Невио
Сейчас я чувствую непреодолимое желание разрушить все вокруг и посмотреть, как это горит. И отец это замечает, постоянно наблюдая за мной с прищуренным взглядом. Поэтому я делаю только одно — хватаю Аврору, чтобы отвезти ее домой по просьбе Фабиано, который, как и мой отец, хочет задержаться здесь и осмотреть все более внимательно. Я не могу смотреть на девушку, которую веду, крепко держа ее за локоть. Но попытки тщетны. Она спокойна, но в ее глазах читается вызов. Когда Алессио сказал, что Марио Ди Лауро интересуется возможностью помолвки между Дарио и Авророй, ее взгляд на секунду стал испуганным, затем сменился ужасом, но сейчас она абсолютно спокойна, только смотрит недовольно, потому что я веду ее за собой. Я открываю дверь машины, заднего сиденья, и толкаю ее внутрь, ей ничего не остается, только подчиниться и сесть. Когда она это делает, с шумом захлопываю дверь и иду к водительскому сиденью. Алессио садиться на соседнее сиденье, устало вздыхая. Не могу контролировать себя, и мой кулак врезается в руль. Я тяжело дышу, и мои выдохи отдаются вокруг меня, как звериное рычание. — Почему я узнаю об этом только сейчас? — прошипел я. — О чем именно? — безразлично выдохнула Аврора за спиной. — Не строй из себя дуру, это тебе не идет. Почему Ди Лауро младший хочет, чтобы вы обручились? Я обгоняю несколько машин по встречной полосе, за что получаю недовольные сигналы водителей. — Мне откуда знать. Алессио закатывает глаза и качает головой. — Я не знаю зачем ему это, — тихо продолжает она. — Ему сразу отказали, Невио, — проговорил Алессио, поворачиваясь ко мне. — Но нужно что-то сделать, чтобы их семейка поняла, что Аврора им не достанется. Я усмехаюсь. Дарио Ди Лауро, как и его отец, был человеком, которого я ненавидел и ждал, когда он совершит свою первую ошибку. Его решение связать себя помолвкой, а затем и браком с дочерью Фабиано было умным ходом. Их не уважали в Каморре, а такой брак открыл бы им двери в наше общество, где они могли бы стать доверенными лицами. Марио Ди Лауро всегда пытался подобраться к моему отцу, но ему это никогда не удавалось. Хоть отец и принял их, он не уважал его. Аврора — часть моей семьи, и я уверен, что после такой попытки они думали, что я ничего не предприму. Однако, Алессио поддерживает меня, и от этого в моей груди становится теплее. Он всегда на моей стороне и соглашается на самые безумные мои идеи, хотя перед другими притворяется «хорошим парнем». Массимо не такой, он смотрит на все с точки зрения логики и расчета, и это у него от отца. Он не делает ничего, что не будет полезным только ему. — Согласен, — ответил я. — Мы должны показать им, что у них нет шансов на успех. — Перестаньте, — твердо сказала Аврора, схватившись за наши сиденья, чтобы приблизиться к нам. — В этом нет необходимости. Твой отец уже объяснил ему, что это невозможно. Не стоит ничего предпринимать. Я недовольно хмыкнул. — Это уже не твое дело. От этой семьи нужно избавиться. То, что отец принял их в Каморру несколько лет назад, было огромной ошибкой. До их приезда у нас с Канадой были нейтральные отношения, и я, конечно, не против войны, но Канада нам не интересна в плане территории. Нам нужен только Запад, который мы успешно контролируем. Говоря о войнах, мы бы не отказались от территории Наряда. Война между нами длится дольше, чем я живу, но она когда-нибудь закончится нашей победой. Это произойдет либо при правлении моего отца, либо при моем правлении. В этом нас поддерживает каждый солдат Каморры, зная мощь нашей семьи. Я знаю, что Наряд и Канада находятся в некотором союзе. Мне интересно наблюдать за их действиями в отношении нас, и каждый раз они оказываются в проигрыше. Так и будет продолжать всегда. Я, как сын своего отца, всегда старался следовать его примеру и учиться у него всему. Он хотел, чтобы я становился лучше с каждым годом. Однако, мой отец не смог привить во мне контроль, которым так славятся дядя Нино и мой отец в меньшей степени, потому что я изо всех сил сопротивлялся. Поэтому все смотрят на меня как на человека, способного в любую секунду сорваться и начать убивать каждого, как сумасшедший безумец. Они понимают, что я могу быть неконтролируемой машиной для убийств. И они абсолютно правы.***
