Lie to me

Юный Локи никогда не отличался ни кротостью, ни терпением. На людях он смущался и поэтому вел себя тихо, но как только Божок оказывался в тесном кругу семьи, весь его характер лез из него любыми возможными способами. Особенно свободно и раскованно он чувствовал себя рядом с братом, совершенно не боясь того, что более взрослый и сильный Тор как-нибудь выйдет из себя и даст ему оплеуху. Потому что был уверен - не даст! Потому что Тор любит и понимает. Тор был единственным, кто его понимал по-настоящему, не говорил гадости за спиной, всегда улыбался... Тор проводил с ним каждую свободную минуту. Тор сам к нему приходил. Он даже не замечал, каким баловнем растет Локи. И Тор был единственным, кому Локи мог полностью доверять. Он рассказывал ему все свои тайны и обиды, зная, что хоть старший брат и может посмеяться, но лишь для вида, на самом же деле Тор воспримет все всерьез и постарается помочь. Даже матери юный Обманщик рассказывал меньше. Тор мог проносить ему в покои сладости с праздничного стола, мог по ночам водить его на крышу полюбоваться звездами, мог выгораживать его перед Одином, когда тот был вне себя из-за очередной шалости. Поэтому брат стал первым, кому Локи рассказал о своей единственной слабости. Локи боялся темноты. Ему сложно было засыпать по ночам, ему всюду мерещились диковинные чудовища, а особенно страшными были те, которые скреблись у него под кроватью. Обманщику казалось, что стоит лишь ему свесить руку или ногу, как тотчас это Нечто оторвет ему все, что не уместилось на кровати. Он жался, сворачивался в клубочек, укрывался с головой одеялом, стараясь стать как можно более незаметным. Ему было ужасно неудобно, жарко, глаза слезились из-за духоты, голова начинала кружиться. Как же тут уснуть? Иногда, когда Локи казалось, что чудовища задремали, он вскакивал с кровати и несся в покои к Тору, забирался к брату под одеяло, жался к нему, чем зачастую будил. Но Громовержец никогда не ругался. Он лишь приобнимал Локи, поглаживал по голове, успокаивая, дожидался, когда тот заснет. Иногда Тор пел, получалось у него это не очень хорошо, но маленькому Обманщику нравилось. С Тором было спокойно и уютно. С Тором было не страшно. И даже если под кроватью у Громовержца тоже кто-то был, Локи знал, что брат сможет его защитить. Просыпаться с Тором было тоже приятнее, чем одному. В одиночку Локи всегда просыпался в холодной постели, во влажной от пота рубашке, уставший, словно он не отдыхал ночью, а тренировался наравне с лучшими воинами. А Тор будил его поцелуями в лоб, в щеки, в нос, иногда щекотал, когда юный волшебник не хотел просыпаться. Локи верещал, вскакивал, отбивался, бежал наперегонки с Тором в купальни. С Тором было хорошо. Где-то в глубине души Локи понимал, что брату может быть с ним скучно, что с друзьями ему наверняка веселее, от этих мыслей было до слез обидно. Ему хотелось, чтобы Тор был только с ним, чтобы он был единственным для Тора! Он ревновал, хотя сам еще не знал, сколько страданий несет всего лишь одно это слово. Подростковая ревность самая страшная, потому что подростки самые безжалостные существа во всех девяти мирах. Они не знают, на что способны, не знают, что можно делать, а что нельзя. Подростки делают все, что могут, зачастую принося неприятности не только окружающим, но и себе. Локи подсыпал Фандралу в еду живые угольки, которые специально для этого научился творить. Угольки больно жгли руки, высушивали кожу, от чего та трескалась и кровила. Мальчик плакал, прижимая к груди больные ладони, перематывал их, накладывал мороки, чтобы никто не видел бинты и продолжал творить угольки заново. Вольштаггу, которому удавалось заполучить большую часть внимания Тора, доставалось еще больше. Лезвия в сапогах, мертвые птицы под подушкой – самое безобидное, что тому пришлось пережить. Но больше боли Локи