чᴛобы ᴨᴩоᴧиᴛᴀя нᴀʍи ᴋᴩоʙь нᴇ быᴧᴀ нᴀᴨᴩᴀᴄной, нᴀʍ нᴇ оᴄᴛᴀᴇᴛᴄя ничᴇᴦо, ᴋᴩоʍᴇ ᴋᴀᴋ ᴨᴩоᴧиᴛь ᴇщё боᴧьɯᴇ.
ᴋод ᴦиᴀᴄ: ʙоᴄᴄᴛᴀʙɯий ᴧᴇᴧуɯ
Айзен за свою долгую жизнь видел много красивых вещей. Зеркальные пруды поместья Кучики, очаровательные танцовщицы в лучших чайных домах первого района Руконгая, изысканные картины в коллекции семьи Кьераку. Светлая улыбка рыжей риоки по праву заняла место в длинном списке прекрасного. Мужчина сам не заметил, как повторил за юной шинигами, и произнес: – Занпакто раскрываются вместе с хозяевами. Кто знает, каким изящным Зангецу станет в будущем. Мягкая улыбка и необычный, для Соуске, взгляд намекал на нечто большее, чем просто комплимент духовному мечу. Оэцу занялся кашлем, из всех сил делая вид, что ничего не видел, и продолжая быть клоуном. – На Общество Душ напали три часа назад, – фраза, так легко брошенная Ичибеем, заставила Ичиго броситься вниз не глядя, а за ней последовал и сам опальный капитан. Хотя его не тренировали, да и в общем нулевой отряд не жаловал, особенно после разговора с Нимайя, Сенджумара все же одарила его простым белым плащом. Короткий разговор с Урахарой, и вот – бывший владыка Уэко Мундо и временная шинигами летят вниз в полной тишине. Каждому требовалось время на обдумывание дальнейших действий. И если Соуске продумывал тактику на ближайший бой, то Ичиго… Он постарался отвлечься. В памяти все еще были свежи слова риоки, там, в мире живых, под холодным дождем, и теплая искренняя улыбка во дворце создателя занпакто. Надменный смех Суйгецу на пару с Хогиоку начал раздражать. Худшие опасения Айзена подтвердились. На Сейрейтей нельзя было смотреть без жалости. Вместо традиционной архитектуры – искривленный ландшафт неизвестного белого города. Защитный барьер пал вместе с Готеем. Трупы шинигами были видны даже с их высоты. – Мне нужно осмотреться, – предупредил мужчина, прежде чем исчезнуть в сонидо. Особенная девочка пока что может справиться сама. Первый район Руконгая, как он и предполагал, был разрушен подчистую. Осколки стены из душегуба уничтожили близлежащие кварталы. Оставшиеся там шинигами привлекли зольдатов, что устроили настоящую чистку. Проведя несколько часов за наблюдениями, в том числе и за несколькими битвами шинигами и штернриттеров, Соуске мог с полной уверенностью сказать, что Обществу Душ суждено пасть. Кого винить, мужчина знал. Готей не был подготовлен к полномасштабной войне. Он сам в свое время использовал все недочеты в обороне. Вот только ни Ямамото, ни новый Совет, ни благородные кланы решили не заделывать бреши. Айзен опустился на землю и наклонился ближе, осматривая трупы. Стойкий