Sane

Виви вернулась домой на ватных ногах, она даже забыла стереть макияж и вспомнила об этом, лишь когда переступила порог и услышала, как на кухне гремит посудой мать. Мышью юркнула в ванную, умылась там – никто ничего не заметил, – и это было как еще одно плавное вхождение в поворот на гоночной трассе без потери лидерства. Когда Виви зашла за ширму и легла на кровать, легкий мандраж вступил в реакцию с мыслями о недавней авантюре и взорвался эйфорией. Она зажмурилась под стук в висках и покалывания в пальцах как под самую подходящую песню. – Ну что, тебя можно поздравить. На собеседовании ты показала себя настоящим профессионалом! Воображение нарисовало Ив сидящей на стуле, благо он почему-то оказался наполовину повернутым от рабочего стола в сторону кровати. А Ив была во все том же клетчатом желтом костюме, похожем на школьный. – Разве «профессионал» подходящее слово для работы, если для нее не требуется никакого конкретного образования? – Образование может быть и вторично, а вот опыт нужен. А еще умение правильно о нем рассказать. – То есть пустить пыль в глаза? – Ну зачем ты так? Разве ты хоть в чем-то соврала? – Конечно. Я говорила о работе в парке так, чтобы он казался очень похожим на то, чем мне предстоит заниматься в учебном центре. Например, когда спросили, есть ли у меня опыт активных продаж, я ответила – конечно, я же впаривала посетителям «полароиды», и на этом стоило бы остановиться. Но нет – я зачем-то добавила, будто пыталась уговорить их кататься дольше, чем они планировали, а после оплаты ненавязчиво предлагаю заглянуть в наше кафе и потратить деньги еще и там. – Подумаешь, немного приукрасила. Они же это съели? – Получается что так. А дальше вообще началась какая-то чертовщина: они рассказывали мне все больше о работе, я понимала, насколько она мне не подходит – настолько, что надо было буквально подрываться и бежать, – но нет, продолжала отвечать так, чтобы они все больше убеждались, будто я идеальный кандидат. Я словно видела перед собой волчью яму и все ускоряла шаг. Не понимаю, что на меня нашло. Все свелось к единственному намерению – заполучить эту работу. И даже сейчас у меня пальцы дрожат, вот, посмотри, – Виви вытянула вперед руки, – но ведь я точно знаю – мне это не по зубам. Сойду с ума на первой же смене. Когда придется обзванивать людей и напоминать им внести оплату. – Тебе даже это придется делать? Странно, это же должность администратора. – Ну, они дополнили ее очень хитрым требованием – «помощь бухгалтерии». Типа если днем не дозвонились, вечерний администратор должен попытаться. А если они просто подсунут мне список всех должников, даже не попытавшись достать их днем? – Ну вот, уже придумываешь алгоритмы. Все будет, но немного позже. Не забывай – эта работа тебе нужна не навсегда, а только чтобы приблизиться к цели. – Да, ты права. Самое смешное – я вообще не понимаю зачем туда пошла, все равно до каникул не успела бы накопить на курсы, а самой учиться в долг – нет, это точно не для меня. Но у них зарплата администратора в полтора раза больше, как раз уложусь. Хотя главное даже не это. Я до сих пор дико сомневаюсь, что от занятий будет какая-то польза, боюсь впустую потратить и деньги, и время. Но работая администратором, смогу понаблюдать за всем, что там происходит, пообщаться с людьми. Может быть, у меня даже будет доступ к статистике по трудоустройству, и как часто люди вообще бросают учебу, и почему. Задавать все эти вопросы просто с точки зрения потенциального учащегося бессмысленно, очевидно же, что правды никто не скажет. – Кахэй, я всегда тобой восхищалась. Ты просто гений! – Гений? Не смейся надо мной. Я даже просто на здравомыслящего человека не тяну. Не уверена, что такой человек способен тратить столько времени на мысли о ком-то, для кого он ничего не значит, а тем более разговаривать с самим собой от его лица. – Ну почему же, – Ив закинула ногу на ногу, сняла лакированную туфлю и потянула вниз белый гольф, – тут одно из другого вытекает. Просто ты креативна, ищешь нестандартные подходы, просчитываешь наперед, анализируешь. Разве плохо если это иногда выливается еще и в нетривиальные фантазии? Держу пари – в жизни я и вполовину не так интересна. От меня как от реального человека пользы было бы мало. Ив внимательно рассматривала снятый гольф – пятка была мокрой и темнела на ослепительно-белом фоне. – Суён, что ты такое говоришь! Ты мне нужна не ради какой-то там