Theater

—Мизуки! – с ходу прокрикивает Акито, врываясь в дверь палаты с широко раскрытыми глазами. —О...! Приветик, малыш Чизкейк. – стоило Мизуки улыбнуться в привычной манере, Шинономе даже не взбесился на это высказывание. Ведь радость за встречу с бывшим коллегой была больше. —А где Руи..? —Руи.. – Акито секунду молчит, потирая затылок, вспоминая разговор ранее. —"Иди без меня, Акит-.. кхм." —"Ха..? Но почему? Разве не ты прибежал ко мне с бешеным взглядом и закричал на весь лес, что надо срочно выдвигаться к Мизуки?" —"Фуфу.. это правда. Но задумайся.. было ему легко рассказывать детали? Хоть мы и расстались, но я все ещё уверен, что он остался прежним. Таким же скрытным и убегающим, особенно понимая, что это касается человека, которого я люблю." —"Хаха.. ты слишком проницателен, меня это даже пугает. Но откуда тебе знать, что я в свою очередь от тебя многое не скрою?" – Акито останавливается, стоило Руи повернуться к нему с улыбкой на лице, но с широкими глазами, будто бы он вылез из фильма с бежавшими из психиатрической больницы. Это было чем-то неприятным и мерзким, словно в его душу сейчас залезли и долго копались в ней, пытаясь найти причину, почему Акито все же расскажет ему абсолютно все. —"Потому что ты успел понять, что такое не выгодно для нас обоих." Прямое попадание. —Не смог, сказал свои дела появились. —Вот оно кааак.. что ж! – Мизуки пытается подняться с кровати, но ноги заметно успели затечь, что он возвращается обратно, почти не чувствуя то, как тяжело их сгибать. —Положи под ноги подушку, пожалуйста, надо кровь перелить. – Акито мелко кивает, заодно осматриваясь по сторонам, узнав нет ли рядом врачей. —Тебя выписывают? —Оу.. нет, с чего ты так решил? —Рядом нет врачей, обычно они внимательно следят за пациентами, но я их не вижу. —Хаха, не волнуйся, в углу стоит камера. Если нет возможности посидеть рядом и нарисовать мне цветочек, какая жалость... тут совсем скучно. —"Камера в углу, туда не стоит поворачиваться. Возможно, она даже с микрофоном, поэтому обсудить все спокойно не выйдет." – критическое мышление было присвоено каждому сотруднику, как и обучение двоякому общению с едва заметными подсказками по поводу обстановки. Именно так они до сих пор не остались замечены. —Может, ты мне порисуешь? Я так не чувствую своих конечностей... Я даже уже придумал! Моя работа стоит на месте, поэтому я буду описывать дизайн, а ты рисовать. —Тебе легче самому запомнить, чем я что-то нарисую. —Не ворчи, раз пришел- будь добр развлечь. —Я тебе не цирк. —Бумага и карандаши в тумбочке.~ —Акито цыкает, решив не спорить с этим горе пациентом и сочтив потакать его желаниям, взяв то, что Мизуки и просил. Положив бумагу на свои колени, взяв в пальцы карандаш, Акияма радостно улыбнулся и принялся описывать свои идеи, давая Акито паузу, чтобы все изобразить в произведение искусства. —Тянущаюся сетка плотного кроя, цвета дымчатой орхидеи по колено с плечами фонариками. Подол и рукав с элементами рюш. —Попроще. Умоляю. —Прозрачное, розовое платье. – в нависшей тишине стали слышны только чирканья грифеля и методичные фырканья со смешком, когда все приходилось стирать. Отвернувшись от камеры, Акито значительно сгорбился, даже в коем-то веке стараясь изобразить все внятно и разборчиво. —Готово. – повернув листок, Мизуки посмотрел с прищуром на рисунок. Но вместо рисунка, там была надпись разборчивым почерком. —"Руи догадывается, что Цукаса наёмный убийца." —Как тебе? —Неплохо вышло! Но дай я поправлю детали. – выхватив листок с карандашом, Мизуки понадобилось некоторое время, чтобы написать в нем затекшей рукой. —"Я и не мог представить, что этот псих заставит его меня убить. Честно, я по началу думал, что Цукаса также облажался с долгом, а потом ему кинули пистолет. Честно, я думал, что от страха отброшу коньки быстрее чем в меня выстрелят." —"Это сейчас не важно, рассказывай быстрее все, что знаешь, пока за мной не пришли." —"Хорошо-хорошо! Доводишь больного своим злым взглядом сейчас, как же не стыдно! Хаха, вообщем я имел некоторое уважение среди работников и доверие с горем пополам. Информацию о всех сотрудниках, которые ушли с организации хранят в специальном коде и отслеживают их до конца жизни, чтобы не произошло утечки информации. Смею предположить, что в последние дни до пропажи Тенмы за ним уже велась слежка, по типу чипа с микрофоном в одежде или принуждение держаться там, где можно сидеть с открытыми шторами, не закрывая их. Я успел узнать, что он оплатил долг, тогда у нас два варианта развития событий ..."