Обещанный

В Персивале живет защитный инстинкт, почти отчаянная потребность сохранить свою прекрасную семью в целости и сохранности. Он хотел построить карьеру как можно дальше от тех, кого любил больше всего на свете. Эта надежда рухнула, когда Персиваль подал заявку на должность главного аврора. Нынешний руководитель уходил на пенсию, поэтому должность требовалось заполнить. Из десяти претендентов Персиваль знал только троих, и в этом списке был он сам. Кегли и Фарвелл были отличными аврорами сами по себе. Если выберут Кегли, то Персиваль будет согласен с его повышением. Но если Фарвеллу удастся занять эту должность, Грейвс будет вынужден возразить. Этот человек был сильным и хитрым аврором, но это не делало его пригодным для руководства. Он был высокомерен и недостаточно прислушивался к мнению других, чтобы хорошо руководить. Гессен, нынешний глава, был человеком внимательным, и Персиваль надеялся, что он видит, что Фарвелл не справится с ролью главы. Если бы ему пришлось гадать, Персиваль решил бы, что Гессен выберет Кегли. Нынешнему главе никогда не нравился Персиваль, это было что-то вроде личного неприятия. "Грейвс, - он поднял глаза от стола и увидел там Гессена, который окинул взглядом его участок и, похоже, остался недовольный увиденным. Персиваль не понимал этого: он поддерживал в своем помещении строгий порядок и чистоту, все лежало на своих местах. "В следующие выходные будет ужин, мы сможем посидеть и поговорить с вами, Кегли и Фарвеллом. Увидимся там?" Персиваль нахмурился в ответ. Было несправедливо отрывать его от дел без предупреждения. Несомненно, это было своего рода испытание, ведь Персиваль избегал светских мероприятий. Сам он никогда не любил их, а Артемис их терпеть не мог, толпы вызывали у него чувство тревоги. Любые семейные мероприятия он тоже обходил стороной, не желая, чтобы о его детях узнали. Помимо того, что он оберегал их, он еще и обнаружил, что люди уже готовятся писать письма с предложениями о браке, когда узнали, что у него две омеги. Гвиневре весной исполнится пять лет - обычный возраст, когда родители разрешают другим семьям присылать письма с предложениями. Ему казалось, что прошла целая вечность, с тех пор как он написал свое собственное письмо. Он надеялся, что пройдет такая же вечность, прежде чем ему придет какое-либо письмо для своей дорогой дочери. По крайней мере, Артемис был спокоен на этот счёт: Персиваль мог воспользоваться своими связями с аврорами и досконально изучить любую американскую семью, а Тесеус- британскую. Персиваль считал, что они должны жить в Нью-Йорке и не отходить от него дальше чем на квартал, ведь в любой момент какой-нибудь альфа захочет украсть у него детей. "Ты слишком волнуешься", - поддразнил его Ньют, поцеловав его в щеку. Он отправился по своим делам, как будто им не придется в скором времени выбирать будущую пару для своей дочери. Гессен хотел, чтобы в выходные они встретились , но Персиваль уже собирался поехать в Лондон вместе с семьей - Тесеусу не терпелось увидеть своих племянников. Они должны были присутствовать на открытии выставки - первой, которую Артемис помогал организовывать после окончания университета. Он был так очаровательно взволнован и так гордился этим, стараясь при этом оставаться скромным. Персиваль не хотел пропустить столь важное для его омеги событие. "Мои извинения, я не смогу присутствовать, семейные дела", - спокойно сказал он главному аврору, и Персиваль увидел, что его шанс занять эту должность уменьшается. Он отмахнулся от этого. Будут и другие возможности. "Жаль это слышать, - сказал ему Гессен, и его слова прозвучали искренне.