боялся, что Тор узнает о его проказах. Первое время все обходилось, Громовержец, казалось, даже не замечал, что что-то не так. Локи зарывался в библиотеке, ища все более страшные заклинания. И он обязательно бы их использовал, если бы однажды Локи не понял, что все бессмысленно. Тор не смотрит на него как на героя, защищающего его, не гордится им, не хвалит за то, что тот молодец, раз выучил такие сложные заклинания. И Обманщик бросил свое занятие, заменив его рыданиями по ночам. Однажды Громовержец, встревоженный тем, что брат давно не приходил к нему, зашел к Локи, когда стемнело, и застал того за этим постыдным для наследника занятием. Тор испуганно подошел к кровати, дотронулся до хрупкого плечика, Обманщик дернулся, обернулся, увидел, кто к нему зашел, тут же принялся вытирать рукавами слезы. - Что случилось? – взволнованно прошептал Тор, обнимая Локи за плечи и прижимая к себе. – Кто тебя обидел? - Никто, - пробухтел волшебник, пытаясь вырваться. Но из захвата Тора не удавалось выбраться никому, поэтому Локи быстро смирился, уткнулся носом брату в грудь, успокаиваясь. - Да что случилось? – начал закипать Тор. - Ты меня не любишь, - выдавил Обманщик, обхватывая Громовержца поперек груди. - С чего ты взял, глупый? – воскликнул тот, пытаясь чуть отстраниться, чтобы заглянуть Локи в глаза, понять, шутит тот или нет. – Я люблю тебя больше жизни. Ты же мой брат! Как я могу тебя не любить? - Сиф, - продолжал ныть младший. – Огун, Фандрал, Вольштагг… Ты любишь их сильнее! - Это же другое! Они мои друзья, а Сиф и вовсе девушка! А ты часть моей семьи! Я не могу представить себя без тебя! - Ты должен любить меня больше всех! Я хочу быть для тебя всем. Я видел, как Фандрал зажимает служанок в коридорах! Он ведь любит их?! - Локи, - устало протянул Тор. – Он не любит их. Если парень хочет девушку, это не значит, что он ее любит. Это значит, что она ему приглянулась, что она симпатична и обаятельна. Ты уже достаточно взрослый, чтобы это понять! И я вроде уже объяснял тебе это, когда у тебя были первые эрекции. Не строй из себя ребенка, иначе отец никогда не увидит в тебе воина! Воины не плачут! - Я хочу быть для тебя всем! – не сдавался Локи. - Ты и так для меня все! - Но ты и Сиф… - Она же девушка! – Громовержец не мог понять, что хочет от него брат. - Неужели я не смогу заменить ее? Тор застыл, не в силах заставить себя ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он ошалело смотрел на Локи, не веря в услышанное. Обманщик, воспользовавшись замешательством брата, схватил его руку и положил себе на пах. Мальчику, переживающему половое созревание, и все еще страдающему поллюциями, стоило лишь немного потереться о широкую горячую ладонь Тора, чтобы возбудиться, пусть и несильно. - Видишь, - зашептал он. – Я хочу тебя, а ты захочешь меня! Ты же говорил, что я красивый, а то, что я обаятельный, сам знаю. Почему же я не могу заменять Сиф? - Ты! – вскрикнул Тор, одергивая руки и вскакивая с постели. – Что ты делаешь? Конечно же нет! Ты мой брат! Отец не позволит! - А если бы не отец? – неуверенно улыбнулся Локи. – Ты бы согласился? - Нет, Локи. Нам нельзя! Ты слишком мал, - Тор произнес раньше, чем понял, что он несет. Побег был позорным, но единственным верным для него решением. Тор выбежал, громко захлопнув за собой дверь. И все стихло, лишь гулкое эхо, гуляющее по коридору, еще какое-то время напоминало о том, что произошло. Локи не смог заснуть этой ночью. Он поглаживал себя, думая о Торе. Разрядка наступила быстро, и лишь после этого он понял, что перестарался. Вина царапала его изнутри, выдавливая на глаза слезы. А что если Тор его не простит? Что если сейчас, сорвавшись, он все испортил?! Поднялся он с рассветом. Стоило лишь солнцу выглянуть из-за горизонта, мальчик тут же подскочил и побежал смывать с себя свой ночной грешный