Надёжный план

Так не должно было дальше продолжаться. Чтобы прийти к этому нехитрому выводу Лань Циженю потребовалось больше месяца. Когда правильный ответ не нравится, его всегда можно проигнорировать, считая положение безвыходным! Не так-то легко смирить свой нрав. Даже просто признать саму необходимость его смирения. Но реальность не давала и шанса на отступление. Когда-то Лань Цижэнь гордился упорством своего младшего племянника в освоении заклинательских техник. Вот только упорство на поверку оказалось упрямством, и проявлять его Лань Ванцзи, как выяснилось, планировал не только в учёбе и в следовании праведному пути. Первые несколько лет после событий в Безночном Городе Лань Цижэнь ещё радовался смерти Старейшины Илина. Ему казалось, племянник после тяжелого наказания поймёт ошибки, обдумает своё поведение и возьмётся за ум. Ну что же, Лань Ванцзи действительно всё обдумал и научился исполнять «не нужные» по его мнению правила только формально, а «вредные» вообще игнорировать, не боясь наказаний. Причём так, что придраться не к чему. Будто у него на плече сидел маленький Вэй Усянь и давал советы. Лань Цижэню иногда казалось, он слышит тихое ехидное хихиканье. Впрочем, с подобным поведением можно было бы смириться. Об этом не говорят вслух, но многие старейшины жили именно так. Только список необходимых для исполнения правил у каждого отличался — иногда кардинально, — порой вызывая нешуточные конфликты. Это обтекаемо называли «взрослением» и предпочитали игнорировать. Если бы ещё Лань Ванцзи не ходил с таким видом, будто похоронил свою душу на проклятой горе, где погиб Старейшина Илина! Не раз за эти годы, наблюдая за племянником, Лань Цижэню хотелось притащить Вэй Усяня в Облачные Глубины. В конце концов, его можно было бы запереть где-нибудь. Ведь можно же? Но что толку думать об этом, если Вэй Усянь мёртв? И тут поганец сумел всё испортить одним своим возрождением! Требовалось опять что-то решать. Хотя понятно было — Лань Ванцзи для себя всё уже решил. Его теперь от Вэй Усяня и палкой не отгонишь. Лань Цижэнь планировал немного подержать парочку в напряжении, а потом милостиво разрешить Вэй Усяню остаться в Гусу, но этот!.. Опять всё сделал по-своему! Взял и ушёл! А племянник ему позволил! И как это понимать? Что Лань Цижэнь сделал не так в прошлой жизни, если в этой вынужден столь сильно страдать? Один племянник в затворе, другой ходит, будто жизнь ему не мила, и ВЗДЫХАЕТ. Ах, как он вздыхает! Мёртвого разжалобить можно. За долгие годы Лань Цижэню безумно надоели эти вздохи, исполненные мировой скорби. С ними приходилось мириться, пока Вэй Усянь оставался покойником. Но теперь-то, когда поганец оказался возмутительно жив, пора прекратить издеваться над окружающими! Зачем было отпускать его? В конце концов, в их хранилище нашлась бы хорошая крепкая цепь! Вот так у Лань Цижэня родился план. И вот, когда главное было сделано — решение принято, осталась самая малость — найти Вэй Усяня и приволочь его в Гусу. Тратить время на уговоры Лань Цижэнь не собирался. Пусть этим неблагодарным делом потом племянник занимается, а Лань Цижэнь поступит как нормальный заклинатель, охотящийся на тёмную тварь, которую требуется не убить, а захватить в плен, — подкрадётся сзади и аккуратно даст по голове. Лелея эти сладкие мечты, он понимал, что прибегнет к столь простому и желанному способу только в крайнем случае, как бы не хотелось обратного. Расспросы показали, что, как ни странно, Вэй Усянь за прошедшее время не успел уйти далеко. Скорее было похоже, что он кружит по окрестностям, изредка делая вылазки то в сторону Ланьлина, то в сторону Юньмена, а потом снова возвращаясь к Гусу. Впрочем, ни до того, ни до другого, ни до третьего он ещё ни разу не дошёл. Странное поведение для того, кто так нуждался в свободе, что первым делом отправился, куда глаза глядят. Лань Цижэнь