Hogwarts Legacy: Древние силы

Обучение в Школе волшебства и чародейства Хогвартсе начинается 1 сентября – Всемирный день знаний. Традиция как никак. Хотя казалось, что школа магии должна сильно отличаться от обычной городской – магловской, – но правда оказалась гораздо проще. Хогавартс - школа, готовящая будущих магов, закладывает основу будущего видения мира. Ворота школы выпускают будущих министров магии – руководителей магической стороны Великобритании, а также охотников, мракоборцев, лекарей, историков, зельеваров и ремесленных мастеров, от чего формат «школа» не совсем подходит – это и школа, и колледж, и университет. Но постоянная связь взаимоотношений между студентами делает это место своим вторым домом, независимо от того, как ты относишься к обучению. Тут есть отличники, любимчики, трусишки, ябеды, задиры и хулиганы. От всех мастей палитры до каждого ранга иерархии. Тут есть беззлобные гении, ставящие прикольные цели перед собой ради получения удовольствия, – Гаррет Уизли. Есть ушибленные на голову сорванцы, как Себастьян Сэллоу. Есть герои с трагическими противостоянием убеждений – Оминис Мракс. Тут можно найти любителей дикой природы, которые спасут зверя на улице, даже если это будет угрожать его собственной жизни – Поппи Добринг. Спокойные и любопытные зазнайки с повадками ученых, как Амит Таккара. И поборники справедливости, жаждущие установить ее везде и повсюду - Натсай Онай. Каждый проживает свою жизнь в своем факультете, как в собственном доме. Они идеально соответствуют характеру своего дома, как животные своей природной среде обитания. Гриффиндор – красный цвет отваги и благородства. Но до чего это их, гриффиндорцев, может довести? Пуффендуй – лучезарная желтая верность и трудолюбие. Чем подобное может закончиться? Когтевран – спокойный синий, наделенный любознательностью и мудростью. Когда любознательность была светлой стороной силы? Слизерин – зелёная змея, полная амбиций и хитростей. Как бы не сойти ей с ума? В начале учебного года новички поступают на первый курс обучения, впервые ступая в волшебный мир, комната факультета становится для них крепостью разума и духа, а однокурсники фактическими братьями и сестрами. А мир пятого курса выглядел значительно не таким ярким. 15 лет - время определений и первых серьезных испытаний своего ума и выносливости. Вроде уже и взрослые, но все еще дети. Столкновение с личными проблемами, конфликтами с окружающими и самим собой. Студентов гриффендора считали постоянными героями, поборниками справедливости. Их гостиная красного и золотого цвета напоминала о заслугах, чести и благородстве, и даже камин, потрескивая, создавал теплый душевный уют. - Пуа-ха-ха-ха! – голос рыжеволосого, кудрявого юноши звучал зловеще, если бы при этом он глупо не улыбался, выставив язык в углу рта в предвкушении результата. Его зеленые глаза блестели в предвкушении, пока он помешивал зелье в котле. Темно-зеленый туман, завиваясь петлями, поднимался ввысь. Раздался высокий голос с теплым акцентом: «Какого Мерлина!», – он повернулся на шум сзади, и в его лицо прилетела бархатная подушка. Он воскликнул: «Мой нос!» Юноша пальцами поглаживал курносый нос, кожа на его лице покраснела в поврежденной области, но не сильно выделяла ушибленный нос на фоне кожи цвета крови с молоком и таких же рыжих веснушек. - Натти! Из чего сделаны эти подушки? Они не должны быть такими твердыми! – сказал Гаррет Уизли Натти, или Натсай Онай скептично прошлась по нему взглядом. - Это подушка, Уизли. Если ты такой неженка, то, возможно, тебе стоит оставить свои эксперименты. Девушка с темной кожей, шоколаду подобной, и темными глазами, с нефтью сравнимой, с видом праведника перед паствой, возвышалась над юношей, стоя на винтовой лестнице, ведущей в женское общежитие. Ее черные, густые волосы были заплетены в косу и скреплены кольцами на затылке. Юноша сразу ответил отказом, даже не раздумывая. - Никогда! Кто, если не я, улучшит сливочное пиво! Когда я это сделаю, мне прямо в этой гостиной памятник поставят! Натти, приподняв густые брови, издала протяженное: «Ух…», - явно говорящее о ее неверии. Пухлые губы девушки сжались в скептичную улыбку. - Еще скажи, что этот памятник тебе поставят в гостиной Слизарина, - девушка встала над чаном с зеленной жижей. – Если это и есть твое «сливочное пиво», тогда и капли его в моем рту не будет. - Это мы еще посмотрим! Гаррет, не смотря на недоверие