Гениям позволено быть мерзавцами

— Тихо! — Фрэнк оттолкнул увлёкшегося друга. — Эй, чего вдруг? Сам же м-м-м… Возмущённый вопль пришлось прервать банальным затыканием рта ладонью. — Тс-с-с! Там кто-то есть! — прошептал Фрэнк, косясь на дверь в аудиторию. Приятели замерли, напряжённо прислушиваясь. В тесной лаборантской, заваленной учебными материалами, журналами и оборудованием для опытов сгустился пыльный полумрак, прорезанный мутным лучом уличного фонаря через захламлённое грязное окно. Из-за двери и правда доносились приглушенные голоса. Приближающиеся шаги… Друзья испуганно переглянулись. А видок-то ещё тот у обоих! Расхристанные рубашки, расстёгнутый ремень, жилет вообще на полу. Если их застанут в таком виде… В стенах Королевского Университета! В лаборантской, куда вход студентам в отсутствии преподавателей запрещён строго-настрого. Своевременный вопрос: А дверь-то кто-нибудь запер? Фрэнк торопливо соскользнул с края стола, на котором сидел, чем породил лавину кучи пыльной бумаги, которая с громким шелестом посыпалась на пол. Кинулся её подбирать, а Сашка догадался прижать расползающуюся стопку на столе, остановив обрушение. В тишине каждый шорох громыхал раскатами грома! Шаги остановились за дверью. Парни замерли сусликами, стараясь даже не дышать. Ручка дёрнулась вниз-вверх с оглушающим щёлканьем. Но дверь не открылась. Заперта! Ломаный кардан! Они всё-таки не полные идиоты. Фрэнк понял, что не дышал, и с наслаждением втянул полную грудь воздуха. Шаги направились прочь. Сашка облегчённо заулыбался. И вдруг! — Чхи-и-и! — Фрэнк успел только схватиться за лицо, затыкая рот и нос, но чих всё-таки прорвался. Только не это! Время будто остановилось. Вокруг всё замерло, стихли шаги, голоса. Сашка перестал даже моргать. Фрэнк видел его застывшее перекошенное лицо, втянутую в плечи голову. Будто этот чих шибанул ему по макушке. Топ… топ, топ, топ… Шаги удалялись. Невнятно перекликнулись голоса. Громко хлопнула дверь аудитории. И наступила тишина. Благословенная тишина. Друзья опять переглянулись, ещё не веря своему счастью. Неужели пронесло? — Валим отсюда! — первым опомнился Сашка, подхватил с пола жилет и пихнул его в руки приятеля. Торопливо застёгиваясь, прильнул к двери ухом. Прислушался. Фрэнк смотрел на его напряжённую фигуру и чувствовал как горят уши. Вот болван! Чуть не втянул Сашку в серьёзные проблемы со своими заскоками! Не глядя втиснулся в жилет и кинулся исправлять положение. — Дай я! — оттеснил друга в сторону и распахнул дверь. Никого. Темнота. Тишина. — Пошли скорее. Внутри зудело быстрее покинуть место преступления. Фрэнк рванул к выходу, в несколько шагов обогнул кафедру и оказался перед широкими дверями лекционной аудитории. Дёрнул на себя тяжёлые створки. И застыл, оторопело уставившись в залитый светом коридор. Поперек прохода возвышался ухмыляющийся Лерой Рокуэлл. Только не это! Внутри что-то оборвалось, ухнуло вниз и жалобно затрепетало там на самом дне. Ну почему он? Почему сейчас? Хуже не придумаешь… — Фрэнк, беги! Чего встал? — долетел из-за спины приглушённый голос Сашки. И какая-то возня… Фрэнк резко обернулся. Высветленные волосы в полутьме сразу бросились в глаза. Ну конечно! Второй Рокуэлл. Элай поймал Сашку в удушающий треугольник, просто зажал шею между сгибом руки и плечом. Но плечо это из-за разницы в росте и комплекции упиралось Сашке в затылок. Он даже пошевелиться не мог, только бесполезно скрёб мощный бицепс затянутый в жёсткую кожу. Попал, сразу понял Фрэнк. Самому не вырваться. Ринулся было на помощь, но в плечо впились жёсткие пальцы. — А ну, стоять! Куда это ты? — Пустите! — рванулся Фрэнк, но Рокуэлл уже схватил за руку, резким движением выкрутил и завёл за спину, заставляя неловко выгнуться, подтолкнул вперёд. Дверь за ними захлопнулась, отрезая пути к отступлению. Фрэнк не понял, как так быстро оказался скручен и обездвижен. Как он сумел?.. Аспирант, преподаватель, гениальный изобретатель… Но не