Тоже хочешь?

Учебный день был в самом разгаре, но уже успел всем надоесть. Уровень недовольства и ворчания Образовательной програмы ЦТ сегодня откровенно зашкаливал. Вываливая ученикам на головы проклятиями вперемешку с историческим фактами, старая грымза была в особенном ударе. Мультимузыка старалась внимательно слушать, но получалось плохо — пустующее место за партой её лучшей подруги отвлекало. Ракосель сегодня не пришла, и Мультимузыка не знала, что с ней случилось. «Неужели, она опять заболела», — думала девушка, вспоминая о слабом здоровье подруги. Постепенно она всё больше погружалась в свои мечты о Ракосели. Ракосель — её самая лучшая подруга на всей планете! Мультимузыка могла размышлять и говорить о Ракосели часами. О том, как с ней весело, о том, какая Ракосель остроумная, о том, какая у неё гладкая кожа… На последнем пункте Мультимузыка сглотнула. Мысли о коже Ракосели начали посещать её совсем недавно, но стоило им проникнуть в голову, как они овладевали её сознанием и создавали вихрь, уносящий куда-то за пределы здравого смысла. Эти мысли вызывали у неё жуткий стыд, щеки мгновенно начинали багроветь, ладони потеть, а сердце учащенно биться. Вот и сейчас, чувствуя, как лицо снова становится красным, Мультимузыка словила недовольный взгляд Образовательной Програмы ЦТ. — Хотелось бы мне верить, что твои мысли заняты бубонной чумой, Мультимузыка, — прорычала училка. Тема урока была посвящена эпидемиям, косившим человечество на протяжении всей истории её существования. — Эээ да, — неуверенно промямлила Мультимузыка, — а знаете, мне нездоровится. Можно выйти в туалет? — с максимально вежливо улыбкой спросила она. Образовательная Програма ЦТ проворчала, что с такой иммунной системой телевищионные дети в мире завещания не будут доживать и до тридцати, и дала Мультимузыке пропуск. К счастью, она не весила тонну, и девчонка, выхватив её из рук учительницы, быстро юркнула за дверь. В коридоре телецентра было пусто и тихо, только было слышно жужжание приборов на потолке. Мультимузыка пересекла её за несколько секунд и оказался в женском туалете. Запах здесь стоял самый приятный. Она заперлась в кабинке и облокотился о дверь в тишине. Там её сердце захлестнуло привычное томление, нельзя было больше отрицать, что она втюрилась в свою лучшую подругу по самые уши, и это был не самый лучший сценарий для неё. Если она признается Ракосели, та наверняка вспылит и тогда их дружба окажется разрушена, а вместе с этим и вся жизнь Мультимузыки. Она достала телефон. Вся галерея была посвящена Ракосели. Мультимузыка часто фоткала её, когда та не видела, и за всё время у неё накопилась огромная коллекция фото с Ракоселью. Возможно, даже Карусель позавидовала бы. Мысль о Карусели неприятно кольнула её сердце. Вполне возможно, что она тоже неравнодушна к Ракосели. Иначе не объяснить, зачем она так часто за ней бегает. Сказать по правде, Мультимузыка немного завидовала Карусели, потому что Ракосель проводила с Каруселью, казалось, все свое свободное время. Мультимузыка тихонько скроллила галерею, присела на краешек унитаза. Фотки были самые разнообразные. Вот Ракосель сидит на скамейке в парке и смотрит на кошку. А вот в школьной столовой задумчиво ковыряет еду. Смазанная спина Ракосели в школьном коридоре. Иногда на фотках была запечатлена только часть Ракосели, её рука или край глаза. Всякий раз, когда Ракосель видела, что Мультимузыка снимает её, он начинал вопить, чтобы та убрала своё устройство. Должно быть, Ракосель просто не любила фотографироваться. Но почему? Вдруг у неё были комплексы по поводу своей внешности? Хотя Мультимузыке она казалась