-Вы хороший человек, и если вы будете более целеустремленным, то, возможно, добьетесь успеха". Это был меткий удар, и, сидя в зале с коллегами-аврорами вокруг, они не могли не услышать его. Персиваль никогда не любил Гессена именно за это: этот человек любит наказывать подопечных через унижение. "При всем уважении, есть вещи поважнее работы, сэр",- Персиваль тут же пожалел о сказанном; он не хотел, чтобы внимание было приковано к его семье. Но тут раздались крики и шум. Заклинания и вспышки осветили массивный зал. Персиваль, не раздумывая, направился к источнику шума, чтобы проверить обстановку. Пара единорогов нервно топтались, явно сильно испуганы. "Что за черт?- рявкнул Фарвелл,- Что это бардак?". "Простите, я проверял несколько зачарованных коробок, которые мы привезли из кейса Стивенса. Они просто выскочили оттуда, разорви меня горгулья!"- объяснил младший аврор, взяв вину на себя. "Идиот", - рыкнул Фарвелл, вместо того чтобы разобраться в ситуации, обвинил младшего аврора. "Мы можем их успокоить?"-спросил Персиваль, шагнув вперед и успокаивающе подняв руку. Самый крупный из них взревел, опасно оскалив длинный рог и опустив голову вперед. "Где Уорнер?" - спросил он, но ответа ни у кого не нашлось. "Не обращай внимания", - проворчал Фарвелл, и Персиваль хмуро посмотрел на него. Гессен держался в стороне, и Кегли тоже. Это, несомненно, было испытание, пусть и опасное. "Давайте просто оглушим их". "Единороги могут блокировать большинство магии, омеги их успокоят. Уорнер сегодня работает?" Из всего отряда Уорнер был единственным омегой в аврорате. К сожалению омеги, работающие на работах с большим риском не часто встречались. Артемис, конечно, был исключением. "На этой неделе он не работает", - наконец сказал кто-то, и Персиваль взмахнул палочкой, отпихивая нескольких авроров, подошедших слишком близко, для их безопасности. Единороги ничуть не успокоились, только еще больше зверели, когда больше людей собралось поглазеть на них. "Где-то наверху должен работать омега, найдите его, - рявкнул он, сосредоточившись на зверях и отгоняя их от людей.- Дайте им место, не толпитесь". "Ты что, эксперт?"-ехидно заметил Фарвелл, и Персиваль стиснул зубы. "Поспорим потом, разберемся сейчас", - огрызнулся он, и собеседник отступил. Персиваль не терпел глупостей в ситуациях повышенного риска, и все сотрудники знали об этом. "О, Мерлин", - негромко произнес Артемис, заставив Персиваля выпрямиться и обернуться Гвиневра и Тристан были рядом с ним: Тристан - на бедре, Гвиневра - под боком. "Что ж, это гораздо интереснее, чем я ожидал", - легко заметил его омега. Без всяких церемоний Артемис подошел к ближайшему единорогу, положив руку на его морду, и зверь мгновенно успокоился. Второй последовал его примеру, повернувшись, чтобы осмотреть Гвиневру, которая хихикнула, когда зверь обнюхал ее. Оба существа, казалось, совершенно забыли обо всех остальных, они выглядели сладкими, как пирожные, пока Артемис гладил одного из них и позволял Тристану застенчиво осматривать их. "Ну вот, бедняжки, они напуганы", - в его тоне отчетливо слышалась грусть, и Персиваль тут же почувствовал себя виноватым. Несколько авроров пригнули головы - так легко омега пристыдил их. Честно говоря, суровый омега мог бы взять под контроль весь отдел, возможно, Уорнера следовало бы назначить главой. "У нас не было под рукой ни одной омеги", - легко заметил Фарвелл, с очаровательной улыбкой придвигаясь ближе к Артемису. Персиваль почувствовал, как все в нем замирает. Альфа, к которому он испытывал все меньше и меньше доброжелательности, ухмылялся над его омегой, бесстыдно подходя к нему. Гвиневра стояла между Фарвеллом и Артемисом, разглядывая незнакомца и благоразумно делая шаг назад, к своей маме. Персиваль старался держаться непринужденно, приближаясь к группе, намереваясь встать между мужчиной и его семьей. Но тут Фарвелл протянул руку и коснулся щеки Гвиневры,- "Привет, милая". Мало что может быть более оскорбительным, чем прикосновение альфы вне семьи к ребенку омеги, помечающего ее своим запахом. Гвиневра отпрянула от прикосновения, а Персиваль схватил мужчину за руку и с рычанием отдернул ее. Фарвелл дернулся, чтобы огрызнуться, но Гессен сделал шаг к ним, решив, похоже, снова стать главным