Кровавый лотос

Все тело ломило от боли и неуходящей усталости, с того момента, как он посетил призрачный город, он много спал, мало ел. Но голод не так сильно его мучал, разве что, когда он проснулся в постели Хуа Чэна. Сейчас он лежит на чем-то теплом и мягком. Это может быть кровать того элегантного юноши. В глаза назойливо светили лучи солнца, но даже так, глаза все равно не хотелось открывать. Голова упала на бок и, разлепив заспанные глаза, первое, что он увидел,- сидящего и, видимо, спящего Хуа Чена, который каким-то образом уснул на стуле. Чёрные, как ворон пряди, небрежно свисали с лица молодого парня. В его руках был небольшой нож, рядом со стулом - тумбочка, а на ней лежали яблоки, некоторые из которых были порезаны на дольки. "Спать с ножом опасно, Сань Лан, если ты не знал." — про себя отгругал Хуа Чэна Се Лянь. Юноша решил осторожно убрать нож, чтобы не разбудить младшего. Поднявшись на логтях, он почувствовал как боль пронзает его тело с новой силой. Неужели он был настолько истощён? Пф... Се Лянь плюхнулся обратно в постель. —Гэгэ? — спросил немного сонный низкий голос. Все же разбудил. Се Лянь обречённо вздохнул и, повернув голову к юноше, неловко улыбнулся. — Сань Лан, прости, что разбудил. — Я хотел дождаться, когда проснётся Гэгэ, но все же уснул. — Тебе не обязательно было мучить себя, я был бы рад увидеть Сань Лана отохнувшего и полного сил. — брови сошлись на переносице, но на губах все ещё играла нежная улыбка. Он смотрел на Хуа Чэна, который отвёл взгляд, будто ребёнок, которого отчитывают родители за какую-то пакость. — Гэгэ, не стоит много двигаться на твоём теле слишком много ран, и наверняка ты так и не восстановил силы. — быстро вернув лицо в прежнее состояние, сказал Хуа Чэн. Он отложил нож на тумбочку с яблоками и помог Се Ляню принять сидячее положение, относившись к нему очень бережно, будто тот мог разбиться в любой момент на тысячи хрустальных осколков. Тот благодарно кивнул. — Ничего Сань Лан, это сущие пустяки, тебе не о чем беспокоиться,— вздохнув, сказал юноша. — Пустяки? — прошептал себе под нос Хуа Чэн, но Се Лянь сделал вид, будто не услышал. — Гэгэ, я порезал яблоки, не хочешь отведать их? Се Лянь неохотно кивнул, и на губах Хуа Чэна расцвела улыбка. Се Лянь не заметил, как Сань Лан уже потянул к нему свежее яблоко. Не подумав о последствиях Се Лянь подался вперёд, касаясь губами шершавой кожи Хуа Чэна, забирая дольку прямо с рук юноши. Резко отстранившись от оканемевшего Сань Лана, он отвернулся, пытаясь скрыть щеки, которые залились румянцем от осознания, что он только что сделал. Рядом с ним послышался смешок, взяв все силы в руки, а именно в лицо, он повернулся к Хуа Чэну со спокойным выражением, будто ничего не произошло. Юноша нарезал следующее яблоко, а в тёмном глазу плясал огонёк, будто фейерверк глубокой ночью. <🕰> Прошло около трёх дней, когда Се Ляня забрали на лечение. Хуа Чэн оставался с ним до глубокой ночи. Он мог бы остаться, круглосуточно рассказывая юноше о смешных моментах на его базе или о всяких историях, которые он сумел пережить. А ночью оберегал бы драгоценный сон его гэгэ. Если бы конечно, сам Се Лянь не гнал его идти спать. В скорем времени Се Лянь смог свободно ходить, хоть и рана на бедре покалывала. Про существование порезов Се Лянь уже вообще забыл. Врач каждый день приходил и осматривал юношу, раны довольно быстро заживали. Приняв роль пациента, Се Лянь вовсе уже забыл, что он сам являлся медиком. ... — Гэгэ, помнишь, я хотел сделать экскурсию по моей базе? Не хочешь прогуляться там? — предложил Хуа Чэн с игривыми нотками в голосе, его руки были заведены за спину. —Да.. Я не против. — немного задумчиво ответил Се Лянь. — О? Гэгэ хочет сейчас или в более удобное время? — улыбка Хуа Чэна стала ещё шире. — Если Сань Лану будет удобно, то сейчас. — янтарные глаза посмотрели на юношу, который чуть ли не прыгал от нетерпения и радости на месте. — Решено. — легонько похлопал в ладоши Хуа Чэн, после чего одним широким шагом он сократил пространство