***
Проснулся он резко средь предрассветной темени. В горле комом встал навязчивый запах лилий. Он смутно помнил свой нескончаемый поток снов. Оглядываясь по сторонам, он обнаружил себя уже в другой локации. Она была чем-то похожа на лачугу прошлой деревни. Лежал на застеленном футоне, находившимся в самом уголке темной комнаты. Единственным освещением в комнате являлся лунный свет, истекающий из-за спины сёдзи. На стенах прорисовывались ночные пейзажи в виде теней засохших деревьев и огромного столба. Комната пустовала, лишь за исключением невысокой пыльной тумбочки в уголке, футона да небольшого зеркала прямо перед носом парня. Было смертельно тихо. Источником слухового аппарата являлись шорохи утончённого одеяла. Даже в таком одиночестве можно услышать собственное сердцебиение. Но даже сквозь спокойную обстановку тонкий слой порчи незаметно пробивался к носу. И это дурное предчувствие не подвело. В следующую минуту последовал дикий скрежет с продолжительностью в ещё минуту. Мучительно для чувствительных ушей скрип прошёлся по деревянной стене, оставляя параллельные дорожки. Знакомое онемение охватило тело ёкая цепью, стоило ему посмотреть в зеркало. В нём можно разглядеть всё, что происходит сзади, и это не радовало. Длинное существо ползло по стене, как на своей атмосфере. Ближайшая жертва нервно дрогнул, как только это тварь в миг оказалась у лица. — Ли-илия.. — невнятно, грубым баритоном раздалось из пасти монстра. Лис пискнул, жмурясь, в надежде, что это было игрой воображения после мизерного сна. Но очередной хрип у ушей заставил сломить темноволосого. — А-Аа… Вку-усный… Раздался последний рёв, означая начало трапезы. Послышался знакомый щелчок, и мрачную комнату озарило солнце. Юноша пригнулся, инстинктивно закрывая голову руками. Солнечной нитью прошёлся удар по периметру помещения, расчленяя демона, фонтаном украшая комнату алым. Когда прошёлся второй щелчок, дух взглянул на спасителя. На пороге открытой на распашку сёдзи стоял высокий мужчина с волнистыми волосами до таза. Его симметричное лицо идеально совпадало с выбором одежды. Самым занятным во внешнем виде было родимое пятно у лба в форме разгоревшегося огня. — Девятый, — процедил вошедший самурай, бережно поглаживая катану на уровне талии. — …А? — растерялся ёкай, прослушавший из-за сбивающего ритма сердца и скопившегося крови в ушах. Из большой щели между дверьми в комнату проник, как ночной фонарик, свет. — Девятый демон за эту ночь, — выразился он более ясно, этим удивляя лиса. С подавленным состоянием дух опустил голову и сжал кулачки в том же полу-сидячем положении. Новость получилась не слишком приятной. Длинноволосый, стоящий у дверного проема, педантично прикрыл сёдзи со стуком с другой стороны. Мужчина подошёл, от чего темноволосый опасливо отодвинулся и с напряжением выпрямился. Отчего-то проступил небольшой румянец, но поспешил сразу сойти с бледного лица. Самурай, знающий все линии конфиденциальности, остановился в метре от него. Присев на корточки, чтобы стать на равные с лисом, взглянул на паучью лилию на лице темноволосого. Если приглядеться, казалось, что цветок извивался. Медленно, словно хочет загипнотизировать своей харизмой. — Их привлекает твоя метка на лбу. — Вы… спасли меня, — неловко перебивая пальцы, скептично пропустил всё прошедшее сказанное. Всё ещё утруждаясь поднять голову, осматривал укрывающий его плед, измазанный чужой кровью. Но на это он закрыл глаза, колеблясь другим вопросом. — Почему? Повисло молчание. И, как пряжа, тянулось вечность. Стоило ёкаю привыкнуть к неловкости, как другой подал голос: — …Твоя аура отличается от всех встречавшихся мне демонов. Твоё сердце находится