Где умирают мотыльки

Армия квинси куталась в плотные кители, спасаясь от ледяного воздуха, пропитавшего Вервельт. Холоднее всего становилось на западе, где располагался сад Императора. Туда не мог ступить совершенно никто, кроме шутцфтаффеля и ввшестоящих. - Его Величество не в духе? - у зольдата не попадал зуб на зуб. Ламбо, стоящий рядом, единственный, кто был одет не в белоснежный китель, а в тонкую рубашку с изящной вышивкой лилии на нагрудном кармане, выдохнул. Пара изо рта не вышло. - Ваше превосходительство, - зазвонил в голове голос Юграма, - все готово. Мы можем начинать церемонию? - Сколько раз повторять, Юграм, - Ламбо с недовольством посмотрел на затянутое тучами небо, - Тебе больше не нужно спрашивать у меня разрешения. - Я знаю, Ваше превосходительство. В висках все ещё покалывало, указывая на то, что Регент упрямо не желал разрывать связь и Бовино тяжело вздохнул. - Начинай. Посмотрю что за детишек Он выбрал. - Как скажете, Ваше превосходительство. Который раз за день премьер-министр Вандеррейха дёрнул плечами, сбрасывая иней с плеч и вновь поднял глаза к небу. Тучи над дворцом стояли уже несколько месяцев, с тех самых пор, как очнулся от долгого сна Император. Тёмные, огромные облака сгустились на небе и с секунды на секунду грозили разразился не то снегопадом, не то градом, не то ливнем, которых ещё не видела Империя. Они никак не желали рассасываться или, наконец, сделать уже свое чёрное дело и затопить их к чертям собачьим. Ну или хотя бы градом прилететь на голову Императора, может тогда он, наконец, образумится. - Слышал, одной из штернриттеров станет эта сумасшедшая Бамбиетта! - Она столько наших угрохала, - зашипел в ответ зольдат, - не дай бог нас назначат к ней. - Уж лучше к ней, чем к Лемтотто. - Его тоже назначают?! - Сам Император указал на него... Ламбо не стал слушать и дальше разговоры зольдатов и, пнув покрывшуюся корочкой льда землю, направился прямо в Тронный зал, где сейчас проходила церемония. Конечно простым зольдатам как он туда ход был заказан(хотя именно он построил этот чёртов зал), но Регент отнюдь не против его присутствия. Даже наоборот, Бовино был уверен, что без него Юграм и вовсе откажется вести церемонию(ну или будет нервничать и постоянно оглядываться в поисках знакомых глаз, чего Бовино тоже не хотелось). Не дай бог ещё компетентность Регента штернриттеры поставят под сомнение. Зал, такой же холодный как и весь дворец, если не холоднее из-за могущественной фигуры Императора на троне, поприветствовал его явным(только для Ламбо, конечно, остальные ничего не заметили) облегчением на лице Хашвальта. - Бамбиетта Бастербайн, подойди. Ламбо пристроился у одной из дальних стен, опередить спиной о холодный камень. Атмосфера давила на плечи, казалось, что воздух стал густым и вязким от концентрации реатсу. Квинси вокруг были бледными и, хоть держались достаточно твёрдо, даже по лицам было видно, что им банально тяжело здесь находиться. Фыркнув, Ламбо мягко накрыл ближайших рыцарей и старших зольдатов невесомым и невидимым куполом реатсу. Он терпеть не мог такую атмосферу. Изподлобья премьер-министр наблюдал за тем, как по очереди к Императору подходят избранные дети, чтобы испить крови Отца. В голове всплыли картины старых воспоминаний, когда в этом зале было тепло, на лице Императора сияла широкая улыбка, а Ламбо стоял по правую руку и ворчал на него. Перед глазами, словно насмехаясь, возникло испуганное, но упрямое лицо маленького Юграма, который подходил к ним небольшими шагами. Ламбо встряхнул головой, прогоняя непрошеные воспоминания и кристалл, висящий на повязке на левом глазу звякнул. Рыцарь за рыцарем, буква за буквой подходили молодые квинси, получая от Отца желанную силу. Наконец душная, не смотря на температуру - Бовино никогда не любил такие мероприятия - церемония завершилась, и Император встал для своей речи. - Мои дорогие дети... До-ро-ги-е. Ламбо стиснул зубы и удержал себя от того, чтобы сплюнуть. Он исчез в хиренкъяку так же незаметно как и появился, но на окружающих квинси вновь навалилась тяжесть ауры Императора. Он отправился сразу же на запад, в сады, но не в облагороженную ближнюю часть, где раньше любили гулять и отдыхать зольдаты, а глубоко, к высоким стволом сосенного леса. Ему нужно было время, чтобы не рассыпается прахом прямо перед каким-то зольдатом или и вовсе перед самим Императором. О, нет - Ламбо скривился, - этой радости он ему не доставит. - Ваше превосходительство- - Оставь, Юграм! - раздражённо ответил он, дыша через