***
Джисон — единственный и долгожданный ребёнок в семье, у которого было все. От любви и заботы до финансового благополучия. Родители работали в своей частной конторе по предоставлению адвокатурных услуг и не нуждались в деньгах. Но в один несчастный день они проиграли дело, так как противники подкупили всех, от свидетелей до судьи, и ни в чем неповинный клиент был посажен на пять лет в колонию строго режима. Некогда знаменитая и надёжная компания стала ничтожеством, репутация, которая зарабатывалась честным трудом, рухнула, и в сторону Амалы и Лимы стали поступать угрозы от родственников клиента, да и в принципе граждан. Все считали их просто мошенниками, которые дерут огромные деньги с людей, но в суде не могут даже и слова сказать. Все те люди, которых они спасали, стали никем, граждане обращали внимание только на последний случай и всячески желали, чтобы женщины потерпели крах в карьере. Люди перестали обращаться за помощью, у них не было уверенности, что их способны защитить, и тогда достаток сильно сократился до такой степени, что у семьи не было средств, чтобы обеспечить себя нормальной едой и оплатить коммунальные услуги. Работники изо дня в день приходили, говоря о долгах; отключали электричество, и Лима умоляла этого не делать, ведь у неё маленький сын, которого надо кормить. Амала всячески старалась разобраться, днями не спала и корила себя за то, что её семья проходит через все эти мучения. В один день она взяла все отложенные деньги, которые у неё только были, купила небольшой дом в маленьком городе, и они всей семьёй переехали. Попытки выиграть дело не заканчивались, женщина делала все возможное, но все время сталкивалась с коррупцией на каждом шагу, и только благодаря одним людям она смогла довести начатое до конца. Невиновного выпустили на волю, сверху выплатив за моральный ущерб, а судья и тот, кто подкупил всех, наоборот, были осуждены. Слава и уважение вновь вернулись к семье, но они решили остаться в том небольшом доме до момента, когда Джисон подрастёт и ему нужно будет учиться в школе. Но даже тот факт, что ситуация изменилась, особо ничего не решал, и семья все ещё находилась в трудном финансовом положении, при котором приходилось экономить. Однако, у Джисона было счастливое детство, родители делали все, что у было в их силах. Даже если они не могли позволить себе купить понравившуюся сыну игрушку, женщины приходили домой и что-то делали своими руками. Шили или вязали, учились делать оригами, а заодно и показывали ребёнку, как сделать дракона из бумаги. Множество проблем было, это не стоит скрывать, Джисон по сей день боится тратить деньги и всегда в поисках выгодного предложения. Страх бедности присутствует в груди, но он не винит своих родителей. Шли годы, мальчик рос, и родители вновь вернулись в шумный и в какой-то мере пугающий Сеул. Работа постепенно налаживалась, а вот умение Джисона коммуницировать с людьми вовсе нет. Сам факт того, что придётся попасть в новую среду обитания среди школьников в неизвестном месте, вселял ужас в хрупкое сердце ребёнка. Но при этом Джисон любил проводить время на улице и часто гулял на заднем дворе дома, исследуя природу, скача, словно маленький зайчик, и самостоятельно развлекаясь, совсем не обращая внимания на проходящих мимо людей. Но в один из таких дней он услышал звонкий голосок мальчика за спиной. — Привет, я Феликс, давай дружить? — протягивая крошечную ладонь через забор, сказал яркий мальчишка с очаровательными веснушками на пухлых щеках. Джисон напуганно замирает на месте, чем вызывает непонимание на лице Ли, а после все-таки подходит ближе, заинтересованно разглядывая новоиспеченного друга и протягивая руку в ответ, мягко, почти невесомо касаясь. — Я Джисон, — смущенно сжимая предложенную руку, отвечает мальчик, не зная, стоит ли что-то ещё сказать или сделать. Так дети начали часто проводить время вместе, гуляли то во дворе семьи Ли, то Хан. Со временем родители также сдружились, и они дружной компанией вместе ездили на отдых, различные пикники; плескались на речках, гуляли по лесу и занимались ещё кучей развлечений. Феликс всегда напоминал Джисону солнышко, и Хан искренне любил его, в один день даже заявив: — Когда я вырасту, я сделаю предложение