пользы. Если бы ты еще хотя бы раз пришла в парк, рассказала не важно, о чем – или вообще бы только молчала, – я бы сделала все, лишь бы не оттолкнуть тебя снова. Я до сих по не понимаю, что сделала не так. И кстати поэтому все, о чем ты говоришь – про нестандартные подходы и анализ, — это же просто издевательство! – Окей, давай представим, будто я конченная эгоистка без намека на эмпатию, и просто могу зайти к тебе на работу, случайно оказавшись в том районе по делам – одно из этих дел вдруг сорвется, и я такая: ой, где-то здесь ведь работала знакомая, почему бы не зайти и не поболтать? Тебе точно нужна лишняя шальная встреча с таким человеком? – Да! Нужна! – Но если один человек нужен другому даже таким, то что ты собралась анализировать? Ив скрутила гольф обеими руками, капли грязной воды упали на пол. – Суён, но как можно восхищаться кем-то, называть его алхимиком и гением, а потом просто о нем забыть? – Ну смотри. У тебя есть любимая кофе-точка? – Да, конечно. – И что тебя в ней привлекает? – Цены ниже, чем у других, но при этом вкус не совсем ужасный, а то в самых дешевых местах он настолько отвратительный, что уж лучше пить растворимый. Плюс всякие мелочи – нравятся картины на стенах, и музыка, которая там играет, есть пара стульев, когда нет очереди можно посидеть пока готовят. И один из бариста делает рисунки на пене. – И наверняка расположение удобное? – Да, конечно, прямо по дороге в универ. – А теперь представь, что ты перевелась в другой универ, или просто его закончила. Что ты будешь делать – специально ездить в ту же кофейню или искать новую? – Но это нельзя сравнивать! Найти кофейню с приемлемым соотношением цена/качество и уютным интерьером гораздо проще, чем интересного собеседника. Я никогда никого похожего на тебя не встречала. Поэтому если бы такая кофейня была всего одна, а в остальных бы либо наливали помои, либо драли втридорога – конечно, я бы продолжала ездить в свою! Или вообще отказалась от кофе! – Ты действительно настолько низкого мнения обо всех, с кем когда-либо общалась? – Да я ни с кем и не общалась по-настоящему. Только с тобой. Хотя… правильнее будет сказать – только с тобой у меня появилась надежда, что теперь все будет по-настоящему. – Но в итоге ты снова разговариваешь сама с собой. – Да. Наверное, пора смириться, что так будет всегда. – Вот размечталась! Содержательные разговоры тебя уже ждут. Взять хотя бы Хасыль. Вот она расстроится, что не успела нанять ответственного администратора, а он уж приискал себе место получше. Думаю, объясняясь с ней ты многому научишься и многое о себе узнаешь. Даже не переживай – это будет происходить постоянно, вот увидишь, пускай и не в такой ламповой атмосфере, как беседа с родственной душой. Ив надела гольф обратно, поморщившись, потом обулась и встала, и цыкнула языком – действительно, кому понравится хлюпать промокшими туфлями. Но это не помешало ей сначала выйти из-за ширмы, а потом тихонечко закрыть за собой входную дверь. А потом Ив вернулась уже во сне, хотя теперь Виви ее видела как в кино, со стороны. В этом сне Ив была ученицей закрытой школы, но каждую ночь куда-то сбегала через лес, а наутро стирала промокшие от росы и размякшей земли гольфы в старомодной раковине. Но где она была? «Наверное, у меня в парке», – слишком смело спросонья подумала Виви. А совсем очнувшись ото сна решила – нет, куда бы она ни ходила, это было место, связанное с ее сугубо личными планами, а если по пути она и заходила в парк, то придавала этому значения не больше, чем покупке кофе в картонном стакане, чтобы пройти с ним от силы полсотни метров пути. Эта меланхолия, сплошная и безнадежная, окутывала как палантин, но не защищала от сквозняков из форточки в повседневность – мало что могло сравниться с тоской по Ив, но игнорировать страх грядущих перемен было невозможно. Поговорить с Хасыль. Попрощаться с парком. Черт ее дернул променять спокойную работу среди роликов, игровых приставок и томиков манги на стерильно-белый холл приемной учебного центра. Пожалуй, всему виной ее жадность – маловато было спокойствия в спокойствии, клятые «полароиды» оказались зародышем тревоги, и раз с ним удалось справиться, значит и к буйному цветению можно хоть как-нибудь приспособиться, было бы ради чего. И все-таки придя вечером в парк на работу, Виви печально оглядела каждый игровой автомат и каждый плакат на стене, и невольно подумала – она еще никому и ничего не обещала, еще