Здравствуй, Виктор

— Здравствуй, Виктор, — она огладила холодный камень без надписей с маленьким изображением цилиндра, вместо дат жизни и смерти. Линда движением палочки сдула со скамьи сухую траву и сырость, которую принес с собой бушующий океан. Она посмотрела на линию горизонта и долго молчала. Тяжелые угольные тучи медленно перекатывались по небу, приближаясь к утесу Клагамар. Шквалистый ветер доносил сюда утихающие встревоженные крики чаек. Волны шумно накатывались на берег, разбивались о скалы и обращались в пену. — Давно не виделись, — Уорен вздохнула и снова посмотрела на надгробную плиту. — Времени не было тебя навестить. Прости, — разговаривать вот так с мертвецом, который даже не ответит, уже вошло в привычку и ничуть не смущало. — Даже не знаю, с чего начать, — она задумалась. — Ну, с браконьерами все так же. Пытаются отхапать кусок, который не смогут проглотить. Как ты вообще с ними работал? Это же ужас! Эти гении недавно решили мне своего шпиона в койку сунуть. Этан его прибил. Буквально, — Линда рассмеялась, но вымученный смех почти сразу стих, сменившись горестной улыбкой. — Мне страшно, Виктор. Не за все дело. А за то, что предстоит сделать через месяц, — руки задрожали, и она сцепила их в замок. — Мы пойдем вытаскивать Себастьяна. И, Мерлин, я надеюсь, что все пройдет благополучно.

***

Пришло сообщение, что браконьеры снова сцепились с пепламбами. Уорен уже устала постоянно разбираться с последствиями таких стычек, узнавать причины и высказывать бандитам их неправоту. Она тяжело вздохнула и приложила прохладную ладонь ко лбу. Вроде бы взрослые самодостаточные мужчины, а вели себя всегда, как малые дети. Отложив в сторону кипу отчетов о барах в Лондоне, Бирмингеме и Скотланде, Линда вышла из-за стола и подошла к большому проему в стене. На арене под ногами снова шел очередной бой. Шум разгоряченной толпы почти не слышался в кабинете из-за толстого стекла и нескольких наложенных глушащих барьеров. Бурый гиппогриф очень активно отбивался от клыков дракона под улюлюканье толпы. Уорен была против арены с животными, когда только решила занять место Виктора, но его ближайший помощник смог доказать, насколько выгодные подобные мероприятия и насколько хорошие отношения удастся выстроить с браконьерами. И, в целом, оказался прав, кроме пункта с браконьерами. Деньги и правда полились хорошие — удивительно, сколько богатых толстосумов страдали от непреодолимой тяги смотреть на чужие страдания. Им пришлось закрыться на некоторое время, потому что собранная сумма вполне покрывала внутренний ремонт арены и всех подсобных помещений. Линда руководила всем лично и, в целом, осталась довольна проделанной работой. Сумасшедшим торгашам животными приходилось постоянно доказывать собственный авторитет. Особенно после нескольких попыток убийства Уорен. Но мало-помалу они пришли к согласию, несмотря на ярые попытки сторонников Линды поставить живодеров на место. Отсюда и появлялись постоянные жалобы на подчиненных. То, что началось с обычной помощи в устранении смуты, как-то незаметно переросло в ее «коронацию» на должность главы преступного магического мира. Как это все в итоге получилось, Линда и сама не до конца понимала, но работала с тем, что имела. Подобное вознесение во многом развязывало руки, заставляло чувствовать себя свободнее в действиях, да и в целом, ей вполне нравилась такая жизнь. Совершенно пустая казна наполнилась быстро. Разбор документов, договоров и накладных хоть и занял какое-то время, но нарисовал общую картину происходящего. Виктор Руквуд тогда был совершенным банкротом, еще и с кучей долгов в запасе. Линда с некоторыми оставшимися пепламбами упорно наращивали влияние, зарабатывали