сокурсницы, не стал останавливаться. Гостиная Гриффиндора уже не раз сталкивалась с его неудачными экспериментами, следы от которых он потом не упорно, но вдохновенно убирал сам, придумывая новую формулу. Каждый в школе знал о его страсти к зельеварению, это был и его любимый предмет, но именно по нему у него оценки были хуже, чем по любой другой дисциплине. Страсть к приключениям в крови у гриффиндорцев, но не всегда тяга к приключениям заканчивается хорошо. А вот настоящих пуффендуйцев чуть ли не детьми цветов считали, их понимание человеческой натуры и природного мира могли бы спасти жизней больше, чем любой герой. Но для них путь к мечте всегда полон испытаний. Проходя через мост в окрестностях Хогварста, от группы студентов отделилась одинокая фигура, которая стала осознанно замедлять шаги, после чего остановилась, когда ее однокурсники достаточно удалились от нее. Поппи Добринг, девушка низкого роста, с темными волосами до плеч, большими карими глазами, напоминающими взгляд невинного олененка. Закрыв глаза, девушка услышала болезненный рык, где-то далеко в стороне. Стоило ей повернуть в ту сторону голову, как она видела темный лес, сквозь который струится туман. Еще раз взглянув на удалившихся сокурсников, она побрела в сторону страшного леса, и остановилась перед ним. Студентка пуффендуя ощущала практически животный страх, находясь перед ветвями столетних деревьев, вид которых напоминал иссохшие кости. Скулеж раненого зверя исходил из тьмы. Карие глаза, каштанам подобные закрылись. Глубоко внутри, она чувствовала, что это она скулит в лесу, что ее нога попала в капкан, поставленный браконьерами, и ее ждет участь чучела, висящего на стене. Распахнув глаза, она шагнула в Запретный лес, чтобы спасти раненого зверя, борясь с собственным страхом и запретами школы. Доброта не может стоять в стороне, когда вокруг так много боли. Но есть ли силы для того, чтобы этой боли противостоять? Для когтевранцев на первом месте всегда были знания, искусство, творчество, написание научных трудов учеными и незабываемые открытия исследователей. Ими движет неудержимый интерес к миру. Смуглый юноша бежал по коридору третьего этажа школы, он приехал раньше срока, надеясь остаться в гордом одиночестве. Его темные глаза сверкали агатами, словно ночь, усеянная звездами. Амит Такара забежал в кабинет. Взглядом пробежав по всей комнате, он увидел ученические столы, приставленные друг к другу в углу, поверх столов стоят стулья. Казалось, этим кабинетом давно не пользуются. Амит указывая палочкой на занавески, закрывал каждое окно от любого луча света, не оставив никакого просвета. Юноша сел на пол, посмотрел на потолок и на миг задержал дыхание. На его лице появилась улыбка невероятной чистоты, когда на темном потолке появлялись маленькие светлые точки, по мере появления они складывались в узор. Юный студент когтеврана указывал пальцем на горячо любимое ночное небо в его личном планетарии. - Рысь – созвездие из девяноста двух звезд. Полукруг и прямая. - Близнецы – сто двадцать одна звезда! Крупнейшие звезды Поллукс и Кастор, - две параллельные линии, имеют ответвления, играющие роль рук и ног. - Возничий – сто пятьдесят звезд, крупнейшая – Капелла, – вытянутый пятиугольник, с ответвлением, напоминающим руль. Он мог смотреть на них часами, запоминая названия звезд, рисуя карты. Он восхищался, он преклонялся перед этим творением мира, он был влюблен в звездное небо, которое сейчас отражается в его глазах. Основатель факультета искала в своих чадах ум, мудрость, талант и воображение. Но что стоит талант, если нет способностей? Слизарин, один из самых спорных факультетов Хогвартса, заносчивые и высокомерные, такими их видели все. Но мало, кто понимал, на сколько правда, и близка к истине и далека от нее одновременно. Хогвартс-экспресс – специальный поезд, который шесть раз за год совершает поездки по маршруту «Лондон, станция Кингс-Кросс – Хогвартс, станция Хогсмит». Одна из таких поездок происходит и сегодня – 1 сентября. С платформы 9¾ в 11:00 часов дня. Поезд вплоть до вечера, преодолевая всю Великобританию, доставит юных волшебников и волшебниц в заветную школу. В одном из купе сидели двое. Русоволосый худой юноша, смотрящий в пустоту, мутное зеркальце глаз, напоминающих серо-зеленый омут, четко говорят о его слепоте. Его лицо было усеяно родинками. На его левой щеке родинки собирались в форму, напоминающую созвездие, а под