Оно того стоило?

Энджи завершила звонок и прикрыв глаза откинулась на спинку кресла. Перед ней, на столе, лежали бумаги, а чуть дальше мерцал экраном ноутбук — когда Крис позвонил она работала над сценарием. Господи, кто бы знал как она рада, что Эванс решил приехать в свои выходные в Лос-Анджелес! За эти почти четыре месяца Энджи ужасно вымоталась и устала морально: еще никогда за всё время что она с Себастианом вместе они так часто не ссорились. Возможно сказывалось нервное напряжение, возможно это ее ревность к тому что Изабель беременна (хотя в самом начале, когда они все-таки посетили несколько сеансов у психолога, Эн этот вопрос прорабатывала особо тщательно и их психолог уверил ее, что она вполне адекватно воспринимает сложившуюся ситуацию и беспокоиться ей не о чем), но что-то шло не так. Нет, сначала все было прекрасно. Изабель забеременела с первой подсадки, Себастиана и Энджи снова захватили чувства которые были тогда, с их первым малышом. Валлис поселилась в квартире, которую Эн с Себом купили, чтобы считаться резидентами штата (для того чтобы спокойно можно было воспользоваться программой суррогатного материнства). Гарсия, их горничная, которая приехала с ними из Нью-Йорка, поселилась там же. Она помогала Изабель убирать квартиру, ходила за продуктами и готовила для нее. Но, после того как было сделано первое УЗИ, Изабель как подменили. И самое странное во всей этой ситуации, что замечала это, похоже только Энджи. Себ был полностью на стороне девчонки. Сначала она стала все чаще звонить Себастиану с разными мелкими просьбами и он тут же срывался их выполнять. В груди Энджи скапливалось непонятное раздражение, которое она гасила в себе усилием воли, находя аргументы, оправдывающие такое поведение Изабель. Потом Валлис стала жаловаться Себастиану, что не может жить в одной квартире с чужим человеком, что Гарсия давит на нее и вообще она «не белоручка какая-нибудь», сама может себе приготовить. Стэн попросил Гарсию переехать и теперь стал мотаться туда ещё чаще, потому что «Себастиан, мне так одиноко здесь, не мог бы ты со мной поужинать!» На все возражения Энджи Себ отвечал, что «Изабель сейчас в уязвимом положении, её нельзя расстраивать! Да и что такого: мы же всего лишь вместе фильм посмотрели! Ей реально скучно там одной: вся ее семья далеко.» Энджи хотелось расплакаться от обиды или разбить что-нибудь хрупкое, желательно об голову Себастиана, чтобы он понял наконец, как несправедливо с ней поступает: она тоже сейчас осталась без семьи и друзей, ей тоже нужна поддержка, ей тоже нужно внимание мужа, она не железная в конце концов! На все ее попытки поговорить Себ только отмахивался: «Ты преувеличиваешь, ангел мой! Я же здесь, с тобой, скоро все закончится и мы наконец-то будем втроём: ты, я и наш ребенок.» Даже сейчас он скорее всего с Изабель, потому что дома его все ещё нет. Гарсия уехала проведать родных, ее не будет две недели и Себ с Энджи планировали провести этот вечер вместе, только вдвоем. Но позвонил режиссер, с которым сейчас сотрудничала Энджи, ему пришли в голову новые сцены и он решил что их просто необходимо вписать в сценарий. Эн ушла работать. Через некоторое время в кабинет заглянул Себ и предупредил, что поедет к Изе — у нее закончились фрукты (хотя два дня назад они вместе завезли ей два огромных пакета). Эн склонялась к версии, что Изабель выкидывает продукты, а Себ смеялся и спрашивал зачем ей это делать (наивный) — он был уверен, что это просто повышенный аппетит в связи с беременностью. Эти его походы к Изабель ничем хорошим не закончатся! Нет, Энджи даже мысли не допускала, что Себ ей изменит. Просто рано или поздно поползут слухи, что Себастиан Стэн зачастил к некой женщине, журналисты начнут проявлять чудеса дедукции и ничего лучше не придумают, как написать что знаменитый актер Себастиан Стэн изменяет жене, да и к тому же любовница беременна. Потом замучаешься опровергать эту ересь и найдутся «умные люди», которые будут приписывать их ребенка Изабель и рассказывать ужасные ужасы как знаменитые люди отобрали крошку у матери. Надо действовать на опережение! Надо рассказать самим все как есть, чтобы не было вопросов кто эта женщина, с которой стал часто мелькать Себастиан. Энджи начала продумывать как это было бы лучше всего сделать и, видимо задумавшись, пропустила приход мужа, вздрогнув от неожиданности, когда почувствовала его теплые ладони на плечах. — Привет, ангел мой! — Себ наклонился и поцеловал её в макушку. — Ты уже закончила с правками? — Почти. — выдохнула Энджи. — Осталось только оформить всё и отправить на согласование. Ты голодный? — Нет. Я поужинал у Изабель. — проговорил Себ, поглаживая Эн по предплечьям. В Энджи мгновенно вспыхнула