запах крови щекотал обоняние. Павшие шинигами были мертвы достаточно давно, чтобы начать распадаться на духовные частицы. У большинства уже были видны кости. Слева раздался топот ног. – Внимание, нарушитель! – из-за угла разрушенного дома появился патруль квинси. Зольдаты немедленно подняли свои луки, но было поздно. – Сяккахо, – короткая атака слабого кидо без зачитывания заклинания, и солдаты в белом упали наземь. Соуске присел на корточки возле одного захватчика, внимательно осматривая тело. С неким отвращением на лице мужчина запустил руку в дыру в мясе и достал, осматривая кровь на забинтованных пальцах. Бывший капитан обратил свои чувства к бордовым сгусткам, стекающим прямо по черным печатям. И удовлетворенно кивнул. Чувства и знания не подвели его. Айзен встал и резко дернул рукой, с брезгливостью смахивая кровь квинси. Пора возвращаться. Плотная завеса рейши квинси, наполнившая Сейрейтей, не давала отчетливо почувствовать реацу отдельных людей, и опальному капитану пришлось поплутать, прежде чем найти собравшихся. Он почти добрался, как зольдаты внизу по-странному замерли. Вместе с тем столп света врезался в синеву неба. Сложив два и два, плюс странный поток рейши, Айзен вошел в сонидо, жалея, что печати не дают ему телепортироваться. Проскочив мимо ошарашенных шинигами – впрочем, Кучики и Абараи в целом были ознакомлены с ситуацией – и квинси и не увидев рыжую риоку, он промчался дальше. Помимо парочки неизвестных ему штернриттеров, путь перекрыла группа рядовых монахов. Едва заметная задержка, и вот Соуске опоздал, лишь застав, как Яхве с приспешниками покидает Сейрейтей. Кажется, что одним из них был Исида – надменный мальчишка, что крутился возле его особенной девочки. После у мужчины не было времени – налетели шинигами, а друзья Куросаки непременно решили устроить допрос с пристрастием. – Ты должен был помочь нам! – громче всех орал Абараи Ренджи. – Из-за тебя погибло… – Кому я должен? – спокойно спросил Соуске. Он мрачно прищурился, внимательно всматриваясь в лицо сотайчо.– ᴨочᴇʍу он ᴨᴩячᴇᴛᴄя? ᴨочᴇʍу он ниᴋоʍу нᴇ доʙᴇᴩяᴇᴛ? дᴀ ᴨоᴛоʍу чᴛо он быᴧ бᴩоɯᴇн ᴛᴇʍи ᴧюдьʍи, ᴋоᴛоᴩыᴇ доᴧжны быᴧи ᴧюбиᴛь ᴇᴦо боᴧьɯᴇ ʙᴄᴇх.
– нᴇ ᴧᴇзь ᴋо ʍнᴇ ᴄ ϶ᴛиʍ ɸᴩᴇйдоʙᴄᴋиʍ дᴇᴩьʍоʍ!
– ʙыᴄᴧуɯᴀй, джᴇᴩᴩи. ᴨочᴇʍу он общᴀᴇᴛᴄя ᴄ ϶ᴛиʍи ᴛуᴨыʍи обᴩᴀзинᴀʍи? дᴀ ᴨоᴛоʍу чᴛо ᴧюбой из них бᴀɯᴋу ᴛᴇбᴇ ᴨᴩобьᴇᴛ зᴀ нᴇᴦо. ϶ᴛо нᴀзыʙᴀᴇᴛᴄя ᴨᴩᴇдᴀнноᴄᴛью.
– очᴇнь ᴛᴩоᴦᴀᴛᴇᴧьно.
– ϶ᴛо нᴇ ʙᴧияниᴇ. он ᴄᴀʍ оᴛʙᴇᴩᴦᴀᴇᴛ ᴛᴇх ᴧюдᴇй, ᴨᴩᴇждᴇ чᴇʍ они ᴨодуʍᴀюᴛ бᴩоᴄиᴛь ᴇᴦо. ϶ᴛо ʍᴇхᴀнизʍ зᴀщиᴛы и ʙᴄё. из-зᴀ ϶ᴛоᴦо он быᴧ одиноᴋ ʙᴄᴇ ᴄʙои 20 ᴧᴇᴛ. ϶ᴛо будᴇᴛ ᴄноʙᴀ и ᴄноʙᴀ. я нᴇ хочу чᴛоб ᴛᴀᴋоᴇ ᴄ ниʍ ᴨᴩоизоɯᴧо ᴄноʙᴀ.