Феликсу! — хмуря брови, чтобы показать всю серьёзность, голосил мальчик, надевая на маленький палец Ликса самодельное кольцо из ромашки. Родители тогда ещё долго умилялись с этой ситуации, часто вспоминая её и в шутку обсуждая, где и как устроят свадьбу своим детям. Шли месяца, и Джисон пошёл в первый класс. Стеснительный мальчик, который боялся лишний раз столкнуться взглядом с кем-то из прохожих. Так получилось, что он быстро стал объектом насмешек и гадких слов в свою сторону. Единственный, кто помогал не падать духом, это Феликс. Он, словно злой кот, ходил и шипел на всех, кто посмел издеваться над его другом, но пользы это приносило не много. В средней школе Джисон понял, что с ним что-то не так. Подростковый период, кругом все встречались, влюблялись и признавались друг другу, а Хан ничего не чувствовал к девушкам. Он восхищался их красотой и талантами, но о любви или элементарной симпатии и речи не заходило. В период полового созревания парень часто гуглил на тему отношений, чтобы понять, что с ним не так. Сопливые драмы, якобы милые видео и прочее-прочее из такого разряда вызывали лишь отвращение. Хотелось отключить интернет, только чтобы не видеть эти парочки, пожирающие друг друга, а не целующие в губы. В один из таких дней, скучающе переходя от одного видео на другое, Хан случайно вышел из вкладки и наткнулся на сайт с какой-то манхвой. В истории рассказывалось о школьнике, влюбившемся в своего одноклассника. Джисон прочёл все двести глав на одном дыхании за два дня, а в моменте, где описывались недетские игры, его тело откликнулось, и Хан понял, что с ним не так. Он гей, самый настоящий гей. И опять куча статей, чтобы узнать об этом побольше, злые комментаторы, поливающие людей нетрадиционной ориентации последними словами. Почти в каждой статье упоминалось о том, что родители хотят видеть достойного мужчину в своём сыне. Того, кто найдёт невесту, будет обеспечивать семью всем необходимым, так ещё и с тремя детьми на плечах. Хан старался игнорировать стереотипы, заложенные ещё мамонтами за несколько тысячелетий до нашей эры, но сверху добавились ещё и одноклассники. Косые взгляды в свою сторону при каждом появлении в кабинете. Кто-то молча обсуждал, а кто-то не прочь был и высказаться. А Джисон лишь желал найти себе человека, который будет с ним так же мил, как и парни в разных новеллах, которые стали отдушиной. Настоящий кризис по поводу своей ориентации. Джисон закрылся в себе окончательно, когда на его парте жирными буквами было выведено слово "пидор". Эта ситуация поставила жирную точку в его терзаниях, и Хан наконец все понял. Он неправильный, больной, омерзительный. С тех пор Джисон всегда ходил, как призрак, блуждающий по коридорам, ни с кем не общался, не отвечал единственному другу и игнорировал всех, все больше утопая в статьях и желая все-таки разобраться в том, почему именно он такой отвратительный. Родители безумно беспокоились, предлагали обратиться к специалисту, но сын просто не обращал никакого внимания, а Феликс не мог никак подступиться, потому что в переписках его сообщения даже не читали, а в школе они были в разных классах. Парень пытался найти друга на переменах, но он уходил и где-то прятался от всего мира, и однажды Ликс все-таки нашёл его. Джисон сидел, забившись в угол, образованный благодаря подоконнику и автомату с напитками напротив. В этой маленькой норе Хан уединялся от всех и скрывался от надоедливых одноклассников, но Феликс сумел отыскать его. Парни долго беседовали, обсуждая все, что творилось с Джисоном весь обеденный перерыв, а после Ли резко схватил Хана за руку, повел его в класс и показательно поцеловал прямо перед всеми одноклассниками. — Хан Джисон — мой парень, и да, мы любим друг друга. Узнаю, что кто-то обижает его... Вам не жить, — понижая голос в конце, угрожает Феликс, прекрасно зная, что несчастные парни и шагу не ступят в сторону Джисона, ведь все в курсе об увлечении Ли тхэквондо. Да и отец — владелец крупной компании, поэтому ни у кого не хватит смелости возникнуть. Годы шли, дети росли, и они поступили в новую старшую школу, предназначенную для более обеспеченного слоя населения. К тому моменту семья Хан полностью вышла из экономической ямы, и Джисон мог спокойно наслаждаться