Берти хранит тайну. И никому её не откроет.
Иногда тайны нуждаются в огласке, например: тайна преступления, тайна интересного дела или некоторые тайны приключений (конечно не когда это касается Нижней Этерны), но эта тайна должна быть известна только двум людям во Вселенной. Возможно, во всём виновато виски или то, что Морган ничего крепче Кнасского самогона, почти безалкогольного, несмотря на название, не пьёт. Так или иначе тайна открылась внезапно. В Башне Алого Ордена, вальяжно расположившись на топчане, Берти наблюдал за танцующим около бильярда Морганом. Вещи Белого лежали на кресле, в присущем им беспорядке, а рядом, припав на передние лапки, Арчи охотился за улепетывающим от него на всей скорости Кори. Но, несмотря на недовольное ворчание ворона, было видно, что обоим игра нравится. Догонялки этих двоих не нравились, пожалуй, только мастеру ТММ, обнаруживающему после "этих игрищ" на летяге много рыжей собачьей шерсти и иссиня-черные перышки. Морган ещё долго ворчал по поводу вечно линяющих животных и их хозяев, неспособных по-хорошему вычесать питомцев. Голден-Халла на это только улыбался и помогал отчищать плащ от ворса. Между тем Гарвус распробовал напиток и, похоже, вошел во вкус. Виски - подарок на новоселье. Когда Морган всё-таки решился на хижину в заснеженных горах, Голден-Халла решил нагрянуть с бутылкой хорошего Асеринского виски. Док подарок-то принял, но руки никак не доходили. Как настоящий шолоховец, Морган Кнасский-то пил редко. Да что там Кнасский, вообще пил редко. В Лесном Королевстве популярны разновидности чаёв, сборов и кофе, а вот алкоголь - только в праздники. И вот, наконец-то представился случай - тихий вечер пятницы, уютный трёп, и бильярд. - Вы, что же, коллега, опять за своё? - спросил Берти с ноткой ехидства. Морган не удостоил его ответом, лишь подошел, чокнулся бокалом и залпом опорожнил стакан. Янтарная жидкость пролилась теплом по горлу оставляя за собой шлейф послевкусия. Между тем алкоголь звеняще-хохочущим вихрем ударил Белому в голову. Тот, звонко хихикнув, запустил сложный шар в угловую и залихватски подмигнул своему отражению. - Да, вы, мой друг, как я погляжу, в дрова, - такого Моргана ему доводилось видеть впервые. - Каррррр - подтвердил Кори, сидящий на подоконнике и переминающийся с лапки на лапку, следя за готовящимся к прыжку Арчи. - Давай только без нравоучений, - с небольшой запинкой произнёс Белый Доктор, то ли в ответ Берти, то ли Кори (Док сам не понял), - У меня законный выходной и хороший повод. - Что ж твоё дело, - Голден-Халла лучезарно улыбнулся и продолжил наблюдать за умелой игрой Доктора. Через некоторое время уже знатно поддатый коллега, навернувшись во время элегантного, но не очень ловкого поворота вокруг бильярдного стола, осел на пол, держась одной рукой за опасно поскрипывающий кий, а другой придерживая бокал с остатками виски. Гарвус взглянул в зеркало, а затем порывисто отвернулся. Теперь, видимо, отражение ему ничуть не импонировало. Берти ухмыльнулся. Морган выглядел потерянно и как-то беззащитно. За окном совсем стемнело, а в помещении горели золотистые и изумрудно зелёные аквариумы с осомой, создавая домашний уют. Сыщик чувствовал себя по-настоящему расслабленно. Уставший от трудовой недели организм требовал отдыха, и Берти с охотой давал ему то, чего тот жаждал. - Мне так стыдно, Берти, - Голден-Халла вздрогнул . Низкий и какой-то надломленный голос Гарвуса прозвучал громом в звенящей тишине комнаты. Когда-нибудь это должно было произойти, правда, Берти думал что момент кризиса Морган будет проводить в гордом одиночестве: закроется в своём коттедже на пару недель, а потом с болезненным видом будет вести пары и твердить что все хорошо. Сыщик поморщился от представившейся картины. С момента пыток Френсиса по изгнанию прошло уже два с половиной месяца. Сам Винтервилль уже давно простил мастера Тайн, но вот вопрос: простил ли себя сам доктор? Неизвестно. Теперь, к слову, сын Архиепископа Саусберийского был по-настоящему счастлив. У него с Ладиславой отношения были поистине хороши, хоть и сам Архиепископ, узнав об этом (не без помощи Тиссы) пофыркивал, мол, скрывать девушек от отца - грешно. Но отношения одобрил. В комнате стало значительно мрачнее. Казалось, даже аквариумы с осомой заметно померкли. - Мне стыдно за то, - Белый по вороньему нахохлился и, вздернув подбородок, с громким стуком поставил бокал, чудом не расплескав виски, на пол. Берти поморщился от громкости стука. Вероятно, слышно было даже ректору Стену. - что я творил с Винтервиллем. Пытки. И ради чего? Даже не ради самого себя, как бы мне не была интересна зверушка внутри парня я бы не стал его пытать. Ради того, что б утереть нос каким-то надутым индюкам, которым не то что не интересен такой предмет как ТММ, хуже— думаю они даже не знают о чем он. И ради этого я чуть сынка Главы церкви не угробил. - С тобой пить опасно, - деланно беспечно ответил Берти, - заразишь своим пессимизмом. Морган воззрился на него удивлённо и даже слегка возмущенно, будто совсем забыл что разговаривает с Голден-Халлой, а не беспечно изливает душу стене напротив. А впрочем, почему «будто»? - Но я рад, что ты понял, - совершенно не обращая внимание на