поступок. А придя на завтрак он узнал, что Тор уже отбыл в поход, взяв с собой своих друзей. И Локи не понял, от чего ему стало так плохо, от того, что Тор ушел, или от того, что он ушел не с ним, а с тремя ненавистными ему Божками. Локи не вылезал из библиотеки. Без Тора ему нечего было делать. Он забирался туда, где лишь книги – справа, слева, внизу, вверху – бесконечные полки с книгами, соединяющиеся лишь цепочками стальных лесенок. Локи не знал, какую точно книгу он ищет, раньше ему помогала старушка, заведующая библиотекой, но на этот раз мальчику было стыдно просить ее о помощи. Ему нужно было что-нибудь из… взрослой литературы, что-нибудь, что сможет ему помочь понравиться Тору. Хоть Локи и не был уверен в том, что не нравится брату, тот этого не говорил, ему хотелось понравиться еще больше. А пока Громовержца не было, у Обманщика было немного времени, чтобы подготовиться. И Локи бы, наверное, смог найти то, что ему нужно, если бы не ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Обманщик был в этом почти уверен, хотя знал, что в библиотеку кроме него почти никто не заходит. Вскоре его опасения подтвердились: снимая с полки очередную книгу, он увидел мелькнувшую за полкой тень. - Кто здесь? – окликнул он и, не дождавшись ответа, сердито добавил: - Если это чьи-то дурацкие шутки, вы об этом пожалеете! Опять послышался какой-то звук. На сей раз шелест страниц. Их листали в темноте где-то у него за спиной. Локи не любил темноту, он ее боялся. И сейчас ему было настолько жутко, что страх начинал потихоньку сам себя вытеснять. - Послушайте, - тихо сказал он. – Я не знаю, кто вы, но я – сын Одина. Вы пожалеете, если со мной что-нибудь случится! Пожалеете! Слышите? - Дурашшшка, - прошипел голос, который вполне мог принадлежать змее, если бы не тот факт, что змеи не говорят. В соседней секции библиотеки зажегся свет, и Локи оказался лицом к лицу с отвратительной ящерицей, в облике которой смутно проступало что-то человеческое. И если бы мальчик вовремя не вспомнил, что он наследник и кричать ему не положено, то завопил бы так, что горло бы заболело. Или у него просто от ужаса парализовало голосовые связки. Вряд ли бы он вздумал говорить с этим существом, если б не опрятный красный камзол и то, что существо заговорило с ним само. - Кто вы? – начал Обманщик, но запнулся, не решаясь больше ничего сказать. - Я – библиотечный бессс, - прошипел субъект. – Я бы ткнул тебя носссом в книгу, но ее иззззъяли. Тебе очень повезло, мальчишшшка, что я на тебя почему-то не напал, - ящер постучал острым когтем по краю деревянной полки. – Хотя обязззан был напассссть. - Простите, - поспешно извинился Локи. – Но мне никогда не говорили, что в библиотеке есть кто-то кроме леди Хегнир. - Раззззумеетссся, не говорили! – хихикнул бес. – О таких вещах направо-налево не рассссказывают! - Раз я вас встретил, не могли бы все мне помочь? – воспользовался подвернувшейся возможностью Локи. - Как? - Мне нужна книга, - замялся волшебник. - Какая конкретно книга? Я, видишшшь ли, по случаю – здешшшний библиотекарь. Как же велико было искушение Обманщика сказать ящеру, что он – скверный библиотекарь и что порядок тут не лучше, чем на пиру, где все давно опьянели, потому что книги были расставлены без всякого принципа. Мог стоять учебник по астрономии рядом с пособием по озеленению, а следом – энциклопедия животного мира Етунхейма. Но Локи это искушение подавил и просто сказал: - Я не знаю точно, какая книга мне нужна. - Ты не нашшшел Ленканин! – усмехнулся бес. – По нему можно выбрать книгу, и она тут же окажется в читальном зале. - И где этот зал? - Могу показззать, есссли хочешь. - Хочу, - кивнул Локи. Ящер повел его между огромными стеллажами, а потом наверх по лестнице, куда мальчик до этого никогда не поднимался. Читальный зал оказался просто огромным. Тут был стол