левым глазом была очаровательная одинокая родинка. Губы подростка плотно сжаты, как будто он и не собираясь ни с кем разговаривать, даже со своей юной соседкой. На противоположной стороне от него сидит девочка, это его сестра. Такая же бледная и худенькая. Девочка одиннадцати лет высокомерно смотрела в окно, делая вид, что сидит одна, а ее брат как будто и не существует вовсе. Оминис Мракс, ребенок родившийся слепым от рождения, ущербный ребенок, по мнению его родителей, а их мнение передавалось и его братьям и сестрам. И даже родная сестра Оминиса – Эфедри Мракс - разделяет мнение своей семьи. Очень редко взгляд ядовито-зеленых глаз, который она бросала на брата, излучал неприкрытое презрение. Дверь купе открылась, Эфедри взглянула на вторженца, а Оминис просто слушал, что происходит. - Убирайся! – воскликнула одиннадцатилетняя Эфедри, даже не думая, кому она это говорит. Студент застыл в проеме, старшекурсник за его спиной взглянул в купе и стоило ему увидеть Оминиса с сестрой, как он закрыл купе и увел мальчика. Эфедри довольно хмыкнула, наградив брата уничтожающим взглядом полным гордости, словно Оминис мог его заметить. Но даже если бы он и заметил, ничего бы не изменилось. Выражение лица юноши было спокойно, как сытый удав после плотной трапезы, лишь его глаза меланхолично закрывались, будучи незаинтересованными в происходящем. Его сестра, не дождавшись нужной реакции, переключила внимание на пейзаж за окном. Так и просидели молча родной брат с сестрой до самой станции. Начались сумерки. Хогвартс-экспресс, как правило, приезжал на станцию Хогсмит поздно вечером, практически ночью. Стоило поезду остановиться, Эфедри выскочила из купе и выбежала наружу, словно желая, чтобы ее не заметили с братом. Оминис преспокойно вышел, держа в руках волшебную палочку, на конце которой зажегся красный тусклый огонек, который он использует, чтобы «видеть». На платформе все первогодки собрались в шеренгу перед смотрителем Хогвартса, который собирался уводить будущих волшебников традиционным путем через бухту. Не видя, где его сестра, Оминис точно знал, где она. Коварно ухмыльнувшись, он произнес тихо заклинание-сглаз. Хмыкнув на прощание, он двинулся за остальными студентами к воротам школы. Пройдя немного, он услышал звук падения. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы знать, что произошло. Шнурки Эфедри Мракс были связаны между собою, и сделав лишь один шаг, она упала на студентов перед собою, создавая переполох. Поднявшись на ноги, она, с покрасневшим лицом чувствовала, как ее кожу прокалывают сотни глаз первогодок, перед которыми она только что так нелепо упала. «Какое унижение!» - кричала внутри нее чистокровная волшебница, на которую смотрят маглорожденные, полукровки и предатели крови, даже если это были и не они, ее воображение рисует именно такую картину, словно от подобного ее закидали камнями. Банкетный зал Хогвартса – это очень большое помещение, сумевшее вместить в себя около трех тысяч студентов. Большие ворота, почти 5 метров, были прикрыты. Студенты со второго по седьмой курсы сидели за четырьмя большими столами, закреплёнными за своими факультетами. Студенты, одетые в черные мантии с нашивками родного факультета, рассаживались на скамейки, и приветливо здоровались с однокурсниками, узнавали, как они провели лето и распускали сплетни или делились проблемами. Сидел за столом факультета Слизерина коренастый юноша с обилием каштановых веснушек на серьезном лице, но стоило его приветливо окликнуть, он с дружелюбной улыбкой отвечает на заданный вопрос с преувеличенным оптимизмом. Но стоило разговору закончиться, как вся радость его исчезает, оставляя только безоговорочную сосредоточенность. Его темно-карие глаза старались смотреть на все, кроме студентов рядом. Взгляд устремился в потолок. Высокие белые стены уходили высоко верх, и казалось им не было конца, в воздухе парили сотни свечей, освещая все помещение. Вид потолка был скрыт, вместо него Себастьян Сэллоу видел ночное небо, усеянное звездами. Ему казалось, что он заметил, что по нему пролетела быстрая вспышка с длинным хвостом. Он мысленно взмолился: «Падающая звезда? Прошу тебя, вылечи Анну.» От созерцания магического потолка, его отвлекла теплая ладонь хорошо знакомого ему человека, тихонько хлопнувшая его по плечу. - Скучал? – спокойным голосом произнес его друг, Оминис Мракс, садясь рядом. Юноша на мгновение был сбит с