Скоро снова увидимся, человек

Поклонившись нынешнему правителю Роана, темноговолосый мечник сошел с платформы. Собравшаяся на площади толпа расступилась перед ним, глядя на мастера меча сверкающими восхищением зрачками. "Драконий мечник", "Бессмертный мастер меча", "Последний герой двух континентов" — волнами в толпе раздавался шепот, точно такой же, как и год назад, два, десятки, сотни.... Чхве Хан это лишь игнорировал. Сказать по правде, это чертовски раздражало мастера меча уже очень и очень давно, а от воспоминаний о том, как когда-то мечник, хлопая недовольного похожим шумом вокруг своей персоны главнокомандующего Хенитьюза, приговаривал "Да ладно тебе, Кэйл-ним", хотелось откусить себе язык. Слава Чхве Хана не утихала уже несколько столетий. Да что уж там, к нему относились чуть ли не как к божеству: и, увы и ах, отнюдь не лишь потому, что сам Раон Миру, Король Драконов, был сильно привязан к этому человеку. Твёрдым шагом и с непроницаемым лицом направляясь к воротам, Чхве Хану хотелось закрыть уши руками, как подросток, которым мастер меча давным-давно не являлся, несмотря на внешний вид. От тысячи взоров, преисполненых благоговением, было аж тошно, а вдыхать воздух - тяжело, пока в небесах вдруг не исчезло солнце от взмахов величественных крыльев чёрного дракона. Превратившись в облако маны, Король Драконов приземлился на землю уже в человеческом облике. Люди, эльфы и темные эльфы — все, кто был на площади, низко поклонились королю драконов, разбивая колени о землю и не смея поднять головы. Раон же лишь фыркнул, не удостоив приветствующий его народ вниманием, после чего ступил на встречу к Чхве Хану. — Ты задержался, сильный Чхве Хан. Человек, должно быть, уже нас заждался. Взгляд мастера меча задержался на чертах лица "молодого человека" перед ним. "Точная копия..." — пронеслось в голове Хана. Пусть волосы у Раона были чёрными, точно сама ночь, а глаза не стояли в сравнении с самыми чистыми сапфирами, в этих чертах лица было невозможно не узнать старого и самого родного для них двоих товарища. И это одновременно согревало душу и причиняло боль, задевая многолетние раны. — Прости, Раон, — лишь кивнул Чхве Хан на чужое недовольство с мягкой улыбкой. Пускай столько воды утекло, а солнце и луна столько раз менялись местами на небесах Роана, маленький чёрный дракон был всё тем же малышом в глазах Чхве Хана, что радостно кружился в воздухе вокруг своих товарищей и так гордо произносил своё имя, словно это было самое драгоценное сокровище, которое ему когда-либо дарили. Раон вскинул руку вверх, щёлкая пальцами, после чего на земле появился сияюще-чёрный круг телепортации, а дракона и мечника окутала мана, заставляя исчезлнуть с глаз толпы. Ещё какое-то время на площади стояла мёртвая тишина. *** — Прошла уже почти тысяча лет, Кэйл-ним... — рвано выдыхает Мастер меча, кладя алые, словно некогда волосы их товарища, цветы у памятника героя двух континентов, молодого мастера серебряного света. — Но мы всё ещё так скучаем по вам... Раон фыркнул, скрестив руки на груди, когда его безразличный взгляд скользнул по надписи на камне. — Человек ненавидел это прозвище. Удивительно, что "Молодой Мастер Серебряный Свет" так надолго закрепилось за его именем! Что за прилипчивая фраза. Чхве Хан усмехнулся, обведя глазами площадь памяти на территории Хенитьюз. Сегодня, в 900-тую годовщину победы над Белой Звездой, здесь негде было ступить: вся земля была усыпана цветами. Их приносили к памятникам героев легенд, таких как Золотой Дракон Эрухабен, Величайший Маг и Мастер Магической Башни Розалин, Некромант Мэри, Короли Племени Кошек Он и Хон и остальных... Но больше всего внимания привлекал Главнокомандующий Хенитьюз. Даже великого императора Альберу Кроссмана затмевал свет, исходивший от этой исторической фигуры. Раон часто подшучивал, что будь Альберу и их Человек здесь, то оба наверняка бы ворчали по этому поводу: — Человек бы хмурился, как туча, из-за лишнего внимания. А наш император бы качал головой: "Донсэн, ты сводишь меня с ума"! На лице Чхве Хана появилась печальная улыбка и тот кивнул. Альберу Кроссман был последним. Как тёмный эльф, он прожил достаточно долгую жизнь и ушёл, когда тому было чуть больше 500 лет, передав трон своему племяннику. Помнится, Альберу твёрдо стоял на том, чтобы никто и не вздумал снять портрет его донсэна, что вечерами сверкал своей золотой рамой в закатных лучах. После ухода и Альберу Чхве Хан и Раон почувствовали себя действительно одинокими. Раньше Кэйл наставлял и детей, и старших товарищей, что нет на свете ничего лучше, чем оставаться в живых. Однако, сколько бы жизненных путей перед ними ещё не было открыто, все дороги и тропы вели на кладбище. Раон, наплевав на гордость дракона, присел на землю, положив руки и голову на камень с именем его человека. Одеяния того же кроя, что когда-то давно носил Эрухабен, скорее всего, испачкаются. Хотя, пожалуй, на чёрных одеждах это будет не так заметно, как могло бы быть, будь они золотыми, как у дедушки Голди. — Хех, эй, человек, — выдохнул он, прикрыв глаза. — Мы скучаем по тебе... По всем вам. Не волнуйся, с этим миром всё хорошо. Мы с Чхве Ханом присматривали за ним столько времени... Новый император молод и глуп, но он надёжный и упрямый: точно не даст стране упасть. Ещё к нам порой являются молодые драконы: совсем дети ещё, им даже двухсот нет. Всё расспрашивают о былых временах, о тебе особенно... Даже смешно немного, ты ведь ещё при жизни был уверен, что "Ещё пара лет и они все обо мне забудут". Раон замолчал, будто думая над тем, что бы ещё рассказать. Вот только вокруг события и перемены тянулись слишком медленно, чтобы каждый день, сидя у могил часами, было, что рассказать. Чхве Хан устало улыбнулся и мягко погладил чёрного дракона по голове. Эту привычку, пожалуй, он тоже перейнял у Кэйла. — Мы присмотрим за всем здесь ещё немного, — наконец, продолжил Раон. — Прежде, чем снова увидеться с тобой и всей нашей семьёй. Уверен, вы тоже соскучились по нам. Но мы скоро увидимся. Время... утекает медленно, но безостановочно. — Да... — согласно выдыхает Мастер меча, поднимая голову к небесам. — Скоро... Снова...