнула Эва, еле раскрыв рот, Амен сильнее пальцами надавил, заставляя замолчать. Пусть слушает и запоминает, дважды не повторит. — Чем лучше меня? — взглядом блуждал по её телу. Дышала она загнанно, смотрела на него с опаской, но теперь ещё и с интересом. Амен зацепился за это. Отпустил подбородок, Эва расслабилась. И в глазах её вызов увидел. — А лучше тебя, значит, быть никто не может?       Амен разозлился. Этот задохлик Ливий не сможет и половину того, что умеет Амен, как она не поймет. Амен силён, вынослив. Он покажет. Накрыл её губы нетерпеливо, Эва замерла, вздохнув от неожиданности, он внутрь языком проник. Она не отвечала, но это не беспокоило. Оторвался от губ и на шею с поцелуями перешёл. Влажно облизывал, языком рисуя узоры страсти, ощутил, как Эва задрожала и услышал судорожный вздох. И стон её, слаще мёда.       Выпрямился, коротко лишь глянул на неё. У Эвы взгляд поплыл от его ласки, рот приоткрыла, жарко выдыхая. Усмехнулся довольно, затем на колени перед ней опустился. Эва ахнула, проследив за ним, Амен обхватил ладонями её талию, погладил открытый живот. — Сделает так с тобой твой Ливий? — прошептал, задирая её юбку. Не стал церемониться, сорвав с неё белье.       Эва вцепилась в него для равновесия, когда Амен закинул на своё широкое плечо её ногу. Открытая перед ним, внизу обнажена. Амен провел пальцем между складок — влажная немного. Хорошо, завел её. Он поцеловал между ног, слушая её ошеломительные стоны. Держал рукой бедро, второй добрался до промежности, лаская между скользких нежных складок. Языком провел снизу вверх, затем прижался к её пульсирующей плоти. Вобрал в себя, посасывал интенсивно, лаская языком быстро и уверенно.       Эва захныкала, у неё ноги подкосились от происходящего, но Амен не позволил съехать по стене к нему вниз, поддерживая под ягодицу. Она кусала пальцы, заставляя себя молчать, но подавить стоны не получалось, вырывались наружу вместе с крупной дрожью. Что он делал с ней прямо сейчас — она не понимала. Перестала ощущать реальность, как прикоснулся к ней… так. Забыла, как здесь оказалась, забыла, что говорил, остались только его прикосновения, влажные пошлые звуки, с которыми он ласкал внизу.       Амен приставил пальцы к её лону и тут же протолкнул их внутрь, чтобы ощутить её всю и изнутри тоже. Эву затрясло. Вцепившись в его волосы, она коротко вскрикнула, и крик перешёл в затяжной стон, когда Амен продолжил языком ласкать промежность. Сжалась вокруг его пальцев, внутри горячая и невозможно узкая. Маленькая. Амен поражённо выдохнул, опаляя горячим дыханием низ живота. Посмотрел вверх на её лицо. У него не было ещё девственниц. Эва кусала губы, зажмурившись от ощущений постороннего в ней.       Амен вытащил пальцы, размазал по половым губам её соки, и вновь протолкнул внутрь. Снова хотел ощутить её невинность. Он мог поклясться, что Ливий вёл себя так, будто Эва уже принадлежала ему. Но это было неправдой.       Эва принадлежала Амену.       Она всхлипнула. — Амен, у меня не было мужчин.       И он прошептал ей в ответ, прижимаясь лицом к её половым губам, двигая пальцами внутри. — Я чувствую это.       Она дергала бёдрами, пытаясь насадиться сильнее, так ей нравилось ощущение проникновения. Голова кружилась, и тело всё охватило желание. Оно копилось внизу, сосредотачиваясь там, где Амен проникал внутрь. И там, где он касался её своим языком. Она позорно хныкала и скулила, и просила, умоляла его о большем. — Прошу, — захныкала, добиваясь его внимания. Амен посмотрел на неё снизу вверх. Прекрасную в своей страсти. — Возьми меня, — попросила, дурея от того, что сама произносит. Амен подскочил тут же, сняв с плеча её ногу, переместил на свою талию. Так открыта ему была в такой позе, вжался своими бёдрами между ног. Глянул вниз — её влага размазалась по его одежде. Нетерпеливо спустил штаны, освобождая твёрдую плоть.       Эва вцепилась в его плечи, приподнимаясь. Застонала, почувствовав, как его член прижался к ней внизу. Амен медленно вошел, заполнив собой, Эва запрокинула голову, приложившись затылком о стену. Промежность отозвалась жжением, но удовольствие от соединения с Аменом было многим сильней. В глазах собрались капли слёз. Амен двигался внутри плавно, и с каждым движением проникал всё глубже, пока не прижался к её промежности своим пахом.       Эва подавилась стоном, ощутила, как он закинул на себя её вторую ногу, подхватил за бёдра. Прижал к стене собственным телом.       Упал лбом на её плечо, пытаясь себя удержать, чтобы не овладеть ей немедленно. Дико. По-животному. Так стояли, он — внутри, вжимался в неё, Эва мелко дрожала, обхватив его за плечи. — Что у тебя с лекарем? — услышала вопрос тихий. Амен поднял голову, заглядывая в её глаза, и выглядел сейчас очень уязвимо. Она не смогла сказать неправды, даже если хотела подразнить. — Ничего.       Прочел в её лице искренность и прижался к её губам в поцелуе, сладком, ласковом. Задвигался внутри плавно и бережно, без труда удерживая Эву на весу. Целовал в губы, проводил по ним языком, отстранялся, проталкивал член, замирал в ней, снова припадал к губам в мокром, сводящем с ума поцелуе. Эва уже обессилила от его движений, могла только цепляться за него, чтобы не упасть, отвечать на поцелуи. Тихо стонала в его губы. Амен двигался ритмично, не замедляясь, с упоением отмечая её нарастающую дрожь. Не остановился, когда Эва вся выгнулась, заходясь в беззвучном крике. Он закончил вместе с ней, сдавливаемый внутри тугими горячими стенками её лона, выплескивая семя.       Перенес её на кровать, оставил там. Возвращаясь с мокрым полотенцем, стер с неё следы своего удовольствия. Эва молчала, но смотрела уже без испуга, это радовало. Не знал, что сказать, кроме признаний, но не был уверен, что она захочет их слушать. Открыл рот, она набрала в грудь воздуха, они заговорили одновременно. Оба замолчали, осознавая.       Эва смутилась, буркнула: — Сперва ты.       Амен кивнул. — Нравишься мне. Держись подальше от Ливия, меня это злит.       Она рассмеялась, будто пошутил. Но он не шутил, и её смех быстро угас. — А не буду, что сделаешь? — в голос проникло лукавство. Амен осмотрел её всю. Платье смято, и, он помнил, она была без белья. Губы тронула хитрая усмешка. — Накажу.