***
— Отец! Но я не хочу жениться! Тем более — на ётунхеймке! — горячился Тор. Один спокойно выслушал все его доводы, сводившиеся к «Ётунхейм — наш враг!», «Я еще слишком молод!» и «Она же синяя и страшная!». После чего показал Тору портрет будущей невесты. — Леди Локи — ётун лишь наполовину, — мягко произнес он, пока сын пялился на изображение зеленоглазой и белокожей красавицы с густыми тёмными волосами, мягкими волнами спадавшими на плечи. Художник явно знал своё дело — Леди Локи, глядевшая с портрета, была неотразима. Немалую долю обаяния, несомненно, придавал мастерски выписанный бюст с многообещающе глубоким декольте. — Мы были не в ладах с Ётунхеймом, это правда, но те времена уже прошли. Королевство ослаблено, новый союз нужен нам так же, как и им. Поэтому присмотрись к невесте, Тор, я сегодня же пошлю гонцов в Ётунхейм, дабы сообщить Лафею радостную весть.***
Молодых познакомили скоро: ни Один, ни Лафей не хотели затягивать со свадьбой. Невесту привезли в Асгард в сопровождении многочисленной и пышной свиты, сам Лафей был в числе сопровождавших — то ли для того, чтобы выказать почтение Одину, то ли для того, чтобы не дать невесте сбежать. Тор, по случаю, облачился в лучшие парадные доспехи, горевшие золотом почище солнца, и в алый плащ. Ётунхейм тоже не ударил в грязь лицом: Леди Локи в изумрудной парче, чёрных мехах и массивных золотых украшениях была просто великолепна, а надменное и холодное выражение лица только придавало её неприступности больше очарования. «А он ничего…» — сообщила Леди Локи брату, пока Тор галантно целовал ей руку. «Грубый мужлан! — фыркнул в ответ Локи. — Только и пялился на твою грудь!» «Все и всегда пялятся на мою грудь, — не без самодовольства возразила Леди Локи. — Так уж устроены мужчины, и так уж хороша моя грудь». «Я не желаю выходить за него, — гнул свое Локи. — Я — принц! Да и ты достойна большего, сестрёнка!» «Отец прав — это наш долг, — вздохнула Леди Локи. — Если Ётунхейму нужна своя королева по правую руку от короля Асгарда — значит, я стану такой королевой». — Надеюсь, боги были к вам благосклонны и путь оказался не слишком тяжёл? — приветственная фраза вышла у Тора гладкой. «И не лишён вежливости», — отметила Леди Локи. «Вызубрил, едва по бумажке не читает!» — ярился Локи. — Да, спасибо, добрались без происшествий. «Посмотри: он молод, красив, силён. Далеко не каждой принцессе так везёт с будущим мужем», — осторожно заметила Леди Локи. «Я посмотрю, что ты скажешь через пару недель. Когда выяснится, чего он на самом деле стоит. Наверняка книги в руки никогда не брал, — не сдавался Локи. — Он нам не ровня». «Твоим требованиям не соответствует ни один принц во всех девяти мирах», — «отмахнулась» Леди Локи и вплотную занялась беседой с Тором. — Ваши владения очень красивы, — сказала она. — У нас в Ётунхейме вечные снега, а тут так много зелени! — Да, Асгард красив, — важно кивнул Тор. — И величественен. Мой отец много сделал для него. — Не сомневаюсь, — Леди Локи вежливо улыбнулась, поправила подол платья на коленях. — Наши отцы без устали трудятся на благо королевств, и теперь пришла наша очередь последовать их достойному примеру. — Раньше я мечтал о том, что, как отец, поведу войско на Ётунхейм и вернусь со славной победой. А теперь, вроде как, и не получится, — Тор понял, что сказал что-то не то и исправился. — То есть, не то, чтобы я об этом жалел, ты такая… гм, красивая, — вернее, он думал, что исправился. — Для меня было бы честью привезти тебя, как трофей, из славного похода, — на языке асгардцев это был невинный комплимент, говоривший о желанности прекрасной девы, но Леди Локи вспыхнула, словно костер. Внешне она, конечно, ничем себя не выдала, а вот внутренне… «Да он само совершенство», — невинным тоном отметил Локи, подливая масла в огонь. «Меня! Как трофей! Как бессловесную покорную скотинку! Из похода на моё королевство! И чтобы я ему преданно пятки лизала и в глаза смотрела, так, что ли?!» В конце она уже хватила лишку, но Локи только это и нужно было. «Теперь ты видишь, сестрёнка, асгардцы ни во что нас не ставят. Отец продал нас врагу, у которого в голове только войны да пирушки. Только мы друг у друга и остались». «О, я вижу, — Леди Локи, кажется, плохо его слышала. — И они об этом пожалеют». «Отцу не нравились наши шалости». «Посмотрим, насколько они придутся по вкусу Асгарду».***