Я сижу на одном из стульев и жадно пью воду, наблюдая за тем, как Алессио выполняет упражнения. Мы находимся в нашем подвальном помещении, которое предназначено для тренировок. Наши отцы временно покинули дом и отправились в Сахарницу, чтобы разрешить ситуацию с канадцами. Они уже знают, что в наших рядах есть предатель, который передает информацию канадскому лидеру — Паоле Ди Лауро. И я надеюсь, что смерть этого предателя не наступит быстро. Но, зная моего отца и Нино, который любит продлевать мучения людей, его смерть не наступит в ближайшее время. Возможно, она наступит через несколько дней, когда моему отцу это окончательно надоест. К сожалению, единственное, что меня расстроило, это то, что мой отец не позволил мне присутствовать. Я чувствовал, как мой зверь внутри меня пылает от гнева, когда отец позвонил и сказал, что моя помощь не понадобится. Зверь внутри меня мечется, жаждя крови, и я уже не могу сдерживать это состояние. И это замечает Массимо, который сидел рядом со мной. — Ты теряешь контроль. Его голос, как всегда, задумчивый, а взгляд анализирующий. Словно я какой-то эксперимент, за которым интересно наблюдать, чтобы потом изучить. Массимо точная копия Нино. И это бесит, когда он так смотрит на меня, не моргая. И я замечал, что мой отец иногда так же реагировал на Нино. — Тебе разве не надо пробираться в дом Карлотты? — язвительно проговорил я и на моем лице появляется ухмылка. Он думает, что я не знал этого. Думал, что может что-то скрывать. Массимо ошибается. Меня удивляет только то, что ее старший брат Диего, который живет в том же доме, не замечает, что почти каждую ночь к ним пробирается парень. Иногда я даже следил за Массимо и чуть не смеялся на всю улицу, когда наблюдал, как он карабкается по дереву, чтобы попасть в ее комнату. Или, как Савио еще не заметил, как Карлотта пробирается в его комнату, когда приезжает к нам погостить. Хотя она должна была быть в крыле Савио, у нее там отдельная комната. — Не волнуйся насчет этого. Я насмешливо качаю головой. — Будет увлекательно наблюдать за твоим провалом. — Провалом? — Диего когда-нибудь найдет жениха для Карлотты, пока ты будешь оставаться в тени, боясь, что все узнают о «вас». — Я не боюсь, — его челюсть сжимается. — Перестань стараться вывести меня на эмоции, ты знаешь, на меня это не действует. — Разве? — моя бровь приподнимается. Сейчас я нахожусь в таком состоянии, когда мне хочется уничтожить все, включая себя. И я чувствую, что мой кузен может использовать свой гнев или другие эмоции по отношению ко мне. Я жажду битвы, противостояния с достойным противником. И такое мое поведение беспокоит не только моего отца, который старается сдерживать меня изо всех сил. Это бесконечно беспокоит и мою мать. Возможно, она не может уснуть по ночам, когда я уезжаю, чтобы выпустить своего зверя. Но мама всегда поддерживает меня, принимает и часто говорит, чтобы я был осторожен, когда нахожусь в неконтролируемом состоянии. Это состояние сопровождается трудным дыханием. Я пытаюсь дышать ровно, но каждый раз мои легкие наполняются красным туманом, который затуманивает мне зрение. Сегодня это произошло из-за новости, которую мне рассказал Алессио. И с каждой секундой, с каждой минутой я все больше хотел прийти к Дарио Ди Лауро и покончить с ним. Избить его до полусмерти, насладиться его страданиями, дать ему ложную надежду на исцеление своих ран, а затем столкнуть его с разочарованием и нанести ему новые раны, а после подарить ему смерть, которую к этому моменту он будет желать. Черт, это такая прекрасная мысль. — Ты становишься похожим на психа. Я даже не заметил, как Массимо встал передо мной. — Мы давно не дрались друг с другом. Пора это исправить. — он подходит к клетке и открывает ее, входя внутрь. Мои губы растягиваются в улыбке и я следую за ним, забинтовывая свои руки по пути. Все же мои слова его задели, и Массимо хочет так сказать отомстить. — В прошлый раз ты проиграл, — я скалюсь в злобной ухмылке. — Ты выбрал не самый лучший момент, чтобы сразиться со мной. Заметил же мое состояние. — Как будто в другие моменты ты более спокоен. Он