толку, но затем его голос издал искреннюю отчаянную радость, - Что же ты хочешь услышать? – его лицо выражало одновременно и грусть, и радость. От слепого Оминиса не скрылось то, что голос его друга отчаянно дрогнул. Он молчал, но в итоге задал болезненный вопрос, - Как она? – Оминис прекрасно знал, что могло быть на уме у Себастьян в этот момент. - Никак. Но, она все равно вернется, я клянусь! – юноша заверил своего благородного друга. У Себастьяна есть сестра-близнец – Анна. Она вместе с Оминисом является самыми важными людьми в его жизни. А сейчас они остались вдвоем. Анну прокляли, а лекарства нет. Все на факультете знали об этом, и старались не ворошить раны слизеринца. Змея неоднозначно несет с собою вред, но ее способность его принести не подлежит сомнению. Иногда даже вредя самой себе. Весь зал резко замолчал, когда за трибуну в форме совы стал директор школы. За его спиной стоял длинный стол для педагогического персонала. Высокий мужчина с копьевидной бородой черного цвета, его волосы были зачесаны в причудливую прическу, а сквозь темные локоны проглядывалась седина, говорящая о возрасте человека. Это был директор школы Финеас Найджелус Блэк, в прошлом выпускник Слизерина. Хлопнув пару раз в ладоши, и огромные ворота банкетного зала открылись, и внутрь вошла толпа ребят, которым исполнилось одиннадцать лет – будущие первокурсники Хогвартса. Во главе толпы шла чуть полноватая женщина старше сорока, ее рыжие волосы были собраны в пучок на затылке, лицо украшала дружелюбная улыбка. Каждый, кто знал ее, с любовью относился к ее словам и поступкам, ведь она была искренне рада началу нового учебного года – профессор трансфигурации Матильда Уизли, заместитель директора школы. Выпускница Гриффиндора была известна своим внимательным отношением к студентам, добрым, но строгим нравом. Она встала перед сценой, и вся толпа остановилась. Перед ними на возвышенности стоял табурет, на котором лежала старая потертая остроконечная шляпа. На ней появилась мордашка и шляпа запела. Когда шляпа закончила петь, раздались аплодисменты, после которых выступил директор Блэк. - Будущие волшебники и волшебницы, у вас сегодня судьбоносный день, в котором определяться ваше будущее, вы теперь должны сосредоточиться на своей учебе и меньше времени уделять развлечением, вы должны стремиться к величию… – началась затяжная речь директора, от которой даже у его заместителя затекли плечи, а улыбка стала натянутой, казалось, за столом преподавателей кто начал храпеть. «У нас время ограничено, дети так не успеют поужинать. А мы еще распределение не прошли…», - мысли профессора Уизли были заняты самой важной частью начала учебного года, и только они держали ее на плаву. Но благо скоро Блэк устал и передал ей слово. Ему ответили вежливыми аплодисментами с кривыми улыбками. - Дорогие первокурсники, - молвила профессор Уизли, - я от всей души поздравляю вас с началом учебы в Школе волшебства и чародейства Хогвартс. Выбор факультета - это основополагающая часть вашего пути. Приготовьтесь узнать людей, которые станут для вас семьей. Да начнётся распределение! Я попрошу выйти тех, чьи фамилии я назову и сесть на стул для распределения. На первокурсника надевали шляпу, которая определяла каждого студента на подходящий по его личности и способностям факультет. Кругом начинались радостные возгласы, факультеты с улыбкой приглашали первокурсников за свой стол – каждый новенький студент для них как младший брат или сестра в их большой семье. Вот и последний первогодка присоединился к своему факультету, профессор Блэк вышел, желая сказать завершающую речь, а профессор Уизли хотела его окликнуть, но он проигнорировал ее взгляд и голос. Но резко открытые ворота он игнорировать не мог, и остановился, заметив знакомого вида профессора. Словно Евгений Онегин, по залу зашагал Морган Лэклан, за которым шел профессор Фиг. Пожилой мужчина старательно улыбался, словно от этого зависит его жизнь. Опоздать в первый рабочий день было тоскливо, но он старался сделать вид, что все так и задумано. А взгляд тысяч глаз впивался в кожу похуже, чем иглы тысячи дикобразов. Но сейчас так надо. Элеазар вспоминал событие сегодняшнего дня с ужасом на душе, кошмаром наяву и сердцем в пятках, при этом стараясь придерживать лицо в улыбчивой маске. Получается плохо. Профессор Фиг был шокирован, когда Морган не смог попасть на платформу №9¾, что-то или кто-то заблокировал