раз. - Мне жаль. - Что опять? - Его Величество приказал привести Исиду Урью. Этот ублюдок решил отобрать у него все? Связь отозвалась холодной пустотой и впилась в грудь тысячами острых игл. - Ваше превосходительство? - Только аккуратнее, Юго, - просипел Ламбо, - он упрям как его далёкий прадед. - Я лично пойду за ним. Некоторое время итальянец вглядывался в далёкие кроны сосен сада Императора, покачивающихся под ветром. - Спасибо. - Это все, что я могу сделать. Насильно потянув за связавшую их разума нить рейши, он прекратил разговор, оставшись наедине со своими мыслями. Своды Вервельта остались далеко на востоке, вокруг возвышались высокие сосны, сотканные из его реатсу. Однако, давление ауры Императора длинным шлейфом преследовало его, разрывая грудь и легкие. Вдохнув морозный воздух - здесь было холоднее всего - Ламбо осел на землю возле небольшого кристалльного постамента. "- Только посмей сделать так ещё раз, - в ярости шипит Яхве, вливая в него свою рейши, - я лично тебя прикончу. - Зато красиво, скажи, - Бовино улыбается сквозь боль в умирающем теле и едва не захлебывается кровью. - Безумец" Бледные руки едва касаясь провели черту по холодной поверхности постамента, где застывший во времени под толстым слоем кристалла хранился небольшой цветок, отдалённо похожий на лилию. Ламбо, правда, не знал его настоящего названия. Белые перчатки(как противно смотреть на этот белый, он хочет вернуть свои любимые чёрные, хранящиеся в его покоях) упали на землю, открывая взгляду потрескавшуюся кожу правой руки. В трещинах видно, как вместо плоти и крови в нем текла чистая рейши, зеленоватая, искрящая как молния - он же Гроза, в конце концов. Пламя неловко ворочалось в груди, то затухая, то вспыхивая вновь, но не могло залечить трещины. Его Воля медленно таяла в вечернем тумане. Если бы Юграм увидел это - Ламбо со смешком поднял руку на уровень глаз, - тут же потащил бы к медикам. Право слово, иногда этот ребёнок был слишком заботливым. - Чёртов Яхве. Чёртово Небо. Когда ты уже придёшь в себя? Я устал, - Ламбо обнял себя за плечи и сел спиной к постаменту, - я устал ждать тебя... *** Их семейка всегда была везучей, сумасшедшей и чертовски весёлой компанией идеалистов. Десятое поколение Вонгола - всем известное пропащее поколение, ублюдки-революционеры, которые едва ли не вгрызаясь зубами в оппонентов пытались менять мафию. До последнего вздоха. До последней капли крови. Наверное, потому что Тсунаеши был таким, а какое Небо, такие и Хранители. В таком случае Ламбо не знает почему и сам он такой же. - Просто ты наш дорогой братец, - Тсунаеши улыбался и трепал Бовино по смольный кудрям. Он всегда так делал, даже когда Гроза перерос своего босса на полторы головы и возглавил отдел научных исследований Вонголы. Бовино прекрасно знал, что, хоть технически и владел кольцом Вонголы, как таковым, Грозой самого Тсунаеши не являлся. Как и Тсунаеши не являлся его Небом. Но упрямо грелся в тёплых потоках Пламени, не желая оставлять нагретое место. Он понятливо оставил их на несколько месяцев после того, как Десятые нашли холодное тело их Грозы в канаве с простреленным виском и пистолетом в руке. О, да, они были везучими. Но не настолько. Не настолько, чтобы очнуться после того, как тебе половину тела разорвало бомбой. Ламбо с абсолютным недоумением вглядывался в высокие кроны сосен, покачивающихся от ветра. Пламя в груди горело так же ярко, как и десять минут назад, когда он уперто закрывал спины толпы детишек, убегающих от мятежников. - Чёртов Мукуро, - выдохнул Бовино, - в следующий раз за своим детсадом будешь смотреть сам. Он отчаянно верил, что "следующий раз" настанет. Гроза же не мог просто так умереть. Вот так позорно, не в бою, не защищая спину своего Неба. От простой бомбы. Пламя ворчливо растекалось по всему телу, высекая искры из пальцев и вновь электризуя волосы. Словно тянуло куда-то. Ламбо прикрыл глаза. По крайней мере, он сможет отдохнуть, в кои-то веки. В последнее время скопилось столько бумаг, что хоть вешайся. А Гокудера и Тсунаеши были так заняты, что отвлекать их было просто кощунством. Нет, он не будет игнорировать свое Пламя. Возможно. По крайней мере, сейчас он точно никуда не пойдёт. Потому что после бессонной недели даже холодная и влажная земля сейчас кажется мягкой кроватью. Как же сильно он устал. Бовино медленно засыпал, утомлённый работой и буквально всем, что происходит вокруг него. Теплота медленно окутывала его, в нос почему-то закрался запах старого вина. Показалось, наверное...