деньги и расширялись. Со всеми долгами удалось разобраться за три месяца, благодаря грамотно выстроенной системе боев и своевременному ремонту. После пришлось работать «в ноль» приводя в порядок Кабанью голову — единственный паб поблизости, на который появилась возможность наложить руки. Владелец особо не сопротивлялся и даже с радостью принял помощь. Когда и этот проект окупился, настал черед для расширения. Бар в Лондоне стал первым. Кроме импортного алкоголя, там продавали еще и редкие ингредиенты для зелий, травы, запрещённые к распространению на территории Англии, и сводили с нужными людьми для решения проблем. Деньги полились рекой. — Мисс, — привлек внимание один из ее помощников. — Нужно подписать документы о поставке огневиски в Ноттингем. И связаться с Америкой для договора поставки Веселящей воды и Взрывателя. — Хорошо, — Линда отвернулась от боя и вернулась к столу. В документах, как всегда, все было идеально, но привычка все перепроверять по нескольку раз ржавым гвоздем засела в мозгу. Остро ковыряя абсолютное недоверие к собственным подчиненным. — Что с аптекарями? — Все замечательно, — просиял мужчина и вытащил из папки несколько листов. — Яды акромантулов поступят на следующей неделе, а выжимки из жил драконов через три дня уже отправят на сбыт. — Прекрасно, — Уорен размашисто расписалась в накладных на алкоголь и отдала все документы обратно помощнику. — Завтра можешь взять выходной. Подойди к Этану, скажи, чтобы дал тебе денег. И позови его ко мне. Мужчинка выбежал, знатно отсыпав благодарностей и скрылся за хлипкой дверкой. Линда с тяжелым вздохом опустилась в кресло и уперлась немигающим взглядом в пыльный тканевый потолок шатра. Удивительны бывают повороты судьбы. Три года назад она была ученицей Хогвартса и со всей ответственностью сражалась за Древнюю магию против гоблинов. Пять лет назад жила под материнским крылом в Йоркшире, изучая все, что только нужно знать благовоспитанной леди. Ну, и немного политику, экономику и финансы — по настоянию отца. Так же поражала незваная благодарность в сторону родителя, который заставлял учителей объяснять маленькой девочке совершенно непростые темы. И вот она сидела в кресле Виктора Руквуда, которого убила собственными руками. Часы неумолимо двигали время вперед, день за днем, а через три часа Линда Уорен повзрослеет еще на год. — Звали, мисс? — Этан зашел, как всегда тихо, почти неразличимо. — Тут никого нет, — устало и громко заявила она и повернула голову в сторону О`Хейли. Он улыбнулся и плюхнулся на диван напротив, так же задирая голову к потолку. — Устал? — Безумно! — от наигранного бодрого голоса не осталось и следа. Теперь Этан говорил хрипло, еле выговаривая отдельные звуки. — Я, конечно, разобрался с местными аврорами, но, Мерлин, это просто ужасно! — Что случилось? — Линда подняла голову и нахмурилась. О`Хейли молчал, поджав губы. Не хотел говорить, но проболтался. Вот в ком Уорен почти не сомневалась — это в нем. Этан был хорошим партнером по бизнесу, но перед ней каждый раз тушевался и словно разучивался врать, выдавая себя и свои секреты с головой. Конечно, маленький червячок грыз совесть с подозрениями, что это могло оказаться игрой, но за три года именно этот человек не вызывал никаких нареканий. — Ничего серьезного, — попытался отмахнуться он, но Линда уже поднялась на ноги и заглядывала в его лицо, больно оттянув рыжие волосы на затылке. Все, что связывало пепламб с авроратом обязано было доноситься Уорен сразу же. Но в этот раз либо не успели, либо скрыли намерено. Волна бешенства захлестнула с головой. — Говори, — процедила она сквозь зубы, и Этан услышал звук, похожий на электрический разряд. О`Хейли сглотнул, приоткрыл рот и тут