портал на станции Кингс-Кросс. Пришлось срочно нанимать летучий дилижанс и гнать на всех скоростях в школу, чтобы не опоздать в первый день, к счастью, время еще было. В Лондоне, перед отправкой Элеазар встретил своего друга, работающего в министерстве магии – Джорджа Озлика, который тоже держал путь в Хогвартс и грех было отказывать старому другу. Это было неспроста. Фраза Джорджа: «Элеазар, можем мы поговорить? Лучше не здесь, в полете?», - его вид, был немного забит, а фраза очень тонко намекала на будущие неприятности. С каких пор он опасается говорить на улицах Лондона? Раньше его подобное не смущало. Стоило Озлику сесть в карету, Элеазар увидел на его лице написанное выражение ужаса, казалось, он кого-то увидел, лишь взлетев, он вздохнул спокойно. Как оказалось, его супруга Мириам, перед своей кончиной связалась с Озликом и передала ему таинственный серебряный футляр, который, по ее мнению, связан с древней магией – объектом мифов и легенд по всему миру. Но настоящий шок был впереди. Юному Моргану некомфортно было находиться в карете, он то и дело смотрел в окно, лишь мельком взглянув на футляр, он подал голос: «А что это за свечение?» «Я ничего такого не вижу.» - сказал Элеазар, а Озлик повторил это утверждение, но как только профессор передал футляр в руки Моргану - тот открылся. Внутри его оказался ключ. Стоило понимать, что Морган случайно высказался о свечении вокруг футляра. Он постоянно видел эти серебряные линии в небе над Лондоном, но думал, что это его «глюки» от нахождения в промышленной среде и молчал, надеясь, что поболит и перестанет. Сразу после открытия тайника на их карету напал дракон, профессор видел, как пасть гигантского существа, съела половину дилижанса, в котором не повезло находиться Озлику. «Какой ужас!» - страх в первую очередь нагонял сам акт его атаки. Драконы не нападают на кареты волшебников и живут вдали от городов маглов, за их передвижениями следят, а подавляющее большинство проживает в специальном заповеднике в Болгарии. Такого нападения просто не может быть. Но повезло сове Моргана, он ее в клетке держать не собирался, кажется, любовь к животным спасла ей жизнь. Элеазар и Морган выскочили вниз из разваливающейся кареты, пока дракон не решил еще ими поживиться. Прямо перед открывшейся в их сторону пасти они с помощью ключа-портала, профессор так и думал, что тот может оказаться порталом, они переместились на неизвестный остров с таинственными руинами. «Где мы?» - спросил Морган. Элеазар ответил: «Далеко, очень далеко от Лондона, приблизительно северные берега Шотландии.» «Сэр, там руины! Возможно портал должен был доставить нас туда», - Морган указал на остров, где показались останки каменной башни. Оказавшись в руинах, профессора привлек камень в центре. «Камень зачарован…», - предполагал он, а Морган спросил: «А зачем за ним спрятана комната?» «Комната?», - профессор все больше убеждался, Морган – не простой волшебник. «На нем свечение, как на футляре», - взявшись за руки, Морган и Элеазар переместились, прикоснувшись к камню. Камень был очередным порталом, ведущим в Гринготтс – магический банк Великобритании. Гоблин-банкир, встретивший их, привел всю компанию к банковской ячейке №12, со словами: «Сейф №12 арендован вскоре после основания банка – более 400 лет назад. Он находится в самом глубоком подземелье банка». «Невероятно!», - мыслил профессор, ему редко приходилось сталкиваться с такой древностью. Он хорошо понимал, что простые люди не могут себе позволить подобный сейф. По дороге их остановил гоблин-охранник, но стоило тому услышать причину визита, как его глаза охватила алчность. И если банкир счел, открытие 12 ячейки историческим днем и предвкушал этот момент, то охранник точно разделял его радость, но она не казалась такой же светлой. Взгляд юноши опустился, и он заметил, как наручи охранника светятся, почти как свечение на футляре, но темным мрачным свечением. Ему казалось, что такое же он видел на драконе. Особенно подозрительно стало после того, как Морган заметил, что тот покинул свой пост. Стоило профессору с учеником войти в сейф, как гоблин закрыл их со словами: «Так было предписано арендатором.» Внутри сейфа их ждало сражение с каменными рыцарями, Морган был вынужден сражаться с ними сам, они с профессором разделились. Но встретились в другой комнате, где они обнаружили Омут памяти – сосуд, содержащий воспоминания волшебника. Так они узнали