Set me Free

Хенджин толкает парня на кровать, вставая и застегивая ширинку штанов. Хван низко рычит от злости, пятерней зачесывая волосы назад, желая хорошенько врезать этому гаденышу, элегантно стирающему слезы с глаз и похабно улыбающемуся. — Ну, чего разревелся, раз сам так умолял, чтобы тебя трахнули? — плюётся ядом брюнет, сжимая руку в кулак, все ещё пытаясь контролировать свои эмоции. — Да просто поражён, думал ты будешь со мной нежнее, — Хван не выдерживает и прописывает пощёчину, прежде чем забрать пиджак и покинуть злосчастную комнату. Парень потирает щеку, жмурясь от неприятной боли, параллельно довольно растягивая губы в ухмылке, сверкая в ночи зелёными глазами. — С тобой будет интересно играть, малыш, — облизывая нижнюю губу, шепчет парень, после вставая с кровати, чтобы привести себя в порядок. Хенджин остервенело поправляет ворот пальто, подходя к автомобилю. Личный водитель выходит, почтенно открывая дверь перед пассажиром, что только сильнее выводит из себя, но Хван делает глубокий вдох, устраивается поудобнее на кресле и берет в руки телефон, чтобы прочесть пришедшее сообщение от отца. Сынон 18:15 Со следующей недели у тебя начинается студенческая жизнь. Твои вещи уже перевезли в квартиру, можешь ехать сразу туда, а не в дом. Также я отправил тебе деньги, трать их с умом. + На вашу карту пришло зачисление в размере... Хенджин закатывает глаза, фыркая на холод со стороны отца, но в следующую секунду приходит новое уведомление от Нагема. Папа 18:16 Хорошей поездки сынок, потрудись в новом учебном году. Не забывай писать нам и отправлять фото, будем скучать ♡. Пальцы быстро бегают по клавиатуре, набирая ответ, пока лицо вновь перестаёт выдавать какие-либо эмоции, хотя трепет в душе ничем не скрыть. Осталось всего четыре дня, и парни официально будут считаться студентами. — Феликс, осталось всего четыре дня, а у меня ничего не готово! — кричит Хан, связавшись с другом по фейстайму. Ли быстро выдергивает наушники, пожалев собственные барабанные перепонки, и только когда видит, что рот Джисона закрывается, надевает обратно и отвечает. — Ты чего орёшь в микрофон? Собрался делать из меня второго Бетховена? — ворчит Ли, потирая лоб от безысходности. — Как низко так шутить... — строит из себя интеллигента Хан, но тут же забивает на свои же слова. — Впрочем, не в этом суть, не в этом дело. Мои корни отросли не хуже, чем у сорняка, а из одежды только школьная форма и худи, — ноет Джисон, хватаясь руками за волосы. — Кто же виноват, что у тебя ни вкуса, ни мозгов, — бурчит тихо Феликс, а когда его просят повторить из-за плохой связи, проговаривает уже другую фразу, — говорю, от меня то ты что хочешь? — Пойдём со мной по магазинам, умоляю, — делая слезливые беличьи глаза, складывает ладони в просящем жесте Хан. Феликс сдаётся, тяжело вздыхая и прекрасно зная, что у него изначально не было возможности отказать. — Через полчаса буду у тебя, и не забудь выпить подавители, — бухтит Ли, поднимаясь со своей удобной и безумно комфортной кровати. — Ура! Феликс, я люблю тебя, милый. Когда-нибудь я отблагодарю тебя, — подмигивая, улыбается Джисон, считая себя главным пикапером в их дружбе. — Ага, в постели отблагодаришь и отработаешь юрким язычком, — низким басом, с усмешкой шепчет Феликс, после резко отключаясь. Хан стоит некоторое время в ступоре, явно не ожидая, что его звание так быстро украдут. – Ли Феликс, твою кошачью жопу, а если бы у меня встал?! — единственное, что смутило Джисона в данной ситуации. Парень, вздернув нос и показательно хмыкнув, встаёт с постели, направляясь сначала за своими