Свадьбу играли в Асгарде — и это было пиршество, пышнее которого, казалось, ещё не видели в девяти мирах. Жених сиял доспехами, волосами и лицом, невеста поражала нарядом, сотканным, казалось, из тысячи ажурных снежинок, и красотой, полной достоинства и истинно ётунхеймского ледяного спокойствия. Когда она улыбалась скромной, почти робкой улыбкой, лица окружающих поневоле светлели. Гости единогласно сошлись на том, что невеста — само очарование, а Тору и Асгарду несказанно повезло. И все накладки в проведении торжества вменялись в вину кому угодно — но только не Леди Локи! И если невеста только скромно молчала и опускала глаза, то жених шумел за обоих. Подхватывал тосты, прикладывался к кубку, отвечал на благодарности. Посуда так и летела на пол — благо, недостатка в ней не было, как и в еде, щедро расставленной на длинных столах, и в шутках, которые с каждой выпитой чаркой грозили перешагнуть рамки приличия. Гости из Ётунхейма поначалу взирали на шумных асгардцев с подчёркнуто-отстранённой вежливостью, но алкоголь вскоре стёр этот барьер, охотно втянув ётунов в общее веселье. К счастью, оно еще не успело перерасти в буйство, когда молодых отправили в опочивальню, поэтому невеста пока не получила несколько незабываемых, но полезных знаний о настоящем асгардском празднике. Слуги помогли Тору снять доспех и почтительно удалились, оставив молодожёнов одних. Тор замялся — все-таки со своей женой до свадьбы он виделся всего раза три, и то один из них мельком — она с Фригг прошла мимо, с вежливым вниманием рассматривая приготовления к торжеству. Леди Локи не спешила помогать ему в нелёгком деле налаживания отношений, она отошла к окну и молча смотрела на ночной Асгард. Их покои находились высоко, ни городской шум, ни звуки пира сюда не долетали. Ветер тихо пошевелил полупрозрачную занавесь, Леди Локи, чуть склонив голову, мягко провела рукой по подоконнику. Тор невольно подумал, хорошо ли были знакомы его родители, когда сочетались узами брака, или точно так же едва перекинулись парой слов? В любом случае, больше медлить было нельзя, поэтому Тор решительным шагом подошёл к Леди Локи. — Моя принцесса, — он почтительно опустился перед ней на одно колено. Леди Локи как-то рассеянно посмотрела на него. — Асгард совсем не похож на Ётунхейм, — сказала она, когда Тор поцеловал ей руку. — Это так… странно. — Отныне он станет и вашим домом, — пообещал ей Тор. — Или тюрьмой, — горько добавила она. — Почему?.. — Тор недоумённо нахмурился. Потом вспомнил, что его жена — ётун лишь наполовину, и подумал, какие порядки мог установить в семье коварный Лафей. Вполне возможно, что дочери порядком доставалось. — Вы больше не в Ётунхейме, Лафей не сможет вас обидеть, а я обещаю обращаться с вами нежно. В Асгарде не принято обижать жён, поэтому… — он запнулся, подбирая слова. Леди Локи странно улыбнулась. — О, спасибо за заботу. Лестно слышать, — дрожащим голосом ответила она. Наверняка волновалась. — Полагаю, нам стоит перейти к тому, зачем мы сюда пришли и чего от нас все ждут. Тор невольно опустил глаза, уткнувшись взглядом в соблазнительную грудь жены. На его лице отразилось, что он совсем не против отдачи таких долгов. Леди Локи протянула к нему руки, помогая встать. — Но есть один маленький секрет, который вам нужно услышать прежде, чем это свершится, — она подошла вплотную и жестом попросила Тора наклониться. — Ближе. Ближе, супруг мой. И на самое ухо отчётливо мужским голосом произнесла: — Сюрприз.***