между ним и Се Лянем. Нежно схватив его руку, он повёл того за собой в даль коридоров, а после и на улицу, которую окутали золотистые листья. Юноша и без него хотел прогуляться, так что одет он был хорошо и защищён от осеннего ветра. Небо предупреждало о том, что город снова поглотит тьма. Но двум юношам на это все равно. Хуа Чэн вёл его на базу и к дому Блаженств, дабы показать всю роскошность его дома и богатство базы, лаборатории, огнестрельные оружия и так далее. Массивные и высокие двери у таблички "Дом Блаженств" пропустили юношей. — Гэгэ, ты не голоден? — нежным тоном спросил Хуа Чэн. — Нет, спасибо. — отвёл смущенный взгляд Се Лянь, в ответ Хуа Чэн лишь хмыкнул, они поднялись по лестнице, из-за стены выглядывал Эмин, но получив грозный взгляд от Хуа Чэна, он сразу скрылся, к счастью черноволосого, гэгэ его не заметил. Они шли по запутанным для Се Ляня и замысловатым коридорам для Хуа Чэна. — Сань Лан, ты ведь исследовал подземную базу Безликого Бая? — начал разговор Се Лянь. Раньше они никогда не говорили на эту тему и все, что её касается. — Бая мы взяли в качестве заключённого, чтобы допросить его, возможно мы сможем что-то разузнать о мутантах, но он ничего не говорит, не смотря на все пытки и угрозы в его сторону, — лицо Хуа Чэна переменилось в серьёзное- эта тема была ему не приятна, но Се Лянь хотел узнать подробности. "Извини Сань Лан." — В базе были ещё люди? Они так просто сдались? — невозмутимо спросил юноша. — Когда мы проникнули туда, все оказались мёртвы, их лица были расплавлены. Также мы нашли банки от Х23, видимо, всех их кормили этими таблетками. — Се Лянь внимательно слушал Хуа Чэна, как тот, будто опомнился, и резко повернул голову к юноше. — Прости, гэгэ, тебе наверное неприятно слышать такой рассказ от меня. — Все хорошо, Сань Лан. — сказал Се Лянь, расплывшись в тёплой улыбке. Хуа Чэн, прочистив горло, продолжил. — Безликий Бай сказал нам лишь своё имя- Бай Усянь, также он сказал, что на его базе, кроме него, не используют псевдонимы. — псевдонимы были придуманы Се Лянем и Цзюнь У из-за того, что они боялись, что люди Безликого все ещё живы. Поэтому они сохраняли анонимность в интернете и в жизни, но в жизни они все иногда говорят посторонним свои настоящие имена. В то же время Се Лянь никому о своём имени не рассказывал посторонним, только Хуа чэну... как он мог проболтать своё имя, даже если Хуа Чэн хороший, ( в чем Се Лянь уверен на 100 процентов ) то могли бы найтись люди, которым он рассказал про Се Ляня и, которые, возможно, работают на Бая. — Вот как.. — задумчиво протянул Се Лянь и заправил прядь за ухо. Они подошли к высоким дверям, на которые Хуа Чэн направил палец. — Вот тут работает рыба с долгами колоссальных размеров. — проговорил Хуа Чэн, легонько толкнув двери, от чего они сразу же со  скрипом открылись. — Рыба? — Се Лянь перевёл взгляд на открывшуюся комнату, которую поглащала тьма. Хуа Чэн, будто умея видеть в темноте, уверенно повёл за собой Се Ляня. — Когда долг вернёшь? — спросил Хуа Чэн с еле заметными нотками раздражения, так названная "рыба", лицо которой было видно благодаря куче светящихся экранов. Он был удивлён, потому что Хуа Чэн не стал бы сдерживать агрессию при разговоре о долгах рыбешки, но скоро перевёл взгляд на спасение от возмущения Хуа Чэна и угроз. А именно на Се Ляня, который бегал глазами по тёмной комнате, пытаясь что-то разглядеть. — Ты меня даже после смерти будешь об этом спрашивать? — стуча пальцами по столу, спросил юноша. — Если не вернёшь, то да, ты даже смертью не оплатишь весь долг. — Хуа Чэн посмотрел на Се Ляня, и его лицо сразу стало нежным. — Это- рыба, черновод. Он хакер так, что если тебе, гэгэ, нужно кого-то прослушать то он это все сделает в сию минуту. — Пока что мне некого прослушивать. — покачал головой Се Лянь. — я Сянлэ. — представился юноша. — Гэгэ, пойдём отсюда, здесь слишком темно и скучно. — в быстром темпе пошёл Хуа Чэн к выходу, ведя за собой Се Ляня, за спиной послышалось, как черновод тихо хмыкнул и обратно повернулся