препаратами, а после к шкафу. Долго думать Джисону не пришлось, и он просто берет первые попавшиеся худи и джинсы, а после садится уже на стул и включает на телефоне следующую серию аниме "Сасаки и Мияно", визжа во весь голос, когда происходит долгожданное взаимодействие, впервые за три серии. Благо родители на работе, а живёт парень в частном доме, а то оглушил бы всех и глазом не моргнув. Фантазия ненароком рисует картинки с аниме, только в главных героях он с Минхо, отчего количество децибелов в воздухе повышается. Первая серия заканчивается, не успев начаться. Джисон машинально включают следующую, а следом ещё одну, совсем позабыв, что телефон находится в режиме "не беспокоить". В какой-то момент спина затекает, и Хан решает выгнуться, чтобы похрустеть костями, но слышит звук открывающейся двери, а после довольно громкий хлопок. По лестнице стремительно поднимается неизвестный человек, явно находясь в бешенстве. Джисон кидается к двери, закрывая её на замок и судорожно начиная думать, как бы перелезть через окно, чтобы не сломать себе всё, что только возможно. Неизвестный с силой стучит в дверь, чуть ли не выламывая её, отчего парень задерживает дыхание, напрягаясь всем телом и все ещё пытаясь придумать план побега, но по ту сторону деревянной преграды доносится злой голос друга, и Джисон наконец облегчённо выдыхает. — Открывай, в окно ты все равно не прыгнешь, — что правда, то правда. Парень ещё пару секунд рассуждает, а стоит ли пускать разъяренного Феликса или же выпрыгнуть будет более безопасно для жизни, но очередной стук все-таки заставляет пустить гостя внутрь. Джисон тут же делает несколько шагов назад, видя, что чужие глаза так и сверкают опасностью. Свечение полностью перекрыто, но вместо этого карие глаза словно становятся темнее. Нет ни малейших сомнений, перед ним сам Люцифер, готовый убить его на этом же месте. Джисон упирается в стену, пока Феликс все также продолжает шагать, испепеляя одним лишь взглядом. Друг на пару сантиметров выше, из-за чего Джисон оказывается загнанным в угол. По обе стороны сильные руки, а в добавок Ли нависает над ним все с тем же убийственным и неимоверно холодным взглядом. — Ответь мне, дорогой, зачем тебе телефон, если ты не берёшь трубки? — Хан хочет как-то ответить, но максимум получается выдать жалобный писк, и это только сильнее выбешивает друга, и он повторяет вновь. — Зачем тебе этот блядский телефон? — уже с ноткой угрозы и более глубоким голосом задаёт вопрос Феликс, отчего Джисон хочет расплакаться на месте и убежать от друга. — Прости, я забыл отключить функцию "не беспокоить", — пищит Хан, закрываясь руками, думая, что Ли совсем разозлится и врежет ему, чтобы память подлечить. Но на чужую макушку мягко опускается ледяная рука и чуть поглаживает волосы. Хан убирает руки от лица, смотря уже не на устрашающую гримасу друга, а обеспокоенного чем-то Ликса. — Извини, что нагрубил. Я прождал тебя полчаса на улице, думал, может, ты в каком-то другом месте решил встретиться, а после и испугался, что не дай бог что-то могло случиться. Звонил несколько десятков раз, но ты не отвечал, а все сообщения оставались не просмотренными, поэтому я побежал в дом, надеясь, что ты будешь здесь, — Феликс облегчённо вздыхает, убирая руку и следом зачесывая отросшие волосы назад. Джисон чувствует вину за свой глупый поступок, сердце сжимается, и он хочет расплакаться на месте, словно маленький ребёнок, но вместо этого накидывается на Ли с объятьями. — Ликс-и-и, прости меня, я больше никогда не позволю себе не отвечать на твои сообщения, прости, — хнычет Хан, стараясь