Мёртвая невеста

      Радость Щинэ длилась немного. Когда она пришла домой, отец сразу же отправил её переодеваться во что-то более подобающие для встречи гостей. Щинэ хотелось сказать отцу, что будущий жених не приедет и что он вообще поехал по хрен знает какому адресу. Девушка в душе ликовала.       В своей комнате девушка открыла дверь своего гардероба и начала искать что-то, что покажется отцу более подходящим. Она так хотела увидеть лицо своего отца, когда никто не придёт.       Улыбка не сходила с лица Лим-средней. Достав из гардероба обычную белую блузку и обычную черную юбку чуть выше колена, Щинэ начала переодеваться из школьной одежды в эту.       После того, как процедура переодевания закончилась, Лим начала осматривать свою комнату. Она была очень большой: на против двери стояла двухспальная кровать, с правой стороны от кровати стоял гардероб длинною во всю стену. Он занимал достаточно места, зато это было очень удобно. Туда помещались все возможные вещи длинноволосой девушки. Там можно спрятать все, что только можно и никто никогда этого не найдет. Внутри шкафа было много места. Были даже несколько выдвижных вставок под украшения, но там, по большей части, лежали книги, манга и журналы, рейтинги которых строго выше возраста совершеннолетия.       С левой стороны от кровати находился личный мини-мирок Щинэ. В самом углу стоял угловой стол с ПК, горой учебников, тетрадей и всего остального, связанного с учебой.       По левую сторону от стола находились кресло-подушки, между которых небольшой по высоте столик с художественными принадлежностями. А в другом углу этой стороны комнаты находился мольберт и всевозможные краски, кисти и вспомогательные вещи на специальном столике рядом с мольбертом.       Лим Щинэ любит рисовать. Но рисует она совсем не портреты, пейзажи и даже не натюрморты. То, что она рисует нельзя однозначно назвать произведением искусства. Рисует, она, странные сочетания цвета в разных интерпретациях, которые не все могут понять. Это художества Лим посвящает конкретным людям. Ведь странный набор цветов, в которых можно разглядеть какую-то определенную картину, Щинэ ассоциирует с людьми. Этим она показывает, как выглядит для неё человек в мире красок. Законченные картины она складывает в совсем небольшое помещение между гардеробом и стеной.       Над дверью весел плазменный телевизор, а над самой кроватью весело зеркало. Взглянув в него девушка поняла — она совсем не изменилась. Её длинные волосы, отличаются от принятых в их стране цветом. Они были русыми. Иногда Лим-средняя комплексовала из-за этого, но вскоре это сошло на нет. Её глаза были чуть больше, чем традиционно принято в их стране. Хоть и были черные.       Щинэ никогда не жаловалась на свою внешность. Для кореянки она была необычной, но именно эта необычность заставляла людей тянуться к ней. Многие парни подкатывали к ней смотря на внешность. Каждый из них хотел обладать чем-то экзотическим. Таким, чего ни у кого нет. Но есть и обратная сторона всего этого.       Из-за зависти, многие девушки ненавидели её и презирали. Кто-то даже пытался навредить, но к их сожалению, как это дошло до отца Щинэ, обидчицы были сразу же исключены из школы. Никто больше не хотел быть на плохом счету у учителей, директора и самой дочки владельца G company. Все просто поняли, что с ней шутки плохи. Но и из-за этого, у Лим никогда не было настоящих подруг. Все пытались любезничать ради выгоды. Им нужна была не Щинэ, а то, кем являлся её отец, а так же сам статус.       