неодобрительно качает головой, снимая футболку, откидывая ее от себя в сторону. — Это ты у нас славишься своим спокойствием. Иногда это выглядит так, словно ты живой труп, — я закрываю дверцу клетки за собой. — У меня нет желания быть таким же. — А ты славишься своим поведением безумного животного, — Массимо раздраженно хмыкает. — Может, уже начнём? — Это будет не легкая борьба. Я действительно могу причинить тебе боль. — Ты тянешь время, дорогой кузен. В такие моменты я даже благодарен ему, потому что он понимает, что мне нужно выпустить всю свою агрессию и злость. Ведь отец отказался, чтобы я присутствовал с ними в Сахарнице. Мне это было нужно, и Массимо предложил себя в качестве замены, чтобы я наконец-то стал более спокойным и вел себя более адекватно. Возможно, он считает, что так разговоры о нем и Карлотте прекратятся. Они прекратятся, на время. Мы кружим в клетке по кругу, смотря друг на друга. Жажда калечить просыпается во мне. И теперь я даже не могу это сдерживать. Я набрасываюсь на него и бью его по лицу с такой силой, что он отшатывается на несколько шагов. Массимо вытирает рассеченную губу, на его лице проскальзывает холодная окровавленная ухмылка. — Это всё, на что ты способен, Невио? Я снова наношу удар, и все мысли улетучиваются из моей головы, заменяясь кровавым насилием. В таком состоянии я даже не чувствую боли, когда он отвечает мне. Когда я нападаю, не чувствую ни малейших угрызений совести, ни необходимости сдерживать себя, нет никакого желания прекратить все это. Но единственное, что меня отвлекает это женский крик. Клетка открывается с громким звуком, и Алессио отталкивает меня в другой конец, удерживая меня, сильно сжимая мои плечи. Грета, мой свет в этом мире, ошеломленно смотрит на меня и бежит к Массимо, а затем вытирает кровь с его лица. Но он только улыбается, как будто ничего этого не произошло. Алессио с силой отталкивает меня назад, когда мое тело подается вперед. Мои ноги двигаются сами по себе, мысли со скоростью проносятся, а кровь бурлит. — Успокойся, блядь! — Алессио трясет меня за плечи, и я наконец-то смотрю на него сквозь красную пелену в глазах. — Нахрена надо было это начинать, а? Ты изобьешь его до полусмерти, если не остынешь. — Замолкни. Стараюсь не встречаться взглядом с моей сестрой, которая медленно подходит к нам. — Если бы я знал, что ты так отреагируешь на то, что я тебе сказал, то скрыл бы это, — твердо произнес он и отмахивается от меня, делая шаг назад. — Только попробуй еще раз использовать Массимо, как грушу для битья. — Посмотри на него, — я указываю рукой на кузена. — Он наслаждался этим, и все почему-то считают, что только я гребаный безумец. Алессио игнорирует меня и идет к своему брату, что-то ему тихо говоря. Тот качает головой, продолжая улыбаться мне. Мой разум выходит из-под контроля, и обычно насилие помогало мне сдерживать свое состояние. Но сейчас я продолжаю чувствовать это чертово напряжение во всем теле. — Невио? — звучит тихий голос моей сестры и кладет руку мне на плечо, смотря на меня с каплей грусти. — Поговори со мной. Слышая ее голос, я наконец-то спокойно могу выдохнуть. Она — мой свет, и я всегда старался скрыть свою тьму от нее как можно дальше. Однако, она снова столкнулась с этим. Но в ее глазах нет страха, и мне приятно осознавать, что она не боится меня, потому что я этого не хочу. Никогда. — Ты в порядке? — она осторожно касается моей щеки, которая только сейчас начала неприятно пульсировать. — Не беспокойся об этом. Ее лицо выражает огромное беспокойство, и она обнимает меня. Я нежно касаюсь рукой ее волос и немного поглаживаю их. К счастью, Фабиано настоял на том, чтобы вернуться в Лас-Вегас раньше вместе с Гретой. Они должны были прилететь только послезавтра, но Скудери словно чувствовал опасность и на самом деле у него не было желания задерживаться в Нью-Йорке, потому что не хотел быть далеко от своей семьи. Поэтому они вернулись сегодня вечером на частном самолете. И я заметил неприятную деталь в Грете сегодня, когда ехал ее встречать до самой гонки. Она казалась задумчивой и печальной. Обычно Грета часто погружена в свои мысли, но она не замкнутая личность. Только не со мной, но