предпочёл бы получше подготовиться к встрече. Ну, или хотя бы оказаться в менее уязвимом положении. Никакой достаточно сведущий и опытный заклинатель не угодит в сеть божественного плетения, но кто же знал, что Вэй Усянь придумает свой тёмный аналог?! Да ещё и практически не поддающийся духовному мечу. Разрубить сеть не получилось, и Лань Цижэнь вынужден был, позорно скрючившись, перепиливать нити, которые, кажется, ещё и норовили срастись обратно. Этот ум бы да на благое дело! Хотя новую сеть нельзя было однозначно назвать злом, но в данный момент Лань Цижэнь не мог мыслить рационально. Почтенный учитель пошире расставил ноги, чтобы натянуть сеть и помешать ей срастаться, и продолжил пилить. Если повезёт, он успеет выбраться до возвращения автора ловушки. — Учитель Лань? Не повезло. Что же придётся работать с тем, что есть. Смирение — это тоже добродетель. Однако обычно Лань Цижэнь предпочитал наблюдать её у других. Проклятая сеть снова начала срастаться, и Лань Цижэнь почувствовал острое желание зарычать. — Может, — стараясь контролировать голос, сказал он, — ты освободишь меня? Вэй Усянь слегка вздрогнул и отвёл глаза. — Ну… тут такое дело… — он немного криво улыбнулся, — сеть ещё слегка… э-э-э… ну… экспериментальная, и я… — И ты? — спросил пленник, подозревая худшее. Ну, кто расставляет непроверенные потенциально опасные изобретения посреди леса в непосредственной близости от деревни. Всего-то в двух днях ходьбы по непролазной чаще. Но мало ли, вдруг кто-нибудь забредёт? Вот Лань Цижэнь забрёл же на свою голову. — Она вышла немного крепче, чем предполагалось. Криком тут не поможешь. Лань Цижэнь почувствовал, как бешено бьётся жилка у него на виске, и как дёргается уголок глаза. Главное, помнить о Лань Ванцзи, иначе он лично второй раз избавит мир от присутствия в нём Старейшины Илина. Если конечно, выберется из сети. — Тогда хоть с дерева меня сними, убожество. — О! — Вэй Усянь вдруг расплылся в широкой довольной улыбке, будто ему сделали самый лучший комплимент или одарили самым желанным подарком. — Лань Чжань раньше называл меня точно так же. Лань Цижэнь закрыл глаза и досчитал до десяти. Просто помнить о племяннике! — Сними меня с дерева! Радость Вэй Усяня куда-то подевалась. — Ну… это тоже… хм… трудно. К ветке сеть крепится теми же нитями, а они не режутся. Да вы, наверное, уже заметили. Такое трудно не заметить. — Надо пилить, — поделился опытом Лань Цижэнь. — О! А это идея! Вэй Усянь взобрался на дерево и, свесившись с ветки, принялся перепиливать нити, на которых висела сеть. — Хм… они, кажется, пытаются срастись. — Не кажется, — процедил пленник. Можно было подать ходячему несчастью идею спилить ветку, но Лань Цижэню совсем не хотелось вдобавок к падению на землю запутанным в проклятую сеть, ещё и получить по спине увесистым суком. — Вы стали таким немногословным, как… — пропыхтел Вэй Усянь. Лань Цижэнь постарался отвлечься и помнить о племяннике. Тот не простит ни вырванного языка, ни открученной головы у Вэй Усяня. — Как ты планировал вынимать из ловушки добычу? — решил он проверить границы чужой легкомысленности и безответственности, а проще, сказать глупости. — Да как всегда, разрезать сеть мечом. Кто же знал, что она получится такой крепкой? Что и требовалось доказать, человеческая глупость безгранична. Некоторых ничему жизнь не учит. Вэй Усяня даже могила не исправила. — И запасного плана у тебя, конечно же, не было? Ты с тёмной энергией управляешься разве с помощью меча? Вэй Усянь вдруг замер, чуть приоткрыв рот, и экспериментальная сеть тут же зарастила повреждения. — Не с помощью меча… — пробормотал горе-экспериментатор. — Гениально! Но флейта тут не подойдёт, — он с комфортом устроился на ветке и даже начал что-то записывать на обрывке бумаги собственной кровью из прокушенного пальца. — Тут определенно нужен талисман. «Развеивание», наверное, справится