же его закрыл. Он привык к подобным реакциям, но все равно действия этой девушки в приступах злости обескураживали. — Они поймали нашего курьера, — сдавлено проговорил Этан. — Ничего не нашли. Парнишка ничего не сказал. Больше испугался. Я сказал, что являюсь его старшим братом. Пытались с меня стрясти денег за освобождение. — Это не могло тебя так вымотать. — Это было в Белфасте два часа назад. Они сверлили друг друга взглядом долго. Голубые глаза, похожие на кристально-чистый родник смотрели в ее карие, как дубовая кора, без вызова, спокойно, ничего не скрывая. Линда отпустила О`Хейли и тяжело вздохнула, даже не собираясь извиняться. — Дал мальчику пару галеонов? — она отошла к шкафу, где за стеклянной дверцей стояло несколько красивых бутылок. — Конечно, — Этан внимательно следил, как Уорен налила в два стакана дорогую медовуху, подаренную ей на Рождество в прошлом году. — На несколько недель хватит, чтобы жить и есть вдоволь. А там у него уже ежемесячная выплата от нас. -Хорошо, — Линда протянула один бокал О`Хейли и, не дожидаясь пока он уберет руку, стукнула своим о стеклянные стенки его стаканчика. Этан долго непонимающе наблюдал за этими действиями, как жадно она проглотила весь напиток залпом и снова плюхнулась в кресло. Свечи отбрасывали причудливые тени на красивое лицо. Он залюбовался на мгновение тонкими чертами, красивым изгибом открытой сейчас шеи и немного взъерошенными волосами цвета воронова крыла. Время, проведенное в окружении бандитов, возможно, и сделало речь Уорен немного более свободной, но вбитый с рождения аристократизм никуда не делся. Прямая спина, аккуратно сложенные руки, ноги в изящной позиции. На переговорах она всегда с непроницаемым лицом заставляла паниковать собеседника. Легкая улыбка даже у непоколебимого главаря браконьеров вызывала нервную дрожь. — Сегодня? — мысли увели Этана немного не туда, и он попытался вернуть себе деловой настрой, нервно проглатывая содержимое стакана. Линда молчала. Боялась признаться даже самой себе, что с самого утра нервно поглядывала на часы и постоянно залезала в ящик стола, где уже ждала своего триумфа черная ониксовая маска в форме вороньего черепа. Все партнеры за глаза называли ее Вороной, и не сказать, что Уорен противилась такому прозвищу. Так почему бы и не поддержать интересную легенду. — Сегодня мы либо прославимся, либо умрем, — она отсалютовала пустым стаканом. Взгляд снова упал на часы, и Линда в очередной раз себя одернула. — Мы все продумали, не переживай ты так, — Этан подался вперед и мягко улыбнулся. — Я не переживаю за процесс, — она вздохнула. — Я волнуюсь за Себастьяна. Маленький укол ревности пришлось усиленно подавлять, чтобы он не перерос в бушующий ураган. Он много слышал о Себастьяне Сэллоу, даже сам вызвался в свое время помочь вытащить того из магической тюрьмы. Ему нравился этот парень. Немного дикий, амбициозный, любопытный и веселый. Но, чем больше времени он проводил с Дикой Вороной, тем сильнее не хотелось вытаскивать мальчишку из Азкабана. Хотя Линда давно дала понять, что никого не пустит ни в свое сердце, ни в свою постель, и Этан смирился. — Давно не было никаких отчетов оттуда, — она опустила голову и потерла глаза. — Даже неизвестно, жив ли он. — Если что-то пойдет не так, много мы не потеряем, — О`Хейли прошел к бару и налил себе еще медовухи. — Тебя вытащим первой, иначе это все, — он неопределенно махнул за стекло, — не имеет никакого смысла. — Не успокоил, — буркнула Линда и отвернулась. — Я хотя бы пытаюсь, — Этан снова улыбнулся и теперь гораздо спокойнее сделал глоток. Вскоре он ушел, взяв с Уорен обещание, что она поспит хотя бы немного. Вот только под закрытыми веками пульсировало волнение, настойчиво