Зайка Билл

Наша жизнь очень странная штука. Один фрагмент может изменить всё. Абсолютно всё... Изменит, то о чём мы могли не задумываться.       Сидя за туалетным столиком, юная мисс Хокстеттер расчёсывала свои волосы. Один её локон вчерашней завивки опустился ей на плечо. Мария не обратила на это внимание и продолжила смотреть на своё отражение. В зеркале сидела тёмноволосая чуть загорелая милашка, с пустыми карими глазами, проедающими тебя. В дверь постучали. — Кто? — строго спросила девушка. — Это я — Патрик, — ответил старший брат и открыл дверь — Ты что только что встала?! Отец отвернёт тебе голову, если не поторопишься. — А в чём смысл? После её смерти уже ничего не будет, как прежде. — Всё будет по-новому. Бабушка наверняка была бы рада, если бы тебя забрали отсюда. — Она была бы рада, если бы вы уехали с этого грёбаного Дерри, а не забрали меня! — Ты же знаешь, что если бы не она, то ты бы с детства жила там. — Знаю... — Мама уже выкопала твои цветочки и сорняки, — решил сменить тему Патрик. — Сам ты сорняк! В смысле выкопала? Она выдернула их и выбросила?! — Что? Нет конечно. Она просто выкопала их и поместила в горшки. — А... Ну хорошо. — Тебе помочь заплестись? — Я не заплетаюсь уже как год. Максимум помоги мне найти очки. — Очки? Ты стала хуже видеть? — Болван... Солнцезащитные очки. — Так бы сразу и сказала. Сама то не лучше. — Ищи уже быстрее! — девушка запустила руку в свои густые тёмные волосы и тяжело вздохнула. — Ты чего? Не грусти. Всё ещё будет и будет хорошо! — парень погладил Марию по плечу. — Вот твои очки кстати. Одевайся и спускайся завтракать. — А что на завтрак? — Яичница и яблочный сок. Уж извини, если не устроит. — Всё нормально. Хотя бы без молока. — Так. Ты сложила все вещи или нет? Я бы хотел за тебя отнести коробки. — Почти все. Только осталось выяснить что лучше из одежды и тогда будут все. — И что из одежды у тебя есть? — Много чего. Но выбор остановился либо футболка и джинсы, либо комбинезон в стиле Romantic. — В каком стиле? — потерев затылок, сказал Хокстеттер. — Romantic. Что непонятного? — недовольно глянув, на брата спросила брюнетка. — А. Ну я это не знаю даже. — Просто ответь один или два и всё. — Ну давай два тогда. — Значит комбинезон. Сложи пожалуйста футболку и джинсы. — Хорошо. Тогда я ушёл, — сказал парень, подхватив коробки и взяв ненужную одежду. Ещё раз глянув на себя в зеркало, девушка переоделась и пшикнулась своими любимыми духами. После чего Мария сложила пижаму и духи в отдельную коробочку, стоящую за туалетным столиком. Переставив свой «сундучок сокровищ» на стол, юная мисс Хокстеттер забрала медвежонка и положила внутрь. Осмотрев свою комнату ещё раз, брюнетка надела очки и, взяв коробочку, спустилась вниз. На кухне её уже ждала мать с завтраком. — Доброе утро, родная. Как спала? — Всё хорошо, — ответила ей девушка, поставив вещи на стол. — Ещё одна? Разве твой брат не должен был забрать все твои коробки? — Осталась только одна и очень лёгкая. Там самое ценное. — Хорошо, милая. Как доешь помой посуду пожалуйста и оставь рядом с раковиной. Новым хозяевам она наверняка понравится. — Мам, а можно оставить ту кружку с ромашкой? — Кружку, подаренную бабушкой на седьмой день рождения? — Да, мама. — Конечно, дорогая. Тебе хватит десяти минут на завтрак? Мы совсем скоро отправимся. — Наверное, — шатенка потупила взгляд в тарелку с завтраком. — Мы знаем, что тебе очень тяжело после её смерти... Но пожалуйста дай нам шанс изменить твою жизнь, милая, — женщина положила руку на плечо своей дочери. — Теперь всё будет иначе. Тебе понравится Дерри. Я уверена, что он станет для тебя таким же родным как Бикон. Только дай шанс Дерри. Прошу тебя. — Конечно, мама. Я постараюсь найти друзей и привыкнуть к нему. — Вот и славно. Мы будем ждать тебя у крыльца.       