с различными картами, множество стульев, и стойка, похожая на перевернутый боком обеденный стол, но без пары ножек. - Вссставай, - бес указал пальцем на стойку. – И ззагадывай желание. Тебе тут жже доставят книги. Но старайся, чтобы желания были как можно более конкретными. Если не знаешшшь автора, назови тематику и дай краткое, в одном предложении, описание, о чем хочешь прочитать. Локи хотел еще что-то уточнить, но ящер уже куда-то делся, поэтому ему пришлось довольствоваться теми знаниями, которые уже получил. Локи краснел, бледнел, но продолжал читать и разглядывать яркие картинки в книгах, которые горой легли перед ним на стол. Одну, самую красочную и подробную, Обманщик унес с собой, волнуясь, чтобы никто не увидел книгу, и чтобы бес не перехватил его по дороге. Он лежал по вечерам, постоянно оглядываясь, дергаясь от малейшего движения, сжимаясь, пряча книгу под подушкой, не решаясь открыть ее, пока занавески так угрожающе покачиваются, а под кроватью кто-то тяжело сопит. Однажды, дождавшись, когда все немного стихнет, он вскочил, выбежал в коридор, но тут же вспомнил, что Тора нет. Поэтому он, чтобы не возвращаться в темную комнату, поплелся к матери, стыдясь своей трусости. Та еще не спала, она сидела на кровати и листала какую-то книгу, чуть взглянув на которую, мальчик вспыхнул, но тут же утешил себя мыслью, что мама не может знать о его похождениях. - Что-то случилось, Локи? – тут же встрепенулась Богиня, поднимаясь. - Мне страшно, мам, - признался Обманщик, уткнувшись взглядом в пол. - Что такое? – взволнованно поинтересовалась женщина, подходя к сыну. - Я боюсь, что под кроватью кто-то есть… - Сынок, - расслабилась Фригг. – Ты уже большой и сможешь постоять за себя, если что-то случится! Локи был поражен тем, что мать не стала говорить, что ничего страшного нет, что под кроватью нет никаких чудовищ, как это делал брат. - Зла много, Один нас оберегает, - продолжила женщина. – Но ты должен уметь защищаться! - Но… - растерялся Обманщик. – Тор говорил, что там ничего нет… - Он три раза проверил перед тем, как это сказать, - мягко улыбнулась Богиня. Локи был поражен. Громовержец никогда ничего такого ему не говорил. Неужели он так им дорожил? А Локи все испортил… - А теперь иди к себе, - Фригг погладила сына по голове, но все же ее прикосновения не могли сравниться с прикосновениями Тора. - Мам… - Иди, отдыхай, - прервала его женщина, возвращаясь к своей постели. Локи поплелся к себе нехотя, залез на кровать, хоть он и стал переживать меньше, все же поджал ноги, а затем, задумавшись, достал из-под подушки книгу и начал читать. Тор вернулся спустя несколько дней. Он был уставший, совершенно вымотанный. Тор сразу же пошел к себе, он даже не удосужился поесть и помыться. А вот Локи помылся, даже не один раз. И чем ближе он подходил к покоям Громовержца, тем больше ему казалось, что ничего не получится. Вариантов этого самого «не получится» промелькнуло в голове много, особенно быстро они начали буравить мозг, когда мальчик стоял напротив огромной двери в покои брата. Но закусив губу, он вошел в комнату, тут же прижимаясь к стене и стараясь стать как можно более незаметным. Тор стоял к нему спиной, стягивая с себя тяжелые доспехи. Он остался лишь в одних легких штанах, когда, наконец, обернулся и столкнулся с жадным взглядом Обманщика. - Локи? – тот мог подумать, что Тор испугался, если бы не убеждения, что Тор ничего не боится. - Тор, - прошептал мальчик, подходя ближе. Но воин отступил назад, упираясь спиной в стену. - Ты чего? – опешил Локи. - Локи, - голос Громовержца стал тише, он весь напрягся, словно зверь перед прыжком. - Я скучал, - пролепетал волшебник, делая еще один шаг вперед. - Я тоже, - еле слышно ответил Громовержец. – Зачем ты сейчас пришел? - А когда мне нужно было приходить? – опешил Локи. – К тому же, мы с тобой