– не успев дописать, как листок закончился, Мизуки показывает надпись, намекая, что ему нужен новым. —Можешь не завидовать моему творению.~ —Не зазнавайся, тебе поменять листок? —Да, только давай м... теперь ты будешь описывать дизайн! Отказы не принимаются, вдруг он попадёт ко мне в коллекцию и ты получишь 70% от выручки? Старым друзьям персональная скидк-.. —Давай уже, черт тебя. Я этим занимаюсь только потому что ты болеешь. Хм... чёрная толстовка и штаны. —Какой необычный выбор, лазейка в фантазии у тебя точно есть. —"Так вот, первое- смерть, его и в правду могли убить, если был риск, что Цукаса успел где-то проболтаться и остался замеченным. Ему могли спокойно обещать и золото и горы, даже дав подписать некий "договор", пока на деле готовили ему отдельное место в печи, если не измучали заживо, как предателя. Как я понимаю... Цукасик мог где-то да проболтаться и тогда остаётся только молиться, что его смерть была не настолько болезненной." – нервно смеясь, вспомнив все события в подвале, у Мизуки начинали трястись руки и особенно представив, что с ним смогут сделать, когда найдут с садистким блеском и улыбкой на лице. —"Второе же.. это "кодекс пятнадцати лет". —Не обижайся, но вышло что-то странное, рисуй.. хм.. моду 50х годов в милом стиле! —"Кодекс пятнадцати лет? Это больше похоже на срок в колонии строгого режима." —"Если ты оплатил долг и хорошо дружил с организацией, то вместо смерти ты подпишешь именно его. Кодекс представлен в виде книги, по которой ты ведешь образ своей жизни ближайшие пятнадцать лет. Там описаны все твои действия, включая работу, страну, адрес проживания, личную жизнь, твой характер, данные то есть все, абсолютно все и ты обязан следовать этому кодексу. По своей сути, ты "уходишь на дно" чтобы отмыть свои грехи и навсегда скрыться, а также, там есть и запреты в длинною всей жизни и одно из них- это приближение к этому городу и общение со всеми знакомыми и близкими. Ты словно исчезнешь навсегда и станешь совершенно новым человеком, но даже после того, как закончится срок этого кодекса, твоя жизнь все равно будет полна запретов, особенно с тем фактом, что тебя смогут достать оттуда, куда ты зарылся. Сегодня я тоже планирую бежать из больницы в другую страну, билеты уже у сестры, я нахожусь здесь слишком долго. Мне страшно, малыш Акито." —"Чем ты можешь поделиться ещё?" —"Древо.. в кодах есть семейное древо с информацией на всех членов семьи, найдите в нем шифровку Цукасы и сможете выйти на кодекс пятнадцати лет если он не мертв. Организация всегда хранит у себя дубликат, но учитывайте, что он находится только у одного человека в этом мраке." —"И все мы знаем у кого именно. Передай Руи, что я жалею о нашем расставании, но здесь сработал эффект бабочки. Если бы мы с ним до сих пор были вместе, то он бы не взялся за все это. Я ненавижу эту организацию всей душой и я на вашей стороне, удачи вам, будьте аккуратны." —Мизуки... —"Мне пора бежать, прощай." *** —Это все, что он успел сказать, мы на правильном пути, стоит идти дальше. – Акито сидел рядом на кресле, смотря новости с телевизора о сбежавшем из больницы. —Они не стали лезть лично в гос учреждение и ждали его выписки, но Мизуки успел сбежать первым и сломать телефон с сим картой. Я не знаю, когда он успел, но он смог мне подсунуть заранее подготовленные рисунки, будто бы мы действительно рисовали. Либо у меня реально скудная фантазия, либо он гений и смог угадать то что я задам черную толстовку со штанами и размыто их нарисовал. —Фуфу, отправить тебя было хорошим решением, особенно с вашим опытом общаться о таком перед носом и остаться незамеченными. — по телу прошла дрожь, от осознания, что Руи вёл себя совершенно спокойно или по крайней мере пытался. —Почему ты так спокоен.. тебя совершенно не волнует, что любовь всей твоей жизни была наёмным убийцей? То есть... ничего? Совершенно ничего? Почему ты так улыбаешься, я не понимаю, Руи. Должно же пойти после такой новости... хоть.. хоть что-то. —М... Акито-кун. – расслабленно отвечает Камиширо, ложась на спинку дивана. – Есть такая фраза: один умерший человек- трагедия, много умерших- статистика. Если мы переживали из-за каждой плохой вести, то от нас бы ничего не осталось, мозг делает нас.. немного равнодушнее, это просто защитная реакция. С другой же стороны, его заставляли как я понимаю, но я прекрасно помню, что он хотел начать новую жизнь. Вспоминая все его