You ever love somebody so much you
can barely breathe when you’re with ’em?
You meet and neither one of you
even know what hit ’em.
– Eminem
Клянусь, эта поездка была просто обречена перевернуть нашу жизнь вверх дном с самого её начала. Будь то рок, судьба, причуды вселенной, да хоть и сам Господь Бог в этом виновны, но, чёрт возьми, я ни о чём не жалею. Вспоминая сейчас тот день, даже не верится, что мне так повезло: она ведь сказала «да»! Я бежал со всех ног к центру города, представляя, как мы проживём всю ту роковую неделю вместе, одни. Где никто не помешает, никто не принудит сдержаться, и все пройдёт, как в самых сладких снах... Я бежал, захлёбываясь в своих фантазиях о девушке, о которой мечтал уже год. И искренне не верил, что этим мечтам суждено в конечном итоге сбыться. И вот уже встречая её с практики, я всячески пытался усмирить свой пыл. «Это же лишь поездка, лишь призовое место в конкурсе», – твердил её образ у меня в голове. – Двоих из наших приглашают на неделю в столицу, – её голос был слегка низким, уставшим, она просто констатировала, словно упрощая всё для себя. – И я вынуждена, – каждое слово язвительно подчёркивала тем самым саркастическим тоном, коим раздражённые хозяева обращаются к своим нерадивым подданным, – поехать с тобой в роли няньки?... Будто я пришел к ней с самостоятельно выдуманной небылицей, принуждая участвовать в афере века, приведущей если не к тюрьме, так к гробу нас обоих. – Ты всерьёз думаешь, что... – но даже сквозь пелену напускной холодности слышался её нескрываемый интерес. Взгляд был нечитаем, буквально пуленепробиваемым. Как и вся она. – Обеспечивая апартаменты в отеле, пропитание и конкурсную программу, как призёрам самого почитаемого в округе научно-исследовательского соревнования! – выпулив на одном дыхании, перебил её я. Но на лице девушки такого же восхищения особо заметно не было. – Ю-ху... Конечно, с чего бы? Для неё это просто поездка с коллегой. Выбора нет, никто не сможет составить мне компанию достойнее, чем она, что было ясно как день. Очевидно – нам стоит поехать вместе и лучше практики просто не придумаешь. А кем был я? Скучным, не интересующим её ни разу наверняка парнем, с которым у неё не может быть ничего более «исключительно деловых отношений». К чёрту бы эту работу и обстоятельства. Я был готов жениться ещё в тот самый день, когда мы занялись нашим первым совместным проектом. До меня недалёкого тогда не сразу дошло, что Кагуя стала первой посторонней девушкой, посетившей мою комнату. Не считая сестры, в этой затхлой крысиной норе вообще никого не бывало. – Как часто ты меняешь постельное? – резво приподнявшись с кровати, непринужденно улыбаясь обратилась она ко мне. Помню как сейчас ту синеватую простынь, те блеклые обои в комнате, мерцающие от света лампы. Наверное, всё дело действительно было в освещении. – Постельное? Да раз в неделю... – она такая чистюля, что интересуется подобным? – в стирку закидываю. Но затем посмотрел на запятнанную простынь, которую немного брезгуя держала в руках моя гостья. На ней виднелись весьма отчётливые, не полностью высохшие и белесые остатки моей-таки спермы. Идиот. – Я, пожалуй... – Заведёшь привычку не заправлять кровать на день? Простынь ведь для того и нужна, чтобы не пачкать мебель. Залитый краской, я весьма неловко подошёл и выдернул из её рук вещественное доказательства своего грехопадения. Хотелось провалиться сквозь землю, и плевать, что она не знала о связи моих снов с её образом. Впервые мне было так стыдно и совестно перед просто девушкой, и... На удивление, ни упрека, ни смущения в её голосе я тогда не услышал. Хотя конечно мне было трудно вообще что-либо расслышать в тот вечер – стоял как истукан на месте, не шевелясь и не моргая. Скорее азарт... По причине которого этот эпизод так и застрял у меня в