можно оставить все как есть. Но беда была в том, что когда-то покорившая ее атмосфера ретро-парка навсегда сплелась с ожиданием – вдруг скрипнет дверца… Она предчувствовала – эта надежда будет медленно убивать, а если вдруг Ив действительно когда-нибудь заскочит как ни в чем не бывало, то... «Луна, луна моя, скройся! Если вернутся цыгане, возьмут они твое сердце и серебра начеканят», – пришли на память стихи Лорки. Конечно, даже побег не спасет от другой надежды – что Ив вдруг осознает всю значимость их встречи, и зайдет не между делом, а с этим новым видением. Но в современном мире найти человека, зная его имя, совсем несложно, при желании Ив приложит эти небольшие усилия и доберется до нее, «чуть замочив гольфы». Наверное, между напряженным ожиданием за стойкой администратора и полным фатализмом был какой-то средний вариант, но Виви его пока не видела. Что до Хасыль, та вовсе не побоялась прямо потребовать объяснений – она спросила и про условия на новом месте, и откуда вообще оно взялось: «Тебя что-то не устраивало? Почему ты стала искать другие варианты и даже не попробовала сначала поговорить? У нас все настолько плохо, что ты посчитала будто это бесполезно?» Ливень провокационных вопросов заставил честно обо всем рассказать – потом даже стало обидно, что Хасыль не проявила особенного интереса к ее жизненным целям, просто убедилась – от своего намерения уйти с этой работы Виви не отступится, а значит пора сворачивать расспросы. Что ж, как обычно все привело к нужному результату, но не теми дорогами, которые могла предугадать Виви. Расстались они почти полюбовно, так как новый администратор нашелся удивительно быстро, а потому была еще целая неделя, чтобы ввести ее в курс дела. Го Вон все схватывала на лету, а под конец очень вкрадчиво спросила, может ли она напоследок сделать что-нибудь для старшей коллеги, которая так любезно ее всему научила – это прозвучало несколько иронично, учитывая, что они в этот момент как раз играли в «Мортал Комбат», но Виви загорелась идеей. На следующий день она прогуляла занятия и отправилась на радиорынок. Чтобы быстрее достать все необходимое, она сразу направилась к родственнику Хасыль, хотя и боялась, что он встретит ее, мягко говоря, прохладно. Но именно здесь ее ждал искренний интерес к планам на жизнь и все тот же чай без опознавательных ярлыков, который почему-то в прошлый раз показался вкуснее земляничного улуна. Сейчас – просто чай как чай. Виви стало даже как-то неловко, что участие пожилого продавца ее почти не трогает, ведь он мог натолкнуть на вопросы о будущем гораздо раньше, это было бы куда полезнее, чем петь дифирамбы сейчас, когда все решения уже приняты. Она тут же признала – вообще-то именно этому человеку она обязана тем, что сделала по крайней мере шаг от раздачи листовок к административной работе, но уже пройденные ступени почему-то казались чем-то совершенно ничтожным. Впрочем, она пришла сюда за помощью, хотя ответ на четко сформулированную просьбу не мог быть настолько же ценным, как если бы кто-то догадался, что ей нужно, а потом еще и подсказал, как этого достичь. Но это, пожалуй, было бы как в сказке. А в реальности она получила сборник хитов The Doors на кассете и кассетный аудиоплеер, такой же как в парке. В последний рабочий день Виви записала на кассету все песни, которые отражали разные этапы отношений с Ив, точнее сказать – ее бесконечных мыслей об Ив, начиная с наэлектризованной ожиданием чуда She’s Electric и заканчивая театральной The End. Надписала на обложке To Yves, сложила в бумажный пакет из «эйч энд эма» вместе с плеером и попросила Го Вон: «Если сюда придет девушка и будет меня искать, передай ей это». Это и был серединный вариант – не искать встречи с Ив, не навязываться, даже не ждать ее, оставаясь на месте – но, если она вдруг зайдет, просто по пути и ни о чем не думая, может быть этот подарок даст ей подсказку и что-то изменит. Но главное, что этот подарок сразу приняла надежда самой Виви, бороться с которой – она это очень хорошо понимала, – бессмысленно. Она как будто говорила: «Я признаю твою власть надо мной, но в каком направлении переставлять ноги, буду решать сама». Впрочем, и после этого соглашения надежда не перестала мучить Виви, а Виви не перестала мучить ее, и в этот день, по пути с работы – в последний раз с этой работы, – еле слышно напевала: Of everything that stands, the end I'll never look into your eyes... again.