не желая отпускать в сладкую темную негу. Маска манила хотя бы примерить ее еще раз, а в мозгу колотилось настойчивое желание выпустить всю накопленную Древнюю магию. Выплеснуть ее в мир. Обрушить на какого-нибудь бедолагу и вздохнуть с облегчением. Прошло шесть часов. Ощущение нового витка возраста так и не появилось, хотя Линда определенно стала старше еще на год. Почти полностью совершеннолетняя волшебница, глава бандитов и практически преступного синдиката, она никогда не ощущала себя ребенком или подростком. Ни в семье, ни в Хогвартсе, а тут — тем более. Что случилось бы, если бы она вернулась домой после тех писем от родителей? Наверное, сейчас жила бы в браке, имела бы двух детей и ненавидела бы свою жизнь? Или отучилась бы до выпуска и сейчас работала бы в Министерстве? Так или иначе, оба эти пути окончились бы браком. По расчету или по любви — какая в целом разница? Разница заключалась в том, что из двух путей Линда выбрала третий, и на стыке осени и зимы сбежала. Шестой курс не успел толком начаться, а она летела в ночи навстречу неизвестности и была счастлива как никогда. Воспоминания о разговоре с Этаном в ту ночь вызвали улыбку. Они заключили договор в этой самой комнате. Уорен помогает утихомирить смуту, он со своими товарищами вытаскивают Себастьяна из Азкабана. Единственного человека, которому действительно можно довериться. Ожидание этого дня затянулось. Каждый раз происходило что-то выбивающее из колеи и рушащее планы. Предатель, ранение кого-то из узкого круга лиц, знающих об этой кампании, или нелепая провалившаяся облава мракоборцев. Дела, дела, дела. В итоге, все это привело к сильному срыву Линды и решению переходить от слов к действию. Был еще фактор, но вспоминать его слишком неприятно. Уснуть так и не удалось. Делами заняться — тоже. Уорен еще чаще поглядывала на часы, наплевав на внутренние собственные стопоры. Ее позвали к порталу ровно в половину восьмого, когда на лес опустились густые душные сумерки. Маска приятно холодила лицо и словно пропитывала все естество новым неведомым чувством вседозволенности. Сквозь широкие прорези глаз она видела перед собой еще четверых мужчин в похожих белых ликах птиц. Орлан, филин, ястреб и коршун. Они все чуть склонились перед Вороной, укатанной в черный капюшон, и прикоснулись к большому закругленному ржавому пруту. Порт-ключ закрутил в водовороте ярких вспышек, резких звуков и ощущениях сдавленности внутренностей. Не привыкшая к таким перемещениям, Линда пошатнулась, когда почувствовала под ногами твердый ледяной камень. Этан в маске орлана придержал ее за локоть, когда волна бушующего океана чуть не сбила Уорен. Черное небо в тучах гремело, заставляя землю трястись. Высокая башня стремилась ввысь и терялась на фоне монохромного неспокойного фона. Пахло солью и потом. Кислый ледяной запах смерти и мучений пропитал скалистый скользкий берег. Линда первая вытащила палочку и наложила на себя дезиллюминационные чары. Они заранее договорились для скрытности использовать максимально простые заклинания, в надежде, что именно на них не ставили защиту в этом страшном месте. Уорен прошла немного вперед и почувствовала кожей знакомую вибрацию. Время поджимало, но она все равно метнулась в сторону, зачерпнув из источника еще одну горсть Древней магии на самой границе охранного купола. Это было везением чистой воды — именно в этом месте наследие предков проело брешь в барьере. Сначала на территорию Азкабана ступил Этан. Он осмотрелся и подал руку уже пролезающей в раскрошенный проход Линде. Она поднялась в полный рост и, не оглядываясь, пошла прямо к входу. Остальные разбрелись по другим сторонам без скрывающих чар, чтобы привлечь к себе как можно