Довольно улыбнувшись себе в зеркало, девушка поспешила спуститься вниз к своим родственникам. На часах уже было без пяти шесть и никого к ним в дом не принесло. Как же хорошо себя чувствовала Щинэ, когда понимала, что все планы отца накроются медным тазом. — Щинэ! Помоги Нане накрыть на стол! Ты не видишь, у неё Чанми еще?! — отец повысил слегка голос на свою старшую дочь, пытаясь пристыдить её за то, что не помогает Нане накрыть на стол! Так еще и оправдывает это тем, что сама Нана занята другим ребенком. Тогда могли встречу сделать в ресторане, а не спихивать все на свою старшую дочь. — Ага, — ответила старшая дочь Хуана и пошла расставлять столовые приборы, пока Нана раскладывает еду посередине стола. — Да где же он? — отец явно нервничал, по крайне мере, так казалось Щинэ. — Успокойся, дорогой. Я уверена, что он… — не успела Нана договорить, как в дверь постучали. Теперь пришла очередь старшой дочери Лим волноваться. Посмотрев на висевшие в столовой настенные часы, она поняла, ровно шесть часов. Щинэ испугалась. Если это её жених? А вдруг, тот первый им не был и она просто указала неправильный путь случайно проезжающему? А если это он, то он определенно выскажет все её отцу, когда увидит её. Она же ему наврала и направила на ложный путь! Сегодня будет её самый ужасный день.       Хуан с нетерпением пошел открывать дверь под звуки, явно выпрыгивающего из груди сердца Лим-средней. Она не хочет знать кто там. Не хочет представлять, что за этой злополучной двери стоит её будущий муж. — Добро пожаловать! — воскликнул Лим-старший и натянул кривую ухмылку радости. Нана поспешила к мужу и предложила гостю повесить его пальто. Щинэ старалась не смотреть в сторону двери. Она занята готовкой стола для этого гостя. Руки девушки дрожали. Это такое необычное ощущение. Предвкушение, смятение и нервозность сплелись в ней и заставляли испытывать ужасающий стресс. — Дорогая Щинэ! Встреть своего гостя подобающе! — голос отца звучал приторно ласково, что заставляло Щинэ скривить губы в непонятную линию. Отец никогда не называл её «Дорогая Щинэ». Это просто очередная показуха для гостя. — Иду, — крикнула она в ответ и, положив все вещи что находились в руках, пошла прямиком к входной двери. На пороге стоял тот самый мужчина, с небольшим пакетиком в руках. Даже смотря на этот маленький пакетик Щинэ понимала, то, что находиться внутри, стоит намного дороже машины её отца. — Держи. Это тебе. — черноволосый мужчина протянул ей этот самый пакет. Вся его поза показывала безразличие к данной ситуации. Девушка смотрела то на пакет, то на самого гостя. Лим поняла, что он явно узнал её. — Спасибо, — сказала она и потянулась за подарком. Стоило её руке коснуться ручки пакета, как мужчина в очках резко дернул её за эту руку на себя, заставив почти упасть на него. — Просто запомни. Я не люблю, когда ко мне относится неподобающе. Знай, что я могу превратить твою жизнь в ад. — проговорил ей мужчина на ухо и отпустил. Отец и Нана стояли в небольшом шоке. Поведение черноволосого мужчины они не знали как расценивать. Они не слышали слов своего гостя, но данная ситуация явно заставила их напрячься. — Пройдёмте в гостинную, — предложил Лим-старший, на что гость кивнул.        Щинэ смотрела на черноволосого мужчину, что сел к ним за стол прямиком напротив самой Щинэ. Мужчина в черных очках был одет в обычный официальный черный костюм с такой же чёрной рубашкой. Пиджак от костюма был благополучно повешан на спинку стула. Сам же мужчина не торопился снять свои черные очки. — Парк Чон Ган. — представился мужчина, глядя сквозь свои очки прямо на свою будущую спутницу жизни. Лим было до ужаса неловко и некомфортно. Это странно. Представиться он должен был еще в дверях. — Лим Щинэ, — ответила ему девушка когда поняла, что долго молчит. — Перейдём