***
— Дочка! Ты искупалась? Прическу сделала? Достала свое кимоно, которое я тебе недавно покупала? — не успев войти в комнату, Мебуки накинулась на и без того напуганную девушку с расспросами. Прошло около пятнадцати минут с того момента, как Сакура поднялась наверх. Так быстро она еще никогда не собиралась. — Мам, я только искупаться и успела! И то на скорую руку! Так что, пожалуйста, давай ты успокоишься и объяснишь мне, что сейчас происходит? — она стояла в одном полотенце около зеркала, стараясь высушить свои волосы с помощью специальной техники. — Э, ну… — этот вопрос застал ее врасплох, заставляя замереть на месте и тщательно обдумать все у себя в голове. Нужно было как-то аккуратно преподнести Сакуре эту новость. Главное бы не напугать, но в то же время подготовить к предстоящему событию. — Мам, ты чего застыла? Ответь уже, я и так нервничаю, — закончив с волосами, она принялась суетливо искать нижнее белье. — И достань то кимоно, пожалуйста, а то я не успеваю, — она рылась в комоде, подавляя легкую дрожь во всем теле. — А, да, конечно… — выражение ее лица было до жути неуверенным и оттого — пугающим. Когда ее мама бывает в чем-то не уверена, Сакура непроизвольно чувствует то же самое. — Сакура, мне все же нужно тебя предупредить… — нужные слова уже вертелись на языке, готовые вот-вот вырваться наружу, но кто-то негромко постучал в дверь, прерывая столь важный для них момент. — Извините, можно я войду? — в дверях показалась как всегда женственная и милая Микото, не смея вступить в комнату, пока не дадут согласие войти — таковы приличия и воспитание в клане Учиха. — Конечно, Микото-сама, проходите, — Сакура прикусила губы, хаотично поправляя розовое полотенце, в которое она была окутана, стараясь не выдать свое смущение и волнение. Как же все сложно. Неужели ей обязательно заниматься всем этим, когда у нее и без того куча дел, которые гораздо важнее всех этих семейных ужинов и посиделок? Сакуре до безумия хотелось знать, зачем и почему все это происходит. Было много вопросов, но слишком мало ответов. Хотя что уж тут, ответов вообще не было. — Мебуки, дорогая, — Учиха мягко коснулась ее плеча, — ты уже поговорила с Сакурой? Она знает? — в тот же миг Сакура обернулась на слегка жалостливый голос Микото и стала с интересом наблюдать за их беседой, совершено позабыв о вещах. — Нет… — как маме Мебуки было очень стыдно, ведь то, что она и ее муж сделали, относится уже к некоему предательству, что в конечном итоге приведет к огромной пропасти между ними и их дочкой. Она ругалась на дочь за то, что так сильно подставила мать в сегодняшний вечер, хотя сама была не лучше. Именно сейчас старшая Харуно ощутила насколько подло она все провернула. Не поговорив нормально с дочерью, она устроила столь важное и ответственное событие у нее за спиной. Простишь ли ты меня когда-нибудь, дочка? Простишь, когда узнаешь всю правду? Поймешь ли ты когда-нибудь, что это было ради твоей же безопасности? — Тогда давай объясню я? Если ты не против? — Учиха видела ту боль и чувство вины в глазах Мебуки, а потому и решила помочь. — Объясните уже, — сдерживать себя давалось Сакуре нелегко, когда так и хотелось накричать на всех за то, что утаивают от нее правду. Микото грациозно опустилась на кровать, призывая Сакуру жестом сесть рядом с ней. И она села, стараясь не выплеснуть все свое раздражение на — казалось бы — невиновную женщину. — Девочка моя, я думаю, ты уже поняла, что мы пришли не просто так, — Сакура кивнула, — так вот, возможно, это прозвучит дико, но сегодня мы собрались для того, чтобы ты выбрала одного из наших сыновей для себя в качестве Жениха, — Учиха не прерывала зрительный контакт, наблюдая, как глаза Сакуры расширяются от удивления и страха. — Для нашей семьи это тоже важно, ведь нашим мальчикам, а именно Саске, Итачи и Шисуи уже давно пора завести семью… Конечно, мы придерживаемся традиций нашего клана, которые не позволяют Учихам связывать узы с человеком, не являющимся членом клана Учих. Но мы сделали исключения, так как видим, что ты просто идеально подходящая кандидатура, взирая на все твои качества настоящей и искренней девушки, — закончив свое длинное объяснение, Микото