о пользователях древней магии, которые были преподавателями Хогвартсе в годы правления Тюдоров 400 лет назад. Волшебник, который видел свечение – следы древней магии также, как видит их Морган Лэклан. Профессор высказал свои предположения Моргану: «Мириам и, возможно, Джорд погибли ради подобных знаний. И, похоже, лишь Вы способны пролить свет на причину их гибели.» Когда они собрались уходить, в сейф зашел гоблин в доспехах – Ранрок – предводитель восстания гоблинов против волшебников. У Ранрока, как у каждого гоблина, маленькая фигура, ростом не превышающего человеческого ребенка двенадцати лет, с большим носом-крючком, маленькими пронзающими глазами яркого-красного цвета, с черными белками. У него было сморщенное лицо, широкий впалый подбородок, тонкие губы были усилено сжаты в вечном недовольстве. Он был в мантии, в железных перчатках, наплечниками из гоблинской стали. «Я уже думал, никто не посетит хранилище Рэкхэма», - гоблин рассматривал по-хозяйски сейф, больше похожий на небольшой дворец. Несчастный гоблин-банкир пытался урезонить гоблина, бывшего искусного кузнеца. На что Ранрок ответил неожиданно огромным сгустком темно-красной энергии, исходившим из серебряных доспехов и вбил гоблина-банкира насмерть в пол. «Это невозможно», - думал профессор. Гоблины – магические существа, обладающие собственной магией – своим уникальным даром зачарования. Мастера всех ремесел и договоров, они были способны одной только бумажкой превратить мир в сущий ад. Но, никак не убить неизвестным заклинанием. «Терпеть не могу предателей. Так на чем мы остановились? Вы отдаете мне то, что нашли, и мы расходимся, как старые друзья.» «Ты ничего от меня не получишь!», - выкрикнул Фиг, наставляя на Ранрока палочку. Гоблин хмыкнул, и обратился уже к Моргану: «Ну, с тобою все понятно, но, возможно, твой маленький друг, будет поразговорчивее.» Но тот проигнорировал его взгляд, указывая на потолок, цитируя написанное, видимое только ему, но хорошо знакомое каждому гоблину. Постепенно глаза Моргана наполнялись силой, они светились синим, на половине сказанного его голос исказился, и отдавал чем-то древним и нечеловеческим. «Восшествуй, незнакомец, но прими в расчет: Того, кто завистью грешит, возмездье ждет, Богатство без труда ты хочешь получить — Недешево за то придется заплатить. Сокровище, что в подземелье мирно спит, Тебе, запомни, не принадлежит, Вор, трепещи! И знай, что кроме клада Найдешь там то, чего тебе совсем не надо.» (книга «Гарри Поттер и Философский камень») Омут в центре исчез, поглощённый поверхностью, по комнате прошла рябь энергии, она оттолкнула Моргана и Элеазара к стене. Профессор с восхищением видел, как в центре вырастает высоченная фигура каменного рыцаря, он с гигантским мечом бросился на Ранрока, его меч разрубает гоблина-охранника, который привел предводителя восстания. Морган отвлек профессора, схватил того за руку и повел к стене. Стоило им столкнуться с ней, как они оказались в лесу недалеко от Хогвартса. «Он продолжит поиски, и, наверняка, будет искать мальчика», - в мыслях профессора самым важной частью является волшебник, способный видеть древнюю магию и, тем более, применять ее. Ситуация была настолько уникальна и опасна, что даже мысли не было отнестись к ней легкомысленно, или, тем более, просто проигнорировать. «Волшебник в воспоминаниях, сохранённых Омутом, сказал, что «Испытания» предназначены для того, кто может видеть следы древней магии», - а значит это испытания Моргана, и они - ключ к разгадке древней магии, а также к силе, которую ищет Ранрок. «Нельзя допустить, чтобы он нашел его», - решил для себя профессор, он должен добиться от министерства отнестись серьезнее к угрозе гоблинов, восстание которых волшебным миром было воспринято, как бунт рабочих на фабрике. «Стоит отдать должное юноше», - неприятности любили Моргана также, как пчелы мед, но он прекрасно чувствовал себя в опасных обстоятельствах и ловко ориентировался в бою, и при этом оставался абсолютно спокойным. Казалось, что события лета дали свои плоды. Но обдумать все у Элеазара Фига не было времени, перед ним сейчас был его начальник. Профессор Блэк хотел было уже вытолкнуть опоздавших взашей из зала, но его остановила Матильда, которая с укоризной смотрела сквозь очки-половинки на директора, а потом на всех собравшихся в зале, давая возможность опомниться и не наделать глупостей. Они не могли выгнать их с торжества