боец! От брата байкера нахватался, что ли? Элай тащил брыкающегося Сашку, кажется, совсем не напрягаясь. Братья Рокуэлл встретились посередине, почти столкнув пойманных нарушителей носами. — Поведайте же, господа студенты, чем вы тут занимались, — Лерой откровенно наслаждался ситуацией. — В лаборантской. Поздно вечером наедине, — каждое слово сквозило презрением и насмешкой. Больно задевало, как и всегда. Но Фрэнк не показывал виду. — Ха-ха! Только посмотри на них! — потешался Элай, разглядывая растрёпанных приятелей. — Я же говорил, эти голубки чпокаются! — Нет! Всё не так! Это я виноват. Я один. Отпустите Сашу, — Фрэнк перестал вырываться. — Ну да, ну да. Лучший студент курса, неоднократный победитель королевских конкурсов, выдающийся юный техномаг запирается ночью в лаборантской с другим мужчиной. Прямо в Королевском Университете. Интересный вопрос, зачем? — задушевно протянул Лерой глубоким великолепно поставленным голосом. Которым он читал лучшие в мире лекции. И которым изводил Фрэнка бесконечными придирками, незаслуженными попрёками и нелепыми заданиями. За что? Откуда это ненависть? Как же больно принимать это от своего кумира. А тот смаковал очередную возможность потиранить Фрэнка. — Вот это будет скандал! Как думаешь, Эл? Катастрофа! Внутри всё похолодело и противно задрожало. Если он правда это сделает… Если расскажет… Но он же не станет? Или… Что же делать? Мысли бестолково метались в ошарашенном мозгу, не находя решения. Ну и пусть! Если это удовлетворит его. Пусть. Только… Сашка. Его нельзя в это втягивать. — Что вы хотите? Я всё сделаю. Всё, что скажете… — пробормотал Фрэнк в полном смятении. Элай довольно заржал. Фрэнк не смотрел на него. Отступая под натиском жёстких рук, он почти воткнулся в зажатого Сашку. И не мог отвести взгляда от его изумленного лица. Как стыдно! Перед ним одним стыдно до ужаса. — Фрэнк, ты с ума сошёл? — по-змеиному зашипел тот. — Не слушай его! Он просто издевается над тобой! Глаза его прищурились, лицо стало сосредоточенным. Парень замер в удерживающих руках. Он готов перекинуться! Прямо сейчас перед этими двумя. В истинной форме он легко бы их раскидал. Только ведь… Нет. Нельзя! Ни за что нельзя! — Всё нормально, Саш, — Фрэнк потянулся к нему и шепнул в самое ухо, стараясь придать голосу отсутствующую уверенность, — только не делай глупостей. Я сам. Всё сам. — Поцелуй его! — приказал Лерой и толкнул так, что Фрэнк воткнулся в друга всем телом. И с готовностью накрыл губами его перекошенный рот, будто этого только и ждал. Сашка протестующе замычал и попытался оттолкнуть. Только зажатые между братьями Рокуэлл, друзья физически не могли разлепиться. И странный поцелуй продолжался. Под удивлёнными и насмешливыми возгласами, под издевательским ржанием Элая. Пользуясь растерянностью друга, Фрэнк протолкнулся между губ языком, и проник внутрь, окончательно лишая возможности говорить. Впервые он вёл себя так с Сашкой. Так смело, нагло, безрассудно. Совсем потерял голову от страха и возбуждения, ничего уже не слышал вокруг. Только сердце билось сразу во всем теле, ухало в уши, стучало о рёбра, и даже кончики пальцев пронзало тонкими иглами в такт сердцебиению. И Сашка неожиданно поддался, ответил, открыл рот шире, насколько позволял ослабший вдруг захват на шее. Никто уже не заставлял, а они продолжали терзать друг другу губы, сплетаться языками, засасывать и облизывать. Гулкую тишину аудитории наполняли странные звуки: тяжёлое дыхание, влажное чмоканье и тихие вздохи, когда они отрывались, чтобы глотнуть воздуха. Фрэнк опомнился, когда почувствовал прикосновение к коже. Чья-то рука проникла под полурасстёгнутую рубашку и жадно ощупывала его, скользила по рёбрам. А потом сунулась под пояс брюк. Осознание, чья это рука, взорвало в голове противопехотный селенитовый снаряд. Фрэнк вдруг задохнулся, неосознанно поднимаясь на носочки и отставляя зад, чтобы избежать обжигающего прикосновения там… — Обалдеть… — выдохнул