DEATH FEAR

Я сижу в полицейском участке и не понимаю, что будет дальше. Это конец? Неужели он действительно не вернётся? Я отказываюсь верить в это. А началось это вот как... *** Я сижу на очередном нудном уроке, он же, к моему счастью, последний, и я весь урок обдумывал план нового сценария. Об этом не должен знать Тоха. Ну, о сценке. Я ему только сказал, чтоб он меня на заднем дворе после уроков подождал. И тогда уже все вместе обыграем сценку. Полинка после такого точно моя будет! Хотя... А надо ли мне это? После такой внезапной мысли, я задумался. Бяша ещё не был осведомлен насчёт сценки — об этом я ему скажу на перемене. А сейчас надо попытаться сконцентрироваться на математике. Я смотрел на доску и цифры буквально расплывались у меня перед глазами. Направить мысли на математику у меня как-то не получалось от слова совсем. Я сел полубоком, чтобы посмотреть на Тошика. Опять носом клюет... Как сказала бы моя мать: "его понять можно, но не оправдать." Так, надо сосредоточиться хоть на чем-то. Мысли нужно собрать в кучу... Слава Богу, что сейчас прозвенел спасительный звонок. Училка задала номера по матеше, но я их не записал — чхать я на этот предмет хотел. Все одноклассники быстро вылетели из класса и я, как на зло, профукал ту самую светлую макушку... ладно, на заднем дворе его подловлю. Никуда он от меня не денется! Хе-хе. Я быстро собрал свои вещи в рюкзак и повернулся к Бяше. Класс уже почти опустел; оставалось буквально пара человек, которые уже собирались уходить. Бяша собрался и ждал, когда мы сможем двинуть из класса. — Короче, Бях, такое дело... — начал говорить я, а мой друг внимательно прислушался, — нам надо сценку одну отрепетировать... Он задумался на мгновение. — Какую сценку, на? Чет я не припоминаю, о какой сценке идёт речь... — Щас я те всё расскажу, — и я принялся выкладывать весь свой нехитрый план. На объяснение его я потратил всего пару минут. — Погнали скорее. Надо куртки забрать и на задний двор шмыгнуть. Там нас Тоха ждать будет. Без него это не сценка будет, а так... – я небрежно махнул рукой, давая понять, что "ну херня будет, короче". И вот, я уже стою на улице, на заднем дворе. А на улице дубак, что аж пиздец! Я до костей промерз. Переминаясь с ноги на ногу, я ожидал, когда же Антон объявиться, ибо какого хуя! Сам ведь пообещал, мол, "да-да, конечно приду", а тут... Внезапно, я ощутил какое-то неприятно предчувствие, что что-то могло произойти с Антоном. Я мотнул головой, стараясь избавиться от этой мысли, как от назойливой мухи. — Слушай, — вдруг заговорил со мной Бяша, — а может он решил домой свалить? Он ведь шустрый – одна нога здесь, другая там... — Может быть... — я призадумался. А вдруг Петров вздумал реально нас кинуть? — Пойдём к его дому. Там и узнаем, дома он или нет. И Бяша, не проронив не слова, пошёл со мной. Чем ближе мы подходили к дому Антона, тем тревожнее я себя ощущал. А может, его нет дома? А вдруг он пропал? Я почти не обращал на такие мысли внимания. По крайней мере, старался это делать. А вдруг с ним что-то случилось? Что-то плохое? А если это связано с Черным... И вот я уже стою на пороге чужого дома. Постучав несколько раз в дверь, мне открыла относительно молодая женщина. — Вам кого? — строгим, чуть ли не грубым тоном спросила она. — А Антон дома? — Антон ещё не пришёл. — Как не пришёл? — Вот так, не пришёл ещё. Вы не знаете, где он? Бяша аккуратно привстал на цыпочки и, наклонившись перед моим ухом, заслонив свой рот ладонью, прошептав мне: — Лучше отсюда сваливать, на. Я понял, к чему он клонит, и сказал, стараясь быть как можно дружелюбнее: — Нет, не знаем. Спасибо, что сказали. Мы, пожалуй, пойдём. До свидания. — До свидания, — женщина закрыла дверь, хлопнув перед самым моим носом. — "Да уж, не особо гостеприимная тётка..." — подумал я, а затем перевёл взгляд на озадаченного Бяшу, который ковырял носком ботинка снег. — Кажется, Антошка наш пропал, на. — Ой, да не ссы, опять наверное в лес ускакал. Вернётся скоро, — я старался говорить максимально уверенно, хотя на самом деле я вообще не был уверен, что увижу Антона ещё раз. Ещё раз... Я так и не сказал ему то, что хотел сказать. Это моя вина. И его тоже! И постоянно рядом с ним эта Полинка вертелась, что меня очень сильно бесило, но я старался не подавать виду. Неужели ему так сложно было сказать, чтоб она от него отстала? Когда я смотрю на них двоих, то я вижу на его лице самую искреннюю улыбку. От этой улыбки мне становится чуть теплее в эти холодние зимние дни. Да одно его появление в нашей школе уже стало какой-то надеждой на то, что всё скоро наладится. А вот нихера! Пропажи детей увеличились. И вот не знаю, связано это как-то с Антоном или нет. Хотя... Если на него взглянуть, то че, разве он будет убивать невинных детей? Конечно, вмазать кому-то он может, да ещё как, но вот убивать... Не думаю, что он на такое способен. — ...