голове. Но может то было лишь моё разыгравшееся воображение: каждый раз, когда речь заходила о чём-то интимном, её настроение менялось. И взгляд темнел до цвета её иссиня черных волос, и сама она в миг становилась краше... В такие моменты Кагуя казалась привлекательной настолько, что было буквально трудно находиться рядом. Как и сейчас, впрочем. – Да, – даже не мне, а какому-то невидимому призраку кратко ответила со все ещё стеклянным взглядом моя леди. – Я поеду. С тобой, – сделав какой-то странный акцент на последнем, она отвела наполненные мутным цветом глаза в сторону и вскоре сбежала прочь куда-то подальше от меня, словно и не было только что сказанных слов. В голову начинали лезть непристойного рода мысли, сдерживаться становилось всё труднее. Ведь чем это было? Скрытой одержимостью или ей действительно настолько мерзко находиться рядом со мной, что предстоящая неделя кажется ей пыткой? Неужели моё положение в обществе так неприемлемо, и мне никогда не преодолеть пропасть, что была между нами с рождения?... Благо, она не из тех девушек, за юбкой которых гонялись все, кому не лень. С конкурентами сталкиваться не приходилось, ведь Кагуя не вызывающая. Была. До поры до времени... Она проснулась раньше обычного уже в который раз. И в который раз ото сна у неё буквально сводило ноги в дрожь. Образ обнаженного тела не уходил из головы, возбуждение накатывало волнами, превращаясь в томный и сладкий приступ старой зависимости. Посмотрев на часы, девушка отметила для себя довольно раннее, но и такое подходящее время: светало. В комнате стоял полумрак, окутывая её особой, такой знакомой и такой любимой атмосферой... В ней хотелось забыться и сбежать ото всех забот. Сегодня же её ожидала очередная трудная смена на практике у женщины, что приютила в свой коллектив молодую богатенькую студентку год назад, развидев в ней какой-то, неизвестный даже ей самой, потенциал. Там она и познакомилась с её сыном. Будь он проклят, что стал таким наваждением. Не сбежишь, не удерёшь. Да, поначалу они не ладили и ругались, им буквально крышу друг от друга сносило. Это был первый случай, когда кто-то вызвал в ней такую бурю неконтролируемых беснующихся эмоций. Она же Шиномия! У неё в крови быть хладной и сдержанной, годы практики манипулирования собственными чувствами и уж никак власть над ней не могла перейти в руки безымянного юноши. Однако со временем сладострастный гнев перерос в понимание – они неплохо сработались, проводя время вместе всё чаще. А затем что-то в её голове щёлкнуло. Сознание начало подкидывать ей ужасные сновидения с сюжетом преследований, в которых незнакомый блондинистый силуэт пытал и всячески мучил её. С каждым разом лицо становилось чётче, пока девушка не начала узнавать в нём своего приятеля. Конечно, это отобразилось на отношении к нему. Бедный парень наверняка даже не знал, чем вызвал подобное к себе отвращение. А ей было стыдно объяснять, ведь... Прошел ещё месяц, и дело дошло до эротики. С тех пор и по сей день ей регулярно снились их проведенные вместе воображаемые ночи, будь он неладен за свою харизму и несносный характер, что так отпечатались в голове. С тех пор у нее появилась привычка спать в соблазнительном кружевом пеньюаре. И зеркало у кровати. И лубрикант в тумбочке рядом. И зависимость... Потребность в медленных поглаживаниях рукой своего живота, пока сознание вспоминает события сна. В мыслях, что становятся чище, готовя и настраивая её на предстоящее удовольствие, словно перед прыжком опытного пловца в бассейн... В прохладной постели, которая бы приятно контрастировала со слегка разгорячённым и потным от возбуждения телом. Она видела в отображении зеркала, как её пальцы потянулись к краю розового платья в черной сеточке и медленно задрали кружевную каёмочку вверх, к груди. Было щекотно, ведь уголки