не показывать того, что глаза на мокром месте. — Все-все, иди собирайся, и поедем уже в твой центр, бельчонок, — обнимая в ответ, успокаивающе шепчет Феликс, вновь поглаживая по мягким волосам, отчего неприятное чувство на сердцах парней исчезает, и они берутся за руки, чтобы впоследствии одеться и выйти, подождав пару минут, пока приедет такси. Парни усаживают свои мягкие части тела, называя адрес и следом настраиваясь. В университете, к сожалению, с голубой головушкой не погуляешь, поэтому Джисон прячет цвет своей ориентации глубоко в сердце и смотрит варианты окрашивания. Слишком много всего, определиться кажется невозможным, и Хан обращается к Феликсу за бесценным советом: — Ликс-и, как ты думаешь, какой цвет мне пойдёт? — не переставая листать ленту с чужими фотками, вопрошает парень. — Выбери тот, который тебе больше нравится, — выдаёт очевидный ответ Ли, который, естественно, не устраивает Джисона. — Ну Феликс! — ноет друг, на что Ликс устало закатывает глаза, вздыхая. — Я уже восемнадцать лет как Феликс. Ну, не знаю, я думаю, темно-русый пойдёт, — внимательно осматривая лицо непоседы перед собой, вдруг выдаёт Ли. — Отлично, значит крашусь в русый! — счастливо подытоживает Хан, пока Ликс буквально давится воздухом. — Подожди, так ведь нельзя, ты серьёзно покрасишься в этот цвет просто потому, что я так сказал? — надеясь на рассудительность друга, вновь спрашивает Ли. — Ну, не совсем так, я сам поглядывал на русые цвета, а так да, я доверяю тебе, любимый, — флиртует Джисон, счастливо утыкаясь обратно в телефон, пока водитель и Феликс пребывают в культурном шоке. С горем пополам парни доезжают до места, где им помогут сменить имидж, и тут у Джисона начинают дрожать коленки. Парень прекрасно понимает, что это всего лишь волосы, они отрастут вновь и нечего переживать, но мысли о том, что ему просто не пойдёт светлый оттенок, не давали покоя. Феликс на этот счёт не волнуется, так как он прекрасно знает, что покрасится просто в чёрный цвет, чтобы не париться из-за отросших корней. Стрижку менять тоже не собирается — маллет красиво отрос и выглядит потрясающе. В общем, больше всего места себе не находит Хан и даже подумывает убежать, но его сажают за кресло, надевая пеньюар, и начинают осветлять волосы. После девушка предоставляет несколько вариантов русого оттенка. Хан выбирает более светлый, прекрасно зная, что потом придётся мучиться с отросшими корнями, но все-таки желание берёт своё. Феликса быстро красят, после высушивая и укладывая волосы. Ли остаётся довольным, благодарит мастера и идёт хвастаться другу, но на половине пути сгибается в три погибели от смеха. Белка, которая набила щеки едой, пьёт напиток и при этом вся голова в фольге. Восхитительно, такой картины нет нигде. Ликс не сдержавшись все-таки делает парочку фото для компромата, а после задаёт важный вопрос: — Ну, как я выгляжу? — взмахивая волосами, интересуется Ли. — Восхитительно, прям как Феликс из рекламы корма, я влюбился, — за такую реплику на парня нападает атака бешеных лап, и Хан жалобно стонет, множество раз повторяя: — Это был комплимент! Мастер возвращается, и Феликс останавливает свое зверское нападение, уходя и угрожая взглядом. С горем пополам парни наконец заканчивают свои бьюти-процедуры и уходят из салона. Естественно, за все платит Феликс, ибо у Джисона деньги только на одежду, да и зачем носить с собой кошелёк, когда есть друг, верно? До позднего вечера сладкая парочка гуляет по торговому центру, присматривая себе одежку, чтобы сразить всех студентов наповал, а Джисон надеется дополнительно сцапать себе