Benim ay yüzüm Kösem/Моя луноликая Кёсем

      Утро для Кеманкеша началось не с кофе, а ругани Хандан. Похоже, наложница проболталась кому-то, что не провела ночь с Султаном, и теперь ему приходилось выслушивать упреки сестры. — Как это понимать, Кеманкеш Кара Мустафа? Я знаю, что ты не любишь все эти гаремные устои, но ты Султан, твоя обязанность обеспечить династию Шехзаде! Хочешь ты этого или нет, но ты должен проводить ночи с наложницами. К тому же, ты обещал мне! — Помнится, я обещал, что приму девушку, — спокойно ответил Кеманкеш. — Но про то, что проведу с ней ночь не говорил.       С самого детства Кеманкеш был немногословен, в конфликты предпочитал не вступать, оставаясь в стороне. Но если такое и случалось, то всегда старался сохранять спокойствие и невозмутимость. Все усилия и попытки вывести его на эмоции или драку, разбивались о стальную стену хладнокровия и безразличия. За это ему дали не только прозвище «Кеманкеш», что означало лучник, но и «Кара», что означало темный и таинственный. — Брат, это не шутки! Мало того, что ты не притронулся к девушке и отослал её через час, так ты ещё и покинул дворец без охраны! Где ты был? Почему один? — Ты забываешься, Хандан! Я Султан Османской империи и не обязан отчитываться перед тобой, — Кеманкешу уже порядком надоели крики сестры, и он мечтал как можно скорее спровадить ее отсюда. — Простите, Повелитель, что я беспокоюсь о своем брате и будущем великой династии Османов, — Хандан показательно поклонилась и вышла на балкон. — Хандан, к чему эти ссоры? Ты ведь знаешь, что за все эти пятнадцать лет в моих покоях побывали многие девушки, и лишь одна смогла родить мне ребенка. — Но ведь были и другие беременные наложницы. — И для каждой из них беременность закончилась выкидышем. Ты же понимаешь, что виноваты в этом не наложницы. Все они были здоровыми и тщательно следили за собой, поэтому дело во мне. Это я не могу зачать здорового и сильного ребенка, которого девушка смогла бы выносить и родить. Так зачем мне спать со всеми подряд? Я этого не хочу. — Да-да, я помню. Ты с самого детства твердил, что хочешь найти свою единственную и быть только с ней. Я ведь не против, но где она, одна единственная? — Кеманкеш слегка ухмыльнулся, вспомнив, как стоял с Кёсем возле дерева и любовался ее красотой. Хандан заметила изменения в лице брата и приподняла брови. — Брат? Я чего-то не знаю? — Нет, что ты. Ничего такого. — Кеманкеш, — с нажимом повторила женщина, — ты нашел её? Кто она? Я её знаю? — Хандан, сестрица, успокойся, — засмеялся Кеманкеш, положив руку на плечо Султанши. — Там ещё ничего нет, мы виделись-то всего пару раз.       Конечно, Кеманкеш лукавил. Там было, очень многое было. По крайней мере, для него. Чувства, которые вызывала в нём Кёсем, он не испытывал еще никогда. Та нежность, забота, желание обнять и защитить от всех невзгод этого жестокого мира, так и норовили вырваться наружу. Её прекрасные голубые глаза, длинные каштановые волосы, которые наверняка были мягкими, словно шелк, улыбка — всё это так нравилось Кеманкешу. Так хотелось прикоснуться к ней рукой, а лучше губами… А её смелый взгляд, нежность к близким и любовь к детям. На секунду Кеманкеш задумался, каким был бы их общий ребёнок. Отчего-то сразу представилась девочка, точная копия Кёсем, с такими же прекрасными глазами, вздёрнутым носиком и волевым характером. — Похоже, ты по уши влюбился, брат, — проворковала Хандан, хитро прищурившись. Видимо мысли Кеманкеша отразились на его лице, и сестра всё поняла. — Она достойна этого? Эта женщина хороший человек? — Да, Хандан, она, как никто другой, заслуживает моей любви. И она замечательная, поэтому не стоит волноваться. — Она свободная мусульманка? — мужчина кивнул. — И что ты намерен делать? Ты ведь знаешь, что не можешь вступать с ней в связь без брака. — Я помню, Хандан. Но я уже говорил: мы виделись всего пару раз. С ее стороны и чувств скорее всего никаких нет. Но я сделаю так, чтобы были. — Будь осторожен, Кеманкеш. Если кто-то узнает, что ты встречаешься со свободной женщиной, будут серьезные проблемы. И до бунта может дело дойти. Ты ведь помнишь, что случилось с Махмудом? — Конечно, помню, Хандан. Как такое забудешь…       Махмуд был старше Кеманкеша на три года, и на удивление они были очень дружны. Когда Мустафе было двенадцать, отец приказал казнить Махмуда, задушив его. Сафие Султан убеждала тогдашнего Падишаха, что у него растет соперник, рано или поздно он свергнет отца, поэтому от него надо избавиться. Но Махмуд остался жив, так как его мать, Халиме Султан, сорвала казнь. До сих пор никто не знает, как ей это удалось, и что вообще случилось в ту страшную ночь. Махмуд никогда не рассказывал Кеманкешу об этом, несмотря на их близкие отношения, а Халиме Султан и подавно. Через несколько месяцев Султан Мехмед скончался от неизвестной болезни, а на трон взошел Махмуд, которого Халиме Султан всё это время прятала от собственного отца. По закону Фатиха Кеманкеша должны были казнить, но старший брат настолько любил его, что пощадил. К тому же, Мустафу не интересовал трон, ему не нужна была такая власть, и Махмуд прекрасно об этом знал, поэтому не видел угрозы в брате. Но правил он всего четырнадцать лет, его убили во время бунта.       