отчетливо осознала, как ужасно это все прозвучало. Все-таки жизнь с сыновьями и отсутствие дочери дают о себе знать. Я даже Сакуру нормально поддержать не могу… бедная девочка. — Сакура, ты не подумай ничего плохого, пожалуйста, — Микото стыдливо отпустила голову, глядя себе под ноги, думая, как бы исправить возникшее недоразумение, — мои сыновья очень хорошие, и они никогда не будут тебя обижать или принуждать к чему-то. Ты будешь окутана любовью и уважением. Ты станешь госпожой в нашем клане и сможешь распоряжаться своим временем, как захочешь. Это не будет тюрьмой, — она дотронулась до ее руки. — Мы понимаем, что тебе нужна свобода, и мы не станем отбирать ее у тебя. Ты даже сможешь продолжать ходить на тренировки и встречаться с друзьями. У тебя будет все, что пожелаешь, — она обернулась на Мебуки, пытаясь найти в ней поддержку, и та кивнула, соглашаясь с Учихой. — Ну что ты поникала, дочка? Это ведь отличная возможность выйти замуж за достойного, воспитанного мужчину и вступить в величайший клан Учиха, — матери переглянулись и, кивнув друг другу, одновременно перевели взгляд на Сакуру, ожидая от нее хоть какую-нибудь реакцию. — Я… — она замялась и ее глаза в панике забегали по комнате. Как ей реагировать? Столько информации и решений, которые ей нужно принять. А есть ли у нее выбор? Действительно ли она принимает решения? Они ведь уже все решили, а ей ничего не остается, кроме как кивнуть, дабы облегчить их ношу в виде чувства вины перед ней. Единственное, что Сакура могла решить, так это то, с кем она обручится и с кем проживет свою оставшуюся никчемную жизнь. И то, это очень сомнительный выбор, так как теперь доверия к этим людям у нее нет и уже никогда не будет. Вдруг они и это уже решили за нее? Вдруг этот «выбор» на самом деле лишь иллюзия и они уже давно выбрали ей мужа? Будь я проклята за эти слова… — Я согласна, да.***
— Мебуки-сама, еда просто восхитительна, — вежливо улыбнувшись, Обито сделал очень уместный комплимент, дожевывая свою пищу. — Спасибо, мне очень приятно, — старшая Харуно улыбнулась еще шире, радуясь, что те часы, которые она провела на кухне, стараясь приготовить достойную еду, не остались незамеченными. Далее посыпались дурацкие шутки Кизаши — хотя, признаться честно, если бы не этот веселый и энергичный мужчина, ужин прошел бы очень скучно. — Простите, я на минутку, — Сакура, что за весь вечер не проронила ни слова, аккуратно встала из-за стола и, не поднимая головы, направляясь в сторону ванной комнаты. Но как только она скрылась за стенами дома; свернула в сторону их второго балкона, желая подышать свежим вечерним воздухом. Как же ее душила эта плотная ткань Кимоно, из-за которой она чувствовала себя словно в коконе. А эти светские и лицемерные беседы доводили ее до состояния истерики. И если бы она не ушла оттуда прямо сейчас, то после очередной фразы отца перевернула бы этот дурацкий стол с тошнотворной пищей, которая мама готовила не с любовью, а с чувством долга ради этих людей. Все они для нее — гадкие лицемеры. Ведь каждый за этим столом прекрасно знал обо всем наверняка уже очень давно. А она узнает об этом только в самый последний момент, не имея права на отказ. Даже собственные родители предали ее, проворачивая все в тайне от нее. А Шисуи и Итачи? Ох, да они сама вежливость. Они лгали ей прямо в лицо, хотя еще утром, когда они пересеклись по дороге; могли сказать ей правду, вместо жалких попыток завести «дружный» разговор. — Злишься? — за спиной послышался голос Саске, которому она была почему-то рада. Он ничего не говорил, но хотя бы и не врал. Саске с самого начала вел себя как обычно — незаинтересованно и холоднокровно. Он не притворялся вежливым джентльменом и тем, кем он не является. От этого на душе становилось спокойно. Ну хоть кто-то нормальный… — Это мягко сказано, — отчаянно выдохнув, она кинула быстрый взгляд через плечо, заметив как Саске движется к ней. — Уже думала, за кого выйдешь? — серьезно поинтересовался он, облокачиваясь на перила рядом с ней. Его общество Сакуру не раздражало. Наоборот, она радовалась, что могла с тем, кто по ее мнению был самым адекватным из всех. — Нет, — Харуно вздохнула побольше свежего