сейчас она была немного другой. Грета словно что-то обдумывала. — Уже поздно. Лучше иди спать. Я подталкиваю Грету к выходу из клетки, потому что знаю, что ей здесь некомфортно. Ей не нравятся насилие и бои, она не одобряет это. Но, зная нашу семью, Грета просто смирилась и старалась избегать этого помещения. — Тебе самому нужно отдохнуть, — она легонько проводит пальчиками по моей руке. — Я скоро пойду, — уголки моих губ приподнимаются и Грета немного смягчается, кивая. Наблюдаю, как она тихо уходит, тяжело вздыхаю. — Алессио, устрой завтра в Арене бой. Продолжаю смотреть на дверь, не обращая внимания на то, как кузены подходят ко мне ближе. — Что ты задумал? — с неодобрением спрашивает он. — Я говорю: устрой завтра бой. Между мной и Дарио Ди Лауро. Я перевожу взгляд на него, замечая, что его брови нахмурены. — Римо это не понравится. — Так сделай это незаметно. Просто действуй, черт возьми, — раздраженно прошипел я и вышел из клетки. Моя челюсть сжимается, а мышцы напрягаются, пока я не становлюсь похожим на камень. — А если Ди Лауро не согласиться? Это вероятнее всего. Дарио Ди Лауро участвовал в боях, но это всегда выглядело просто для вида. Он никогда не сражался против сильных соперников, потому что никогда не выбирал таких. Дарио понимал, что так он может проиграть. А для их семьи это как грязное пятно для их репутации. — Он согласиться. — Почему ты так думаешь? — Он не сможет отказать, — на моем лице появляется мрачная ухмылка. — Отказ будет выглядеть для них, как слабость. А его отец этого не допустит. Алессио выглядит рассерженным, но ничего не говорит, когда с шумом закрывает дверь помещения за собой, уходя. Я понимаю его состояние, потому что он очень оберегает Массимо, как настоящая наседка. А тот, хоть и не часто, но все же попадает в неприятности. Но сегодня неприятность это я, и поэтому Алессио злится еще больше. Массимо подходит ближе ко мне, держа в руках две бутылки воды и одну протягивает мне. Я понимаю, что ему не нужны извинения за то, что я так на него накинулся. Он слышал, как я его предупреждал, но только сейчас я осознал свою неправоту. Я всегда хочу защитить свою семью и не хочу причинять им боль. — Полегчало? — спрашивает он и садиться на стул рядом. — Ни капли. — Даже то, что Грета теперь здесь, тебя не успокоило? — Раньше успокаивало, но не сейчас, — с раздражением произношу и откидываю мешающие волосы со лба. — И ты думаешь, что набить морду канадцу принесет тебе успокоение? — А, что? Ты возражаешь тому, что я хочу сделать? — Мне плевать, — безразлично бросает Массимо, натягивая на себя чистую футболку. — Но Римо и мой отец будут недовольны. — У моего отца и так в последнее время руки чешутся избить Марио и его сына до полусмерти. А я просто сделаю это, — я не сдерживаю смешка. — Им не нужно было начинать разговор о помолвке с Авророй. Если бы они просто сидели тихо и молчали, ничего бы этого не случилось. Массимо задумчиво посмотрел на меня. — А ты спрашивал мнения Авроры? Может она согласилась бы, — он пожимает плечами. — Сходи и спроси у нее. — Она не согласилась, — твердо говорю я. — И если я сейчас пойду к ней, то убью ее нахрен. Мой голос стал ниже, мертвее. Я точно не хочу ее сейчас видеть, особенно говорить с ней насчет этого. Мое состояния не стабильно, а Аврора точно не будет спокойно со мной разговаривать, что в итоге может привезти к неприятным последствиям. Мне нужно отвлечься, потому что остальные члены нашей семьи, которые сейчас дома, могут заметить мое состояние и тут же позвонить отцу. А это точно не то, что мне сейчас нужно. — Тебя отвезти к Карлотте? Массимо удивленно смотрит на меня, но все же медленно кивает. Мы быстро собрались, стараясь не привлекать внимания наших мам, которые, кстати, не спали, хотя было уже довольно поздно. Они обе были на кухне, возможно, пробуя какие-то новые блюда и попивая вино. Наверно, ждали своих мужей, наших отцов. У них была привычка дожидаться их всегда. Я остановил машину на соседней стороне от дома Баззоли. Везде было темно, кроме одной комнаты. Возможно, это комната Карлотты. — У вас же все серьезно, да? — непринужденно спрашиваю я, кидая взгляд на моего кузена. Он неотрывно смотрит