Не лучшая в мире последняя любовь.

Все в издательстве знают - Рохан Кишибе невыносим. Никто с ним не может сработаться, он трудоголик, который от других требует такого же, но не все же круглосуточно готовы работать, даже в Японии, где это национальная идея последнюю сотню лет. От него бегут все как от чумного, стоит только ему войти в здание. Тем непревычнее было, когда Рохан, заходя в издательство не шел сразу к выпускающему редактору или кому-то кто "работает" над его мангой. Он шел к кабинету совсем не связанного с ним сотрудника. С недавних пор он часто бывает в издательстве, хотя работает дистанционно и частыми визитами не баловал никогда. Какёин Нориаки устало потирает переносицу, их издательство специализируется на сёнен-мангах и у них всегда есть авторы, которые популярны и держат марку на протяжении нескольких десятков лет, но вот новые авторы не всегда могут похвастаться креативным идеями. Каждый день ему присылают разного рода черновики, рукописи или додзинси, которые он должен утвердить или отклонить. Но в последнее время ему приходится читать очередную историю о попаданце в РПГ, да он любит видео-игры, но каждый раз наблюдать историю о парне, который повышает свой скил, переродился и собирает гарем из грудастых лолей, ему надоело, а ещё нет и полудня. Грудастые лоли, откуда она у них вообще таких размеров, подумал Какёин, когда в дверь постучали. "Входи!" - сказал он, ожидая, что его помощник принёс ещё кучу попаданцев и перерожденцев. — Не думаешь, что называть восьмой размер груди нереалистично даже для фэнтези? — спрашивает он у помощника. — К тому же это явно третий. — Я предерживаюсь вкусов эпохи возрождения или же грудь должна помещаться в ладонь. Какёин понял, что это не помощник и медленно поднял взгляд от рисованной пышной груди. У двери стоял его однокурсник, сосед по общежитию, коллега и можно сказать друг - Рохан Кишибе. — Давно тебя стали интересовать груди? — подколол друг, конечно, имея ввиду отшельнический образ жизни, а не что-то иное. — Как и всех с подросткового возраста, но как художника меня интересуют все части тела. Норияки пока слушает друга пытается найти рукой кружку десять раз успевшего остыть кофе, но только касается её и опрокидывает, уничтожив труды неизвестного мангаки. — О, чёрт! — Там всё равно нет и не было никакой художественной ценности, — успокаивает его Рохан. — Кофе? — Теперь уж конечно, — отвечает он на оба предложения. Нориаки снял кофту, рукав которой был в напитке. В этот момент помощник всё таки приходит, застав только раздевающего по его мнению начальника. — Извините, — бормочет он и быстро удаляется. — Что? Куда? — только успевает спросить Какёин, но парень уже убежал. — Не все готовы лицезреть твоё тщедушное тело, мне потребовались годы практики. — Поэтому ты так внимательно смотришь каждый раз, практикуешься. Взаимные подколы и шутки стали для них обыденностью ещё со студенческих времён, но со стороны многие почему-то воспринимают это как неприкрытый флирт. Оставшись в футболке Нориаки идёт с Роханом за кофе, когда они проходят по коридорам от них шарахаются все, так как характер у обоих не сахарный, к тому ещё больше пугает людей то, что они оба вполне добродушно выглядят. Это напрягает, когда два таких человека начинают общаться. Те кто работает с Кишибе наоборот хотели бы спихнуть этого мангака этому редактору, но тот в другом отделе. Помощник всё же приступает к своим обязанностям и отдаёт начальнику корреспонденцию. Один из конвертов оказался приглашением на встречу выпускников школы. — Делать мне нечего, — усмехнулся Нориаки и уже хотел выбросить приглашение в ближайшую мусорку, но слишком довольное жизнью лицо коллеги остановило его. — Делать