***
За окнами автомобиля, в котором едет уставший Чонгук, ночь и летняя прохлада. Он глядит в тонированное стекло, сидя на заднем сиденье, и мажет по мелькающим вывескам различных магазинов. Гук устало потирает переносицу, щёлкает пальцами и шипит от этого, мысленно ругая себя за дурацкую привычку. Брюнет достаёт телефон, снимает его с блокировки и видит огромное количество уведомлений, что сыпятся без остановки от друзей, знакомых, коллег и других остальных людей. Чонгук открывает первое попавшееся сообщение и видит поздравление в честь выхода его сингла. Он выдыхает и блокирует телефон, не желая отвечать, и тем более смотреть другие подобные смс. Парень ещё раз вглядывается в окно, чтобы понять, насколько долго ему ещё ехать. Чону уже хочется поскорее зайти домой, снять с себя весь этот шмот и смыть под душем всю усталость. Гук уходит в свои мысли и не с первого раза слышит водителя, который сообщает о том, что они на месте. Чонгук промаргивается и немного растерянно благодарит мужчину, быстро выходя из авто. Спустя пару минут брюнет уже снимает обувь и стягивает с себя джинсовку, кидая её прямо на пол. Он, шаркая ногами, бредёт по квартире, зевая и потягиваясь. Парень улавливает тонкий запах мандаринов и от этого смущённо улыбается, видя спину сгорбившегося Юнги, что сидит в наушниках и создаёт очередной музыкальный шедевр. — Привет, — обнимая Мина со спины, произносит Чон, чмокая его в ушко и оттягивая один клапан объёмных наушников. Юнги слегка пугается, но моментально улыбается, разворачиваясь к Гуку и откладывает всю работу. — Ну, как ты? Сильно устал? — с нотками заботы интересуется старший, продолжая с улыбкой смотреть на любимого мужчину. — Очень устал, — немного сипло отвечает брюнет. — Но тебя увидел и сразу стал бодрее, — добавляет, указательным пальцем тапая по аккуратному носику Мина, отчего тот чуток щурится. — Ты ел? — вновь спрашивает Юнги, а Чонгук кивает несколько раз, стягивая с себя чёрную футболку. Хён довольно поджимает губы, разглядывая накаченного парня, и молча разворачивается к своему столу, снова принимаясь за работу. Чон бросает одежду на диван и ещё на несколько секунд залипает на мужчине, который что-то тихо бормочет себе под нос. Он улыбается и опускает взгляд на совсем худенькие и бледные ножки. Чонгук всегда от этой картины ощущает боль и наваждение. Боль — из-за того, что Мин очень худой и ничего не хочет с этим делать, а наваждение — из-за возбуждения, которое как раз и вызывают эти ножки. С Мин Юнги Чонгук привык себя ловить на, своего рода, биполярке, ибо он слишком мил и одновременно брутален. Ломаться от таких, казалось бы, несовместимых вещей Чон Чонгук продолжает вот уже многие годы, но привыкнуть всё никак не может. — Я в душ, — наконец вырвавшись из мыслей, проговаривает Гук, а Юнги молча кивает. Через пятнадцать минут брюнет возвращается и видит, как старший, потягиваясь, встаёт со стула, устало потирая глаза. Чонгук, вытирая волосы, уходит в комнату, а Юнги, напялив пушистые тапочки чёрного цвета на свои ножки, семенит за ним. Он плюхается на кровать и смотрит, как младший скидывает полотенце, оголяя свой зад, и достаёт чистые трусы с полки. Мин поворачивается на бок, подпирая рукой голову и, прикусив нижнюю губу, любуется. Чонгук щёлкает резинкой от трусов, надев их на себя, и поворачивается к Юнги, смеясь с того, как он на него смотрит. — Двигайся, — говорит брюнет, лыбясь, а хён показательно не двигается с места. Чон упирает руки в боки, схмурив брови, осматривает парня и неожиданно для самого Мина хватает его за руку и кладёт на живот. — Это что за непослушный хён? — запрыгивая на ноги старшего, серьёзно возмущается Чонгук, заведя руки Мина за спину и несколько раз шлёпает его по заднице. Юнги, упираясь лицом в постель, ржёт, а Чон всё продолжает. Вдоволь набесившись, младший падает на постель, а Мин переворачивается на спину, оба тяжело дышат и пытаются выровнять дыхание. — Ох, я же забыл, — резко подорвавшись, выкрикивает хён, выбегая из спальни. Чонгук крутит головой и улыбается с выходки Юнги. Буквально через минуту в комнате гаснет свет и в неё заходит Мин с небольшим тортиком в руках. Брюнет, схмурив брови, садится на задницу и видит, как его любимый человек медленно идёт, аккуратно держа сладкое угощение; видит на тортике свечку в виде семёрки и начинает медленно улыбаться, жмуря глаза и наклоняя голову влево. — Ты молодец, Чонгук-и! — допевает песенку Юнги, остановившись рядом с младшим. Чон глядит в глаза Мина сквозь пламя свечи и ощущает огромный прилив тепла, что разливается в груди, затем расходясь по всему телу. Младший задувает огонь, а хён довольно глядит на него. Чонгук сразу становится серьёзным, забирая у Юнги десерт. Он встаёт с кровати и ставит его на полку шкафа, что стоял всё это время раскрытый. Юнги слегка теряется от действий Чона. Чонгук же садится обратно на кровать, широко расставив ноги, и притягивает старшего ближе к себе. Он обхватывает его талию обеими руками, носом ведя по лонгсливу, втягивая аромат духов. — Спасибо, — шепчет младший, а у Юнги мурашки по спине проносятся от хриплого голоса парня. — Я тебя люблю, — добавляет Чон и притягивает лицо хёна, уводя его в томный