Махмуд, уже повзрослевший мужчина в самом расцвете сил, бродил по улицам Стамбула в компании младшего брата. Внезапно в него врезалась молодая девушка, которая убегала от разъярённого торговца. Махмуд остановил девушку и спрятал за своей спиной, спрашивая у торговца, что случилось. Как оказалось, она была воровкой и постоянно крала еду или одежду, иногда и деньги могла своровать. Султан заплатил торговцу за украденный товар и предложил девушке пойти с ним. Кеманкешу такая идея сразу не понравилась, и он попытался отговорить брата, но тот был непреклонен. И впервые Халиме Султан была согласна с Мустафой, они вместе долго ругались с Махмудом на счёт Ясемин. Она свободная мусульманка, а Султан привел ее в свой гарем, так ещё и спустя немного времени стал звать на хальвет. По гарему, а вскоре и по дворцу, поползли слухи, что Махмуд занимается прелюбодеянием. Но самое страшное, что это вышло за стены дворца и стало бродить среди людей. Такие возмутительные действия не могли остаться без внимания улемов и Шейх-уль-ислама, которые сразу же отвернулись от Султана. А это повлекло за собой волнения вреди народа и янычар и в конечном итоге привело к бунту. Махмуд храбро сражался против восставших воинов, Кеманкеш изо всех сил старался защитить и спасти брата. Но в то время, пока он бился с двумя янычарами, остальные обезоружили Махмуда. Его тело проткнули острым мечом прямо на глазах Кеманкеша. Время будто остановилось, мучительно медленно он наблюдал, как остриё исчезает, а Махмуд замертво падает на дорогой персидский ковёр, заливая его кровью из огромной раны на спине и животе. Пока Кеманкеш стоял в полном шоке и непонимании происходящего, янычары скрылись. Он бросился к бездыханному телу брата, словно надеясь, что всё это неправда, он просто ранен и скоро очнётся. Но старший брат не очнётся уже никогда. Глаза Кеманкеша налились неподдельной яростью, он схватил меч, крепко сжимая рукоятку, и вышел из покоев. Что происходило дальше он не знает, так как из-за гнева на его разум словно опустилась белая пелена, стирая все воспоминания.       Едва всё устаканилось, Кеманкеш взошел на трон. Всех, кто участвовал в бунте, нашли и казнили, а особенно жестоко тех, кто убил Махмуда. Ясемин хатун сбежала из дворца, пока в нем проливалась кровь, и никто её больше не видел. Много лет Кеманкеш искал её, желая отомстить за смерть брата. Но со временем боль утихла, гнев ушел, желания мстить уже не было. Мустафа понял, что девушка не виновата в то, что брат привел ее в гарем и сделал своей наложницей. Хотя злился, что она просто сбежала под шумок, словно ей было плевать на Махмуда. Халиме Султан сослали в Старый дворец, так как детей от Султана у неё больше не было, и жить в Топкапы она не имела права. После этих ужасных событий то и дело где-нибудь вспыхивало восстание. Люди знали, что Кеманкеш защищал своего брата, и не доверяли ему. Не хотели, чтобы Османская империя прослыла греховной страной из-за Султанов, которые не соблюдали законов собственной религии. Но Кеманкеш доказал народу, что не такой как Махмуд, и заслужил его доверие и признание. — Не беспокойся, Хандан, я не сделаю ничего, что могло бы положить тень на нашу династию. А как только буду уверен, что мои чувства взаимны, женюсь на ней. — Как скажешь, брат, я доверяю тебе, — женщина поклонилась и покинула султанские покои.       Кеманкеш наконец позавтракал и отправился на совет Дивана. Персы уже в который раз совершают набеги на приграничные территории империи. Они были крайне недовольны тем, что Багдад стал османским, и судя по всему готовились к новой войне. Несколько часов Паши обсуждали с Повелителем, что же делать, если Персия решится-таки вернуть крепость.       В свои покои Кеманкеш вернулся уставшим и злым от наглости персов, но мгновенно изменился в лице, увидев дочь. Она сидела на тахте, а рядом стояла служанка. Мужчина жестом приказал ей выйти и с улыбкой подошёл к Михримах. — Добрый день, моя Султанша. — Здравствуй, отец, — девочка потянула руки к Кеманкешу, и тот сразу поднял её, обнимая. — Я хотела попросить тебя кое о чём. — И о чем же? — спросил мужчина, нежно щёлкнув дочь по носику. — Можно вместе с Дервишем Пашой поехать к Кёсем Ханым? — то, с какой надеждой Михримах смотрела в глаза отца, не могло не растрогать. — Зачем это? — Кёсем Ханым мне нравится, она добрая. Я хочу поиграть с ней. Можно? — Давай мы лучше пригласим её во дворец. Мне так будет спокойнее. Ну-ка, — Кеманкеш посадил маленькую Султаншу за свой рабочий стол и положил перед ней чистый листок бумаги, перо и чернила, — напиши ей письмо. — Я? Я ведь не умею, — смущённо отозвалась Михримах, растерянно переводя взгляд с отца на бумагу. — А твои учителя говорят, что у тебя все получается. К тому же, я думаю, Кёсем Ханым точно не откажется, если ты сама напишешь. Давай, если что, я тебе помогу.       Михримах со всей старательностью и аккуратностью выводила каждую буковку. Кеманкеш с гордостью наблюдал за дочерью. Не поленилась ведь самостоятельно написать письмо, видимо настолько сильно ей хотелось увидеться с Кёсем. Спустя почти час Султанша дописала письмо и вместе с отцом запечатала его. Султан позвал Дервиша и приказал тому отдать конверт Кёсем Ханым. С чистой душой девочка отправилась к себе, а Кеманкеш занялся государственными делами.