— Мог бы и поаккуратнее, — поморщился Локи, крутясь перед зеркалом и осторожно ощупывая челюсть. Муженёк, осознав, что прижимается не к молодой жене, а к какому-то мужику, отреагировал хуком справа — и только потом начал выяснять, кто перед ним. — Мы же с тобой теперь, хе, женаты. — Кто ты такой и куда дел мою жену? — Тор нервно взмахнул молотом, заставив Локи невольно податься назад: ещё пристукнет, находясь под впечатлением подмены. — Да здесь она, здесь, — Локи осторожно провёл пальцами по пострадавшей щеке, остужая её ётунской магией. — Внутри меня. — Ты её съел?! — брякнул Тор. — Что?! Нет, конечно! — возмутился Локи и мстительно добавил: — Просто мы заколдованы, так что каждую ночь она превращается в меня. Тор некоторое время пристально на него смотрел — выискивал то ли фамильную схожесть черт, то ли следы заклятья. Потом хмыкнул и отложил молот. — Значит, мне просто нужно будет дождаться утра — и все вернётся на свои места. — Я бы не был в этом так уверен, — Локи с оскорблённым видом скрестил руки на груди. — Она может, скажем, обидеться — и не выйти. — А за что ей обижаться? — не понял Тор. — Ладно, замяли, — тяжело вздохнул Локи. — Думаю, нам надо познакомиться. Я Локи, сын Лафея, кронпринц Ётунхейма, первый от этого имени. Моя сестра, Леди Локи, принцесса Ётунхейма, а теперь и принцесса Асгарда. Во младенчестве мы стали жертвой коварного колдовства и с тех пор вдвоём обретаемся в одном теле, — безбожно соврал Локи, не пойдя, впрочем, против правды в целом. Они действительно обретались в одном теле, только дело тут было не в колдовстве. Но Тору об этом знать было не обязательно. — Так что женился ты на нас обоих. Нашего секрета, кроме тебя и ётунхеймских слуг, в Асгарде никто не знает, так что, пожалуйста, не проболтайся. Вряд ли тебе хочется стать посмешищем всего двора. Тор побледнел от злости, как поступил бы на его месте всякий, кто обнаружил бы, что вместо молодой красивой жены, а вернее, в довесок к ней, получил её сварливого братца. И не просто в качестве соседа, а самого настоящего… получается, мужа? Если королевский двор узнает, действительно, мало не покажется. — А теперь прошу меня извинить, я очень устал. Можешь лечь вон там, на кушетке, — неопределенно махнул рукой Локи, даже не подумав поинтересоваться, если ли здесь вообще «кушетка». — Простыня, — мрачно напомнил ему Тор. — Укрыться? Да, возьми, конечно. — По обычаю наутро мы должны показать гостям окровавленную простыню. Как доказательство невинности жены. — Варвары, — Локи раздражённо передернул плечами. Разобрав игривое свадебное нагромождение одеял, подушечек и даже шкур на кровати, несколько секунд он внимательно изучал искомую простыню, как будто ожидая, что от его взгляда та устыдится и сделает всё сама. Не дождавшись, вытащил кинжал, полоснул лезвием по ладони, сжал кулак и щедро закапал простыню кровью. Критически осмотрел получившийся результат. — Выглядит так, будто здесь кого-то убили, — со вздохом заключил он. Судя по взгляду Тора, молча взиравшего на весь этот балаган, он с удовольствием убил бы самого Локи на этой же простыне… но, к сожалению, не знал, как это отразится на Леди Локи, а потому издевки её братца приходилось сносить молча. Локи же, наскоро перевязав ладонь платком, скинул с плеч плащ, стянул сапоги — и завалился спать прямо как был, в рубашке и штанах, решив, что слишком устал, а с муженька хватит на сегодня переживаний. Локи услышал, что Тор проигнорировал его щедрое предложение «устроиться где-нибудь» и лёг с другой стороны кровати, — но спорить не стал. Кровать молодожёнам выделили просто огромную, при желании здесь можно было кулачные бои устраивать. Поэтому убедившись, что Тору не пришла в голову блажь так или иначе выжать из близнецов «супружеский долг», Локи провалился в тяжёлый сон.***
