Вовсе не похожа на змею

      — Антошааа, вставай. — первое, что я услышал, раскрывая тяжелые веки. Сладкий шепот буквально вырвал меня из объятий сна сменяя их Екатериниными и перерастая в очередной французский поцелуй, моментально отрезвивший мое затуманенное сознание.       На часах было уже семь часов, так что нежности продлились не особо долго и вскоре трансформировались в типичные утренние сборы.       Быстро натянув на себя помятую школьную форму, и приведя друг друга в порядок мы спустились на первый этаж.       — Петров, как себя чувствуешь? — поинтересовалась Лилия Павловна, стоящая на пороге.       — Куда лучше, чем вчера. — уголки моих губ немного приподнялись, когда в голове всплыла ночная картина, наполненная развратом и, непременно, сыгравшая далеко не последнюю роль в моем «выздоровлении».       — Родителям твоим отзвонилась. Если и впрямь самочувствие нормализовалось – можешь прямо отсюда идти в школу. Катерина поделится с тобой учебниками.       В ответ я лишь молча кивнул головой. Дождавшись ухода учительницы, мы направились на кухню.       Смирнова заварила две кружки крепкого чая, добавив в него клубничное варенье, стоявшее на отдельной, отведенной специально для всяких склянок, деревянной полочке.       — Спасибо тебе, Кать… — прошептал я, отпивая горячий напиток.       — Ой, да ладно тебе, это же просто чай…       — Я в общем, дурочка. — рука невольно опустилась на макушку девушки, начав ее поглаживать, массировать. Как же мне нравятся подобные моменты – теплые, комфортные беседы с любимым человеком, сопровождаемые приятными тактильными контактами. Только ради этого и стоит жить.       Щеки возлюбленной немного покраснели.       — А ночью тебя было куда сложнее смутить.       — Петров, блин! — возмущенно вскрикнула Екатерина. Какая же она все-таки милая, когда злится...       Сам не до конца понял, когда мы успели добраться до школы. Как я уже подмечал — время с Катюшей течет абсолютно по-другому, будто в параллельной реальности.       Под ошеломленные взгляды одноклассников я, приобняв Смирнову, зашел в кабинет, направляясь к своей излюбленной последней парте. Но вот чего точно не ожидал никто, включая меня, так это внезапного поцелуя с языком, в который девушка ввела меня, остановившись на полпути.       Откуда-то из глубины класса послышался голос удивленного Романа:       — Ахуеть Тоха дает… — данное высказывание прозвучало довольно комично, отчего настроение поднялось еще сильнее.       Следующие пару уроков я часто ловил на себе подозрительные взгляды со стороны Полины, про которую из-за долгого отсутствия каких-либо разговоров уже успел забыть. Как только подошло время большой перемены, во время которой приличная часть учеников покидала класс, девушка направилась ко мне.       — Ну и как ты это объяснишь? — озадачено спросила Морозова, опираясь о мою парту.       — Что именно? — желание разговаривать с ней полностью отсутствовало, так что фраза прозвучала довольно холодно и грубо.       — Что это за цирк с Катей? — по лицу девушки было видно, что та начинает злиться.       — Дай подумаю… Это вроде «отношения называется». — съязвил я.       — Хочешь сказать, ты эту стерву любишь?       — А тебе какое дело?       — Понимаешь же, что мне нравишься. — выдала Полина таким тоном, будто от осознания этого факта я должен был моментально послать Смирнову на три веселые буквы.       — И что? — вопрос явно ввел собеседницу в ступор. — С моей стороны чувства невзаимны.       — Антон, ты хоть понимаешь…       — Съеби, пожалуйста. — слова сами сорвались с моих уст. — Я сейчас не в настроении с тобой спорить.       На удивление, девушка, недовольно хмыкнув, и правда ушла, показушно цокая каблуками.       Уже на следующем перерыве меня, со словами «Нужно поговорить», выцепил Ромка, потащив к тупичку.       — Тох… — Пятифанов томно вздохнул, подбирая слова. — Давай сразу проясним, что я тебя ни в чем не виню.       — Что-то произошло? — я лишь непонимающе посмотрел на друга, старающегося хоть как-то сдерживать эмоции.       — Полина сказала, что ты ее облапал. — тон Ромки резко сменился на еще более серьезный и грубый.       — Что Полина сказала?.. — вопрос был скорее риторическим, заданным от нежелания верить в услышанное.       — Что ты… Ее облапал.       — Ром, ты же понимаешь, что я бы в жизни такого не сделал… Да и у меня Катька есть…       — Понимаю.       — Ты мне не веришь?       — Тох, если бы я тебе не верил… — парень остановился посреди фразы, чтобы сглотнуть ком, образовавшийся в горле. — Если бы я к тебе как к брату не относился – этого разговора бы не было. А я разобраться в ситуации хочу, понимаешь? Просто искренне не вдупляю для чего Поле мне врать… — глаза друга бегали из стороны в сторону, показывая, что юноша буквально разрывается изнутри. «Поверить девушке, в которую до безумия влюблен или же близкому товарищу?» - именно такой вопрос стоял у него в голове. — Мне не хочется разочаровываться ни в ком из вас, но… Боюсь, кто-то играет в одни ворота, брат. — тяжелый выдох со стороны Пятифанова дал понять, что тот все же на моей стороне.       Мне тоже было крайне непонятно поведение Морозовой, столь резко сменившей настрой и обманувшей человека, испытывающего к ней явную симпатию.       Только сейчас я переварил все произошедшее за день, все те ревностные взгляды со стороны отвергнутой девушки и наш странный диалог, по-видимому, ставший причиной нынешней беседы с Романом.       — Единственное что я делал с ней – разговаривал. — начал я, собирая мысли в кучу. — Когда ты вышел из класса, Полина подошла ко мне и… Призналась в любви. В невзаимной любви, Ром… А когда получила отказ – психанула и куда-то убежала.       Недоверчивый взгляд парня изучал меня, выискивая возможные признаки лжи. Если быть честным — тоже не поверил бы в подобную историю. Но буду пытаться врать или что-то коверкать — гарантированно получу по лицу. И это еще в лучшем случае. Раздумья Пятифанова были прерваны появившимся из ниоткуда Бяшей.       — Ромыч, Тошка правду говорит. — выдал бурят, приближаясь к месту нашего диалога. — Я все видел, на.       — Вот как, значит… — прошипел друг, стиснув зубы. — Морозова… Сука драная.