к экранам. Двери захлопнулись сзади них, после того, как они вышли в коридор. — Гэгэ, хочешь взглянуть на мою оружейную? — глаза Се Ляня засветились. С того момента, как его забрал себе Цзюнь У, а тогда ему было 12 лет, владыка несколько раз приносил разного вида оружие, и детально рассказывал о нём, юноша иногда узнавал то или иное оружие. Правда знал он не из рассказов... — С удовольствием. — Се Лянь подался вперёд, слыша как быстро бьётся сердце Хуа Чэна. — Хорошо, гэгэ. — черноволосый неуверенно сделал шаг назад, но сразу вернулся в норму и уже уверенно топал по коридорам, иногда рассказывая Се Ляню о его резиденции. — Сань Лан. — Мм? — промычал Хуа Чэн, кидая взгляд на своего собеседника. — Не мог бы ты сделать кое-что для меня? — Для гэгэ хоть поставлю всех на колени перед тобой. — гордо сказал Хуа Чэн, улыбнувшись и обнажая клыки. — Не мог бы ты отвезти Безликого Бая в верхние Небеса? Я хочу его допросить там. Твоим подчинённым он ничего не скажет. Повисла минутная тишина, Хуа Чэн сделал задумчивое лицо, будто обдумывая план по захвату мира. — Гэгэ, я ни в коем случае не против твоего предложения, мне очень жаль, но на базах небес, все думают, что ты умер. — с горечью во взгляде и голосе сказал Хуа Чэн. — Неудивительно — спокойным тоном сказал Се Лянь, — но мне все равно нужно будет возвращаться туда, хотя-бы для того, чтобы присмотреть за Жое. Хуа Чэн не успел задаться вопросом, кто такой жое, как тон Се Ляня сменился, будто на ясное небо воцарилась туча. Се Лянь ехидно улыбнулся, обдумывая  сказанные ранее слова Хуа Чэна, а в глазах была пустота. Се лянь с лёгкостью в голосе произнёс: — В вечном сне я буду смеяться, а их заставлю рыдать у моего хладного тела. — его глаза были полуоткрыты, а нежные губы, растянутые в улыбку, превратились в оскал, обнажая такие же острые клыки, как у Хуа Чэна. — Гэгэ... я смогу ради тебя поставить любого на колени и заставить его рыдать. Правда, но, пожалуйста, не говори о себе так, будто ты уже лежишь в гробу с мечом в сердце. Ты погубишь меня так. — сказал Хуа Чэн, встречаясь взглядом с юношей. — Ради Сань Лана не буду, — нежным тоном сказал Се Лянь, наклонив голову набок, прикрыв глаза, младший с облечением выдохнул. Наконец, после стольких коридоров и лестниц они пришли к нужной двери. Глаза Се Ляня засветились ярче звёзд, а зрачки то и дело бегали по всем моделям огнестрельных оружий и другим различным предметам, с помощью которых можно организовать кровавый пир. В красных оттенках комнаты были красиво уложены оружие, некоторые висели на стене. Все они стоят намного дороже чем оружие у простых вояк. В трансе Се Лянь прошёл дальше, осматривая все вокруг. — Гэгэ нравится? — спросил Хуа Чэн, пройдя за Се Лянем лёгкой пафосной походкой, прищурив глаза, будто довольный кот. — Конечно! — радостно ответил юноша, продолжая рассматривать каждую частицу оружия. — Давай я тебе её подарю? — не изменившись в лице, резко предложил черноволосый. От его предложение Се Лянь застыл на несколько секунд, как статуя, а Сань Лан был спокоен, будто это обычное дело. — Сань Лан, я не могу принять от тебя такой большой подарок, ты и без этого много чего для меня сделал..  — сказал юноша и неловко отвёл взгляд. — Все, что я сделал для гэгэ- лишь маленькие крупинки снежинок с неба. — покачав головой сказал черноволосый. — А я так не думаю... но даже, если я приму твой подарок, то не смогу ухаживать за целой оружейной. — не сдавался Се Лянь. — Я могу приходить и ухаживать за всем этим вместо гэгэ. — как-то гордо заявил Хуа Чэн. — Мне будет очень стыдно перед тобой за то, что ты просто так приходишь и убираешь в оружейной. Казалось, что этот спор длился вечность, но Се Лянь одержал победу в поединке. В оружейной было не только огнестрельное оружие, но и мечи, сабли, катаны. Как в древнем Китае. Юноша хотел бы спросить, откуда это все у него, но язык не поворачивался, ведь спрашивать о подобном невежливо. Средневековое оружие такое как сабли, мечи и так далее, уже перестали выпускать. Так или иначе