Минхо. Домой их привозит Сынхо, и так парни оказываются в теплом, уютном доме, полностью довольные своими покупками. Последующие три дня друзья без устали общаются по видеозвонку, с нетерпением дожидаясь первого дня в университете. Парень робко заходит внутрь, максимально сжимаясь в неуверенный комок, озираясь по сторонам. Вокруг все уже успели с кем-то познакомиться, найти себе компанию друзей, а Чонин же впервые оказался в этом месте, не имея представления даже, как выглядит их куратор, и кто входит в группу. Ян поднимается по лестнице, попадая в самую настоящую пробку, созданную людьми, и молится, чтобы этот ужас наконец закончился. Но за место этого какой-то неприятный человек с силой толкает парня в плечо, желая побыстрее пропихнуться вперёд, отчего Чонин теряет равновесие и почти падает лицом вниз, но кто-то ловит его за портфель. — Ты в порядке? — из-за спины доносится приятный голос, Ян трясется, все ещё пребывая в шоке, не осмелившись развернуться лицом к спасителю. Чонину все-таки удаётся пролезть сквозь эти толпы и увидеть благородного рыцаря, который не позволил ему распластаться на лестнице. — Спасибо огромное, если бы не ты, я бы помер на месте, — делая поклон в девяносто градусов, благодарит Ян, бегая глазами по коридору. — Не стоит, ты лучше скажи, как тебя зовут и из какой ты группы? — интересуется юноша, также кланяясь в ответ, чувствуя себя неловко от сложившейся ситуации. — Ян Чонин, группа Т2, направление — журфак, — сразу выдаёт всю информацию парень, не задумываясь, а стоит ли вообще делать это. — О, так мы из одной группы! Приятно познакомиться, я Ким Сынмин, — радуется юноша, протягивая руку для пожатия, на что незамедлительно получает ответ. — Взаимно, — с уважением отвечает Чонин, а после замечает в поле зрения нового человека, который, судя по поведению, потерялся в эти бесконечных коридорах. Парень не сильно высокого роста, но крепкого телосложения. Сынмин, заметив, что его новоиспеченный друг куда-то смотрит, решает тоже развернуться. Единственное, что хотелось сделать в данный момент — это помолиться за пуговицы на накаченной груди, держащиеся на добром слове. Увидев, что двое парней откровенно разглядывают его, незнакомец подходит ближе и следом выдает: — Дорогие товарищи, а вы не знаете, где находится аудитория для юрфака, группы Т1? — стоит парню закончить свою речь, как на лицах Чонина и Сынмина расцветает улыбка. Всё-таки их догадки были верны. — К сожалению нет, мы на журфак поступили, — отвечает Чонин. После парни представляются поочерёдно, Чанбин радостно хлопает в ладоши, сверкая алыми глазами, будучи довольным тем, что у него есть хоть какие-то знакомые в этом заведении. Вроде бы такой большой накаченный парень должен вселять ужас, а на деле он комок счастья и комфорта. Их милую беседу прерывают громкие голоса, доносящиеся из-за угла коридора. Парни тут же бросаются вперёд, чтобы разузнать, что происходит. За поворотом виднеются две хрупкие фигуры и трое амбалов, явно пристающих к ним. — Мальчики, ну чего вы в самом деле, пойдемте развлечемся вместе. Так скажем, станем чуточку ближе друг к другу, — считая себя гением, тупо шутит один из компашки, пока его соратники теряются в приступе омерзительного для слуха смеха. Чанбин уже собирается вмешаться в явную потасовку, но его опережает брюнет, басом огрызаясь, отчего все застывают на месте, не ожидая такого от миловидного, на первый взгляд, парниши. — Интересно, — облизываясь, рассуждает брюнет, а следом выдаёт, потихоньку направляясь ближе к парням: — Насколько твой голосок станет выше, когда я насажу тебя на