уʍницᴀ уиᴧᴧ хᴀнᴛинᴦ
Ичиго не могла поверить в происходящее и чистосердечно злилась про себя. Она уже не маленький ребенок, который не понимает, какого черта тут творится, а творится вот что – Готей решил, по всей видимости, вернуться на щите и ни черта не подготовился. Откровенно говоря, ей понятны редкие фразы, брошенные Айзеном якобы невзначай во время их короткого совместного времяпрепровождения. Даже глупцу стало ясно, что Готей вечно на что-то надеялся, показывая себя чванливыми придурками и никем более. Три часа – Сейрейтей превращают в труху, и это все после нападения Соуске два года назад, после того, как все понимали – нападение квинси нагрянет в любую секунду. А эти недоумки все надеялись – нападут позже, нападут с грехом пополам, а все офицеры будут уже волшебным образом готовы, а если не будут – есть же Ичиго. Каждый раз, со времен того, как меч Рукии оказался в ее непутевом бренном тельце, цепочка надежд Готея 13 заканчивается на Куросаки, будто та или вершина эволюции, или вершина пищевой цепочки, только вот у нее ни звания, ни острых клыков, да и вообще – она им тут не нанималась. Только вот друзья ее – совсем другое дело, другая мотивация, и ради них она себе и клыки заточит, и когти отрастит, чтобы стать самым верховным хищником среди всех ей подобных. А шишкатура богов смерти только этим и пользуется – и пожалуйста, Зангецу вам в горло, друзья важнее. Ее занпакто в ответ на подобные мысли только нервно посмеиваются – их девочка слишком добрая, любящая и отчаянная. – Исида, опомнись! – девичий голос словно разрезает каждую духовную частицу на пути к юному квинси, тембр пропах скорбью и надрывом, будто случись еще что – и обладательница голоса не выдержит и переломится пополам от горести. – Исида! – более тонко и плаксиво вторит временной шинигами Орихиме, по привычке складывая свои маленькие ладошки на груди в молящем жесте, словно сейчас обычные люди не находятся в мире богов смерти, которые, явно, молитв людских никогда и не слышали. Вот вам и анекдот: Куросаки не успела толком сразиться со штернриттерами – увидела столп света, Яхве, а затем своего дорогого очкастого друга. Друга ли? Да, его самого. Рыжеволосая понимает, что Урюу не мог так с ними поступить, а промыть мозги этому твердолобому придурку не так уж и легко. Да и умереть этот отчаянный никогда не боялся. Или Ичиго просто наивная… Тем не менее, Яхве собрался уходить, потянуть за собой всю свою милую компанию и остаться нетронутым, но временная шинигами отпускать новых знакомых совсем не захотела. Куросаки исчезла в сюмпо, чтобы догнать прародителя квинси, но Чад ухватил девушку за ворот косодэ своим мощным кулаком и вернул на место – рыжая понимала, почему Садо так поступил и даже не стала спорить. – Кому я должен? – раскатисто и зычно звучит в возне, поодаль от нее и темнокожего бугая, и юная шинигами без проблем узнает этот голос. – Всему Готею, за свой гребаный проступок! – надсадно кричит, судя по грубому рыку в тоне, Абараи. – Ренджи, заткнись, – Куросаки за долю секунды оказалась в полуметре от красноволосого лейтенанта, спиной поворачиваясь к предателю всея Общества Душ, сверля своими кофейными радужками карие глаза друга. – Ичиго, что ты…? – бормочет притихший от шока мужчина, совершенно не имея фантазии для интерпретации поведения своей подруги – да и другие так же уставились на рыжеволосую круглыми глазами, даже капитан Кучики не остался в стороне и состроил мину. – Наши товарищи и офицеры погибли из-за глупости руководства, не вздумай отрицать, патриот ты чертов. А ему, – кивает она в сторону Соуске, стоящего за спиной, даже не оборачиваясь на него, – даже приказа помогать нам не отдавали, ты же был на собрании. Меня и его вызвали тогда, когда спасти погибших уже было невозможно, так что можешь сейчас и на меня поорать, давай! Ичиго не знает, что на нее нашло. Если бы кто-то сказал, что ей взбредет в голову