в правой части, — рассудил мужчина, собираясь покинуть комнату под всхлипами приближающихся монстров со двора. Демон барахтался на месте, будто колебался. И, в конце концов, он удосужился поднять глаза. — М-Могу… Могу ли я оплатить вашу доброту? — с тонким смятением проговорил лис, с благодарностью сверля спину другому. Тот обернулся, демонстрируя очертания утончённого силуэта. Ветер пробился в комнату, свистом унося пряди в сторону. — Ёриичи, — выдал из себя мужчина в такт его висящих серёжек. — Ёриичи Цугикуни. Ёкай засветился от счастья, мягко улыбнувшись в ответ. По крайней мере, это единственное, на что он сейчас способен. Безымянный демон, возникший с мертвецом на руках. Удивительное прозвище, да? Гримаса хладнокровного самурая в кои веки смягчилась.***
В комнате неощутимо поднималась температура, игнорируя весь поток несущегося ветра. От Ёриичи исходил приятный аромат сырости, смешанный со сладким персиком. Этот запах сопровождал духа до того, как самурай покинул комнату. За сёдзи раздались отрывки нечеловеческого рёва. Мелкое дуновение ещё оставалось в живом сердце ёкая, а за ним сверкнула звезда. Парень вздрагивал от каждого стона доносившегося на улице и больше всего боялся услышать их из уст человека. Поглядев на зеркало перед собой, заметил в нем белую ленту, покосившуюся через отражение. Парень перевёл взгляд, обнаружив разложенную ткань на полу. Поняв, что к чему, быстро перевязал её на свой лоб, перекрывая вид на лилию. Демоны… Кровожадные и безрассудные люди? Ведь в глазах ёкая люди или демоны имели один смысл. Олицетворяли двух братьев: жадность и жалость. Но этот человек был совсем другим. В нём не читалось эмоций, а страх сам боялся мелькнуть на лице. И всему этому в его глазах читались грусть и негодование. Отважно решившись, демон выбежал из-под лёгкого одеяла вслед за Цугикуни. Тот без проблем отбивался от монстров, которые даже на метр не могли приблизиться к самураю. Это выглядело так впечатляюще, что дух затаил дыхание. Целая палитра огня окутывала воздух, сжимая, как за горло, а горячий поток ветра носился из стороны в сторону. Он терпеливо ждал, пока солнечная резня закончится победой, а ночь супротивно кончилась. Вскоре за горизонтом выглянул огненный шар на фоне мечника, отрубающего последнюю конечность демону. Сначала шар загореося оранжевым, а дальше… — Ах! — громко завыл ёкай, закрывая глаза руками. Зрачки ныли и шипящим ядом проникли до хрусталика. И пострадали не только глаза, жжение на руках вспыхнуло смертельным огнём, отчаянно желая поглотить лиса живьём. Каждая слезинка с глаз словно добавляла масло в огонь, а сопротивление выдвинуться к тени пылало как солнце. Казалось, что его готовят как яйцо на сковородке. Ноги расслабились, а клетки сгорали заживо. С каждым сантиметром поднимавшегося солнца экзекуция поднималась уровнем выше. Демон извивался, опадая на колени. И как только огромная тень встала перед ним, судорожная пылкость ослабила хватку. — Не выходи к рассвету, — донёсся успокаивающий для ушей голос. Жёсткая бордовая ткань накрыла с головой духа, а регенерация тела работала длительно. — Он погубит тебя. Двое направились к дому, где свет не царствовал. Несмотря на все стадии ожога, он поспешил обратиться к спасателю. — Ц-Цугикуни-сама, позвольте остаться, — горько шепнул демон, спотыкаясь из-за жжения в ногах. — Т-Те люди… Всё не так поняли. Цугикуни промолчал, прикрывая после себя дверь. Комнату заполнила тьма. Сквозь эту пелену лис смог разглядеть со скверным зрением лишь отложенное, немного обгоревшее кимоно. От ёкая исходил пар, а отеки и черные покраснения на лице вызывали болезненный вид. Но спустя короткое время кожа приняла