свой член? — Чанбин откровенно бесится, уже не в силах стоять в стороне, но на этот раз его вновь опережает уже голос девушки. — Было бы на что насаживать, пидрила, — стуча каблуками по паркету и пафосно взмахивая волосами, быстрым шагом подходит леди в классическом костюме. В коридорах становится многолюдно, всё больше студентов заходят внутрь, и компашка незамедлительно ретируется, не забыв обвести высокомерным взглядом девушку и её подругу, которая все это время наблюдала со стороны за перепалкой. Сказав напоследок пару ласковых, девушки подходят к парням. — Дорогие мои, вы как, эти полоумные вам не навредили? — мягко спрашивает та, которая пару секунд назад гоняла амбалов. — Нет, спасибо вам большое, — благодарит Феликс, наконец переставая прятать Джисона за своей спиной. — Обращайся, я Вэй Аи, учусь на юрфаке, а это моя подруга, Шин Кёнхи, она с журфака, — представляется Аи, чтобы после поинтересоваться именами своих потенциальных друзей. — Я Ли Феликс, а это Хан Джисон, мы оба учимся на журналистов, — после ответа Вэй расстроенно вздыхает, с обидой поглядывая на Кёнхи. — Нечестно, а я так хотела быть вместе с этими булочками в одной группе. Ладно, я пойду свою аудиторию искать, заодно с теми ребятками переговорю, до встречи, сладости, — с улыбкой прощается Аи, но стоит ей развернуться, как выражение лица становится серьёзным, а взгляд пронизывает человека насквозь, чему частично способствует алое свечение. Парни, заметив смену настроения буквально за секунду, непонимающе переглядываются, на что Кёнхи сразу объясняет им всю суть: — Скоро привыкните, Аи всегда такая, чужих матом кроет, своих даже тупыми назвать не может, — пожав плечи, рассказывает немного о своей странной подруге девушка, после предлагая всем вместе отправиться в нужную аудиторию. Вэй блуждает по коридорам, пытаясь наконец отыскать нужный кабинет и вскоре у неё получается это сделать. Из-за спины доносятся быстрые шаги, поэтому девушка напрягается всем телом, сжимая кулаки, чтобы в случае чего обороняться. Вдруг её окликают, из-за чего Аи замирает на месте, пытаясь понять, что этому парню от неё надо. — Девушка, постой, я слышал, что ты тоже с юрфака, не подскажешь, где аудитория? — благодаря данным словам, Аи заметно расслабляется, и на её губах вновь виднеется мягкая улыбка. — Конечно, и ещё, меня зовут Вэй Аи, рада знакомству, — протягивает ладонь девушка, на что получает крепкое рукопожатие от парня. — Взаимно, я Со Чанбин, похоже, что мы одногруппники, — вслух размышляет Чанбин, на что Вэй незамедлительно отвечает. — Похоже на то, сразу предупреждаю, я хоть и би, но для меня ты типичный альфа для какого-нибудь омеги-парня, так что можешь ни на что не рассчитывать, — сразу выдаёт Аи, с интересом выжидая реакцию знакомого, но получает лишь задорный смех. — Заметано, у меня уже есть парень, правда он альфа, но тем не менее, — Чанбин заражает своим смехом Вэй, и они оба с весельем заходят внутрь, словно не им предстоит отсидеть четыре пары в первый же день. При входе в кабинет Аи встречается взглядом с Хенджином, и внутри становится не комфортно. Хван бегло осматривает её, а после незаинтересованно отворачивается, уходя прочь. Парень подходит к подоконнику и берет в руки телефон, чтобы узнать, где же его друг потерялся на сей раз. На звонки никто не отвечает, сообщения остаются непрочитанными, и Хван откровенно бесится с этого. Не успев подумать о том, чтобы сломать что-то, Хенджин видит запыхавшегося Чана. Бан останавливается, чтобы восстановить дыхание, а после начинает извиняться. — Хенджин-щи, прошу простить