больше внимания. О`Хейли едва ли поспевал за ней, постоянно всматривался в небольшие отвесы под скалами и шепотом предупреждал о том, что ждет впереди. Уорен не видела ничего, кроме цели. Она еле удерживала себя, чтобы не перейти на бег, и с завидным упрямством игнорировала своего сопровождающего. Укрывшись за огромным булыжником, они ждали знака. Секунды тянулись медленно. Время отмерялось собственным бешеным сердцебиением, хотя голова совершенно ясная и спокойная подкидывала идеи отступления, если что-то пойдет не так. Громкий хлопок слева. В небо взметнулись белые искры и разлились фейверком. Трое охранников у ворот метнулись в ту сторону, оставляя еще двух напарников у входа. Еще хлопок справа. Красная вспышка привлекла и их. Крики перебивали грохот океана, когда на смену пришли еще несколько человек. Снова хлопок и шелест золотого света уже не был виден за неприступными стенами тюрьмы. У ворот осталось двое. Линда в сияющем мареве в мгновение оказалась за спиной одного. Древко палочки тепло отозвалось в ладонь. Остолбеней прямо в шею. В упор. Она перехватила ее в другую руку, и невидимый хлыст обвил горло второго. Этан метнул ему под ноги Орбис. Каменистая почва сожрала охранника. Они молча кивнули друг другу и тихо забежали в приоткрытую дверь. Сливаясь с темнотой, Уорен слышала только постукивание капель по полу. Душная каменная глыба не освещалась даже тусклыми факелами. На лестницах мерцали маленькие шарики Люмоса, выдавая стражников с головой. О`Хейли бесшумно двигался впереди, жался к стенам. Сильные руки в черных перчатках зажали рот первому мужчине, а Линда достала тонкий искривленный кинжал и вонзила ему под ребра. Они хрустнули, и теплая кровь затекла под толстые кожаные перчатки. Охранник дернулся и обмяк в руках Этана. — НОКС! — Громоподобный голос прозвучал с верхнего пролета, и светящиеся шарики потухли в ту же секунду. На Азкабан опустилась непроглядная тьма. На затылке зашевелились волосы. Изо рта вырвалось облачко пара, и Уорен застыла, предполагая, что сейчас почувствует. Этан схватил ее за руку и со всех ног помчался обратно к выходу. Но остановился на последних ступеньках, заставив Линду врезаться в его спину. Даже в полной темноте колыхающееся рванье дементоров легко различалось. Круглый бездонный с мелкими колышками зубов рот уже приближался к О`Хейли. Тонкая полупрозрачная нить тянулась от его лица к гладкой голове нежити. Восторг! Ветер запутался в волосах. Под рукой мягкие перья и мощная шея. Птичий крик вырывается из горла гиппогрифа. Они быстро планируют к Черному озеру в сторону ярко-оранжевого заката. — Экспекто Патронум! — Линда вложила в заклинание все силы, которые смогла, и серебряная ворона острыми когтями разорвала капюшон, сотканный из самой густой тьмы. — Этан, смотри на меня. Под черепом птицы на нее смотрели стеклянные глаза. Тусклый свет Патронуса заставил зрачки в голубых глазах среагировать. — Линда, — выдохнул О`Хейли и потянулся руками к ее лицу. Она стащила с него маску и отвесила звонкую пощечину. По лестнице к ним спешил целый отряд, громко топая ногами. Линда снова посмотрела в глаза Этану и быстро прижалась губами к его рту. Он ошалел, но быстро пришел в чувство. — На тебе дементоры, — Уорен снова нацепила на него череп орлана, и звонкая Бамбарда сорвалась с кончика древка, разнося в пыль каменный уступ над головами охраны. Блестящая серебряная рысь присоединилась к сияющей вороне. Вдвоем они рвали в клочья дементоров, пока их владельцы с лютым остервенением отбивались от людей. Продвигались по лестнице медленно. Линда почти выдохлась, вспышками появляясь на разных пролетах. Несколько человек пали от ее напора, свалившись с огромной высоты. Этан использовал