Гостей вывешенная поутру простынь не просто убедила, но, кажется, ещё и впечатлила: Тора одобрительно похлопывали по плечу с некой боязливостью, а на невесту посматривали с явной жалостью во взгляде. Лафей побледнел в нежную лазурь, но лицо сохранил — правда, отбыл в Ётунхейм гораздо раньше, чем собирался, отговорившись срочным делом. Фригг посмотрела на сына так, будто вырастила чудовище, Один смущённо покашливал в бороду. Леди Локи не отрывала глаз от пола, выглядела немного больной и при этом такой бледной, будто над ней действительно всю ночь издевались особо жестоким образом. Тор не знал, куда деться равно как от осуждающих родичей, так и от собственной, поедающей изнутри злости и обиды. В итоге он отвёл душу в тренировочных боях, чудом никого не покалечив, но вечером встретился всё с тем же Локи. — Как прошёл день? — поинтересовался тот, тоном ясно давая понять, что ответ интересует его меньше всего. Тор, махнув рукой, отправился в купальню.***
Так и повелось в их странной семейке — днём Тор и Леди Локи изображали перед асгардским двором образцовую королевскую семью, а ночи Тор проводил с её братом. Справедливо рассудив, что супружеский долг можно выполнять не только ночью, Тор подкатил было с этим гениальным открытием к Леди Локи, но в ответ получил по рукам и «Ах, как можно, что за разврат?!»; причём на лице благоверной было такое искреннее потрясение и возмущение, что Тор сам устыдился, не сразу вспомнив, что стыдиться тут, собственно, нечего. А Леди Локи так и держала его на расстоянии, днем отговариваясь «развратом и падением нравов», а ночью подсылая своего братца. Кстати, после трёх недель вынужденного воздержания Тор и на братца стал посматривать с явным интересом. Локи, в ту же ночь почувствовавший, что его муженёк вместо того, чтобы по обыкновению завалиться спать, ощупывает его задницу с нехорошим интересом, порыва не оценил и охладил любовный пыл угрозой отморозить что-нибудь ненужное в управлении королевством. И ещё добавил, что у Тора это, судя по всему, голова. В общем, семейная жизнь у Тора определённо не задалась, хотя весь двор ему завидовал. Певцы драли глотки, воспевая красоту, грацию, скромность и прочие достоинства молодой королевы, придворные — тоже, но далеко не так мелодично. Фригг и Один были весьма и весьма довольны невесткой. Даже троице воинов она пришлась по душе. И только Тору доставалась изнанка этой «красоты, скромности и прочая-прочая», и изнанка эта была холоднее льдов Ётунхейма. Леди Локи не подпускала его к себе на бросок копья и всегда осаживала, если он позволял себе больше, чем следовало. А скромные попытки поухаживать не производили на неё никакого впечатления, хотя Тор очень старался и даже советовался с Фандралом, чего раньше никогда не делал. Но поделиться душевными проблемами было не с кем — засмеют. Тор в отчаянии попробовал даже напиться, чем добился только того, что Локи с руганью спихнул его с кровати, а потом полночи купал в ледяной ванной, приводя в чувство, Леди Локи принялась воротить нос пуще прежнего, а Фригг провела строгую воспитательную беседу. Поэтому новость о пограничной стычке с темными эльфами Тор воспринял с пугающим воодушевлением.***
«Я не понимаю, — растерянно сообщила Леди Локи. — Он ведь должен нас ненавидеть. После всего того, что мы сделали». «Значит, хорошо скрывает, — не слишком уверенно огрызнулся Локи. — Ты же помнишь, что дальше?» «Но я…» «Никаких «но». Так надо, сестрёнка, вспомни — он оскорбил всю нашу семью и ни во что не ставит Ётунхейм». «Хорошо… Ладно, я постараюсь». Она, как хорошая жена, вышла проводить мужа в поход против врага. Самолично поправила ему плащ на плечах. Приподнялась на цыпочки и прошептала что-то на ухо. Наблюдающие эту идиллическую картину сомлели, любуясь на влюбленных. Ещё бы, ведь они не слышали, что на самом деле сказала Леди Локи. — Если бой пройдёт удачно, надеюсь, ты не обменяешь меня на лучший трофей, — насмешливо произнесла она. — Но хотя бы свою неуёмную жажду битвы утолишь. Помни о том, что здесь тебя ждет верная жена… и муженёк. Тор отшатнулся от неё, как от говорящей пиявки. Леди Локи сделала печальное лицо и отошла. Она даже помахала супругу вслед белым платочком.***