мне нечего, — повторил он уже с другой интонацией. — Что ты задумал? — без интереса спрашивает Кишибе, но хитрое лицо редактора напрягает. — Тут написано "плюс один", а ты выходишь из дома только, что б отвлекать меня от работы за что поплатишься - пойдёшь со мной. — Не интересует. — В этом и смысл наказания, в твоих страданиях. — Я никого там не знаю. — Будто я там кого-нибудь знаю. Какой-то богатый одноклассник всё организовывает, почему бы не прийти. Будем есть и продедукцируем мимо проходящих людей, обычный наш перерыв на обед. — Прекрати называть это дедукцией, мы просто придумываем. — Ты будто в головы им залазишь и все темные грешки узнаёшь, как после исповедальни. Жуткий тип, — улыбаясь сделал комплимент Нориаки. — Спасибо. — Жуткий тип, — милой интонацией повторяет. — Ты рисуешь как Ягами Лайт, пишет в своей тетради, а ведь он маньяк. — Не произноси при мне чужих персонажей. — Ичиг... — зло зыркныв на редактора, Рохан заткнул ему рот, но не тем действенным способом, что использовал Ягами Лайт на Анамэ, и да он читал чужое произведение, просто ладонью. Помощник, что опять искал начальника, увидев это почему-то покраснел. — Если ты заболел, то можешь просто отпроситься, знаешь ли я не такой уж и тиран, как обо мне говорят, — заметил строго Какёин, освободившись от руки. — Нет, я здоров. — Точно? — Да, — быстро ответил помощник и тихо добавил, — Будто попал в свой любимый сёнен-ай. Он скрылся, чтоб рисовать свою яой додзинси, где два сотрудника издательства снашаются где только можно, вместо того чтоб работать, а издательство всё так же на плаву и в жанре "фантастика" не указана. — Можно ли его уволить только за шипперство? — Он не приносит тебе кофе, поэтому мне приходится к тебе ходить и напоминать. — Не прикрывай заботой то, что тебе просто нравится пугать своего агента, редактора, рабочих из типографии, уборщиц, охранников... — Какой же ты зануда. — За это ты меня и любишь, — усмехнулся Нориаки, выбросив картонный стаканчик из-под кофе в урну. Конечно почти весь разговор у автомата слышала часть сотрудников, им уже давно интересно, что между этими двумя. Про "роман" не сразу догадались, увидев первый раз нового редактора несколько лет назад мангака, просто вежливо подошёл и поздоровался, как все люди, но ведь это Рохан. Вторым звоночком стало то, что мангака оставлял экземпляр своей работы этому чужому редактору. Третье это то, что кажется Норияки был фанатом этой манги, но полнейшим занудой. Четвертый звонок, не бубенчика и не колокольчика, а звон оганэ было то, что случилось в один из визитов мангаки. Рохан прибыл в издательский дом и сразу направился на нужный ему этаж. Без стука войдя в кабинет одного из сотрудников. — И как? — спросил он сразу с порога, чем напугал помощника редактора, который знал репутацию как одного так и второго. Жуткие типы. Редактор отложил своё чтиво и сложил руки. "Это же отсылка на Евангелион" - подумал помощник. — Шедевр как обычно, — ответил Какёин и добавил, пока мангака не успеет насладиться похвалой— Но. — Что? — Каким образом тот персонаж выжил? — тыкнул он пальцем на страницу манги. — "Чудом" не принимается. — Он же сверхъестественное существо. — Других более сверхъестественных существ ты убил без стеснения. — Они слишком имбовые. — У тебя герои слишком имбовые. А силы их. Почему ввёл новые способности, которые типа много у кого давно, но в первой части их не было, а суперсилы из первой части пропали будто и не было их ни у кого никогда. — У меня всё идёт к всхлопыванию вселенной и перезапуску так что уже не важно какие у кого способности, — парировал мангака, но был очень зол, он был так вдохновлён, что и забыл что образуются сюжетные косяки. А этот зануда их