выражение лица Белого, сыщик продолжил, - что выплясывать перед теми, кто не уважает тебя и твой труд - это в высшей степени глупо. Морган сидел, не шевелясь, и смотрел куда-то сквозь Берти. Вдруг он прикрыл глаза, откинув голову на ножку стола за спиной, и по его щекам пробежали кристальные слёзы, смотревшиеся на белоснежном лице фантастически. Красота Моргана, даже в моменты полного раздрая, была неоспорима. Некоторое время парни сидели в пронизывающей тишине. О причине ночных откровений красноречиво говорила совершенно пустая бутылка виски. В ситуации с любым другим Голден-Халла выпалил бы своё любимое "ё-моё", за что получал по шапке от Лади, по причине якобы неуважения к переживаниям человека. В этой же он ошарашенно взирал на взъерошенного и совершенно растрепанного, как в отношении чувств так и в отношении прически, коллегу. Берти было совершенно неуютно в этой атмосфере чистой грусти. В глубине души он понимал, что Мор не бесчувственный. О его поведение изо дня в день упорно укоренялся стереотип: Гарвус почти не использует эмоции, тем более не пускает слез, даже очень скупых мужских. Хотелось взять этот светловолосый, луноликий комок самобичевания, плавно перетекающего в депрессию, за грудки, встряхнуть и выдернуть из этого моря грусти. Но так нельзя. Нужно уважать переживания другого, и для начала поддержать человека: позлиться, повозмущаться, погрустить с ним, а потом уже пытаться его вытянуть к решению проблемы, или начать активно встряхивать. Единственное, как рассудил сыщик, что он может сделать это посидеть и помолчать вместе с переживающим. Поддержать присутствием. Когда Гарвус всё-таки открыл глаза и снова уставился пронзительным взглядом за плечо Голден-Халлы, его глаза пьяно поблескивали и слегка покраснели от непрошенных слёз.***
Вскоре у Сыщика начали слипаться глаза и непроизвольно напрашиваться зевок. Мысль о том, что их в таком состоянии могут найти совершенно не радовала его. Нехотя встав с удобного топчана, Берти подошёл к бильярду и, еле приподняв тушку доктора и перекинув одну руку Гарвуса через шею, поплёлся к выходу. - Вам, мой друг, лучше проспаться, а в идеале зубы почистить, - с налётом ехидства пробормотал Голден-Халла. - Я всё слышу, - в тон ему ответил Белый. Наконец-то Морган облокотился о плечо Берти и был деловито утащен в сторону пряничного домика.***
Как только парни выбрались на улицу из объятий несколько спёртого воздуха в Башне Алого Ордена, стало легче дышать. Откуда-то из глубины леса вырвался порыв ветра, казалось, сама Этерна посапывает во сне. Вокруг разливался чарующий запах древесины и неразгаданных тайн, которые в такое время суток ходят парами. - Я ведь серьёзно, никакие мои заслуги не изменят того что я натворил, - опять завёл шарманку Гарвус, тихо бормоча куда-то в плечо Берти. "Что ж, часть с поддержкой миновала," - подумал Голден-Халла и затормозил, да так резко что Морган чуть было не грохнулся по инерции, но сыщик остановил падение, крепко держа жертву алкоголизма за талию. - Морган! - дождавшись пока на него обратят несколько рассеянный взгляд остекленевших глаз Берти сделал паузу, а затем продолжил - Во-первых, отставить драму. Во-вторых, согласен, ты виноват. Прежде всего что пытал. Да, фарш обратно прокрутить нельзя, - сыщик скривился от того на сколько по-портовому прозвучало. Но, видимо, Морган истолковал его гримасу по-своему, судя по тому как понуро он опустил голову. Вновь пришлось ловить его взгляд. - НО. Ты можешь извлечь из произошедшего урок, жестокий, ужасный урок, и попытаться жить дальше. Голден-Халла смотрел своими, не по образу беспечного сыщика, серьёзными глазами в Моргоновы, в которых читалась вина. Много вины. - А ещё я клянусь тебе что никогда не подарю тебе ничего крепче Кнасского, коллега -на этот раз Берти тепло улыбнулся и продолжил тащить колдуна к коттеджу.***
Когда преподаватели тяжело ввалились в домик, Голден-Халла победил в номинации "Как за десять минут достать из штанов одного известного доктора ключи от дома". А потом Морган с грохотом повалил Берти на пол. Никакого злого умысла или мести за высказывание о чистоте его зубов (может самую малость) просто он немного запутался в ногах… В темноте послышалось лаконичное: - Везёт мне на блондинов.. - Голден-Халла! - ... и на мягкие попы, - послышалось хихикание. Затем в темноте началась возня. Один из парней захрапел. - Даже подраться нормально не может! Ну всё, Морган, никакого тебе виски. Берти поднялся с пола и, закрыв дверь и уложив сладко посапывающего мастера Тайн на кровать, сел в кресло перевести дух.***
Утро встретило мастера Гарвуса, щекоча его рассветными бликами по носу. Открыв глаза он увидел великолепную картину: всегда задёрнутые шторы теперь открыты, а из распахнутого окна доносится пение птиц и великолепный запах свежести, хвои и немного очень знакомого одеколона. На подоконник приземлился чистящий пёрышки ворон, мерцающий в лучах рассветного солнца. Где-то вдалеке послышался собачий лай. Морган обнаружил себя в любимой пижаме с нашивкой ТММ и плотно завёрнутого в тёплый плед, а на прикроватной тумбочке стоял горячий липовый сбор.Берти хранит тайну. Теперь на одну больше.
***
Раздался грохот. Слишком плотно завёрнут.