губ слегка дёрнулись вверх. Другой рукой она ненавязчиво мяла себе грудь, слегка задевая ореолы сосков. И так всякий раз, рефлекторно, когда она смотрела на идущее только для неё кино в зеркале. Та по природе постепенно наливалась и твердела, становясь более упругой. Чувствительность тем временем постепенно росла вверх, распускаясь наподобие цветка ранним утром, пока тело девушки не стало в конец податливым. Пальцы все ещё выписывали запутанные узоры вокруг пупка внизу, доставляя облегчение и удовлетворение, едва касаясь гладкой кожи. Рука плавно переходила всё ниже... и ниже... пока не дотронулась до ткани белья. Вдох. Зрачки начали постепенно расширяться, точно просыпающийся хищный инстинкт, а взгляд отвернулся от зрелища в отражении. Тёмные и мутные глаза теперь смотрели четко вверх, разглядывая какую-то одну точку на потолке и прожигая его томным взором. Перевернувшись теперь уже на спину и разведя ноги пошире, она потянулась вниз, сильно и резко сжав нежную кожу на ляшках. Выдох.... Пальцы потянулись к краю трусов, немного задирая их и чувственно поглаживая зону промежности, словно пробуя это чувство заново на вкус. Сознание было полностью сосредоточено на покалывании внизу живота. Образ из головы не уходил – память всё так же подкидывала ей картинки из недавнего сна, возбуждая тело сильнее и гоня кровь по венам. Девушка представляла, словно это он нависает над ней, изучает её тело, делает с ним, что только ему самому вздумается... Пальцы тем временем добрались до серединной складки половых губ и резко, несдержанно надавили внутрь. – Ммх... Соединив три пальца вместе, она медленными поступательными движениями начала массажировать лобок под мягкой тканью. Приятное чувство похоти разливалось неспеша по телу, раскаляя не хуже горячего железа, посылая импульс ниже поддаться движениям руки. Ноги раздвинулись ещё шире, дернувшись в области колен. Закусив губу, таким образом словно наказывая себя за любые возникающие в голове совестливые мысли, девушка ускорила темп, спустившись пальцами чуть ниже. Плоть становилась горячее и откликалась буквально на каждое мельчайшее прикосновение, начиная немного пульсировать. Ноги согнулись в коленях, а таз начал медленно подниматься вверх в такт движениям руки. Снова и снова. И снова... Ткань начинала намокать от природной смазки, пропитываться запахом, что доносился до её слегка расширенных от возбуждения ноздрей. Фрикции становились жёстче, чем до этого, а пальцы проникали как можно глубже, имитируя твёрдый и налитый кровью член. В голове в который раз пронёсся вопрос о том, какой же у него размер. Убрав другую руку с груди и положив её на ту, что внизу, девушка резкими и неспешными движениями начала надавливать долонями на промежность, засаживая пальцы меж половых губ. Платье уже давно забралось вверх, рот был слегка раскрыт, глаза немного задирались назад, а кровать под ней скрипела в темп жёстким движениям. Если бы прямо сейчас кто-то вошёл внутрь... Как только она почувствовала накатывающую волну наслаждения, руки тут же убрались в сторону. Как у наследницы богатой династии её репутация была безупречна. Никто бы в жизни не подумал на Кагую Шиномию, что она подобно многим подросткам прелюбодействует в раннем возрасте, или что невинная с виду девушка допустила бы какие-либо неприличия даже в своих мыслях. А любого, кто скажет в её сторону что-то неподобающее, ждал, разумеется, позор. Ещё пару лет назад это могло вызвать у неё страх, ведь девушка из кожи вон лезла, лишь бы совпадать с ожиданиями окружающих. Как же хорошо всё-таки, что есть ночь. Она укроет от всего, растворит любую тень и спрячет ото всех даже самое сокровенное. Сладкий и томный выдох слетел с губ девушки. Поправив трусы и спустив одеяло чуть ниже, она снова прикоснулась к животу: пауза пошла ей лишь на пользу, и в