и обязаны были принять прибывшего. Министерство одобрило поступление Моргана на 5 курс в случае успешного обучения за лето. Юноше за лето дали выполнить несколько бумажных работ, образца межсезонной контрольной работы, которую он успешно сдал. Директор издал звук, напоминающий тихое ворчание и кивнул своему заместителю. По залу прошла волна перешептываний. - Что это? - Кто пришел? - Опоздал в первый день? - Это не первокурсник… - Я его не видела… - Переведенный? Директор обратился к профессору Уизли, стараясь не показывать, как его раздражают перешёптывания: «Профессор Уизли, распределение не закончено. Нам нужно разобраться еще с одним студентом.» Морган шел между столов факультетов, студенты смотрели на таинственного новичка, оценивая его и рассматривая. Фиолетовые глаза новичка также рассматривали их в ответ, как и все остальное в зале. Он находил школу полной чудес, даже от природы равнодушное лицо сглаживалось под впечатлением от магического учебного заведения. Юноша сел на округлый стул, держа руки на коленях, сохраняя спину прямой, а подбородок чуть приподнятым. Большая шляпа, была уже надета на его голову, было видно, как «лицо» шляпы искажалось в раздумьях. Юный волшебник слышал голос шляпы в своей голове. - Ах! Да! Вы немного старше остальных, верно? Не часто такое бывает. Ты пришел сюда с определенными ожиданиями? - Хочу осмотреться, - спокойным голосом проговорил студент. Студенты и преподаватели томились в ожидании около минуты, прежде чем шляпа выкрикнула свой окончательный вердикт. - СЛИЗЕРИН! Раздались аплодисменты. Профессор Фиг стоял рядом, он лично прикрепил к груди Моргана изумрудный значок «Слизерина». - Мистер Лэклан, - он сделал торжественную паузу и продолжил с предовольной улыбкой, - я с превеликим удовольствием рад приветствовать Вас в стенах нашей школы! К ним подошла Профессор Уизли, она уже пыталась что-то сказать, как её окликнул Блэк. - Профессор Уизли! Разъясните все необходимое мистеру Лэмкону! «Я Лэклан!», - мысленно поправил директора Моргана. Узли спокойно ответила Блэку, - Конечно, профессор Блэк! – но Морган увидел, что в ее глазах прослеживалась одна мысль: «Я и так это собиралась сделать». Глядя на Моргана, она проговорила: «Мистер Лэклан, мы очень рады, что Вы сможете пополнить ряды наших студентов. Я бы хотела узнать причину Вашего, - она на мгновение промолчала и перевела многозначный взгляд на профессора Фига, намекая, что это он должен разъяснять причину, как никак он был ответственен за прибытие Моргана, - опоздания. Но не сейчас, мы все очень устали и заслужили отдохнуть с дороги.» Женщина указала за крайний стол слева: «Мистер Лэклан, за этим столом собираются представители Вашего факультета. Ваши старшие и младшие товарищи и однокурсники. Прошу Вас подойти сейчас к старосте факультета, Дорасеусу Малфою. Думаю, Вы сразу сможете узнать его, - Узли указывала на свой нагрудный карман, а взглядом смотрела на светловолосого юношу, чуть старше Моргана. - Он проведет Вас к гостиной факультета и мужскому общежитию, объяснит правила поведения и поможет освоиться с расписанием занятий, чем Вы займетесь уже завтра. Первые занятия на неделе будут общие, у Вас еще есть время на определение с курсами специальных дисциплин.» - Спасибо, профессор Уизли, - он с благодарностью посмотрел на Матильду Уизли, после чего двинулся к старосте, проходя мимом профессора Фига он услышал тихий шепот: «Держите происходящее в тайне, я встречусь с Вами завтра.» Морган встретился взглядом с профессором, давая понять, что услышал сказанное. Староста факультета Слизарин, Дорасеус Малфой - чистокровный волшебник семнадцати лет, с 7 курса. У него были невероятно светлые волосы до плеч, почти цвета платины. Серые глаза юноши встретили Лэклана с жгучим интересом, а тонкая улыбка выдавала жгучее любопытство. - Староста? – спросил Морган, рассматривая значок на груди - классическая зеленая змея факультета, и пометкой ниже: «Староста». - Это же очевидно, - скучающе проговорил староста, пристально осматривая Лэклана, после чего сообщил, - пойдёшь вместе с первокурсниками, так будет проще объяснить. А сейчас займи место за столом, а то без тебя все съест малышня. Голод первое, что чувствуешь, садясь за стол первого сентября. Но перед этим вопрос: между какими факультетами металась шляпа? - Слизерин, - ответил Лэклан, проводя взглядом по значку на груди, а затем по последнему столу с другого