на дом, сосредоточенно. — Нет. Карлотта не хочет разочаровывать свою мать, поэтому мы ничего такого не делаем, — честно, но холодно отвечает. — Я просто стараюсь быть рядом. Ее мучают кошмары. — Кошмары? Массимо заинтересованно поворачивается ко мне, как всегда изучая. — Зачем ты спрашиваешь? — Мне просто интересно, — пожимаю я плечами. Карлотта — одна из самых добрых душ, которые я когда-либо встречал. Она очень заботлива, невинна и имеет большое сердце. Она старается помочь каждому, защитить и поддержать. Возможно, именно поэтому Массимо так привязан к ней. Он хочет уберечь ее чистую душу от тех, кто может использовать ее доброту в своих целях. И у меня есть предположение, что она напоминает ему Киару. Они с Карлоттой довольно похожи. Обе в какой-то степени ранимы, но стараются отстаивать свое мнение. В некотором смысле, я тоже ее защищаю, потому что мы выросли вместе. Я считаю ее своим другом. — После того, как ее и Аврору похитили в тринадцать лет, ей снятся кошмары. Массимо отворачивается от меня. Я помню тот день, как сейчас. Мой отец и Фабиано рассказали, что они убили тех, кто похитил девочек. После этого случая, обе девочки изменились. Карлотта стала тихой и часто вздрагивала, а первые месяца боялась выходить из дома. Аврора же старалась проводить больше времени в доме у Сесилии Маручелли. Фабиано был расстроен тем, что его дочь не бывает дома, но считал, что так ей будет лучше. И все из-за гребаных канадцев. — Куда ты сейчас? — спрашивает кузен, выходя из машины. — Просто покатаюсь по городу. Массимо долго, задумчиво с сомнением смотрит на меня, но все же кивает и закрывает дверь автомобиля. Возможно, идея о бое с Ди Лауро действительно может вызвать некоторые проблемы. Да, я понимаю это. Но отец сам хотел бы это сделать, но он не может, потому что для Канады делает вид, что мы приняли их, что они теперь часть Каморры. Но это далеко не так. Мой отец будет немного недоволен, но он поймет, почему я так хочу сделать. Он сражался в моих битвах, учил меня сражаться самому, старался научить меня всему, что знает сам, и становился психопатом, когда кто-то пытался встать передо мной. Возможно, идея устроить бой только потому, что Дарио захотел Аврору, кажется глупой и нелогичной. Я знаю, что отец им отказал. Я понимаю это. Но даже то, что он задумался об этом, приводит меня в состояние полного разрушения. Они выбрали не ту девушку. Я нажимаю на газ и мчусь по ночным улицам нашего города. Мне всегда нравилась ночь в Лас-Вегасе. Везде сверкают разные огни, особенно в центре. Но сейчас мне нужно не туда, и это немного печально. Когда я подъезжаю к дому Ди Лауро, мой мозг не работает. Когда я выхожу из машины и иду по тропинке к их дому, мой мозг также не работает. Мне даже не нужно стучать в дверь, она сама открывается, и Дарио стоит передо мной. Он старается выглядеть равнодушным, но в его глазах можно заметить намек на удивление и даже страх. — Завтра. Бой между нами. Ты соглашаешься или отказываешься? Мои губы растягиваются в улыбке, когда я замечаю, как он мнется на месте. — По какой причине? — Мне не нужна причина, чтобы кого-то избить, — медленно произношу я. — Но все же, вы мне порядком надоели. Почему ты сегодня сбежал, как настоящий трус, и не сразился вместе с нами? Ты испугался, что тебя заберут на родину, Ди Лауро? Не хотел видеть своего дядю? — Это не твое дело, Фальконе. Через секунду моя рука оказалась на его шее, крепко сжав ее. Его лицо посинело от нехватки кислорода, но вместо того, чтобы сопротивляться, на его губах появилась ухмылка. — Я согласен на бой, — прохрипел он. Я отпускаю его, когда нахожусь на грани того, чтобы задушить его до смерти. — Это будет интересно, — говорю я, делая шаг назад. — Ты сам навлек это на себя. — Это из-за того, что мой отец приходил к Капо? — Одна из причин. — Какие ещё? — Ты меня просто бесишь. — Это взаимно, — Дарио постучал указательным пальцем по своим губам. — У меня уже стоит статус победителя. — Еще не наступило завтра, — раздраженно произношу я, стараясь сдерживаться и не свернуть ему шею. Дарио отводит взгляд от меня и его губы растягиваются в улыбке. — От завтрашнего дня это не поменяется. Я насмешливо покачал головой. — Ты никогда не будешь победителем, Ди Лауро.***