меня, клянусь, перепутал лестницы, — формально обращается Чан, надеясь, что так он сможет предотвратить разъяренную бурю внутри друга. — Когда-нибудь ты научишься ориентироваться в местности. Пошли, первая пара скоро должна начаться, — первым делает шаг Хван, устало выдыхая, пока Чан тут же следует за ним, радуясь, что смог остаться в живых. Стоит Чану только разверуться, как он срывается с места, обгоняя шокированного Хенджина, и кидается в объятья подошедшего Чанбина. — Чанбин-а, ты все-таки решил поступать сюда, божечки, как я рад, — цепляясь за накаченную руку, жамкает и одновременно радуется Бан. — Да, Чаги, теперь мы вновь неразлучны. А, погоди, ты на какой направленности учишься хоть? — вдруг осознает Со, интересуясь у своего парня. — На управлении, а ты? — с надеждой и еле видимой толикой грусти отвечает Чан, сжимая чужую руку сильнее в своих объятьях. — Всё, теперь мы точно неразлучны. Ты на управлении, а я рядом, на юрфаке, — Бан радуется, словно ребёнок, которому принесли его любимую конфетку, и прыгает на месте, вновь обнимая парня. Хенджин, стоящий в стороне, закатывает глаза и уходит вдаль, будучи совершенно не заинтересованным в нежностях тактильного друга. Парни наконец отцепляются друг от друга и идут на первую пару в своей жизни. И мечты разбиваются о реальность. Пары ничем почти не отличаются от уроков, разве что временем; есть несколько противных преподавателей; а также занятия длятся час тридцать без перерыва, и к концу пары ты хочешь распластаться по парте, но тебе не позволяют этого сделать, так как в каждом кабинете стоят камеры. От этого факта, естественно, некомфортно, ибо некое всевидещее око наблюдает за тобой без устали. Жутковато. Первая пара проходит интересно, но под конец становится скучно, вторая ничуть не лучше, а с третьей хочется убежать и вернуться в школу, но наступает долгожданный обеденный перерыв. Чанбин и Чан отправляются исследовать университет и первым делом идут на поиски буфета, где происходит неожиданная, но приятная встреча. Парни берут по подносу с едой и направляются к большому столу, где сидят двое юношей и что-то бурно обсуждают. — Йоу, ребятки, соскучились по мне? — здоровается Чанбин, на что Сынмин и Чонин тихо хихикают и незамедлительно отвечают. — Конечно, а как иначе? — задаёт риторический вопрос Чонин, стряхивая чёлку с глаз. Парни начинают активно делиться впечатлениями, перемывая кости всем преподавателям и обмениваясь информацией, кто приятный, а какой препод с явным маразмом. В столовую заходит все больше народа, но среди толпы Чанбин умудряется взглядом зацепиться за Феликса и Джисона и зовёт их к себе в компанию. Сынмин сидит в шоке, не понимая, как можно быть настолько общительным, но через пару минут Со также подзывает к себе Аи и Кёнхи, так что вопросы отпадают самостоятельно. — Рассказывайте, дети мои, как жизнь, как учёба? Никто не посмел вас обидеть? — словно мамочка всея района, сразу же интересуется Аи, поправляя собственный пиджак, а после помогая Кёнхи с едой в руке, так как та набрала напитков на всю группу. — Всё чудесно, мы тут Хенджина начали обсуждать, вы как раз вовремя, — подмигивая, начинает разговор Чан, будучи другом Хвана и единственным человеком, с которым он близок. Феликс устало закатывает на это глаза — все-таки одно упоминание о нем заставляет скрутиться; Джисон с интересом распахивает глаза шире, становясь похожим на белку. Аи пододвигается ближе, будучи любителем сплетен, а Чанбин загадочно ухмыляется, словно уже что-то знает. — Хван Хенджин что ли? Я как-то была моделью для его коллекции одежды, — будничным тоном