***
Саша предпринимает очередную попытку позвать Мишу в гости «просто так», без глубокого экзистенциального и межличностного кризиса. На этот раз, в Санта-Барбару. Он всегда считал себя оптимистом (Макс обычно добавлял, что безнадёжным). — Это в Калифорнии где-то? — поражает его знаниями американской географии Миша. Саша, снедаемый смутными воспоминаниями, копается в памяти, находит там 2003 год и звонок, который потом влетел ему в копеечку (тридцать рублей за минуту разговора, ну охуеть). Миша жаловался на Лас-Вегас, умеренно хвалил Нью-Йорк, ещё что-то говорил про Калифорнию и Бостон, сейчас уже не вспомнишь. Помнит Саша, что звучал он заебавшимся в край и несло от Миши через океан типично-русской тоской эмигранта вдали от родины. Хотя, Саша, может, просто в неудачное время позвонить решил или свои какие-то внутренние trouble переносил с больной головы на такую же больную, хрен знает. Потом Саша, со скрипом, возвращается в январь 2008. — В Калифорнии, ага, солнце-море, вся хуйня, как в том сериале. Прикинь, здесь траву совершенно легально курить можно. Так что, Миш? Миша долго молчит. Саша терпеливо ждёт. Так у них обычно происходит… Практически всё. — Не, Сань, звиняй, не смогу, — наконец выдаёт Миша с такой тяжестью в голосе, словно ему не тридцать четыре, а все сто. И немного виновато, глаза наверняка отводя куда-то в сторону, точно Саша перед ним стоит осуждающе. А Саша хотел бы рядом быть и в глаза мишкины посмотреть, не чтоб найти там что-то, зачем, просто взглянуть. — Планы кой-какие, никуда дальше Питера. Ну, тур, может, но в пределах необъятной, понимаешь, да? Конечно, Саша понимает. Он много чего понимает, билингв, хули, но с Мишей и его проблемной коммуникацией вербальной эти знания от случая к случаю оказываются нужны. А чаще не нужны. Мишу чувствовать надо, это Саша, за двенадцать лет знакомства, успел прочухать. — Понимаю, да, — вслух произносит, пока меряет квартиру шагами. Авиабилет бельмом маячит где-то на периферии, убрать бы его к чёрту, а лучше выкинуть. Отвернувшись к окошку, чтоб понаблюдать заходящее солнце, Саша говорит: — Ну, ни пуха тогда. Закат по-зимнему тусклый, пыльный какой-то. — И к чёрту, — усмехаются на том конце. Не света, хотя ощущается похоже. Саша фыркает, вторя мыслям дурацким, не в тему совершенно, прощается с Мишей, слушает ещё минуту, как он возится, забыв завершить разговор и улыбается невольно тепло, когда Миша замечает, ругается, ворчит, извиняется и, всё же, нажимает на кнопку. Саша остаётся один в своей московской квартире. Завтра он летит в Санта-Барбару к семье, а сейчас идёт на кухню, на автомате открывая дверцу холодильника, достаёт бутылку привезённой с югов чачи. С бодуна в самолёте он вырубится моментально, трезвым пришлось бы маяться, а тут, считай, польза. Саша открывает бутылку, не задумываясь берёт целый стакан, наливает только половину. Долго стоит над ним, прикидывая, надо ли ещё что-то. Надо ли вообще что-то. В Питере у Мишки сейчас дела. Планы. Альбом новый наверняка. В Санта-Барбаре жена и только родившаяся дочка, сын-подросток. А в Москве один он. Хотя казалось бы, в пределах одного города, не так далеко группа, можно собраться вместе, нажраться до синих глаз, весело время провести, короче. Но что-то перспектива такая не радует совсем. Чача залпом пьёт тёзку, горло немилосердно жжёт и он надсадно кашляет, закрывая рот ладонью и жмурясь. Выступили слёзы боли, их сердито утирает. Кашляет ещё немного, пытается отдышаться. В голову бьёт моментально, тепло привычно-правильно разливается по груди вниз, приятно до жмурок. Саше пьяным быть нравится куда больше, чем трезвым. Кирпичик телефона призывно блестит корпусом. Можно сказать, маняще. Может, позвонить, а? Напиздеть с пьяну всё, что трезвым думать боишься? Или ничего не говорить, просто в трубку молчать, чтоб голос его услышать? Или позвонить Хакимову, сказать: «всё, баста, ребят, приятно было иметь с вами дело, но я заебался, расходимся»? Ничего из этого Саша, конечно, не делает, ещё не та кондиция, да и настроение не подходящее для сумасбродных и опрометчивых пЧасть 1
17 июля 2023 г. в 21:00