отметил. Он его конечно выслушал, но они поругались чуть ли не до драки. Оба охрипли, а бедный помощник, не зная куда бежать от двух огней просто посторался пересидеть за фикусом эту бойню. Все думали, что Кишибе больше никогда не прийдёт и тем более не вернётся к тому же сотруднику почти с тем же вопросом, когда новый том его работы вышел. "Тебе этого больше никто не скажет, но я твой друг и истина дороже, поэтому..." начал Какёин и опять критика перешла в спор. Те кто работал с мангакой в прошлом, настоящем и перспективном будущем молили всех богов, чтоб кто-нибудь догадался отправить курировать Кишибе этому новенькому, но этого не случалось, Какёин продвигался по карьерной лестнице, так и не пересекаясь с Кишибе. Они ругались, потом Какёин говорил "физика в этом бою была на высоте, не знал, что ты такой умный" и они шли пить кофе у автомата. Никто никого не убил. Это дало повод людям мыслить в направлении "их страстные споры - вершина айсберга их страстных отношений". И вот подтверждение их теории практически из первых уст прозвучали. "За это ты и любишь меня" саркастические нотки были не замечены, а ещё и свидание. Может если они сойдутся то, некоторое время будут заняты друг другом, а не тем, что тиранить подчинённых и агентов, хотя бы один из них вылечит свой недотрах. Маленькая часть коллектива боялась, что если они сойдутся, то объединиться против кого-либо им не составит труда. Несмотря на свой видимый протест, Кишибе приезжает к назначенному времени за другом на работу. Мотоцикл быстрое средство передвижения и в пробках ловировать легче, а чем быстрее они приедут, тем быстрее уедут. "Так ты хочешь, чтоб я тебя обнял, поэтому выбрал такой транспорт, мог бы просто сказать" говорит Нориаки, когда подходит к другу. Кишибе не отвечает, потому что у него на нервной почве иссякли все колкости. Выход в люди, как способ наказания очень действенный. Когда они только подъезжают к итальянском ресторану, то уже обращают на себя лишнее внимание. Оказывается в классе Какёина было много девушек, женщин теперь уже. Их план просто понаблюдать за людьми, как будто это задание театрального училища, почти проваливается, потому что к ним постоянно кто-то подходит спрашивает помнят ли ОНИ их. Нориаки вытащив наружу свою гнусную, ненавистную Роханом личину вежливого молодого человека всем отвечает с улыбкой, обменивается имейлами, телефонами, новостями. Наконец интерес девушек к ним исчез благодаря тому, что школьная социальная жизнь редактора была нише планктона в иерархии морской братвы и из-за мангаки, который практически огрызался на всех кто подойдёт. Когда они наконец остались за своим столиком одни и могли спокойно веселиться, предполагая чем занимается тот или иной человек в зале, к ним подошёл здоровяк. Парень в белом плаще сел на свободное место и молчал, надвинув кепку на лицо. Наверное уснул, подумали друзья, поэтому стали говорить чуть тише. — Странно так, они как будто меня помнят, — сказал Нориаки и пытался представить, как выглядели эти люди в юности. — Ничего странного тебя трудно забыть. — И легко потерять? — Если ты потеряешься, я знаю как тебя найти. — Как? — Нориаки подвинулся к другу, будто тот сейчас раскроет тайну, которую нельзя знать посторонним. — Яре-Яре дазе. — Ты будешь у кофейного автомата. — Вы проснулись, — комментирует рыжий, но от мангаки не отступил и повернул голову обратно. — Если ты потеряешься, то мне просто стоит громко сказать: Pink Dark boy полная... — Яре-Яре дазе. — Вам плохо? — наконец отвлёкся Какёин. Парень, которого Нориаки не помнит сильно нахмурился. — Здравствуй, — наконец произносит он. — Привет. — Ты стал художником? — Нет, работаю в редакции. А ты? Рохан закатывает глаза, вот