лучше всего. Надо только его чуть-чуть доработать. Будь его воля, Лань Цижэнь оказался бы как можно дальше от этого экспериментатора и его изобретений. — Теперь активируем… «А как же перепроверить?!» — хотел было рявкнуть Лань Цижэнь, но не успел. Вокруг всё до боли ярко вспыхнуло, в глазах потемнело, и он рухнул на землю, чудом не напоровшись на собственный меч, который не успел убрать. — Учитель Лань, вы в порядке? Почему вы молчите? — Ругаться запрещено… — прокряхтел Лань Цижэнь, наконец, найдя хоть немного цензурных слов из тех, что сейчас настойчиво вертелись у него на языке. Может, лучше изгнать племянника из клана, а не тащить в Гусу это стихийное бедствие?! — Раз о правилах помните, значит, живы, — сделал вывод Вэй Усянь, спустившись на землю, но слишком близко подходить не стал, только вытянул шею, чтобы получше видеть собеседника. — Не поранились? Лань Цижэнь наконец начал различать окружающую обстановку и рискнул подняться на ноги. — Не благодаря тебе, — проворчал он и потер поясницу. Вэй Усянь немного попятился, но наглости не утратил. — Ну, это спорно. Я же вас освободил. — Это была твоя сеть! — Кхм… Не будем о плохом, — он сделал ещё пару шагов назад и, покосившись себе за плечо, тихо позвал: — Яблочко! Яблочко, зараза, где ты? — позвал Вэй Усянь страшным шёпотом, явно собираясь удрать, а потом уже громче добавил: — Лучше скажите, учитель Лань, а что вы здесь делаете? Кажется, настал решительный момент, пора было что-то предпринимать… — Мимо проходил, — сказал Лань Цижэнь первое, что пришло ему в голову. Ну почему в присутствии этого мальчишки куда-то деваются все его степенность и гордость? Захотелось закрыть лицо ладонями и застонать, будто у него заболели все зубы разом. — Правда? — недоверчиво спросил Вэй Усянь, явно выбиравший для экспериментов место побезлюднее. — Нет. Вэй Усянь, не ожидавший такого противоречия, удивлённо приоткрыл рот. Считается ведь, что Лани не лгут. — А? Осталось понять, как начать трудный и неприятный разговор. Может, вернуться к плану с ударом по голове? — Ты знаешь, благодаря кому у Ванцзи появилось столько шрамов? Привычка — вторая натура, и Лань Цижэнь по обыкновению начал диалог с обвинений. По-другому с этим человеком он не мог. — Догадываюсь, — помрачнел Вэй Усянь. — Из-за меня. Отлично. Чувство вины — это уже кое-что. С ним можно работать. — Ванцзи принял наказание за защиту Старейшины Илина, — покивал Лань Цижень, рассчитывая затем плавно перейти к «и теперь ты должен…» — Вы могли его не наказывать! — тут же испортил ему сценарий Вэй Усянь. Как будто Лань Цижэнь сам об этом не думал! — Или хотя бы не наказывать так. — Согласно правилам… — Ах да, эти ваши правила! — в глазах Вэй Усяня мелькнули красные искры. — Вы могли что-нибудь придумать. И почему всё повернулось так, что теперь Лань Цижэнь вынужден оправдываться? — Ванцзи сам настоял на принятии наказания в полной мере. Вэй Усянь помрачнел. — Это он любит, — проворчал он себе под нос и вдруг забеспокоился: — А сейчас его что, снова собираются наказать? Он же опять мне помог. — Нет, — Лань Цижэня передёрнуло от мысли о таком исходе. Пора было возвращать разговор в конструктивное русло. — Но не хочешь ли ты подумать, — он на миг прикрыл глаза, — почему Ванцзи пошёл на это? — Ну… он хороший друг. — Он тебе не друг. — Да что вы все заладили «не друг» — «не друг». А кто же тогда? Вот этого Лань Цижэнь больше всего и опасался, отправляясь на поиски. Почему этот разговор приходится вести именно ему? Разве двое взрослых людей не могут сами управиться со столь смущающими и личными вещами? — Я думаю, Ванцзи хотел бы стать тебе кем-то большим, чем другом, — он буквально выдавил из себя признание. Может, не стоило это сообщать? Вдруг теперь паршивец откажется идти в Облачные Глубины? Пусть бы считал Ванцзи другом, потом бы они сами как-нибудь объяснились… Или