школьной жизнью, хоть и привычки бедного человека все ещё были с ним. Но это совсем неважно, главное, что именно в старшей школе он встретил того, кто влюбил в себя своей харизмой, внешностью, а главное невероятной теплотой, исходящей от него. Ли Минхо — его личный идол, которому он готов поклоняться и расцеловывать все тело. Неизвестно почему, но он так и манил к себе. Джисон мечтал о том, чтобы хотя бы подружиться, но чёртова стеснительность не давала и слова вымолвить в присутствии старшего. Но кое-что не давало влюблённому парню отчаиваться. А именно небольшие взаимодействия с одноклассником. То ему напиток купят, то подскажут на тесте, то протянут салфетки, когда Джисон неуклюже прольет на себя апельсиновый сок. Симпатия быстро переросла в настоящую любовь, но ещё больше этому посодействовал тот факт, что семья Ли была той, кто помог его родителям выиграть дело, очистить свое имя и впоследствии вновь открыть успешную адвокатскую компанию. Сердечки зажглись в глазах юноши, и он окончательно потерял голову, утопая в своих нежных фантазия, где они с Минхо счастливая пара, у которой трое детей и один милый и до невозможного пушистый котенок.***
Джисон усердно пишет конспект, параллельно придерживая плечом голову друга, а в мыслях вспоминая своего любимого. Множество событий пролетают перед глазами. Утро, когда глаза резко стали зелёного цвета и Феликс примчался к нему, чтобы успокоить и все объяснить. Первая в жизни покраска волос в синий, а после выпускной. Поход к врачу и течка, которая принесла много удовольствия, а также множество взаимодействий с Минхо. Лицо парня моментально вспыхивает, и он ударяется лбом об парту, в надежде, что картинки перестанут так ярко появляться перед глазами, а опавшая чёлка спрячет его покрасневшее лицо. От неожиданного и довольно громкого стука Феликс лениво разлепляет веки, поднимая свою чугунную голову с уже порядком онемевшей руки Джисона. — Если ты решил починить парту, то бить башкой об гвоздь не самый надёжный способ, — зевая, ворчит Ли, сладко потягиваясь, а после дергаясь. Как в самых страшных ужасах, прямо напротив его сонного, опухшего и напуганного лица сидит довольно улыбающийся Хенджин в пол-оборота. Алые глаза едва светятся, лёгкий аромат бергамота начинает доходить до Феликса, а нежная улыбка на губах заставляет волосы на теле встать дыбом. Ли переводит взгляд на парту, беря в руки телефон и начиная беспорядочно тыкать по дисплею, открывая и сворачивая вкладки, лишь бы заострить на чем-то внимание. — Перестань пялиться на меня, — угрожающе шепчет Ли, напрягаясь всем телом, словно злой кот, готовый наброситься и пустить в ход свои острые когти. — Как я могу отказать себе в удовольствии от любования такой красотой напротив меня? — растягивая пухлые губы в ещё более широкой улыбке, нежно отвечает Хван, подмигивая, а следом все-таки разворачиваясь лицом к преподавателю. — Чел, он тебя жёстко кадрит, — присвистывая, подытоживает Хан, получая сильный шлепок по бедру, — Ай, за что?! — возмущается Джисон, потирая раненное место. — За все хорошее, не неси ерунду, — злобно отрезает Феликс, прожигая взглядом дырку в затылке Хенджина. Как же этот подонок его все-таки бесит. Хвала небесам, что пара подходит к концу, и парни оперативно покидают душную аудиторию, а следом расходятся в коридоре, как в море корабли. Джисон довольный скачет к своему суженному, а Феликс прилагает неимоверные усилия, чтобы дотащить свою тушку до столовой и купить наконец кофе, которого так не хватает в крови. Блуждая по коридорам бездушным существом, Ли понимает, насколько погода за окном описывает его состояние. Такое же мрачное, тусклое и напряжённое. Парень выдавливает что-то наподобие улыбки для работницы, оплачивает свой напиток и усаживается на один из одиночных столиков напротив окна, понемногу выпивая кофе и согреваясь изнутри. Жизнь настолько хаотична, что иногда хочется остановить время, чтобы наконец разобраться во всем. Мысли беспорядочно разбегаются по углам, но Феликс цепляется за одну самую интригующую. Ли Минхо. Кто же он? Сын известного на всю Корею бизнесмена. Парень, который несколько раз появлялся в рекламных видео или на постерах, сбивая с толку своей красотой и заставляя людей покупать их