мыч? Ромыч, на! Ты меня вообще слышишь?! — Конечно слышу, блять, че ты мне на ухо орёшь? — мы вместе с Бяхой уже отошли от дома Антона и вышли за калитку. — Че делать будем? — Да ниче, найдется он, говорю же. Давай я тя только до дома провожу, а то мало ли, че... Бяша не препятствовал моему желанию проводить его до дома. И вот, спустя какое-то время, я стоял около калитки дома моего друга и помахал ему рукой, мол, увидимся завтра, а сам пошёл домой. Ну как домой... Я решил во чтобы то ни стало найти Антона. Была, конечно, вероятность, что он опять где-то посеял очки и сейчас еле идёт домой, но я об этом не думал. Мне нужно было прочесать весь лес, от начала и до конца. Я должен, нет, обязан найти его. Если не найду, то буду корить себя до конца своей, блять, жизни! Пока я снова шел в лес, мне захотелось закурить. Вроде как почти бросил, а всё равно хочется покурить, особенно когда стрессую. Я пошарился в карманах куртки и, достав пачку сигарет с зажигалкой, прикурил сигарету, выпуская из своего рта небольшое облачко дыма. Сука, вот найду этого Антона и..! И отругаю. Скажу что-нибудь, после чего он точно в лес убегать не будет. Да и вообще, он че, свихнулся совсем в лес бегать? Не думаю, что всё просто так. Тут явно что-то есть... Я кинул окурок в сугроб, и, набрав в лёгкие побольше воздуха, заорал: — Ант-о-о-он! Никто мне не ответил, кроме гулкого эхо, которое повторило мой крик. Я вздохнул ещё раз, поглубже и закашлялся. Надо бы бросить курить. Если бы мне Антон сказал, что не любит курящих, то я бы обязательно бросил. — Ант-о-о-о-он! Только эхо, удваивая мой крик отвечало мне. Уже начинало темнеть. Я промерз уже до костей головного мозга. Я решил ещё раз крикнуть. — Ант-о-о-о-о-он! Я закашлялся. Кажется, охрипну скоро, если не прямо сейчас. Тревожность наростала внутри меня. Она распространялась по всему телу, будучи какой-то склизкой и темной субстанцией...как нефть. Во. Я понял, что кричать бесполезно, и нужно самостоятельно лазить по лесу. *** Спустя час, или два, как мне тогда казалось, я уже почти не чувствовал своих конечностей и окончательно охрип. Я уже был готов развернуться и пойти домой, как вдруг я увидел Его. Черный гараж. Мне стало не по себе. Любопытство было сильнее моего страха за собственную жизнь и мне вдруг вздумалось заглянуть в гараж. Подбежав к нему, я начал оглядываться по сторонам, словно вор, и, удостоверившись, что за мной никто не смотрит, я спокойно стал около дверей этого таинственного гаража. Живот начал неприятно ныть, словно пытаясь уговорить меня от того, чтоб я туда заглядывал. Я потянул на себя ржавую дверь и... И понял, что лучше не рисковать своей психикой. Я рванул со своего места и бежал, сколько было сил. Я боялся, что что-то херовое может произойти, если я обернусь или сбавлю темп. К счастью, я довольно быстро добежал до своего дома и тут же юркнул в него, закрывая за собой дверь на все замки. Я решил отдышаться – забегался. Мать вышла с кухни и неодобрительно посмотрела на меня. От нее исходил мерзотный запах алкоголя. — Ты че это, бегал что ли? — Ага, — сейчас единственное, чего я хотел меньше всего, так это болтать со своей мамкой, и не важно, по делу это или нет. — Понятно. Ужинать будешь? — Нет, — коротко ответил я, давая понять, что на диалог сейчас вот вообще не настроен. Мать глубоко и разочарованно вздохнула и обратно поковыляла на кухню. Я чувствовал себя хреново. Да даже хуже, чем просто "хреново". К счастью, я как-то раздобыл у Антошки его номер телефона, и записал его на бумажке. Её я всегда ношу с собой, так что могу прям сейчас позвонить. Пошарившись по своим карманам, я достал маленькую записочку, на которой аккуратным почерком были выведены цифры. Я подошёл к домашнему телефону, который стоял в прихожей на тумбе. Быстро набрав номер, я приложил трубку к уху и ожидал ответа на том конце. Гудки... Долгие гудки... И тут знакомый мне голос отвечает на звонок: — Алло. Это кто звонит? – голос показался мне странным, как будто человек на том конце провода совсем недавно плакал. — Рома. Я к вам днём заходил, про Антона спрашивал... — А, ясно. — Так что, он вернулся? — я даже скрестил на