Пианист

Мир отвратителен. Он жесток как дисгармонирующий аккорд. Душа человека такая же дисгармония, как и весь мир, сама в себе несущая страдания. Фридрих Ницше Грязный, пропахший перегаром и табачным дымом, зал. Свет сюда практический не проникал из-за отсутсвие окон, его заменяли свечи. Этот искусственный свет не дарил уюта, он скорее выпячивал наружу все уродства данного места. Здесь собирали самые отвратительные натуры: проститутки, бродяги, бандиты, бывшие заключенные. Люди, что "продали свои души" за деньги, власть или же ради удовольствия. Здесь всё гнило заживо. Так странно, именно в таком месте, найти нечто прекрасное. Слепой пианист. Каждый день он приходил сюда и играл. Играл так, как никто другой. Он дарил надежду, немногим и всё же тем, кто смог понять, открывалось нечто поистине волшебное. Он очищал их души, во время своего исполнения. Тонкие пальцы перебирали клавиши. Музыка, что была сначала еле слышной, становиться громче. По коже побежали мурашки - это струны твоего сердца, что были задеты и теперь дрожат, волнуя тебя. И казалось, именно сейчас ты наконец-то уловил суть, всё то, к чему так долго шёл. Теперь всё неподвластное открыто для тебя. Кажется, оно совсем близко. Вот тут. Лишь руку протянуть и коснуться. И ты тянешься, тянешься, будто изнемогший жаждой путник к живительному источнику, потому что сейчас именно это ты так страстно желаешь. Но тут музыка стихает, а прекрасное видение становится эфемерным, а вскоре и вовсе исчезает. И какое-то странное ощущение охватывает тебя, ощущение томительного ожидания. Твоя душа мечется, она жаждет покоя, но не может найти. Некая влюблённость в иллюзию ослепляет, решая тяги к реальности. Пианист закрывает крышку фортепиано и встает. Он уже знает, что чьё-то сердце безвозвратно украдено, а значит смысла задерживаться в этом месте - нет. Осторожно спускается со сцены. Один-два-три. И ровно пятнадцать шагов к выходу. И каждый раз его провожает чей-то заинтересованный взгляд. А он ежится, будто чувствует, но упрямо продолжает двигаться вперед, постоянно одёргивая себя. Молодой детектив расплачивается за дрянной кофе, к которому даже не притронулся и уходит следом, игнорируя навящивые предложения местной официантки, скрасить этот вечер. Нет, он неотрывно следует за ним. Вот уже неделю. Он всегда предельно осторожен, но, кажется, что Уолкер уже давно знает о его заинтересованности. Он ведь не так глуп, чтобы раскрыть все свои карты сразу. А в стареньком доме, сидя в излюбленном кресле, молодой парень смотрел и куда-то вдаль, совершенно пустым взглядом, неспособным за что-то зацепиться и безумно улыбался, понимая, что его любимая игрушка уже поддалась ему.