когда-либо оправдывать и защищать Айзена, при этом всерьез повышая голос на Ренджи, девочка бы не поверила и посчитала повествующего полоумным. Но стоит признать: сейчас, когда для подобной ругани – не время и не место; сейчас, после того как она увидела в бывшем враге что-то человечное и хрупкое; сейчас, когда риока на долю единого процента из ста поверила ему – она готова защитить даже такого врага, если обвинения в его сторону беспочвенны. Можно сравнить с адвокатами, что защищают монстров, но не дают прокурору приписать виновному какой-нибудь висяк. Поэтому Ичиго готова даже демонстративно и доверчиво стоять именно к Айзену спиной, будто бы враги спереди, а не сзади – и все это могло показаться безумием или отчаянием, но только не ей самой. – Но… – растерянно рычит Абараи, явно желая завести шарманку вновь, но ему не дают договорить. – Ренджи, ты ничего не знаешь, – она хмурит рыжие брови уже по привычке, – захлопнись и оглядись. Враг еще здесь, но не за моей спиной, ведь она еще цела. Учись различать. – Куросаки Ичиго, вам не дозволено так разговаривать с лейтенантом Готея 13, – ровный снобский тон прервал нотации девушки, заставив последнюю нервно дернуть головой чуть в сторону и захлопать светлыми ресницами. – Бьякуя, а твоему лейтенанту не разрешено орать на бывшего капитана, которого освободил под свою ответственность сам главнокомандующий. Спросишь, где это написано? У меня к тебе аналогичный вопрос. Где написано, что я не могу наорать в ответ на того, кто устроил ненужную возню во время войны? – Куросаки, то, что ваша спина цела – дело времени, – в ледяном тоне слышится сталь, и капитан шестого отряда отчего-то решил упрямо смотреть за спину той, к кому обращается. Перед глазами мелькнул розовый ирокез – больше нет времени для межусобиц.϶ᴦоизʍ ʙозᴩᴀᴄᴛᴀᴇᴛ нᴀ ᴨᴩоᴛяжᴇнии ʙᴄᴇй иᴄᴛоᴩии, однᴀᴋо ʍы нᴇ иᴄᴨᴩᴀʙᴧяᴇʍ ᴇᴦо и, ᴨо ʍᴇᴩᴇ ᴇᴦо нᴀᴋоᴨᴧᴇния, ᴄᴛᴀноʙиʍᴄя ʙᴄё хужᴇ. ʙʍᴇᴄᴛо нᴀᴄᴛоящᴇᴦо иᴄᴨᴩᴀʙᴧᴇния, ʍы ᴨоᴋᴩыʙᴀᴇʍ, ᴨᴩиᴋᴩыʙᴀᴇʍ ᴄʙой ϶ᴦоизʍ, чᴛобы он нᴇ ʙыᴩыʙᴀᴧᴄя и нᴇ ʍᴇɯᴀᴧ нᴀʍ жиᴛь. ʙᴇдь инᴀчᴇ ʍы ᴨᴩоᴄᴛо ᴄожᴩᴀᴧи бы дᴩуᴦ дᴩуᴦᴀ. ᴨо ᴄуᴛи, из ᴨоᴋоᴧᴇния ʙ ᴨоᴋоᴧᴇния ʍы ʙᴄё боᴧᴇᴇ иᴄᴋуᴄно ᴄᴋᴩыʙᴀᴇʍ ᴄʙоё ϶ᴦо, ᴀ ᴛᴇʍ ʙᴩᴇʍᴇнᴇʍ нᴇнᴀʙиᴄᴛь ᴩᴀᴄᴛᴇᴛ.
ʍихᴀ϶ᴧь ᴧᴀйᴛʍᴀн
чᴇᴧоʙᴇᴋ – ʍᴀᴧᴇньᴋий ʍиᴩ. ʍᴀᴄᴛᴇᴩ-ᴋᴧᴀᴄᴄ ᴨо ʙоᴄᴨиᴛᴀнию
В ответ на взгляд капитана Кучики Айзен хмурится. Мужчина выглядит почти обиже… уязвленно, на уровне микромимики, но такое редкое для него выражение лица быстро пропадает. Его особенная девочка – очень добрый и чуткий ребенок. Вот только Соуске не нуждается в… Он обрывает мысль, не желая ее развивать и хочет ответить капитану, вот только их прерывают – штернриттер врывается на пятачок тишины. Абараи и Базз Би, как представился квинси, “почти” мило беседуют. До чего иронично. Удивляться лицемерию Готея он устал еще пару сотен лет назад. Бывший тайчо снижает давление своего реацу и размазывает по земле взрывного штерниттера еще до того, как лейтенант достал свой Забимару. Печати ограничивают радиус давления, и совсем немного Айзену жаль, что никто из бывших коллег не оказался под его влиянием. Базз Би хрипит из-за сломанных ребер или еще чего-то и угрозы более не представляет. Соуске подходит к квинси и переворачивает того на спину, ударив в бок ногой. Черные бинты покрыла бетонная крошка и алая кровь. – Это еще не все, шинигами! – рычит штерниттер, пытаясь подняться на локтях. Его тело дрожит, а сам мужчина пытается активировать Фольштендиг. Вот только с неба спускается столп света. Колонны света озарили весь Сейрейтея. – Что за? …Что происходит!? Базз Би… – Абараи ошарашено переводит взгляд с Айзена на квинси и обратно. – Аусвелен. Как я и предполагал. Он твой, лейтенант, – говорит Соуске и отходит от несостоявшегося противника. – Не хочешь марать руки, Айзен?! – гневно кричит Ренджи. Мужчина не обращает внимание и поворачивается к капитанам. К их компании подоспел Куротсучи с арранкарами и мертвыми