самой красивой взломщицой во всём Мире Завещания. Она остановилась на фотке, где Ракосель была крупным планом и можно было рассмотреть её кожу поближе. Мультимузыке всегда было интересно, какая она на ощупь. Трогать себя Ракосель не давала, а Мультимузыка старалась не навязываться с обнимашками, чтобы не портить подруге настроение. Те редкие прикосновения, которые удавалось урвать Мультимузыке к Ракосели, были через ткань одежды. Мультимузыка представила, как она нежно проводит по лицу Ракосели рукой. Та слегка смущается и отводит глаза, но Мультимузыка приподнимает её лицо и говорит, что её не нужно стесняться. Ведь Ракосель такая милая и самая лучшая для неё. Она почувствовала небольшой холодок в юбке. Такое часто случалось, когда она предавалась мечтам о том, как было бы хорошо прикоснуться к Ракосели. Мультимузыка выдохнула, прислушиваясь, нет ли кого-нибудь в соседних кабинках. Однако вокруг была тишина. Она тихо стянула юбку и дотронулась до себя. Другой рукой он всё ещё держала телефон в руке и любовалась на Ракосель из-под полуприкрытых век. Ей не очень нравилось использовать фото Ракосели таким образом, но гормоны оказывались сильнее. — Аах, Ракосель… — тихо прошептал Мультимузыка. Она слегка смочила пальцы слюной и сжала свою киску. Она представляла Ракусель рядом с собой, как они могли бы лежать вместе и ласкать друг друга. Мультимузыка была бы очень нежна с Ракоселью и делал бы только то, что Ракосель понравится. Девчонка закусила губу и слегка откинула голову назад. Неожиданно послышался шум, кто-то с грохотом открыл дверь и ввалился в туалет. Судя по звукам, их было двое, и скоро Мультимузыка узнала знакомый голос. Она замерла. — Убери от меня свои руки, уродка! — этот голос принадлежал Ракосели. Сердце Мультимузыки тут же учащенно забилось. — А не то что? — второй голос принадлежал Карусели. Мультимузыка больно закусил собственную губу. Что это дочь Бибигона и ТелеНяни делает с Ракоселю? Девчонка затаилась в кабинке. Послышались звуки борьбы, словно снаружи дрались. Затем — звук удара, словно Ракосель ударила Карусель по лицу и повязка Карусели в виде подсолнуха упала на пол. — Сука, — выругалась Карусель. Затем раздались звуки более ожесточенной борьбы и крик Ракосели. От их драки предметы с грохотом полетели на пол. Одна баночка жидкого мыла укатилась в кабинку к Мультимузыке, и она ошарашено наблюдала, как она остановилась возле её розовой туфли. Вся эта ситуация словно парализовала Мультимузыку. Она старалась не дышать и не двигаться. Наконец, снаружи всё стихло. Лишь доносилось хриплое учащенное дыхание обоих. Видимо, кто-то из них обезвредил другого, выдерживая передышку. Постоянные драки между Ракосели и Карусели уже стали привычными для всех, в том числе и для Мультимузыки, но то, что произошло потом, было немного не обычно. — Ракосель… — тихо сказала Карусель. Затем Мультимузыка услышала звук, напоминающий поцелуй. Её щеки снова запылали. Воспользовавшись моментом, она тихо встала и попыталась посмотреть, что происходит, через щель в кабинке. Лучше бы она этого не видела. Карусель прижимала Ракосель к стене, заблокировав ей пути для отхода руками, и целовала её. Мультимузыка внутренне взвыла от этого зрелища, но сохраняла полное молчание. Ракосель неумело отвечала девчонке, издавая звуки, похожие на рычание. Её глаза были прикрыты, Ракосель не сопротивлялась и не отталкивала от себя Карусель. Она лишь уперлась ей в грудь руками, сжимая футболку. — Вот так, хорошая девочка, — насмешливо сказала Карусель и тем самым заслужила еще один удар между ног коленом от Карусели. — Отвратительная червиха, — прошипела