Лерой и отпустил заломленную руку. Только чтобы крепко ухватить за тазовые косточки, притягивая к себе задницу и вжимаясь чем-то жестким между половинками. Фрэнк сполз Сашке на плечо, вцепился в него руками, продолжая вжимать в стоящего недвижимой скалой Элая, который уже и держать перестал. — Лер, — неуверенно позвал тот брата. — Ты чего там собрался? Ты это серьёзно? — Заткнись, Эл. Второго держи, — рыкнул Лерой и дёрнул Фрэнка за пояс брюк, так что ткань затрещала и, кажется, крючок разогнулся. Потому что пояс вдруг ослаб. — Да ты двинутый, — хохотнул Элай и сжал Сашкины локти. — Знаешь хоть, что делать? — Заткнись, сказал! Следующим рывком Лерой сдёрнул брюки с задницы Фрэнка, не оставляя простора для сомнений в своих намерениях. — Нет! — отмер Сашка и рванулся из крепких рук. — Пусти его, мразь! — Всё в порядке, Саш, — Фрэнк ухватился за его шею, наклоняя голову к себе, воткнулся лбом в лоб, чтобы смотреть прямо в глаза. Все двоилось с такого расстояния, но он продолжил очень тихо, только для друга, игнорируя присутствие братьев Рокуэлл. — Я сам этого хочу. Всегда хотел, ты же знаешь. Я согласен. — Но не так же! Так нельзя! Это неправильно! — с каждым словом Сашка сбавлял тон, видя, что друг уже всё решил, давно всё решил. И закончил жалобно, почти с отчаянием. — Что ещё ты готов ему позволить? Остановись, Фрэнк. Лерой отстранился, затрещали пуговицы. Терпением младший Рокуэлл сегодня не отличался. А потом Фрэнк крупно вздрогнул и выдохнул Сашке в губы, чувствуя прикосновение твердого и горячего к нежной коже промежности. Ствол толкнулся между стиснутых бёдер. Перед глазами поплыло, внутри всё сжалось от страха и предчувствия. — Помоги мне, Саш, — почти всхлипнул Фрэнк и, зажмурившись, прильнул к его губам. Шлёп! Правую ягодицу обожгло хлёстким шлепком, выбив короткий выдох в поцелуй. Сашка вздрогнул с ним одновременно, но ни сказать, ни сделать ему ничего не дали. — Ноги. Раздвинь их, — прозвучал новый приказ и левую ягодицу тоже обожгло ударом. Фрэнк подчинился, переступил пошире, насколько позволяли спущенные на бёдра брюки. Член скользнул между ног, поддевая яички. И волна стыда вперемешку с острым удовольствием накрыла с головой. А потом жёсткие пальцы ухватили половинки и потянули в стороны, открывая самое срамное на всеобщее обозрение. Фрэнк задохнулся, чувствуя как пылает лицо, и шея, и даже плечи, и, не открывая глаз, впился в Сашкины губы как в последнюю надежду. — У него там… там всё сыро, Эл, — Лерой оправдал самые страшные ожидания, зарубив на корню глупую надежду, что это можно не заметить. — Потаскуха! — и новый звонкий шлепок смешался с хохотом Элая. Фрэнк искренне хотел умереть прямо здесь и сейчас, лишь бы закончить этот кошмар. Сердце не выдерживало адской мешанины противоречивых чувств, что разрывали его на части. И когда жёсткие пальцы опять потянули в стороны, прихватывая нежные края ануса, и почти сразу туда вонзился огромный твердокаменный член, Фрэнк был даже благодарен, что адская боль не оставила места для других чувств и мыслей. В зад будто воткнули раскалённый лом. Он вскрикнул, невольно сжимаясь и вскидывая голову. И проглотил рвущийся наружу стон. — …Фрэнк? Фрэнк, ты как? Очень больно? — прорвался Сашкин голос сквозь звон в ушах. — Нормально, — всхлипнул тот и спрятал лицо на плече друга. Не надо ему видеть мокрые дорожки, ползущие по щекам. — Чёрт. Расслабь булки, ты мне член оторвёшь! — Лерой отвесил ещё один звонкий шлепок. Как ни странно это помогло чуть-чуть расслабиться. Вся конструкция замерла, в тишине разносилось свистящее дыхание четверых в разной степени возбуждённых людей. — Ну, что там, Лер? — Элай заскучал. — Кончай с этим отбросом. — Заткнись, — неоригинально буркнул Лерой и вдруг прихватил Фрэнка за полувозбужденный член. Тот сдавленно замычал кусая воротник Сашкиной рубашки. И усилием воли заставил себя ещё чуть-чуть расслабиться. Боль постепенно отступала. Но тут Лерой решил, что уже пора. Поддёрнул