Миссис Хокстеттер удалилась из кухни, а школьница принялась за завтрак. Закончив с едой и вымыв посуду, Мария сложила ту самую кружку к остальным «драгоценностям» и вышла из дома. На лестнице сидел Патрик, смотря в одну точку, оперевшись о дверь автомобиля, курил отец, а мать спокойно читала книгу, сидя в машине. Завидя дочь, мужчина выкинул сигарету на землю и потушил носком туфли. — Ты весьма долго, Мария, — подметил отец. — Что-то случилось? Почему ты задержалась? — Извини. Я думала о том, что будет после всего этого. — После чего? — После смерти бабушки. Постараюсь жить дальше. — Ясно. Что за коробка у тебя в руках? — Тут самое основное. Хочу, чтобы она стояла рядом со мной на заднем сиденье.       Всё остальное мистер Хокстеттер не стал слушать, а просто сел в автомобиль и завёл его. Патрик спокойно поднялся с лестницы и сел в машину за отцом, так же сделала самая младшая из семейства. Уже в салоне отец начал разговор насчёт бизнеса с матерью, включив радио. Мария обычно не вникала в такие сложные диалоги, но именно сейчас девчонке стало не всё равно. Делая вид, что она увлечена видами пейзажа, Мария тихонько начала подслушивать. Они старались говорить полушёпотом изредка смотря в зеркало дабы убедиться, что никто из детей не подслушивал. Разговор определённо ушёл с бизнеса на очень важную тему раз они говорили так тихо. Обычно отец любил хвастаться на весь салон о своих успехах, и даже если были провалы, он старался не скрывать их. До Марии долетали лишь обрывки фраз. — ...Я не уверена, что понимаю к чему ты клонишь... — Ты всё прекрасно понимаешь! Перестань!.. — Нет... При чём тут это?.. — Это определённо... на нашем бизнесе. Столько детей уже... — Хватит! Прекрати говорить о таком при детях. — Они не слышат нас и даже не слушают. Им всё равно на это. — Они не должны узнать о таком. Ты понял меня? — Понял. — Давай вернёмся к этому разговору позже. Сейчас мне бы хотелось понаблюдать за дорогой. — Хорошо.       О чём они говорят? Это связано с Дерри? Почему это повлияет на бизнес? Сотни вопросов крутились у неё в голове, а из переднего окошка дул ветерок, заставляющий её поёжиться. Страх сковал её тело. Главное, чтобы с её организмом не случилось очередного «фокуса». Она не была больным ребёнком, но непереносимость лактозы, частые болезни, тихий, почти затворнический образ жизни утверждал обратное. Все считали её чуть особенной. И это было не как положительное качество. Скорее отрицательное. Многие соседки думали, что малышка умственно отсталая. И всё из-за занятий садоводством, неимение друзей, любви к дворняжкам и странной одежде. Хотя одежда была совсем обычной. Разве что уйма светлых платьев в цветочек. Она схватилась своей ладонью за что-то. Это оказалось запястье её брата. — Рия, всё в порядке? – обеспокоенно поинтересовался старший. — А? Да... Чуть-чуть укачало... — Попросить остановить машину? — Не стоит. Только если заехать на кладбище. Мы ведь не вернёмся сюда? — Скорее всего. — Ясно.       Просьба Патрика, недовольное лицо отца и заворот налево. Остановились возле могилы старушки. Мужчина нервно что-то сказал после того, как Мария вышла из автомобиля. Взяла с собой цветки в горшках. Присела на корточки, разрыла небольшую ямку и посадила туда ромашки. Бабушка любила их. На прощанье поцеловала памятник, как обычно целовала бабушкину щёку, только вот щека была намного теплее. Вернувшись обратно, получила недовольный взгляд мистера Хокстеттра. Поехали дальше.