Но дело приняло совсем иной оборот, когда Тор вернулся из похода раненым. Тяжёло раненым. «Локи, это же мы его», — сокрушённо произнесла Леди Локи. «С чего ты взяла?» — нервно спросил тот. «Потому что издеваемся уже давно. И перед дорогой накрутили». Локи промолчал. За Тором безутешная супруга ухаживала, не жалея себя. В этот раз — не притворяясь. Они с братом были горазды на шалости, но не на подлость и предательство.***
Тор почти не удивился, когда на постель к нему вместо Локи присела Леди Локи, непривычно тихая и мирная. — Вы же говорили, что ты по ночам не можешь выходить, — вяло напомнил Тор. Рана зажила, но какую-то тупую усталость прогнать всё равно не получалось. — Раньше просто повода не было, — чуть смутилась Леди Локи. — А теперь есть. Ты… бредил в лихорадке. Упоминал меня и моего брата. Но… я не понимаю. Ты больше не считаешь меня трофеем, ценным призом в борьбе за Ётунхейм? — И не считал, — коротко вздохнул Тор. — Я вообще не хотел на тебе жениться. — Ах так?! — нарочито нахмурилась Леди Локи. — Но зачем тогда так назвал? — Пытался сказать что-нибудь приятное, — пояснил Тор. — У нас так говорят. — Но… — Леди Локи подпёрла кулачком щеку, задумалась. Предыдущие разногласия показались ей ужасно глупыми. — Я хочу поговорить с твоим братом, — неожиданно сказал Тор. — Что? — Локи. Позови его. Через полминуты рядом с Тором сидел уже Локи. — Говорю тебе, как старшему брату. Вы оба — мои супруги, так распорядились судьба и наши родители. И меня это устраивает. Более того, я постараюсь сделать так, чтобы это устраивало и вас. Поэтому когда вам в следующий раз что-то покажется — говорите сразу мне, а не начинайте тайно мстить. Ещё не хватало из-за каждой оговорки собачиться. Локи фыркнул, но быстро сделал серьёзное лицо и кивнул. — А теперь решайте, кто из вас будет первым. — Чего? — удивился Локи. — Того. Вы мне два месяца голову морочили, может, хватит уже? Брак наш будем закреплять. — Варвар, — вздохнув, сообщил Локи. — Где твоя тактичность? — А теперь решайте, кто из вас будет первым, пожалуйста. — Да, так гораздо лучше, — саркастично ответил Локи. Замолчал, меняясь. — Только… — произнесла Леди Локи. — Поаккуратнее, ладно? Чтобы простыня не была похожа на то, что вы с братцем в первую ночь сотворили, — она нервно улыбнулась и зябко обхватила себя руками. Тор вздохнул и потянул за завязку на её платье.***
Вопреки каким-то дурацким, суеверным опасениям, губы Леди Локи не были ледяными, даже холодными не были — обычные тёплые и мягкие женские губы. И вся она была тёплая и мягкая. Какая-то даже беззащитная. Тор вспомнил, как недоброжелатели шутили перед помолвкой: «Язык примёрзнет, с мясом отдирать придётся!» — и покрепче обнял жену. Хотел уложить на постель, но потом передумал — и усадил на колени. Оседлав его, Леди Локи почувствовала себя увереннее. Поёрзала, устраиваясь поудобнее, её грудь с тёмными сосками соблазнительно качнулась перед носом у Тора, и он сделал то, о чём давно мечтал — зарылся лицом в ложбинку, шумно втянул воздух носом, принюхиваясь. Леди Локи хихикнула, легонько стукнула его по плечу, томно выдохнула что-то одобрительное, когда он перестал дурачиться и перешел к поцелуям. Обиженно воскликнула: — Аккуратнее, не со своей Сиф, — когда Тор сжал ее бока чуть сильнее, чем следовало бы. — Сиф не моя, — спокойно ответил Тор, помня, чем при жёнушкиной подозрительности может обернуться недомолвка или неосторожно сказанное слово. — И никогда ей не была. — Ещё бы была! — грозно фыркнула Леди Локи, подтверждая догадку. На самом деле она видела, что Тор робеет, боится не рассчитать силы и причинить боль неосторожным прикосновением — и это ей ужасно льстило. — Если она хоть раз посмеет подойти к тебе чуть ближе, чем положено приличиями — мало ей не покажется! — Леди Локи приподнялась, прижалась к мужу вплотную, чуть опустилась. — Потому что ты — мой и только мой! — самодовольно заявила она, дразня его скользящими движениями, лишь касаясь члена, но не впуская внутрь, с торжеством наблюдая за тем, как Тор жмурится и теряет самообладание. Ей было немного страшно, но азарт и долго подавляемые чувства к мужу перевесили. — И только попробуй что-нибудь возразить, — и она медленно опустилась на член до конца. Тор возражать и не думал.***