не закончили очень важный для меня разговор. Тор прерывисто вздохнул. Локи разглядывал его, пытаясь понять, изменилось ли что-нибудь за то время, что они не виделись. Громовержец же смотрел на брата чуть испуганно. Его напрягало то, с каким желанием Локи рвется к нему, как сильно хочет разделить с ним постель… Так не старалась ни одна девушка… так еще никто не старался! - Я люблю тебя, - прошептал Обманщик, замирая, ожидая реакции брата, продолжая облизывать того взглядом. Взгляд Локи сфокусировался на штанах Тора, и мальчик отчего-то прерывисто вздохнул. Машинально Громовержец опустил глаза вниз, и не выругался лишь потому, что он старший брат, и Локи не должен был слышать от него таких слов. Доказательство того, что слова Обманщика его заинтересовали, сейчас медленно натягивало ткань штанов. Локи смутился, чуть покраснел, но взгляда не отвел, продолжая разглядывать Тора с неприличным интересом. Тот попытался прикрыть пах руками, понимая, насколько глупо и безнадежно выглядит со стороны, взглянул на брата так строго, как только мог в данной ситуации. Его усилия пропали втуне - Локи продолжал сиять. - Ты тоже… - тихо произнес мальчик. – Ты тоже хочешь! - Нам нельзя, - застонал Тор, опускаясь на пол, чувствуя, что еще немного, и он сдастся. - Да кто, кто это сказал? – закричал Локи, не в силах больше сдерживаться. И Громовержец замер, вникая в услышанное. - Почему везде, во всех мирах кроме нашего, не видят ничего пошлого и грязного в таких отношениях? – продолжал вопить Обманщик. - Тебе просто хочется моей любви? – перебил его Громовержец, не желая больше этого слушать. - Я хочу именно этого! – твердо ответил Локи, опускаясь рядом с братом. - Я мечтал о тебе, - зашептал Тор, смирившись с тем, что переубедить упертого Обманщика не получится. – Не мог заснуть, когда ты спал рядом, засматривался на тебя, гладил, целовал, ласкал… А утром смеялся над тобой, прости, но признаться не мог. Я ходил к отцу, я просил совета, но тот отослал меня, сказав, что это бред, что такого быть не может. И даже если мои чувства оказались взаимны, если это не злая шутка, я все равно не смогу дать тебе то, что ты хочешь. Ты слишком мал, Локи. Я не имею права творить с тобой такое. И пусть все мои желания останутся во снах. Я смирился, тебе тоже придется… - Да пошел отец к черту, - перебил его Локи, набрасываясь и впиваясь в губы слюнявым, неумелым поцелуем. Он читал, но этого оказалось недостаточно. Локи гладил, щипал, кусал, а Тор не вырывался, боясь причинить боль грубыми движениями. Желание медленно обволакивало разум, неумелые движения забавляли и распаляли, подначивали подсказать и научить, и вот Громовержец уже мнет упругие ягодицы, вызывая одобрительные стоны, прижимает к себе, покачивает, трется пахом скорее непроизвольно, чем осознано, приспускает с Обманщика штаны, мечтая проделать все то же, но кожа к коже. Его штаны Локи давно стащил до колен, но не испугаться, не удивиться Тор ему не дал, поцеловав глубоко, словно показывая, насколько неправильными были действия брата до этого. Локи волнуется, боится, что Тору не понравится, что у них ничего не выйдет, что он неправильный и с ним будет неприятно. - Давай уже, - торопит мальчик, но тут же подмечает, что достоинство брата куда больше, чем он видел в книгах, от этого становится жутко. - Ты делал это пальцами? – спрашивает Громовержец. - Что? – Обманщик заливается румянцем от такого вопроса. Весь его азарт давно спал, раскрепощенность и желание перешли к Тору, он начал уже жалеть о том, что все это затеял, но гордость не дает отступить, к тому же, брату нравится, а это главное. И не это разве Локи представлял себе, сидя в библиотеке и листая книгу у себя в покоях? - Ты ласкал себя пальцами? Ты растягивал себя? Ты трогал себя там, где впредь могу только я? – еле слышно шепчет Громовержец Обманщику на