повыше поджарую задницу, заставляя подняться на мыски и прогнуться. И раскалённый карданный вал начал движение. Ошеломлённый Сашка с тревогой наблюдал, как друга яро натягивает то ли его кумир, то ли злейший враг, но определённо редкий мерзавец. А тот только жарко дышит в шею, дрожит и сжимает плечи до синяков. Даже не стонет. И не понятно, насколько ему хорошо или плохо. И как к этому относиться. И как быть с этим потом. Сашка чётко понимал лишь одно, и поклялся себе в этом, глядя на друга и перекошенное животной страстью лицо Лероя, что не позволит этому событию разрушить их отношения. Они останутся друзьями, несмотря ни на что! А потом Лерой вдруг дёрнул Фрэнка на себя, заставляя распрямиться. И тот оторвался от Сашки, оставляя его лишь сторонним наблюдателем. Лерой держал его поперёк груди и живота, входя как-то снизу-вверх, полностью лишив возможности контролировать глубину проникновения. Фрэнк содрогался всем телом, балансируя на носочках и максимально отвернув лицо в сторону. Но Сашка разглядел и стиснутые зубы в приоткрытых губах и блестящие влагой дорожки расползающиеся от накрепко зажмуренных глаз. А еще разглядел бодро оттопыренный член. Брюки совсем сползли, рубашка разлетелась, и он пружинисто мотался вверх-вниз, блестя открытой головкой и притягивая взгляд. Сашка вдруг поддался сиюминутному порыву, выскользнул из ослабевшего хвата и встал перед Фрэнком на колени. Не давая никому времени на раздумья, схватил его за бёдра и втянул член в рот. Хоть как-то помочь, не бросать одного в этом всём. Фрэнк беспомощно всхлипнул, схватил друга за волосы. Больно сжал. Но Сашка не отстранился, позволяя насаживать себя на член, поддерживая хотя бы в этом. — Охренеть, — высказался Элай. Но мнение его уже никого не интересовало. Лерой ускорился, тяжело дыша, как скорый почтовой до Инсбурга. Прибавил оборотов, подводя себя к финалу. Фрэнк содрогался, зажатый в его руках, ощущая болезненное неправильное наслаждение, густо замешанное на стыде и обожании. Вонзаясь при каждом толчке в Сашкин рот, что само по себе уносило в нереальность. Сразу два невыносимых ощущения сплетались в теле в дикий клубок. Ноги едва держали, жалко дрожа, подламывались в коленях и поднятых мысках. Только крепко стиснутые на груди и животе руки не давали бессильно рухнуть. А изнутри что-то накатывало при каждом толчке, пронзало трескучими разрядами измученный мозг, заставляя продолжать, всё усиливая творящееся в теле безумие. Наконец, это что-то превысило все допустимые пределы и выплеснулось небывалым оргазмом. Фрэнк будто лопнул огромным радужным пузырём и разлетелся восторженными брызгами на сотни и тысячи ликующих осколков. Из нутра вырвался протяжный стон, который уже не удалось заглушить. Член спешно выдернутый из Сашкиного рта и зажатый в кулак, пульсировал наслаждением на грани боли, истекая горячей спермой. Лерой зарычал, коротко и глубоко вбиваясь в стиснувшийся зад, и тоже выплеснулся. Прямо внутрь. А потом вдруг с силой развернул к себе лицо невменяемого Фрэнка, чуть не свернув шею, и жёстко поцеловал. На несколько бесконечных мгновений повисла ошеломлённая тишина. — Харе с ним сосаться, — Элай презрительно сплюнул и направился на выход. — Сделал, что хотел, и пошли. Лерой аж дернулся от этих слов, опомнился и резко оттолкнул Фрэнка. Так что тот рухнул как подкошенный, глухо стукнув по паркету ладонями и коленками. Лерой притормозил от этого звука, но тут же снова отвернулся и, торопливо поправляясь, выскочил за дверь вслед за братом, проигнорировав едкое Сашкино «беги, мразь!». Фрэнк скрючился на полу. Раздавленный морально и физически, он отчаянно пытался собраться. Пока верный Сашка помогал привести себя в порядок, молотя всякую подбадривающую чушь. В голове полный хаос, в душе чёрная бездонная дыра… Почему? Ведь он хотел. Правда хотел Лероя Рокуэлла... Только как-то по-другому себе это представлял. Но ведь это Лерой Рокуэлл. Гениям позволено быть мерзавцами.