товар. Ли Минхо — лицо компании по продаже спиртных напитков, а также различных газировок. Наследник компании, лидирующей на рынке, и просто прекрасный сын. Детство мальчика проходило часто только с папой, так как Джеген то находился в командировках, то сидел допоздна в офисе. Но отец всячески старался дарить свою любовь различными способами. Если получалось вырваться из лап работы, то он весь день проводил с ребёнком, несмотря на собственную усталость. Из командировки возвращался обязательно с любимым пудингом для сына и какой-нибудь маленькой игрушкой. Выполнял поручения максимально быстро, чтобы пораньше оказаться дома с любимым сыном, а в командировке звонил при каждой свободной минуте. Минхо никогда не был обделен любовью, ведь помимо Джегена и Дана у него также был названный старший брат — Пак Чимин. Дан ещё со студенческих временем дружил с родителями Чимина, и поэтому семья Пак приезжала к ним в гости. Разница в возрасте у детей была пять лет, но старший души не чаял в Минхо. Играл с ним, гулял, научил читать, часто забирал из школы и покупал какие-то сладости по пути. Хоть у Ли и не было старшего брата, он с невообразимой любовью обращался к Чимину, называя "хеном" и доверяя. Минхо нравилось, что его можно спросить о чем угодно, и ему спокойно ответят, нравилось проводить с Чимином время и в принципе нравилось то, как комфортно находиться рядом с этим до невозможного милым хеном. Но время шло, и Пак уехал из родного Пусана учиться в Сеул, куда впоследствии отправилась семья Ли, чтобы отдать Минхо в достойную школу. Из-за университета и загруженности старшего парни практически не могли видеться. После Чимин начал судорожно искать работу, но омег, естественно, никуда не брали, и тут помог его парень Чонгук. Так Пак прорвался до верхушки общества и теперь является одним из руководителей Сеульского национального университета, а также одним из министров. Благодаря Чимину у Минхо есть связи в этом учебном заведении, и он смог поступить сам, так ещё и помог Джисону. Официально Минхо работал моделью в компании собственного отца, но кризис в бизнесе может коснуться всех, поэтому парень стал работать на Хван Хенджина. Каждую субботу, после пар Минхо отправляется отнюдь не домой, а в свой офис, надевает специальную униформу и собирает дорожную сумку. Сложив все, что требуется, Минхо отправляет сообщение Джисону, предупреждая, что на следующей неделе его не будет в университете, и идёт за очередной чашкой кофе. Ли попивает ароматный напиток, наслаждаясь единственной приятной вещью в своей жизни, пока его не зовёт Хван, говоря, что пора выезжать. Впереди интересная поездка в провинциальный городок под названием Канвондо. Проходит неделя, а от Минхо по-прежнему ни звонка, ни сообщения. Обычно парень всегда интересовался, как поживает Джисон, как его состояние и различные бытовые вопросы, но сейчас Ли словно исчез из этого мира. Но при всем этом Хенджин, который по праву считается другом Минхо, спокойно посещает пары, словно ничего не произошло. В какой-то момент тревожность берет верх, и Джисон практически валится на колени перед Феликсом, умоляя спросить, что происходит с Ли. — Тише, Ханни, все хорошо, поднимайся, — успокаивая опустившегося на корточки друга, мягко проговаривает Ликс, замечая, что у бедняги глаза на мокром месте, — я сейчас все узнаю, не волнуйся, — поглаживая по плечам, всячески пытается расслабить напряжённого Джисона Ли. Резонный вопрос: почему Хан сам не спросит, если так переживает за своего ненаглядного? Ответ прост — он не может этого сделать. Джисон пытался множество раз, но дар речи пропадает, стоит только поймать нужный момент, а сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения. Хенджин его всегда пугал своей скрытностью. Удостоверившись, что друг не собирается лить слезы, затапливая корпус, Феликс решительно направляется в аудиторию, где преспокойно сидит Хенджин, что-то печатая в телефоне. Парень заходит внутрь, проходя сквозь полузанятые парты, и садится напротив своего ненавистника, чтобы поговорить с глазу на глаз. — Тебе известно, где сейчас пропадает Минхо? — сразу в лоб задаёт вопрос Ли, не желая растягивать разговор. — Ни привет, ни здравствуй. А зачем тебе? — откладывая телефон, недовольно