воздуха, на секунду прикрывая свои очи, — и не очень-то и хочу, — чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, она повернула голову в сторону, делая вид, будто ничего не происходит. Но Саске не первый год ее знает. Эта девчонка почти всегда плакала, когда дело касалось каких-то банальных вещей. Он тактично отвел взгляд, рассматривая деревню после недавнего дождя. — А чего же ты хочешь? — Сбежать. — Куда? — Домой. — А ты разве не дома? — он видел, как вздымалась ее грудь, от тихих всхлипов, и как бы его это не раздражало, он предпочел не комментировать это, представляя насколько ей тяжело. — Нет, — шмыгнув носом, она с уверенностью посмотрела в его глаза, — дом, это то место, где ты должен чувствовать себя в безопасности. А я не чувствую этого. Здесь все лицемерные предатели, — она поджала губы и сжала свои маленькие кулаки. — У меня нет дома.***
— Итак! Тогда, раз уж вечер подходит к концу, я бы хотела кое-что прояснить, — с энтузиазмом начала Микото. Она отложила маленькую десертную вилку, предназначающееся для вкусного пирога, в сторону, медленно оглядывая всех вокруг, на секунду задерживая свой взгляд на Сакуре. — Мы слушаем вас, Микото-сан, — Кизаши, как и все остальные, перестал поедать десерт, устремляя все внимание на женщину. Уже как полтора часа Учихи находятся в доме у Харуно, обсуждая разные темы. Сакура кое-как успокоилась и вместе с Саске вернулась за стол как раз тогда, когда Мебуки подавала десерт. К счастью никто ничего не спрашивал, так что Сакуре не пришлось оправдываться. — Так как это очень тяжелый и ответственный шаг для Сакуры, мы подумали, — ее взгляд на секунду метнулся к мужу, и она продолжила, — что Сакуре, дабы привыкнуть к нам и ко всем нашим традициям, стоит переехать в наш дом. Так она сможет узнать каждого из нас получше и ей будет проще свыкнуться с этой непростой ситуацией, — предлагая это, Микото боялась смотреть на Сакуру, прекрасно зная, какая боль и обида будет внутри ее глаз. Если она увидит это, то несомненно захочет ее обнять, чем наверняка сделает только хуже, а потому предпочла сфокусировать взгляд на хозяине дома. — Ну, я, конечно, за, — Кизаши пожал плечами, мельком посмотрел на свою жену, — и я уверен, что Мебуки тоже, — она кивнула, после чего взгляд отца устремился к дочери, — но мы итак слишком много порешали за нашу дочь. Пусть она сама сделает выбор, — за шутками и смехом Кизаши прятал свою невыносимую боль от этого разочарованного взгляда дочери, с которым она на него смотрела. Он хотел хоть как-то загладить свою вину перед ней и сделать так, чтобы она не грустила и вновь улыбнулась ему своей беззаботной и радостной улыбкой. Но понимая, что он больше никогда не увидеть прежнюю Сакуру — свою маленькую принцессу — Кизаши еле сдерживал слезы. Все понимающе кивнули, переводя взгляд на поникшую девушку, что зажато и будто неподвижно сидела на стуле, не поднимая головы. — Не стоит, папа, — ее зеркальные и обжигающе холодные глаза уставились на Кизаши, у которого от этого взгляда сердце облилось кровью, а воздух перестал поступать в легкие. — Не стоит делать вид, будто мое решение имеет значение. Вы все уже давно все решили. Если бы тебе действительно было интересно мое мнение, ты бы спросил у меня, хочу ли я вообще замуж, прежде чем все это затевать, — она встала, обращаясь уже ко всем. — Я согласна и прошу прощения за мою резкость. Если вы не против, я пойду полежу немного, — несмотря на то, что ей было очень больно и хотелось рвать и метать, она старательно вела себя очень сдержанно. Когда-то Сакура не понимала, зачем Цунаде учит ее контролю эмоций и правилам этикета. На каждой тренировке она спрашивала: — «Зачем мне все это знать?» Цунаде отвечала ей лишь небольшой ухмылкой, оставляя Сакуру без толкового ответа. Но теперь, годы спустя, девушка наконец поняла, что жизнь чертовски непредсказуема, и, казалось бы, ненужные вещи в любой момент могут стать нужными и даже необходимыми. Никто ничего не говорил, молча наблюдая за удаляющейся девушкой. Они не имели право останавливать ее и уж тем более упрекать. — Ну, тогда завтра мы ждем вас в гости вместе с ее вещами, — сухо произнес Мадара, не спеша вставая вместе со всеми.