сразу к делу, мистер Лим, — Ган начал снимать свои очки, показывая их всем присутствующим. Его глаза вызвали у Щинэ странные чувства. Она смотрела на него и не могла понять, нравятся ли ей эти черные глаза? Лим признаёт, что это выглядит довольно-таки впечатляюще и необычно. Эти глаза не отталкивали, а наоборот, вызывали интерес. — Конечно, — натянуто улыбнулся отец. — Вы полностью прочли договор? — Парк Чон Ган облокотился на спинку стула и не заинтересовано посмотрел в потолок. — К-конечно. Я со всем согласен, а вас точно удовлетворяют наши условия? — Лим Хуан сильно беспокоился по поводу своей компании, что ему, похоже, дороже собственной дочери. — Если вы согласны на мои, то я соответственно согласен на ваши. — Ган выпрямил спину и посмотрел прямо на дочь своего партнёра по договору. — Так что я настоятельно прошу не делать глупостей — эти слова явно были адресованы Лим Щинэ за её выходку на улице.       Отец и Нана непонимающе смотрели то на самого Гана, то на Щинэ. — Так же вы должны понимать, что повлечёт за собой расторжение договора — теперь мистер Парк смотрел в глаза Хуану. Лим-старший нервно сглотнул. — К-конечно, — утвердительно закивал головой Лим. — Мне совсем «право голоса» не дадут? — Щинэ решила вставить свои «пять копеек», чтобы не показаться совсем бесхребетной. И когда она словила взгляд Гана, то поняла, лучше бы вообще молчала и не открывала свой рот. — В чём тебе нужно это право? — Ган прищурился, глядя на девушку перед собой. — Даже если я и дам тебе это право, думаешь, оно что-то поменяет? — Парк сложил руки на груди и пристально смотрел на неё. Щинэ хотелось провалиться сквозь землю. — Дам небольшой совет, — голос мужчины звучал грозно. От этого голоса хотелось спрятаться и больше никогда не слышать, — Не подставляй своих родителей. — Что? — эти слова удивили Щинэ. В каком это смысле «не подставляй своих родителей»? — Это они меня подставляют, — ответила ему девушка. — И как же? — Ган налил себе в стакан воды из кувшина, что стоял на столе. — Это было не моим решением, — удручено произнесла Лим, наблюдая за действиями черноволосого мужчины. — Я знаю. Это моё решение. — поставив кувшин на место, сказал Парк. — Это неправильно. Я хочу… — Щинэ не успела договорить, как Ган поставил стакан с водой на стол с такой силой, что стол задрожал. — Чего ты хочешь? Денег? Поверь, у меня этого предостаточно. — Лицо Гана из расслабленного стало более напряженным. — Н-нет, деньги не главное, — ответила ему Щинэ. — А что главное? — Ган вопросительно поднял бровь. — Ну… любовь, — Лим не знала, почему именно это пришло ей в голову. Наверное, детские мечты всё же еще сидят глубоко в её голове. — О, я понял. — Ган снова расслабился и откинулся на спинку стула, — В постели я тебя не обижу. Поверь, это будут лучшие ночи проведенные со мной. — самодовольно произнес Ган, на что Щинэ вспыхнула до кончиков волос. — Я говорила про духовное, — ответила ему Щинэ и нервно сжала края своей юбки. — О, тогда у тебя будет предостаточно времени для этого. — Ган на минуту замолчал, а после продолжил, — Тебе не обязательно любить меня и мне не нужно этого делать по отношению к тебе. Я сделаю тебя счастливой и без этого. — Ган встал из-за стола и взял свой пиджак в руки. — Я устал. Поехали. — шаря по карманам своего пиджака, произнес Парк. — Куда? — удивленно посмотрела на него Щинэ. — Вы ей не говорили что ли? — спросил у её родителей Ган, на что они помотали головой в знак согласия. — По договору ты будешь жить со мной до твоего совершеннолетия. А там и свадьба будет. — вытаскивая пачку сигарет сказал Ган, а после добавил, — Иди собирать вещи, Инэ. — Я Щинэ. — А ты докажи.