С Локи всё было по-другому. Для начала, он не захотел выходить самостоятельно, и разомлевшая сестра буквально вытолкнула его вперед. Потом он долго озирался, делал вид, что оказался здесь совершенно случайно и старательно пытался испортить Тору настрой глупыми вопросами вроде: «И что вы теперь скажете слугам по поводу испорченных простыней», «Ты, наверное, устал, почему бы тебе не поспать?» и «Ты хоть вообще знаешь, что надо делать?.. А откуда?!». Но Тор был настроен решительно, и после демонстрации хрустального флакона с маслом Локи смирился. Но не заткнулся. Похоже, его нервозность выражалась в болтовне, которой он, без всякого почтения к романтическому моменту запоздавшей брачной ночи, усиленно занимался. Тор поначалу подумывал завязать ему рот, но потом решил, что ему это даже нравится. — Знаешь, я слышал, что асгардцы считают, будто ётуны ледяные на ощупь и к ним можно примёрзнуть. Так вот, это глупое суеверие, — Локи втянул воздух сквозь зубы, с ним Тор так не нежничал, хотя обращался все равно осторожно. И да, судя по нескольким последним экспериментам, примёрзнуть к Локи ему не грозило даже при очень тесном контакте. — Ётуны действительно холоднее, температура тела у них ниже, чем у асгардцев ввиду аккомодации к специфической территории проживания, но примёрзнуть к ним можно, только лизнув на них какую-нибудь металлическую часть доспеха — и то на морозе… Ох! — своим «лизнув» он подал Тору замечательную идею. — М-м-м, о чем я? Так вот, ты можешь не бояться, что я внезапно посинею у тебя на глазах или что твой член на пике наслаждения вмёрзнет в меня накрепко, да так, что можно будет только отломать… Не страшно? — огорчённо поинтересовался Локи, видя, что его уловка не подействовала, и Тор преспокойно размазывает масло по члену, даже на вид достаточно горячему, чтобы не только не вмёрзнуть в кого-либо, но и растопить в ответ. — Ну ладно, я понял, мы слишком долго держали тебя на расстоянии, и пыла в тебе предостаточно. Но постарайся хотя бы не втыкать… то есть, не вываливать его на меня э-э… целиком. Тор снисходительно ему улыбнулся и жестом поманил к себе.***
На следующий день придворные не преминули отметить, что их принц, несомненно, совершенно поправился — до того у него был цветущий и жизнерадостный вид. Жену он нашел на террасе — Леди Локи перебирала страницы письма, рассеянно глядя куда-то вдаль. — Наш король-отец Лафей в письме на десяти страницах осторожно интересуется, как мне здесь живётся, — после приветствия сообщила она. — Кажется, ваш с братом маленький спектакль с простынёй поразил его до глубины души, так что теперь он совершенно оттаял и даже немного раскаялся в поспешном решении отдать свою девочку на растерзание этим варварам-асгардцам. Вот, даже готов в качестве меры устрашения провести профилактический удар по границам, пожертвовав ради этого парой сотен бойцов. — И что ты ему ответишь? — мирно поинтересовался Тор. — Что ради благополучия родного Ётунхейма я готова терпеть и не такие издевательства, а жизнь простых ётунов мне дороже банального устрашения. Конечно же, ещё более туманно и на пятнадцати страницах, — Леди Локи хихикнула. — Вот, Локи советует сказать, что в тот раз я просто расквасила тебе нос со страху, пусть папочка успокоится... — Кажется, теперь я знаю, кто теперь будет писать за меня письма, — безмятежно произнес Тор и тут же поправился. — Вернее, помогать их писать. — Наши умения красивым почерком и богатым словарным запасом не ограничиваются, — гордо вздёрнула нос Леди Локи. — Мне их покажешь? — Тор тут же воспользовался случаем и в этот самый нос её поцеловал. — Обязательно… — и сам тон её голоса говорил, что их демонстрация придётся ему по вкусу.