у всех появились свои проблемы и дела после того, как напали мутанты. Но выжившие, продолжают производить продукты, оружие и средства для ухода. — Все остальные комнаты почти пустые или там хранятся ненужные вещи, мою комнату гэгэ уже видел. — хитро сощурив глаза и сделав небольшую паузу, он продолжил, — не хочешь сходить на саму базу? — Было бы славно, — промолвил Се Лянь, пряча глаза, от хитрого взора Хуа Чэна. — Хорошо, тогда в путь! — весело сказал Хуа Чэн, улыбнувшись и развернувшись к выходу из оружейной, а Се Лянь, как утёнок за родителями, шёл рядом, не отставая. ... Военная база была не хуже дома Блаженств. Обычно в них хорошего ремонта нет, да и сделано все безвкусно. Но у Хуа Чэна все было сделано со стилем, как ни странно. Все в чёрных, серых и белых тонах, а в некоторых комнатах и в красных, они не раздражали и не давили на глаз. В самих военных базах  проживают генералы, капитаны и простые военные, и ещё множество людей. Войдя в базу, первое, что услышал Се Лянь, это приглушённую, но, как никак, громкую брань. В таких местах это было неудивительно, все генералы и остальные персоны более высокого титула, не жалели свой матерский словарный запас, обливая им как и людей своего статуса, как и младших служащих. Хуа Чэн переминился в лице, показывая отвращение и недовольство. Незамедлительно они пошли к двери, от которой исходили звуки, Хуа Чэн сжал в руке холодную ручку двери и со вздохом он все же открыл её. Перед ними нарисовалась такая картина: по середине кабинета сидел мужчина за столом, на вид ему лет 22-19, возле стола стояли видимо младшие служащие, судя по одежде и поведению. Тот, кто сидел, нещадно поливал их бранью, а те смотрели в пол, ничего не говоря в ответ. — Лазурный отброс, ты хоть раз можешь вести себя тихо, когда у меня гости? — спокойно, но угрожающе проговорил Хуа Чэн, скрестив руки на груди. Так это и есть Лазурный фонарь в ночи? "Все лица и даже вещи, в Призрачном городе выглядят очень знакомыми,"- подумал Се Лянь, прищурив глаза, дабы лучше рассмотреть лицо этого мальца. После слов Хуа Чэна все притворились мёртвыми, ни одного вздоха Се Лянь не услышал. — Эй у тебя никогда, блять, гостей не было! — первым подал признак жизни Лазурный фонарь. — Были, ты просто постоянно сидишь в своей каморке. — отрезал Хуа Чэн. Се Лянь все это время молча наблюдал за всем, захватывая все мелочи своим взглядом. В кабинете был бардак. Возле металлического ведра с сеткой было несколько клочков бумаги, и упаковка из под... каких-то конфет? Се Лянь не мог разглядеть надпись. Военные отошли в сторону и с изумлением смотрели на конфликт двух мужчин, даже не замечая того самого гостя. В один момент Се Ляню это все надоело или ему просто уже стало жалко тех младших служащих. Се Лянь прошёл в вперёд, ведь все это время он стоял тихо позади. —Господа, вы не думаете, что лучше уже закончить этот конфликт?  Вы подаёте своим подопечным не самый лучший пример. — на губах была улыбка, а тон был тёплым и светлым, но в тоже время это все казалось фальшивым. Лазурный фонарь хотел огрызнутся в ответ. Но рот лишь беззвучно открылся и также закрылся. Его глаза будто увидели какое-то волшебство. Про себя он сказал тихим голосом, чтобы никто не услышал. — Мой брат. — Ох, прости, гэгэ. — сказал Хуа Чэн, привычно улыбнувшись юноше. Делать в этом кабинете было уже нечего, так что Сань Лан любезно открыл Се Ляню дверь, пропуская его первым. Выйдя из того злочасного места, Се Лянь резко сказал: — Хоть я и не хочу прерывать нашу экскурсию, но мне кажется, что уже пора спать, на улице тьма. А завтра было бы неплохо отправиться в верхние Небеса, — равнодушно сказал Се Лянь, подперев подбородок рукой. — Если так говорит гэгэ, то действительно нужно. — скрестив руки на груди, сказал Хуа. — Но! Если Гэгэ хочет съездить на Небеса, то должен будет сходить снова к врачу на осмотр. Гэгэ, как я понимаю ты ещё не до конца выздоровел. — заключил Хуа Чэн. — Эх.... Я правда хорошо себя чувствую, я же медик.. — прошептал себе под нос Се Лянь.