произносит Хван, задавая встречный вопрос, параллельно вонзаясь в тело взглядом, приковывая. — Тебя это волновать не должно. Просто ответь на вопрос, и я уйду, — сдерживаясь, чтобы не прописать по смазливому личику пару тройку раз, выдыхает Феликс. — А может, я не хочу, чтобы ты уходил? — ухмыляясь, все ещё гнет свою линию Хенджин, играя на нервах бедного парня, словно на фортепиано. Вот только Ли не собирается тратить на это жалкое существо последние крупицы терпения и выдержки, поэтому на лице застывает выражение абсолютного безразличия, и он молча ждёт ответа. Хван смотрит практически минуту, пытаясь спровоцировать Феликса на бурю эмоций, но получая в ответ снисходительный взгляд, быстро теряет интерес и все-таки отвечает. — По делам уехал твой Минхо, — недовольно выдаёт ценную информацию Хван, вновь утыкаясь в телефон, всячески делая вид, что никакого Феликса перед ним не существует. Ли встаёт с места и уходит прочь, телом чувствуя, как его прожигают взглядом, а атмосфера в аудитории меняется. Но он не обращает внимания и покидает кабинет, пока Хенджин практически до трещины сжимает свой телефон, стреляя алыми молниями. Феликс наконец расслабляется, подходя к ожидавшему в коридоре другу, и рассказывает все, что смог узнать. По взгляду было видно, что эта крупица информации практически не успокоила переживания Джисона, но он старается не подавать вида и ярко улыбается, хотя самого тревожность постепенно съедает изнутри. Парни решают собраться со своей шумной компанией, так как обеденный перерыв и нужно где-то перевести дух. Стоит им только спуститься на легендарный третий этаж, где находится буфет, как становятся слышны громкие возгласы девушки. — Я тебя засужу за такие слова! Как ты посмел?! — О, нуна кричит, — выдвигает свою догадку Феликс, после чего весело смеясь вместе с Джисоном, ведь они попали прямо в цель. Рассерженная Вэй яростно ругается с Чанбином, пока Чонин и Сынмин пытаются как-то успокоить её, а Чанбин прячется за спиной своего парня. — Что за шум, а драки нет? — вступает в разборки Хан, сгорая от любопытства и внимательно следя за участниками конфликта. — Ты представляешь, этот человек сказал Чонину, что он не смог за себя постоять, потому что слишком щуплый и не ходит в качалку с ним! — переводит свое внимание на новопришедших друзей Аи, после вновь разворачиваясь к Чанбину. — Как ты смеешь так говорить о малыше? Он был напуган и загнан в угол этой мразью, — продолжает наступать Вэй, но в какой-то момент Чонин хватает её за руку, боясь, что она действительно может прописать бедолаге. — Нуна, все хорошо, я ничуть не расстроен, — чуть запуганным голосом проговаривает Ян, сильнее обвивая её плечо ладонями. Девушка тут же перестаёт ругаться, смягчая голос, и обнимает парня полностью, словно родного ребёнка. — Сладость моя, никто не посмеет тебя тронуть, я им позвоночник в порошок измельчу, — говоря такие чудовищные вещи, Вэй мягко улыбается, смахивая на маньяка, но от неё исходит слишком большое количество комфорта. Компания успокаивается и всей дружной семьёй идёт в легендарное место проведения времени — буфет. Дальше все в лучших традициях. Небольшой диалог с работницей, покупка чая и какой-то сладости к нему, а также незаменимый столик у окна, к которому приходится притарабанить ещё два стула, чтобы все смогли уместиться. Друзья оживленно обсуждают последние новости, делятся сплетнями, а вдобавок поносят некоторых преподавателей. Вот только Аи резко замолкает, переставая рассказывать уникальную историю, как чуть не вцепилась в препода, и выдаёт: — А где Кён..? Не успевает она произнести полностью имя, как двери в их любимую обитель раскрываются, и входит Шин собственной персоной, а также миловидная дама рядом с ней. Компашка резко притихает, наблюдая за этой сладкой парочкой голодными глазами, желая услышать новые сплетни, но Кёнхи старательно делает вид, что их не видит, покупает напиток и еду девушке, и они покидают помещение. — Кто-то её знает? На каком она факультете? — оживленно интересуется Аи, но быстро замолкает вновь, ведь Кёнхи таки возвращается к ним. Тяжёлым грузом Шин валит свою тушку на заботливо придвинутый стул и с благодарностью принимает булку из рук подруги. Несколько секунд длится