A Genius, an Angel and a Demon

Семь грехов

Люцифера совершенно не впечатляет то, как человек пытается, возможно, оцарапать его руку, пока висит на ней в воздухе. Какой идиот нападает на кого-то, понятия не имея, на кого именно пытается напасть? С тех пор, как он увидел видеосъемку из Богом забытого бункера в Сибири, в его жилах горит и не потухает ни на миг ярость, особенно сейчас, когда он снова смотрит запись. Этот жалкий червь навредил Энтони. И он заплатит за это. Люцифер сначала разорвёт его на куски метафорически, а затем, если ему особенно повезёт, и физически. Он уже получил изысканное удовольствие терзать душу ведьмы, запирая её в кошмарах, в которых она при жизни пытала своих жертв. Что он может сделать с этой жалкой душонкой… — Демон, — выдавил капитан, всё ещё пытаясь освободиться. Люцифер лишь усмехнулся. — Браво. Хотя учитывая, что я уже знаком с остальными, я был бы обеспокоен, если бы ты не догадался о том, кто я. Его мало беспокоило то, насколько невнимательным был Лэнг. Он ещё раз виделся с мужчиной, и тот, как ни странно, стал показывать ему фотографии своего отродья. Он заставил себя снова сосредоточиться на мужчине перед ним. От его души разило самодовольством. Чувствуя это зловоние, Люцифер лишь скривил губы. С тихой насмешкой он швырнул идиота к своим ногам. Ему не нужно беспокоиться, что человек сбежит. Милая Пятница уже заперла перед ним дверь. Солдат приподнялся, настороженно наблюдая за Люцифером, который снова присел на кресло, закинув ногу на ногу, и изучал человека. — Вы религиозный человек, не так ли, мистер Роджерс? — спросил он, отмахнувшись от голографического экрана, на котором до этого момента всё ещё воспроизводилась запись. — Да, — коротко ответил Роджерс, теперь внимательно наблюдая за ним. Ух ты, он обучаем. По крайней мере, когда сталкивается с кем-то, кто намного сильнее его. Люцифер всё ещё отчетливо слышит этот комментарий с записи. «Я могу делать это весь день». Где теперь эта бравада? — Я знаю, что добро всегда победит зло, — сказал солдат, вставая и надуваясь как павлин. Люцифер закатил глаза. Ему почти хочется увидеть лицо своей матери при встрече с этим червем. Она вряд ли им им гордится. Он пренебрежительно махнул рукой. — Да-да, добро всегда побеждает, а зло обязательно проигрывает, — усмехнулся он. Когда Роджерс сделал сердитый шаг вперед, возникла стена адского пламени, заставившая его отпрыгнуть назад. — Не перебивай меня, когда я говорю, — отругал Люцифер. — Честно, никаких манер. Он покачал головой. — Но прежде чем мы начнем, у меня к тебе есть важный вопрос. Стивен Грант Роджерс, чего ты желаешь? Его ответ определит, как пойдет этот разговор. Глаза Роджерса слегка остекленели, когда сила Люцифера окутала его. — То, чего я заслуживаю. Жизнь героя, величайшего героя. Чтобы все это, наконец, осознали и прислушались ко мне. Люцифер вздохнул. Первый и единственный из Недо-Мстителей, потерпевший неудачу. Вот и славненько. — Что ж, перейдём к тому, о чем я хотел поговорить, — сказал он, когда Роджерс покачал головой, пытаясь прийти в себя. — Будучи религиозным человеком, ты должен знать о семи грехах, верно? Роджерс кивнул, всё ещё наблюдая за пламенем. Была ли это вспышка страха, пробежавшая по его лицу? Вовремя, конечно. Даже Скотт неосознанно опасался его. — Хорошо, тогда мне не нужно их объяснять. Давай-ка пройдемся по ним и посмотрим, как они применимы к тебе, ладушки? Мужчина, кажется, обиделся. — Я хороший человек! — выплюнул он яростно. Люцифер мрачно усмехнулся. — Ох, вряд ли. Ты одно из самых отвратительных существ, которых мне когда-либо посчастливилось встретить. И какое-то время я проживал в аду. Он задавался вопросом, может ли человек взорваться от гнева. Если да, он уверен, что Роджерс уже взорвался бы, как ядерная бомба. — Во-первых, — начал он, теперь игнорируя мужчину. — Гордыня. Поздравляю, ты практически воплощение этого порока. Ты великий Капитан Америка. Воплощение всего «хорошего и правильного». Ты никогда не ошибаешься, и любой, кто не согласен с тобой, уж точно по своей природе является чистым злом и самым настоящим злодеем. Он усмехнулся, увидев испуганный взгляд мужчины. — Ты полон гордыни и высокомерия, смотришь свысока на любого, кто не соответствует твоим стандартам. Ты отверг мнение жителей более ста стран, заявивших, что тебе