слова, добавив учёт к его деятельности, у меня открылись глаза на многие вещи, которые я пока не могу осознать. Я спокоен, правда, зачем к тому же останавливаться на достигнутом? Если Цукаса-кун и вправду плохой человек, то мы любой ценой не допустим чтобы эта организация продолжала воспитывать плохих людей. Хотя что на самом деле плохо, а что хорошо? Цукаса.. такой серый. Он хороший человек, который делал плохие вещи, его действия нельзя оправдать, как и твои, но одновременно можно высказать понимание и что он это делал против своей воли. Цукаса вполне мог понимать, что его поступки омерзительны и не пытался оправдаться тем, что так он пытался выжить засчет других. Мне искренне жаль людей, которым он оборвал жизнь, а услышанное должно повергнуть меня в шок, но.. либо после прошлого срыва я успокоился и мне нечем захлебываться, либо мы так далеко зашли, что цепляться за что либо уже бессмысленно. Узнав об этом раньше... наверное, я бы не смог чувствовать себя в безопасности рядом с ним и это делало бы мне больно, он очень умен и прекрасно держал язык за зубами. Даже здесь его молчание помогло нам сейчас сидеть вместе и обсуждать дальнейшие действия, Акито-кун. —Признайся честно, ты выпил успокоительных? —Да, иначе бы я что-то разбил из-за злости и обиды, что ему пришлось пройти через это. Плюсом, я очень боялся того, что ты мне скажешь, но все оказалось хорошо. Но... я не усну если не узнаю. —Если Цукаса оказался в этой деятельности до того, как смог владеть оружием, то как он зарабатывал на жизнь? —Были поручения при помощи холодного оружия и работы в поле. —Как смею предположить, это были ничтожные копейки. —Мне жаль, но это так. —Тогда как он оплачивал квартиру, лечение сестры, еду, коммунальные услугу и остался до сих пор жив? —.... Стояло молчание, невыносимо нервное молчание, которое казалось, длилось вечность. —Акито... почему он не любил, когда к нему прикасались? Я узнал об этом только от Тойи. Вздох, невероятно тяжёлый вздох, даже его в горле стоял ком. Лезть в чужое.. казалось чем-то неправильным, а его морально убивало то, как Тенма просил хранить это в секрете. Но после всего, Руи, наверное, но заслуживает знать, как бы Акито не было тяжело открыть свой рот. —Ему вырезали органы. Он боялся распивать алкоголь ещё по причинам оставшейся только одной почки. Теперь тяжко молчал Руи, отвернувшись от Шинономе. Он невероятно медленно и тягостно все старался обдумать, царапая короткими ногтями свою кожу на лице, впиваясь с агрессией в себя. —Руи... —Ненавижу... ненавижу их.. Это.. это так мерзко, как можно было.. заставлять его.. Цукаса-кун.. сколько же дерьма он хранил в себе из года в годы и не отпускал руки? Смерть должна казаться мечтой для таких людей, но звёздочка не такая.. я.. я .. у меня не укладывается в голове то, как он держался. Он был обычным ребёнком, который хотел спасти свою сестру. И знаешь, я устал это мусолить из раза в раз. —Ты куда собрался, хэй..! – Акито подрывается с места, идя за Камиширо, но тот отходит от него, показывая своим видом, что не желает, чтобы к нему подходили. Наматывая круги по комнате и держась за голову, пальцы больно впивались в кожу головы, срывая с себя волосы, но Руи не выдерживает. Не выдерживает всего отвращения и злости, которое копилось в нем, пиная со всей дури стол, который с треском разбивается с громким шумом. Акито продолжает молчать, но внимательно следит за Руи. Даже зная, что он с лёгкостью сможет его остановить будучи крупнее, почему-то.. ему было все равно страшно к нему подходить. —Хаха.. ахахаха.... а вдруг он тоже сейчас страдает? Мне так это не даёт покооооя..~ —Я не прощу то, как страдал Мизуки, не прощу то, как страдал Цукаса, не прощу то как страдал ты, не прощу то, как страдал я. Я же знал.. я же знал, что в этом расследовании что-то не так, но я узнаю сегодня о таком шансе, что он вправду может быть жив. И нам всего лишь надо разузнать и найти его шифровку, все ведь верно? Фуфу.. кажется так легко, будто бы мы почти близко. Я диву даюсь тому, как они заставили меня разбить стол будучи под успокоительным! НАСТОЛЬКО разозлить точно нужно постараться и быть отбитыми на голову психами. И знаешь, испытывая такооой уровень отвращения, я чувствую невероятный прилив сил в себе и желание мстить ещё больше. —Мне так плохо, но сейчас плевать на это. —Собирайся, Акито. —...? Руи вглядывается в зелёные глаза, смотря с озлобленным прищуром сверху вниз, заставляя Шинономе сглотнуть. —Мы свергнем эту мразь.