***
Юля видела, как постепенно в глазах Марка теряется жизнь. Гаснут те огни, которые придавали силы им обоим и укрепляли их отношения. Паршута не знала, что происходит, но у Марка в последние дни и правда всё шло наперекосяк: мужчина говорил, что творчество остановилось, его часто посещают головные боли и чувство потерянности. Он приходил домой после съёмок или каких-то мероприятий и сразу же засыпал. Звонил ей утром следующего дня, они долго разговаривали: хотелось друг другу обо всём рассказать, потому что только вместе они были по-настоящему счастливы, они были живыми. Сейчас она прилетела из Сочи прямиком к Марку. Списалась с ним, узнала, что в квартире его нет, значит, получится сюрприз. Чемодан был брошен где-то в комнате, а сама Паршута хозяйничала на кухне мужчины. Сегодня он должен был вернуться пораньше, так как график, наконец-то, не такой плотный — только подготовка к съёмке, включающая создание единого образа с балетом и репетицию. Чуть больше, чем через час Юля сидела в гостиной и ожидала Марка. За это время она успела обдумать кучу самых разных мыслей, но как только щёлкнул замок входной двери, всё из головы испарилось. Она буквально подпрыгнула на диване и тихими, едва слышимыми, но быстрыми шагами побежала в прихожую. Марк стоял спиной к ней, пока закрывал дверь, и Юля, воспользовавшись этим, подкралась сзади и закрыла руками его глаза. — Юля! — Тишман резко прижал ладони к лицу, накрывая её руки своими, и развернулся к ней лицом. — Ты меня в могилу сведёшь! — после этого по всей квартире раздался её смех, а Марк почувствовал крепкие объятия, на которые сию секунду ответил взаимностью. — Я скучала, — она проговорила это куда-то в шею, близко к ключицам, разнося по его грудной клетке вибрации, от которых по телу волнами пошли мурашки. Тишман зарылся носом в её волосы, вдыхая любимый аромат и понимая, насколько сильно он тоже скучал. Хотелось не выпускать её из своих рук никогда. — Я просто не отпущу тебя никуда больше, — он прошептал это, едва шевеля губами, но Юля прекрасно услышала каждое слово и была согласна с ним. Она и сама больше никуда не уедет одна, без него. Никто из них не знал, сколько они простояли в прихожей у двери, но всё-таки кто-то сделал первый шаг и разорвал эти объятия, направляясь на кухню — Марк уловил очень приятный запах, доносящийся оттуда. — Юля, это просто божественно! — ужин прошёл в полном молчании. У Юли сложилось впечатление, что в её отсутствие он не ел вообще. — Почему ты так редко готовишь? — Может, это мы слишком часто ходим в рестораны? — Паршута улыбнулась ему, а Марк рассмеялся в ответ. — Может, съедемся? — Юля от такого резкого заявления поперхнулась, смотря на него широко раскрытыми глазами. — Нет, ну правда. Мы сможем больше времени проводить вместе, — девушка пыталась осмыслить то, что он сказал, и молчала, — если ты против, я пойму. — Нет, Марк! — Юля накрыла своей ладонью его и сплела пальцы, постепенно успокаивая сердечный ритм и приводя в норму дыхание. — Я согласна. Этой ночью каждый ложился спать с мыслями о том, что теперь так будет всегда. Они всегда будут засыпать и просыпаться вместе, даря друг другу нежные поцелуи и объятия. Но помимо этой мысли Юле в голову пришла другая — та, которая крутится в её голове ещё с того дня, когда она прилетела к родителям и вечером поговорила с Марком по телефону, слушая его замученный голос. — Марк, давай песню напишем? — Паршута водила пальцами по его руке, вырисовывая какие-то узоры, понятные лишь ей одной, а Марк одной рукой обнимал её за талию, а второй перебирал её волосы. — Сегодня день