свободной руке пальцы, в надежде, что мне это хоть как-то поможет. С другого конца послышалось какое-то странное шуршание. — Алло? Вы тут? Гудки. Звонок сбросили. *** Я сижу за столом и делаю уроки. Хотя как сказать, делаю... Всё равно мои мысли были не о том. Я грузил себя мыслями, где же сейчас находится Антон. Может, он просто решил подшутить над всеми, а сам сейчас и вправду сидит дома? Тогда я сильно обижусь на него. О чём он только думал, чтобы так шутить?! Но эту мысль я отмёл в сторону, осознавая её абсурдность. Я не знал, чем себя занять. В моих руках удачно оказался мой любимый нож. Я вертел его и более менее успокоился. Меня неумолимо клонило в сон. Я снял с себя одежду, оставшись в одних трусах, и лег под одеяло. Но сон долгое время не приходил. Я чувствую себя виноватым. Может, если бы Антон не подружился со мной, то всё было бы хорошо? Да, наверное, так и есть. Ближе к полуночи я всё таки уснул. *** Я иду по лесу, прочесывая каждый куст, держа в своей заледеневшей руке фонарик. Я боюсь, что что-то может ускользнуть из моего вида; страшно что-то упустить. Любая мелочь может стать зацепкой. Я вижу вдалеке свет. Почти как в конце тоннеля, только вот это была обычная лампочка, которая слегка покачивалась на ветру, издавая при этом не самый мелодичный звук. Я подхожу всё ближе и ближе. Это гараж. Чёрный. Он гораздо чернее туч на небе сейчас. Я открываю дверь. Она издает громкий, режущий слух звук несмазанных петель. А внутри гаража совсем темно. И ещё как-то странно пахнет. Приторно-сладко, аж блевать охота. Шарясь рукой по стене, я задеваю что-то, кажется, это выключатель, и вижу мерзкое зрелище... Мне даже сложно описать, что конкретно я увидел: это было повешанное тело Антона. У него была отрезана рука и она покоилась рядом с его трупом. Омерзительно. А вдоль всего тела, от кадыка и до пупка был один крупный разрез и я мог лицезреть все внутренние органы. От осознания того, что только что произошло, меня вырвало прямо на пол. Я не мог здесь больше находиться. Я пулей выбежал из этого ебанутого места. Было ощущение, что мои ноги замедлились. Они меня не слушали. Я почувствовал, что меня мощно кто-то огрел по голове... *** Я просыпаюсь в холодном поту. Сейчас, наверное, раннее утро, но мне до этого нет дела. Мне страшно подумать, что сон может быть вещим. Мои руки непроизвольно трясутся. Наверное, это вполне нормально, ведь мне только что снился кошмар. Моё дыхание участилось, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Я боюсь, что не переживу эту ночь. Спустившись на первый этаж, чтобы попить воды, я замечаю свою мать. Она нажралась, как последняя свинья и спала за столом. Именно из-за её ебучего алкоголя тут так неприятно пахло. Ещё и куревом пасет, аж за километр унюхать можно... Я не обратил на неё никакого внимания и налил себе из под крана воды. Она, вроде как, мне помогла и я потихоньку отходил от этого кошмарного сна. Я ушёл обратно в свою комнату. Залез под одеяло и надеялся, что усну прямо сейчас. *** Я просыпаюсь спустя, наверное, пару часов. Мне ничего не снилось. Единственное, что я ощутил сразу после того, как проснулся, так это то, как сильно ломит моё тело. Такое ощущение, будто у меня температура... Херово, но выхода нет, и я собираюсь в школу. Я всё равно побуду там от силы один урок, а остальные прогуляю. Нет никакого желания сидеть в этой уебищной школе. *** И вот, я уже в школе. Прохожу поближе к доске объявлений, вокруг которой столпилось куча людей, что уже вызвало у меня легкое волнение. Все школьники перешептываются. — А ты слышала, что мальчик пропал? — Да... Он мне таким хорошим казался! — Не думаю. Из-за него, я слышала, другой мальчик пропал, Семен Бабурин! Моё сердце упало в пятки. Я всё понял из диалога совершенно чужих мне людей. Антон пропал. Он не найдется и это только моя вина. Ведь если бы я зашёл вчера в Черный гараж, то, может быть, смог спасти его! Я обязан был, я... Мой разум превратился в какую-то кашу, состоящую из тревожных мыслей. Мне стало настолько хуево, что я даже не смог отсидеть сегодня все шесть уроков. Да даже один урок для меня казался пыткой. И я решил прогулять сегодняшний день. Я развернулся и, забрав из гардеробной кожанку, накинул её на свои плечи и рванул прочь из школы. Я не хочу никого видеть. Не хочу никого слышать. Когда я бежал, я не видел ничего перед собой. Мне хотелось исчезнуть. В том, что пропал Антон виноват я, я, и ещё раз я! Мне так жаль, что он никогда не узнает, что мне он очень сильно нравится. ***