привычный бледный цвет. — У каждого должно быть своё предназначение. Готов ли ты взять ответственность? — глубоким голосом произнёс мужчина, закрывая все окна в помещении. Скорее всего он имел ввиду ненароком съест ли он человека. От этой мысли у самого демона прошлись мелкие мурашки по телу, но у него уже имелся четкий ответ. — Я уверен, мне необязательна людская плоть, — стальным взглядом сопутствовал Ёриичи, неловко стоя у дверного проема. Самурай не стал противоречить, ведь сам убедился в его существовании. Вспомнив первый слог «предназначение» тут ему не угодило. Нервно взявший волю в кулак ёкай объявил: — Я-Я могу помочь вам в хозяйственных делах! Цугикуни прищурился и тонко ухмыльнулся, но чтобы взору другого было размыто.***
— Я действительно плох… — удручённо признался голубоглазый, и свисавшие уши потянулись вниз. Всю оставшуюся неделю ему пришлось сидеть в комнате, избегая слабых лучей смертоносного солнца. Наступила ночь, ночь благодарения. Ёриичи обнаружил, что ягоды на заднем дворе уже на пике рассвета. И, как только об этом узнал демон, сразу принялся исследовать задний двор, однако всё пошло не так, как он ожидал. Вместо питательных ягод он наткнулся на ядовитые. И хорошо, что у хозяина дома крепкий иммунитет перед ядом… А иначе пришлось бы лежать на футоне с влажной лихорадкой. — Извините… — тускло отозвался лис, наглядно нагибаясь в поклоне. Ёриичи тяжело вздохнул. Погода была прохладной, но с его лица еле уловимо для глаз стекал пот. И демон побаивался, что это могли быть проявившиеся симптомы. — Ничего страшного, сухофрукты всё ещё сушатся, — пытался подбодрить мужчина, дотягиваясь до вещей, сложенных в одну корзину. Ёкай догадался, что собирается делать самурай, поэтому быстрее выхватил корзину на полу, начиная солнечно лицезреть хозяина. — Пожалуйста, предоставьте это мне! — как звон прозвучал лис, проскальзывая из дома. Ёриичи лишь оставалось закрыть в своих покоях двери и дождаться рассвета. Выбегая босиком по мягкой земле, повернул за угол дома, где находился небольшой родник. Она стекала по небольшому арыку, своим пением загораживая даже разъярённых сверчков. Дальше была постройка, необъяснимая даже ёкаю. Отбросив свои упорные мысли, тот взглянул на небо и убедился, что ночь ещё только собирается наступать. Набирая родниковую воду в корзину, намылил каждую часть одежды. Он был сосредоточен на своей работе, тщательно стирая рукой и чуть ли не сдирая ткань когтями. Неожиданно в этой глухой чаще раздался грохот среди кустарников. Лис не на шутку перепугался, своими ушами напрягаясь в ту зону, откуда прошёлся хруст. Как только послышалось тихое хихиканье, из кустов выглянул пушистый хвост. Он игриво развивался, заманивая жертву к себе. — Какой сладенький… Какой юный… — второстепенным голосом проговорили хитро из кустов. Оттуда выскочила обнаженная девушка с густыми чернильными волосами до уровня плеч, а также с прямостоящими ушами у головы. У ёкая вспыхнул пунцовый цвет на лице, и он поспешил отвернуться. Лисица дьявольски засмеялась и ближе потянулась за демоном, окутывая его телом своим пушистым хвостом. — Посмотри-ка как засмущался! Судя по всему ты родился недавно… — К-Кто вы? — с дрожью прошептал он, тихонько ускользая из объятий. — Я такая же, как и ты, милый, — она лукаво сверкнула своими алыми глазами, что в середине зрачка отпечаталась трещина, окрашивая её взгляд чем-то коварным. Она заметила вырученное одеяние на лисе, после чего её лик скис. Она решила не медлить и дотронулась до плеча другого лиса. — Пошли со мной… Я отведу тебя в нашу семью. В тот момент, когда ёкай взглянул на деву, почувствовал неощутимую опасность в этих хищных глазах.