все, что приходит в голову. Несколько ядовитых змей от Серпенсортии обвивали и жалили охрану Азкабана. Маленькие огненные смерчи плясали и трещали, сжигая всех, кого встретят. Всего маленькая ошибка, и плащ обратился пеплом. Тугая черная коса упала на спину и ее тут же кто-то схватил, приподняв над землей. — Ворона! — Крик Этана ворвался в голову. Линда обернулась на громадину за спиной и от сального противного взгляда охранника только испытала всепоглощающую ярость. Дифиндо. Она ловко приземлилась на ноги, а волосы остались в кулаке у озадаченного мужчины. Уорен воспользовалась его замешательством, обезоружила и обездвижила, чтобы все тем же кинжалом с легким сердцем провести тому по горлу. Времени любоваться не осталось. По более-менее расчищенному пути, Линда взобралась на пятый ряд тюремных камер, скинула оставшегося тут охранника и, громко выкрикивая имя Себастьяна, искала его среди заключенных. Внизу слышались звуки борьбы. Ворона летала вокруг и отгоняла дементоров от хозяйки, а надежда ускользала сквозь пальцы. Уорен пробежала полный круг и от безысходности начала взрывать все решётки, которые видела. Сэллоу нигде не было. Он просто пропал. Испарился. Она опустилась на холодные камень, готовая разреветься от боли и безысходности. От потери единственного лучшего друга. — Линда? — Слабый голос почти шептал ее имя за спиной. Уорен боялась оборачиваться. Ужас сковал ее по рукам и ногам, но голова сама медленно повернулась в сторону темного проема тюремной камеры. В серой полосатой грязной робе, заросший бородой и с провалами глазниц на исхудавшем лице, в самом углу сидела тень. Длинные сальные волосы колтунами свисали с головы и, кажется, были невероятно тяжелыми. Силуэт сжался в комок и смотрел на нее диким испуганным взглядом. — Снова видения, — тень усмехнулась и огромным трудом спряталась в собственных руках. — Конечно, тебя тут нет. Как ты можешь тут быть, — тень натуженно рассмеялась. — У тебя такая прекрасная жизнь сейчас, наверное. — Себастьян? — Линда уже не слышала ничего, кроме этого слабого голоса. — Говорит… мираж говорит… забавно… сколько времени… Ноги снова обрели силу. В несколько огромных шагов она оказалась рядом с тенью, очень осторожно приподняла его лицо, заглядывая в тусклые карие глаза. — Себастьян, это я, — голос дрожал, слова заплетались на языке и вырывались изо рта хрипом. — Я тут. Пришла за тобой. Его руки сложно было так назвать. Кожа, натянутая на кости, была слишком лёгкой и холодной. Линда плакала и прикладывала эти ледяные конечности к мокрому от слез лицу и горячим щекам. Себастьян словно очнулся. Он слабо пошевелил пальцами, смахивая соленую слезинку и вымученно улыбнулся. — Зачем? — только выдохнул Сэллоу и попытался потянуться обнять Линду, но качнулся и обессиленно завалился на бок с глухим звуком упавшего пустого мешка. — С Днем Рождения, — Уорен с трудом подавила в душе жалость, подхватила его под руку и потащила к выходу. Он был слишком легким. Линда быстро вывела его из камеры, а к ним уже бежал Этан. Он не задавал вопросов, ничего не говорил. Единственное, что действительно его задело — красные глаза под вороньей маской и мокрые щеки. О`Хейли подхватил Себастьяна на руки и на мгновение остановился, удивившись. Человек не должен столько весить. Отбиваться пришлось еще агрессивнее. Линда бегала по лестницам, исчерпывая последние силы Древней магии, скидывала с лестницы каждого, кто попадется на пути или посмел помешать их побегу. И все шло хорошо, пока кто-то не решил воспользоваться уловкой Этана. Огромный столб огня взметнулся по всей высоте башни. Жар опалил руку, и Уорен закричала из-за невыносимой боли от волшебного огня. Так же кричали все, кто не успел