Рискни

Их было шесть, а может, семь. Кадры сменялись быстро, цепляя внимание деталями: замок на двери изнутри, похоть на лицах, обрывки слов, тонувших в перегаре, насквозь пропитавшем убогий, грязный бар. Коварная пелена, застилавшая глаза. «Засыпающий» разум, из последних сил дающий импульсы становившемуся непослушным телу. Адреналин, бегущий по венам, но не способный избавить от мысли приговоренной: Мэтисон знала, что они хотят с ней сделать, и знала – в живых её не оставят. Борясь, словно зверь, загнанный в угол, Чарли чувствовала приближение унизительного конца. Страшный грохот ворвался в сознание, отвлекая внимание зверей. Лицо врага, холодное оружие, решимость в глазах монстра, её монстра, кровь, смерть, сильные руки, подхватившие одурманенную жертву. И тьма замкнула круг. Девушка проснулась в холодном поту, отдышалась, села в кровати, пытаясь привести мысли в порядок. Она никому не сказала о том, что произошло в баре. Тайна двоих, одним из которых был Себастьян Монро. Подонки мертвы, мир стал чище. Горькая улыбка коснулась губ. Чарли не ожидала от бывшего генерала подобной деликатности: ни словом, ни жестом, ни взглядом мужчина не давал вспомнить, наоборот, он тщательно пытался избегать этой темы. Слова о джентльмене в ту ночь у костра зацепили Мэтисон: в них не было ни капли лжи - своеобразная дикость в мире обмана и предательства. Обратная сторона чудовища. Чарли злобно тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Монро мёртв, остальное не имеет смысла, и нужно прекратить думать о нём. Когда она успела изменить мнение о человеке, косвенно виновном в убийстве её брата и тысяч других? Ответ прост: когда поняла – Майлс ничем не отличается от своего друга, может, более сдержан, но методы те же. Девушка вспомнила, как они слаженно действовали, попав в засаду патриотов. На такое способны только люди, чья связь близка к кровной, люди, понимающие друг друга без слов и думающие одинаково. Вновь горькая улыбка скривила губы, обречённый шёпот коснулся стен комнаты: - Я и мама, кровные узы, но мы так далеки друг от друга. Думать о Рейчел оказалось намного больнее, чем о Монро. «Почему она так сильно ненавидит его? И дело не только в Дэнни. Здесь есть что-то ещё». Чарли поймала себя на странном желании лучше узнать бывшего генерала, каким он был рядом с Майлсом,.. но не всем желаниям суждено сбыться… поздно. - Бред, - выругалась Мэтисон, натягивая штаны. Кошмар, неожиданная смерть Монро и внезапная дружба патриотов с рейнджерами, не сулившая ничего хорошего, давили на Чарли невыносимым грузом безысходности. Залпом осушив стакан воды, девушка заглянула в спальню к матери. Никого, постель не тронута. «Разумеется, а чего ещё я ожидала. Она всегда всё знает, всегда права, вечно занята чем-то важным, и ей плевать на остальных». Спальня Майлса тоже пустовала. Натянув куртку, Чарли вышла в ночь, направившись к бару. В голове назойливо звучали слова Монро, сказанные перед смертью: «Береги своего дядю, малыш». ************* Рейчел сидела на поваленном дереве на окраине пустыря среди разбитых, ржавых машин. Взгляд остановился на старом, потрёпанном автомобиле, внешне выглядевшем весьма недурно. Он разительно отличался от себе подобных, но при ближайшем рассмотрении было заметно, что у авто вырваны внутренности. Именно вырваны, будто гигантский миксер тщательно поработал, заботясь лишь о том, чтобы оставить внешнюю оболочку нетронутой. Как это возможно, хотя… Рейчел тревожно сглотнула, закрыв лицо ладонями. В этот поздний час, одинокая и раздавленная, миссис Мэтисон ощутила чудовищное сходство с изувеченной