тишина, но Вэй не выдерживает и заваливает Кёнхи вопросами, желая узнать, что эта за мадемуазель и какие у них отношения с ней. Пара по физкультуре, чтоб она горела в адском котле. Третьей парой ставить эту физическую активность, чтобы потом потные, вонючие, уставшие студенты бегали из корпуса в корпус и принимали крайние меры, чтобы не благоухать. Самые дерзкие мыли голову мылом, практически купались над раковиной, а сушилку для рук использовали, как некий фен. И чистая голова и объем — одни плюсы. Но речь сейчас зайдёт не о лайфхаках студентов, а об их мучениях. Шин спокойно разминается, стоя в самом углу, не желая ни с кем контактировать. Но физрук заставляет её выйти в свет и ставит напротив двух девушек, причём на очень маленьком расстоянии. Кёнхи все также спокойной разминает затекшие мышцы, растягивается и резко поворачивает руку в левую сторону, чтобы сделать упражнение, как чувствует боль в локте и женский приглушенный крик. Шин вырывают из омута мыслей, и она замечает, что задела девушку, проехавшись аккурат по хрупкому носу, и теперь всюду хлещет кровь. Девушка сгибается от боли, придерживая нос рукой, стараясь остановить кровотечение и опускается на колени, чувствуя головокружение. Кёнхи реагирует моментально, аккуратно подхватывая девушку за руку и поднимая, чтобы посадить на спину и отнести в медпункт. Одногруппницу осмотрели, слава высшим силам, ей не сильно прилетело, отделалась ушибом. Девушке остановили кровь, а после вручили в руки лёд, завернутый в полотенце, говоря держать. Кёнхи неловко сидит рядом, постепенно умирая от сжирающего изнутри чувства вины. Она понимает, что стоит извиниться перед девушкой, но просто не может подобрать нужных слов. Благо ей не приходится этого делать: — Я Лиа, приятно познакомиться, — протягивая хрупкую ладонь, с ноткой иронии произносит одногруппница, слабо улыбаясь уголками губ. Эта короткая фраза заставляет замереть на месте. Кёнхи буквально практически сломала нос бедняге, а она наоборот улыбается, вместо того, чтобы обругать с ног до головы и в отместку сломать парочку костей. — Шин Кёнхи... — пожимая руку в ответ, притупленно произносит Шин, а после добавляет, — прости меня за это, я не проконтролировала свои конечности должным образом, — вновь сгорая от стыда, неловко извиняется Кёнхи, желая раствориться в воздухе. — Прощу, но с тебя токпокки и кофе, — подмигивая, весело отвечает Лиа, словно не она сидит с холодным компрессом в руках. — Кёнхи... Лошара... — прерываясь на смех, выносит свой вердикт Аи, практически падая со стула от беззвучного смеха. — Ой, иди нахер, — закатывает глаза Кёнхи, вновь чувствуя, как щеки стремительно начинают гореть. — Я напишу по вам фанфик... — чуть успокаиваясь, предупреждает Вэй, стирая выступившие слезы, — но сначала нц по Джисону и Минхо. Стоит произнести это вслух, как Феликс давится чаем, а все остальные с непониманием смотрят на Аи. — Что такое нц? — решается поинтересоваться Джисон, будучи непосредственно замешанным в это торжество. — Блять... — все ещё пытаясь отдышаться, ругается Феликс, вытирая салфеткой стол после своего импровизированного фонтана. — О-о-о-о, а Феликс шарит. Горжусь, — подмигивая, радостно проговаривает Аи, после довольно ухмыляясь, словно задумала какую-то шалость. — Кто-нибудь мне объяснит, что это все значит? — возмущается Хан, пытаясь разузнать, о чем эти двое говорят. — Детям такое знать не нужно, — напоследок бросает Аи, вставая из-за стола, так как уже стоит расходиться по своим аудиториям. — Меньше знаешь — крепче спишь, — подтверждает Чанбин, обнимая своего парня напоследок и уходя вслед за девушкой. — Старые пердуны... — пыхтит под нос Хан, тоже вставая, не желая больше иметь ничего общего с этими скрытными людьми. Феликс быстро запихивает несчастную сосиску в тесте в рот и бросается в бега, чтобы нагнать друга, пока Сынмин и Чонин в спокойном темпе собираются. — Может скажем им, что ещё двадцать минут до пары? — интересуется Ян. — Не стоит, — мило улыбаясь, заговорщицки проговаривает Сынмин, беря пустые стаканы из-под чая, а заодно и портфель Чонина, чтобы выкинуть мусор и следом отправиться в аудиторию. Ян не успевает даже среагировать и возмущённо пыхтит, после всю дорогу пытаясь отнять собственную сумку.