Почему?

      Антон затянулся едким дымом, из белого помятого свёртка и задержав дыхание расплылся в улыбке. Ромка нежно провел рукой по волосам парня и аккуратно наклонился к руке блондина державшей папиросу. Рома сделал глубокую затяжку и пальцы державшего опалил жар. — Ром, почему все так? — Антон прикрыл глаза и почувствовал тяжёлое дыхание возле своего уха, оно пробирало до мурашек и заставляло растворяться в нем. — О чем ты? — Пятифанов облокотился на стенку рядом с парнем и тяжело вздохнул. — Все как-то странно. все так изменились. — Петров затушил сиагрету и посмотрел на плавные черты лица своего парня. Только этот парнишка напоминающий хорька не изменил свое отношение к Антону. — Не знаю, Тошик… А ты помнишь когда все началось? — Пятифан пристально и как-то с жалостью посмотрел на друга. — Нет, но около года уже все смотрят на меня с жалостью и отвращением. — Антон посмотрел на плотно зашторенное окно, тонкая линия солнечного света, на уровне потолка, пробивалась в комнату, словно кого-то искала. — Все будет хорошо. — Рома улыбнулся уголками губ и провел пальцами по зарубцованым шрамам на руке Тоши. — Только, не делай так больше, как тогда. — Я же пообещал. — Антон усмехнулся и вытянул руку перед собой. — Тогда мне наверное было действительно хреново. Жаль что не помню. — Оно к лучшему, Тош. — Пятифанов встал с кровати и подошёл к компьютерному столу. — Ты помнишь когда рисовал последний раз? — Ромка указательным пальцем провел по пожелтевшим листам бумаги на стене. — Наверное нет. — Тоша улыбнулся и прикрыл глаза. Антон вытянулся на кровати словно змея и посмотрел на трещины на потолке. Когда-то они с Ромой расписали потолок в виде созвездий. Пятифанов всегда поддерживал парнишку и был рядом несмотря ни на что. Родители тоже поддерживали их отношения, но почему-то сейчас, даже любимая младшая сестрёнка Оля боялась заходить в комнату брата. Петров опустил руку и достал из-под кровати стеклянную бутылку с недопитой жидкостью, что именно это было, он не знал, но сделал глоток поморщившись. Тоша покосился на друга, который молча гладил нарисованные Антоном скетчи. В этих рисунках не было ничего примечательного, просто немного кривые линии создающие подобие людей или животных. Черные мазки, кляксы, но Ромка видел в них что-то необычное и притягательное, именно поэтому Антон рисовал. Петров достал из потертой пачки сигарету и выпотрошил из нее табак, заполняя зелёными крупицами листьев. Щелкнуло колёсико зажигалки и по комнате вновь распространился гипнотизирующий, густой дым, заполняющий помещение словно смогом. Рома сел на край кровати рядом с парнем и погладил того по спине. Антон улыбнулся уголками губ и покосился на печального друга. Ромка никогда не говорил ничего против нового увлечения парня, даже поддерживал иногда, но его вечно унылое лицо начинало раздражать. — Пятифанов, что ты куксишся будто кто-то умер? — Тоша закатил глаза, но Ромка ничего не ответил. В дверь комнаты постучали, Петров проигнорировал и продолжил курить. Стук был настойчивее, Тоше пришлось встать и открыть дверь. Его взгляду предстала недовольная Карина, которая прокашлялась вдохнув зловонный запах табака с веселящим запахом. — Антон, может хватит? Поехали к врачу. — мать положила руку на плечо сына. — О чем ты? — парень закатил глаза. — О том что с тобой происходит, я понимаю, это был удар для тебя, но не запираться же в комнате. тебе же всего двадцать лет. — из глаз Карины навернулись слезы, она вытирала их промокшим насквозь платком. — Что ты несёшь постоянно? Какой удар? У меня все хорошо! — Антон