Я проснулся сегодня в отличном настроении. Это не ускользнуло от моего отца, но он был немногословен со мной и постоянно о чем-то разговаривал с Нино, не вовлекая в беседу ни меня, ни Алессио, ни Массимо. Но сейчас я не думаю об этом. Я буду занят другим. В воздухе витал запах крови, дыма и смерти. Сюда люди приходили за зрелищем, которое получали. Когда я вошел в клетку на Арене, меня встретили восхищенные крики людей, которые сегодня будут наблюдать за полным провалом Дарио Ди Лауро. Они скандировали мое имя и фамилию, словно я какой-то бог. Алессио и Массимо также находятся здесь, но первый продолжает изображать из себя обиженку, а второй безразлично сидит на диванчике, залипая в телефоне. Но, несмотря на то, что Алессио был недоволен мной, он подал мне воду, и я выпил половину, а другую вылил себе на голову и потряс головой. Женщины вокруг возбужденно кричали. — Много показухи. Мои губы растягиваются в улыбке. — Перестань изображать из себя обиженную сучку. Ты ведь тоже хочешь избить Дарио, как и я. Алессио закатывает глаза, но не отрицает. Массимо подходит ближе ко мне, продолжая смотреть на свой телефон. — Отец написал, что они обо всем узнали и уже едут сюда. Я недовольно фыркаю. — Значит ускорю его проигрыш, — раздраженно бросаю я. Голос объявляет о начале боя и кузены отходят подальше, занимая свои места. Дарио появляется напротив меня. Он выглядит нетерпеливым, нервным и напряженным. — Не можешь дождаться? — небрежно спрашивая я. — Или боишься? Как только раздается громкий сигнал, Дарио бросается на меня и ударяет меня по лицу, но удар не такой сильный, чтобы я мог отшатнуться. Через секунду я изо всех сил бью его кулаком по ребрам. — И это все, на что ты способен, маленький мальчик? — дразню я его, демонстрируя свою окровавленную ухмылку. Его движения казались яростными, когда он пытался нападать на меня. Но каждый раз я уворачивался, нанося с каждой секундой все больше и больше ударов. Я себя уже не контролировал и не хотел. Я жаждал его крови. Я жаждал его страданий. Я жаждал его смерти. Я пинал и бил Дарио. Он отлетал к клетке или падал, но через секунду вставал на ноги и мчался ко мне. Адреналин и темное желание бурлило в моей крови. Я чувствую силу внутри себя, которая заставляет меня дрожать. Кровь пачкает мои пальцы, руки и все мое тело. Дарио с ревом бросился в мою сторону. Я увернулся, схватил его за плечо и несколько раз ударил коленом в правый бок. Он замахнулся на меня кулаком, но я отклонил голову в сторону. Воздух покинул его легкие, но он не упал. От моего удара, который был нацелен ему в голову, Дарио покачнулся и потряс головой, возможно, чтобы сфокусировать зрение. — Невио! Голос разносится по всему помещению, и я приостанавливаюсь. Мой отец смотрит на меня своим суровым взглядом за пределами решетки. И что самое интересное, Аврора стоит рядом с ним, глядя на все это холодными глазами. Но больше всего я замечаю, что Дарио неотрывно смотрит на нее, не моргая, но взгляд Авроры прикован только ко мне. Его глаза сужаются, когда он понимает, что ее внимание направлено не на него. И мне хочется убить его к черту. Как он смеет смотреть на нее, даже злится на то, что она не смотрит на него? Кем он, блять, себя возомнил? Я наношу ему сильный удар кулаком по скуле, и он падает на живот. Я чувствую боль в лице и понимаю, что моя собственная кровь проникает через мелкие трещины в коже. — С этого дня ты держишься подальше. Это мое первое и последнее предупреждение, Ди Лауро, — хрипло произношу я и чувствую, как меня хватают за локоть, уводя подальше. Отец тащит меня за собой под возбужденные крики толпы, заталкивая в одну из комнат. — Ты чем думал, черт возьми? — прошипел он, толкая меня подальше от двери. — Я сделал то, что все хотели, — произнес я тем же тоном. — Что я говорил тебе о их семье, папа? А? Или что тебе говорил Нино? — спросил я ужасно спокойным голосом, беря какую-то ткань и вытирая руки. — Их пребывание здесь приносит только надоедливые проблемы. Когда ты принял их, ты думал, что информация, которую они предоставили, достойна того, чтобы они оставались здесь. Но что мы