обида и захотелось сбросить с себя руки мужа. — Ты заканчивай, а я пойду приготовлю тебе пару сэндвичей. — Себ развернулся и вышел из кабинета. Эн с трудом преодолела желание запустить ему в спину степлер и со вздохом принялась за работу. Через пятнадцать минут, сидя на кухне, Эн с наслаждением доела очередной сэндвич и наконец то почувствовала что ее отпускает раздражение. Возможно она так злилась на Себа потому что была голодная? Эн подняла глаза на мужа и увидела, что он смотрит на нее с нежностью и улыбается. Эта его улыбка — просто оружие массового поражения! Эн рассматривала лицо Себастиана мысленно оглаживая каждую черточку, каждую родную морщинку, каждую любимую родинку и в душе у нее разливалось тепло и нежность к этому мужчине. Энджи резко почувствовала возбуждение: как же она его хочет прямо здесь и сейчас, прямо на кухонном столе! Он такой красивый, такой желанный, здесь рядом, только руку протяни, а они уже три дня не занимались сексом — это просто преступление. Эн почувствовала как внизу живота разлилось тепло, но у Себастиана видимо были свои планы. Он моргнул, почесал нос и сообщил: — Эванс звонил, предупредил что завтра прилетает. Хочет провести выходные со Скоттом и его друзьями. Ну и с нами конечно. — Да, мне он тоже звонил. — немного разочарованно произнесла Энджи: возбуждение ушло так же быстро как и нахлынуло. — Ты как-то не рад. Тебя что-то беспокоит, Себ? — Я завтра улетаю: возникла необходимость переозвучить фильм. Часть исходников испортились, так что мы с Дейзи будем целый день на студии и насколько это все затянется неизвестно. — О, понятно. — вздохнула Энджи. — Когда ты улетаешь? — У меня самолёт утром. Как закончу вскочу на ближайший рейс и прилечу к вам. Что вы запланировали с Крисом? — Мы хотели сходить в клуб все вместе, но сначала Скотт со своим парнем слились, а теперь вот ты! — Ну сходите вдвоем, как в старые добрые… — улыбнулся Себ. — Вот и сходим! — насупилась Энджи. — Ну ладно, не дуйся на меня. Это не специально, ты же знаешь. — Себ слез со стула, подошел к Эн и заключил её в объятия. — Пообщаетесь вдвоем, можешь ему на меня пожаловаться. — Обязательно, Себ. — усмехнулась Энджи и погладила мужа по спине. — Только будь на связи, я предупрежу Изабель, что если что ты на подхвате. Вдруг ей что-нибудь понадобится. Эн мысленно застонала: сколько можно, зачем именно сейчас об этом говорить! Ну если Себ поднял тему Изабель, то самое время озвучить ему свою идею. — Себби раз уж мы заговорили об Изабель: я решила, что нам нужно сделать заявление в прессе по поводу нашей суррмамы. — Нет! Я уже думал об этом, но поговорив с Изабель понял что это плохая идея: журналисты накинутся на нее, зачем ей нужны лишние переживания — это стресс для ребенка. — Себастиан выпустил Эн из объятий, отступил на пару шагов и, уперевшись бедром в стол, сложил руки на груди. — Себ рано или поздно пресса заметит что ты ходишь в дом к какой-то девушке. И тогда, чтобы разузнать подробности, они начнут за ней следить и будут рыть носом землю, чтобы понять кто она такая. Это будет для нее и ребенка гораздо худшим стрессом. Себастиан стоял все в той же позе, казалось, что все аргументы Энджи он пропускает мимо ушей, настолько он закрылся сейчас. Эн попробовала достучаться до него, добавив еще аргументов. — Себ, неизвестно что журналисты в итоге напридумывают, потом разгребать замучаемся. Я думаю нужно пойти на опережение и рассказать всё самим. Я поговорю с Эмили. — А она решит посоветоваться с пиар службой CAA, а этим акулам только повод дай. Они с удовольствием за это уцепятся. — И будут правы, Себ! Надо опередить журналистов из желтой прессы с их безумными теориями! — Эн, я не хочу, чтоб лезли в мою жизнь! В нашу жизнь! Тем более в такой сфере. — Но они все равно влезут, Себ! Да еще и переврут всё. — Ну хотя бы какое то время будет спокойно. — Да как ты не понимаешь! Нам потом это временное спокойствие выйдет боком. — А я считаю, что нам выйдет боком заявление о наших проблемах. — Нет! Первое время конечно будет всплеск обсуждения, а потом все пойдет на спад. Уверена, что к моменту, когда Иза будет рожать всё успокоится. — Ты все равно сделаешь по своему, да? Я — против, Эн! Делай как знаешь. — Себ! — Всё! Не хочу больше это обсуждать. Себастиан развернулся и ушел в спальню. Этим вечером они больше не разговаривали, ночью спали на разных концах кровати, хотя обычно Себ почти всю ночь обнимал Энджи. А утром Себ уехал. На прощание он все-таки поцеловал Эн и, назвав ее упрямицей, сказал что всё обдумал и не против заявления в прессе. Эн немного выдохнула — ей не хотелось идти против желания мужа, при этом она понимала, что даже если бы он был против, то она сделала бы все так как решила.