затушил тлеющий бычок в жестяную банку стоящую под ногами. — Почему только Рома меня поддерживает? Вы ведёте себя странно. Ты — постоянно рыдаешь. — парень махнул рукой около лица матери. — Отец — вообще на меня не смотрит, Оля шарахается. Вам всем лечиться надо! — Антон захлопнул дверь и сел на кровати. Ромка сел на корточки перед другом и склонил голову у его колен. Антон уткнулся в пропахшие табаком волосы парня и глубоко вздохнул родной запах. С каждым днём Рома пах все менее насыщенно, возможно из-за того что Петров прокурил всю комнату и его друг просто терял свой индивидуальный аромат на этом фоне. Пятифанов молчал и слушал всхлипывания вперемешку с бурчанием Тоши. Антону было плохо, он устал от поведения своей семьи, устал от своей зависимости, устал от того что Пятифан молчал во время его истерик. Петров понимал, что друг не знает что ответить и просто сидит рядом, слушает. Антон погрузился в сон, такой холодный, склизкий. Темный коридор с бесчисленным множеством дверей, открой любую и увидишь воспоминание из прошлого. Иногда воспоминания приятные, иногда не очень. Некоторые двери закрыты на замок, будто сама память замуровала их и уничтожила ключ, дабы парень не смог увидеть что скрывается по ту сторону. Тоша проснулся и увидел перед собой незнакомого мужчину, но черты его лица, где-то в глубине сознания кого-то напоминали. — Здравствуй, Антон. — незнакомец улыбнулся. — Вы кто? — растерянно вскочил парень. — Не бойся, меня позвали твои родители, мы с тобой встречались ровно год назад. Ты не помнишь? — на морщинистом лице появилась гримаса жалости. — Не особо. — Тоша мотнул головой. — Поедешь со мной? Мне нужно тебе кое что показать. — мужчина протянул руку. — А вдруг вы маньяк? — Антон вскинул бровь. — Ну вот и проверишь. — мужчина усмехнулся и подошёл к двери. — Идёшь? — Ладно, но я своего парня с нами позову. — Петров толкнул в плечо рядом сопящего друга, тот поморщился но сел на кровати протирая лицо руками. — Да, конечно. — мужчина улыбнулся и закрыл за собой дверь. — Он какой-то странный, да? Пришел из ниоткуда. — Тоша кивнул на дверь и покосился на Рому. — Мутный тип. — недоверчиво фыркнул Пятифанов. — Ну да ладно, все-равно света белого не видели сколько, пошли, я с тобой. — Ромка взъерошил волосы друга и парни вышли из затуманеного помещения. Дом почти не изменился, Антон осматривал родные стены спускаясь по лестнице и пытался понять сколько именно они с Ромой провели взаперти. Открыв входную дверь, Антон резко зажмурился жар летнего палящего солнца ударил по глазам. Разве когда он выходил на улицу последний раз, не была точно такая же погода? Похоже они не так уж и долго сидели в уединении. Парни подошли к черной машине, открыв дверь на заднем сидении Антон сел рядом с Кариной, женщина выдавливала из себя улыбку. Что с ней не так? Тоша закатил глаза и отвернулся к Роме. Машина тронулась, за все время поездки никто не проронил ни слова. Не было известно не конечная точка, ни цель поездки. Антона успокаивал только тот факт что рядом его любимый человек. Странное поведение матери конечно раздражало, но спокойствие незнакомого водителя заставляло волноваться не на шутку. Машина остановилась возле ворот кладбища, Антон вопросительно повернулся на Карину. — Сегодня годовщина… — женщина молча вышла из машины и закрыла за собой дверь. — Какая годовщина? — вопросительно посмотрел на водителя Тоша. — Годовщина смерти, ровно год. — незнакомец последовал примеру Карины вышел из транспорта. Антон покосился на Ромку, тот тоже не понимал что происходит. Парни вышли и пошли