укрыться. Жгло настолько сильно, что на глаза снова выступили слезы. — Ворона, уходи, — Этан пытался перекричать рев пламени, а Себастьян в его руках зажимал отвыкшие от света глаза. — Это колдовской огонь, он не потухнет, пока его хозяин не захочет. — Или пока не умрет! Линда направила на них палочку и окутала только ей видимыми серебряными лентами. С силой выпихнула мужчин на ту сторону огненной стены, а сама судорожно крутила головой в поисках виновника этой катастрофы. Руку сковало болью. Уорен оторвала рукав от своей блузы и замотала палочку в покрывшийся волдырями кулак. Пальцы ее почти не слушались и держать гладкое древко самостоятельно казалось непосильной задачей. Размашисто орудуя палочкой, на верхней платформе стоял маг. Он не сразу заметил приближение девушки в черной маске с косо обрезанными волосами. Неконтролируемое бешенство от чужого вмешательства толкало вперёд. Стойкое желание убить навязчиво пульсировало в мозгу. Она медленно, ступенька за ступенькой, поднималась на платформу и чувствовала жгучее предвкушение. Боль в руке притупилась, тонкими иглами на ней расцветали новые лопающиеся пузыри с прозрачной лимфой, но они так мало волновали. На лестничных пролетах больше никого, а незнакомая фигура застыла в ожидании соперника. На фоне орущего пламени даже лица его Уорен не разглядела — это к лучшему. В сияющем ониксе отражался огонь. Маска стала похожа на расплавленное золото, перетекающее от самого кончика острого клюва к широким прорезям глазниц. За ними таким же золотым огнём сияли глаза в обрамлении чёрных ресниц. — Выпусти меня, — из горла вырвался звук, похожий на карканье. Маска работала отменно, заглушая настоящий голос Линды. — Почему ты сама не выйдешь? — спросил мужчина, и от его голоса по спине пробежали мурашки. — Их же смогла вытолкнуть? Он махнул в сторону широкого коридора к выходу и, кажется, усмехнулся. Уорен не стала отвечать. Признаваться, что сил на проход не осталось, она не хотела. Они стояли друг напротив друга. Палочки опущены к земле, но напряжение искрилось, подогреваемое жаром вихря. Линда еле успела отразить Экспелиармус, тут же ответила Бомбардой. Уступ под ногами мужчины раскрошился и рухнул в бездну. Он едва переступил на целую часть каменной площадки, и шквал боевых заклятий обрушился на него с небывалый силой. Незнакомец чувствовал, что щит Протего трещит, и с огромным трудом скользнул в сторону, чтобы вся магия в его сторону утонула в огне за спиной. Израненная ожогом кожа горела. Кажется, Уорен вскрикнула, когда ее с силой толкнуло к каменной колонне. Из легких вышел весь воздух, и она закашлялась. Затылок неприятно пульсировал, а перед глазами замельтешили чёрные мошки. Не зная себя от боли, она собралась и рывком, в два прыжка оказалась впритык в мужчине. Кончик палочки упёрся в его подбородок, а нож скользнул по запястью. Противник даже не пискнул. Ногой упёрся в лодыжки Линды и повалил на пол, прижимая ногой к земле. — Хватит, — он явно устал. Тяжело дышал, а нога подрагивала от перенапряжения. — Вы меня вынудили, мисс. Желтоватый свет на конце его палочки лишь на мгновение выцепил из темноты широкое лицо со шрамом через левый глаз. Линда застыла. И в ту же секунду со всей силы ударила мужчину в колено. Он вскрикнул и отшатнулся. Эзоп Шарп. Ощутимо захромал. Уорен перекатилась со спины и присела, готовая в любой момент отскочить. Бывший преподаватель медленно обошел ее, перехватил палочку в другую руку. Линда не сомневалась, что левой он орудует настолько же умело, как и повреждённой правой. Словно дикий зверь девушка перед ним прижимались к земле. Под чёрной каменной маской безумный озлобленный взгляд внимательно наблюдал за каждым его движением. Тупая