В плену фантазии

Саша стягивает каблуки, под конец рабочего дня ноги начинают болеть, а ведь секретарь ей намекает довольно часто, что пора перейти на кроссовки, к чему такие жертвы? Воронова закрывает глаза, хочется домой, под горячий душ и дождаться, пока самый лучший мужчина в мире приготовит ее любимую пасту. Но это все мечты, до конца рабочего дня уже час, а на телефоне два не отвеченных сообщения от Августа. Девушка уже тянется к смартфону, чтобы немного пожаловаться на свою, пусть и любимую, работу, когда дверь, чуть ли ни с треском открывается, под бурные споры мужчины и секретаря. — Александра Сергеевна, - рассеяно произносит девушка. — Он не по записи. Гром поправляет кепку, этот жест он часто использовал вместо приветствия. Видеть Игоря здесь, мягко говоря – странно, он не жаловал адвокатов, по долгу службы ему часто приходилось контактировать с людьми ее профессии. — Все хорошо, Екатерина, - она улыбается. — Присаживайтесь, майор. Игорь садится за стол. — Твоя прошлая помощница мне нравилась больше. — Она ушла в декрет, - Саша жмет плечами. — А ты так и не собралась? Воронова закатила глаза. — Пришел поговорить о моей личной жизни? Могу дать номер моего гинеколога, обсудишь с ним мои репродуктивные способности. Игорь улыбнулся, пока они были вместе, Прокопенко с замиранием сердца ждали каждого совместного ужина, чтобы услышать хорошие новости. Но и Игорь, и Саша, решили, что еще не готовы к детям. — Мне нужна твоя помощь. — За другим бы и не пришел. Слова казались чужими, сказанными не Сашей. Игоря никогда не мучала совесть по поводу их разрыва, но он никогда не забудет, как потухли ее глаза. Тогда весь ужин Саша рассуждала о подарке для тети Лены по поводу предстоящего юбилея, а мужчина не мог думать ни о чем другом, кроме девушки с яркими волосами. Я больше тебя не люблю. Игорь сказал это вслух неожиданно, даже для самого себя. Юность и веселье исчезли с лица Вороновой, когда Гром рассказал про Юлю. Девушка повзрослела, даже не за сутки, ей хватило ровно минуты. Расстались они не то, чтобы друзьями. Саша молча собрала вещи и влепила Грому пощечину, тот принял это спокойно, зная, что заслужил. Просить прощения было глупо. Прокопенко поохали и повздыхали, да смирились, но Юлю не приняли, так как Саньку. Гром протянул ей папку, Воронова, по старой привычке, взяла, что оказалось огромный ошибкой. Сверху была фотография Пчелкиной. — Ты наверное уже слышала. — Да. - Саша положила папку на стол, касаясь корешка черными ноготками. —Не знала, что дело передали вашему отделу. — У нас хорошие показатели. Саша улыбнулась и кивнула головой. — Чего ты от меня то хочешь, Гром? Игорь тяжело вздохнул и потянулся к графину с водой. Спиртные напитки было предлагать глупо, во первых, Саша подобного в своем кабинете не держала, а во вторых, Игорь подобным не увлекался. — Я знаю, что ты можешь мне отказать, но я должен тебя попросить, - Гром поднял свои серые глаза. —Возьми дело. Представляй Юлю на суде. Саша потянулась к кружке, делая глоток остывшего напитка. Гром сейчас серьезно или издевается? — Я не могу, Игорь. — Ты лучший адвокат из всех, кого я знаю. Ее ждет реальный срок. Пока они были вместе, Саша ни разу не услышала в адрес своей профессии чего-то хорошего, все ее заслуги затмевали громкие дела Игоря. Воронова понимает, что не согласится, чего бы он ни пообещал за оказанную услугу. Нет. Они давно все обсудили. Ненависти к Пчелкиной не было, лишь легкая неприязнь брошенной девушки. — Игорь, послушай.. — Можно же задвинуть что-то про свободу слова и.. — Игорь! - чуть громче произносит Саша, привлекая его внимания. — Я не могу. — Пожалуйста, давай забудем все обиды.. то, что я ушел. — Мне предложили представлять клинику Рубинштейна на этом слушание. - Гром оторвал лицо от созерцания собственных ботинок. — Я согласилась. Игорь удивленно хлопает глазами, а Саша не знает, куда себя деть. Эту встречу организовал Август, сказал, что один старый друг очень хочет воспользоваться ее услугами. Ей ничего не осталось, как облачиться в красивое платье и поехать в ресторан, куда их пригласили. Хольт нежно придерживал свою спутницу за талию и честно пообещал, что они уйдут, если ей не понравится предложение. У Саши было правило - не соглашаться на работу с друзьями или знакомыми, меньше проблем и больше профессионализма. — Вениамин Самуилович, - Август жмет руку мужчине. — Позвольте представить, моя возлюбленная - Александра. — Наслышан о ваших профессиональных успехах, Александра Сергеевна, рад, сердечно рад, с вами познакомиться. Он оставил поцелуй на ее кисти и пригласил к столу. Ужин, на удивление получился потрясающим, то ли хорошее вино, то ли приятная компания сделала свое дело. И лишь к десерту они вспомнили, для чего здесь собрались. — У меня частная психиатрическая клиника. Недавно произошел не совсем приятный случай, который может омрачить нашу репутацию. — Мне нужны подробности, - Саша отложила приборы, ловя восторженный взгляд Августа, он всегда испытывал невероятную гордость, когда девушка переключалась на свою работу. — Конечно, - мужчина рассеянно улыбнулся. — На территорию клиники проникла журналистка, и под видом одного из сотрудников пробралась к одному из пациентов. — Тяжелый пациент? — Один из самых проблемных. Вы слышали о Чумном докторе? Саша сглотнула и рассеянно кивнула. Конечно, она слышала, и даже участвовала в дискуссиях, когда Гром тащил работу на дом. В памяти всплыла чужая пыльная квартира, рисунки Димы, шаверма, как давно она ее не ела. — Сергей Викторович идет на поправку, но боюсь, что этот случай может перечеркнуть всю нашу работу. — Я могу узнать имя журналистки? Воронова готова была скрестить пальцы, чтобы прозвучало другое имя, но, увы. — Юлия Пчелкина. — Как Рубинштейн вышел на тебя? - тихо спросил Гром — Ты сам сказал, что я одна из лучших. О своих отношениях с Хольтом девушка говорить не хотела. Воронова протянула ему папку. — Я вынуждена отказать тебе в этой услуге. Гром кивнул и ушел, даже не попрощавшись. Саша потянулась к телефону, набирая последний номер в списке контактов. — Искорка, - раздался хриплый голос. Девушка невольно улыбнулась. — Что-то случилось? — Тяжелый день, дурацкие каблуки и невкусный кофе. Заберешь меня? — Буду через пятнадцать минут с удобными кроссовками, чтобы украсть мою девочку на бокал красного вина. Саша сильнее прижала трубку к уху, словно слова Хольта так звучали теплее и ближе. — Люблю тебя. — И я тебя, искорка, забрось свои жуткие туфли куда подальше, к черту кроссовки, сегодня я собираюсь носить тебя исключительно на руках. — Только сегодня? — Если скажешь «да», то и всю оставшуюся жизнь