выдаёт Кёнхи, отчего все застывают на месте и резко обращают внимание на неё. Вэй давится соком. — Моделью? — не ожидая от своей подруги такого, вновь задаёт вопрос Аи, на что получает утвердительный кивок. Так у них в компании оказывается ещё один человек, который может рассказать о всех грешных делишках Хван Хенджина. Парни самозабвенно блуждают во дворе учреждения, морозный ветер бьёт в лицо, кругом лежит снег, и ребята решают вернуться в помещение, чтобы согреться. Кругом шум и гам, неприятно бьющий по ушам, студенты бегут из аудитории в аудиторию, что-то бурно обсуждают, возмущаются, а следом слышится ругань недалеких парней из-за углов. Одним словом, совсем спокойное окружение. Минхо бесцельно идёт вперёд, разглядывая каждый уголок, а после чувствует, что проголодался и зовёт своего знакомого пойти с ним в буфет. Хенджин соглашается, и парни вместе заходят внутрь, где встречают восемь пар заинтересованных глаз, до этого шушукающихся между собой. — Почему они так пялятся на нас? — непонимающе хмурится Хван, осматривая компанию в ответ и замечая одну интересующую его персону, которая отчаянно пыталась скрыться за спинами приятелей. — Да вот, сумасшедшего увидели воочию, вот и удивляются, — отвечает Минхо, уходя вперёд, на что получает поток возмущения и нецензурных речей. — Я же говорил, сумасшедший, — шепчет Ли, забивая на ругающегося парня и уходя прочь. Его интересует только еда и бельчонок, смущённо поглядывающий на него временами. Хенджин догоняет Минхо, все также ругаясь, но их диалог разрывает подошедший парень. — Приветик, ребятки, я Ким Сонхун, не хотите присоединиться к нам? — ярко улыбаясь и сверкая голубыми глазами, предлагает юноша. Парни безмолвно соглашаются, без особого энтузиазма присаживаясь к компании. — Ты же Хван Хенджин, верно? — интересуется один из ребят, на что получает только взгляд в свою сторону, послуживший ответом. — Так и знал, что это он. Не хотите сегодня прийти на вечеринку после пар, так сказать, отметить поступление? — завлекает Сонхун, поглядывая на Хенджина, как бы не давая шанса отвергнуть его предложение. — Почему бы и нет, — соглашается Хван, желая просто выпить немного алкоголя, чтобы расслабиться, а Минхо тем временем спокойно поедает пудинг, всем видом показывая, что не собирается контактировать с этой компашкой, поэтому и предлагать не стоит. — А это что за сборище? — интересуется Феликс, заметив, как Хенджин и Минхо подсели к каким-то сомнительным личностям. — Там компашка до пизды богатых людей, у которых родители владельцы каких-то крутых компаний, — без особого энтузиазма поясняет Чан, отвлекаясь на время от поедания своего обеда. — Так ты же тоже богатый, — задаёт логичный вопрос Чонин, на что получает гениальнейший ответ в своей жизни. — Ты видишь у меня пизду? — со смешком выдаёт Чан, но в следующую секунду дёргается на месте, так как получает ругань со стороны Аи. — Слышь, ты что-то против пизды имеешь? Или быть хуйлушей лучше? — резонно задаёт вопрос Вэй, просверливая дыру в парне одним лишь взглядом. — Нет-нет, я не это имел ввиду... — пытается оправдаться Чан, на что Сынмин устало вздыхает. — Какой интеллектуальный разговор между юристом и будущим владельцем компании, — вздыхает Сынмин, протягивая сок Чонину, и полностью сосредотачивается на нем, пока эти двое продолжают ругаться на весь буфет. — А ведь она же отучится и не дай бог с таким судьёй или адвокатом иметь дело, на пожизненное сразу же, — рассуждает вслух Феликс, отчего все следом начинают смеяться, а Аи и Чан наконец перестают что-то яро доказывать друг другу и просто общаются.