получили? Только координаты складов в Канаде, которые нам совершенно не интересны. Канада нападает на нас бесчисленное количество раз, и если честно, я бы отдал Ди Лауро им, только если бы они пообещали не поддерживать Наряд. Ты знаешь, что Паола Ди Лауро больше хочет убить своего брата, чем поддерживать Наряд, — я раскинул руки в стороны. — Но почему-то ты все равно держишь эту крысу Марио и его гребаного сына здесь. Отец был в ярости. Его лицо покраснело, кулаки то сжимались, то разжимались, а верхняя губа приподнялась в оскале. — Что, блять, я говорил, папа? Я говорил отдать их, потому что они нам совершенно не нужны. Я говорил, что у Марио есть свои цели, и они открылись, когда он приходил к тебе. Ему выгодно, чтобы его сын был помолвлен с девушкой, которая ближе к нашей семье. И я знаю, что это не единственная его цель, и ты тоже это знаешь. — Понизь свой гребаный тон. — Я не буду понижать свой гребаный тон, потому что ты должен понять, черт возьми. Мое тело трясется от гнева. — Ты закрываешь на всё глаза. Ты думаешь, Марио сидит здесь тихо, молча и спокойно, наблюдая за правлением своего старшего брата в Канаде? Ты правда думаешь, что он будет вечно доволен местом здесь, в Каморре? Ни черта подобного. И когда-нибудь это перерастет в то, что будет сулить проблемы. Нам не нужна Канада, потому что нам не интересна их территория. — Не учи меня. Отец бросает на меня свой безумный взгляд. — Я знаю, какой Марио Ди Лауро получше тебя, Невио. Я знаю, что ему всегда хочется большего. Но именно это нам и нужно, им легко манипулировать и использовать в наших целях. Ты действительно думаешь, что я поверил той информации, которую он предоставил? Я знаю, что у него гораздо больше информации. В прошлом Марио был одним из советников в Канаде, и мне нужна вся информация. Я хочу знать все, что связано с Нарядом, поэтому их семья все еще здесь, — он тычет пальцем мне в грудь. — Не сомневайтесь в моих решениях, Невио. Мы не разрываем зрительный контакт между друг другом. Наш цвет глаз так похож, как и мы оба. Все в нашей семье говорят, что я точная его копия. — А теперь, признай, что ты потерял контроль, — отец возвышается надо мной. Мои губы сжимаются. — Этот бой, который ты устроил, был бессмысленным и только показал всем, включая Канаду, что у нас есть проблемы с нашими солдатами. А Дарио, который уже несколько лет в Каморре, пройдя посвящение, является нашим солдатом. Признай, что потерял контроль над ситуацией. — Я этого не сделаю, — мой голос твердеет. — Скажи это, Невио. Скажи, что я прав и что ты потерял контроль над своими эмоциями. Признай, что ты сорвался. В комнату заходит Нино, смотрит на нас бесстрастным взглядом. — Если ты не признаешь свою неправоту и не сможешь контролировать себя, то ты не можешь стать сильным Капо. Сильный Капо может признать, что он ошибся в своих действиях и суждениях, а затем исправить все. Сильный Капо должен оттачивать контроль не только над всеми, но и особенно над собой. Он должен быть готов признать свои ошибки и учиться на них, чтобы стать еще лучше. Только так он сможет достичь своих целей и стать лидером, которого не только все боятся, но и уважают. Папа устало отступает после сказанных слов, качая головой. Нино подходят ко мне и сжимает мое плечо. — Твой отец прав. Мы не просто так учим тебя контролю, Невио. Через секунду в дверь постучали и она немного приоткрылась. Аврора просунула голову, выглядя весьма взволнованной. — Можно? — тихо спрашивает она. Мой отец смягчается при виде нее, скрывая свой безумный взгляд. Я стараюсь поступить так же. — Конечно, принцесса. Она входит в комнату, смотря на меня, осматривая. Ее губы кривятся, возможно, из-за количества крови на моей коже. — Я хочу поговорить с Невио. Отец и Нино кивают, второй смотрит с предупреждением. Но ему не стоит так смотреть, я не сделаю ничего Авроре. Нино задерживает взгляд на Авроре, но все же следует за отцом, дверь закрывается. Мы смотрим друг на друга. Она, возможно, видит перед собой монстра, покрытого с головы до ног кровью. Представителя зла на земле. Я же вижу перед собой, словно ангела. — Зачем нужно было устраивать этот бой? — тихо спрашивает она. — Беспокоилась о