необходим надзор, потому что «самые надежные руки — твои». Высокомерие так и сквозит в этом заявлении. Как и гордыня. Я слышал это от многих диктаторов. «Они, в конце концов, же делают всё на благо этого мира». Скажи мне, Роджерс, ты когда-нибудь спрашивал, чего же хотят люди? Ты говоришь, что защищаешь каждого маленького человека, но ты слишком давно не был таковым. Ты стал одним из тех, кого раньше так сильно презирал. — Ты врешь. — Я никогда не лгу, Роджерс, — опасно улыбнулся Люцифер. — Никогда. Я говорю правду и только правду. Ты отрицаешь просто потому, что тебе не нравится то, что я говорю. Человек немного замкнулся в себе, без сомнения, хотя бы бессознательно услышав правду в этих словах. — Теперь перейдем к следующему. Алчность. Ты никогда не довольствуешься тем, что имеешь, Роджерс. Всегда хочешь большего. У тебя была любящая мать и лучший друг. Но тебе хотелось уважения и обожания других. Ты обрёл здоровье и силу, но тут же захотел больше славы и действий. У тебя была мечта стать солдатом, но ты захотел видеть трепет в глазах тех, кого ведёшь за собой. Ты пережил то, что считалось смертным приговором и очнулся в будущем. Но ты так хотел вернуть свою прежнюю жизнь. Рядом были люди, предлагающие свою дружбу и помощь, но ты продолжал жаждать своего прошлого. Ты узнал, что твой когда-то лучший друг всё ещё жив, и в своем жадном желании вернуть свое прошлое ты переступил через всех и вся, чтобы вернуть его. Роджерсу, казалось, было трудно дышать, а Люцифер не отводил взгляда, всё ещё улыбаясь. — Какой жадный человечек, — прошептал он, и солдат вздрогнул. Улыбка Люцифера стала шире. — Дальше, я полагаю, похоть не сказать, что нашла в тебе воплощение. Хотя можно предположить, что твоё влечение к Маргарет Картер больше основано на её красоте, чем на чем-либо ещё. В конце концов, ты её едва знал. А потом её племянница, так похожая на нее. Ты, конечно, не колеблясь поцеловал ее. Чревоугодие там же. Всегда хочешь большего. Ты хотел Маргарет, ты хотел её племянницу, ты хотел своего лучшего друга, ты хотел быть героем, ты хотел, чтобы твоя команда поклонялась своему лидеру — тебе, конечно же. Тебе хотелось всё больше и больше. И это не остановилось. Даже сейчас ты хочешь прощения, хочешь, чтобы твои преступления были забыты. Хочешь, чтобы твоя команда снова оказалась под твоим началом. Ты слишком много хочешь. Роджерс уставился на него широко раскрытыми глазами. — Лень — можно сказать, ещё один твой мелкий грех. Ты делаешь только то, что хочешь. Когда тебя просили помочь с публичным имиджем Мстителей или чем-то, что не соответствовало твоим предпочтениям? Ты громко отказывал. Тебе нравилось расслабляться, пока Энтони делал всю работу за тебя. Роджерс извивался на месте под его взглядом, в то время как Люцифер оперся подбородком на одну руку, положив локоть на подлокотник. — Дальше зависть. Такая противная маленькая эмоция, портящая каждое действие и мысль. Ты так завидуешь Энтони Старку, не так ли? У него есть всё, что ты когда-либо хотел. Он вырос с Говардом Старком и Маргарет Картер. Он богат, уважаем и гениален. Он уверен в том, кем является, и ему не потребовалась сыворотка, чтобы дать ему то, чего, по его мнению, ему не хватало. Энтони нравится быть стопроцентным человеком. Он никогда не хотел быть чем-то большим. И ты этому так завидуешь. Ты хочешь так же легко чувствовать себя уверенным в себе. В конце концов, ты нравишься себе только тогда, когда ты совсем не такой, каким был когда-то. Даже сейчас ты завидуешь Энтони, ведь весь мир встал на его сторону. Ты завидуешь его контролю над ситуацией. Ты хочешь то, что есть у него. Так легко обвинять его, когда он тебе уже изначально не нравится за то, что у него есть то, чего нет у тебя. Например, его честность. Ложь так… бесчестна. Презренная тварь, которая проникает во всё, пока всё не рухнет. Он вздрогнул, несомненно, думая о Сибири. — А затем гнев. О, это буквально основа твоей личности, сердцевина. Что-то идет не по-твоему? Ты впадаешь в гнев. Ты сталкиваешься с проблемой? Ты разносишь всё вокруг. Ты стоишь перед скорбящим товарищем по команде, испытывающим боль из-за сказанной тобой лжи? Из-за предательства с твоей стороны? Ты избиваешь его и оставляешь умирать, утверждая, что ты прав, потому что он ударил первым. В тот момент ты был так