один снова ушёл бы, а другой его отпустил. Нет, нельзя всё снова пускать на самотёк. — Кем-то большим? — повторил за ним Вэй Усянь. — Гораздо более близким. Ему же не придётся говорить прямо? Вэй Усянь ещё какое-то время тупо смотрел на Лань Цижэня, а потом его лицо и шею залила яркая краска, составив конкуренцию ленте в волосах. — Вижу, ты наконец-то понял. Вэй Усянь попятился и, подняв руку, принялся тыкать чуть дрожащим пальцем в сторону собеседника. — Это ведь шутка? Да не может такого быть! Лань Чжань же почти святой, он!.. — Хочешь сказать, я лгу? Лань Цижэнь почувствовал, как у него снова начал дёргаться уголок глаза. — Нет?.. — Вэй Усянь сглотнул и безвольно опустил руку. — Но зачем вам говорить мне это? Хороший вопрос, осталось найти на него убедительный ответ. — Чтобы ты вернулся со мной в Гусу. — А? Вы разве не против моего присутствия там? — Я — против, но Ванцзи после твоего ухода… он вздыхает. Опять вздыхает! — Лань Цижэнь почувствовал, что снова начинает злиться. — А у тебя теперь даже нет оправдания — собственной смерти, — чтобы не прекращать его страдания. Я больше десяти лет наблюдал это и не мог ничего сделать, ты был мёртв. И вот теперь ты жив, несешь хаос в мир, но Ванцзи снова вздыхает. Возьми на себя ответственность! — потребовал он и с угрозой добавил: — Теперь у меня есть возможность прекратить это, и я ею воспользуюсь. Если будет нужно, я приволоку тебя в Гусу силой: связанным и под заклятьем молчания. — Да я не против, — Вэй Усянь замахал руками. — Совсем не против. Его губы начали расплываться в улыбке, но потом снова мрачно сжались. — Вот только моё присутствие испортит ему репутацию. «Куда уж больше-то?» — хотелось спросить Лань Цижэню, но он проглотил эту фразу, боясь спугнуть удачу. — Сомневаюсь, что его это волнует, а я переживу. Надеюсь, — пробормотал он себе под нос, внезапно усомнившись в принятом решении. — Тогда ведите! Если так хочется, можете меня связать, — Вэй Усянь ухмыльнулся и провокационно подвигал бровями вверх вниз. Кажется, Лань Цижэнь только что совершил величайшую ошибку в своей жизни! На территорию Облачных Глубин они прошли, никого не потревожив, Лань Цижэнь огляделся, гадая, где сейчас племянник. Ему хотелось поскорее сдать с рук на руки Вэй Усяня и хоть ненадолго забыть о нём. И Лань Ванцзи, будто услышав его мысленный зов — ну, или почувствовав Вэй Усяня, как магнит чувствует железо, вдруг вывернул из-за угла библиотеки. Его взгляд тут же нашёл гостя и больше уже не отпускал, Лань Цижэня он, кажется, даже не заметил. — Вэй Ин. — Лань Чжань! — выдохнул Вэй Усянь, явно не ожидавший столь внезапной встречи. Он вдруг покраснел и отвёл глаза. — Твой дядя пригласил меня пожить в Облачных Глубинах и… сказал, что ты не против. Лань Цижэнь поморщился. «Пригласил»! Неужели нельзя было выбрать другую формулировку? «Вынудил», «пригнал», «лишившись разума, приволок Зло в чистую обитель» как-то больше подходили случаю. Если кто-нибудь узнает о «приглашении» могут не так понять. Но зато Лань Цижэню выдалось наблюдать удивление на лице племянника. — Дядя «пригласил пожить»?.. — Ну… учитель Лань сказал… э-э-э… А ты не хочешь? — забеспокоился Вэй Усянь, моментально приготовившись к отступлению. — Хочу, — поторопился заверить его Лань Ванцзи. — Правда? — Никогда не лгу Вэй Ину. Лань Цижэнь поспешил ретироваться. Наблюдать развязку ему совсем не хотелось. Оставалось надеяться, что этим двоим хватит ума уединиться прежде, чем они перейдут от слов к действиям. Но специально стеречь их покой Лань Цижэнь не собирался, только по дороге перенаправил по другому пути парочку учеников. Не хватало ещё спугнуть бедовую парочку, потом опять лови их на просторах Поднебесной. Ну, теперь-то всё наконец-то станет хорошо? Наступят мир, благоденствие, тишина и никаких горестных вздохов? Хотелось бы верить, но Лань Цижэню никогда особенно не везло.