аврором. Борясь с нахлынувшей агрессией, Персиваль заставил себя отпустить руку собеседника и поднял дочь на руки. Не говоря ни слова, он провел щекой по тому месту, к которому прикасался мужчина. Гвиневра прижалась к нему лицом. Инстинкт заставлял ее желать, чтобы странный запах исчез так же сильно, как и Персиваль. Артемис наблюдал за происходящим, озабоченно нахмурившись, крепко сжимая Тристана его в объятиях. Гвиневера, расстроенная, склонилась в объятиях Персиваля к матери, который тут же поднял свободную руку, чтобы погладить ей лицо, удаляя странный запах. "Я часто думал, что ты преувеличиваешь, говоря о том, чтобы держать детей подальше отсюда, но теперь, - прокомментировал он, прикусив губу. Единороги нервно зашевелились, уловив настроение, и Артемис оглянулся на них.- Я не знаю, зачем вам понадобились эти милые существа, но, может быть, я мог бы передать сообщение в университет, чтобы их забрали?" "Это было бы очень кстати", - объявил Гессен, и Персиваль наполовину повернулся к нему лицом, держа Гвиневру поближе к Артемису, а свою пару - крепко за спиной. На лице пожилого человека появилось странное выражение, он смотрел между Персивалем и его семьей, словно в них было что-то шокирующее. Фарвелла нигде не было видно, его, к счастью, куда-то отправили. Другие авроры с любопытством переглядывались, но, заметив мрачный взгляд Персиваля, отворачивались, внезапно возвращаясь к своим столам. "Я так понимаю, это твоя семья?"- спросил Гессен, и Персиваль почувствовал себя зажатым в угол, не желая, чтобы кто-то смотрел на его мужа и детей. Теплая рука коснулась его плеча, и он заставил себя расслабиться. Гвиневра застыла в его объятиях, чувствуя его волнение. Артемис подошел ближе и теперь стоял рядом с Персивалем, а не позади него. "Привет, меня зовут Ньют. А вообще-то я Артемис Грейвс, - робко сказал он, не встречая взгляда собеседника и прижимая к себе сына.- Мы пришли сюда в поисках Перси, но, боюсь, я не до конца продумал свои действия. Принес сюда малышей". "Все в порядке, - поспешил заверить Гессен и, к счастью, не стал приближаться, сохраняя дистанцию между ними.- Сколько времени потребуется, чтобы связаться с университетом по поводу этой неразберихи?" Персиваля заставили остаться с единорогами и детьми, пока Артемис отправился передавать сообщение с Гессеном. Ему было не по себе, когда его мужа не было видно, но, несмотря на их личные проблемы, Гессен был хорошим человеком. Да и Артемис не беззащитен. "Как их зовут?"- спросила Гвиневера, проходя под и между единорогами, которые спокойно стояли и позволяли ей это. Они любили быть в компании детей-омег. "Не знаю, возможно, у них нет имен", - легко ответил он, не сводя глаз с дочери и не сводя глаз с авроров в комнате, которые старались украдкой поглядывать на него. "Бедняжки, - проворчала она, подняв голову, когда один из единорогов наклонил морду, чтобы подуть ей в лицо, что вызвало у нее улыбку.- Этот может быть Гвиневерой, а другой - Тристаном!" Тристан захихикал, застенчиво прижавшись лицом к жилету Персиваля, но одним глазом наблюдая за старшей сестрой. "А ты бы хотел?"- спросил Персиваль, слегка дергая коленями, так что Тристан подпрыгивал и снова хихикал. Почувствовав, как напряжение в нем ослабевает, он поцеловал сына в макушку и стал смотреть, как его дочь гладит единорогов. Гвиневра знала, как обращаться со зверями, быстро научившись этому у своей мамы за долгие годы. Тристан тоже знал основы подхода к волшебным существам. "Вы в порядке?"- спросила Тина Голдштейн, и Персиваль почувствовал, как его плечи снова напряглись. Но он сотрудничал с Тиной уже много лет, работал с ней в тесном контакте и знал все о ней и ее сестре, которая переехала в Англию, чтобы выйти замуж за не-мага. Она была таким же близким другом, как и все, с кем он работал. "Мы в порядке", - сказал он ей, заставляя себя сохранять спокойствие в голосе, когда Гвиневера, оставив единорогов, прижалась к его ноге, спрятав лицо. "Грейвс, я подумала, что твои дети, возможно, немного проголодались, - объявила она, показывая маленькую тарелочку с печеньем на ней.