разгневан, Роджерс, буквально пылал от ярости из-за того, что Энтони не послушал тебя, из-за его отказа немедленно простить твоего друга и тебя за что-то, когда он был ошеломлен этим чем-то и был вынужден на это смотреть. — Я сделал то, что было правильно. Я защищал Баки, — слабо сказал он. — Есть разница между праведным гневом и греховным. Праведный гнев обрушивается на кого-то из ярости за другого. Когда кто-то причинил вред кому-то лишь из жестокости и злобы. Праведный гнев поддерживается волей нашей матери. Греховный же? Ты его олицетворение. Ты чувствовал себя преданным из-за того, что убитый горем Энтони отказывался тебя слушать. Ты хотел защитить Барнса за счёт всех вокруг. Вся эта ссора была из-за тебя и твоей лжи. И это? Это мой гнев, Роджерс, — его глаза засветились гневом. — Может быть, я и дьявол, но когда-то я был ангелом. Я был чёртовым архангелом. Вот моя ярость. Вот мой праведный, ангельский гнев. Потому что я делаю это из-за всей той боли, которую ты причинил Энтони. Он почувствовал, как его крылья широко расправились позади него, и Роджерс сделал шаг назад, ужас наполнил воздух. — Я — твоя будущая участь, твоя карма. Я — всё, чего тебе стоит ожидать после великой битвы за Землю. Я — всё, что ждёт тебя, когда ты умрёшь. Ад слишком хорош для тебя. Я заберу твою душу и заставлю тебя страдать, как я это сделал с ведьмой, — он шагнул вперёд, пол зашипел от шагов, обжигающих его, адское пламя было едва не вырывалось из его кожи. — Я заставлю тебя кричать, Роджерс. И я буду улыбаться, делая это. Мужчина оцепенел. — К… Кт… Что ты? — он прохрипел, прижавшись к дальней стене. Люцифер широко улыбнулся. — Я Дьявол. Люцифер Морнингстар. И Бог тебя не спасёт. Я же вижу, тяжесть грехов запятнала твою душу, жалкий смертный. Я твое наказание. Дверь почти бесшумно открылась, когда он посмотрел на так называемого суперсолдата, и Энтони вошёл в лабораторию. Прежде чем заговорить, он некоторое время изучающе смотрел на творящееся безобразие. — Люци, ты, конечно знаешь, что ты в таком состоянии выглядишь очень очень горячо, но было ли необходимо сжигать мне пол? Мне нравился этот пол. Люцифер отвернулся от капитана, вытеснив его из своих мыслей, и улыбнулся Энтони, убирая пламя. Щелчком пальцев пол был починен, и он подошел к изобретателю, сложив и скрыв крылья. — Я всего лишь дружески беседовал с капитаном, — улыбнулся он. Энтони недоверчиво приподнял бровь. — Точно так же, как «дружески» беседовал с остальными Уже-не-совсем-Мстителями? Улыбка Люцифера лишь стала шире. — Мне нужно было их проверить. На удивление, остальные прошли моё небольшое испытание. Только Капитан с треском провалился. — Почему ты их терроризируешь? — Энтони вздохнул. — Мне нужно было знать, могу ли я доверить им нахождение рядом с тобой, Энтони, — сказал он так, как будто это было очевидно. Вообще-то, так и есть. Взгляд изобретателя слегка смягчился, и он придвинулся ближе. — Ты ужасно милый, даже когда наводишь страх божий, — пробормотал он, вставая на цыпочки, чтобы чмокнуть Люцифера в губы. — Тони, что ты наделал? — спросил Роджерс в ужасе. —Этот монстр… ты заключил сделку с Дьяволом?! Энтони усмехнулся, взглянув на Роджерса. — И снова я во всём виноват, — сказал он насмешливо. — Кажется, ты всегда каким-то образом обвиняешь меня, не так ли, Роджерс? Люци здесь, чтобы остановить Таноса, как и все остальные ангелы и демоны. Он тоже живет на этой планете. Мы старые друзья, и иногда он становится немного чрезмерно опекающим. Тебе повезло, что он относится к тебе снисходительно. С ведьмой он не был так добр. Роджерс только казался ещё более испуганным, когда Люцифер обнял Энтони сзади за талию и положил подбородок на волосы мужчины. Его глаза вспыхнули красным, и Роджерс отпрянул. — Беги, маленький человечек. И я выполню свое обещание пораньше, если увижу, что ты снова беспокоишь Энтони. Роджерс выбежал из комнаты, не оборачиваясь. Они стояли молча, пока дверь снова не закрылась. Затем нос Энтони сморщился. — Фууу, ты, черт возьми, заставил его обоссаться, Люци? — спросил он недоверчиво. Люцифер откинул голову и рассмеялся. Энтони жаловался на необходимость продезинфицировать всё помещение, в то время как Люцифер расцеловывал горло изобретателя. Вообще-то, это и есть причина, по которой он всё-таки не швырнул этого идиота на диван, как хотел изначально.