зачем спрашивать, если не помнишь, кто это такой. — Океанолог. — Это интересно. — А его я что-то не помню в нашем классе, — кивает брюнет в сторону Рохана. — Не удивительно, это мой однокурсник гений, миллионер, мизантроп - Рохан Кишибе. — А почему вы тут не с женой? — спрашивает мангака, которому очень неприятен этот океанолог, он уже вычислил, что у того есть дочь. — Она сейчас в Америке. Говорить опять стало не о чем и повисло неловкое молчание. Но какая-то девушка увела Нориаки танцевать, сказав, что они уже так делали на школьном фестивале, он должен помнить. — Мой дядя читал вашу мангу. — Не думал, что она заинтересует настолько взрослых читателей. — Он младше. Ему не понравилось. — Для подростков у нас есть много линеек про грудастых попаданцев, что-то такое недавно говорил Норияки. Он вообще в последнее время специалист-мамолог, — сердито продолжает мангака, смотря в одну точку перед собой. Брюнет после этого тоже смотрит в том направлении. — Вот жешь...сучки. Начался медленный танец и редактора девушки не отпустили, одна особо настойчиво прижималась своими прелестями к руке Какёина, тот только улыбался и наклонял голову, когда девушка что-то шептала ему на ухо. Пока ДжоДжо смотрел на это, Кишибе встал и направился спасать друга. Он что-то сказал, указывая на часы и рыжий, кивая пошел за ним. — Нам пора, много работы с утра, — дойдя до столика сказал Нориаки. — До встречи... — Какёин так и не вспомнил. — Джоторо. Джоторо Куджо. — Ааа, — протянул Нориаки. — За тобой бегали девчонки, а ты называл их "сучками", — посмеиваясь, вспомнил одноклассник. — За тобой тоже бегало не меньше девчонок. — Ещё бы, — вставил Кишибе. — И до сих пор бегают, никак не убежит. — Разве? Не помню, чтоб был популярным. — Ты вообще похоже не понимаешь, когда ты кому-то симпатичен, — добавляет почему-то грустно и кинув в сторону Рохана, понимающий, сочувственный взгляд. Рохан, которому надоело торчать тут, просто взял Нориаки под локоть. — Нам домой пора. — Вы живёте вместе? — Жили несколько лет вместе, — решил добить этого Куджо Рохан. — Я так и подумал, когда вы разговаривали, — Джоторо натянул кепку на глаза. — Были соседями по комнате. Когда они вышли из ресторана было уже темно. Рохан заводит мотоцик, он не пил, поэтому такси они не стали вызывать, а Какёин пил с теми девушками поэтому немного захмелел. — Я вспомнил его, он был задиристым и дерским, но у него была красивая заботливая мать полная противоположность моей, поэтому мне тогда показалось, что я в неё влюбился. Дурацкая первая любовь. — Моя первая любовь была приходящей няней, соседка, мне кажется вы похожи, цветом глаз, оттенком волос. Она испортила мне вкус. — Ха, мы что любители женщин постарше? — засмеялся Нориаки, проигнорировал реплику друга. Он обхватил мотоциклиста и крепко держался за него, спрашивая не холодно ли тому. Рохан подъехал к дому Нориаки и пошел его провожать до двери, чтоб проследить, не упадёт ли тот со ступенек. — Я сейчас кое-что сделаю, но убьёшь ты меня за это завтра, у меня как раз будет похмелье. — Прекратить твои мученья убийством, отличный план. Нориаки отыскав ключи от дома в кармане, смотрит долгим взглядом на друга, а потом приближается, берёт того за плечи. Он целует Рохана. Умело, ведь у него много опыта за плечами, не только с девушками. Какой это поцелуй для них по счету, Кишибе перестал считать ещё когда они были студентами. — За то, что ты целуешь меня со вкусом алкоголя, я тебя не убью, но наказание придумаю. — Первый раз мы целовались пьяными, не даёшь вспомнить молодость. Зайдёшь? — Как я могу отказать законному жениху. Хоть Нориаки и хмельной он готов предоставить список всех отказов Рохана, первым пунктом идёт переезд.