Ракосель. — Блять, — Карусель закашлялась от удара, морщась от боли, её согнуло пополам. Ракосель уже направилась к выходу решив, что дело закончено, но Карусель схватила её за руку и прижала к себе обратно. — Не так быстро, спейсгёрл. Карусель обняла её сзади, мягко обвивая талию руками. Ракосель недовольно посмотрела на неё. — Мы не закончили. Они смотрели друг на друга в зеркало. — Ну и что ты будешь делать дальше? — сощурившись, процедил Зим. — Тебе понравится, — улыбнулась в ответ Карусель. Ракосель презрительно фыркнула, но прикрыла от удовольствия глаза, когда Карусель начала целовать её шею. Послышался шорох одежды, а затем сдавленный стон Ракосели. Мультимузыка не могла видеть всего, так как обзор закрывала спина Карусель и её светло-жёлтая юбка. Единственное, что она могла увидеть — это частичное отражение в зеркале. Зеркало было грязным и в разводах, словно его не мыли с основания школы, но в нём Мультимузыка различила, что Карусель приспустила тёмно- зелёные малиновые шорты Ракосели и коснулась нечто розовое у него между ног. Когда она касался этого странного органа, Ракосель становился податливее и прогибалась в талии навстречу Карусели. — Вот так, я же говорила, что тебе понравится, — довольно усмехнулась Карусель. — Закрой свою пасть, — послышался ответ. — Теперь ты точно не сможешь выйти отсюда в таком состоянии, — ответила Карусель, ехидно смотря на распаленную Ракосель в отражении из-за её плеча. — Чтоб тебя!.. Мхх… — Ракосель шипела ец в ответ, но не останавливала. Одной рукой она держалась за раковину, а другой пыталась сдавливать руку Ракосели. Получалось слабо. А то, что перед ней было собственное отражение, только ещё больше распаляло и злило её. Карусель резко пододвинула её к себе за бедра и прошептала в самое ухо. — Тебе ведь хочется этого тоже? Мультимузыка готова была поклясться, что в этот момент на лице Карусели промелькнула наглая улыбка. Послышался лязг ремня. — Ты мерзкая похотливая сволочь! Давай быстрее покончим с этим, — торопила её Ракосель. Карусель слегка наклонила её, а затем медленно вошла пальцами в Ракосель. Спина Ракосели выгнулась в арку, и Мультимузыке показалось, что весь телецентр должен был слышать этот полукрик-полустон. — Блять… — зашипела Ракосель. Карусель притянула её за плечо к себе поближе: — Я буду делать это столько, сколько захочу. Аах… Смотри внимательнее, — она направила лицо Ракосели в зеркало и начала двигаться. Мультимузыка, потерявшая всякую связь с реальностью, наконец, ощутила её снова. Точнее, она ощутила киску у себя между ног. Она всё ещё не могла поверить происходящему. Всё это походило на какой-то странный сон из параллельной вселенной. Впрочем, она была уверена, что не спит. Она твёрдо решила, что останется незамеченной. Ракосель не должна её обнаружить и узнать, что она видела то, что видела. В конце концов, Мультимузыка не хотела расстраивать подругу. Однако невозможно было скрыть тот факт, что происходящее её ужасно возбуждало. Этот властный тон Карусели, в котором сквозила власть делать с Ракоселью практически всё, что пожелает. Податливость и покорность Ракосели, с которой та отвечала своему врагу. Казалось, всё это не могло иметь ничего общего с реальностью их рабочих будней, полных ненависти друг к другу. Но Мультимузыка видела, как Ракосели было хорошо, и это было главное. Она тихо коснулась себя и двигала рукой в такт точкам Карусели, смотря на Ракосель в отражении зеркала. Она представляла себя на месте Карусели. От этих фантазий по её телу разливалось сладкое чувство опьянения, оно кружило голову, словно наркотик. Ах, если бы однажды она могла довести