Соперники

- Лекс, ты долго собираешься еще сидеть? - ворвался я в кабинет к шефу. - Или ты забыл, что... - глянув на его недоуменное лицо, махнул рукой. - Впрочем, неважно, - развернувшись, покинул кабинет Лекса, чтобы без него поехать домой. Состояние эйфории, не покидавшее целый день, резко улетучилось, стоило увидеть лицо того, кто забыл о нашей годовщине. Ну и ладно, не очень-то хотелось. Блин, кому я вру? Хотелось, да еще как, но... Не судьба. Не стану ничего говорить, но бутылку коньяка, что я купил по такому случаю, все же поставлю в бар, чтобы потом за ним далеко не ходить. Прийдя домой, разделся и просто свалился в кресло, прикрыв глаза и вспоминая тот день, когда завершились гонки на пари. При воспоминании на лицо невольно выползла улыбка. *** - Ты чего застыл, как истукан? - смеясь, попытался расшевелить не верящего его словам, меня. Я все еще пытался осознать то, что он только что сказал. Получается, все это время он был нифига не против, но всего лишь не желал оказаться снизу? Вот гад. А сказать не мог? - Лекс, это ты сейчас прикалываешься? А потом опять в челюсть? - решил на всякий случай уточнить у него, чтобы потом меня не ожидал неприятный сюрприз. - Поехали, увидишь, - непререкаемым тоном заявил он, запихивая меня в машину. А я что? Я ничего. Даже сопротивляться не стал. Дома у Лекса оказалось довольно уютно. Если бы не знал, что он не женат, подумал бы, что это хозяйка постаралась. Но рассмотреть интерьер не дал сам хозяин. Захлопнув дверь, резко притянул меня к себе и стал целовать. Я сначала от неожиданности просто завис, а потом, обняв его, прижал к себе и стал отвечать со всей накопившейся страстью. В штанах сразу же наметилось шевеление, причем, судя по тому, что я ощущал, прижимаясь к парню, не только у меня. Не разрывая поцелуя, срывая с себя ставшую ненужной одежду, мы медленно продвигались к ближайшей горизонтальной поверхности. До кровати явно было далеко, потому и решили ограничиться столом, который как раз попался на пути. - Смазка, - с трудом выдавил я, и только тут мне стало страшно, ведь как ни крути, а снизу-то я никогда не был и даже представить не мог каково это. Лекс оторвался от меня, нашарил в кармане лежащих на полу брюк тюбик. Открыв, выдавил себе на пальцы и медленно стал проталкивать один в меня, при этом пристально глядя в мои глаза затуманенным страстью взглядом. Я поморщился от дискомфорта, и в следующую секунду вскрикнул от неожиданности, когда Лекс погладил бугорок простаты. Как вошел второй палец, я почти не заметил. Мужчина склонился надо мной и стал целовать шею, опускаясь к соскам. Кровь прилила к голове. Я даже не заметил, как сам стал насаживаться на его пальцы, из горла вырывались стоны блаженства, о страхе было забыто. Момент, когда пальцы сменились членом, я благополучно пропустил, и только резкая боль вернула с небес на землю. Я по инерции сжался, но Лекс, целуя меня в висок, прошептал: - Расслабься, легче будет, - легко ему говорить, не ему же в задницу член пропихивают. Но очень постарался сделать так, как он говорит. Медленно, он вошел в меня до конца и застыл. Целуя, гладя, старался успокоить и вернуть ушедшее возбуждение. И ему это удалось. А потом, медленно двигаясь, наблюдал за моей реакцией. У меня же боль смешалась с наслаждением, я не мог понять, чего хочу больше: или оттолкнуть, или притянуть ближе. Движения убыстрялись, желание зашкаливало, разрядка приближалась, пока не вылилась в бурный оргазм, после которого я несколько минут пытался отойти. - Вот теперь ты просто обязан на мне жениться, лишив девственности, - спустя несколько долгих минут произнес я, привставая на локти. - Да я и не против, - улыбнулся Лекс, обнимая меня и утыкаясь мне в макушку. *** Вот уже целый год мы вместе. На следующий день я переехал к нему, а свою квартиру сдал студентам. За этот год много чего произошло. Были и ссоры, и скандалы, потом бурное примирение. На гонки мы продолжали ездить раздельно, все еще являясь соперниками, но это только в них, а в реальной жизни мы, несмотря на некоторое недопонимание, являлись парой. Тем обиднее было, что он забыл о нашей первой годовщине. Был еще один момент, из-за которого очень часто я был инициатором конфликтов: за весь год Лекс ни разу не согласился поменяться ролями. Это очень удручало и напрягало. Что за дискриминация? Я еще понимаю по половому признаку, но, еперный театр, мы же оба парни. Так сложно было хоть раз уступить? Глянув на время, тряхнул головой. На часах почти восемь, а Лекса все еще нет. Ну и флаг ему в руки, пойду в ближайший бар и напьюсь. Отмечу в гордом одиночестве праздник, а потом будь, что будет. Подскочив, стал одеваться. А стоило подойти к двери, как она распахнулась, и на пороге появилась пропажа. - Куда это ты собрался? - сузив глаза, поинтересовался вошедший, на что я хмыкнул и снизошел до ответа. - Какая разница? В бар пойду, - юноша загородил проход, не собираясь меня выпускать. - Пусти, - процедил, глядя на него. Изнутри поднималась волна неконтролируемого гнева, объяснить который я бы не смог при всем своем желании. - И в наш праздник ты оставишь меня одного? - еще и издевается, гад такой. - Ну, ты же смог это сделать. Почему я не могу? - не двинувшись с места, скептически поинтересовался у него. - Может потому, что я приготовил просто обалденный подарок, от которого ты не сможешь отказаться, - усмехнулся тот, скидывая пальто прямо на пол, разуваясь и делая шаг ко мне, после чего за пальто последовал пиджак. Не спуская с меня глаз, он стал медленно расстегивать рубашку и ремень брюк. Во время совершаемых им действий, мои глаза все больше увеличивались в размерах. Это то, что я думаю? Но ведь он был категорически против. Что изменилось? - Так и будешь стоять? Я ему тут стриптиз устраиваю, а у него эмоций минус ноль, - тяжко вздохнул Лекс, что и послужило спусковым крючком. Я, в отличие от Лекса, разделся за считанные секунды. И, не веря своему счастью, тут же притянул его к себе. И про обиды, и про бар было благополучно забыто. А дальше у нас была бурная и насыщенная ночь, которая положила начало полному равноправию в отношениях и в смене позиций. Вот так иногда и происходит, находишь свое счастье там, где и помыслить нельзя. Кто бы раньше сказал, что давний соперник окажется тем, кого я буду любить и кто будет любить меня.