ухо, обжигая горячим дыханием. - Да, - всхлипывает тот, чувствуя, как сладко и жарко ему вдруг стало. – Немного. - Ты думал обо мне? – не отступает Тор. – Тебе было приятно? - Да, - чуть не плачет от стыда и смущения Локи, вжимаясь в брата. Локи уже представляет как брат будет входить в него, как ему будет больно, как он будет кричать, но он жаждет этой боли, мечтая задохнуться в ней, ощутить тяжесть Тора. Ему хочется, чтобы его не жалели, чтобы относились как к взрослому, чтобы Тор вошел сразу, до конца, так, чтобы яйца шлепнули по ягодицами. От таких пошлых мыслей в паху становится горячо, этот жар медленно расходится по всему телу. Локи сам не знает, откуда в голове такое, но это явно ему нравится. Тор осторожно переворачивает его, ставит на колени, заставляя опереться руками об пол, проводит пальцами меж ягодиц, поглаживает сжавшуюся дырочку, ему словно не хочется всего того, о чем мечтает его брат. Громовержец нежен, ласков, он гладит аккуратно, иногда наклоняется и проводит языком, чуть прикусывает, заставляя Локи выгибаться. - Войди в меня, наконец! – хнычет Локи, боясь, что его уже ни на что не хватит. Ноги дрожат, он еле стоит, чуть не раскатываясь по полу. Но Громовержец не слышит, лишь сжимает пальцы сильнее, наверняка оставляя синяк на боку, но Обманщику приятно. Он расслабляется, уже ничего не прося, думая, что у Тора снесло крышу, а в таком состоянии его уже ничего не остановит, что бы тот не затеял. Тор не слышит, в ушах у него грохот и звон, заглушающий все звуки из вне. Он вжимает член между ягодиц Локи, чувствует, как тот еле заметно дернулся в панике. Громовержец успокаивающе гладит по спине и шепчет ему на ухо: - Не волнуйся… расслабься. Обманщик расслабляется, не веря, что дождался, он пытается погладить себя рукой, но Тор перехватывает ладонь, заменяет ее своей. Тор легко двинул бедрами, не проникая внутрь, чувствуя, как член обхватывает горячая, влажная кожа, слыша, как громко стонет брат, содрогаясь от движения его руки. Громовержец наслаждался мягкостью и шелковистостью, думая, что никогда больше не сможет ничего такого пережить, что Локи одумается и убежит сразу же, как он его отпустит... Поняв, что входить в него брат не собирается, Обманщик поймал некий ритм, начал сжиматься тогда, когда Тору это было нужно. Из горла начали вырываться тихие стоны, движения стали более резкими. Локи, заметив, прикрыл глаза, замер, понимая, что сейчас, наконец, его безумная мечта осуществится. Тор выгнулся, шепча имя брата, семя брызнуло Локи на спину и ягодицы. Почувствовав это, мальчик с тихим вскриком кончил, забрызгав белыми каплями пол. Громовержец немного отдышавшись, засмеялся: - Продержался меньше мелкого брата. Обманщик, смущенный донельзя, попытался подняться с пола, но на него сверху будто Мьельнир положили. - Почему ты не вошел? – спрашивает тихо, боясь услышать ответ. - Ты еще слишком маленький! Не готов меня принять, – нехотя выдавливает Тор, поднимаясь и беря брата на руки. А потом с тревогой добавляет: - Но тебе ведь понравилось? - Неужели великий Тор боится осрамиться перед юнцом? – ухмыляется Локи, за что чуть было не полетел на пол. - Перед тобой – да, - честно отвечает тот, укладывая Обманщика на кровать и ложась рядом. - Но ведь когда-нибудь я вырасту? - Все когда-нибудь вырастут, - отнекивается Тор, не желая отвечать. - Мы ведь когда-нибудь сделаем это? Ты войдешь в меня до конца? – Локи смотрит с вызовом, не намереваясь выслушивать отказ. Вместо ответа Громовержец привлекает брата к себе, обнимая. Его детская влюбленность быстро пройдет, тогда Тор останется наедине со своей взрослой, душащей его и выматывающей, но пока он будет делать все возможное, чтобы об их порочных отношениях никто не узнал. - Ты мое все, - шепчет Тор, целуя Локи в макушку. – А теперь спи, а то я скормлю тебя чудовищу под кроватью!