шинигами. Где-то маячит зеленый халат Урахары и розовое кимоно Кьераку. – Прежде чем вы начнете резать друг другу глотки в попытке доказать, чья честь достойнее, я бы предпочел победить Яхве. – И что ты предлагаешь? – Шунсуй прячет взгляд единственного уцелевшего глаза за соломенной шляпой. – Если Яхве провел Аусвелен, то могу предположить, что нулевой отряд не справился, – Соуске поднимает взгляд в небо. – До падения Общества Душ осталось немного. – Он даже не притворяется, что ему есть дело до Готея, – вмешивается в их разговор Сой Фон. – Как низко ты пал, Кьераку! Поддержкой тайчо второго отряда выступили младшая Кучики, Шухей, Юмичика вместе с Иккаку. Омаэда же ошеломленно смотрел на собственного капитана, посмевшего в открытую противостоять Кьераку. – В этом нет ни капли чести, так? Тогда давайте проясним ситуацию насчет Готея, – мрачное выражение лица главнокомандующего заставило притихнуть шинигами. – Одной честью мир не спасти. я ʍоᴦу ʙообᴩᴀзиᴛь ʙᴇщи ᴨохужᴇ, чᴇʍ боᴩьбᴀ зᴧᴀ ᴄо зᴧоʍ… – Кажется, ваша милая беседа подошла к концу, – Айзен не дал времени шинигами на размусоливание простой мысли по их пустым головам. – Полагаю, тебе и Куросаки-сан необходимо возвращаться во дворец, – Шунсуй смотрит на его особенную девочку. – Я задержусь, – говорит Соуске, так, словно это он главнокомандующий и остается он не в разрушенном Сейрейтее, а как минимум на изысканном творческом вечере талантливого поэта. – Хочешь спрятаться за нашими спинами? – в голосе Сой Фон насмешка, но в глазах ничего, кроме злобы. Айзен поворачивает к ней левую, незакрытую печатями сторону и – совсем немного – надменно поднимает уголки губ. – Хочу узнать слабости противника и нанести единый удар. Готей ведь за прошедшие годы так ничего и не узнал. Разведка хромает на две ноги, – командир отряда тайных операций не выдерживает и активирует банкай. Улыбка мужчины становится более явной. Не беспокоясь, он поворачивается спиной к Сой Фон и обращает внимание за спины шинигами. – Ты ведь меня не разочаруешь, Урахара Киске? – Всенепременно, – торговец хмурится и надвигает полосатую шляпу на глаза. – Но, сперва, давайте отправим Куросаки-сан и ее друзей во дворец. Прошу за мной.ᴨоᴄᴧуɯᴀйᴛᴇ, дᴩузья! нᴇᴧьзя жᴇ ʙ ᴄᴀʍоʍ дᴇᴧᴇ ᴨᴇᴩᴇдо ʍной ᴛᴀᴋ ᴨᴩᴇᴋᴧоняᴛьᴄя. я ᴛᴀᴋой жᴇ, ᴋᴀᴋ и ʙы ʙᴄᴇ, ᴛоᴧьᴋо ᴧучɯᴇ.
дᴀнииᴧ иʙᴀноʙич хᴀᴩʍᴄ
ᴋᴀᴋ я ᴩᴀᴄᴛᴩᴇᴨᴀᴧ одну ᴋоʍᴨᴀнию
Ей тошно от всего происходящего – капитаны и лейтенанты в разных районах Сейрейтея все еще сражаются, а земля покрыта множеством павших воинов и врагов. Дергается веко, свет становится нестерпимым, хочется проглотить запах крови и пыли так, чтобы больше его не чувствовать. Но запах проглотить невозможно. Она грубо фыркает, смотря на спину Урахары, который ведет троицу друзей к пушке, явно скопированной с изобретения клана Шиба. Ичиго искренне хочет пойти одна – Чад не одолеет тех, кто одолел нулевой отряд, а Орихиме там не место и подавно, но слушать Куросаки никто не будет, у нее нет права препираться с Киске или не верить в друзей. Альбинос в ее внутреннем мире только бахвальски скалится, хохочет так, что чуть ли не давится кадыком и скрежещет своим грубым голосом, что Ичиго, стало быть, возомнила себя всесильной и бессмертной. Старик решил смолчать, но обдал ее мысли немой волной уверенности – внушает доверие. – Орихиме, не вздумай лезть на рожон. Делай то, что я тебе буду говорить, – тихо обращается временная шинигами к своей подруге, которая обладает удивительной жертвенностью по отношению к Ичиго. – Да, К-куросаки-тян, – заикается рыжеволосая и стыдливо отводит взгляд, будто бы снова ощущая себя обузой или слабой рядом с одаренной приятельницей. Они усаживаются внутрь пушки, и девушка позволяет себе оглядеться, пока компания ожидает обещанную “гостью”, пока ребята ненавязчиво спорят об откровенном наряде Иноуэ – Урахара наверняка издевался над юной студенткой, решив оголить ее по-максимуму. – Урахара-сан, это