края, - Пуффендуй. Малфой прокомментировал поражено: «Какая жгучая смесь…Змея и барсук, что же из этого может получиться…». - Почему же жгучая. Мне кажется они очень похожи. - Ага, прямо одна морда на двоих. Раз ты это так говоришь…Как же это назвать-то … Барсумей? М…. Змерсук? Хе-хе! Ты мне нравишься, парень! У тебя удивительная фантазия, надо же до такого додуматься, смешать барсука со змеей – действительно жгучая смесь. Как тебя с такой фантазией на Когтевран не забросило? Иди садись за стол Барсумей, с удовольствием посмеюсь позже. Морган послушно сел, не до конца понимая: Малфой высокомерно издевается над ним, как вышестоящий, или дружески подтрунивает, признавая равным. Начался ужин, на столах материализовались самые разные яства на серебряных тарелках. Обилие разнообразных блюд из мяса, рыбы, дичи и овощей. Пряный запах наполнял воздух, пробуждая волчий аппетит. Богатые витаминами фасоль, тыква, томаты и кукуруза – когда-то довольно редкие овощи, привозимые из Америки, а теперь выращиваются повсеместно. Особо радовали глаз наличие фруктов: груш и винограда, а также сухофруктов. Но самый приятной усладой были апельсины – редкий деликатес в Англии, который привозили лишь под Рождество. Под конец трапезы выступил директор с завершающей речью. - Прежде чем вы покинете банкетный зал, хочу сообщить вам, что все соревнования по квиддичу в этом году отменяются. По залу прошел шумный гам возмущения, а в это время директор грозно остановил гвалт протеста. - Тишина! Я еще не отменил полеты на метлах! Прежде всего ваши головы должны быть заняты учебой. И вам еще надо к ней приготовиться, пока у вас есть время. Зал замолчал, первым отреагировал староста Слизерина, он подозвал к себе первокурсников и Моргана, и вместе с ними покинул банкетный зал, а за ним стали собираться и остальные факультеты. Малфой, вместе со старостой женского общежития повел младшекурсников в подземелье Хогвартса и остановился перед голой стеной. И сказал: «Стремление!» По стене прошла рябь, из-под плинтуса вылезла змея, хвост которой создал арку – вход в гостиную Слизерина. Они повели всех внутрь. Было видно, что все они хотели осмотреться, но староста встал посреди мрачной комнаты в тусклом свете. И начал длинную речь. - Я Дорасеус Малфой, староста факультета и прежде, чем вы предадитесь сну, вступая в святая-святых – гостиную Слизарина, хочу прояснить пару важных моментов, которые вам лучше запомнить сразу. Наш символ – змея, символ яда и лекарства. Наш цвет – изумрудно-зеленый - цвет благополучия, стабильности и процветания, и серебряный - цвет чистоты, мудрости и радости. А теперь то, что должны забыть. Поговаривают, что все выпускники факультета темные волшебники, а студенты факультета и словом не обмолвятся с вами, если ваш дед не был величайшим магом. Все это сплошная ложь, клевета и зависть к нашим успехам и достижениям. И хорошо, что вы этому не верите. Мало кто помнит, но только наш факультет принимает студентов по одному главному критерию - по способностям. Мы - гордость Хогвартса. Мы – наследие традиций. Мы – единственная сила уважающая ваши возможности. Все мы стремимся к победе. Нас боятся и уважают, мы, как символ нашего факультета, – змеи. Всеми не понятая, многими отвергнутая, но нас эта точка зрения не касается, мы, слизеринцы, друг для друга братья, став однажды одним из нас, вы навсегда станете элитой. Салазар Слизарин взглянув на вас был бы преисполнен гордости, он видел в вас семена величия – потенциал стать великими волшебниками и волшебницами. Всем известная правда – «Историю пишут победители» – и мы с вами и есть эти победители, и сегодня вы, или один из ваших соседей по общежитию живете рука об руку с будущем штурвалом магического мира. Призрак нашего факультета – Кровавый барон, милейшей души человек, если у вас получится подружиться, он может запугивать для вас ваших противников, его это забавляет. Только не спрашивайте о пятна крови, он это не любит. Пароль меняется каждые две недели, никому из представителей другого факультета не рассказывайте его, уже шесть веков ни один неслизеринец не проникал в гостиную факультета. Следите за доской объявлений, там же будет выставлено ваше расписание. Мы с вами живем в подземелье Хогвартса, наши окна выходят на подводный вид Черного озера, под плеск воды которого, вы будете спать, нежась, словно в собственном гнездышке. А сейчас - сладких снов, маленькие змеёныши.