- Обычно я не делюсь, муж моей сестры готовит самые изысканные десерты, но я подумала, что они могут захотеть". Тина предложила их, и оба ребенка Персиваля прижались к нему. Чувствуя себя неловко из-за того, что другая альфа пытается быть милой, Персиваль взял с тарелки два печенья. Гвиневра робко посмотрела на женщину, принимая печенье, а Тристан упрямо покачал головой. Тогда Персиваль откусил кусочек, и тут же младший захотел взять печенье из его рук и засунуть себе в рот. "Полегче, - предупредил он сына, следя за тем, чтобы тот как следует прожевал. Тина наблюдала за ними с необычным видом, но с мягкой улыбкой. "У вас прекрасные дети", - объявила она, и Персиваль бросил на нее странный взгляд. Она смотрела на него так, словно никогда раньше его не видела. "Спасибо", - ответил он через мгновение, проводя свободной рукой по волосам Гвиневры, пока она откусывала от своего лакомства. "Что скажешь?"- спросил он, и Гвиневра пробормотала тихо "спасибо" Тине, которая выглядела так, словно увидела восьмое чудо света. "Хочешь еще?" Тристан кивнул, липкими от слюны пальцами сжимая жилетку Персиваля, разглядывая тарелку. Гвиневера вопросительно посмотрела на Персиваля, и он вздохнул, взяв еще две порции для своих детей. "Давай не будем говорить маме о печенье". "Что не говорить?"- лукаво спросил Артемис, заставив Персиваля повернуться лицом к своему мужу. "Когда ты вернулся?" - попытался поддразнить он. Омега нахмурился, глядя на своих детей, которые поглощали не малое количество сахара. "Действительно, ты не умеешь им отказывать", - покачал головой Артемис, вытирая крошки печенья и слюни с жилетки Персиваля. Гессен тоже шел по коридору, снова приближаясь к ним. "Пока", - мудро сказала Тина, помахав детям рукой. Гвиневра робко помахала им в ответ, а Тристан просто спрятался. Артемис с любопытством смотрел, как она уходит. "Это была Тина?" "Откуда ты знаешь?" "Она - это запах, который ты выделяешь, когда говоришь, что работаешь с Тиной", - пожал плечами Артемис, как будто это было нормально, но Персиваль полагал, что он ничем не лучше. Ему нравилось следить за всеми, кто работал с его омегой в университете, в том числе просматривать их досье, чтобы убедиться, что они не преступники. Университет был очень любезен с деньгами, пожертвованными его семьей. Не обращая внимания на то, что Персиваль сам охранял крыло магических существ и очень старался сделать университет безопасным местом для омег. Со временем и под давлением университет принял эту идею и стал известным своими взглядами и правилами в пользу омег, что в итоге привлекало все больше омег, желающих получить образование. Персиваль делал все, что считал полезным для защиты своей семьи. Именно поэтому он ненавидит, что теперь все знают о его семейной жизни: авроры с любопытством разглядывали Артемиса и слишком долго смотрели на его детей. "Грейвс, представь меня своей семье", - сказал Гессен, когда подошел к ним, и легко взглянул на омегу, который смущенно отвернул взгляд. "Вы уже знакомы с моим мужем, Артемис". "Я предпочитаю Ньют". "Это наши дети, Гвиневра и Тристан". Мужчина кивнул, глядя на Персиваля так, словно никогда его не видел, - тот же взгляд, что был у Тины. Семья Персиваля была выставлена на всеобщее обозрение. "Семьянин, а я и не знал". "Перси предпочитает держать нашу семью подальше от общественности, чтобы дети не были связаны с его именем в делах, над которыми он работает", - пояснил Артемис, с невозмутимым видом поглаживая одного из единорогов. Возможность узнать больше о семье Персиваля , казалось, отодвинули единорогов на второй план. "Конечно", - Гессен, глядя на детей Персиваля, выглядел так, будто действительно понял эту мысль.- У меня самого есть ребенок-омега, я бы тоже не хотел бы, чтобы люди разнюхивали о нем". Персиваль кивнул, чувствуя себя незащищенным и желая любым способом вернуть свою семью домой. "Только двое малышей?" "Трое!"