Ракосель до такой же точки наслаждения… Карусель наращивала и сбавляла темп, тяжело дыша. Ракосель царапала ногтями плитку и стонала. На ругань у неё не хватало сил и дыхания. Каждый раз, когда она замечала отражение в зеркале она морщилась от отвращения, вызывая у Карусель наглую ухмылку. — Ах, Я сейчас… Ах! — Ракосель откинулась назад и застонала громче. Карусель охватила её сзади, не давая упасть, сделала пару финальных толчков и тоже застонала. Она прижала Ракосель к себе и дышала ей в шею. Ракосель же, откинула голову на плечо своему врагу и улетела в нирвану. Туда же улетела и Мультимузыка в тот же момент. Женская сперма полилась ей на руку и юбку. Из её рта вырвался стон, и она тут же сильно зажала рот свободной рукой, чтобы не выдать себя. Она плавно осела на стульчак, приходя в себя. К счастью, снаружи её не услышали, так как и Карусель, и Ракосель, казалось, поглощены собственными ощущениями. Мультимузыка была даже благодарна судьбе за то, что оказалась в толчке в этот момент. Она ощущала себя ближе к Ракосели, чем когда бы то ни было. В крови бушевали эндорфины. Ведь она видела, как Ракосель может быть хорошо! Она будет дорожить этим моментом всю оставшуюся жизнь. Тем временем снаружи двое заклятых врагов начали приходить в себя. — Убери от меня свои руки! — потребовала Ракосель. Она оттолкнула Карусель от себя, встала и начала поправлять свой внешний вид. Выглядела она помято. Карусель только цокнула на это. Девчонка подтянула юбку, поправила свою повязку в виде подсолнуха и сложила руки на груди, недовольно смотря на своего врага. Казалось, недавняя страсть, которая была между ними бесследно испарилась, словно её никогда и не было. Карусель достала свою землянично-малиновую газировку, Карусель открыла банку что из неё вышло шипение и зделала глоток. — Я пойду в кабинет телецентра первой! — заявила Ракосель, явно не желая, чтобы её видели с Каруселью. — Пфф, да пожалуйста, — закатила та глаза. Ракосель всегда была высокомерной задницей, и это раздражало. Взломщица, выпрямив осанку, направилась к выходу. Напоследок она сказала: — Не смей больше приближаться к Ракосели, а не то… — Да, да, конечно, — затянулась Карусель. Она уже знала, чем закончится эта фраза. Ракосель закопает её в его же дворе, Ракосель выжжет её кишки лазерами, Ракосель сделает из неё садовое пугала в своём дворе. Она слышала это уже не раз. Ракосель зашипела на это, но решив, что на сегодня хватит, вышла за дверь. Мультимузыка слегка расслабилась, когда Ракосель ушла. Конечно, надо было дождаться, когда свалит и Карусель, и только тогда выходить самой. Придя в себя, она обнаружила, что так и сидела на толчке с спущенной юбкой. Практически все ноги были заляпаны жидкостями, и ей нужно было хотя бы немного почистить их. Она никому не скажет о том, что видела. Она будет хранить эту тайну до конца своих дней. Приняв это решение, Мультимузыка наконец поднялась с унитаза, не заметив, что жидкое мыло растеклось по полу. Розовая туфель скользнула по мокрому кафелю, и Мультимузыка, приложившись о дверь кабинки, с мясом выдрала её из креплений и с грохотом проехалась лицом по грязному полу прямо перед офонаревшейся Карусели. Подняв голову с мокрой вонючей плитки, Мультимузыка встретилась глазами с Карусели, которая от удивления даже забыла о своей газировке. — Ты?.. — Я… Нет… Я ничего не видела, — запаниковала Мультимузыка, понимая, что отрицать что-либо крайне глупо. Когда она полностью поднялась на ноги, то обнаружила, что до сих пор не одела свою розовую юбку и та сейчас уверенно сползала вниз. Увидевшая это Карусель паскудно усмехнулся: — Что? Тоже хочешь?