***

      Неизвестно сколько часов прошло, но проснулась брюнетка, когда стали подъезжать к Дерри. Неяркий указатель стрелочкой показывал – «Вот он я! Чёртов Дерри! Поприветствуй меня!». Тяжело вздохнув, американка осмотрела салон автомобиля. Мать дремала, Патрик увлёкся какой-то приставкой, а отец всё также вёл машину. Заехав внутрь городка, их сразу же встретила пустошь. — Фу! Что это? – прошептала брату малышка. — Пустошь. Тут обычно из труб вытекает всякое. Моча и дерьмо, например. — Какая гадость, фу. — Что тут есть ещё? — Водонапорная башня. В другой части города. Не советую ходить. — Почему это? — Ну знаешь. Пару раз оттуда сиганули дети вниз, да и утонули. Её закрыли из-за этого. — Кошмар. — Согласен. Но самое ужасное здесь это дом на Нейболт-стрит 29. Заброшенный и старый. Мало кому удавалось выйти оттуда живым... — Патрик! Перестань пугать Марию! У неё складывается плохое мнение о городе из-за тебя, — сказал отец, вглядываясь через зеркало на детей. — Это был в последний раз! Честное слово! — Хорошо. — А если честно, то люди и вправду пропадали? — прошептала на ухо малышка Хокстеттер. — Да. Но не в этом доме. Я так думаю. Обычно там водятся бичи и наркоманы. Так что не ногой туда. Поняла? — сказал брат и сжал её кисть. Очень сильно. — Да. — Мы заедем в супермаркет. Нужно купить продуктов, — резко сказала матушка. — А что будет на ужин? — Что захотите. Мы с матерью сегодня идём на встречу с бизнес-партнёрами. — Дом будет свободен? — Да, Патрик. Ты за старшего. — О да... — прошептал с ухмылкой юноша. — Не вздумайте устраивать вечеринку! — Мам, у меня нет друзей! Ты серьёзно? — Мои единственные друзья — это Генри, Виктор и Реждинальд. Ты серьёзно? Полшколы обходит меня. — И это ужасно, Патрик! Такими темпами ты не найдёшь себе девушку! — Ну мам! — закатил глаза брюнет. В это время Рия скрючилась от смеха рядом. — Рия, не смейся! Тебе тоже нужно будет найти кого-нибудь себе. Только юношу, а не девушку. — Мам, мне ещё слишком рано.       Через пару минут препираний родители вышли за продуктами, оставив детей в машине. Они надеялись, что их наследники не будут творить того, за что им будет стыдно. Патрик поменял позицию и теперь лежал на сиденье, закинув ноги куда-то наверх. Мария же спокойно рассматривала себя в зеркале. — Ты всё ещё боишься пиявок? — спросила младшая, пытаясь завязать разговор. — А ты всё также врачей. К чему этот вопрос? — Просто стараюсь поговорить с тобой о чём-то. Как у тебя с учёбой? Или что-то в этом роде. — Всё нормально. Сама то как? На домашнем удобно было? — Было до жути скучно... — Хах, разумеется. У тебя же не было таких друзей, как у меня. — Они крутые? — Очень! Нас все бояться. — Меня будут тоже? — Если будешь общаться с крутыми ребятами, то да. — С какими, например? — Со мной и моими друзьями. Как на вариант Грета Кин. Сплетни распускать от неё научишься. — Оу. — В нашем городе либо ты, либо тебя. Эу! Лузеры! Ушли отсюда пока я вам не прописал! — крикнул старший какой-то кучке. — А это кто? — Неудачники. Заобщаешься с ними и тогда прощай репутация и здравствуй гнусные слухи про тебя! Помочь не смогу. — Ясно... — Мать сказала пойдёшь в школу на следующей неделе. Не вляпайся в неприятности в первый же день. Спасать не буду.       Вскоре к ним подошли родители с пакетами. До дома доехали без происшествий. Помогли дочери разобраться с вещами, а если точнее просто отдали их горничной. Вскоре взрослые уехали, оставив детям сто баксов. Быстро раскидав свои вещи в комнате, девчонка пошла в душ. Нужно смыть с себя всё то, что накопилось за это время. Стоя под водой, брюнетка думала о завтрашнем дне. После обеда они пойдут подавать документы в школу, больницу и много куда ещё, чтобы её засчитали, как жителя Дерри. Закончив с водными процедурами, школьница надела халат и спрятала волосы под полотенцем. Спустилась вниз, чтобы спросить у брата о сегодняшнем ужине. Внизу был гул. Неужели кто-то пришёл? И где домработница? Она должна была уйти не позже чем... Чёрт! Она уже ушла. Что ж Хокстеттер младшей придётся самой заботиться о неожиданных гостях. Пройдя в гостиную, девушка увидела трое совсем незнакомых парней. Они разговаривали о чём-то с Патриком. — Рия! Познакомься с моими друзьями. Генри, Крисс и Реждинальд, — юноша по очереди указал на каждого из незнакомцев. — Ребят, а это моя сестра Рия. — Для вас всех Мария, — дополнила она, пиля всех взглядом. — А ты ничё такая, — сказал Генри. — Посидишь с нами, Рия? — Для тебя Мария, — отрезала школьница и нахмурилась. — И нет, я не посижу с вами. — Не будь занудой. — Я не зануда. Просто нет настроения и всё. — Ну же! Не заставляй меня применять силу! — Я сказала нет. — А я сказал да, — сквозь зубы процедил Бауэрс и дёрнул за руку брюнетку, что та не смогла удержаться на месте и упала. — Эй! — Я бы тебя... — ухмыльнулся парень. — Генри, прекрати! — крикнул Патрик и сорвался с места. Через пару мгновений и он держал своего приятеля за грудки. Удивившись этому действию, Бауэрс ослабил хватку. Девушка вырвалась и сразу же побежала наверх. Захлопнула дверь и опустилась на пол. — Если хоть волос с её головы упадёт, я вас тут всех нахуй перережу! Поняли!?