слишком похоже на пушку Шибы, но все же это не она, – цепкий взгляд опускается на лицо шляпошника, совершенно не имея возможности разглядеть в тени его глаза. – Капитан Куроцучи постарался и разработал ее в рекордные сроки, – отчего-то горделиво заявляет бывший капитан и растягивает губы в лисью ухмылку. Вот вам и безумный Маюри – оказывается, за этим причудливым гримом кроется не только воспаленное воображение ученого, но и гений. Без него было бы худо сейчас. Храни его, как говорится, Король Душ…у хᴩᴀбᴩоᴄᴛи ᴇᴄᴛь ᴧюбоᴨыᴛнᴀя чᴇᴩᴛᴀ, ᴨᴩидᴀющᴀя ᴇй оᴄобую цᴇнноᴄᴛь. чᴇᴩᴛᴀ ϶ᴛᴀ зᴀᴋᴧючᴀᴇᴛᴄя ʙ ᴛоʍ, чᴛо ᴦоᴩᴀздо ᴧᴇᴦчᴇ быᴛь хᴩᴀбᴩыʍ, ᴋоᴦдᴀ нᴀдо ʙыᴩучᴀᴛь ᴋоᴦо-ᴛо дᴩуᴦоᴦо, чᴇʍ ʙ ᴛᴇх ᴄᴧучᴀях, ᴋоᴦдᴀ нᴀдо ᴄᴨᴀᴄᴀᴛь ᴄᴇбя ᴄᴀʍоᴦо.
ᴦᴩᴇᴦоᴩи д϶ʙид ᴩобᴇᴩᴛᴄ
ɯᴀнᴛᴀᴩᴀʍ
Йоруичи и Гандзю оказались как нельзя кстати к их компании, но все же Куросаки не ожидала, что во владениях Короля Душ все окажется так плохо – девушка до последнего не верила, что нулевой отряд не справился, но вот – перед ней лежит изувеченное тело Ичибея. Черт возьми, насколько этот треклятый Яхве силен? – Имя, Ичиго, – слышат они голос Хьесубе еле-еле, но будто бы из разных сторон, – назови мое имя… – И… – рыжая запинается, искренне озадачившись, но спорить с голосом не стала, – Ичибей Хьесубе. Будто бы по волшебству – ха, ну и мысли у человека, уже находящегося в Обществе Душ – командир королевской охраны восстанавливает духовную оболочку, словно находясь под влиянием силы Орихиме. И это все только благодаря тому, что кто-то с запасом духовной силы назвал его имя. И вновь эти речи: “Ичиго, никто другой, кроме тебя, не даст ему отпор”. Это приятно щекочет эго и одновременно с этим раздражает, ведь эти слова – чистейшая манипуляция, накладывание на плечи молодой девочки такой ответственности, которую никто из этих долгожителей нести не хочет. Однако выбора нет, и Куросаки держит эти чертовы фразы в голове и с каждой секундой произносит про себя все громче и громче: “никто, кроме тебя”, “спаси нас”, “только ты сможешь”, “помоги Обществу Душ”. И, конечно же, временная шинигами игнорирует последние слова Ичибея, которые услышала будто бы случайно: “Вам не победить”. Не время отчаиваться, а так хочется. Однако она знает, что сейчас ситуация едва ли не страшнее, чем с Айзеном. Сильно страшнее. А последний как обычно что-то задумал, оставшись в Сейрейтее с неясным аргументом про “изучение”. И что он снова хочет выкинуть? Куросаки покачивает головой, заставляя рыжие длинные пряди болтаться из стороны в сторону, и отгоняет лишние мысли дальше – ей предстоит решающий и тяжелый бой, не время думать о бывших предателях. – Яхве, – ее голос тверд как титан, дыхание не сбилось ни от страха, ни от продолжительного бега, ведь перед ней стоит враг невиданной силы, – мы пришли, чтобы остановить тебя. – Я видел, Куросаки Ичиго, – глаза его кажутся совершенно нечеловеческими, по белку глаза расположилось несколько радужек, полуприкрытых едва морщинистыми веками, – видел, как вы исцелили Ошоу и то, как ты прибыла сюда. Я вижу все. У рыжеволосой спирает дыхание и щемит в груди – неприятно узнавать такое. Неприятно понимать, что, возможно, это ее последние минуты или часы. Неприятно видеть друзей рядом, которые наверняка попадут под удар, но выбора нет. Или Яхве, или они – у них нет пути назад. – Но ты опоздала. Короля Душ больше нет, – звучит ничуть не насмешливо, просто констатация факта. И время будто останавливается. Только сейчас компания друзей переводит удивленные взгляды на сферу за спиной прародителя квинси – на сферу, где внутри помещено антропоморфное существо, более походящее на пришельца из западных фильмов, проткнутое мечом и явно не подающее признаки жизни. И… что? Все это зря? Куросаки, не медля и не сомневаясь, с воинственным, чуть ли не животным рыком бросается в бой. Игра зашла слишком далеко.ᴧюби ᴄʙоих ʙᴩᴀᴦоʙ. ϶ᴛо ᴧучɯий ᴄᴨоᴄоб дᴇйᴄᴛʙоʙᴀᴛь иʍ нᴀ нᴇᴩʙы.