машиной. Две сущности слились в одну: избитая жизнью, покалеченная судьбой, не раз подвергшаяся пыткам, но не сломленная женщина, и другая, виновная в смерти миллионов, эгоистичная, жестокая, холодная, погрузившая мир в хаос, но не желавшая признаться в этом даже самой себе… Рейчел позволила одинокой слезе скатиться по бледной щеке. Слова, брошенные Майлсом, прошли рикошетом, но слова собственной дочери проникли в сердце, терзая его снова и снова. Монстр спас Чарли – её уже единственного ребёнка. Белое и чёрное смешались, и разделить их, чтобы понять суть, не представлялось возможным. Да в этом и не было смысла: Рейчел всегда плохо различала оттенки, только цель, то светлым, то тёмным пятном маячившая на горизонте, имела значение и спасала в трудные минуты… Время пришло. Нельзя позволить себе расслабляться. Быстрым движением смахнув слезу, миссис Мэтисон крепко сжала лопату в руке и скрылась в ночи. ************* Майлс продолжал сидеть за столом в углу, невидящим взглядом уставившись в стену. Потухшая свеча, опустевшая бутылка и память, острыми когтями впивающаяся в пропитанный виски рассудок. Мэтисон не был пьян, хотя пытался надраться до полной отключки. Но боль не позволяла, она проникала внутрь, под кожу, растекалась по венам, всасывалась в кровь, казалось, она содержалась в спиртном, и с каждой новой рюмкой становилось только хуже. Боковым зрением мужчина уловил какое-то движение, реакция оставляла желать лучшего, спустя несколько секунд удалось сосредоточиться на замершей рядом фигуре. Чарли… вновь Чарли… с невыносимой жалостью в глазах. Майлс отвернулся от племянницы, слова карябали горло: - Уходи, Чарли, оставь меня одного. Мэтисон придвинула стул, села, выдав своё излюбленное, жёсткое и упрямое: - Нет. Как же его достали её «нет». Возникло ощущение, будто они все собрались воедино и устроили демонстрацию в голове, требуя внимания. Майлс взглянул на племянницу, решив быть грубым для её же пользы, но злость исчезла, ударившись о слёзы, блестевшие в глазах: - Мне жаль. В очередной раз мужчина отвернулся, слова вырвались вопреки воле: - Я не смог спасти его. Племянница крепко сжала руку дяди: - Мы не смогли спасти его. Внезапно Майлсу показалось, что он видит Чарли впервые. Юная девчонка, способная сломить сопротивление двух сильных мужчин, двух воинов, двух диктаторов и тиранов. Она умудрилась привести с собой грозного Себастьяна Монро, и даже в некотором смысле помирить их. Мужчине захотелось спросить: «Кто ты, Чарли Мэтисон. Откуда в тебе столько доброты и веры? Ты – моя совесть». Мысль больно ударила по чувствам, обнажив истину. - Знаешь, Чарли, когда-то Монро был моей совестью, только он мог остановить меня… Предложение осталось незаконченным, но два человека поняли друг друга. Долго сдерживаемая слеза вырвалась из плена густых ресниц, скатившись по щеке Чарли. Воспоминания накрыли: разговор у костра и всё, что ему предшествовало. Ощущение полной беспомощности, чужой власти и воли. И её попытка броситься на Монро с ножом – всплеск бессилия, последний шанс доказать, что все старания, связанные с поисками, желание убить, вылившиеся в нечто другое, не должны пропасть даром, но она прекрасно понимала, что не сможет причинить ему боль - силы не равны. И тщательно выращенная ненависть начала давать сбой. А сейчас, сидя в очередном грязном баре, держа безутешного Майлса за руку, девушку терзали собственные слова, брошенные с ненавистью и злобой в лицо спасителю: - Я всё равно убью тебя. Ответом стали спокойный взгляд Монро, чуть затуманенный дымкой прошлого, и его голос, полный решимости и тоски: - Рискни.