- Тристан вскрикнул неожиданно, и Персиваль моргнул ему, а затем посмотрел на Артемиса. Его омега покраснел и пожал плечами, мягко улыбаясь. "Мы пришли за тобой на обед, чтобы отпраздновать приятную новость. Целитель подтвердил беременность сегодня утром". Тристан запищал от счастья, когда Персиваль наклонился и прижал свою пару к себе, нежно обняв его и уткнувшись лицом в его шею. Руки Артемиса пробежались по его волосам, его запах был теплым и успокаивающим. Персиваль боролся с переполнявшими его эмоциями, грозившими выплеснуться наружу. "Поздравляю", - заметил Гессен, напомнив Персивалю, где он находится. Когда он отстранился, Артемис вытер уголок глаза, смахивая слезу, чтобы никто ее не увидел. "Это замечательно", - сумел вымолвить Персиваль, и Артемис ярко улыбнулся. "Гвен очень свастлива", - сказал он с легкой улыбкой, и их дочь радостно засияла, обняв маму. "Она самая лучшая старшая сестра", - прокомментировал Персиваль, и его дочь выглядела такой робкой, но гордой. ~~~ К счастью, специалисты университета прибыли со своей омегой-специалистом , и Гессен разрешил Персивалю уйти пораньше, чтобы собрать семью и отвезти их домой. Или, по крайней мере, попытался это сделать. "Отведи детей домой, я скоро приду", - пообещал Артемис, прижимаясь к губам Персиваля, а затем шумно целуя Тристана и наклоняясь, чтобы предложить Гвиневре такой же поцелуй. "Правда?"- Персиваль хмыкнул, глядя, как единорогов грузят в транспорт, замаскированный под грузовик. "Буду, я попросил твоих родителей прийти к нам на ужин, чтобы объявить о ребенке. Я не опоздаю". Персиваль проводил мужа и вернулся к своему столу, чтобы взять пальто и собрать вещи в стол. Гвиневера хихикала, глядя, как убираются бумаги, и наблюдала за тем, как кружка с кофе очищается и возвращается в свой личный ящик. "Честно говоря, сегодня ты меня удивил", - объявил Гессен, появляясь за столом. Персиваль нахмурился, не зная, что ответить. Гвиневра сидела в его кресле, и ему пришлось посадить Тристана на край стола, чтобы натянуть пальто. "Я и не знал, что у тебя есть семья, тем более омега-муж". "Артемис принадлежит сам себе", - ответил Персиваль. Ему никогда не нравились комментарии о том, что Артемис принадлежит ему или называют хозяином омеги. "Я слышал, один маг-зоолог, кажется, сказал, что это младший брат Тесеуса Скамандера". Персиваль нахмурился, взяв сына на руки. Артемис был не из тех, кто рассказывает о своей жизни незнакомым людям. Гессен заметил его выражение лица и покачал головой. "Он не говорил, но это было очевидно, я встречал Скамандера несколько раз с тех пор, как он занял пост главного аврора Министерства, они похожи, и он говорил о младшем брате-омеге в Америке". Гвиневера вложила свою руку в его, и Гессен отступил назад, чтобы пропустить их. "Папа скоро будет работать с дядей", - проговорила она, и Персиваль охнул от ее внезапного решения быть болтливой. Гессен вопросительно посмотрел на Персиваля, а Тина наклонила голову так, что сразу спалила ее: она прислушивалась. "Тесеус пытался убедить меня перевестись, он ищет новую кровь и хочет, чтобы его племянница и племянник были ближе. На данный момент я не намерен уезжать",- Персиваль не хотел прямо говорить, что останется навсегда, даже если бы и собирался. Но если к власти придут плохие руководители, офис может быстро измениться. Может наступить день, когда работа в Министерстве Британии станет привлекательной. Тем более с двумя детьми-омегами от британского гражданина британское правительство будет положительно приветствовать его. "Понятно, - прокомментировал Гессен, наблюдая за Персивалем новым пронзительным взглядом. "Что ж, приятного вам вечера", - сказал он им, когда они собрались уходить. Всю дорогу Персиваль чувствовал на себе его пристальный взгляд. Окажется ли этот промах хорошим или плохим, покажет только время.