поцелуй. Гук откидывается назад и кладёт Мина на себя, больно сжимая бока и выбивая из него стоны, продолжая страстно целовать эти пухлые и сладкие губки. Старший чувствует, как горячие руки гуляют по его телу, оставляя ожоги, и ощущает, как всё его нутро плавится под напором младшего всё больше. — Кука, — тянет Мин, с трудом прерывая поцелуй. Чонгук еле разлепляет глаза и видит запыхавшегося Юна. — Я скоро, — шёпотом выговаривает он, слезая с брюнета, и убегает в ванную. Спустя десять минут Юнги возвращается к Чонгуку, и они вновь возобновляют прелюдию. Приглушенный свет совсем слегка освещает комнату, фоном играет расслабляющая музыка, и лишь стоны, что издаются из уст парней, говорят о том, что обстановка в ней далеко не невинная. Юнги сидит на мощных бёдрах младшего, обвивая руками его шею, и тяжело дышит, периодически жадно хватая воздух от томных поцелуев. Чонгук ладонями сминает мягкие половинки хёна, иногда задевая пальцами пробку, что помогает узкому колечку мышц растянуться. Член каждого из них уверенно стоит и сочится прозрачной жидкостью, желая излиться и избавиться от напряжения. Младший первым не выдерживает, поэтому прерывает поцелуй и, носом проведя по носу хёна, снимает его с себя и просит встать на коленки. Хён слушается. Хён просто не может не поддаваться этому, до скрежета в зубах, охуенному кролику. Чонгук видит перед собой картину, что уносит его куда-то на седьмое небо. Голая и слишком пленительная попка Юнги; пробка, что подготавливает дырочку для члена младшего; гладкие и очень красивые яички хёна, что собраны и ждут разрядки. Он тяжело дышит и, прикусив губу, достаёт пробку медленно и аккуратно. Юн тихо выдыхает, а Чон задерживает дыхание. Перед ним сейчас дырочка, колечко мышц, попка, что раскрыта и жаждет его в себе ощутить. Старший изнемогает, а младший медлит, наслаждаясь картиной. Его мозг видит это таким необычным и красивым. Чонгук смотрит и запоминает, чтобы в очередной раз потом рисовать голого хёна в своём скетчбуке. Парень садится на колени, кладёт ладони на половинки, слегка оттягивая их, и начинает вылизывать Мина по часовой стрелке вокруг дырочки, вызывая тем самым у Юнги мурашки, затем зигзагообразными движениями по мосту между попкой и яйцами, отчего хён начинает тихо постанывать. Сполна насладившись сладким Мином, младший встаёт на ноги, очень нежно проводя пальчиком по цифре, что мило украшает левую половинку попки Юнги. В этот момент в голове Чонгука вспыхивает воспоминание из недавнего интервью, с вопросом о том, почему же его песня называется «Семь». — Я люблю это число... Оно многое для меня значит, — слышит он мысленно свой ответ и улыбается сам себе. — Чонгук-ааа, — тянет возбуждённый Юнги, вырывая тем самым младшего из залипонов. — Сейчас, сладость, — отвечает он и берёт бутылёк с маслом, обильно смазывая себя, а затем и дырочку любимого. Старший прикусывает губки, ощущая пальчики Гука в себе, и медленно насаживается на них. У каждого из них уже всё больно тянет внизу живота, а также в яйцах. — Кука, хочу уже тебя в себе, — шепчет Мин, а Чонгука ведёт от этих слов. Как же он его любит. Безумной, жгучей, сумасшедшей любовью. Он любит этого хёна так, что кричать хочется на весь мир. И он кричит. В каждой песне, в каждом эфире, в каждом действии. И пусть мир этого не понимает. Главное, что понимает сам хён. А если он понимает, то Чонгук счастлив. А счастье для Чонгука равно Мин Юнги. А Мин Юнги — это хён, что однажды залетел в его сердце и больше никогда из него не вылетит. — Я тебя так люблю, — громко произносит младший, пристраиваясь сзади, и резко входит по самое основание. Мин вскрикивает, а затем начинает громко стонать, периодически выкрикивая имя младшего. Руки Гука лежат на талии Юна. Он держит его крепко, втрахиваясь в такое податливое тело, и тяжело дышит, выдавая стоны, сменяемые рычанием. — Как хорошо... Как же в тебе хорошо, как же я обожаю твою дырочку, — признаётся Чон, а Юнги хватает простынь руками, чтобы хоть как-то найти опору. — Мгх, ааа, Кука, — тянет низким голоском Мин, проводя по своему члену несколько раз ладонью. — Ааа, ааах, я… — не договаривает Юнги и кончает, изливая накопившуюся сперму на голубую простынь. Младший продолжает активно трахать хёна, удваивая тем самым его оргазм. Он чувствует, как тело старшего дрожит; чувствует, как узкий проход сжался ещё сильнее, и кончает прямо в хёна, громко выдавая протяжное "а". Горячая сперма заполняет Мина, и он чувствует, как белая жидкость разливается внутри. Оба тяжело дышат. Чон продолжает толкаться в уже кончившего хёна, и наконец достаёт из него свой член, падая без сил на кровать. Несколько минут оба наслаждаются фейерверками оргазма. Юн всё также лежит на животике, а Чонгук на спине. — Я так тебя люблю, мой зайчик, — кладёт Мин ладонь на мощную грудь младшего и спускается пальчиками к татуировкам, ведя по узорам. — А я тебя люблю больше, и ты это знаешь, — отвечает очень тихо Гук, повернувшись к Юнги. Он слегка приподнимается и тянется губами к семёрочке, что мило красуется на левой половинке попки старшего. Чон громко чмокает её, отчего Мин широко улыбается, а затем загребает хёна в свои крепкие и одновременно нежные объятия.***