следом за матерью Антона. Шли они около десяти минут, Рома обнимал парня за талию чтобы успокоить и благо это помогало. Наконец две фигуры идущие впереди остановились возле могильной плиты, фотографии и имени видно не было, они находились на обратной стороне. Карина положила руку на плечо сына. — Возможно это будет сильный удар, раз ты правда все забыл. Но доктор говорит это нормально, шок всё-таки. — женщина нервно покусывала кровоточащую губу. Незнакомец подошёл к ней и погладил по спине. — Не переживайте, ваша помощь понадобится позже… — мужчина посмотрел на Антона с печальным взглядом. — Антон, я был твоим лечащим врачом. Ты пережил непростую для себя… Потерю. Ты не выходил из своей комнаты почти год, я правда понимаю что то, что ты увидишь сейчас, может травмировать тебя. Но твоя реабилитация не приближается, поэтому выбора на самом деле нет. — мужчина вздохнул и обошел могильную плиту, опустив взгляд на чье-то фото. — Ром, ты понимаешь о чем они? — Петров усмехнулся и покосился на друга. — Да, к сожалению… — Ромка обнял парня со спины и поцеловал в шею. — Я люблю тебя, но тебе пора узнать. — Что узнать, Пятифанов? — язвительно фыркнул Антон. — Посмотри на надгробие… — Рома разжал руки и легонько подтолкнул парня к доктору. Антон посмотрел на врача, то не отрывал взгляд от фото. Петров напрягся, ему почему-то стало необъяснимо страшно. Парень зажмурился. — Ром, мне почему-то страшно… Подойди пожалуйста… — Антон протянул руку в направлении где ранее стоял его парень, но ответа не последовало. — Ты решил меня кинуть именно сейчас? Что блять, происходит? Что вы от меня все скрываете? Пятифанов, сука, подойди, иначе я тебе не прощу этого! Мне страшно, куда ты свалил?! — Антон чувствовал что его голос дрожал. — Посмотри… — мужчина взял парня под руку и развернул лицом к могильной плите, Тоша неуверенно приоткрыл глаза и замер. Все чувства вдруг испарились. Мир перестал существовать в это мгновение. Петров упал на колени и зарылся пальцами в рыхлую могильную землю. — Нет… Это шутка? Это же шутка?! — Антон засмеялся не отрывая взгляда от изображения Ромы на могильной плите, он был такой же как буквально пару минут назад, сидящий рядом с ним в машине. Петров осмотрелся, Пятифанова больше не было поблизости. — Это глупый розыгрыш, да? Рома, не смешно, правда. Выходи уже! — Тоша смелая и рыдал одновременно, внутри все сжалось, голова гудела, мозг полностью отказывался верить в происходящее. Истерика полностью поглотила блондина, Антон уже практически лежал на бугорке из земли рядом с высоким белым камнем. Тоша уткнулся лицом в холодную землю, она источала запах табака и хмеля. Карина обнимала сына со спины и старалась держать его чтобы тот не захлебнулся своими слезами. — Пятифанов, урод… Как ты посмел меня бросить?! Этого не может быть, пожалуйста…умоляю, пожалуйста… — Антон поднял взгляд к небу и взвыл, он кричал во все горло, мать крепко обнимала его и что-то говорила, но слов он не разбирал, в ушах стоял белый шум. Петров замолк и опустил взгляд в надежде, что ему просто показались родные черты на могильной плите, но фото осталось на месте. Тоша закрыл глаза и затих. Его сознание отключилось. Очнувшись в больничной палате Антон вспоминал произошедшее и отказывался верить, что его любимого нет на этом свете и уже очень давно. Его подсознание, подпитанное наркотиками и алкоголем, рисовало картинки который давно не было в этом мире, чтобы парень окончательно не сошел с ума. Реабилитация парню предстояла длительная, он не был уверен что сможет пережить самую болезненную для него утрату.