неожиданных предложений? — Марк, мы живём творчеством, — Юля сказала так, чтобы все вопросы мужчины сразу отпали. Знала, что всё равно добьётся своего. — Неправда, — Тишман опустил глаза так, чтобы посмотреть на неё, а Юля, наоборот, подняла, смотря на него с вопросом и долей наигранного осуждения, — Я живу тобой. От этих трёх слов перехватило дыхание. Это было больше, чем «я тебя люблю». Громче этих слов. Это показывало всю его неимоверную любовь к ней. — Юююль, ты чего? — он стёр ладонью первые слезинки, сорвавшиеся с её ресниц, и она спрятала лицо у него на груди, обнимая ещё крепче. Так спокойнее. Так гораздо лучше. — Девочка, не плачь.***
— Девочка, дыши… — Марк прошептал это, аккуратно ведя пальцем по её лбу, поправляя спавшую на глаза прядь волос. Когда он зашёл в комнату, Юля спала — дневной или вечерний сон для неё очень редкое явление, что ввело его в замешательство. Потом он подошёл ближе и услышал её учащённое дыхание, а после увидел красные — скорее всего, от слёз — глаза. Он хотел забрать её беспокойный сон себе. Спасти её, как спасла она его. — Марк?.. — Юля открыла глаза и поняла, что проспала достаточно долго. Сейчас в комнате уже темно, а когда она засыпала, было около трёх часов дня. — Ты когда пришёл? — Только что, — Тишман переместил ладонь к её щеке, поглаживая большим пальцем скулы. — Как ты себя чувствуешь? — Марк, я… — Юля решила, что откладывать этот разговор не имеет смысла. Нужно успокоиться сейчас, пока всё не зашло далеко. — На самом деле, я хотела с тобой поговорить. Давай? — у Марка в сердце что-то оборвалось. Юля напугала его серьёзным тоном и необычным предложением: они всегда обо всём говорили без предварительных вопросов. Он кивнул, и девушка села на кровати, приглашая его занять место рядом. — Марк, скажи, ты… Я мешаю тебе? — в комнате повисла тишина, которая явно напрягала обоих. — В творческом плане. Я пою твои песни, мы записываем то, что в основном одобрила я, а ты… Ты просто всегда со мной согласен. Скажи, Марк, почему? — Марк ещё какое-то время молчал, внимательно рассматривая Юлю. Пытался найти то, что могло послужить поводом для таких мыслей. — Откуда ты взяла эту чушь, Юль? — Тишман смотрел серьёзно, и после его слов девушка не выдержала и опустила глаза. — Я соглашаюсь с тобой не потому, что ты так хочешь. Ты же знаешь, я бы сказал тебе, если бы меня что-то не устраивало. Я соглашаюсь с тобой потому, что разделяю твои взгляды и предпочтения. Потому, что мне нравится всё то, что нравится тебе. В конце концов, потому, что я люблю тебя.***
— Давай одновременно выложим? — Марк на предложение Юли кивнул и начал выбирать одно из десятков фото, которые были сделаны парой дней ранее. У девушки это заняло немного больше времени, так как каждая фотография претендовала на место в посте. Пока Юля выбирала, Марк успел насмотреться и на фото, и на неё, сидящую сейчас рядом с ним. Слишком красива. Слишком любима. Из-за этого спустя пару секунд телефоны были отброшены куда-то назад рукой Марка, а губы их слились в жадном поцелуе. Мужчина целовал будто в последний раз: Юля чувствовала это через сбитый ритм дыхания, через бешеный стук его сердца. Она со всей нежностью прикоснулась ладонями к его затылку, перебирая пальцами волосы, чтобы успокоить его, и спустя пару мгновений Марк начал сбавлять обороты. — Мы же одновременно хотели, — Юля, немного отдышавшись, вспомнила про лежащий рядом телефон, в котором уже выбрано несколько фотографий. — К чёрту, — Тишман одним движением руки отправил пост, заблокировал телефон и отложил его подальше, вновь возвращаясь к губам девушки.