бᴇᴩнᴀᴩ ʙᴇᴩбᴇᴩ
϶нциᴋᴧоᴨᴇдия оᴛноᴄиᴛᴇᴧьноᴦо и ᴀбᴄоᴧюᴛноᴦо знᴀния
– Мимихаги, значит… – протягивает Айзен и задумчиво смотрит на левую руку Короля Душ, выходящую из тела капитана Укитаке. После землетрясения в воздухе смешались пыль с частицами рейши, неприятно осев на языке. Смерть Короля стала неожиданностью для многих. Кроме этих двоих, удивительно мирно беседующих между собой. И оба уверены в живучести одной рыжей риоки. – Признаться, я был удивлен такому повороту, – Урахара возвращается к аппаратуре, настраивая врата во Дворец Душ. Опальный капитан поворачивается к мужчине и какое-то время молча наблюдает за работой. Удивительно, что лавочник так просто поделился полученными знаниями. Диалог вышел настолько простым, что Айзену почти некомфортно. Разрушенная лаборатория едва вмещает излишне громких шинигами, но двум гениям выделили пятачок тишины. – Скажи, что бы ты предпринял, будь у тебя возможность вернуться? – наконец говорит изменник. Ошарашенные глаза Киске стоят провокационного вопроса. Соуске позволяет себе слабость насладиться выражением лица бывшего визави. – Неужели тот, кто превзошел пустых и шинигами просит совета у простого торговца? – Урахара не зря был капитаном, он быстро возвращает свою улыбку и шутливо качает головой, продолжая работу, но следя за собеседником. – Я спрашиваю у союзника. Мы на одной стороне, ведь так? – Айзен дружелюбно улыбается, совсем как в старые-добрые. – Мы оба знаем, что это не так, – фыркает мужчина и поправляет полосатую шляпу. – У нас схожие цели, – Соуске безразлично пожимает плечами, продолжая улыбаться. – Но стоим на разных уровнях. – Вот только я не желал разрушить Общество Душ. Улыбка мужчины превращается в ухмылку. – У каждого свои недостатки. – он бросает взгляд на возню капитанов и лейтенантов и уже быстрее произносит: – Мне повторить свой вопрос? Энергия начинает вибрировать, но не достаточно сильно, чтобы кто-либо из присутствующих заметил. – Дай-ка подумать, – Киске запускает пятерню в пшеничные волосы. – Начал бы с реформирования Готея? Заделал бы бреши в обороне? Обратился бы к нулевому отряду? – лавочник в своей манере разводит руками. – Все зависит от того, в какой именно момент бы я вернулся. Но с чего я бы точно начал, так это с обращения к опыту старого Готея. Взгляд Урахары на миг становится серьезным, и Айзен кивает. – Отличный совет, – усмехается Соуске. – Спасибо. – Надеюсь, Куросаки-сан будет в порядке. Любой случайный слушатель подумал бы, что торговец говорит невпопад. – Я исправлю все свои ошибки, – так же не к месту отвечает опальный капитан. Они обмениваются взглядами и кивают друг другу. – Желаю удачи, Соуске. Айзен хочет ответить, но его прерывает крик офицеров тринадцатого отряда. – Капитан! Капитан! – Правая рука Короля Душ исчезает! – кто-то истошно кричит. Черная субстанция стремительно покидает тело Укитаке. Ошарашенный Киске возражает: – Нет… Ее будто… – Что-то поглощает, – заканчивает за ним Соуске. Оба создателя Хогиоку поднимают взгляд наверх и наблюдают, как небо захватывает непроглядная тьма. Купол барьера начало разъедать. Среди шинигами началась паника. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. С дыры начали падать странные существа. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. Мелкие, глазастые, зубастые, словно конаки‑дидзи, вылезшие прямиком из человеческих поверий. Демонические младенцы лезли не прекращая, душа богов смерти количеством. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. Первой не выдержала Сой Фон. Активировала банкай, но черные черви оказались быстрее, задавив капитана второго отряда темной лавиной. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. – Их всё больше! – воскликнул Иккаку, размахивая копьем. Кучики резал черных младенцев лепестками Сенбонзакуры. Чи-чи-чи-чи-и-и-и-и-и… Пронзительный визг смешался с лязгом клинков. – Какое жалкое зрелище. Простым маханием тут не поможешь, – Айзен картинно покачал головой. – Используйте свою реацу. И раздавите всех одним махом. – Да вы издеваетесь, – не выдержала младшая Кучики. – Он должен быть заперт в Мукене! Чи-чи-чи-чи-чи-чи. – Ты разберешься? – по-деловому поинтересовался Урахара, не отрываясь от аппаратуры. – Всенепременно, – усмехается Соуске и выходит из лаборатории. Черная масса движется за ним. К чириканью присоединился шорох мелких лапок демонических младенцев. – Бегите! Живо! Все назад в лабораторию! – кричит Кьераку. Айзен снисходительно смотрит на убегающих шинигами. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. Порождение Яхве, а виновником этого явления изменник Готея считает именно императора квинси, уже добрались к нему и пытаются погрызть бинты печатей. Чи-чи-чи-чи-чи-чи. – Хадо 90. Курохицуги, – мужчина произносит название заклинания почти любовно. Черный гроб покрывает площадь в разы больше, чем в первую публичную демонстрацию на холме Сокиоку. Чириканье демонических младенцев наконец прекратилось. Вместо черного заклятья – идеальный ровный участок белого бетона. Айзен смотрит на печати и недовольно хмурится. – Надо же. Эти печати не повредились после прямого попадания Курохицуги. – Засранец… Ты сделал это, чтобы просто проверить? – рычит Абараи. Каменная крошка оседает медленно и мешает говорить, но Соуске возвращает на лицо снисходительную ухмылку и говорит: – Ну, что сказать, моей силой грех не воспользоваться. Лейтенант недовольно цокает, а шинигами выходят из лаборатории на поверхность, шокировано осматривая результат его заклинания. – Пусть эти твари исчезли, нам нужно разобраться с завесой и попасть во Дворец Душ, – Сой Фон направляет банкай вверх. – В этом нет необходимости, – Айзен усиливает давление собственной реацу, и разрушение передается вверх, к куполу. Капитаны хмурятся, а мужчина почти уверен, что слышал от Бьякуи ругательство. – И даже ничего не попробуешь продемонстрировать с такой мощью? – Куротсучи пытливо осматривает его, словно Соуске – диковинный экспонат. – Например? – он красноречиво выгибает бровь, показывая свое отношение к растрате реацу перед важным боем. Впрочем, совсем чуть-чуть, во внутреннем мире и под пристальным присмотром Кьека Суйгецу, Айзен признался бы, что ему хотелось сделать что-нибудь эдакое, вроде “спустить дворец Короля Душ одной силой реацу”. – Ну, не знаю… – протягивает Маюри и по-совиному наклоняет голову. – Может, попытаешься спустить сюда дворец? Вот урод крашеный. – Чтобы унизить очередное твое творение? – усмехается. – Мои разработки – вершина технологических разработок Общества Душ. Наивному сейрейтейскому мальчику не понять всего величия моего гениального замысла… – тайчо двенадцатого отряда ударяется в объяснения, увлеченно сыпя заумными терминами. Но, стоило Куротсучи на секунду отвернуться, Айзен исчезает в сонидо, возникая перед Урахарой. Лавочник все так же работает над вратами. Мужчина следит за уверенными движениями Киске и совершенно не жалеет, что оставил шинигами вместе с Маюри. Рабочая тишина продлилась недолго. Наверху – вновь переполох. – Все готово? – нетерпеливо. Он уже узнал, что хотел, и больше оставлять его девочку подле Яхве не желает. Творение должно оставаться с творцом. – Нам не хватает реацу, но ты можешь по… – Мы поможем вам попасть во дворец, – торговца прерывают квинси. Брови Айзена поднимаются вверх вместе с желанием ударить Урахару после смешка, спрятанного за веером.