нем? Моя челюсть сжимается. — Я беспокоюсь за Арианну. Она его сестра и очень волновалась за Дарио. Аврора отводит от меня взгляд, рассматривая комнату. Это кабинет одного из солдат Каморры. В нем нет ничего интересного. Комната оформлена в темных тонах, а вся мебель изготовлена из дерева. Здесь есть небольшие шкафы, в которых хранятся книги и некоторые документы. На рабочем столе стоит компьютер и лежат какие-то бумаги. Я ощущаю неприятное покалывание, когда она продолжает не смотреть на меня, словно меня здесь нет. А от того, что Аврора произнесла его имя, мои кулаки сжимаются. — Перестань с ней общаться. — Не тебе это решать, — она качает головой и подходит к столу что-то беря в руки. — Но на твое счастье, видится с ней я стану реже. Не сдерживаю смешка и она тут же смотрит на меня суровым взглядом. — Наконец-то. — Это не из-за тебя, — непринужденно проговорила Аврора, откидывая свои сияющие светлые волосы за спину. — Сайласу и Николо не нравится, когда она находится рядом с ними и Киллианом, особенно с Киллианом. — Ну, хоть в чем-то мы с ними согласны. Насмешливо хмыкаю и медленно подхожу к ней. — Мы давно не разговаривали. — А нужно было? — она наклоняет голову в бок. — Не понимаю твоей реакции на то, что Марио приходил к Римо. Это не имело к тебе никакого отношения. — Имело, — прошипел я, делая шаг вперед. Аврора выглядит крайне озадаченной и отступает от меня, делая медленные шаги назад. Однако, она не может отойти слишком далеко, потому что за ее спиной находится стол. Поэтому я загоняю ее в ловушку, кладя руки по обе стороны от нее на поверхность стола. — Почему это? — безэмоционально спрашивает Аврора. Ее очень сложно прочесть. Ее глаза ничего не выражают. По ее действиям невозможно ничего определить. Она кажется особенно холодной и равнодушной. Она разговаривает спокойным, размеренным голосом, который не позволяет узнать ни одну из ее эмоций. Я увлекаюсь изучением людей. Я сразу могу определить их эмоции и настроение. Но только с Нино и Массимо у меня никогда не получалось понять их. Их трудно прочесть. А теперь и Аврору. Раньше меня это не волновало, но сейчас я хотел бы проникнуть в ее мысли, чтобы узнать все, что я хотел. Каждую ее эмоцию, каждое ощущение. — Мы знакомы с детства и мы друзья. Я защищаю тебя, — мой голос пустой. В словах нет убежденности или твердости. — Я могу защитить себя сама, — Аврора хмыкает. — И у меня довольно много защитников. Она не выглядит ни смущенной, ни взволнованной из-за того, что я стою рядом с ней. Ее не смущает, что я стою перед ней весь в крови. Она не кажется брезгливой. Аврора спокойно выдерживает мой взгляд. Она не пытается скрыться или отойти. — Не давай мне заметить тебя, — вдруг шепчу я. Ее брови нахмурились. — Что? Я смотрю в ее голубые глаза, такие яркие. Ее светлые волосы, как всегда, распущенны и немного небрежны. На ее лице нет ни грамма макияжа. Она одета в свою привычную удобную спортивную одежду: толстовку, шорты и кеды. Раньше мне не нравилась такая одежда на девушках. Но то, что Аврора никогда не пытается кому-то понравиться и всегда заботится о своем комфорте, мне нравится. Она выглядит просто, но Аврору никогда нельзя назвать обычной девушкой. В ней есть что-то, что все же привлекает внимание. А это худшее для нее. Мое внимание — это самое ужасное, что есть. Я могу сломать ее, и осколки потом будет невозможно собрать. Мне не хотелось связывать ее со своей тьмой и безумием. Я — бесконечная машина для убийств, и вокруг меня много мрачных теней, которые не каждый может выдержать. — Я говорю: «Не давай мне заметить тебя». Потому что если я замечу, что в ней все же есть та тьма, которая похожа на мою, то это будет просто крах. Для нее. Все не будет как прежде. Сейчас лучшее, что я могу сделать это развернуться и уйти, что я и делаю. Сегодняшний день показал, что я схожу с ума от мысли, что у кого-то есть потенциальный шанс на Аврору. Это привело меня в ярость. Раньше я не думал, что такое возможно, даже не знал, что такое может случиться. Но это произошло. И, черт, меня это беспокоит. Меня никогда так ничего не волновало. Я сошёл с ума от мысли, что Дарио может быть помолвлен с Авророй. Гребаный беспорядок.