этот раз тело откликнулось куда податливее. Бутон чувствительных нервов расцветал по мере того, как девушка удовлетворяла себя: внизу всё словно горело от желания. – А-ахх... Мм... Пальцы снова спустились к намокшей промежности, к набухшей от стимуляции плоти. Медленно и аккуратно, движениями по кругу она массажировала самую чувствительную точку.. Ощущения стали совсем иные, превращая её в будто растекавшийся по столу приторный крем. Сознание недосягаемой, казалось бы, девушки наконец размякло. Выписавая восьмёрку, рука постепенно начала с новой силой надавливать на лобок. Пальцы стимулировали точку уже выше клитора, набирая темп, как у дискотечной музыки, пока не вызвали тихий и высокий стон... Она неосознанно покусывала нижнюю губу, то и дело закрывая глаза или крутя головой по сторонам, словно желая куда-то сбежать ото всех ощущений и образов в голове. Изображение её самой в зеркале с томным удовольствием в глазах напоминало само воплощение похоти и возбуждало до беспамятства. Эта картинка вынуждала вспоминать каждую грубость из сна – как с её телом вытворяли всё, что только хотели в порыве страсти. Комната наполнялась слегка хлюпающими звуками, сдержанными стонами и скрипом ножек деревянной кровати. От возможных неприятных ощущений в начале, когда холодные руки прикасались к тёплой коже, не осталось и следа. Сдержанность, как и все мысли, улетучились и были смыты покровом ночи. Дыхание стало совсем сбитым. Темп ускорялся по мере того, как ноги складывались вместе, заставляя пальцы прижиматься глубже и плотнее к промежности. Неторопливость чередовалась с грубостью, вызывая помутнение в глазах. Зрачки начали закатываться назад... Ритм становился сбивчивее, а движения словно не поддавались контролю, вынуждая ощутить сладостный трепет внутри – томный узел завязывался, даря то самое неуловимое и такое желанное чувство... что давало о себе знать всё сильнее. Медленно и с тем же темпом она сосредоточилась на приятном ощущении в паху, нашёптывая про себя возгласы и слегка постанывая. Затем ноги резко раздвинулись вновь, как можно шире, а девушка, перестав сдерживаться, все сильнее и сильнее, снова и снова пыталась довести себя до исступления руками, хватая надвигающуюся кульминацию. В сознании последний раз всплыл образ нависшего над ней обожаемого человека, которому сегодня она должна будет в очередной раз как-то смотреть в глаза. Стоило только вспомнить о нём, как вдруг тело дёрнулось вверх. Она громко и протяжно простонала, стремясь будто заполнить каждую щель в комнате своим криком, схватив наконец оргазм и продолжая стимулировать клитор обеими руками. Волны наслаждения находили вновь и вновь, заставляя тело судорожно дрожать. – Ммх... а-ахх..! Последний раз дернувшись в конвульсии, тело отключилось, отдавая её в руки сладкой неге. – Да... – только и могла сказать она. Рука продолжала мять чувствительную пульсирующую плоть, создавая чувство желанной наполненности. Словно обессиленная, она упала вниз, замерев в расслабленной позе. Вдох... – Ты всерьез думаешь, что... – она невольно вспоминала сегодняшнее утро. На самом деле смотреть в глаза человеку ей оказалось не трудным, напротив, взгляд было не так уж и просто отвести... Девушку подвёл её собственный голос и рассудок. Я могу поехать с Миюки? И неделю жить Жить... Так близко? – Да, – слетело с её губ в ответ на собственные мысли. В голове был чистой воды бардак. Тогда мне будет намного труднее скрывать, и... Но я... – Я поеду. Черт возьми, хочу его. – С тобой. О чём весьма красноречиво говорил её взгляд. Хотелось звучать воодушевляюще и уверенно, но получилось как всегда – она поспешила удалиться до того, как её раскроют. В голове шумел рой мыслей и переживания сильно душили и так нервное сознание. Не хочу этого... Не могу.. Не стану. Как я могла? Я же... Проклятье!