боль в ноге сковывала. Эзоп был уверен, что смог умело скрыть признаки травмы, значит, такое уверенное попадание оказалось либо совпадением, либо противница знала об этой слабости. Густые неаккуратные растрепанные волосы удивительным образом напоминали вороньи перья. Шарп усмехнулся такому идеально сочетающемуся с маской элементу, но стойкое чувство дежа-вю никак не могло отпустить. — Кто ты? — Он остановился и перенёс вес на здоровую ногу. Каркающий смех заставил вздрогнуть. Девушка встала. Не прерывая зрительного контакта, затянула ошметок ткани на кулаке, и направила волшебную палочку в сторону Эзопа. Она не произнесла ни слова. Намерение он понял по малейшему движению запястья и оттолкнул уверенный Остолбеней. Сноп красных искр сразу после него ослепил на мгновение, которого хватило, чтобы к горлу прикоснулся холодный металл кинжала, а чужое древко уткнулось в солнечное сплетение. Они снова застыли. Палочка Шарпа неприятно продавливала правый бок. Линда улыбнулась. Отчего-то вся эта ситуация безумно ее забавляла, а в мыслях Уорен благодарила Этана, который учил её пользоваться всеми возможными уловками, а потом ещё и гонял рысью по Запретному лесу. — Вряд ли мы оба выйдем из этой ситуации живыми, — она усмехнулась, надавливая кинжалом на кожу и полностью игнорируя вопрос Шарпа. — Не могу не согласиться, — он сильнее вдавил палочку в ее бок в ответ. — Так может разойдемся мирно? — она по птичьи склонила голову, замечая, как Эзоп дернулся. — Вы не знаете меня, я не зн… Договорить она не успела. Красная вспышка оглушила. Её отбросило от Шарпа на несколько шагов. В агонии боли и треске собственных костей Линда не услышала хруста оникса. Всё тело выворачивало наизнанку. Внутренности словно покрылись раскалённым слоем лавы, а скрежет собственного крика эхом отзывался в сведенных судорогой конечностях. Эзоп замер. Красная нить Круциатуса тянулась от девушки ему за спину. Огонь утих, ощущая потерянную концентрацию. Рев пламени заглушался чужим криком. Маска валялась рядом, расщепленная надвое. — ХВАТИТ! — рявкнул Шарп в сторону одного из охранников. Тот стушевался, но палочку отпустил, удивленно наблюдая, как бывший мракоборец быстро переворачивает обессиленное тело преступницы и заглядывает ей в лицо. Руки тряслись, смахивая черные лохмы волос с красивого лица. Даже гримаса боли и маленькая струйка крови из прокушенной губы его не портили. Желание прямо сейчас броситься с Линдой прочь из этого ужасного места вспыхнуло ярко и так же быстро исчезло, когда за спиной глухо рухнул на пол молодой аврор. Фигура в чёрном плаще, в белой маске черепа орлана быстро бежала в их сторону. Эзоп был у него на прицеле. Мужчина метнул несколько заклятий, но, чтобы не задеть Уорен, промахнулся. — Отойди от неё, — рыкнул нападающий. Шарп не нащупал свою палочку и медленно поднял руки. — Я знаю, кто ты, — Орлан сверкнул голубыми глазами, опасно и бешено, — И не буду убивать. — Отчего же? — Эзоп внимательно наблюдал, как мужчина замер и дернулся, как от удара. — Потому что она этого не хотела бы, — его искаженный голос звучал почти печально. — Она была близка к этому, — в надежде, что хоть кто-то пришлет подкрепление, растягивал разговор Эзоп. — Не убила бы, — упрямо заявил Орлан. — Вы ей слишком дороги. Теперь вздрогнул уже Шарп. Он ошарашено перевел взгляд на Линду, лежащую на его коленях без сознания, и почувствовал, как в груди что-то колыхнулось. Щемящее чувство печали перемешались с теплом и вызвали настоящий ступор. Бандит воспользовался его замешательством, откинул профессора от девушки и быстро метнулся в её сторону. Эзоп только видел, как безвольно свисла тонкая обожженная рука, и как Орлан уносит Уорен в неизвестность.